ВТОРОЙ день подряд я получаю тревожный звонок.
Это письмо было от Фреда Ван Оллсберга, заместителя директора лос-анджелесского отделения ФБР. Я видел это имя в организационных схемах, но мы никогда на самом деле не встречались и даже не разговаривали. Тем не менее, он сразу же проявил фамильярность по телефону.
“Алекс! Как тебе каникулы?” спросил он через несколько секунд после приветствия.
Все ли знали о моем бизнесе? “Хорошо, спасибо”, - ответил я. “Что я могу для вас сделать?”
“Послушай, большое спасибо, что вчера была доступна для Мэри Смит. Мы продвинулись в этом деле, и, как мне кажется, у нас сложились относительно функциональные отношения с LAPD. ”Послушай, я сразу перейду к делу. Мы бы хотели, чтобы ты представляла нас на протяжении всего расследования. Это большое дело, и оно важно для нас. И, очевидно, режиссеру.
К сожалению, это дело будет огромным "
Я вспомнил строчку из “Крестного отца", часть III: "как только я подумал, что отключился, они заталкивают меня обратно”.
Но не в этот раз. Я мало спал, но проснулся с четким ощущением того, чем будет этот день, и это не имело абсолютно никакого отношения к Мэри Смит или какому-либо другому расследованию отвратительного убийства.
“Я собираюсь выразить свои сожаления по этому поводу. У меня есть семейные обязательства, от которых я не могу отвернуться”.
“Да, я понимаю”, - сказал он слишком быстро, чтобы иметь это в виду. “Но, может быть, мы могли бы оторвать тебя ненадолго. На несколько часов в день”
“Мне жаль, что ты не можешь. Не прямо сейчас”
Ван Оллсбург тяжело вздохнул на другом конце провода. Когда он заговорил снова, его тон был более взвешенным. Я не знаю, правильно ли я его понял, но я тоже уловил намек на снисхождение. “Ты знаешь, с чем мы здесь имеем дело? Алекс, ты видел утренние новости?”
“Я пытаюсь несколько дней держаться подальше от новостей. Помни, я в отпуске. Мне нужен отпуск. Я только что вышел из ”Волка"".
“Алекс, послушай, мы оба знаем, что это еще не конец. Здесь умирают люди. Важные люди”.
Важные люди? Что, черт возьми, это должно было значить? Кроме того, я не уверен, осознавал ли он это, но, казалось, каждое второе предложение он начинал с моего имени. Я вроде как понимал, в каком положении он находился, какое давление оказывал, но на этот раз собирался держаться твердо.
“Мне жаль”, - сказал я ему. “Ответ отрицательный”.
“Алекс, я бы предпочел, чтобы это осталось между нами. Нет никакой причины ехать в Ронбернс, не так ли?”
“Нет, не существует”, - сказал я Ван Оллсбургу.
“Хорошо...” - начал он, но я прервал его.
“Потому что я прямо сейчас выключаю свой пейджер”.
Мэри, Мэри