Мэри, Мэри

Глава 26

Кому: агринер@latimes .comFrom; Мэри Смит Кому: Марти Ловенштейн-Белл: Я наблюдал, как вы ужинали вчера вечером. Вы и ваша прекрасная семья из пяти человек. Очень уютно и мило. “Маме виднее”. С твоими безукоризненно чистыми стеклянными стенами смотреть на это было проще простого. Мне понравилось видеть тебя с твоими детьми на твоей последней вечеринке.

Я действительно мог видеть восхитительно выглядящую еду на ваших тарелках, приготовленную вашим поваром и няней, конечно. Вы прекрасно проводили время, и меня это устраивает. Я хотел, чтобы вы порадовались своей последней ночи. Особенно я хотел, чтобы у ваших детей остались незабываемые воспоминания.

Теперь у меня тоже есть воспоминания о них.

Я никогда не забуду их милые лица. Никогда, никогда не забывай своих детей, Марти. Поверь мне в этом.

Какой у тебя прекрасный дом, Марти, как и подобает такому важному писателю и режиссеру. Кстати, это правильный порядок? Я так думаю.

Я зашел внутрь позже, когда ты укладывала девочек спать. Ты снова оставила двери во внутренний дворик открытыми, и на этот раз я ими воспользовался.

Я не мог устоять. Я хотел видеть вещи такими, какими их видишь ты, со стороны, изнутри.

Но я все еще не понимаю, почему все вы, богатые люди, чувствуете себя в такой безопасности в своих домах. Эти большие замки не смогут защитить вас, если вы не будете уделять им пристального внимания. А вы не были. Ты совсем не обращала внимания. Слишком занята тем, что ты мама - или слишком занята тем, что ты звезда?

Я слушал тебя наверху, когда ты укладывала девочек спать. Это было трогательно, и я это имею в виду. Ты, наверное, думала, что будешь последней, кто уложит их спать, но ты этого не сделала.

Позже, когда все уснули, я наблюдал за каждой из этих девочек в ее постели, за их спокойным дыханием. Они были похожи на маленьких ангелочков, у которых не было никаких забот в этом мире.

Мне не нужно было говорить им, что им не о чем беспокоиться, потому что они и так знали. Для тебя все было как раз наоборот. Я решил подождать до утра, чтобы побыть с вами наедине, госпожа директор.

Я тоже очень рад, что дождался. Твой муж, Майкл, сегодня отвел девочек в школу. Его возвращение, я полагаю. Это было счастье для всех, но особенно для него. Он должен был жить, и тебе не пришлось смотреть, как он умирает. И я получил тебя такой, какой хотел, именно такой, какой я представлял это в течение столь долгого времени.

Вот что произошло дальше, Марти.

Твое последнее утро началось так же, как и любое другое. Ты занималась своим драгоценным пилатесом, а затем поплавала в бассейне. Пятьдесят кругов, как всегда. Должно быть, здорово иметь такой большой бассейн. К тому же с подогревом. Я стоял и смотрел, как ты скользишь взад-вперед в искрящейся голубой воде. Даже там, так близко, тебе потребовалась вечность, чтобы увидеть меня.

Когда ты наконец подняла глаза, ты, должно быть, была хорошей и уставшей. Предполагается, что ты слишком устала, чтобы кричать. Все, что ты сделала, это отвернулась, но это не помешало мне застрелить тебя. Или потом порезать твое хорошенькое личико на ленточки и лоскутки.

Вот что я тебе скажу, Марти, это была лучшая часть из всех. Мне начинает по-настоящему нравиться defacement.

Теперь позволь мне задать последний вопрос - ты знаешь, почему тебе пришлось умереть? Ты знаешь, что ты сделала, чтобы заслужить это? Ты знаешь, Марти, ты знаешь?

Почему-то я в этом сомневаюсь.

Мэри, Мэри