Панфилыч и Данилыч

4

Вошел Баукин, мягко ступая в своих валеночках, с папироской и с вечной улыбочкой. Складки на его валенках тоже делали подобие улыбочки на каждом шагу. Он спрашивал о том, что сам уже подслушал, качал головой. Поддакивал.

Не все так плохо с Колобовым. Говорят, что наклюнулось для него местечко, не очень широкое, но приличное, заведовать чайной. Но, разумеется, нельзя было не надавить на совесть трестовского начальства: пусть знают, что о них думают. Тут их дипломатия понятна.

Баукин принес новости. С сухарями налаживается проблема. Комбинат примет заказ. А то ведь смех и грех. В прошлом году заказал Шунгулешский промхоз пятнадцать тонн сухарей, чтобы обеспечить орешников и охотников. Телеграммы, письма, всю весну и все лето, а пришли сухари только в конце декабря. Год сходится. Комбинат считает, что выполнил договор, но орешники-охотники уже из тайги-то вышли! Для кого теперь эти сухари? Магазину они не нужны, хранить их негде. Естественно, промхоз, указывая на договорные сроки, отказывается. Хлебокомбинат приглашает в суд. Ездили в область Балай и Баукин. От комбината директор, бухгалтер и юрконсульт. Промхозовцы тоже наняли ярыгу. Судились, от сухарей отбились. Перед отъездом в гостинице комбинатовцы подняли скандал, чуть не до драки. Вы нас подвели, мы для вас доброе дело сделали, а вы нам убыток! Нет, вы нас подвели! Так и разошлись – врагами. И вот теперь прорезало в другом комбинате – это большая победа, а то все отнекивались, слышали, мол, что вы нездоровые клиенты.

– Ну, на этот раз пошлем человека, прямо пусть садится на сухари и везет к срокам, – улыбается Баукин.