Псайкер. Путь изгоя

Глава 24

Перед бурей

Ярмонт уже валился с ног от усталости, однако продолжал идти.

За последние двое суток он спал всего около пяти часов, а в остальное время не имел особой возможности присесть хотя бы на пять минут. Нет, он не жаловался, ибо прекрасно понимал обстановку, да и был рад исполнять свой долг — однако от этого осознания усталость из его организма никуда не девалась.

— Идём дальше, в сектор С. Точка 5В. Не останавливаемся, отряд!

Ярмонт кивнул, с некоторым трудом приподняв дробовик. Великий Трон…если на них сейчас нападут зеленокожие, то он даже не сможет достойно отбиваться! Впрочем, может оно и к лучшему.

Отряд из семи арбитров двигался вдоль переулков, почти в полной темноте и посреди душного, гнилого смрада, от которого их спасали герметичные шлемы.

— Отряд «Омега», доложите обстановку.

— Столкнулись с живой силой противника семь с половиной минут назад. Четверо целей, все уничтожены. Потерь нет.

— Прекрасно, «Омега», продолжайте в том же духе. Мы не познаем покоя, пока на Илосе останется хотя бы один поганый ксенос. Поддержание Закона на этом мире вверено Арбитрес, но нет более тяжкого оскорбления для Лекс Империалис, как присутствие инопланетной мрази в Его владениях. Мы очистим Илос, шаг за шагом, пусть на это понадобятся целые столетия.

Речь старшего арбитра Александра вдохновила Ярмонта, и не будь он таким уставшим, то скорее всего радостно поддержал начальника, однако вместо этого он ограничился вежливым кивком. Следовало экономить силы, иначе в следующей возможной стычке проклятые ксеносы действительно прикончат его. Молодому арбитру было очень интересно, как чувствуют себя его коллеги, но он сдерживался от расспросов.

Они шли по откровенно опасному переулку ещё минут пятнадцать. Благо, дорогу им освещали подствольные фонари, иначе в эту кромешную тьму можно было бы даже не заходить.

Тишина полумертвого города-улья сильно угнетала Ярмонта, даже сквозь чувство непреодолимой усталости. Он родился, вырос на Илосе, и привык, что здесь всегда, вне зависимости от времени суток, погоды или сезона всегда кипит жизнь. Теперь же словно смертоносная длань Владыки опустилась на родину Ярмонта, в мгновение ока забрав все жизни, по праву Ему принадлежавшие. Всё, что можно было услышать, так это редкие отдаленные выстрелы, рокот передвигающейся техники, в основном «Носорогов»,

«Нам помогают бойцы ПСС, а так же некоторые оставшиеся части Астра Милитарум. Страшно даже представить, что было бы, занимайся мы одни этой чисткой. Впрочем, учитывая наши потери, нас бы скорее всего просто смяли. Неприятно признавать, но нам действительно нужна помощь».

Внезапно где-то над ними раздались выстрелы, крики, нечеловеческий рык.

— Вперед, отряд! — рявкнул старший арбитр Александр. — Это наверняка ребята из отряда «Гамма», только они должны быть рядом с нами…

Они поднялись по узкой дорожке между двумя огромными зданиями, почти по щиколотку в нечистотах. Ярмонт, едва поспевая за сослуживцами, в очередной раз воздал мысленную хвалу Императору за наличие шлема у себя на голове.

Они поднялись на улицу, где будто по щелчку стало куда светлее (благо, светили встроенные в стены фонари). Выстрелы раздавались ближе и громче.

— Отряд «Гамма», это «Бета», мы уже близко, держитесь! — по тяжелому дыханию офицера Ярмонт понял, что сильно устал не только он.

Возле небольшого поста арбитров действительно шёл бой. Пятеро зеленокожих напали с разных сторон, каким-то образом преодолев заграждения. Три «Носорога» стояли неким подобием треугольника, однако огонь из тяжелого стаббера вёл только один из них.

«Наверное, удар был внезапным», подумал Ярмонт, на бегу готовя дробовик к стрельбе.

Один из орков повалил арбитра и одним ударом, словно не чувствуя брони на противнике, разрубил от плеча до пояса. Рядом с ним другой зеленокожий поднял жертву, будто ребенка, и радостно рыча, нанёсей целую серию мощных ударов цепным мечом в живот. Обильно брызнула кровь, жалобно затрещали ломаемые кости. Ксенос отбросил ещё живую женщину-арбитра только тогда, когда её внутренности вывались ему на лицо и грудь.

Отряд старшего арбитра Александра остановился на дистанции, приемлемой для стрельбы из своего грозного оружия, застыл в ожидании приказа.

— Огонь!!

Со столь короткого расстояния разрывные снаряды буквально распотрошили врага, отрывая конечности и сминая кости словно бумагу.

Ямонт ощутил приятную, и уже ставшую привычной отдачу в руке, после чего выстрелил снова. И снова. Его поражала живучесть этих ксеносов. Обычному преступнику или еретику хватало буквально одного выстрела, но эти проклятые зеленокожие могли остаться на ногах даже после трёх. К счастью, на их стороне серьёзный численный перевес.

Какой-то особенно упёртый орк, отчаянно не желавший умирать, с диким рычанием разбежался и повалил Ярмонта на землю. Молодой арбитр на несколько секунд перестал понимать, где земля и где небо, дыхание спёрло. В меня словно таран въехал, рассеянно подумал он, пытаясь прийти в себя и кувыркаясь по земле. Ярмонт так и не увидел, как зеленокожего всё же разнесла на куски плотная очередь из дробовиков. Когда арбитр открыл глаза, то уже обнаружил себя облитым инопланетной кровью.

— Проклятье…ну и мерзость… — он тряхнул руками, тщетно. Мерзкая субстанция словно приклеилась к броне. — Великий Император, потом ототрусь…

К нему с протянутой рукой приблизился его коллега, арбитр Матео.

— Не ранен, Ярмонт?

— Нет, Матео, спасибо. Эта тварь только с ног меня сбила. — Он принял руку товарища, рывком поднялся. — До чего же они сильны и живучи! Я, наверное, никогда к этому не привыкну.

— Хорошо, что нам не так уж часто приходится иметь дело с чужими, — утомлённым голосом отметил Матео. Ярмонт никогда с ним особо не общался, но знал, что он старше его лет на десять и считается опытным, доверенным арбитром.

— Как служители Закона Императора, вы должны быть готовы к любым испытаниям, — сказал, как отрезал, Александр. — Будь то еретики, мутанты, ксеносы или повстанцы. Все они должны будут умереть от вашей руки, в соответствующий час. Ничто не может заставить нас отойти от нашего священного долга. Не забывайте, что волей и бесконечной милостью Владыки Людей, восседающего на Золотом Троне Терры, каждая планета доверена Арбитрес до момента, когда Он вернётся к человечеству вновь. А до тех пор каждого, кому хватило глупости преступить Закон Императора ждёт лишь одна кара — смерть.

Никогда Ярмонт не мог в полной мере осознать масштабов оказанной ему чести, однако каждый раз пытаясь сделать это, он неизменно преисполнялся гордостью и чувством ответственности. Если Арбитры хранят Закон Владыки в Его отсутствие, то его не остановит ни усталость, ни голод, ни жажда. На какое-то время ноющие несколько часов к ряду мышцы даже будто смолкли. Молодому арбитру стало легче, дыхание выровнялось. Речь старшего арбитра вновь возымела свой эффект. Всё-таки не зря Александр занимает свою должность!

Переступая через мешки с песком, к ним двинулась невысокая, но крепкая фигура в чёрной броне, явно женская.

— Спасибо, «Бета», вы весьма вовремя, — раздался из-под шлема действительно женский, но суровый голос. — Эти твари появились словно из ниоткуда. Мы открыли ответный огонь слишком поздно.

— Не за что, «Гамма», это наш долг, — как нечто само собой разумеющееся, произнёс Александр. — Потери?

Вместо ответа женщина на несколько секунд застыла, словно оцепенела, после чего спросила:

— Арбитр третьего ранга Александр, это вы?

— Да, я. Мы знакомы?

— Вы могли про меня разве что слышать. Арбитр четвертого ранга Веспула. Всё так перемешалось, правда? Во всей это суматохе даже не все старшие арбитры знают, где и как командуют их коллеги.

Александра, в свою очередь, похоже не очень интересовали досужие разговоры. Он сделал несколько шагов вперед, вглядываясь в пост арбитров. Не особо вслушиваясь в их разговор, приказы Веспулы ждало восемь человек, из которых, как он заметил, трое ранено. Увиденное его не сильно обрадовало.

— Сколько вас тут было изначально?

Только сейчас его взгляд уловил лежавшие возле «Носорогов» тела, закрытые грязными мешками, в которые обычно собирали мусор. Александра едва не стошнило, хотя он понимал, что это необходимость.

— Шестнадцать, сэр, не считая меня, — поникшим, уставшим голосом отозвалась Веспула. — Двое погибли от ран, мы не смогли им помочь. Они…кричали долго и громко, пока не поняли, что обречены. Тогда они попросили последнюю милость. Милость Императора. Дрянная смерть, сэр, просто отвратительная. Недостойная слуги Его Законов…

— Смерть есть смерть, арбитр Веспула. Принимая присягу, арбитр должен быть готов погибнуть любым, даже самым ужасным образом, — Александр сам не верил собственным словам, однако всё равно пытался поддержать коллегу ниже рангом. Он видел отчаяние и смертельную усталость Веспулы, её страх перед ответственностью и чувство стыда за погибших подчинённых. Он по личному опыту прекрасно сам знал, что это.

Женщина-арбитр кивнула, однако из-за шлема нельзя было сказать наверняка, подействовали на неё слова старшего коллеги.

Александр размышлял о том, что раньше такое было почти немыслимо, чтобы арбитр, будучи в окружении товарищей, погиб от ран — но это затянувшееся вторжение орков сильно подкосило силы Адептус Арбитрес на Илосе, ибо они первыми приняли на себя весь удар, прежде чем трусливый планетарный губернатор поднял на борьбу войска ПСС. Даже само назначение Веспулы — арбитра не самого высокого ранга, — на такой важный пост служило очевиднейшим доказательством нехватки личного состава, и было своего рода ошибкой. Необходимой, но ошибкой. Впрочем, Александр даже не мыслил обвинять начальство, оно и так делало всё, что в их силах, дабы сохранить Илос таким, каким он должен быть.

—Что-то не так, господин старший арбитр? — взволнованно спросила Веспула.

Он её будто не услышал, прошёл мимо, наступив бронированным сапогом на тело разорванного в клочья ксеноса.

— Это очень хорошо, что нам помогают бойцы ПСС и Астра Милитарум, — отозвался он отрешённо, — самим бы нам не хватило сил, как бы этого не хотелось признавать. Впереди нас ждут не менее суровые испытания, арбитр Веспула, ибо неизвестно, сколько это займет времени, но можете быть уверены — однажды мы очистим Илос от зеленокожей заразы. До последнего вшивого инопланетного ублюдка.

Сионские полки спешно покидали Илос. Всего на этой планете они пробыли около двух суток, но теперь несмолкаемый зов вечной войны вёл их к следующим битвам. Благодаря минимальным потерям сионцы сохранили полную боеготовность, а из-за хороших линий снабжения и в целом богатства родного мира, не нуждались в пополнении боеприпасов, топлива, и пайков. По просьбе генерала Оттона Илос поделился с сионцами разве что дополнительными металлом и деталями для ремонта техники — командование в грядущих битвах рассчитывало в первую очередь на неё. Впрочем, только генерал и его ближайшее окружение знали, куда теперь лежит их боевой путь…

Когда с орбиты вернулся последний челнок, могло показаться, будто сионцев никогда и не было на Илосе, ибо единственный след, что они оставили — это обугленные, изуродованные трупы нескольких сотен орков, так и оставленных гнить под открытым, мрачным небом этого мира-улья. Пройдет немало времени, чем жизнь снова вернётся в эти разрушенные, дымящиеся руины, между которыми, казалось, ещё долго будут блуждать призраки павших.

— Руксус!!

Он едва не упал, когда Марианна бросилась ему на шею. Юноша был немного обескуражен, ибо раньше она никогда так не себя не вела.

— Целый! Здоровый! Я так рада!

— Да…я тоже рад видеть тебя невредимой, Марианна.

Ей очень хотелось впиться поцелуем в эту худую шею, однако она сдержалась.

— Я слышала, ты попал в лазарет, и начала беспокоится за тебя. Боялась худшего…

— Просто небольшое истощение, не стоит так переживать. Почти под самый конец битвы потратил слишком много сил, и Альберту пришлось меня спасать. Впрочем, давай поговорим об этом позже.

Они стояли в столовой, ожидая своей очереди. Несмотря на очевидный вклад псайкеров-примарис в прошедшем сражении, на них подозрительно, с презрением косились. Кое-где виднелся даже страх, смешанный с гневом. Такие взгляды особенно касались Руксуса — почти все полки видели, как он усилием воли уничтожил морканавта, который до этого несколько минут стойко выдержал массированный обстрел. Такая сила, подкрепленная с ненавистью к псайкерам, прививаемая Экклезиархией, не могла не вызвать смеси параноидального ужаса и праведного гнева. Пусть они помогли победить, но это же колдовство, преступление, богохульство, оскорбление Самого Владыки!

Марианна невольно читала мысли.

«Проклятый колдунишка. Не бывает такой силы в Галактике! Почему его не сожгли»?!

«Я конечно верю нашему командованию, но это чересчур. Как можно сражаться, когда рядом ходит такой опасный мутант»?

«Почему я должна быть уверена, что этот подонок не ударит мне в спину»?

«Может…сделать всё самому? Это же богоугодное дело. В час отдыха, прокрасться, и незаметно перерезать горло. Почему нет»?

Когда они сели за одиноко стоящий в углу стол, Марианна поёжилась, словно к ней прикоснулось липкое, холодное чудовище:

— Руксус…будь осторожнее. Многие ненавидят тебя за твою силу. Несмотря на то, что ты сделал.

Лицо юноши не выражала никаких переживаний, оставаясь непроницаемо-гордым.

— Эти-то примитивные фанатики? Я знаю, Марианна. Чувствую, как их суеверный гнев сгущается в воздухе красно-чёрной пеленой. Но нам ли привыкать? — он посмотрел на остальных псайкеров. — Лично я свыкся с этим чувством ещё дома, на Сионе, с того самого восстания. Тогда почти весь город кипел такой же ненавистью к нам. Однако посмотри, Марианна, мы всё ещё здесь, и мы живы.

Словно в подтверждение своих слов он бросил смелый, непреклонный взгляд в сторону ужинающих гвардейцев. Глаза солдат, ещё секунду назад пылавшие презрением, не смогли пробить эту защиту. Руксус выдержал, бросая немой вызов. Суеверный страх уступил уверенности юноши в том, что он такой же человек.

За столом справа вскочил молодой гвардеец.

— Эй, урод! Не смей пялиться на нас, слышишь?! Скройся отсюда!

— Действительно! — раздалось за другим столом. — И почему эти выродки едят вместе с нами?! Пусть их морят голодом!!

Руксус заулыбался во весь рост. Казалось, будто негативные эмоции солдат не только забавляют его, но и питают изнутри какой-то мрачной энергией.

— Эй, ты слышишь, тварь?! Уходи отсюда, или мы сами тебя прогоним! Тебе здесь не место!

Руксус начал вставать с места, но его за плечо схватил Альберт.

— Брат…не вздумай. Сиди. По любому где-то рядом ходят старшие офицеры. Сейчас сюда зайдет кто-то из них и разрешит ситуацию…

Однако Руксус его не слушал. Поднявшись, он вызывающей походкой встал посреди пустых столов, отделяющих места простых гвардейцев и псайкеров. За ним встали остальные; раздался требовательный, но сорвавшийся Марианны:

— Руксус, сядь! Ты чего удумал?!

Юноша поманил гвардейцев рукой.

— Ну же, давайте. Попробуйте прогнать меня. Я жду.

Более десятка солдат поднялись со своих мест, на ходу закатывая рукава.

— Ну, ты сам напросился, выродок…

— Я спас десятки ваших никчёмных жизней, если не сотни, — голос Руксуса сочился непримиримой злобой — ничем не меньшей, чем у гвардейцев. — Неизвестно, сколько ещё бы убила та машина. Я же уничтожил её за пару минут. Да вы мне…

— РУКСУС!

Стремительный удар сзади повалил его на землю. Он успел сгруппироваться и упасть на руки, однако чья-то крепкая нога почти вдавила его.

— Что здесь происходит?

Юноша узнал леденяще властный голос комиссара Райны. Он обернулся и увидел направленное ему в лицо дуло болт-пистолета.

Гвардейцы тоже обомлели при появлении комиссара-ветерана.

— Мы…это…

— Ну…

— Этот вшивый колдун провоцировал нас, госпожа комиссар! — нашелся немолодой боец. — И угрожал своим нечестивым колдовством! Если бы не вы…

— Молчать. Оставьте свою лесть для тех, на кого она действует.

Райна смерила Руксуса спокойным, но пробирающим до костей холодным взглядом голубых глаз. В них юноша увидел бесконечную уверенность в себе: комиссар знала, что может убить его в любой момент, и имеет на это полное право. Она казнила десятки таких, как он, и казнит ещё больше. Её уверенность в собственной правоте и силе внушала невольное уважение и казалась такой же естественной, как смена дня и ночи.

— Значит, запугиваешь силой, колдун? — почти пропела женщина-сталь. Руксус видел, что она почти смеётся, сама не веря в собственные слова. Это был спектакль: не для них — для суеверных гвардейцев. — Чутье меня редко обманывает. В любом случае, командование сильно тобой заинтересовалось после прошедшего боя. Ты у нас прямо местная звезда, малыш.

Он попытался хотя бы приподняться, но красный короткий каблук ещё сильнее вдавил его в металлический решётчатый пол. Будет синяк, понял юноша.

— Доедай и идёшь со мной. Я останусь здесь и пригляжу, чтобы вы, идиоты, не переубивали друг друга до начала настоящего боя. Все вы ещё нужны нам живыми, — всё это время едва заметная улыбка светилась на уголках её губ. Происходящее по-настоящему забавляло Райну.

— Но…госпожа комиссар…

— А теперь слушайте меня вы. Эти колдуны — собственность Империума, живое имущество Полка, понятно? Они принадлежат не вам. Относитесь к ним, как к говорящим лазганам, или как к штык-ножам из кожи и плоти — так вам наверняка будет легче. Вы же не станете портить имущество Империума, правда? О да, вы знаете, какая за это ждёт суровая кара. Впредь чтобы я не слышала об подобных инцидентах — каждый, кто посмеет открыть рот в сторону колдунов, будет расстрелян. Личной мной. Я ясно выражаюсь?

— Но…госпожа…почему они едят вместе с нами?

— Потому что это тебе не курорт, салага! На кораблях Империума всегда мало места, или ты ещё не заметил? Мы не можем выделить им отдельную столовую. Жрите все вместе, меня это не волнует. Или всё же нужно приставить к стенке несколько человек, чтобы эта мысль оказалась достаточно доходчивой для ваших мелких мозгов?

— Н-нет, вопросов больше не имеем, госпожа. Простите нас. Мы виноваты.

— Простых извинений мало, бестолковый ты кусок мяса. В следующем сражении пойдешь в атаку первым — и чтобы пятки сверкали. Я запомнила твою глупую рожу, так что в задних рядах тебе теперь не отсидеться.

— Б-буду рад отдать жизнь за Императора!

— Перед этим ты должен хоть кого-то убить, — уже уставшим голосом отметила Райна и отвернулась. Её властный взгляд снова лёг на Руксуса. — Ешь и пойдем. Я не могу всё вечернее время потратить на тебя одного.

Селецио сидел задумчивый и напряженный, внимательно изучая звёздные карты и стараясь проложить максимально безопасный маршрут, однако то и дело смахивал обильно набегающий пот со лба рукавом богатого чёрно-зеленого одеяния. Волнение мужчины так же выдавало постоянное прикусывание губ и недовольное цоканье.

Двери за его спиной с глухим шипением открылись, однако он даже не обернулся.

— Коммодор Сиоза.

Он узнал голос своего главного навигатора, Натаниэля. Вместе они служили на одном корабле вот уже около десяти лет, и стали если не друзьями, то старыми товарищами. Во всяком случае, Селецио уважал навыки и опыт Натаниэля, уже давно даже не обращая внимания на его почти немигающий третий глаз посреди лба.

— Я тебя внимательно слушаю, Натаниэль. Что там у тебя?

Вместо этого навигатор легкой походкой приблизился, посмотрел коммодору через плечо.

— Всё пытаетесь проложить маршрут, коммодор? Бесполезно, скажу я вам. Боевой флотской группе придётся полностью положиться на нас, навигаторов, даже если вам не хочется этого признавать.

Селецио и сам это прекрасно знал, однако сначала поднявшись до ранга старшего офицера, а затем до коммодора, с самых первых дней своего назначения он привык хоть в какой-то степени контролировать обстановку вокруг себя. Просто слепо полагаться на кого-то было против его правил.

— Всё-таки я ещё хочу быть готовым к тому, что нас ждёт по ту сторону, — уклончиво ответил Селецио. — Донесения обрывочные, и в любом случае запоздавшие, однако ты давно служишь вместе со мной, старина. Знаешь, что я не привык пускать дела на самотёк. Наша группа должна успешно, с минимальными потерями преодолеть эту чёртову Бурю и добраться до сектора Фарида.

Навигатор внимательным взглядом смерил звёздные карты и обозначения на них. Селецио показалось, что информацию впитывает даже его третье не моргающее око.

— Дела плохи, а коммодор? — заключил Натаниэль через минуту. — И думается мне, генерал недоволен.

— Почему ты так думаешь?

— Не могу сказать наверняка, Селецио… Но я чувствую, что он из тех людей, кто жаждет славы. А то, что нас ждёт — это почти верная гибель.

Губы коммодора тронула лёгкая, добродушная улыбка.

— Неужели боишься, старина?

— Император с нами, Селецио. Однако ты прав, тебя я уже хорошо знаю, — навигатор тоже мягко улыбнулся с видом человека, сбросившего только что какой-то давно его мучивший моральный груз. — Смерти ты уж точно не боишься. Похоже, это будет славный бой, хоть когда мы и прибудем, командовать будешь уже не ты.

— Кто знает, — пожал плечами коммодор, — я не верю этим донесениям до конца, сам понимаешь. Почти весь сектор в огне. Неизвестно пока, где находится лорд-адмирал Фаркон. Но ты в любом случае прав: в таких масштабных войнах не мне быть на первых ролях, что пока что меня всецело устраивает.

Натаниэль снова улыбнулся.

— Я только сейчас понял, Селецио, что мы так уверенно говорим про то, что происходит там, словно наш проход сквозь Бурю уже предрешён. А ведь она может без остатка поглотить всю нашу группу кораблей.

Коммодор вновь пожал плечами.

— За годы службы я в числе прочего понял, что в подобных ситуациях нет смысла просто дрожать и бояться. Варп или поглотит вас, или нет — третьего не надо. Остается действительно уповать только на опыт твоих навигаторов и на милость Бога-Императора.

Натаниэль кивнул, как вдруг двери распахнулись вновь. На пороге появился генерал Оттон.

— Приветствую, коммодор. Надеюсь, я вас не отвлёк?

Селецио и Натаниэль переглянулись.

— Нет, что вы. Я пытался проложить наиболее безопасный маршрут, но понял, что зря трачу время.

Выражение лица генерала изменилось.

— Неужели всё настолько плохо, коммодор?

— Буду с вами предельно честен, генерал. Это не самая крупная Буря из тех, что я видел, однако одно могу сказать уверенно: она ещё только набирает силу, становясь могущественнее чуть ли не с каждой секундой. Её мощь растет даже сейчас, пока мы говорим. Пытаться же предсказать её «финальную форму», назовём это так, я считаю бессмысленным. Потенциал этой Бури огромен, особенно учитывая то, что происходит в секторе.

— Тогда ответьте мне так же честно: каковы наши шансы? — несмотря на волнение, Оттон держался очень достойно, сохраняя лицо.

Селецио помедлил с ответом, задумавшись на несколько секунд.

— Учитывая то, что нам нужно на подготовку ещё около четырёх часов — то где-то пятьдесят на пятьдесят. Опять же, Эмпиреи непредсказуемы, генерал. Может, этой Буре не хватит сил сломить нас, а может, она поглотит все корабли в первые же секунды. Всё, что я могу вам гарантировать — это опыт моих навигаторов. Многие из них уже проходили через подобные испытания.

Оттон потоптался с ноги на ногу, лицо его так же приняло задумчивое выражение, только более обеспокоенное. Селецио понял, что генерал мысленно прикидывает их шансы.

— Хорошо, коммодор, я понял. Полагаюсь на вас и вашу мудрость. Только вы и ваши люди способны вывести нас. Пожалуйста, сделайте это. Я буду молиться Владыке за успех нашего дела.

— Разумеется, генерал Оттон.

— Да не так ты делаешь! Смотри, как надо!

Ламерт поднял взгляд. Торио уже второй час пытался научить Дециуса правильно орудовать иглой. Определенных успехов он достиг, однако скорее они доберутся до следующего театра военных действий, чем Дециус овладеет шитьём.

— Нет, дубина, не сюда! Да почему у тебя такие руки-то кривые, а?!

— Я больше привык к станку! — беззлобно огрызнулся Дециус, однако Ламерт видел искреннее старание на его лице. — И вообще, не все жили одни, как ты! У меня дома шитьём занималась старшая сестра!

— А теперь её здесь нет! Так что или учись, или пойдешь в бой с дырявыми штанами!

Так ни о каких слугах для имперских гвардейцев и речи быть не могло, им действительно приходилось самим заниматься подобными мелочами. Конечно, можно рискнуть и пойти попросить на складе новые штаны, однако это чревато последствиями. Все бойцы уже дружно поняли, что выданное им имущество дано им во временное использование, но не более. На самом деле всё, от каски до лазгана или штык-ножа продолжает принадлежать Империуму, и хоть как-то его портить, пусть даже не намеренно, как правило наказуемо. Ламерт лично видел, как какой-то молодой парень, года на три младше него, каким-то образом умудрился неправильно собрать лазган после его ритуальной очистки, и оружие просто перестало стрелять. Когда об этом узнали старшие офицеры и полковые техножрецы, неудачливого гвардейца отправили в карцер на восемь часов. Ламерту вовсе не хотелось разделять их судьбу.

— Пожалуй, стоит отвлечься, — устало изрёк Торио, откладывая иголку. — Будет ещё время. Эй, Ламерт, а ты что делаешь? — он приблизился.

— Да вот нашёл на поле боя, когда мы уходили.

— Ого, да ты никак дневник решил завести, да? Погоди, в смысле «нашёл»? А что его прежний владелец?

— Не знаю, — скорбным тоном ответил Ламерт и приподнял тоненькую книжечку в бежевом грубоватом переплёте. Торио заметил на нём множество царапин и потёртостей, а некоторая часть страниц была измята. — Что-то было написано только на первых пяти-шести страницах, однако они были так обуглены, что прочитать что-либо было просто невозможно. Из-за этого я не смог найти владельца, но посмотри сам…судя по его состоянию…

— А рядом с ним никого не было? — мрачно спросил Торио.

— Ну…груды тел. Как наших, так и врагов. Если кто-то из них и обронил этот дневник…

— Понял, понял. Ладно, давай сменим тему. Чего это ты вдруг в писатели заделался? Ты же никогда не вёл дневников.

— Да вот решил внезапно… Знаешь, это боевое крещение, как его называют в нашем Полку, сильно повлияло на меня. На всех нас, думаю, — Ламерт исподлобья посмотрел на друзей. — Такое не проходит просто так.

— Ты прав, конечно. То ещё было зрелище, — Торио говорил так, словно бой закончился всего минуту назад. — Хотя очевидно, что мы отделались малой кровью.

— Лично я до сих пор слышу грохот артиллерии в ушах, — отозвался Дециус, непривычно серьёзный. — Как она бьёт по проклятым зеленокожим, выкашивая их ряды. Но это так громко, так громко…

— А я даже сейчас вижу смерть той огромной штуки, — поделился Торио. — Ну, которую колдун прихлопнул за пару минут. Мне казалось, будто этот огонь ревёт так громко, что заглушает все остальные звуки в этом мире. Страшное зрелище.

Ламерт понимающе улыбнулся. Странно, но даже почти не помня прошедший бой, он остался спокоен, не почувствовав ни страха, ни азарта, ни даже прилива адреналина. Он был подобен долго странствовавшему путнику, наконец-то нашедшему своё место в этом жестоком, неприветливом мире.

Значит ли это, что я был рождён имперским гвардейцем? Возможно. Как бы то ни было, пока что я больше всего боюсь упасть в глазах Владыки. Более ничто не страшит меня — лишь позор в Его глазах. Остальное уже не так важно.

— Кстати, как вы смотрите на то, чтобы сходить к Крису? — поинтересовался Дециус, тоже убравший швейную иглу в сторону. — В прошлый раз нас прогнали, но теперь-то прошло много времени, почти двадцать часов, если хронометр не врёт. Может, теперь можно будет?

— Дельные вещи говоришь, в кои-то веки, — отозвался Торио. — Тогда давайте после ужина.

— Договорились.

После столовой, спустя полтора часа, они двинулись в лазарет, где на входе их встретил дежурный врач.

— Вы зачем сюда? — его голос не отличался приветливостью.

— Хотим друга проведать. Он был легко ранен в прошлом бою, в плечо.

— Имя?

— Крис Алекто.

Смуглый темноволосый мужчина опустил взгляд на монитор когитатора, что-то посмотрел.

— Да, он пришел в сознание ещё два часа назад. Вам повезло, ужин у раненных уже прошёл…кого, конечно, вообще был смысл кормить. Ваш друг возле койки № 30. У вас пятнадцать минут.

— Спасибо, сэр. Искренне благодарим.

Усталого вида врач лишь махнул рукой и снова уткнулся в когитатор.

Крис полусидел на своей койке и пытался читать: левое предплечье у него было плотно перевязано, а держать довольно пухлую книжонку всего одной рукой ему было очевидно неудобно. Услышав приближающиеся шаги, молодой гвардеец отвлёкся от своих попыток.

— А, ребята! Здорова! Не ожидал вас здесь увидеть.

— Ты же наш друг, — ответил Дециус. — Как ты вообще мог так плохо подумать о нас?

— Ну, мало ли… Я ведь не знаю, что происходило дальше — ну, после моего ранения. Словно из жизни выпал, знаете. Но сейчас всё более-менее хорошо. Врачи говорят, что пуля прошла навылет, и теперь ничто мне не угрожает. Здорово, правда? Даже шрам будет.

— Нашёл чем гордиться, — несмотря на суть сказанного, Дециус, как и остальные, улыбался.

— Я видел, как тот проклятый ксенос подстрелил тебя, — Торио опёрся об стенку, — уже подумал всё, конец. Но нет, смотри, рано похоронил. Везучий ты сукин сын!

— Да, мне повезло, что меня спасла та молодая девушка-врач. Сначала, знаете, всё в глазах померкло, а когда начал приходить в себя, меня уже тащили куда-то. И голос такой тихий, успевающий, говорил, что всё хорошо и что скоро я буду в порядке.

— Девушка-врач? — заинтересовался Дециус. — А где она сейчас?

— Да ходит тут где-то, между койками. Проверяет, как мы. У нее кстати скоро смена должна закончится, вроде как.

Дециус тут же будто потерял интерес к другу и стал достаточно демонстративно, почти комично оглядываться. Ламерт и Крис тихо рассмеялись, Торио широко улыбался.

— Так вот, значит, какова цена дружбы.

Будто желая им подыграть, возле соседних коек действительно появилась Кира с инфопланшетом в руках. Достаточно высокая для девушки, стройная, с длинными светлыми волосами, собранными в тугой пучок на затылке. Молодое, привлекательное, но суровое лицо усеяно веснушками, голубые глаза смотрят строго.

Торио тихонько присвистнул.

— Нет, брат, она тебе явно не по зубам. Забудь.

— Почему же? — Дециус не сводил с Киры очарованного взгляда.

— Забудь, говорю. Вон, смотри, как глядит. Такая и с поля боя вытащить может, и сама пристрелить.

— Так и я теперь стрелять умею…

— Один бой не делает из тебя бывалого вояки, — с сарказмом отметил Торио, но воздержался от дальнейших комментариев.

Дециус тем временем попытался пригладить свои короткие темные волосы, подтянул пояс, осмотрел себя с головы до ног.

— Ну, пожелайте мне удачи, парни.

Торио наклонился к Ламерту:

— Ставлю один паёк, что ей хватит и двух минут.

Ламерт в свою очередь не мог перестать улыбаться, видя, как Дециус пытается подойти к девушке даже менее уверенно, чем когда они шли в свой первый бой.

— Ты в него совсем не веришь.

— Нет, я просто знаю, какой он потешный.

Молодой гвардеец попытался занять уверенную позу возле одной из коек, даже облокотившись на неё, однако Кира в последнюю секунду сменила маршрут, двинувшись в противоположную сторону. Лишь почувствовав на себя пристальный чужой взгляд, она обернулась. Дециус улыбнулся так, что веру в него потерял даже Ламерт.

— Здравствуйте, — Кира, едва уступая гвардейцу в росте, посмотрела ему прямо в глаза, как равному. — Чем я могу вам помочь? Вы тоже ранены? Или просто плохо себя чувствуете?

Ламерту даже стало искренне жаль друга. Голос у этой, без всяких сомнений, симпатичной девушки был такой, что своей интонацией напоминал суровые приказы комиссара Вермонта. Такая действительно без колебаний нажмёт на спусковой крючок.

— Я…эм, нет, что вы…в последнем бою, знаете ли…

Кира слушала терпеливо, застыв как настоящий солдат с боевой выучкой, однако по взгляду её было видно, что терпение её на исходе.

— Так вот, я, значит, отделался крохотными царапинами, хотя знаете, схватка была тяжёлая…

— Знаю. Я была там. — Кира ещё раз смерила Дециуса проницательным взглядом. — Так значит, вы не ранены? Тогда зачем вы пришли в лазарет? Раненных у нас, хвала Императору, не так много, как могло бы быть, но и им тоже нужна тишина и покой. Или вам всё равно на собственных сослуживцев?

— Нет, что вы… — Дециус посмотрел прямо в её непреклонные, но такие красивые голубые глаза, и словно вмиг обрёл смелость. — Просто здесь лежит мой раненный друг, и я пришёл его проведать. Именно он и сказал, что его спасла некая девушка-врач. Мне захотелось найти вас, чтобы поблагодарить за спасение жизни этого везучего идиота. Он мне очень дорог.

Взгляд Киры изменился, будто смягчился. Она заметила небольшую компанию гвардейцев, сидящих возле Криса, и моментально всё поняла.

— Вашему другу действительно повезло. Пуля была всего одна, и та прошла насквозь. Я быстро остановила кровотечение и донесла его до полевого госпиталя. Единственное, чем он отделался — небольшим болевым шоком, но и это уже позади. Очень скоро ваш друг сможет вернутся в строй и продолжить службу во имя Владыки.

— И это полностью ваша заслуга, — открыто улыбнулся Дециус так, что Кира даже как-то слишком резко отвернулась. Голос её, однако, наполнился болью и печалью.

— Это меньшее, что я могла сделать. Несмотря на все наши усилия, слишком много Его верных слуг всё равно осталось там. Это невосполнимая потеря.

— Вам не стоит корить себя. На всё Его милость. Каждый гвардеец знает, что идёт на верную смерть, выполняя приказ, — необычайно серьёзно ответил Дециус. — Мы знаем, что нас ждёт, однако всё равно идём на это. Вы же и так делаете достаточно, чтобы Гвардия побеждала вновь и вновь, — он позволил себя прикоснуться к её плечу. Она легко приняла этот жест. — Не стоит винить себя. Такие мысли только мешают, не правда ли? Вы должны гордиться собой.

Кира подняла взгляд сначала на него, затем на койки, где лежало несколько десятков солдат. Около четверти из них она выходила сама.

— Вы правы. Спасибо. Просто…тяжело спасать одного, когда на твоих глазах гибнут ещё десятки. Начинает казаться, что твой труд лишён смысла. Благодаря вам я теперь так не думаю.

— Это вам спасибо, ещё раз. Мой друг Крис жив сейчас только вашими усилиями.

Кира кивнула. Её веснушчатые щёки тронул лёгкий румянец.

— Теперь я знаю имя вашего друга…но не знаю ваше.

— Дециус. Дециус Юстиан.

— Кира Саору, будем знакомы. Благодарю вас за полезную беседу, ваши слова поддержки действительно воодушевили меня, однако мне пора. Раненные не ждут. Я и так здесь задержалась.

— Да-да, не смею вас задерживать. Продолжайте ваш благородный труд.

Она кивнула и двинулась дальше вдоль коек, а Дециус так и застыл на несколько секунд, провожая её взглядом.

— А наш сердцеед справился куда лучше, чем я ожидал, — с гордостью в голосе заявил Торио.

— Я же говорил, что ты просто в него слабо веришь.

— Да нет, просто ему повезло найти в своей пустой голове нужные слова, — улыбался Торио. — Будь на его месте я, даже учитывая полное отсутствие опыта — и то справился бы лучше.

— Ну, теперь у тебя есть конкурент, дружище.

— Э, нет, спасибо. Такие красивые, но суровые и холодные не для меня. Сначала она тебя ласкает и говорит, что любит, а потом приставляет лазпистолет тебе к затылку за то, что ты просто посмотрел в сторону другой. Храни меня Император от таких, во веки веков.

Все дружно засмеялись, однако Ламерт остановился раньше всех. Взгляд его потускнел, будто лишившись всех красок. Он вспомнил, зачем решил начать вести дневник.

Мы всего лишь имперские гвардейцы, и наша скоротечная жизнь уже предрешена. Нам повезло в первом бою, но это действительно не более чем удача. Про нас никто не вспомнит — даже в чёртовых отчётах о потерях. И может быть, это даже эгоистично, но я хочу оставить хоть какой-то след после себя. Пусть я погибну в следующем же бою, но мой дневник найдет мой брат или сестра по оружию — и так моя память будет передаваться и дальше, хоть какое-то время. Но я не хочу исчезнуть вот так.

У него было очень нехорошее предчувствие, но он не мог объяснить, почему. Оно было схоже с тем, какое он ощущал перед тем, как быть призванным в Имперскую Гвардию.

Неужели на первом же сражении нашей удаче пришёл конец, и теперь командование отправляет нас прямо в ад?

Девять дрейфующих до сего момента кораблей начали стремительно менять свой курс, почти синхронно поворачиваясь в противоположную от Илоса сторону. Мрачный, прохладный мир-улей оставался позади. Последний грузовой челнок покинул группу кораблей коммодора Селецио около двадцати минут назад.

Крохотная флотилия застыла посреди бескрайнего мрака холодного космоса ещё ненадолго, прежде чем её начали окутывать всполохи белесой энергии. Реальность в очередной раз начинала трещать по швам, открывая дверь прямо во владения Извечного Хаоса. Через несколько минут все судна поглотили его капризные, непостоянные волны.

Со всех окрестных владений Империума в сектор Фарида созывалась помощь, и армии генерала Джейка Оттона в числе прочих было приказано явиться в самые кратчайшие сроки. Охвачены пожаром войны сразу несколько планет, целые субсектора утонули в крови и пламени, ибо на сектор Фарида обрушился Чёрный Крестовый Поход Кровавого Бога.