Псайкер. Путь изгоя

Глава 26

Ключевой мир

Корабли Хаоса изначально стояли в боевом порядке, в отличие от флотилии коммодора Селецио, — и потому первыми открыли огонь, преимущественно по транспортным кораблям, увидев в них самое слабое, крайне уязвимое звено. К тому же у лидера еретиков был свой, довольно очевидный умысел…

— Всей флотской группе: манёвр уклонения влево! — тут же принялся командовать Селецио. Наконец-то он в космическом бою, в родной стихии. — Влево, быстрее! Прикрывать транспортные корабли любой ценой! Если Серапис не получит этих гвардейцев…

Генерал Оттон стоял тут же, в иллюминатор наблюдая за происходящим. Перед ним раскрылось бескрайний чёрный океан, усеянный яркими белыми точками, а где-то там, далеко, виднелось даже несколько планет. Ближайшая из них, как показалось генералу, вся была покрыта одним сплошным красным пятном. Он уже видел такое в прошлом, и знал, что это значит.

Едва корабли Империума покинули Варп, на астропатическую связь флотилии обрушился буквально целый шквал сообщений. Астропаты не успевали их обрабатывать, всё донесения смешались в одну сплошную кучу. Особенно много их поступало на флагман коммодора, «Верность Императору».

Генерал решить доверить бой в космосе Селецио, а сам обернулся к полковнику Раммонду:

— Прикажите астропатам как можно быстрее разобраться с сообщениями. Я хочу в кратчайшие сроки понять, что же здесь происходит.

Полковник кивнул, включил в наушниках вокс-связь. Внешне он старался выглядеть таким же спокойным, как генерал, хотя сейчас даже было непонятно, смогут ли они вообще оказаться на Сераписе.

Да поможет нам Император.

Кораблей Хаоса было куда больше, и они серьёзно превосходили флотилию коммодора не только в численности, но и огневой мощи.

Безмолвно загрохотали макропушки, полетели первые торпеды. Корабли лоялистов стояли неким подобием клина, и боевые судна прикрывали транспортные, летевшие в самом центре строя. Именно в обширные разрезы этого построения и атаковали точечными выстрелами судна еретиков. Флотилия Селецио перестраивалась так быстро, как могла, но пока никто на ней даже не имел целостного представления о ситуации. Покинув Бурю, она тут же оказалась перед лицом противника.

Транспортные корабли с пехотой и техникой Имперской Гвардии на борту не имели ни серьёзной защиты, ни достойного вооружения. Первое же судно, «Покорный», за считанные минуты потеряло свой пустотный щит и получило серьёзные повреждения.

— «Верность», это капитан «Покорного», несем потери!.. Повторяю, корабль почти уничтожен!

— Говорит коммодор Селецио! Уходите влево, «Покорность», левее! «Молот Владыки» вас прикроет, держитесь!

— Боюсь, это невозможно, коммодор, мы уже потеряли большую часть двигателей…

Оттон слушал все эти донесения с нескрываемой тревогой. Там, на земле, он сам себе хозяин, но в космосе он вынужден полагаться на коммодора Селецио и его людей. Собственное бессилие в такой критической ситуации сильно раздражали генерала, однако он искренне старался верить в стойкость и мастерство бойцов Имперского Военного Флота. Мысли о том, что прямо сейчас гибнет часть его собственной армии, Оттон старался отгонять. Опустив взгляд, он заметил в иллюминаторе огромный белоснежно-зеленый шар, буквально слепящий глаза даже на таком расстоянии. «Так вот он, Серапис. Мы даже не сильно промахнулись с точкой выхода», успел подумать генерал, прежде чем с планеты в их сторону полетели выстрелы. Пустотные щиты боевых кораблей, в частности «Верности Императору», приняли на себя весь удар.

Коммодор и генерал удивились одинаково сильно.

— Какого Варпа по нам стреляют с Сераписа? Разве мы не должны были прилететь им на помощь?!

— Я знаю не больше вашего, коммодор!! Полковник Акетон, что говорят астропаты?!

Раммонд, предельно напряженный, стоял немного в стороне и пытался сквозь общий гвалт услышать то, что ему говорят по связи. По его виску скользнула капелька пота.

— Пока не могу разобрать, сэр. Астропаты буквально сходят с ума, слишком много разных сообщений.

С Сераписа прилетела ещё очередь выстрелов. Флотилия Селецио, оказавшаяся сразу между двух огней, грозилась быть полностью уничтоженной. Прятаться или отступать было некуда, кругом открытый, бескрайний космос.

— Коммодор! — отчётливо раздалось на мостике. — Вас просят развернуться на шесть часов. Координаты…

— Кто просит? Кто?

— Союзные силы.

Генерал и коммодор почти одновременно повернули головы. Вдали виднелся ровный строй из чёрных кораблей, с белоснежной аквилой на бортах. Селецио с первого взгляда опознал в нём флот сектора Фарида. Всё, что осталось, и, вероятно, кто смог прилететь на помощь раньше них. Коммодору хватило шести секунд, чтобы прикинуть общую собранную здесь огневую мощь и понять, что это достаточно грозная сила. Так почему же война ещё идёт?

Флотилии Империума двинулись на встречу друг к другу. С Сераписа продолжался активный обстрел, а корабли Селецио атаковали ещё и в спину.

— «Покорность», пользуйтесь прикрытием «Молота»! Повторяю, «Молот» вас прикроет!

Однако даже Оттон видел, что это пустая попытка. «Покорность» горела от носа до кормы, от неё отваливались целые куски. Там уже никто и ничто не могло выжить.

— «Покорность» погибла, коммодор. Для меня было честью служить под вашим началом.

— Капитан Каргон, отставить! Вы ещё нужны…

Транспортный корабль беззвучно исчез в огромной ярко-красной огненной вспышке.

— Даже я видел, что он обречён, — не выдержал Оттон.

— Знаю, генерал. Просто я ненавижу терять людей.

— Там были и мои солдаты.

Он пытался вспомнить, сколько на «Покорности» находилось пехоты и техники. Учитывая то, что транспортных судов было всего четыре, первые же понесенные потери, мягко говоря, не воодушевляли.

Я ещё не успел оказаться на Сераписе, а уже потерял четверть своего войска. Да примет их души милосердный Император.

До сего момента Оттон воспринимал простых людей и солдат Имперской Гвардии как мусор, как разменный ресурс, призванный помочь ему в достижении главной цели — места в Сенаторум Империалис. Однако сейчас, увидев, как абсолютно беззвучно и за секунду разлетелись на атомы несколько тысяч гвардейцев и служителей Флота, ему на секунду стало не по себе. Чувствовалось что-то неправильное в том, что так жестоко, нечестно и мимолётно исчезло такое количество верных Империуму солдат. Генерал даже попробовал мысленно представить лица своих подчинённых, ныне попавших на Суд Владыки. Вполне вероятно, при жизни они смотрели друг другу в глаза при общих построениях, многие, если не все, видели в нём лидера, своего полководца, что поведет их от одной победы к другой — но что теперь? Привыкший смотреть на обычных людей сквозь пальцы, генерал Оттон почувствовал укол совести из-за того, что ничего не мог сделать.

Мы ещё отомстим.

Отступая, оставшиеся судна коммодора отчаянно отбивались, проводя манёвры уклонения и отстреливаясь из всего, что было. Большая часть выпущенных врагом торпед подбивалась, однако в ход пошёл «москитный флот». Генерал уже начал сомневаться, что они вырвутся из этого смертельного капкана.

— Коммодор, говорит капитан «Сирены», получили серьёзные повреждения!

— Принято, «Сирена». Целостность двигателей?

— Лететь можем, активно проводиться возможный ремонт. Однако…

— Вижу сам, «Сирена». Стреляйте из всего, что есть, подмога уже близко. Мы не одни, капитан Лемора.

— Слушаюсь, коммодор.

Где-то четверть «Сирены» действительно окутало пламя, виднелось множество пробоин; корабль едва держался.

— Генерал, астропаты смогли разобрать часть полученных сообщений.

— Наконец-то, во имя Трона! Ну, что там?

— Серапис почти полностью захвачен врагом, генерал. Более восьмидесяти процентов планеты принадлежит силам Хаоса. Так же эта планета считается важным перевалочным пунктом и коммуникационным узлом Империума в данном секторе, через него проходят многие военные, гражданские и торговые суда. Видите, вон там, на три часа? Это верфь Сераписа, одна из крупнейших в секторе.

— Так вот почему они в нас стреляют, — задумчиво-обеспокоенным тоном отозвался генерал. — Оборонная система подобных планет как правило куда серьёзнее, чем на подавляющем большинстве других миров. Неудивительно, что здесь есть орбитальные орудия такой мощи. Мне даже любопытно, как враг смог почти полностью занять такую планету-крепость.

Едва генерал договорил, очередная очередь с Сераписа уничтожила пустотный щит «Верности Императора», пробив корпус. Судно ощутимо тряхнуло, коммодор даже не удержался на ногах и упал на спину.

— Повреждения? — слишком спокойным для такой ситуации голосом спросил Селецио.

— Незначительные. Основные и даже второстепенные системы не затронуты.

— Вот и славно. Хотя не думаю, что мы долго продержимся под таким плотным обстрелом…

Оттон протянул Селецио руку, почти по-дружески помог встать.

— Стойте на ногах более уверенно, коммодор. В конце концов, это ваш корабль.

— Ваша правда, хотя кому бы «Верность» не принадлежала, на куски мы разлетимся абсолютно одинаково, генерал, — с мрачной улыбкой ответил Селецио.

Когда главнокомандующие вновь встали практически бок о бок друг к другу, Оттон негромко, так, чтобы услышал только Селецио, произнёс:

— Будь моя воля, я бы уже обрушил на этих проклятых еретиков всю мощь своих «Василисков» и «Леман Руссов», коммодор. Ненавижу эту беспомощность.

— Наблюдать, как гибнут твои корабли и твои люди тоже больно.

Флот Хаоса перестраивался не менее стремительно, и жадно, словно загоняя добычу в угол, бросился следом. Происходящее тревожило Селецио всё больше и больше. Под началом врага он насчитал пятнадцать кораблей самых разных классов, — внушительная цифра для обычно разрозненных сил Хаоса. «Это действительно Чёрный Крестовый Поход, раздери меня Варп». Кроме того, Селецио отметил координацию и точность действий каждого отдельного корабля врага. То, как умело, быстро они это сделали, говорило не только о наличии внутренней дисциплины, но и об опытности командиров. Коммодор на секунду подумал о том, кто может на таком высоком уровне командовать столь внушительной армадой.

— Движемся вам на встречу, не меняйте курса. Кто ваш командир?

— Говорит коммодор Селецио Сиоза, 9-ая флотская группа сектора Овидия. Прибыли на ваш зов о помощи из субсектора Хакон. Можете вообще сказать, что тут происходит? И с кем я имею честь говорить?..

— Адмирал субсектора Фарида Каин Аратрос, будем знакомы, коммодор. Пусть мы рады вас видеть, но предлагаю оставить разговоры на потом. Сейчас вам нужна помощь.

— Слушаюсь, адмирал.

Впервые за последние полчаса Селецио был приятно удивлён, ибо несмотря на невообразимые размеры Империума, ему доводилось слышать о знаменитом адмирале Каине Аратросе, человеке, по праву занимающего своё место. В первую очередь славен своим опытом, верностью, суровой выучкой и, разумеется, множеством побед. Адмирал Каин очистил от ксеносов, пиратов и ренегатов далеко не одну звёздную систему, — такой человек действительно способен достойно противостоять Чёрному Крестовому Походу.

Внезапно целью орудий Сераписа оказались корабли еретиков.

— Ещё не вся планета занята врагом, коммодор, — поспешил напомнить адмирал Каин. — Столица и близлежащие к ней территории продолжают держать линию обороны. Сейчас вы достигли области поражения их пушек.

— Хоть какая-то хорошая новость.

Когда «Святой Агриппа» сотрясался от выстрелов, псайкеры ожидали в своих каютах-клетках.

Руксус, почувствовавший их выход из Варпа, задумчивым, почти одержимым голосом, словно это не его слова, произнёс:

— Итак, началось.

— Что началось? — не понял Симон.

Ответа так и не последовало, но через несколько минут пустотный щит корабля лопнул, и от пропущенных попаданий его начало трясти от носа до кормы. В коридоре засуетились люди, слышались крики, приказы. Руксус снова вскочил с места.

— Ты это куда собрался? — спросил Альберт, двинувшийся за ним.

— Мы можем помочь.

— Чем это? Мы псайкеры, а не матросы!

— Наши способности там всё равно пригодятся. Или ты хочешь, чтобы нас тут разнесло на куски?

В коридоре их остановил офицер-надзиратель.

— Стой, куда идёте?! Приказ был…

— Мы хотим помочь. Поверьте. Наша сила может оказаться полезной.

— Но…

— Свяжитесь с командованием и скажите, что я, Руксус Вилморт, готов всей своей силой помочь экипажу корабля!! Сейчас же!

Офицер нахмурился, и с нескрываемым сомнением на лице всё же послушался.

— Хорошо, капитан разрешил. Идите в сторону оружейной палубы, там сейчас, говорят, совсем жарко.

— Спасибо.

Руксус, Симон и Альберт лишь примерно знали, где она находится, но пару раз спросив дорогу у пробегающих мимо матросов, всё же добрались до неё. Всё это время корабль трясло раз в пару минут, а то и чаще, — несколько раз псайкеры даже падали, но упрямо вставали. Всё говорило о том, что «Святой Агриппа» получал серьёзнейшие повреждения.

Прямо под скромной оружейной палубой находился жилой отсек, встретивший юношей разгорающимися пожарами, дымом, десятками раненных, погибших и умирающих. Всюду виднелись пробоины, следы взрывов, торчали провода и трубы. Перед юными псайкерами возник мужчина, несущий то ли бессознательного, то ли уже убитого товарища, у которого вместо левой руки торчала окровавленная культя, оставляющая на полу яркий красный след.

— Проклятье, с дороги! С дороги, говорю!!

Почти за ним по пятам полз другой пустотник, у которого до хрустящей чёрной корочки обгорело всё, что находилось ниже пояса.

— Помогите, прошу…Я не хочу здесь умирать!

Раздался ещё взрыв. Из-за огня и дыма сильно ухудшалась видимость, но всё равно было заметно, что почти весь коридор был усеян трупами разной степени узнаваемости. За несколькими рядами стен, чуть выше отсеком, отчётливо раздавался размеренный грохот — продолжали работать пушки.

— Альберт, — взял дело в свои руки Руксус, — ты сможешь подняться к орудиям и хотя бы ненадолго создать щит? Продержись столько, сколько сможешь, но будь осторожен, пожалуйста. Сейчас для нашего корабля важна каждая секунда.

— Могу, — нерешительно ответил юноша, явно боящийся лезть под прямой обстрел. — А вы что будете делать?

— Я попробую чем-то помочь именно здесь. Несмотря на то, что…

Вновь громыхнул выстрел, корабль тряхнуло, и где-то совсем рядом раздались истошные крики, полные предсмертной агонии.

— Некогда разговаривать! К пушкам, Альберт!

В коридоре, полном дыма, появилась ещё одна пара плетущихся раненных, и не ясно было, кто кого поддерживает: у левого матроса вытек один глаз, а второй лишился руки по самой плечо, получив при этом ожоги в лучшем случае на половину тела. За ними на секунду раскрылась бесформенная груда мяса: разорванные тела гвардейцев и матросов, попавших под прямое попадание.

Собрав в кулак всё свое мужество, Альберт двинулся прямо в этот ад, мимо раненных и умирающих, закрывая лицо от дыма и огня. На половине дороги судно вновь тряхнуло, юноша упал. Перед лицом у него лежало тело, левую часть которого разнесло в клочья, а правая обгорела так, что было даже не ясно, мужчина это, или женщина. На Альберта смотрел только один застывший зеленый глаз.

— Я…не умру здесь. Не здесь!

Он вскочил, побежал дальше.

Перед дверьми на оружейную палубу он почувствовал пробирающий до костей холодок, что значило только одно — произошла разгерметизация. Неудивительно, учитывая полученные кораблем повреждения, однако соваться в открытый вакуум Альберту не хотелось. Оглядевшись, он быстро заметил в стене нишу с кислородными масками. Впервые в жизни надевая такую, юноша подумал о том, каким же безумством является всё то, что он делает.

В оружейной палубе действительно зияло несколько огромных дыр, через которые открывался завораживающий вид на открытый космос и застывшие в нем корабли еретиков, однако у Альберта не было времени всем этим любоваться: ментальный щит от пронизывающего холода не требовал каких-то серьёзных сил, но всё же их следовало беречь. К счастью, между орудиями специально на подобные случаи были предусмотрены плотные металлическое створки, отделяющие пушки между собой и создающие как бы отдельные, независимые «ячейки». Как раз только благодаря этой системе транспортный корабль мог ещё хоть как-то отбиваться. Альберт поспешил к одной из этой створок.

Когда его отчаянный стук в перегородку не услышали, юноша не на шутку испугался, однако через несколько секунд ему открыли. Бородатый коренастый мужчина с напряженным лицом пораженно воскликнул:

— Псайкер?! Какого демона?..

— Я здесь, чтобы помочь. — Альберт тут же сбросил пси-шит, оказавшись в тепле. Если по ту сторону царил убивающий холод, то здесь из-за интенсивной стрельбы стояла ещё терпимая жара. Он поспешил снять кислородную маску.

— Помочь? Но как?!

— Увидишь. Возвращайся к орудию, быстрее! Дальше я сам.

Прорвавшаяся сквозь защиту флота торпеда попала близко от оружейной палубы, уничтожив ещё две пушки. Альберт вновь не удержался на ногах, ударившись спиной об стену. Краем глаза он заметил, как попадали остальные матросы.

С трудом вернув себе равновесие, юноша встал за их спинами, несколько секунд пронаблюдал за тем, как они заряжают и наводят орудие. Альберт в них совершенно не разбирался, но оно ему показалось достаточно скромным. Он знал, что на кораблях Империума встречаются настоящие монстры, способные одним выстрелом превращать в пыль целые здания.

Соберись. Руксус верит в тебя, как и эти люди. Ты не можешь их подвести.

Никогда не испытывая проблем с контролем над собственными пси-силами, Альберт призвал все внутренние резервы и создал телекинетический щит, покрывший всю внешнюю обшивку оружейной палубы. На последующие несколько минут орудия оказались практически непроницаемы для атак извне.

Теперь…только держаться. Насколько хватит сил. Всемогущий Император, пусть ты ненавидишь меня, — но защити хотя бы этих людей, ибо они сражаются и умирают во имя Твоё.

Руксус склонился над ближайшим умирающим. Мужчина протянул к нему руку, на которой не хватало несколько пальцев.

— П-помоги, спаси…

— Хорошо, Альберт ушёл — но что делать нам? — заволновался Симон. — Моё псайкерство исключительно боевое, твоё, насколько я знаю, тоже не особо умеет чужие жизни спасать.

Руксус смотрел прямо в глаза человеку, что отчаянно цеплялся за жизнь.

— Ты мне поможешь.

— Чем же?

— Медленно передавай мне часть сил. Вас должны были этому учить.

— Да, но что ты собрался делать?

— Просто смотри.

Взгляд Руксуса, обычно невыносимый для простых смертных, застыл на его руках, облаченных в чёрные перчатки.

Это вполне возможно, если я захочу. Я псайкер, и это реальность подчиняется мне, а не я ей.

Он почувствовал, как сила Симона тонким потоком вливается в его душу, едва заметно обволакивая её. Собственная мощь Руксуса смешалась с этой чужеродной энергией — и ей срочно требовался выход. Юноша протянул руку к умирающему. Тот едва не схватил её двумя оставшимися пальцами.

— Помоги же, прошу…

Впервые в жизни Руксуса с его пальцев сорвался не огонь, а полупрозрачная, едва заметная зелёная пелена. Она растаяла, медленно упав на культю матроса, — и через несколько секунд на глазах у Симона недостающие пальцы начали вырастать заново, словно сотканные прямо из воздуха. Сначала образовались кости, за ними мышцы и нервы, а под конец всё обросло кожей.

— Руксус!.. Это же…биомантия!..

— Не отвлекайся, Симон, прошу. Для меня это необычайно тяжело, и мне нужна твоя поддержка. До сих пор я создавал только огонь, сжигал, убивал, но не лечил. Ты сам, как псайкер, должен понимать, насколько трудно познавать новое Дисциплину. Тут важна концентрация. И пока мы болтаем, эти люди умирают, так что будь добр, не останавливайся. Я восполняю свою энергию твоей.

— Х-хорошо, Руксус, я понял. Извини.

Ментальный поток восстановился, и юноша обратил своё внимание на самую страшную рану мужчины, возле печени. Только сейчас Руксус увидел, что несчастный лишился обеих ног.

— Тебе повезло, — с мрачным смешком произнёс Руксус, — что раны тут же прижгло. Непонятно только, как тебя не свалил болевой шок, но хоть кровью не истечёшь.

На вид матросу было немного за тридцать. Светловолосый, некогда приятной наружности, а теперь непонятно ещё как существующий в этом мире почти сгоревший труп.

— Ч-что?.. Что т-ты говоришь?

— Т-ш-ш, тише. Ничего не говори. Не трать силы.

Руксус поднял ладонь над сгоревшей кожей мужчины, сконцентрировался. Ощутимо сказывалось отсутствие опыта, из-за чего юный псайкер тратил куда больше сил, чем следовало бы, — и это с учётом проблемы с контролем, которые никуда не делись. Руксусу стоило огромных усилий в первый раз использовать такую сложную, редко встречающуюся Дисциплину, как биомантия.

С его рук вновь слетела зеленоватая энергия, моментально растворившаяся при соприкосновении с чужой плотью. Во второй раз Симон был поражён тем, как на его глазах начали затягиваться такие серьёзные, смертельно опасные раны. Не прошло и минуты, как угрожавшие жизни ожоги затянулись, оставив после себя только неестественно шершавую кожу, будто пришитую каким-то безумным хирургом.

Матрос закрыл глаза, дыхание его становилось ровнее. По остаткам униформы Руксус опознал в нём младшего флотского офицера.

— Этот спасён, идём дальше.

— Это…это просто чудо, Руксус! Как ты вообще смог?..

— Обсудим это позже, Симон, — он смахнул пот со лба.

— Эй, ты в порядке? Выглядишь не очень, честно говоря.

— Не стану скрывать, что биомантия пока очень тяжело мне даётся, — с глубоким выдохом ответил Руксус. — Но выбора нет. Продолжаем. Спасём столько жизней, сколько сможем.

При активной поддержке орудий с Сераписа расстояние между флотами лоялистов сокращалось. В конце концов, группе Селецио удалось прорваться, и корабли еретиков принялись разворачиваться на исходные позиции. Стороны обменялись дальними выстрелами и торпедами, после чего поспешили вернуться на изначально занимаемые ими рубежи.

Селецио с удручённым видом получал сводки со своих оставшихся кораблей — каждый из них был в той или иной степени поврежден, досталось даже его флагману, хоть и явно меньше всех. «Какие-то сомнительные подкрепления мне удалось доставить к Серапису», подумал коммодор.

— Наконец-то мы выбрались, — раздался за его плечом приободрённый голос генерала Оттона. — Если бы не ваше мастерство, нам бы вряд ли это удалось. Благодарю вас от имени всего Астра Милитарум.

— Всё равно погибли люди, — пожал плечами Селецио, приняв более уверенное выражение. — Однако рад, что смог спасти хоть какую-то часть наших сил.

Генерал кивнул, бросил взгляд на огромный белый шар, застывший по ту сторону иллюминатора.

— Пришло время разобраться в том, что же здесь, во имя Святого Трона, вообще происходит.

Коммодор тоже потратил несколько секунд на рассмотрение Сераписа.

— Думаю, мы с вами немного запоздали, генерал.

Бортовые хронометры показывали, что с момента начала Варп-Прыжка и до сей секунды прошло немногим более четырёх месяцев.

— Значит, они всё же прорвались.

— Да, господин, хотя не думаю, что это как-то изменит ситуацию.

— С одной стороны ты прав, однако мне бы не хотелось, чтобы Серапис получал хоть какие-то подкрепления.

Он отошёл от командной панели, спустился ниже.

— Похоже, война идёт лучше, чем мы ожидали.

— Хуже, чем я предполагал, но изначальный план пока выполняется успешно, практически в сроки.

Среди напряженных переговоров десятков человек отчётливо и словно неестественно раздался скрип керамита.

— Серапис почти пал, остались последние рубежи обороны — и тогда весь субсектор будет моим.

— Во истину, брат. Какие будут приказания? Надеюсь, ты вернёшь меня обратно на Серапис.

— Тебе там так понравилось?

— Псы лже-Императора неплохо оборонялись, пролилось немало крови, прежде чем мы смогли захватить эти орбитальные пушки.

Перифой, украдкой наблюдавший за диалогом, прекрасно чувствовал настроение своего грозного господина, и знал, что тот начинает злиться. Тем не менее, он решил спуститься и, задрав голову, отчитаться:

— Лоялисты отступили на исходные позиции, новоприбывшая крохотная флотилия сильно повреждена.

— А должна быть уничтожена. Но ты всё равно неплохо поработал, Трижды Проклятый. Пока что я не пожалел, что сохранил тебе жизнь.

Мятежный адмирал, чей широкий лоб украшала выгравированная ярким чёрным цветом восьмиконечная звезда Губительных Сил, почтительно склонился.

Космодесантники Хаоса вновь переглянулись. Один из них вернул свой взгляд на карту субсектора.

— Эта планета должна быть взята в кратчайшие сроки, Селтигар. Чем дольше мы тут топчемся, тем больше подкреплений сюда подводит Империум.

— И мы убьём их всех, во славу Кхорна! — бывший сержант поднял бронированный керамитовый кулак. — Пусть идут. Под твоим командованием мы непобедимы, брат.

Вместо ответа лидер Чёрного Крестового Похода повелительно махнул рукой. Уважительно поклонившись, Селтигар удалился. Перифой вновь приблизился к своему господину, не сводившего с карты взгляда.

— Кажется, лорд Селтигар не совсем понимает всей ситуации, — осторожно заметил адмирал-предатель.

Его господин не спешил с ответом, так что когда Перифой решил, что ждать и не стоит, раздался глубокий, пробирающий до дрожи голос:

— Он не всегда был таким. Ты всё равно командуешь только флотом, Перифой, так что можешь узнать о том, что когда-то Селтигар проявлял куда больше…спокойствия и выдержки.

Адмирал кивнул:

— Однако все мы в одинаковой степени служим Хаосу Неделимому и Великому Кхорну.

— Нет. Я — другой.

Прежде чем Трижды Проклятый успел спросить, из уст его господина последовал суровый приказ:

— Флоту перестроиться. Послать сигнал в Варп. Начинается финальный этап борьбы за сектор Фарида, и Серапис должен быть уничтожен.

— Слушаюсь, лорд Андроатос.

Группа Селецио опустилась ближе к осаждённой планете, начали курсировать орбитальные челноки, высаживающие оставшиеся силы Имперской Гвардии. Сами корабли активно чинились.

Коммодор сидел в своих личных покоях и пил вино для того, чтобы немного успокоиться. Это несколько противоречило его привычкам, ибо сейчас он бы предпочёл быть со своим экипажем и помогать ему, — но вместо этого Селецио разговаривал с адмиралом Каином, вводившим его в курс происходящих событий. Пока что на это времени ещё хватало.

–..вторжение началось пять месяцев назад. Они напали совершенно внезапно, со стороны Варп-Разлома, которым будто сами и управляли.

— Известно ли, кто их лидер?

— Да. Нам удалось установить его личность — некто Андроатос, Чемпион Кхорна и бывший капитан первой роты Ордена Вечных Стражей.

— Вечные Стражи…не слышал о таких.

— Потомки великого Рогала Дорна. Их дом достаточно далеко отсюда, однако до предательства первого капитана они были известны своей безоговорочной лояльностью. Вечные Стражи стараются учувствовать в наиболее тяжелых сражениях, при этом спасая как можно больше гражданских. Ознакомившись с их блестящей историей, я даже остался в замешательстве, как в рядах столь доблестных воителей смог зародиться такой гнусный предатель.

— «Хаос может найти путь в любое, даже самое верное сердце». Откровения Лифана, стих шестой. Однако мы что-то много говорим об этом Ордене, адмирал.

— Не без причины. Узнав о том, кто управляет этим кровопролитным Походом, Стражи отправили сюда часть своих сил, дабы самим покарать предателя. Для них это вопрос чести и справедливости.

— Сколько? — сухо спросил Селецио, откладывая опустевший бокал в сторону.

— Две роты.

Коммодор не удержался от нервного смешка.

— Всего лишь две роты против вторжения на уровне целого сектора!..

— Это максимум из того, что они смогли прислать. Как я уже говорил, Вечные Стражи всегда стараются быть там, где наиболее остро нужна их помощь.

— Нам здесь и сейчас она бы тоже пригодилась, — заметил Селецио.

— Ваша правда. За следующие четыре месяца мы потеряли три планеты из шести в этом субсекторе. Серапис, как вы уже знаете, важный транспортный узел для всего сектора Фарида. Нельзя забывать и о наличии верфи на его орбите. К тому же, да будем вам известно, это родной мир другого Ордена Космодесанта, Непреклонных, наследников благородных Железных Рук. Они бросили клич о помощи всем своим разрозненным силам, однако сомневаться не приходится: сыны великого Ферруса Мануса готовы защищать свой дом до последнего. Помимо прочего, здесь базируется ещё и один из младших орденов Сестёр Битвы — Орден Святой Деметры, что считается благословенной покровительницей Сераписа.

Как вы видите, коммодор, это крайне важный мир-крепость и мы не имеем права его потерять. Его утрата позволит Андроатосу пробраться вглубь сектора, и атаковать нас практически в любом направлении. Пока что же его здесь удерживает оставшийся флот субсектора, привязанный к верфи Сераписа, а так же его крайне мощные орбитальные пушки. Не забывайте, кстати, держаться вне радиуса их поражения. Враг только решительным штурмом и ценой серьёзных потерь смог десантироваться на Серапис и захватить почти все командные пункты управления орудий.

— Благодарю за напоминание, адмирал. Однако раскройте, пожалуйста, мне главную тайну: как противнику удалось так далеко и быстро продвинуться вглубь нашей обороны? Я служу Флоту уже семнадцать лет, но впервые вижу столь стремительное продвижение сил Извечного Врага. Как правило, их останавливали если не так быстро, как это возможно, то хотя бы не позволяли прорваться так глубоко во владения Владыки.

Адмирал Каин по ту сторону связи, не скрываясь, тяжело вздохнул.

— Стоит посмотреть правде в лицо, коммодор: мы проигрываем это вторжение. На этот раз наш враг очень силён и я бы сказал, крайне нетипичен. Несмотря на то, что их лживый идол — это безумный Кровавый Бог, Андроатос действует невероятно обдуманно и расчётливо. Вторгаясь, он постоянно использовал тактику стремительных, молниеносных атак, нигде не задерживаясь дольше, чем на неделю. У него огромная, скоординировано действующая армия, коммодор Селецио, и иногда, читая сводки, мне казалось, что она является продолжением воли этого ублюдка. Обычно банды Хаоса лишены дисциплины и серьёзной тактики, но не в этот раз. До сих пор силы Андроатоса без особых усилий проходили сквозь все линии нашей обороны.

Селецио задумчиво подался вперед, тщательно всматриваясь в обозначения на голо-карте.

— Однако, линия фронта сильно растянута. Захваченные врагов миры считаются потерянными, но на них ещё продолжается сопротивление, верно?

— У вас острый взгляд, коммодор. Да, линия фронта простирается чуть ли не на весь субсектор, но упирается она здесь, в Серапис. Он — краеугольный камень всей нашей обороны, и ублюдок Андроатос это прекрасно понимает. Вот почему сюда стянуты все его основные силы, несмотря на сопротивление ещё не до конца захваченных миров.

Селецио заметил, что будто бы по краям субсектора переливается разными огнями сплошная ало-бурая пелена — Варп-Разлом, упомянутый адмиралом. Казалось, будто он тоже своеобразный участник всех этих событий, но сейчас всего лишь зритель, терпеливо ждущий своего часа. Лично коммодору он казался осторожным, терпеливым хищником, однако куда больше мысли Селецио занимал другой вопрос: союзник ли Разлом для еретиков, или же их творение? Беря в расчёт услышанное, коммодор больше склонялся ко второму варианту. Их враг действительно очень силён, нетипично мыслит и действует. На секунду Селецио даже засомневался, удержат ли они этот субсектор и весь сектор в целом.

— Я так понимаю, силы местного флота были разрознены до какого-то момента, — сухо заметил коммодор, продолжая вглядываться в карту. — И только серьёзность ситуации заставила стянуть к Серапису значительную её часть. Теперь же, не смотря на явное превосходство в численности и огневой мощи, вас останавливают мощные орудия этого мира-крепости. Верно?

— Вас ждёт большое будущее, коммодор, если вы выживете. Действительно, во флоте наше преимущество не так велико, как нам бы хотелось, и, ввязавшись в полноценное противостояние именно сейчас, под обстрелом пушек Сераписа, мы понесем чудовищные, недопустимые потери. К тому же я почти уверен, что это не весь флот Андроатоса. Он уже показал возможность держать множество козырей в рукаве. Как пример — лидер его флотилии. Вы когда-нибудь слышали об адмирале Перифое, прозванном Трижды Проклятом?

Селецио задумался.

— Нет, адмирал Каин. Впервые слышу это имя.

— Тогда вам повезло. Лично я никогда не встречался с этим человеком, но говорят, он был одним из самых блестящих учеников самого лорда-адмирала Сегментума Солар, ныне действующего.

Мысли о том, сколько талантливых, многообещающих людей, способных достойно служить человечеству, в итоге предают Империум, и раньше не доставляли коммодору особого удовольствия.

— Это значит, что и флот у Андроатоса достаточно силён. Впрочем, я уже успел это заметить, во время прошедшей погони. Корабли врага действовали совсем не так, как ждёшь от обычных головорезов Хаоса.

— Ваша правда. Так что в нашей окончательной победе именно сейчас, при нынешнем соотношении сил, лично я бы не был уверен.

Селецио ещё несколько секунд смотрел на карту, прежде чем заметить:

— Перифой и не позволит ввязать себя в бой, по крайней мере, сейчас. Похоже, он просто держит дистанцию, при этом продолжая держать Серапис в осаде. Эти кошки-мышки не дадут нам желаемого результата, без прибытия серьёзных подкреплений. Я прав?

— Всё верно, — адмирал на какое-то время пропал, видимо, отвлёкшись на что-то, после чего вернулся. Голос его звучал более торопливо: — без подкреплений, даже с учётом вашего прибытия, нам не отбить Серапис, ни с земли, ни с космоса. Пока что нам остаётся лишь держать оборону, прежде чем мы сможем организовать решительную контратаку.

— Ситуация, в целом, ясна, адмирал. Позвольте мне пока что удалиться к своим людям. Я хочу понять, в каком состоянии флот и его экипаж, а то до сих пор не видел даже сводок о потерях. К тому же, уверен, после произошедшего мои люди хотят услышать что-то утешительное от своего коммодора. Готов подчиняться и передаю все свои корабли под ваше командование, адмирал Каин. Приведите нас к победе.

— До неё ещё очень далеко, коммодор.

— Да сохранит нас Император.

Оттон с достаточно задумчивым, напряженным выражением лица наблюдал за транспортировкой. Прямо сейчас в глубокую утробу транспортных челноков заезжали колонны «Химер». Рука генерала, словно предвкушая грядущие битвы, лежала на эфесе силовой сабли. Даже когда совсем рядом послышались шаги, он не обернулся.

— Похоже не даром говорят, что Владыка может отвернуться от тебя утром, но благословить вечером, — раздался за его плечом приободрённый голос Селецио. — Несмотря на катастрофу в начале нашего пребывания здесь, высадка вашей армии почти закончилась.

— И пришло время выковать победу Империума в этой войне. Благодарю вас за всё то, что вы сделали. Только благодаря вам и вашим навыкам моя армия, даже с учётом потерь, добралась сюда, — несмотря на своё достаточно снисходительное отношение, говорил Оттон искренне.

— Я лишь исполняю свой долг перед Вечным Троном, теперь вы выполните свой. Здесь наши пути, по крайней мере сейчас, расходятся. — Селецио с открытой улыбкой протянул Оттону руку. Тот крепко ответил на рукопожатие. — Как вам идея выпить отменное вино после нашей победы? Я угощаю.

— Для начала надо победить, — мрачно заметил генерал. — Но ваше предложение принимаю. Давайте выживем, коммодор.

— И да не оставит нас Бог-Император, — коммодор сложил аквилу на груди, Оттон в ответ сложил свою.

Они застыли в молчаливом, тревожном ожидании, какое случается перед грядущими крупными сражениями, и каждый погрузился в собственные мысли. Коммодор почему-то вспомнил мальчика-псайкера, которого поблагодарил за спасение одного из своих кораблей, «Святого Агриппы». Это произошло благодаря едва работающей из-за Варп-Перехода видеосвязи, и Селецио не запомнил имени юноши, но его впечатлила внешность и особенно взгляд мальчика. Его ответ так же не оставил коммодора равнодушным — он с честным выражением лица сказал, что не сделал ничего такого, и лишь спас тех, кого смог.

— «Простите меня, я не успел вовремя, мне сильно мешали по дороге. Приди я вовремя, эти десять человек не погибли бы».

— «Не стоит извиняться, ведь ты спас весь остальной корабль, а это ещё тысячи людей».

— «Тогда мои усилия действительно были не напрасными».

— «Однако, я слышал, что ты не очень хорошо относишься к не-псайкерам. Так почему же ты извиняешься и выглядишь расстроенным»?

Мальчик помедлил с ответом.

— «Потому что ни один человек не заслуживает того, чтобы его в клочья порвала тварь из Варпа».

Капитан «Святого Агриппы» подошёл к ним, когда транспортировка на Серапис почти завершилась, и очередь дошла до полковых псайкеров.

— Не очень хочу это признавать…но вы помогли моему кораблю и многим моим людям. Благодарю вас.

Руксус поймал его взгляд, смело посмотрел ему в глаза.

— Нам не очень хотелось разлететься на кусочки вместе со всеми…сэр. Мы просто сделали всё, что было в наших силах.

— Многие всё равно погибли, — согласился капитан, пышноусый мужчина средних лет. — Однако семеро моих ребят сейчас лежат живые в лазарете именно благодаря тебе, а сколько жизней спасли все вы трое, знает только Владыка.

Да, мы спасаем вас, чтобы Он продолжал ненавидеть и презирать нас. Это же так справедливо, не правда ли?

— Не стоит благодарности, — потупив взор, ответил Руксус и отвернулся. Их ждал шаттл.

— Я начинаю не понимать тебя, брат, — тихо сказал ему в спину Альберт, — то ты говоришь, что хочешь сжечь всех лоялистов до последнего, то начинаешь им помогать и даже спасать. Что с тобой происходит, в конце концов? Не подумай, что мне не нравился твой выбор, но я хочу понять, что наконец тобою движет.

Руксус невольно сжал кулаки.

— Просто не хочу, чтобы кто-то отбирал моё право мстить. Это я их должен убивать, а не кто-то ещё.

— Иногда ты абсолютно не умеешь врать, — покачал головой Альберт, — даже если бы умерли эти солдаты, в Империуме их миллионы. Не верю я, Руксус, что тебе бы не нашлось, кого сжигать. Нет, брат, ты лжёшь, и не только мне, но и себе.

— Не пытайся копаться там, где даже я не всего понимаю.

Они вошли в шаттл, принялись занимать свободные места.

— Я слышал, ситуация на Сераписе гораздо тяжелее, чем на Илосе.

— Прекрасно. Я вновь смогу дать волю своему огню, ибо видит этот их Император, убивать у меня получается куда лучше, чем спасать.

Весь полёт до Сераписа они молчали. Мрачно поглядывал на псайкеров привязанный к ним офицер по фамилии Даллас, тихо гудели работающие системы. Иногда челнок едва ощутимо потряхивало, но чего-то действительно опасного не случалось.

Чем ближе становилась планета, тем сильнее Руксус ощущал, как Варп-Разлом давит на его сознание изнутри, как переполнена энергией Губительных Сил вся эта система, не только субсектор. Он почувствовал присутствие очень сильного псайкера где-то на борту одного из кораблей еретиков; еще парочка таких источников находилась на самом Сераписе, но юноша не мог определить их природу. Восприятие негативной энергии охватило его с новой силой, куда мощнее, чем это произошло на Илосе. Если там люди только страдали и умирали, то здесь, у Сераписа, ещё и концентрировалась мощная энергия Хаоса, посвященная Кровавому Богу.

— Эй, брат…что с тобой? Ты весь побледнел.

Руксус только сейчас понял, что очень тяжело, прерывисто дышит.

— Всё очень плохо, Альберт. Плохо, очень плохо…

— О чём этот мутант там болтает? — заволновался офицер Даллас.

— Пока не знаю, сэр, но я ещё никогда не видел своего друга таким.

— Приведи его в чувство! — потребовал офицер. — Или я за себя не ручаюсь!

— Не стоит, сэр… — выдавил из себя Руксус. — Я не схожу с ума, и не мутирую. Дело совсем в другом. Как только мы окажемся на поверхности…мне надо будет снова поговорить с командованием.

— Почему это? С чего ты решил, что имеешь право его тревожить?

— Потому что я сильнейший псайкер в этой армии, демоны тебя раздери, — огрызнулся Руксус. — И я должен предупредить всех, кто руководит обороной о том, что происходит. Все эти смерти, предсмертные крики… Не знаю, создали ли слуги Хаоса эту Бурю, но они однозначно её усиливают и поддерживают, господин офицер. Грань между нашими мирами именно здесь, на Сераписе, тоньше всего.

Все сидевшие рядом с Руксусом смертельно побледнели — особенно сам офицер Даллас.

— Это…это значит…

— Вы всё верно поняли. Угроза демонического вторжения. Кто бы ни руководил этим Походом, он очень умён, и не просто убивает солдат и граждан Империума, — он стирает грань между измерениями.

— Но что…что мы… — офицер едва находил слова.

— Не знаю, — серьёзным, ровным тоном ответил Руксус, — даже сопротивляясь, мы играем ему на руку. Каждый убитый подпитывает Бога войны, однако мы должны быть готовы к худшему. Теперь вы понимаете, почему я должен встретиться с командованием?

— Может быть, это чувствуешь не только ты, — с трудом взял себя в руки Даллас. — В конце концов, на Сераписе есть космодесантники.

— Может быть. Я даже чувствую несколько мощных источников пси-энергии, но медлить всё равно не стоит.

Серапис встретил их приятным, но ощутимым холодом. На нос Марианне упала снежинка, потом ещё одна.

Мало кто из сионцев когда-либо видел снег, и потому он показался им особенно удивительным явлением.

Вокруг посадочной площадки, насколько хватало взгляда, стоял густой хвойный лес, а на горизонте справа виднелись могучие горы. Если бы не людская суета и рёв транспортных челноков, поднимающихся обратно в небо, открывшаяся картина успокаивала бы душу. Чёрные деревья, покрытые белыми шапками, казались особенно чарующими под этот медленный, почти гипнотизирующий снегопад. Первые несколько минут Руксус не мог отвести взгляда от завораживающего, неторопливого танца снежинок — того, что на его родной Сионе можно было встретить только в самых северных, отдалённых краях. Это казалось странным, но несмотря на снег и явно минусовую температуру, какого-то особенного, пробирающего мороза не ощущалось.

Впереди проглядывались очертания какого-то крупного города. Руксусу так же показалось, что он услышал такой знакомый, но уже почти забытый шум моря где-то там, на востоке.

Один из челноков, выгружавший боевую технику, с оглушительным рокотом поднялся в белое, усыпанное падающими снежинками небо.

— Вот он какой, Серапис, — выдохнул Руксус, невольно выпустив крохотное облачко пара. Почему-то это его позабавило.

С той стороны посадочной площадки к ним приближался другой офицер Имперской Гвардии — его юноша уже видел раньше, но имени не знал.

— Вот вы наконец-то и прибыли. Быстро в транспорт.

— Откуда такая спешка, Вильям? — осведомился Даллас, тем не менее почти побежавший следом.

— Потому что времени у нас в обрез. Эта планета в огромной заднице, Даллас…впрочем, я постараюсь рассказать вам по дороге.

Они преодолели лестницу, оказавшись возле некой парковки, где их ждало несколько «Носорогов» без знаков различия, — во всяком случае, заметных. Так же поблизости суетились бойцы и некоторые младшие офицеры Астра Милитарум, видимо, тоже готовящиеся куда-то выступать.

Внезапно откуда-то за горами раздался грохот, а затем гул, отдавшийся раскатистым эхом. Руксус, ни капли не разбиравшийся в артиллерии, но успевший один раз побывать с ней на одном поле боя, моментально понял, что стреляла именно она, — и что принадлежала она отнюдь не Империуму.

— Вот то, о чем я вам говорил, — мрачно бросил незнакомый Руксусу офицер.