Сердце войны

Глава 15

Бесчисленные руки тянулись из темноты, царапая воздух в попытке хоть за что-то ухватиться. Они старались дотронуться до Никки и установить связь, отчаянно напрягались, загребая воздух, но все же не могли достать до нее.

Даже с закрытыми глазами Никки видела руки и пальцы, извивающиеся подобно тысяче змей. Шипение мертвых только усиливало ощущение окружавшей ее смерти, а из-за стены рук до нее доносились крики других.

Она знала, кем были эти души, она узнала их.

Души убитых ею людей.

Никки вытянула руку вперед, отталкивая первых дотянувшихся, тех, кто заслужил смерть, но в своей ненависти к жизни так и не осознавал, что уже мертв. Она не боялась цеплявшихся за нее. Среди них не было демонов, способных, например, схватить живого и утащить в глубины мира смерти. Это были преступники, над которыми она вершила правосудие. Они больше не могли дотронуться до нее.

При помощи мысленного взора она удерживала перед собой мягкий свет духа Кэлен, ограждая от желающих затащить ее в свою гущу.

Никки знала, что темные твари хотят снова заполучить Кэлен. К счастью, Ричард отвлек слуг Сулакана на себя и увел их от ее духа, но взамен эти темные демоны плотно обернули его своими черными крыльями, и у Никки не было надежды найти его самостоятельно. Она и раньше проникала за завесу в поисках духов, но у нее не получилось бы найти Ричарда.

Сулакан принял меры, чтобы Ричард никогда не был найден. Никки обладала огромной мощью, но не могла противостоять такому злу, особенно в его владениях.

Стоявшая перед ней задача казалась невыполнимой. Темнота кишела душами, словно перед ней был ночной пляж, полный черных песчинок. Души постоянно двигались и перемещались, будто чернильные волны накатывали на песок. Они толпились, закручиваясь в вихри вокруг нее, и из-за них Никки ничего не могла разглядеть. Всякий раз, когда она расталкивала стоявших на пути, вместо них появлялось еще больше душ.

Замечая ее приближение, они вертелись и кружились, уворачиваясь от нее. Никки знала, что они делают, она уже сталкивалась с этим. Они чувствовали, что она чужда этому месту, что она нарушила их покой, что она была темной силой в мире тьмы. Никки не принадлежала этому месту, и они пытались вытолкнуть ее из вечности в ужасный кратковременный проблеск, который представляла собой жизнь. Им не нравилось напоминание о том, чего у них никогда не будет. Они хотели пребывать в покое, медленно погружаясь в забвение.

В непривычном свете души Кэлен эти вихрящиеся массы плыли сквозь тьму, словно плотные косяки рыб. Бесчисленное скопление темных очертаний миллионов отдельных душ, клубилось и закручивалось, чтобы оттолкнуть Никки от этого света. Они пытались защитить его от темноты колдуньи.

Ей хотелось расплакаться от красоты этого света, но она должна была найти путь через захлестывающий ее поток душ, кишащих в темноте. Она боялась, что найти конкретную песчинку на этом бесконечном черном пляже просто невозможно.

Никки почувствовала мягкое прикосновение рук к своим плечам — то были руки ведьмы, вставшей позади нее.

Когда она это сделала, характер тьмы переменился, души закружились и завертелись в безумном всплеске, а затем разделились и отступили. Никки мысленно улыбнулась, снова увидев путеводный свет души Кэлен в центре Благодати, созданной из ее крови. Бесконечная тьма превратилась во вращающийся поток, выходящий из капли крови Ричарда в центре и грациозно движущийся через ничто.

Никки поняла, что ведьма использует поток времени, чтобы найти путь сквозь пустоту. Пласты тьмы, кишащей духами, изгибались и поворачивались, перекатываясь поверх и через себя, словно подводные течения, сформированные из ничего. Это напоминало ей струйки дыма, поднимающиеся по спирали в неподвижном воздухе. Или кровь, капнувшую в неподвижную прозрачную воду.

Зрелище пугало и завораживало своей красотой.

А затем, вслед за потоком, посланным сквозь нее ведьмой, будто по уходящим в вечную черноту линиям приблизился свет души. Никки знала эту душу слишком хорошо.

К ней направлялась душа волшебника, которого она убила и чью силу забрала себе. Сделав это, она стала сестрой Тьмы.

Такое невозможно простить.

Свет духа рассеялся, а затем превратился в мерцающий силуэт, преградивший ей путь. Она знала, что духи используют свой свет, чтобы принять узнаваемую форму.

Никки понятия не имела, что ей делать. Что она могла? Она не смела просить прощения, у нее не было на это права.

А потом свет духа потянулся и дотронулся до нее и до ее души. В этот миг, в это неподвластное времени единение, она почувствовала все, что он хотел ей сказать.

Она заплакала от этой красоты. Он пребывал в покое и сказал, что хотя она взяла его дар ради зла, в конечном итоге она совершила с помощью него гораздо больше добра, чем он когда-либо смог бы. Несмотря на то, что ее поступок был несправедливым, она сделала одну вещь, которая даровала ему покой. Она решила измениться, сражаться со злом и искупить весь вред, который причинила остальным.

Никки не заслуживала прощения, и он тоже понимал это. Он сказал, что не может дать ей прощение, потому что оно должно исходить от нее самой, и именно это имело значение. Она видела прекрасный свет его души, и плакала из-за того, что сделала с ним. Еще он сказал, что теперь она обладает его даром, и он мысленно всегда с ней, незримо помогая ее новому призванию. Ее цель совпадала с его целью. Теперь его дар принадлежит ей.

Он провел светящейся, бесплотной рукой по ее волосам, словно отец, улыбающийся любимой дочери. Это был момент такой чистой любви и абсолютного признания. Она содрогнулась в рыданиях от такой красоты. А потом он отодвинулся в сторону, протянув светящуюся руку и приглашая ее вперед, благоволя ее миссии сражаться за мир живых. Причиной тому было использование в благородных целях как того дара, с которым она родилась, так и того, который она забрала у него.

Она чувствовала себя опустошенной, словно потратила все эмоции на борьбу и мучительную скорбь, которые длились лишь мгновение, но в то же время, в этом вневременном мире, прошла целая вечность. Она ощущала, что знает его лучше, чем когда-либо, и понимает себя лучше, чем когда-либо.

Никки слышала голос Кэлен, спрашивающий, все ли в порядке, но она была слишком далеко, чтобы ответить. Вместо нее ответила ведьма, сказав, что поиски начаты.

Твердо помня о своей цели, Никки призвала силу, чтобы броситься во тьму. Она присоединилась к потоку, который продолжал вращаться, направляясь в бесконечную ночь.

По пути она видела свет бесчисленных душ. Все выглядели одинаково, словно перед ней было ночное небо, укрытое одеялом из звезд. Они дрейфовали по небесному своду в вечном покое. Она не знала, как найдет одну звезду среди бесконечного множества рассыпанных по вечности звезд.

Но вдруг одна из них приблизилась к ней.

— Я Исидора, — сказал дух голосом, подобным солнечному свету. — Я почувствовала, что ты взываешь ко мне.

Никки увидела, как светящийся силуэт с легким изяществом изогнулся, принимая присущую ему при жизни форму, но сотканную из света. Никки никуда не могла деться от потока мыслей, внезапно пришедших на ум. Казалось, информации слишком много, чтобы суметь передать ее.

— Я должна помочь Ричарду, — наконец обратилась она к духу. — Мне нужно найти Наю.

— Знаю, — ответил дух, — я пришла проводить тебя.

После этого бесплотный дух двинулся в сторону потока. Никки подумала, что Исидора — одно из самых красивых созданий из тех, что она повидала. Дух светился с невинной, детской доброжелательностью. Ее улыбка походила на теплый летний день.

Никки последовала за Исидорой в более темное место, где черные туннели пронизывали густой сумрак. Это был запутанный путь, идущий одновременно и вверх, и вниз. Он извивался, закручиваясь по спирали и петляя в кажущихся непреодолимыми местах.

В темной нише, в глубокой пещере вечности, они нашли другой дух, который принял человеческую форму. Исидора нежно дотронулась до плеча другой.

— Это та, кого ты искала.

Никки подплыла вперед.

— Ная?

Дух посмотрел на Никки с холодной беспристрастностью, так непохожей на теплоту Исидоры.

— Что здесь делает одна из вашего рода? Почему ты осмелилась побеспокоить меня?

— Все не то, чем кажется, — сказала Никки. — Я пришла в облике сестры Тьмы, потому что у меня не было другого выбора. Мне пришлось использовать то, что знаю и умею только я, чтобы сделать то, что должна.

— И что же это?

— То, чего ты хотела при жизни, ради чего работала... Остановить императора, Сулакана.

Призрачный дух зашипел и попятился при одном упоминании этого имени.

— Сссууулакан, — с ненавистью сказала Ная. — Его мерзкий дух часто путешествует по подземному миру, а его намерения темнее самой смерти

— Я знаю, что ты пыталась остановить его, когда была жива. Ты, Магда Сирус и волшебник Мерритт.

При упоминании этих имен из темноты проступили их светящиеся духи.

— Зачем ты пришла сюда? — спросил дух Магды Сирус.

Как и от Исидоры, от ее духа исходило поразительное теплое свечение, которое наполнило Никки смесью восхищения и покоя.

Никки повернулась и указала рукой.

— Я пришла помочь ей, — сказала она, отодвигаясь в сторону, чтобы они смогли увидеть свечение духа Кэлен, которая сидела в центре Благодати возле одинокой сияющей капли крови Ричарда.

— Мать-Исповедница, — прошептала Магда с благожелательным почтением, которое мог проявить только добрый дух. — Ты привела сюда ее дух?

— Только частичку внутреннего света, — сказала Никки. — Она питает Благодать, с помощью которой я пришла к вам.

— Зачем ты пришла? — спросила Магда.

Никки подняла руку, указывая на пронизанный любовью дух возле Магды.

— По той же причине.

— Ради ее любви, — в голосе Мерритта звучало понимание. — Любви к тому, кто, как мы знали, однажды придет.

— Верно, — сказала Никки. — Сулакан сбежал из подземного мира и снова разгуливает по миру живых. Остановить его может только Ричард Рал. В свое время вы все трудились ради того, чтобы остановить императора и его армию, чтобы проложить путь для того, кто придет после вас и сможет одолеть демона.

— Это больше не наш мир, — сказала Ная. Остальные закивали в знак согласия.

— Ричард Рал не в другом мире. Он здесь, среди вас.

Страдание и мука исказили их черты.

Встревоженный Мерритт скользнул ближе.

— Этого не должно было случиться. Предполагалось, что он будет тем, кто остановит Сулакана. Чтобы сделать это, он должен быть в твоем мире. Отсюда он не добьется успеха, не сможет даже ничего предпринять. Никто из нас не сможет.

— Знаю, — ответила Никки. — Вот почему мне пришлось прийти сюда, воспользовавшись темными умениями, при помощи которых я раньше служила злу. Но теперь, изменившись, я использую их, чтобы сражаться за мир жизни.

Свет духа Наи объединился в силуэт, изображающий необычную внешность, которую она имела при жизни, но теперь она была светом, а не плотью и кровью.

Она придвинулась к Никки.

— Как такое могло произойти? Мы приняли меры предосторожности, направили в нужное русло пророчество, оставили ему всю помощь, какую могли. Как он умер?

Никки смотрела на духов, взирающих на нее.

— Я его убила, — сказала она, вытянув руку в сторону чернильного течения, извивающегося перед ней, — как и было предсказано потоком времени.

Мерритт скользнул еще ближе так стремительно, что Никки могла объяснить это только его гневом.

От его взгляда Никки сглотнула.

— Мне пришлось.

— Почему? — требовательно спросил он.

Никки снова указала на мерцание духа Кэлен.

— Ради нее. Ее убили, и темные слуги Сулакана захватили ее душу. Они утаскивали ее в глубины тьмы. Ричард попросил меня остановить его сердце, чтобы он мог отправиться за ней и вернуть в мир жизни, заняв ее место. Она была для него важнее, чем собственная жизнь.

Духи смотрели на нее с глубочайшим прискорбием, которое могло быть вызвано лишь пониманием и сочувствием.

— Я пришла найти способ вернуть его дух в мирскую оболочку. Мир нуждается в нем. Тело дожидается его в мире жизни, оно связано с этим миром и готово к его возвращению.

— Но если он мертв, его дух принадлежит этому месту, — сказала Ная

— Обычно так и происходит, но не в этом случае. Ричард, как и Мать-Исповедница, испытал на себе ядовитое прикосновение Лесной девы, в котором содержится зов смерти. Это убивало их. Но в этом мире все наоборот — Ричард несет в себе также искру жизни, которая не принадлежит этому месту, поэтому он по-прежнему принадлежит миру жизни.

— Все люди умирают, — сказала Ная.

— Да, но его время еще не пришло, как оно не пришло и для Матери-Исповедницы. Это произошло только из-за вмешательства Сулакана, который использовал и исказил развилку пророчества при помощи темных элементов. Сейчас Ричард является частью мира жизни. Он должен вернуться, чтобы сражаться за жизнь и остановить императора, иначе завеса будет разорвана, и миры сольются.

Мир мертвых на мгновение погрузился в тишину, которая могла длиться целую вечность.

— Мы должны узнать, можем ли мы ему помочь, — наконец сказала Магда тихим голосом, полным сострадания. Она протянула сверкающую руку к свету духа Кэлен. — Ради нее.

— Ради всех, — поправила Никки.

Ная улыбнулась.

— Говорит, как настоящая колдунья.

Дух Мерритта приблизился к Нае.

— Ты должна помочь ей. Ты знаешь демонов Сулакана лучше, чем кто бы то ни было, ведь ты помогала их создавать. Теперь ты обязана помочь остановить их.

— Хочешь сказать, мы похожи? Я некогда трудилась во имя зла, а она была сестрой Тьмы? — с иронией спросила Ная. — Думаешь, я все еще нуждаюсь в искуплении?

Мерцающее лицо Магды выражало сочувствие, когда она покачала головой.

— Ты пришла к нам, чтобы сражаться со злом Сулакана, — сказала она. — Ты знаешь, что искупление приходит изнутри. Теперь она пришла к тебе, почти так же, как и ты в свое время. Она понимает, что идет по твоему пути.

Ная кивнула.

— Мы обе трудились ради зла, и обе изо всех сил старались измениться. И у нас это получилось, — она повернулась к Никки. — Сейчас ты творишь добро. Я помогу тебе.

Когда рука духа обняла Никки и Ная начала уносить ее прочь, она оглянулась на улыбающихся Магду и Мерритта, плывущих позади. Это было одно из самых красивых зрелищ, которые она могла представить. Они олицетворяли собой любовь и понимание, мир и радость, уверенность и мудрость, надежду и доброжелательность.

Это напомнило ей кое-что. Сначала она не могла понять, что именно, но затем ее осенило. Это напоминало ей ауру света, которая окружала Ричарда и Кэлен.

— У тебя очень интересный дух, — обратилась Ная к Никки, пока они мчались сквозь бесконечность. — Он хорошо послужит тебе в этом месте.