Сердце войны

Глава 37

Ричард раздумывал, сможет ли подобраться к ней достаточно близко, чтобы ударить мечом. Это исключало возможность использования меча в качестве щита, потому что тогда у нее будет слишком много времени, пока он находится вне укрытия.

Он мысленно планировал, как ему нужно будет действовать. Он решил, что выбежит из укрытия, чтобы привлечь ее внимание; она переключится и направит свои атаки на него. Перемещение внимания займет долю секунды, и ее перенаправленная атака будет менее точной. Когда она поспешит бросить в него еще одну молнию силы, он бросится на землю, прокатится под ней, и затем встанет перед колдуньей. Если он подберется к ней так близко, то почти наверняка сможет нанести удар мечом до того, как она опомнится.

Но если она не промахнется, все будет кончено. Он умрет, а Сулакан и Арк одержат победу. Пророчество будет жить — по крайней мере, до тех пор, пока мир живых не исчезнет.

Ричард крепко сжал рукоять меча обеими руками и стиснул зубы, готовясь к выпаду.

Саманта остановилась и в бешенстве зарычала, все ее тело дрожало от ярости. Украдкой бросив на нее взгляд, Ричард увидел тень демона вокруг девушки. Примерно так же дух Сулакана находился в том же месте и времени, что и его иссохший труп. Но колдунья не была невинной жертвой, захваченной злым духом. Своей неразумной неконтролируемой злостью и жаждой мести она сама пригласила этот полный ненависти дух в свое тело. Теперь они объединились ради одной цели и оба были полны решимости убивать.

Темный использовал и воодушевлял ее, и Саманта охотно призывала полную мощь своего необузданного гнева.

Ее трясло от ярости, и камни пещеры дрожали с ней в унисон. Он знал, что она делает. Он сам ее этому научил.

Ричард понимал, что времени не осталось. Если он собирается остановить ее, нужно действовать сейчас, пока она не обрушила на них скалу. Он не сомневался в необходимости убить ее. Если танец со смертью чему-то и научил его, так это тому, что нельзя ставить чувства выше своей жизни или жизней невинных людей. Реальность смертельной угрозы следует признать. Такие угрозы должны быть остановлены.

Прежде, чем Ричард смог рвануть вперед, ему пришлось пригнуться, когда более толстая каменная плита позади разлетелась на куски. Зазубренные осколки камня просвистели в воздухе, один из них прошел над его склоненной головой, едва не задев ее.

Затем участок с боковым тоннелем впереди него тоже взорвался. Вверх и вниз по проходу скала начала раскалываться от разрушительной цепочки оглушительных взрывов. Пещера содрогалась от неимоверной силы, которую Саманта направила в скалу, разрывая ее на части. Эхо от взрывов, следующих один за другим, прокатилось по всей пещере, причиняя неимоверную боль своим грохотом в таком замкнутом пространстве.

Ричарда забросало кусками породы, которые проносились по проходу, отскакивая от стен. Вся гора раскачивалась. Ему пришлось закрыть глаза и отвернуть лицо от клубов мусора, которые плыли мимо него. Шум стоял оглушительный.

Прямо там, куда он чуть не ринулся, собираясь броситься к Саманте, поднырнув подо все, что она в него бросит, весь потолок издал громкий треск, когда оглушительный взрыв заставил его резко просесть. Многотонная часть горы над ними внезапно рухнула вниз.

Мощь от обрушения потолка сотрясла гору так сильно, что Ричарда, Кэлен, Никки, Кассию и Вэйл сбило с ног. Взрывная волна настигла нетвердо стоявшую на ногах Никки и опрокинула на спину, а двух Морд-Сит отшвырнуло к стене. Ричард, как и Морд-Сит, тут же перекатился и встал на колено, опираясь на руку, готовый броситься в битву. Кэлен стояла на четвереньках и выглядела сбитой с толку. Все они отвернули лица от порыва воздуха из-под обрушившейся скалы.

Ричард приготовился к следующему взрыву, осматриваясь и пытаясь найти путь к отступлению, убежищу, где они могли укрыться от летящих камней, но перекрестков не было. Бежать было некуда. Кассия и Вэйл вскочили, поднимая свои факелы с земли.

Факелы шипели и потрескивали, но все остальное затихало, пыль оседала, а камни останавливались. Грохот и тряска прекратились. Больше ничто не взрывалось. Даже эхо постепенно стихло.

Ричард недоумевал, что будет дальше, какую силу Саманта высвободит. Первым делом он должен остановить колдунью.

Во внезапной тишине он выглянул за угол и увидел что-то впереди, за лежащим неподалеку пустым кроваво-красным облачением Морд-Сит. Он взял факел у Вэйл и с опаской высунул его из-за выступа скалы, чтобы подтвердить свою догадку.

Убедившись в своей правоте, он встал в полный рост. Окровавленная рука Саманты торчала из-под массивной глыбы гранита, обрушившейся сверху. Она рухнула прямо на молодую колдунью.

— Подумать только! — произнесла подошедшая к Ричарду Кассия, держа одной рукой факел, а другой отряхиваясь от грязи.

Мерцающее пламя факелов осветило окровавленное предплечье и кулак — единственную часть тела Саманты, которую они могли увидеть. Остальное было погребено под многотонным камнем, который пришел в движение и упал на нее.

— Она была настолько зла и сосредоточена, — сказала Кэлен, — что позабыла о своей безопасности. Когда мы были в ущелье и армия полулюдей настигала нас, она обрушила на них гору, а мне пришлось схватить ее и унести прочь. В противном случае ее придавило бы камнями, прямо как сейчас.

Никки кивнула, соглашаясь с ней.

— Я видела в ней эту незрелость. С самого начала она пугала меня. Ее возможности превосходили ее способность их контролировать.

Окровавленная рука казалась призрачной и была безжизненно неподвижна, а темная тень двигалась, словно живая. Пока Ричард смотрел на нее, тень побледнела и исчезла. Демон, поселившийся в Саманте и помогавший ей, ускользнул обратно за завесу. Без мирской формы, которую он захватил и которая удерживала его в мире жизни, демон не мог сопротивляться скрину, стремящемуся утянуть его в мир мертвых.

Но какая-то часть этой силы все еще была здесь. В некотором смысле.

— Не могу поверить, что она умышленно убила всех этих солдат, — сказала Кэлен. — Она знала и любила их. По крайней мере, какое-то время было так. Она им помогала. Я едва могу поверить, что она с такой легкостью их убила.

Ричард испытал приступ жалости к девушке, которая изо всех сил старалась стать женщиной, и чьи способности пришлись так некстати. Ее потенциал был огромен, но, как и ее талант, в конечном итоге не принес ей ничего хорошего. Она позволила ненависти взять над собой верх, и эта ненависть ее погубила.

— И убила всю свою деревню, — добавил Ричард. — Людей, среди которых выросла и которых надеялась защитить.

Никки посмотрела на окровавленную руку.

— Я говорила тебе, что она опасна, что ее гнев опасен.

— Одно из правил волшебника, которое я давно усвоил, гласит, что страсть правит разумом, — ответил Ричард. — Прости, что я не увидел эти признаки раньше. Если бы я уделил больше внимания этим знакам, то смог бы помочь ей выбрать правильный путь, а не жгучую ненависть. Думаю, я был слеп, полагая, что ей лишь нужно слегка подрасти.

— Не слегка, — проворчала Никки. — Ты не смог бы помочь ей, Ричард. Это было внутри нее, такова ее врожденная натура. Никто из нас не смог бы ее изменить.

Ричард присел на корточки и прикоснулся к красной кожаной форме Лорен.

— Она отдала свою жизнь, пытаясь защитить вас, магистр Рал, — попыталась утешить его Кассия. — Любая из нас сделала бы то же самое. Она умерла благородной смертью.

— Как и солдаты, — сказал он. — Но все же, они мертвы.

Он поднял эйджил из груды черных кристалликов, которая осталась от Лорен. Поднявшись, он показал его Вэйл.

— Теперь ты, как и Кассия, должна носить орудие отважной Морд-Сит, сестры по эйджилу, и подпитываться его силой. — Вэйл склонила голову, и он надел на ее шею цепочку. — Мне жаль, что Первой Когорте и Лорен сегодня пришлось погибнуть.

— Они умерли, чтобы защитить вас, магистр Рал, — повторила Кассия. — Они сами избрали свой путь и погибли, делая то, что хотели делать больше всего на свете. Они удостоились вашего доверия, и ушли из жизни героями, выполняя свое предназначение — защищая вас и Мать-Исповедницу.

Он улыбнулся ей в знак признательности.

— Но мы по-прежнему в опасности, — сказал Ричард, подняв взгляд на прочную каменную стену. — Боюсь, мы оказались в ловушке.