Сердце войны

Глава 28

— Все, — повторила Кэлен. — Например?

Глубоко вздохнув, Ричард откинулся назад и забарабанил пальцами по подлокотнику, раздумывая, с чего бы начать.

— Ты знаешь, откуда берутся пророчества? — спросил он.

Кэлен сочла этот вопрос довольно странным.

— Истинное пророчество исходит от пророков.

— От умерших пророков.

Кэлен наклонила голову вперед.

— О чем ты говоришь?

— Когда пророк — волшебник с даром пророчества — входит в транс и видит пророчество, оно исходит от умершего пророка в подземном мире. Вот его источник.

Кэлен изумленно на него посмотрела.

— Ты, верно, шутишь.

Ричард взглянул на нее исподлобья.

— В языке Сотворения символ пророчества имеет два значения: «пророчество» и «голос мертвых». — Он повернулся к столу и провел рукой по свитку, концы которого придавливали книги. — В этих свитках много сведений о природе мира живых и подземного мира. Я даже представить себе не мог, что столь исчерпывающие сведения могут быть в одном месте. Информации — важной информации — в этих свитках больше, чем во всех библиотеках Народного Дворца. Словно все найденное нами прежде, что мы искали и узнавали — лишь верхушка айсберга по сравнению с содержанием этих свитков.

Кэлен не понравилось, как это все звучит.

— Например?

Ричард устало потер виски кончиками пальцев.

— Все, произошедшее с момента нашей встречи — в сущности, с момента нашего рождения — записано здесь. Эти свитки связывают все концы. Они все связывают.

— Все? — Кэлен не могла вникнуть в смысл его слов. — Ричард, я не понимаю, к чему ты клонишь. Все… Что именно?

Он уставился на потолок.

— С чего же мне начать?

— Реши с чего и начинай, — сказала она настолько успокаивающим голосом, насколько смогла.

Опустив голову, он впился взглядом в ее глаза.

— Все, от шкатулок Одена, до Сулакана, Регулы, Ханниса Арка и меня, связано воедино. Я даже не знаю, с чего начать, с какого края подступиться к объяснению.

Кэлен скрестила руки на груди.

— Давай обо всем по порядку, Ричард. Начни с Регулы. Что там написано про машину предсказаний?

Ричард посмотрел исподлобья.

— Регула является частью силы подземного мира. В некотором смысле, это сама смерть, оказавшаяся среди нас, в нашем мире — мире жизни.

Она подняла руку, прося его остановиться.

— Подожди. Она погребена под Народным дворцом. Откуда она там взялась? — как можно терпеливей спросила она, пытаясь успокоить его. — Как она туда попала?

Ричард постучал по столу большим пальцем.

— Мне самому это еще не совсем ясно. Здесь еще много Небесных свитков, которые надо изучить.

— Я понимаю, но ты сказал, что это в каком-то роде сама смерть среди нас. У тебя должна быть причина так говорить. Что это значит?

Он подался вперед.

— Регула — ее сила, в некотором смысле делающая ее живой — была изгнана в мир жизни, изгнана из подземного мира.

Кэлен состроила гримасу.

— Изгнана в мир живых? Из подземного мира? Извини, Ричард, но я не понимаю.

— Помнишь, волшебники времен Великой войны отправили Храм Ветров в подземный мир, чтобы защитить сокрытую в нем опасную магию?

У Кэлен были довольно неприятные воспоминания о Храме Ветров.

— Я не смогу об этом забыть, даже если попытаюсь.

— Так вот, — Ричард подчеркивал свои слова жестами, — частью сделки — ради поддержания баланса — было то, что мир живых примет силу Регулы и спрячет ее здесь.

Мать-Исповедница покосилась на него.

— Подожди, что такое Регула? И что за сила была сюда изгнана?

— Это совокупная сила пророчества из подземного мира. Находясь в этом мире, она усиливает пророчество и позволяет ему попадать в этот мир. Она распространяет пророчество.

Кэлен прижала пальцы ко лбу, замерев на мгновение. Она не могла уразуметь, о чем он говорит.

— Хочешь сказать, пророчества попадают в наш мир только потому, что здесь находится Регула?

— Да, — Ричард уверенно кивнул ей.

Кэлен не верилось, что он серьезен. Но в то же время она видела его серьезность и это ее пугало.

Она махнула рукой в сторону свитка.

— Ричард, мне видится, что содержимое этих свитков — просто миф. Ну, знаешь, что-то вроде легенды, записанной в древних свитках. Ты уже слышал подобные предания от людей, живущих в дебрях. Помнишь? — Она описала рукой круг, указывая на небо, так же, как это делали они, рассказывая истории. — Сказания о том, как солнце и луна полюбили друг друга и создали луга — тайное, священное место, где они могли быть вместе. Те люди говорили, что так и появился мир — он был создан для того, чтобы солнце и луна могли остаться наедине, вдали от звезд. Вот почему здешние люди, как и племя Тины, так сильно почитают равнины и верят, что луга, поцелованные солнцем и луной, священны. Сказание о солнце, луне и лугах под ними — легенда, с помощью которой они прививают своим детям любовь к земле. Это поучительная история. Люди не верят, что так было на самом деле. — Кэлен указала на свиток. — Вот как я это понимаю, для меня это сказка со смыслом, притча. Она предупреждает, что нужно остерегаться пророчества и не позволять ему управлять своей жизнью. Ричард, я уверена, что в свитках записаны притчи.

Он внимательно посмотрел на нее.

— Свитки говорят о древней силе Одена.

— Вероятно, тоже в форме предания...

— Нет, не в форме предания, а прямым текстом, — перебил ее Ричард. — Они объясняют произошедшее, как работает Оден, что именно я сделал, мои намерения и мотивы. По всей видимости, сила Одена появилась раньше свитков, и все же они говорят о ней, о связанном с ней будущем и обо мне.

Кэлен наклонилась к нему, широко распахнув глаза.

— Эти древние свитки говорят о тебе?

— Что ж, — сказал он с небрежным жестом, — не конкретно обо мне, но в целом — да. В них не упоминается мое имя, но они говорят обо мне. Помнишь пророчества, которые называли меня несущим смерть?

— Конечно.

— Здесь похожая ситуация. Свитки называют меня уже знакомыми нам именами — например, камешком в пруду — именами, которые могут принадлежать только мне. В частности, в них написано, что несущий смерть использует силу Одена, чтобы положить начало смене фаз...

— Чему? Что за смена фаз?

Ричард помолчал, собираясь с мыслями.

— Сила Одена древнее этих свитков, но люди, которые их написали, знали о ней очень многое. Помимо всего прочего, они использовали извлеченное из преисподней пророчество, чтобы понять структуру Одена и того, что он затрагивает. Здесь написано, что сила Одена способна исказить природу реальности. Помнишь книгу по Оденической теории, которую я нашел? Там еще говорится, что запертая в этих шкатулках сила Одена обладает достаточной мощью, чтобы искривлять природу реальности.

Кэлен склонила голову набок.

— Значит, ты исказил реальность, чтобы соединить миры в одном времени и пространстве, когда изгнал последователей Имперского Ордена в их собственный мир без магии?

— Именно, — Ричард разгладил один край свитка и постучал по месту ближе к концу. — Свиток называет это событие спектральным изгибом. — Он поднял на нее взгляд. — Сила Одена запускает спектральный изгиб, а значит, искажает природу реальности. Именно поэтому я смог объединить разные места в одном времени и пространстве. Это называется спектральным изгибом.

Кэлен пожала плечами.

— Это же хорошо, верно? Это положило конец войне.

Ричард покачал головой.

— Мы выиграли время в одной фазе событий. Война закончилась — и это было хорошим, необходимым событием, — но началась еще более глобальная война. Из-за ряда событий, вызванных запуском спектрального изгиба, Великая война времен Магды и Мерритта забушевала с новой силой. Это не просто война между Новым и Древним мирами, это война между мирами жизни и смерти. Они были как полями сражений, так и вовлеченными сторонами. Мы сражались и победили в войне с остатками того конфликта, но боролись лишь на задворках величайшей войны между жизнью и смертью. Я использовал силу Одена определенным образом, чтобы закончить войну с Имперским Орденом, но спектральный изгиб затрагивает все существование, и его воздействие не ограничилось изгнанием последователей Ордена. Запущенный мной изгиб может и был крайне необходим, но он все еще оказывает влияние. Небесные свитки именуют этот спектральный изгиб перемещением звезд, потому что он перемещает природу всего, перемещает саму суть реальности — которая включает в себя весь мир жизни. Я использовал силу, заключенную в шкатулках, освободил ее, чтобы покончить с войной. Поступив так, я положил начало спектральному изгибу, перемещению звезд. Создатель меча знал, что это придется сделать, какой бы ни была цена, и поэтому изготовил ключ. Они знали, что ключ запустит перемещение звезд, и знали, что ценой будет спектральный изгиб, и он приведет к финальной битве, в которой я должен сражаться. Это, в некотором смысле, пророчество, извлеченное из подземного мира с целью создать ситуацию, необходимую для ускорения событий.

— Они создали самоисполняемое пророчество?

— Вроде того, но только как инструмент для силы Одена, чтобы она могла сделать то, что должна.

У Кэлен закружилась голова.

— Что еще? На что еще влияет эта сила, это перемещение звезд?

— На завесу.

У Кэлен побежали по коже мурашки, а волоски на руках встали дыбом.

— На завесу...

— Да. Завеса — это сила, власть, — которая не позволяет миру жизни и миру смерти объединиться. Эта линия Благодати отделяет жизнь от смерти. Нельзя допускать смешения этих миров, и завеса препятствует их объединению. Эди называла эту силу скрином. Помнишь, она рассказывала нам о скрине? Сила скрина содержится в завесе и удерживает духов на той стороне. Благодаря ей мертвые остаются мертвыми. Но спектральный изгиб, запущенный посредством силы Одена, не только ослабил время и пространство ради объединения двух отдельных миров, чтобы я мог изгнать людей Имперского Ордена во второй мир, но и нанес удар по самой завесе. Отчасти, то, что я сделал с разделенными мирами, объединив их в едином времени и пространстве, происходит и с мирами жизни и смерти. Единственная разница заключается в том, что завеса — сила куда мощнее, ведь она отделяет существование от небытия, и поэтому потребовалось больше времени, чтобы признаки этого ослабления начали проявляться. Дело касается подземного мира, в котором нет понятия времени, и временной фактор искажен. Ослабление завесы позволило Ханнису воскресить императора Сулакана, и оно же позволяет Сулакану оживлять мертвых. — Ричард ткнул пальцем в свиток. — Из этих свитков Арк узнал о последствиях ослабления, а создатели свитков знали о том, что произойдет, потому что у них было извлеченное из преисподней пророчество. Свитки, в свою очередь, предсказывают, что поступки Ханниса и Сулакана будут последствием моего использования силы Одена.

Кэлен с трудом могла вообразить себе общую картину, но еще сложнее было судить о возможных последствиях.

— Добрые духи, — вырвалось у нее.

— Да, но все стремится к равновесию, и это важный вывод из содержимого свитков. События могут склоняться то к одной чаше весов, то к другой, потому что противоположные стороны пытаются уравновесить друг друга.

— Как? — смогла лишь спросить она.

— В противовес потенциальному ущербу, который мог нанести Ханнис, ослабленная спектральным изгибом сила завесы позволила мне войти в подземный мир, чтобы отправить твой дух обратно в мир живых. Это же позволило Никки попасть в подземный мир, чтобы помочь мне. По той же причине Зедд и все остальные уже были там, готовые помочь Никки найти меня и освободить от темных демонов Сулакана. И именно поэтому я смог вернуться. Это уравновешивает действия Арка, потому что я — сила, которая должна уравновесить то, что делают он и Сулакан. Возвращение Сулакана из мира мертвых уравновешивается тем, что я тоже смог вернуться, дабы сражаться с ним. И в более широком смысле, все это — части большего равновесия. Пророчество в Небесных свитках...

— Подожди, ты же сказал, что пророчество приходит из мира мертвых. Как в этих свитках может быть записано пророчество, если они появились в этом мире раньше Регулы, а значит, и раньше самого пророчества?

— Потому что они черпают информацию напрямую из миров смерти и жизни. Эти астрономические свитки, образно выражаясь, черпают сведения из пустоты как ночного, так и дневного неба. Другими словами, они берут информацию из обоих источников, из всего, что находится по обе стороны завесы, из обоих миров. Волшебники древности владели не только магией Приращения, но и магией Ущерба, поэтому способности одаренных, написавших эти свитки, лежат за пределами нашего с тобой понимания. Помимо обычной магии Приращения и Ущерба, они владели противоположной им оккультной магией. Они обладали властью в обоих мирах, получая сведения как из мира, в котором существует время, так и из мира, в котором его нет. Небесный, в значении «астрономический», тоже имеет отношение к перемещению звезд — к спектральному изгибу, запущенному силой Одена. Именно я зажег первую искру.

— Как будто ты разжег костер, чтобы согреться и приготовить ужин — и это само по себе безобидно — но вдруг налетел сильный порыв ветра, который разметал искры, и от этого загорелся лес. В итоге, то, что задумывалось, как благо, оказалось чем-то очень плохим.

Ричард слегка скривился.

— Можно и так сказать. Только в данном случае горит весь мир.

Кэлен прижала ладони к вискам.

— У меня от этого разболелась голова.

Ричард издал короткий смешок.

— Ты и половины всего не знаешь. Я еще не начал толком рассказывать. Все куда сложнее, чем я объясняю, а я сообщил тебе лишь о нескольких значимых моментах.

Кэлен опустила руки и уставилась на него.

— Хочешь сказать, их больше?

— Боюсь, что так, — ответил Ричард. — И дальше будет только хуже.