Сердце войны

Глава 57

При свете нескольких сальных свечей Ричард склонился над машиной предсказаний. Он едва мог стоять, но знал, что должен продержаться еще хоть немного. Скоро все будет кончено, и тогда, независимо от результата, стоять не придется.

Регула безмолвствовала. Она знала, что сейчас не время для пророчеств. Теперь все зависело от свободной воли.

Ричард ждал в тишине, стоя в темной дыре, где очень много лет назад была захоронена сила из мира мертвых — Регула. Мысли его были сосредоточены на Кэлен. Он принял осознанное решение потратить свое время, если это окажется его последняя ночь, на размышления о лучшей части своей жизни — о Кэлен. Он так сильно скучал по ней, что тоска причиняла почти такую же боль, как одолевавший яд смерти.

Он задвинул подальше ощущение боли от яда и изо всех сил пытался восстановить в памяти картину первой встречи с Кэлен, тот день в лесах Хартленда, когда впервые посмотрел в ее зеленые глаза и почувствовал, как между ними мгновенно возникла связь.

Казалось, с тех пор прошла целая жизнь.

Увидев ее, он в одно мгновение понял, что его жизнь никогда не будет прежней. Вспоминая тот первый раз, когда он заглянул в глаза своей родственной души, он улыбнулся от ощущения истинной грандиозности того события. Она была даже большим, чем он мог мечтать.

Она нуждалась в помощи, чтобы найти волшебника, способного наречь Искателя, который бы отыскал последнюю шкатулку Одена. Теперь все три шкатулки стояли на холодной металлической крышке Регулы возле его правого локтя. Сила Одена и сила Регулы находились в мире жизни. Регулу отправили в мир жизни, чтобы уберечь ее от Сулакана, но теперь она оказалась в самом сердце войны.

Ричард выкинул это из головы. Если эти минуты станут для него последними, он хотел потратить их с пользой — каждую оставшуюся секунду провести в счастливых воспоминаниях о Кэлен, а не наполнять их горечью и сожалением. Он хотел, чтобы его последняя мысль была о любви, а не о ненависти.

Ричард улыбнулся, вспомнив, какие смешные рожицы она иногда ему строила, как иногда дразнила его, как всегда вдохновляла жить как можно более достойно. Он вспоминал, как она верила в него даже тогда, когда никто больше не верил, думал о том, как мог быть слабым рядом с ней и как она делилась с ним своей силой. Он думал о том, что хотел сделать для нее и кем хотел для нее стать. О том, что чувствовал, когда целовал ее, когда занимался с ней любовью.

Многие люди всю жизнь жили вместе, но при этом не были едины, не жили одной жизнью на двоих, как они с Кэлен. Размышляя об этом, он улыбнулся в темноте.

Погруженный в эти мысли, Ричард уловил звук где-то наверху. Мгновенно переключившись, он стал прислушиваться к тишине. Лестница заскрипела под весом размеренных, неторопливых шагов. Это мог быть только Сулакан. Он чуял прикосновение смерти внутри Ричарда и был сосредоточен на нем, как горный лев, преследующий лань. Для Повелителя мертвых пришло время забрать то, что он считал своим.

Сулакан непременно придет за Ричардом.

Ричард молча ждал неизбежного.

Он видел, как тени текут вниз, переливаясь с одного каменного клина ступеней на другой, пока Повелитель мертвых спускался в комнату Регулы. Скоро он, наконец, получит то, что хотел — Ричарда и Регулу.

Дойдя до небольшой ниши у подножья, Повелитель мертвых остановился и с пугающей улыбкой на лице стал смотреть на Ричарда, запертого в маленькой комнате, из которой не было другого выхода. В полутьме дух казался голубоватым потусторонним мерцанием вокруг иссохшего трупа давно умершего императора. Дух, вернувшийся из мира мертвых и воскрешенный кровью fuer grissa ost drauka, казалось, был доволен доставшейся ему формой. Жизнь была поистине драгоценна, даже для мертвого императора.

Пылающие глаза были сосредоточены на Ричарде.

— Как осмотрительно с твоей стороны. Ты дожидаешься моего прихода здесь, а не вынуждаешь меня гоняться за тобой и в конечном итоге вытаскивать из какой-нибудь укромной темной дыры.

— Я не из тех, кто убегает, — сказал Ричард.

— Поэтому я знал, что ты будешь здесь, — ответил Сулакан. — Я знал о тебе еще очень-очень давно, Сердце войны.

— Чего ты от меня хочешь?

Император вышел из ниши в комнату к Ричарду.

— Убить, конечно же, чтобы у тебя больше не было ни единого шанса вмешаться так, как можешь только ты. Понимаешь ли, в отличие от моего друга, — он указал на лестницу, — Ханниса Арка, я не делаю непозволительной ошибки, недооценивая тебя. Он годами строил планы мести, искал способы заставить тебя страдать. Я же просто устраняю угрозу.

— Значит ты, человек, вернувшийся из мертвых, беспокоишься из-за меня?

Сулакан улыбнулся, с ненавистью глядя на Ричарда.

— Ты тоже человек, вернувшийся из мертвых, не так ли?

— Что ж, — сказал Ричард, пожимая плечами, — это и близко не стояло с твоим свершением.

— Думаешь, нет? Там тебя поджидали мои темные демоны. Они схватили тебя, но ты вырвался из их когтей и сумел вернуться в мир жизни, — император погрозил костяным пальцем. — Нет, я отказываюсь тебя недооценивать, Ричард Рал. Арк ненавидит тебя, и в то же время испытывает к тебе великое уважение, которое обычно испытывают к ядовитым змеям. Ох, прости, я не хотел напоминать о яде, который разъедает тебя изнутри и высосал почти все твои жизненные соки.

— Если ты знаешь, что яд скоро одолеет меня, то почему возишься со мной? Слишком много бесполезных усилий.

Зловещая ухмылка вернулась.

— Как я уже сказал, не хочу тебя недооценивать. Ты опасен, и пришло время с тобой расправиться, чтобы Сумеречное исчисление окончилось и все, что пришло в движение, наконец достигло неизбежного завершения. Я слишком долго трудился, чтобы оставить хоть одну мелочь на волю случая, позволив тебе жить хоть одной секундой дольше. Я не нуждаюсь в том, чтобы ты стал свидетелем осуществления моих планов, как того хотел бы Ханнис Арк. Я просто должен тебя устранить.

Пока Сулакан шел к Регуле, Ричард небрежно двинулся в сторону, оставаясь вне досягаемости императора. По пути он снял со свечи небольшую каплю мягкого теплого воска и стал крутить ее между пальцев, не спуская глаз с короля мертвых.

Сулакан приближался к машине предсказаний, а Ричард ненароком обошел ее и направился к нише, откуда начиналась лестница.

— Все-таки размышляешь о побеге? — спросил Сулакан, стоя спиной к Ричарду и разглядывая шкатулки Одена.

Ричард протянул руку и дернул за свисавшую тонкую нить. Потянув сильнее, он развязал узел, и подвешенная за верхний край ткань с метками изоляции развернулась, опускаясь и закрывая дверной проем.

— Нет, я никуда не ухожу, — сказал Ричард. — И ты тоже.

Сулакан, заинтригованный будничным тоном Ричарда, повернулся и нахмурился. Когда он увидел ткань позади Ричарда, испуг на его лице сменился ехидством.

— И что же ты, по-твоему, делаешь?

Играя пальцами с мягким воском и раскатывая его, Ричард этой же рукой указал на тканый занавес.

— Уверен, тебе знакомы метки изоляции, оставленные людьми, которых ты пытался победить в давние времена. Эти метки созданы специально, чтобы не давать духам пройти сквозь них.

Сулакан со смешком простер руку.

— С чего бы мне беспокоиться о них?

Когда Сулакан по кругу двинулся к завесе из ткани, Ричард начал свой танец, повторяя каждый шаг императора, чтобы держать дистанцию, и продвигаясь к машине предсказаний.

Сулакан, не отрывая глаз от меток изоляции, сперва ринулся к подвешенной ткани подобно быку, бросающемуся на красную тряпку. Он поднял руку, словно собираясь откинуть ткань или сорвать ее, но так и не прикоснулся к ней. Отдернув руку, он сделал шаг назад и повернулся к Ричарду.

— Может, ты умен и опасен, но на этот раз ты сделал что-то бесполезное, — он махнул рукой в сторону ткани. — Меня смущает причина, по которой ты беспокоишься из-за всяких мелочей, — он выпрямился, восстановив самообладание. — Впрочем, неважно. Я здесь, чтобы покончить с этим.

— Как и я. Видишь ли, метки изоляции на этой ткани нужны, чтобы я точно знал, что ты не сможешь уйти. Я хочу быть уверен, что ты не сбежишь, — Ричард продемонстрировал императору неискреннюю улыбку. — Я не хочу, чтобы мне пришлось гоняться за тобой и в конечном итоге вытаскивать из какой-нибудь укромной темной дыры.

Сулакан пристально смотрел на него, но не пытался доказать, что может уйти, если захочет. Они оба знали, что у него не выйдет, по крайней мере до тех пор, пока эта ткань с древними метками изоляции преграждает выход.

Ричард повернулся и положил ладони на Регулу. Краем глаза он заметил, как император Сулакан поднял руки, собираясь призвать свои оккультные силы.

— Время возвращаться домой, — с улыбкой сказал Ричард Регуле.

Он сунул в уши затычки из мягкого воска, утрамбовал их большими пальцами, а затем молниеносно снял перевязь с мечом и положил его поверх трех черных как сама смерть шкатулок Одена. На сверкающих ножнах были выгравированы древние символы, служившие ключом к силе.

Оккультные силы Сулакана заставили комнату содрогнуться, и пыль тоненькими струйками посыпалась с потолка. Ричард чувствовал силу, вцепившуюся в него в попытке разорвать на части.

Прежде, чем стало слишком поздно, Ричард глубоко вдохнул и запрокинул голову.

Настал его черед.

Призвав всю свою силу, Ричард издал мощный крик, высвобождая зов смерти из глубин своей души. При помощи могучего дара, который Ричард скрыл под слоем яда в самом центре своей сущности, он вытолкнул наружу ядовитый зов смерти.

Из-за затычек из воска он ничего не слышал, но знал, что комнату наполняет крик смерти. Из глубин своей сущности он выпустил на волю ярость своего дара, смешанную с гневом меча, наконец, позволяя дару направить зов смерти вверх и наружу.

Сулакан прижал ладони к ушам.

Крича, Ричард стиснул руки в кулаки. По комнате начала кружить тьма, затягивая пыль и грязь. Все тряслось. Пол содрогался. Аккуратные стопки металлических полосок вдоль стен опрокинулись, и пластинки разлетелись по полу. Вихрь тьмы, который вращался все быстрее, начал подхватывать металлические полоски, всасывая их в себя.

Машина предсказаний задрожала.

Стоявшие на ее крышке три шкатулки Одена, поверх которых был положен меч, схлопнулись в одну шкатулку, и из нее вырвался резкий, ослепительный свет, который исходил из самого центра тьмы — мира мертвых внутри Регулы. Луч света выстрелил вверх, разрывая потолок и унося с собой каменные блоки. Свет Одена, вырвавшийся из комнаты Регулы, пронесся по Саду Жизни, разрушил стеклянную крышу и взлетел в ночное небо, к звездам. Обломки и стекла брызнули во все стороны от луча света, и ночь превратилась в день.

Вихрь тьмы закручивался вокруг струи ослепительного света Одена, и Регула, не выдержав мощи освобожденных сил, начала разваливаться на части. Шторм подобрал с пола металлические пластинки и закружил их, словно это были клочки бумаги и мусора, подхваченные бурей. Ричард кричал что было сил, позволяя смерти покидать fuer grissa ost drauka. Машина разрушилась, и ее обломки затянул в себя вращающийся шторм света. Едва соприкоснувшись с ослепительным пламенем, обломки превратились в пыль.

Из горла Ричарда вырывался мощный крик, но в голове у него стояла абсолютная тишина.

Сулакан на другом конце комнаты отчаянно пытался призвать свои силы, чтобы спастись, но как только он отнял руки от ушей в попытке направить оккультные силы, в него ворвался зов смерти. Свечение его духа раскололось и вспыхнуло яркими красками, но в следующий миг оно стало чернее ночного камня. В то же время его земная оболочка смялась, а потом рассыпалась на куски, которые становились все меньше и меньше, пока не обратились в пыль, которую подхватил ослепительный свет в центре тьмы, вращающейся в пустоте между мирами.

Ричард позволил дару изгнать из себя остатки яда смерти, а свет поглотил их и унес с собой. Наконец, Ричард мог прекратить кричать. Он упал на колени, восстанавливая дыхание и с трудом веря, что он действительно это сделал. Отдышавшись, он вытащил из ушей восковые затычки, которые не позволили ему услышать исторгаемый им зов смерти.

Впервые за долгое время он больше не чувствовал тяжести яда. Он, наконец, освободился от этого.

Он посмотрел на развороченную дыру на месте, где раньше была Регула. От нее не осталось даже металлических обломков. Все части машины — шестерни, валы, рычаги и то, что приводило ее в движение — исчезли, словно их никогда и не было. Того, что вмещало силу и давало ей возможность общаться, больше не было. Регула отправилась домой, забрав с собой пророчество. Он ощутил приступ радости за Регулу, которая возвратилась в свой дом, к скоплению душ, которые раскинулись подобно звездным полям посреди самой черной ночи. Она была там, откуда больше не сможет не только причинить вред миру жизни, но и хоть как-то на него повлиять.

Ричард сделал это. Он положил конец пророчеству.

Шкатулки Одена тоже исчезли, наконец, завершив свой цикл, начавшийся с Меча Истины, который был выкован в качестве ключа к использованию силы.

Регула покинула мир жизни, с пророчеством было покончено, и цикл Одена, наконец, был завершен. Значит, спектральный изгиб закрылся, а брешь между мирами запечатана.

Ричард заметил на земле свой меч. Ножны блестели так же ярко, как и всегда. Он надел перевязь через голову и поднялся, чувствуя, что силы вернулись к нему. Отряхнувшись, он проверил, нет ли в руках остаточной боли от яда, но ничего не болело. Он снова был в норме и снова ощущал дар, которого ему так не хватало.

Долгое испытание ядом Лесной девы закончилось.

Пророчеству положен конец.

Но, услышав отдаленные крики, он вспомнил, что его работа далека от завершения. Он должен как-то остановить происходящее, если еще не поздно.

Ричард взбежал по спиральной лестнице, поднявшись на один пролет над комнатой, куда так надолго была изгнана Регула, но дальше ступени были обрушены. Ему пришлось осторожно пробираться по самому краю, чтобы преодолеть короткий пролет и попасть на площадку на другом конце комнаты, где должна была быть приставная лестница. Поразмыслив, он обнаружил ее под обломками и сумел вытащить. Несколько перекладин были сломаны, но по лестнице можно было выбраться. Он поставил ее на площадку и прислонил верхний конец к краю дыры в полу Сада Жизни.

Взобравшись, Ричард быстро осмотрелся, оценивая разрушения. Гигантские гранитные блоки были опрокинуты, повсюду были грязь и камни. В стеклянной крыше зияла огромная дыра.

Ричард побежал по тропинке к двустворчатым дверям, собираясь выйти через них туда, откуда доносились вопли и крики. Он мчался по тропе мимо деревьев, но тут сбоку появилась Морд-Сит в красной коже и преградила ему путь. Ричард резко остановился. Это была Вика, Морд-Сит, с которой он встретился, когда попал в плен к Ханнису Арку.

Глаза цвета голубой стали словно изучали его душу, взвешивая каждую кроху силы, слабости и характера. Это был специфический пронизывающий взгляд, характерный для Морд-Сит.

Ричард уставился на нее, пытаясь решить, что делать. Мало кто был столь же смертельно опасен, как Морд-Сит. Ричард знал, как просто ошибиться, имея дело с такой женщиной, если недооценить ее способности. Этот урок дался ему нелегко. Он знал: если воспользуется против нее мечом, то совершит ошибку. Использовать против нее дар — еще большая ошибка. Она может захватить магию, направленную против нее.

— Вика, ты помнишь наш разговор, — тихо и твердо сказал он. — Это твоя жизнь. Ты подумала о выборе, который хочешь сделать сама?

Ричард заметил движение за ее спиной. Арк, каждый дюйм плоти которого был покрыт татуировками символов языка Сотворения, вышел из-за деревьев.

Он держал Кэлен за волосы и волочил ее за собой. Он не нежничал ни с Кэлен, ни с ее волосами. Она вцепилась в его руки, пытаясь помешать ему тащить себя за волосы. Спотыкаясь и падая, она старалась поспеть за ним, а он поворачивал ее голову то в одну, то в другую сторону.

Кэлен подняла взгляд и заметила Ричарда. В ее зеленых глазах стояли слезы боли и ярости. Он точно знал, что если бы она могла использовать свою силу против Ханниса Арка, то уже сделала бы это. Ричард заметил на ее руке кольцо с Благодатью, которое он передал ей через солдата. Ричард надеялся, что кровь на ней не принадлежала тому солдату, и он не был убит, доставляя сообщение.

Ричард пошел к ней.

Вика целеустремленно шагнула к нему и без предупреждения протаранила эйджилом низ его живота. От боли он согнулся пополам, не в силах сделать вдох. Она сжимала эйджил в кулаке, плотно прижимая к его плоти. Боль стала невыносимой. Перед его глазами вспыхивали искры света в конце тусклого туннеля, в ушах стоял звон. Каждая клеточка его тела горела от боли.

Когда она убрала эйджил, Ричард тяжело повалился на колени. Он не мог ничего предпринять, кроме попыток вдохнуть. Вика пнула его сапогом. Ричард упал на бок, по его лицу текли слезы боли. Он пытался глотнуть воздуха, но его горло сжалось так сильно, что он не мог как следует вдохнуть.

Вика опустилась на колени и приблизила к нему свое лицо, чтобы он смог разглядеть, как сильно разозлил ее.

— Если не хочешь неприятностей, — сквозь зубы прорычала она ему на ухо, — ты останешься лежать. Ты! Меня! Понял?!

Морд-Сит снова ткнула Ричарда эйджилом в живот и провернула его, чтобы подчеркнуть свои слова. Она едва сдерживала свою злость.

— Я задала вопрос! Ты меня понял?

Он кивнул, как мог, не в силах взглянуть на нее.

Ричарду казалось, что его выпученные глаза сейчас выскочат из орбит. Он изо всех сил пытался сделать вдох, когда она поднялась и нависла над ним. Ему были видны лишь ее ботинки прямо перед ним. Он обхватил руками живот.

— Оставь его в покое! — закричала Кэлен.

Ханнис Арк повернул руку, запрокинув ее голову и вырвав у нее крик боли. Ричард видел, как ей больно, но ничего не мог с этим поделать.

Наконец, Ханнис Арк бросил Кэлен на землю. Упав, она покатилась и остановилась неподалеку от Ричарда.

Ханнис Арк, сверкнув красными глазами, протянул руку к Кэлен, выставив ладонь. Кэлен прижала руки к горлу, мучительно задыхаясь от оккультной силы, которой он истязал ее. Лицо ее покраснело, а потом начало синеть.

Ричард был вне себя от ярости, но боль от эйджила Вики все еще не давала ему подчинить себе мускулы, и даже просто глубоко вдохнуть. Он не мог сфокусировать зрение.

Ханнис Арк сердитым жестом приказал Вике убраться с его пути. Она склонила голову и отошла, чтобы встать у него за спиной.

Он приблизился на несколько шагов, взирая на Ричарда как на угодившего в капкан зверя.

— Думаешь, ты победил? Думаешь, что смог помешать моим планам? Как раз наоборот, ты невольно помог мне устранить очень, очень опасного союзника, который уже стал для меня бесполезен. Этот глупец хотел уничтожить мир жизни. Теперь этот мир будет ко мне намного благосклоннее, ведь я хочу всего лишь править им. Ты отправил этого сумасбродного духа обратно в мир мертвых, Шан-так скоро захватят дворец, а я — наконец-то! — смогу убить магистра Рала в его собственном павшем дворце.

Ханнис Арк сделал еще шаг вперед, протянув одну руку к Кэлен, а вторую — к Ричарду.

Вика подошла к мужчине сзади и, не говоря ни слова, прижала эйджил к основанию его черепа.

Руки Ханниса Арка взлетели вверх, лихорадочно дрожа в агонии от того, что Вика делала с ним. Она с безжалостным лицом прижимала к нему эйджил. Его била такая сильная дрожь, что изо рта вылетела слюна.

А затем все его татуировки начали дымиться. Линии татуировок, покрывающих его голову, стали огненно-красными, словно раскаленные угли. Его плоть пузырилась и шипела, от кожи поднимался дым, а символы все продолжали прожигать тело. Кожа на его скулах лопнула вдоль линий одного из символов и повисла, обнажая обожженную окровавленную кость.

Вика все так же стояла позади, прижимая эйджил к основанию его черепа.

Линии татуировок на коже Ханниса Арка горели, распространяя тошнотворный запах. Его рот наполнился кровавой пеной, кровь текла из глаз и ушей.

Внезапно ноги мужчины неестественно подогнулись, и он рухнул. Над его горящей плотью поднимался дым, и незачем было проверять, мертв ли он. Ханнис Арк умер, и его дух, вероятно, уже был в подземном мире, окруженный темными демонами Сулакана, которые утаскивали его душу в темноту вечности.

Вика подбежала и присела, помогая Ричарду встать на колени. Его руки дрожали, пока он пытался взять под контроль свои движения. Не успел он встать на ноги, как Кэлен обняла его за шею и прислонила свою голову к его, плача от радости, что видит его живым. Его руки, наконец, подчинились, и он обнял жену. Казалось, это объятие длилось целую вечность, но и этого было недостаточно.

Наконец, когда она отстранилась и вытерла слезы, Ричард поднялся.

Вика приблизилась к нему.

— Я сделала свой выбор, магистр Рал. Я выбрала вас.

— Тогда зачем ты использовала эйджил против меня?

— Потому что знала — у вас нет ни единого шанса выстоять против его оккультных сил, если вы попытаетесь сражаться с ним, как обычно. Я знала, он убьет вас, если я не найду способа отвлечь его настолько, чтобы суметь добраться до него. Вот почему мне пришлось повергнуть вас и заставить оставаться на месте. Он никогда не позволял мне зайти себе за спину. Он знал, на что способны Морд-Сит и был предельно осторожен, помня о такой потенциальной угрозе.

— Значит, ты применила против меня эйджил, чтобы бросить ему кусок сырого мяса и отвлечь.

Она с серьезным видом кивнула, не поднимая головы.

— Да, магистр Рал.

Вика упала на колени и протянула к нему ладони с лежащим на них эйджилом.

— Во время обучения всем нам объяснили, что если мы когда-либо используем свою силу против магистра Рала, как сейчас, то мгновенно заслужим смерть. Я все равно сделала такой выбор, чтобы спасти жизнь вам и Матери-Исповеднице. Я сама решила так поступить со своей жизнью. — Все так же не глядя на него, она сглотнула. — Я лишь прошу сделать это быстро, чтобы я не страдала. Я больше не хочу страданий, их на мою долю и так выпало достаточно.

Ричард опустился перед ней на колени. Она, склонив голову, не поднимала на него взгляд, опасаясь худшего.

Ричард положил руку поверх ее ладоней, на которых лежал эйджил, и опустил их. Затем он пальцем поднял ее подбородок. Глядя в ее влажные голубые глаза, он поцеловал свой палец, а затем прижал его к ее лбу.

— Вот твое наказание.

Вика нахмурилась, и по ее щекам потекли слезы.

— Магистр Рал, я не понимаю. Я использовала эйджил против вас и тем самым подписала себе смертный приговор.

— Я только что сделал с тобой кое-что хуже, чем смерть.

Ее брови дрогнули.

— Что вы сделали?

— Если не угомонишься, я расскажу остальным Морд-Сит, что поцеловал тебя. Разговоры об этом будут преследовать тебя до конца жизни.

Он улыбнулся ей, показывая, как сильно он гордится тем, что она самостоятельно приняла решение и выбрала жизнь.

Кэлен положила руку на плечи Вики и помогла той подняться.

— Должна сказать, я тоже горжусь тобой, но тебе определенно удалось меня обмануть. Я думала, что мы умрем прямо здесь и сейчас.

Вика кивнула, искренне улыбаясь.

— Я давно приняла решение, сразу после разговора с магистром Ралом в тюремной пещере. Но я знала, что мне нужно сделать нечто большее, чем просто сбежать. Никто не может сбежать от Ханниса Арка — он найдет тебя, а затем отомстит за предательство. Я знала, что единственный способ спасти себя и остальных — убить его. Мне пришлось дожидаться, пока выпадет шанс. Он был свиньей, но мне пришлось выжидать подходящий момент. И сегодня он настал.

Мать-Исповедница сжала руку женщины, выражая свое сочувствие. Затем она оглянулась в направлении криков, раздававшихся вдали.

— Ричард, полулюди...

— Знаю, — сказал он, беря ее за руку. — Идем.