Сухой Бор

Глава четырнадцатая

Эдик и Рамишвили шли по затравевшей дороге, петлявшей между кустами ивняка, направляясь к луговым озерам, в которых водились щуки. Внезапно впереди в кустах мелькнула и тут же исчезла невысокая тоненькая девушка в брюках, с рюкзаком за спиной и сачком в руке. Они переглянулись и прибавили шагу.

— Диверсантка, — шепотом сказал Эдик. — В рюкзаке у нее взрывчатка, а взорвать собирается силосную яму, которую мы как шефы заложили в прошлом году в соседнем колхозе.

— Или шпионка, — предположил Рамишвили. — В рюкзаке скорее всего не взрывчатка, а радиостанция. Сачок — это направленная антенна. Выброшена с заданием собрать сведения, сколько намерен колхоз заложить силоса в нынешнем году.

— Что будем делать?

— Надо обезвредить. Ты забегай вперед и начинай заговаривать зубы, а я подберусь сзади. — Рамишвили поднял с дороги палку. — Я с детства мечтаю поймать шпиона.

Дорога сделала очередной поворот, и их ослепило солнце. Оно только что выбралось из-за горизонта и висело над пригорком, густо-алое, огромное на бело-голубом небесном фоне. И прямо к солнцу, закрывая снизу маленькую, а затем все большую часть его, поднималась девушка с сачком. Было в этой картине что-то сказочное. Парни остановились и молча смотрели на девушку, пока она не скрылась за пригорком.

Парни взбежали на пригорок, но на его склоне уже никого не было.

— Ты вправо, а я влево, — скомандовал Эдик. — Догонишь, крикни!

Дорога, по которой шел Эдик, метров через сто превратилась в еле заметную тропинку, а потом и вовсе пропала на старой вырубке, будто лишаями покрытой пятнами мха и поросшей редкими кустами. Девушки нигде не было видно, и Эдик хотел уже повернуть назад, как вдруг она вышла ему навстречу из-за кустов. От неожиданности оба они растерялись. Наверное, Эдик был смешон, потому что как только девушка пришла в себя, то тотчас засмеялась и спросила:

— Вы разбойник, да?

— Не совсем, — весело ответил он ей в тон. — У меня другая специальность. Но одинокими путешественницами я, случается, интересуюсь.

— И часто?

— Пока м-м... первый раз.

— Что же вас интересует?

— О, совершенный пустяк! Я выясняю, откуда они, почему им не спится в такую рань и, конечно, как их зовут.

— Ничего себе пустяк! — Девушка округлила глаза. — Вы требуете целого отчета. Ну, раз уж это неизбежно, я готова отвечать. Скажите только, перед кем я отчитываюсь. — Она смотрела на Эдика с таким же любопытством, как и он на нее.

— Бдительный советский гражданин, — бойко представился Эдик.

Она рассмеялась.

— Я так и подумала...

Издали донесся голос Рамишвили:

— Эди-ик!

— Иди к озеру! — прокричал Эдик в его сторону. — Я нагоню.

— Кто это?

— Тоже специалист по шпионам.

— О, любопытно. Я бы и с ним хотела познакомиться.

— Ни в коем случае. Славу разоблачения я намерен оставить за собой.

Они пошли к дороге. Эдик узнал, что девушку зовут Лена, она студентка, биолог. Сейчас у нее каникулы, и она приехала на Север к отцу. Сегодня чуть свет отправилась ловить бабочек: это тема ее научной работы в кружке.

— Разве можно по нашим лесам в одиночку? — с упреком сказал Эдик. — Здесь тайга такая, что месяц иди и человека не встретишь.

— У меня компас, — пояснила Лена. — А вы?

— Не заблужусь ли?

— Нет. — Она снова рассмеялась. — Я тоже хочу знать, кто вы?

— С удовольствием соврал бы о себе что-нибудь увлекательное, не ожидай меня разоблачение.

Эдик кивнул вперед, где на развилке дорог стоял Рамишвили. Когда Эдик с Леной подошли, Рамишвили буднично спросил:

— Поведем в милицию? Или запрем в сарае в деревне и вызовем милиционера?

— Эдик, защитите!

— Она охотится за бабочками, — сказал Эдик. — Если ее задержать, представляешь, какой ущерб понесет энтомология?

Во взгляде Рамишвили проглянуло уважение.

— Сами избрали специальность? Просто нельзя представить, чтобы вы занимались чем-нибудь другим.

До самого озера парни состязались в остроумии. Лене нравилась их болтовня, но в то же время, видел Эдик, она еще продолжала опасаться их, совершенно не знакомых ей людей.

У озера Лена сказала с упреком:

— Обо мне вы все выведали, а о себе ни слова...

— Тайны тут нет, — заверил Эдик. — Просто, по-моему, мы для вас неинтересные люди.

— Что такое ты говоришь! — перебил Рамишвили. — О вас когда-нибудь писали в газетах? — спросил он у Лены. — Никогда? То-то! А об Эдике писали уже раз десять.

— Вот видите! Вы меня настолько заинтриговали, что я теперь совершенно потеряю покой!

— Мы строители.

Эдик сказал об этом с затаенной гордостью, но одновременно и с опасением, что девушка будет разочарована. Однако Лена обрадовалась.

— В самом деле? Из Сухого Бора, да? — оживленно переспросила она. — Я в Сухом Бору буду весь отпуск!

— А кем работает ваш отец в Сухом Бору? — спросил Эдик.

Лена поколебалась.

— Он управляющий трестом. Шанин его фамилия, может быть, слышали?

Эдик усмехнулся, Рамишвили изобразил на лице испуг.

— Хорошо, Эдик, что мы не сдали ее в милицию, было бы дело!

— А что? — не поняла Лена.

— Вы знаете, как у нас в шутку называют Сухой Бор? — Эдик лукаво улыбнулся. — Шанинград. Ваш папа для нас, как... — он поискал сравнение, — как господь бог.

— Я буду молиться на вашего бога, — засмеялась Лена и подняла сачок на плечо.

— А можно вас увидеть в Сухом Бору? — спросил Эдик.

— Почему же нельзя? У нас дома телефон, позвоните.