Заметки вашего современника. Том 2. 1970–1980

Книжка 89 Июль — декабрь 1980 г.

Вечер памяти Тихонравова.

Раушенбах: «Он был прежде всего романтиком космонавтики. Именно это отличало его от всех других людей, которые занимались ею в последние годы.

Для чтения лекций ракетных курсов в 1932–1933 гг. Тихонравов требовал пригласить Родченко».[504]

Михаил Клавдиевич Тихонравов.

Меркулов[505]: «В 1935 г. было решено провести вечер по пропаганде реактивного движения. На вечере Дубенский запустил глиссер с пороховыми ракетами, а Тихонравов прочёл часовой доклад. В деле пропаганды ракетной техники Тихонравов сделал больше всех, включая Королёва и Победоносцева. Отличался исключительной доброжелательностью к людям».

Галковский[506]: «В 1938–1939 гг. Тихонравов, будучи специалистом по жидкостным ракетам, занимался «катюшами» — увеличением кучности пороховых ракет. После войны он трудился над созданием пилотируемого корабля на базе трофейной ракеты Фау-2 для вертикального полёта на высоту до 200 км («Проект ВР-190»). Проект был одобрен, но отложен. Осенью мы перешли в институт Нестеренко[507], где Тихонравов стал заместителем начальника по научной части. Там этот проект тоже разрабатывался ПОД кодовым названием «Ракетный зонд». Кроме того, группа Тихонравова разрабатывала пакетную схему из нескольких ракет Фау-2, с помощью которой удалось бы достичь первой космической скорости (7,91 км/с). Затем проект корабля вместе с группой Тихонравова перешёл к Королёву, который решил «не мелочиться» и сразу проектировать корабль для полёта в космос».

Костенко[508]: «В 1927–1928 гг. именно на планёрах конструкции Тихонравова «Жар-птица-1», «Жар-птица-2» и «Гамаюн» удалось достичь дальности 25–30 км. В первых опытах по буксировке планеров, которые проводил Нюхтиков[509] опять-таки участвовали планёры Тихонравова».

Ветров[510]: «Тихонравов провёл оценку влияния немецкой ракетной техники на нашу. Разыскал данные о ракете Фау-2 в переписке Сталина и Черчилля. Написал «Историю создания первого искусственного спутника Земли». Первые идеи искусственных спутников возникли у Тихонравова в НИИ-4. Два молодых инженера помогали ему: Глеб Юрьевич Максимов и Игорь Мариамович Яцунский. С переходом группы в ОКБ Королёва Тихонравов стал начальником проектного отдела. Сотрудники его были очень молоды: средний возраст — 28 лет. Определились направления работ: спутники на орбите Земли, спутники для изучения Марса и Венеры (Максимов), пилотируемые космические корабли (Феоктистов). В недрах отдела Тихонравова зарождалась специализация инженеров: баллистики, управленцы и т. д. Проектные чертежи первого искусственного спутника Земли (ИСЗ-1) подписывал Тихонравов, а затем утверждал Королёв. Позднее Михаил Клавдиевич затребовал эти чертежи из архива ОКБ и своей рукой написал: «Хранить вечно!»

Нестеренко: «В июне 1946 г., когда я познакомился с Тихонравовым, все одобряли проект его высотной ракеты — Академия наук, МАП, ГАУ, но никто заниматься ею не хотел. Помню, Тихонравова особенно горячо поддерживал приехавший из Германии, где он работал вместе с Королёвым, химик Николай Гаврилович Чернышёв. В конце концов я взял группу Тихонравова — 22 человека — «под крыло» в НИИ-4. Большинство были совсем молодыми ребятами».

Слепые от рождения люди не видят снов.

Грандиозные похороны Высоцкого, каких Москва давно не видела. Он сам себя убил: много пил несколько дней подряд и умер от острого сердечного приступа. Я близко не знал его. Лишь однажды после спектакля на Таганке, за кулисами мы начали вспоминать детство, разговорились и оказалось, что мы с ним учились в одной школе. И жили мы с ним рядом, наши дворы соприкасались. Но, когда я кончал 10-й класс, он учился в 5-м. В детстве это огромная разница, мы не помнили друг друга, а учителя у нас были одни и те же.

— А помнишь Николая Николаевича?!

— А помнишь Агату Антоновну?!..

Больше мы с ним никогда не встречались.

Владимир Семенович Высоцкий.

В мастерской Ракши[511]. Зайти к нему уговорил меня Константиновский[512], хотя с Ракшой мы были едва знакомы по Малеевке и он тогда показался мне человеком заносчивым, с большими претензиями на известность. Но Майлен сказал, что Ракша смертельно болен, что у него острый лейкоз и зайти надо.

Внешне изменился он мало. Сохранил высокомерие, точнее — внутреннюю агрессию. Он ведёт себя так, как будто на живопись его кто-то собирается пойти в атаку, и он готовится к отпору. А атаковать его никто не хочет, нельзя этого делать, коли человек так тяжело болен. Таким образом, агрессивность его остается невостребованной и это ещё больше его раздражает. Мне всегда нравилась его работа в фильме «Восхождение», чего никак нельзя сказать о его триптихе «Куликовская битва».

Ракша сидел на табуретке против своей картины, разглядывал её, и по его лицу я видел, что картина ему нравится. Это уже меня насторожило: незаконченная работа не может нравиться. Да и законченная — не всегда.

Ю. М. Ракша умер в том же 1980 году и был похоронен на Ваганьковском кладбище в Москве 4 сентября.

В сентябре возникла довольно нелепая идея поехать в Мурманскую область, к пограничникам в Борисоглебск за грибами, что мы (моя жена Наташа, друг Чудецкий и я) и сделали. Лето выдалось сухое, было много червивых грибов, экспедиция наша провалилась.

Борисоглебск. Двухэтажные домики под светло-серыми, в косые квадраты, крышами. Оловянного расплава зеркальная вода фиорда. Крутые зелёные берега обрываются в синь. Нерусские длинные облака и палевое небо лежат под нами. Слева, за церковью Бориса и Глеба — маленький домик норвежского фермера, о котором я знаю только, что у него есть красный автомобильчик. Справа от моего белого, похожего на пароход, балкона — каменный лоб горы в морщинах мха.

Ночью во сне сочинил пьесу в двух действиях под названием «Горбун». Название я точно запомнил, хотя горбунов во сне не видел. Дело происходит в пельменной. Главное действующее лицо всё время в углу зала говорит по телефону-автомату. Его слова, обращённые к невидимому собеседнику, определяют, собственно, всё действие. Пьеса довольно абстрактна и, мне кажется, на нашем театре поставлена быть не может.

Овчарка с хорошей деловой хваткой.

Прапорщик Фёдор Фёдорович Линьков на погранзаставе Райкоски восхищает меня. Человек нашёл себя. Служит уже 27 лет, за все годы поменял 14 начальников, но только 3 заставы. Из Гусь-Хрустального привёз в 1957 г. жену Нину («Мы с ней детьми жили в одном доме»). Дочь и сын жили в Никеле в интернате. Потом дочь Ира окончила Финансово-экономический институт, работает, родила прапорщику внука Владимира Юрьевича. Сын Александр окончил энергетический техникум. Сейчас служит в армии.

Создал на заставе свиноводческую ферму. Построил собачий питомник с кормовой кухонькой. Обещает в этом году заготовить для отряда 150 кг черничного варенья. На складе идеальный порядок. Сделал специальный склад для 1200 берёзовых веников, с которыми солдаты будут ходить в баню. Заставлял солдат обдирать металлической щеткой пожарные ведра перед покраской. Наставлял солдата, который поливал цветы из ведра: «Из лейки надо поливать…» В столовой в вазочках стоят цветы. Загорелый, целый день в движении, с потной прядью волос на лбу, напоминает комбайнера во время уборки. К нему специально посылают молодых прапорщиков на стажировку с других застав. Внушает солдатам простую мысль: чтобы ничего не переделывать, надо сразу делать хорошо. Если не слушают его, заставляет переделывать помногу раз. Нетерпим к любой халтуре. Основательность и аккуратность во всём («Трудиться я люблю! Мне сесть некогда!»). Слышал его разговор с полковником Ягодкиным. Бодрый и радостный голос: «Понял вас!..»

Самые большие трудяги на границе — пограничные комиссары, которым приходится всё время разбираться с различными казусами. Полковник Фридрих Игнатьевич Ягодкин кладёт передо мной пачку донесений. Беру наугад:

«Господин полковник! Норвежская лодка с двумя мужчинами переплыла границу на реке Паз у погранзнака № 145. Самостоятельно вернуться на норвежскую сторону они не могут. Если вы не возражаете, господин полковник, мы постараемся спасти их с помощью большой лодки с норвежской стороны. Мой помощник Иверсен будет участвовать в спасательной операции.

С уважением полковник Рамсей Лунд. 10.40. 15.5.1979».

Живём в доме у капитана Иванова. Умный, начитанный. Никак не мог понять, что держит его в Борисоглебске, в этом «медвежьем углу», начальником КПП. Чувствовал, что не только приказ начальства. Сегодня он признался: эта должность даёт ему возможность поступить в Академию Фрунзе или Ленина.

Чудецкий с Наташей катались на лодке по реке Паз, я беседовал с начальником погранзаставы (Иванов привёз нас к своему приятелю), но краем глаза (я очень наблюдательный! Не хуже любого разведчика!) видел, как дозорный на соседней вышке водил за лодкой стволом легкого пулемёта. Я уже не обижаюсь: они приучены не доверять никому. Думаю, что сами себе они тоже не доверяют.

«Цель — счастье простых людей!» Это неверно. И даже не потому неверно, что «простых людей» не существует. Простые — это амёбы-туфельки, «простейшие» — их так и называют. Неверно потому, что столь субъективная категория, как счастье, не может быть реально поставленной целью. Целью может быть только нечто объективное, конкретное. Цель: каждому комнату, четыре кило мяса в месяц, три пары башмаков в год. Может быть политическая цель: отменив цензуры. Но цель — счастье… Нет, не понимаю…

Человек с лицом сенбернара, у которого жизнь не сложилась.

В детстве, едва прибежав из школы, я тут же бросался делать уроки, чтобы потом получить истинное, ничем в будущем не омрачённое удовольствие от футбола. Составляя список дел, я всегда начинаю его осуществление с самых сложных и трудных. Если законы гостеприимства требуют, чтобы тарелка была пуста, я вначале съедаю на ней закуску, которая мне не нравится. И вот я наконец понял, почему у меня всегда были какие-то сложные, противоречивые отношения с арбузом. Вроде бы я его люблю, а вроде бы и не очень. Сегодня понял: арбуз мне противопоказан! Он насилует мою природу! Ведь когда ешь арбуз, неминуемо надо сначала съесть сладкую красную сердцевину, а затем уже пресную мякоть возле корки.

Старый уже, но так дочку хочется!

Я не могу сказать точно, во что одеты кузнечики, но они одеты по моде конца прошлого века.

Пицунду я не полюбил: голо, болота, летучие мыши, неудобная для ног галька, мутное море, полное дохлых медуз, виноградная самогонка, от которой круглосуточно хочется пить. Если Бог решит, что я никогда не вернусь сюда, душа моя не заплачет.

14.10.80.

Вот я и в Москве, вот и Митя снова заболел, и Наташа снова резка и глупа, а я немилосердно злюсь на них, разбитый этим тупым месяцем безделья и смертельной усталости неизвестно отчего.

Возвратившись в холодную Москву, и первый раз раздевшись в ванной, сразу видишь, как загорел. А встав под душ, впервые замечаешь ранее невидимые ссадинки и даже вспоминаешь тот камень, плотно утыканный мидиями, на который в шипящей круговерти и повалил тебя накат.

У Беллы (Б. А. Ахмадулина.). Белла любит слова «локоть» (которое она произносит как «уокоть») и «гортань». Когда она говорит «гортань», то вся вытягивается и запрокидывает вверх лицо.

Когда произошла революция, Ленин был моложе меня.

Эмергентность: сложное целое не есть сумма частей; оно обладает некими качествами, которыми части эти не обладают.

Глаза и уши дружат. Ночью уши понимают, что глаза устали, и работают за них. Днём я не слышу далекого перестука поездов, самолётов не слышу, а ночью слышу постоянно.

Набоков владеет русским языком не лучше, чем, скажем, Чехов или Бунин, но, очевидно, превосходит их своей феноменальной наблюдательностью.

В США избран новый президент Рейган. Гусман в связи с этим проиграл мне пари: 5 бутылок шампанского. Его расписку 1978 г. отослал в Баку. Жду ответа. Мне редко удается получить выигранные мною пари, потому что я забываю о выигрыше, а жуликоватые люди, вроде Гусмана, этим пользуются.

— Всё время вынужден подрабатывать, писать какой-то бред для телевидения, какие-то тексты для документального кино, рецензии, юбилейный нектар…

— А вот Пушкин не подрабатывал!..

— А где ему было подрабатывать? Телевидения не было. Кино не было. Газет и журналов — наперечёт. Пушкин тоже всегда сидел без денег и с радостью бы подрабатывал, да негде было!..

Сегодня ко мне приехали в гости Юра Щекочихин[513], Митхад Шилов (телевидение), Чудецкий с Галей. А мыши, очевидно, думают, что у нас праздник по поводу того, что за последние три дня семеро их собратьев попались в мышеловку. Вот так и нам не дано понять причины ликований в высших сферах.

Так выглядели мамонты. Возможно, наши современники.

Письмо в журнал «Смена» по поводу моей статьи «Сегодня и тысячи лет назад» (1972. № 13):

«Я мог бы сообщить вам о многочисленных легендах и сказаниях древних и не очень древних народов Восточной Сибири (эскимосов, эвенков, якутов и др.), в которых мамонты выступают в качестве «китов», на которых стоит земля, в которых о землетрясениях говорят, что «под землею ходит мамонт». Некоторые легенды объясняют происхождение рек и впадин тем, что «по земле ходил мамонт и рыл бивнями русла рек, а ногами вдавливал землю». Другие легенды рассказывают о мамонте, как о существе, которое является неотъемлемой частью жизни людей (например, тунгусов и др.), наравне с лосями, медведями и т. д.» А. Тиваненко. Улан-Удэ. Институт общественных наук. Сектор археологии и этнографии.

Альберт Москвин из Краснодара, много лет проживший в Марийской АССР, утверждает, что он беседовал с людьми, которые видели живых мамонтов. Там их считают чрезвычайно редкими, но реально существующими животными. «Обда (марийское название мамонта), — пишет Москвин, — в тундре предварительно сгребает ягель в кучи своими бивнями, хорошо для этого приспособленными (ибо концы их крючкообразны). Эти кучи видели путешественники по Арктике, но не могли объястить их появление (Амундсен). Обда, по словам очевидцев-марийцев, раньше встречались чаще, чем теперь, стадом в 4–5 голов (марийцы называют это явление обда-суан — свадьба мамонтов. Буранная погода их устраивает больше всего. Днем располагаются на отдых кругом, внутри которого стоят детеныши. Мамонты видят очень хорошо, гораздо лучше, чем слоны. Не выносят запаха машинного масла, горелого пороха и т. п. Очевидцы говорят, что с падшего мамонта стадо срывает волосы и стадо подрывает под ним землю до тех пор, пока он не опустится в землю. Потом его закидывают кусками земли и утрамбовывают могилу. Эта работа утомляет животных, они без конца меняют положение трупа, стараясь втиснуть его в яму… Как говорят старики-марийцы, за обдой всегда приходили «большой баран», «маленький лось» и «белая лисица». По-видимому, имелся симбиоз: мамонты взрывали бивнями снеговой покров, а за ними шли овцебыки, северные олени и песцы, легче находившие корм благодаря мамонтам… Кроме того, у них поразительно развито чувство взаимовыручки. Мамонт проходит там, где не пройдет ни одно живое существо за исключением птиц… В Марийской АССР мне известны селения, жители которых покинули их ещё до революции, потому что обда, по-видимому обиженный людьми, мстил им. Ночью слышался глухой трубный звук — слоны так же трубят при нападении, а утром оказывалось, что обда выворачивал углы овинов, бань, ломал изгороди. Это повторялось до тех пор, пока отчаявшиеся люди не переходили на новое место. Так сделали жители деревень Нижние Шапы и Азаково в Медведевском районе».

В этом письме более всего поразили меня некоторые детали поведения мамонтов: круг во время метели с детенышами внутри, разгребание бивнями снега и др. Об этом мне рассказывали в ленинградском Зоологическом музее специалисты по мамонтам В. Е. Гарутт и В. Б. Дубинин. Но откуда в глухих марийских деревнях известны специальные, малыми тиражами издающиеся, зоологические работы?

М. Горький писал: «Если химика погонят на земляные работы — это не только глупо, а и преступно. Преступно тратить на пустяки самую драгоценную энергию народа, ибо она может обогатить и осчастливить народ только там, где ей назначено это самой природой её». (См. «Что такое наука?») А конструкторы Королёва много лет уже ездят на картошку. У Борьки Скотникова[514] какая-то бабка спрашивает: «А пока ты тут, сколь тебе денег на работе начисляют?» Борька назвал. Бабка руками всплеснула: «Господи! Да я за половину таких денег всё бы поле носом перекопала!»