Алекс Делавэр - 26-30

Глава 26

Майло поблагодарил Баллистера за потраченное на нас время, а тот улыбнулся и ответил:

– Не за что, ребята. Удачи.

Но когда мы не выказали никаких намерений покинуть ресторан, улыбка Баллистера как-то скомкалась, под левым ухом задергалась напряженная мышца. Он поглядел на свою нетронутую еду, повертел в руках бокал с «Маргаритой». Не поднимая глаз от крошечного водоворота с кусочками льда, выдавил новую улыбку и проблеял:

– Что-нибудь еще?

Я сказал:

– В приобщенных к делу письменных материалах Конни упомянула двоих музыкантов. По ее мнению, один из них мог быть отцом Рамблы.

Он наверняка читал эти материалы, причем, конечно, не один раз. Но промолчал.

Я стоял на своем:

– Что об этом говорила сама Ри?

– Мы никогда это не обсуждали.

– Вот как, – сказал я.

– Это не имело отношения к делу, – сказал Баллистер. – По-моему, и вы тоже так думали, иначе написали бы об этом в своем отчете.

– Верно подмечено.

Он улыбнулся.

– Видите, иногда и мне удается сказать что-нибудь дельное.

Я подвинулся к нему ближе. Он сделал попытку увеличить расстояние между нами, не смог и снова взялся за бокал.

– Ри когда-нибудь говорила вам, кто отец ее ребенка? – спросил я.

Он покачал головой.

– Я однажды спросил; думал, может, это ей как-то поможет. Но она наотрез отказалась говорить об этом, и я больше не настаивал.

– Почему вы думали, что это могло помочь?

– Финансовая поддержка, – сказал Баллистер. – Если отец – приличный парень. А если б она смогла с ним договориться и они действовали бы заодно, то их было бы уже двое – против одной.

– Ри не обращала внимания на такие вещи.

– Она сказала, что это не важно.

– А может быть, отец – не приличный парень.

– Не знаю, может, и так… Но мы все равно выиграли это дело, так что какая теперь разница?

– Такая, что Ри исчезла.

– Ее право, – ответил Баллистер. – Мы живем в свободной стране.

Вмешался Майло:

– Конечно, Майрон, но если ты все-таки что-нибудь о ней услышишь…

– То вам я ничего не скажу.

– Даже в интересах клиентки?

– Даже так, – подтвердил Баллистер. – Пусть она сама решает.

– Слова не мальчика, но адвоката. Что ж, удачи тебе во всем, Майрон.

Баллистер поднял свой бокал.

– И вам того же.

И опять мы не шелохнулись. На этот раз Баллистер смирился. Всосал из бокала льдинку, погрыз.

Майло продолжил:

– Да, Майрон, удача нам точно пригодится и еще одна вещь тоже. Нам нужна информация о том, где ты был пару вечеров назад, начиная с семи тридцати и далее.

– Я? – переспросил Баллистер. – О… ну у вас и шуточки.

Майло сидел неподвижно.

Молодой адвокат потряс головой.

– Сумасшедшие… хотя ладно, какие проблемы… где я был… во сколько?

Майло еще раз назвал временные рамки.

Баллистер заерзал.

– Наверное, я был с Медеей.

– Наверное?

– Ладно, я точно был с ней. Определенно.

– Всю ночь?

Новая вспышка румянца.

– Ага.

– Она это подтвердит?

– Думаю, да, – сказал Баллистер.

– А может быть, и нет? – спросил Майло.

– У нее могут быть из-за этого сложности.

– С чего бы, Майрон?

Баллистер на дюйм отодвинул бокал.

– Дело в том, что официально она еще замужем за своим вторым бывшим, он лузер, хочет содрать с нее побольше денег при разводе, вот и ищет, что бы еще использовать против нее.

– То есть ее неверность может оказаться ему на руку.

– Как знать… Но я говорю правду. Мы всю ночь провели вместе. Я уехал от нее около шести утра. У нее в доме консьерж, такой тип в малиновом пиджаке, он подтвердит.

– Где она живет?

– Сенчури-сити. – Баллистер продиктовал адрес на память. Один из лучших девелоперских проектов последнего времени.

Внезапный шум заставил нас троих обернуться. Шестеро новых клиентов ввалились в ресторан в поисках обеда. Мясистые мужчины несли в руках желтые пластиковые шапочки.

– Это местечко прямо-таки процветает, – буркнул Баллистер.

– Значит, – продолжил Майло, – ты был с Медеей всю ночь и еще часть утра, но она может отказаться подтвердить это.

– Консьерж вряд ли откажется.

– Что ж, для начала неплохо, Майрон. По крайней мере, мы будем точно знать, где ты был рано утром. И все же лучше бы нам услышать это от самой Медеи – в смысле, что ты провел в ее квартире всю ночь.

Взгляд Баллистера стал жестким.

– Ладно, я все понял. Медея подтвердит мои слова, или я рассержусь. И тогда у нее точно будут проблемы. – Не только взгляд, все его лицо стало другим.

– Отлично сказано, амиго, – засмеялся Майло. – Вот теперь ты не только говоришь, но и думаешь как законник.

* * *

Мы вышли из ресторана, и лейтенант сказал:

– Совместное алиби. Как романтично…

– У тебя есть сомнения? – спросил я.

– Консьержи, конечно, живут на рождественские чаевые, но в данном случае я ни в чем не сомневаюсь. Ни у нее, ни у него нет причин пришивать старушку Конни.

Мы пошли к машине. Майло проверил сообщения на телефоне. Сообщение оказалось одно, но важное: от экспертов с квартиры, где жила Ри Сайкс.

– Быть не может. И чья?.. О’кей, ага, делайте. Чем раньше, тем лучше. Спасибо.

Отбой.

– Эксперты нашли единственное подозрительное пятнышко на ковре возле складной кровати. Маленькое, примерно восьмую долю дюйма в диаметре, но это точно кровь, человеческая, нулевой группы. Людей с такой группой немало, и, может быть, Конни была одной из них. Погоди-ка…

Майло набрал коронера и стал говорить с ассистентом патологоанатома, который проводил вскрытие. Минуту спустя он поднял большой палец.

– Точно, нулевая, резус-фактор положительный.

– Не хочу портить тебе удовольствие, – сказал я, – но Ри и Конни были родными сестрами, так что, вполне возможно, группа крови у них общая. Кроме того, кровь идет у людей сплошь и рядом, даже когда они не выходят из дома.

– Ну, ты и психолог… да, конечно, но ДНК Конни скажет мне точно, чья это кровь, так что я заказал экспресс-анализ, результаты получу через неделю. Если они совпадут с Конни, то какая там химия у Ри, уже не будет иметь никакого значения.

– Удачи.

– Ты серьезно?

– А почему нет?

– Что, если твоя клиентка окажется убийцей? – спросил Майло.

– Я давно живу и сносить удары судьбы научился.

Он улыбнулся одной половиной рта.

– И часто она щелкает тебя по носу?

– Не нарывайся, – сказал я.

Когда мы отъезжали, Майло сказал:

– Ладно, настало время проверить потенциальных папашек нашей детки. Давай начнем с Меландрано: криминального прошлого у него нет, так что, глядишь, и желания, что называется, сотрудничать с властями окажется побольше. Что он у них делает, в группе?

– Ритм-гитара, вокал.

– Фронтмен… Может, гулял когда-то с Ри?

– Гораздо важнее то, – сказал я, – что Ри оставляла его посидеть с Рамблой, когда приходила ко мне.

– Мамочка обращается за помощью к папочке… певец, значит? Что ж, может, он и нам чего-нибудь споет.

* * *

Уильям «Винки» Меландрано жил в квартире на восточной окраине Северного Голливуда, в квартале, напрочь лишенном деревьев, зато застроенном приятными для глаза, хотя и не особо выразительными домами, недалеко от элитного района Толука-Лейк.

По пути туда Майло успел раздобыть информацию о единственном, судя по регистрации, средстве передвижения Меландрано – тринадцатилетней давности «Форде Эксплорере», сером на момент покупки. Внедорожник оказался припаркован на небольшой площадке за домом. Серый, как и прежде, он нуждался в помывке и уборке – все его нутро было завалено пустыми стаканчиками, пластиковыми коробками и корытцами для еды навынос, старыми газетами и скомканными тряпками.

– ОКР[30] тут и не пахло, – прокомментировал Майло. – Ладно, пошли, поднимемся к самому Винкстеру. Если контакт будет налаживаться туго, заведешь с ним разговор о всяких гитарных штуках.

Напевая семь первых тактов из «Дыма над водой»[31], он пошел вокруг здания к главному входу.

– Тебе бы только волосы чуток отрастить, и можно менять работу, – сказал я.

– Ага, типов, которые поют так, как будто никто не поет, и без меня хватает.

В квартиру мы поднимались по открытой лестнице. На звонок в дверь Меландрано нам никто не открыл. Майло еще пару раз надавил на кнопку, потом постучал и сказал:

– Будь жизнь легкой и приятной штукой, мы бы уже получили все ответы… думаю, не стоит мне оставлять здесь свою карточку – вдруг выяснится, что это он помог беглянке Ри дать тягу?

Мы уже собрались уходить, когда на площадке лестницы появилась женщина с маленьким мальчиком, которого она вела за руку; увидев нас, она остановилась, поглядела на нас внимательно, сделала несколько осторожных шагов вперед, снова встала.

Молодая испанка, волосы до пояса, одета во что-то вроде медицинской формы. Мальчишка четырех-пяти лет, длинная футболка с надписью «Лос лобос» спускалась ему чуть не до колен, джинсы подвернуты, на ногах детские «найки». Женщина шагнула вперед, заслоняя его собой. Инстинкт защиты.

– Здравствуйте, мадам, мы из полиции, – сказал Майло и сверкнул в ее сторону сразу и полицейским жетоном, и теплейшей улыбкой, на какую только был способен.

– Полиция ищет Винки? За что? – На ее форме был значок с названием крупной сети аптек и написанной от руки фамилией: «Л. Вега».

– Хотим с ним поговорить.

– Он что-то натворил?

– Нет, мэм.

Она заметно расслабилась.

– Он уехал.

– Когда?

– Пару дней назад. А он точно ничего не сделал?

– Точно, – сказал Майло, – просто нам надо поговорить с ним о его пропавшей подруге.

– О. Просто иногда я прошу его посидеть с Карлосом, и он вроде всегда был ничего, нормальный.

– С ним все в порядке, не волнуйтесь, мисс… Вега.

– Лурдес. – Она опустила глаза на мальчика. – Слышишь? Незачем волноваться из-за мистера Винки, хихо[32].

Карлос вступил в боксерский поединок с тенью.

– Значит, Винки уехал пару дней назад? – уточнил Майло.

– Примерно, – подтвердила Лурдес Вега. – Я пошла к нему, хотела попросить его посидеть с Карлосом, а его не было.

– То есть вы не видели, как он уезжал?

– Нет. Я не нашла, с кем оставить ребенка, пришлось остаться дома самой.

– А так вы обычно пользуетесь его услугами?

– Когда мама не может, я обычно обращаюсь к нему. Так проще, мы же живем по соседству. Он играет Карлосу на гитаре, учит его играть… тебе же нравится гитара мистера Винки, да, хихо?

Мальчик серьезно кивнул и нанес тени еще несколько ударов. Затем глянул на Майло так, словно замышлял какую-нибудь шалость. Тот улыбнулся ему, и парнишка тут же шмыгнул за спину матери.

Та сказала:

– Винки говорит, что у Карлоса есть талант, только сначала надо, чтобы у него подросли пальцы. Ты ведь так и сделаешь, хихо, будешь играть на гитаре, как мистер Винки, когда у тебя подрастут пальцы?

Молчание.

– Похоже, он хороший сосед, – сказал Майло.

– О, да. Такой спокойный, вежливый…

– В котором часу вы пошли к нему и обнаружили, что его нет?

– Вечером, около девяти, кажется… Я как раз отработала в аптеке двойную смену, забрала Карлоса из садика, мы пришли домой, поужинали, Карлос заснул, а я подумала – пойду прошвырнусь куда-нибудь с друзьями, что ли, Карлос все равно будет спать, а Винки посидит с ним, телевизор посмотрит… У меня кабельных каналов больше, чем у него.

– Его машина здесь.

– Правда?

– Серый «Эксплорер», стоит за домом.

– Да, это его, – сказала женщина. – Ну, я не знаю…

– Кто его друзья?

– Парни из группы – у них своя группа. Они еще так одеваются…

– Как – так?

– Как раньше хиппи – парики, кожа… – Она хихикнула. – Это у них вроде формы. – Она потянула себя за блузку. – Вот, как я ношу на работе.

– А имена парней из группы вы знаете?

– Э-э… один вроде бы Чак, а второй, кажется, Моррис.

– А не Борис?

– Может, и Борис. Я никогда с ними не общалась, только видела, как они заезжали за Винки, всегда такие волосатые, вот и думала, что, наверное, ребята на работу собрались. Они играют в каком-то клубе, Винки говорит, что я могу прийти послушать бесплатно.

– И что, вы ни разу не поймали его на слове?

– Да когда мне? Я в аптеке по две двойных смены в неделю заколачиваю, папка Карлоса в Афганистане, так что все приходится делать самой; если только мама когда поможет, но она тоже работает.

– То есть вы очень заняты.

– Ну… я схожу к ним когда-нибудь, послушаю… наверняка они классные… Наверное. Но не потащу же я Карлоса с собой в такое место, а Винки когда играет на сцене, то не может посидеть с ним; значит, надо ждать, чтобы у мамы был свободный вечер, а она сейчас тоже по две смены работает. На сосисочной фабрике «Фермер Джон», в Верноне.

– Винки берет с вас деньги, когда сидит с ребенком?

– Я предлагала, – сказала она. – Но он не хочет. Говорит, своих ребятишек у него нет, а ему всегда хотелось иметь сынишку; про Карлоса он говорит, что он забавный маленький пацаненок, и у него есть талант, из него еще музыкант вырастет. – Она протянула руку за спину и взъерошила мальчонке волосы. – Верно, Карлито? Ты ведь у нас будешь играть музыку? – Торжественный кивок.

– Знаешь, что такое талант, хихо?

– Я хорошо играю.

– Верно, – сказала она, наклонилась и чмокнула его в щеку. – Ты у меня маленький гений, мой смышленый мальчик.

Карлос поерзал.

– Я есть хочу.

– Ладно, ладно… мне надо идти, сэр, приятно было поболтать с вами.

– Еще один вопрос, – сказал Майло. – У Винки есть подруги?

– Я не видела. – Лурдес поджала губы. – Но он не такой. Я так не думаю.

– Какой – не такой?

Она поднесла обе ладони ко рту рупором и одними губами проговорила: «Голубой».

– Значит, девочек любит.

– Другого я никогда за ним не замечала, – сказала Лурдес Вега. – А Карлоса он просто учит играть на гитаре. Или вы хотите сказать, что я зря расслабилась?

– Вовсе нет.

– Хорошо. В смысле, я сразу поняла, что он нормальный. Материнское чутье, знаете ли.