Алекс Делавэр - 26-30

Глава 11

В вестибюль я вошел сразу за Бейлессом и приотстал, когда он смешался со спешащей на ланч толпой. Убедившись, что его не видно, я направился к справочнику-указателю, достал телефон и сфотографировал список имен съемщиков, деливших седьмой этаж с юридической фирмой Гранта Феллингера.

Список был невелик – еще одна юридическая группа и компания финансового менеджмента.

Принимая во внимание, сколько людей выходили из здания, очередь к буфету на первом этаже оказалась ожидаемо редкой. Я подождал, пока она сократится до нуля, вошел и купил кофе. Офис Бейлесса находился рядом, всего в нескольких ярдах. Переплатив два бакса, я сказал, что сдачи не надо, и тут же показал работающему за прилавком прыщавому юнцу фотографию Кэтрин Хеннепин.

Предъявляющий фотографию чужак в футболке и джинсах должен был бы дать какое-то объяснение, но парнишка только взглянул на снимок и сказал:

– Не видел. Она кто, воровка?

– А у вас их много?

Юнец лукаво ухмыльнулся.

– Как будто сам не знаешь. Ты из Бюро?

– Откуда? – ухмыльнулся я.

Он ухмыльнулся в ответ.

– Загребешь кого?

– Если будет возможность. Так ты ее не знаешь?

– Нет.

– Были проблемы с воровством?

– Шутишь? Только отвернись – половины пакетиков с сахаром тут же не будет. Отвернись еще раз – и не будет кетчупа. Богачи – дешевки. – Он фыркнул и в третий раз взглянул на фото. – Слишком неразборчивое.

Я вернулся в вестибюль и снова смешался с толпой, оказавшись в центре людского водоворота.

Из памяти почему-то всплыли слова Бейлесса насчет убийства в опере.

Встретил ее в лифте.

В лифтах нет камер. Лучшего места для охоты не придумаешь.

Подойдя ближе, я понаблюдал за тем, как открываются и закрываются дверцы, изрыгая голодных людей. Некоторые, кому не хватало терпения, уже доставали сигареты. Уровень шума заметно вырос. Или шумело у меня в голове?

Делать здесь было больше нечего, да и раздражать Бейлесса не стоило. Я повернулся и направился к выходу.

В затылке как будто засвербело. Неужели за мной наблюдают? Нет, наверное, просто перебрал кофе.

Я обернулся. Не полностью, наполовину. И сначала ничего не увидел. А потом…

Слишком резкое движение. Человек в толпе быстро отвернул лицо.

Быстро, но я уже успел его узнать. Грант Феллингер пытался вклиниться в людской поток. Пробиться к лифтам.

Неужто это он наблюдал за мной? Даже если так, объяснение может быть простым: адвокат узнал меня, но тратить время на полицейские разборки не пожелал.

Снова шагнув к выходу, я не удержался и бросил взгляд за спину.

То же самое сделал и Феллингер. Лицо напряженное. Что в нем? Страх? Злость? Всё вместе?

На мгновение наши взгляды сомкнулись. Потом он снова повернулся ко мне спиной.

Не фантом? Человек, работающий здесь и имеющий все основания здесь находиться?

Адвокат, состоявший в профессиональных отношениях с Урсулой Кори? И не только профессиональных, если верить Ричарду Кори.

Кому легче всего, не вызвав подозрений, подойти к женщине, как не ее адвокату? Человеку, встретиться с которым она и приехала.

И что может быть неожиданнее, чем увидеть, как этот человек целится ей в лицо?

Никто – ни симпатичная секретарша в черном платье, ни помощник Феллингера – не упомянул о том, что тем утром адвокат вышел из офиса вместе с Урсулой. Однако боссам не нужно отмечаться, и никто не заметил бы, если б молодая женщина отошла от стола.

Овцы. Жестокая оценка человечества, но, как только что видел, точная.

Я вышел из здания и, уже переходя улицу, набрал номер.

* * *

Эрл Коэн согласился принять меня, если только я поспешу, но когда я прибыл, его секретарша сказала:

– Мистер Коэн на ланче в кафе «Европа». Это рядом.

«Кафе» оказалось нишей с трехфутовым прилавком на первом этаже соседнего медицинского здания. Две молодых женщины в форме медсестер ожидали, когда им положат в контейнеры салат. Единственный столик в углу был занят Эрлом Коэном.

В ярком свете дня старик казался восковым призраком в пошитом на заказ костюме. Ланч мог бы устроить и монаха: натуральный, без ароматизаторов, йогурт, пластиковая ложка и стакан воды.

Я сел. Коэн молчал – и заговорил, лишь когда медсестры ушли:

– Что у вас теперь, доктор Делавэр?

– Как я уже говорил при прошлой нашей встрече, Грант Феллингер отзывался о вас очень хорошо. Впервые слышал такое от соперничающего юриста.

Коэн усмехнулся.

– Может, я заслужил похвалу.

– Не сомневаюсь. Но в отношении его вы равного энтузиазма не проявили.

– Какая неблагодарность с моей стороны.

– Все, что вы скажете мне о Феллингере, может оказаться полезным.

– Подозреваете его в причастности к убийству Урсулы?

Ни тени удивления.

– О подозрении я бы не говорил, но мне он интересен.

– Почему?

– Помимо прочего, нам сказали, что он спал с клиентом.

Коэн улыбнулся.

– С каким именно клиентом?

Я улыбнулся в ответ.

– Вот так, да?

– Что ж, я не слышал, чтобы Грант увлекался мужчинами, но некоторые женщины, по слухам, попали под его обаяние. Что есть, то есть.

– Юрист-ловелас.

Коэн рассмеялся.

– Мне трудно понять, но так поговаривали.

– Это знают все ваши коллеги.

– Далеко не все. Тема всплывала несколько раз, но не на официальном уровне, и дальше дело не шло. Так оно и будет, доктор. И наш разговор останется между нами. Я слишком стар для осложнений.

– Кто-нибудь обвинял его в домогательстве?

– Я о таком не слышал. – Коэн зачерпнул ложечкой йогурт. – Может быть, у него так хорошо получается, что все остаются счастливыми и довольными…

– Что именно вы слышали?

– Что именно? В моем возрасте о точности нет и речи. Возможно все. До тех пор, пока оно остается между нами. – Старик подхватил еще немного йогурта и отправил в рот половинку калории. – То, что я скажу, – не для записи и останется между нами.

Я покачал головой.

– «Между нами» означает, что ваше имя не появится в официальных документах. Но вся важная информация будет передана лейтенанту Стёрджису.

– Ладно, – сказал Коэн. – Ценю вашу откровенность. В моем бизнесе с ней сталкиваешься нечасто. – Он поправил галстук. – Вы говорите, что не подозреваете Феллингера, но вторгаетесь в его личную жизнь.

– Только если это имеет отношение к Урсуле Кори.

Коэн положил ложечку.

– Не знаю, почему только я согласился с вами встретиться… У меня складывается впечатление, что вы, молодой человек, преуспеваете на усложнениях.

– Как раз напротив, мистер Коэн. Я всегда стремлюсь упрощать.

Он изучающе посмотрел на меня.

– Будь вы женщиной, я назвал бы вас сплетницей.

– Лучше треплом. Во имя сохранения полового нейтралитета.

Старик громко рассмеялся, чем привлек внимание продавца за стойкой, закашлялся и погладил впадину на шее.

– Для психолога вы непосредственны. У вас ведь многое заключено в нюансах?

– Насколько я понимаю, вы хотите сказать, что ваши чувства можно объяснить эмоциональными факторами, но с другой стороны…

Адвокат снова рассмеялся.

– Умница. Послушайте, я – чудак с двумя типами рака, и, черт возьми, что мне кто-то может сделать? Так вот вам грязь: однажды я заметил, как жирная лапа Гранта оглаживает точеные ягодицы Урсулы.

– Где это случилось?

– В лифте его здания. Мы спускались – Ричард, Урсула, Грант и я – после очередной консультации.

– Феллингер лапал ее в присутствии Ричарда?

– Полагаю, это добавляло ситуации пикантности.

– И как она отреагировала?

– Едва заметной улыбкой.

– Встреча проходила в офисе Феллингера, но он тоже вышел.

– Грант сопровождал Урсулу, – пояснил Коэн. – Пройти лишнюю милю – это галантность.

– Но истинная причина – показать средний палец ее бывшему.

– Так я это интерпретировал. – Коэн, подняв дрожащую руку, согнул узловатые пальцы. – Он не просто дотронулся, он несколько раз ее потискал.

– И ей это нравилось.

– Она улыбалась. Вывод мог быть только один – у этих двоих даже свои шутки появились. Я понял, что Ричард не втирал очки, когда говорил, что Феллингер вел с ней свою игру на протяжении всего процесса.

То же самое Ричард говорил о Коэне.

– Спасибо за информацию, – поблагодарил я. – Что-нибудь еще?

– Меня это оскорбило, – продолжал адвокат. – Не сексуальная составляющая, но тот факт, что Феллингер столь дерзко нарушил профессиональную этику. Я старомоден, доктор Делавэр. Работа – это работа, а потеха – это потеха.

– Ричард когда-нибудь говорил вам, что Урсула обманывала его до развода?

– Нет, в этом-то и дело.

– То есть?

– Не могу сказать, как они жили до развода, но все сексуальные безрассудства со стороны Урсулы случились, по его словам, после развода. Вот почему я посоветовал ему не лезть в чужие дела.

– И что Ричард?

– Сказал, что умом он это понимает, но ему все равно грустно из-за того, что Урсула творит такое с собой.

– Заботился о ее благополучии? Какой внимательный…

– Больше ничего, доктор Делавэр.

– Позвольте уточнить, – сказал я. – Ричард имел в виду, что Урсула вредит себе, меняя партнеров.

Коэн указал на потолок.

– Как время летит… Мне нужно подняться, наверху меня ждет врач.

Я позвонил Майло.

– Может, это ничего и не значит, но Дариус Клеффер вернулся в Лос-Анджелес. Ни местного адреса, ни номера машины у меня нет, но он уже с месяц работает в одном итальянском заведении, «Беппо Биппо». Почерпнул сию мудрость, просматривая поварские блоги.

– Его так хорошо знают?

– Он поместил эту новость о себе на сайте под названием «БигАйз Гурмандайз». Я позвонил туда. Сегодня у Клеффера выходной. Управляющий обещал передать ему сообщение. Если не передаст, сам туда схожу. А что случилось?

– У меня есть для тебя предложение.

– Какое?

Я рассказал.

– Встречаемся перед участком, – сказал он. – Может, перекусим.