Белая овца

========== Глава 1 - Овечья мечта ==========

Гигантская туша Беовульфа сбила его с ног, а острые зубы лязгнули у самого его лица. С огромным трудом удерживая злобно рычавшую морду, он изо всех сил попытался оттолкнуть от себя этого монстра. И в него тут же уперся яростный взгляд ярко-красных глаз того, чьим призванием являлось именно уничтожение людей. Жон охнул, когда могучие челюсти начали драть его руку, дергая ее из стороны в сторону. С отчаянным криком он все же сумел вырвать ее из клыкастой пасти и, перекатившись по темной земле, смог лишь бессильно наблюдать за тем, как чудовищный Гримм с рычанием приближался к нему, как поднимался на задние лапы, как струйки пара вырывались из его ноздрей, как огромное тело опустилось сверху, окончательно подминая его под себя.

– Жон! – позвал его голос. – Обедать!

– Иду, мам! – прокричал в ответ тот, переворачиваясь на спину.

Беовульф рывком прижал его к земле и, уткнувшись своей огромной головой прямо ему в лицо, начал его вылизывать.

– Отстань, – рассмеялся Жон и попытался столкнуть с себя эту гигантскую тушу. – Ну же, прекрати… мама может сильно разозлиться, если я опоздаю.

Это сработало, на что, впрочем, и был сделан расчет. Беовульф жалобно заскулил и, усевшись на задние лапы, принялся терпеливо ожидать того момента, когда Жон окажется готов идти домой. И так поступил далеко не только он один.

Ярко-красные глаза других Гриммов внимательно следили из темноты за тем, как они осторожно пробирались по нагромождениям скал и исходившей паром почве. Земли Гриммов не были ни уютными, ни красивыми, если, конечно, вы не обожаете именно багрово-красную палитру. Вот только Жон больше предпочитал зеленый и оранжевый цвета – те самые, что видел лишь на экране своего свитка, и упоминания о которых иногда встречались ему в некоторых книгах. Никаких деревьев здесь никогда не росло, а почва была точно такой же мертвой, как и все остальное – тяжелые испарения убивали любое живое существо, которое осмеливалось сюда прийти.

Разумеется, кроме него самого.

– Ага, вот ты где, – произнесла его мать, Салем Джунипер Арк, когда Жон наконец вошел в темную башню. Выражение ее бледного лица, как это часто бывало, оставалось абсолютно бесстрастным, но вот взгляд ее красных глаз едва заметно смягчился, а придававшие ей несколько сердитый вид черные вены стали чуть менее пугающими.

– Только посмотри на себя, – вздохнула она. – Ты весь в грязи и копоти. Чем ты вообще занимался?

К его ужасу, Салем достала небольшой кусочек ткани и, плюнув на него, стала вытирать его лицо этой отвратительной штукой.

– Ну мам… – тут же начал ныть Жон, что, как он знал, было куда более эффективным способом добиться своего, чем пытаться с ней, например, о чем-либо спорить. – Я просто играл с Манни.

– Играл? – немного приподняв бровь, переспросила ужасающая Королева Гриммов. Но он прекрасно понимал, что любая сказанная им сейчас ложь в будущем принесет ему куда больше проблем, чем самая неприглядная правда.

– Ты должен был заниматься своей учебой, – вздохнула она. Жон немного вздрогнул, когда ладонь Салем опустилась прямо на его макушку, но всё же сумел довольно быстро взять себя в руки. – Ладно, на сей раз я оставлю это без наказания. Идем, нас ждет семейный обед.

– А что, папа уже вернулся? – моментально просиял Жон, но увидев, как она покачала головой, лишь печально вздохнул.

– Твой отец, как и обычно, пропадает где-то на охоте. Впрочем, ты и сам все это прекрасно знаешь.

– Да, знаю, – еще раз вздохнул он. Нет, Жон вовсе не сердился на папу – просто немного расстроился. Николас Арк был той самой ниточкой, что связывала его с внешним миром, и единственным человеком, который рассказывал ему удивительные истории о далеких городах и потрясающих чудесах природы – о водопадах и лесах, наполненных маленькими невермороподобными существами, певшими изумительно красивые песни. Все это казалось Жону просто невероятным.

– Все твои сестры сегодня заняты различными делами и не смогут присутствовать, – вздохнула Салем, погладив его по голове. – Так что будем только мы с тобой, твои дяди и Синдер.

– Старшая сестра?

Мама укоризненно посмотрела на него.

– Мне бы очень не хотелось, чтобы ты ее так называл. Она всего лишь на несколько лет старше тебя и даже не связана с тобой кровным родством. Наверное, ты и сам понимаешь, что из вас двоих получилась бы просто идеальная пара. Помнишь, как ты, когда был маленьким, частенько говорил, что вырастешь и обязательно на ней женишься? Пожалуй, ничего другого я от тебя тогда и не слышала.

– Ну ма-а-ам… – вот зачем ей потребовалось вспоминать что-то подобное? Она всегда старалась смутить его, рассказывая о каких-нибудь детских выходках или просто предлагая заняться каким-либо непотребством с ее подчиненной. – Ты же знаешь, что Синдер для меня как старшая сестра.

– У тебя уже и так есть семь, – заметила Салем. – Когда у тебя наконец начнут играть гормоны, то помни, что Синдер – это очень хороший вариант.

Жон полностью проигнорировал ее уже давным-давно ставшее привычным ворчание по поводу того, что в свои семнадцать лет он имел сексуальное влечение дохлой рыбы. Это была очень старая тема. Мама хотела получить от него внуков, а он сам – чего-то большего.

Жон снял прилипшую к его толстовке нитку и последовал за Салем по серпантину коридоров башни мимо Гриммов и каких-то странных людей, с которыми он никогда не общался. Мало кто из них осмеливался хотя бы посмотреть ему в глаза, как, впрочем, и следовавшему прямо за ним Беовульфу. И они никогда не пытались заговорить с Жоном… наверное, слишком сильно боялись его матери. Или, может быть, его самого? Он слегка ссутулился, чувствуя, как морда Манни успокаивающе ткнулась в его ладонь.

– Выше голову, – сказала Салем, когда они уже подходили к высоким дверям. – Помни, что женщинам нравятся статные мужчины. Нельзя все время ходить, уткнувшись взглядом в пол.

– Да, мам, – отозвался Жон, выполнив ее указания. Вздохнув, она присела напротив него, слегка поправив его одежду.

– Идем, милый, – ласковым голосом произнесла Салем. – И не забывай, что говорил твой отец: ‘Всё, что тебе действительно нужно, – это всего лишь немного уверенности в себе’.

– Ага, – улыбнулся ей Жон не столько из-за самих слов, сколько просто для того, чтобы она о нем не волновалась. У его матери и так хватало причин для беспокойства помимо его плохого настроения. И отец действительно часто говорил об уверенности в себе и о том, насколько она была необходима Жону. Впрочем, он имел на это полное право с тех пор, как взял и женился на воплощении зла – да, мама любила себя называть именно так. И Николас Арк, к слову, весьма этим гордился.

– Приветствую, – нараспев произнесла Салем, заходя в помещение, а затем кивая каждому из четырех человек, что встали при ее появлении. Жон проследовал за ней, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Как только его мать заняла свое место во главе стола, он сел слева от нее – рядом с Синдер Фолл. Та кивнула ему и тут же перевела взгляд своих золотистых глаз обратно на Салем.

– Спасибо вам всем, что пришли, – начала та, жестом скомандовав слугам в капюшонах подавать еду – мясо, овощи и все прочее. Жон взял в руки нож и вилку, и даже дядя Тириан достал свой кинжал, тут же воткнув его в тарелку. – Я понимаю, насколько редки бывают наши встречи, и очень рада всех вас здесь видеть. Впереди нас ждут довольно интересные времена. Как у тебя идут дела, Синдер?

– Очень хорошо, госпожа, – ответила красавица. – Мне удалось завербовать двух новых агентов, которые, как я надеюсь, будут нам весьма полезны. Наша атака на деву Осени оказалась сорвана из-за постороннего вмешательства, но нам всё же удалось выяснить то место, где ее сейчас держат, и теперь мы готовимся к следующему этапу.

– Отлично, – кивнула Салем. – И я полагаю, что у тебя тоже все в порядке, Воттс?

– Естественно, – отозвался усатый мужчина. – Разумеется, были и кое-какие сложности, и мне даже пришлось оставить там нескольких своих… доверенных людей, чтобы иметь абсолютную уверенность в том, что ситуация не поменяется в самый последний момент.

Вздохнув, Жон сгорбился в своем кресле, пока окружавшие его люди обсуждали свои злобные планы. Нет, он, конечно же, прекрасно понимал, насколько всё это было важно. Что ему следовало слушать и учиться у них… Что он не всегда будет принцем Гриммов. Однажды Жон должен был стать их Королем, о чем мама не уставала ему напоминать. И всё же это… это было совсем не тем, чего он хотел от жизни. Его сестры всегда схватывали подобные вещи на лету, ориентировались во всех этих вопросах, словно Невермор в небе. Он тоже старался… но постоянно отставал в этом деле от них и приносил своей семье меньше всего пользы.

– Жон! – рявкнула Салем, заставив его дернуться от неожиданности и быстро вытащить руку из-под стола. Показавшаяся оттуда же слюнявая морда Манни уткнулась ему в колени. – Что я тебе говорила по поводу подкармливания Беовульфов за столом?

– Никогда так не делать, – промямлил он в ответ, стараясь при этом освободить свою руку из пасти Гримма. Хотя Манни и выглядел виноватым, но все же продолжал облизывать губы после вкусного мяса. Шестифутовый монстр выбрался из-под стола и печально побрел к стене, на которую ему указала Салем.

– Именно, – вздохнула она. – Гриммам совсем не нужна еда – в отличие, кстати, от тебя самого.

– Гриммы едят только людей, – радостно засмеялся Тириан, забираясь с ногами на свое кресло. – Жрут, рвут и раздирают на части.

Жона передернуло.

– Тириан! – Салем не сводила с него взгляда, пока тот не сел как следует. – Не за столом и не рядом с моим сыном. Ты же знаешь, какой он чувствительный.

Испуганный мужчина явно старался не встречаться взглядом с его матерью. Она могла бы мгновенно его убить – здесь не было никого могущественнее ее.

– Теперь, Жон, – промурлыкала Салем, – тебе наконец исполнилось семнадцать лет. В этом возрасте многие в Королевствах уже считаются совершеннолетними. Ты решил, чего именно хочешь от жизни?

Он вздохнул, не отрывая взгляда от своей тарелки. Жон очень любил свою семью… маму и папу, семь сестер – или восемь, если считать еще и Синдер. Даже дядей, хотя это часто зависело от того, в каком именно настроении в данный момент пребывал Тириан. Он уважал их побуждения, желания и цели – особенно то, насколько далеко они были готовы зайти для их достижения.

Но всё это оказалось не для него.

В каждой семье имелась своя черная овца. В этом не было абсолютно ничего необычного. Его сестры любили играть с разумом и чувствами окружающих, его мать хотела подмять под себя весь мир. Но вот сам Жон?.. Он унаследовал от своего отца гораздо больше, чем кто-либо от него ожидал. Ну, кроме уверенности в себе.

Сделав глубокий вдох, он поднял свой взгляд на мать, уже догадываясь, что все остальные сейчас смотрели именно на него, ожидая его ответа.

– Я хочу стать Охотником.

Тириан истерически расхохотался.

– Милый, – вздохнула Салем, пока Жон старался как можно сильнее вжаться в спинку своего кресла. – Мне казалось, что мы с тобой уже когда-то обсуждали эту тему. Ты – принц Гриммов, мой наследник и единственный сын. Я знаю, что есть различные исключения, как, например, твой отец, но становиться Охотником тебе?

– Это именно то, чего я хочу, – повторил Жон, отчаянно стараясь сделать так, чтобы его голос при этом не дрожал.

– Позволять ему проводить целые дни в библиотеке было ошибкой, – заметил Хазел, глядя через стол прямо на Синдер.

– Он был весьма любознательным ребенком, – ответила ему та, сложив руки под грудью. – А чтение книг оказалось отличным занятием для него.

– Какое чудесное оправдание, – тут же присоединился к их беседе Воттс. – Но, дорогая моя, поправь меня, если я ошибаюсь. Не потому ли ты оставляла его в библиотеке, что так было удобнее именно для тебя? И это несмотря на то, что наша госпожа доверила тебе своего единственного сына? Как недостойно.

Жон отчетливо услышал, как его старшая сестра скрипнула зубами.

– Синдер проделала огромную работу, – поспешила вмешаться Салем, пока спорщики не перешли к применению силы. – Сомневаюсь в том, что она вообще горела желанием тратить всё свое свободное время на возню с ребенком. И всё же я считаю, что в результате у меня вырос просто замечательный маленький Гриммлинг.

– Благодарю, моя госпожа, – кивнула Синдер, в то время как самого Жона перекосило от использованной его матерью клички. Но ведь он даже не являлся полноценным Гриммом… Вот зачем ей всегда было нужно настолько его унижать?

– И всё же ты читал слишком много сказок, – проворчал Хазел. – Мир совсем не такой, как написано в этих книгах, Жон. Думаю, я воспитал бы тебя гораздо лучше.

Тот вздрогнул, не решаясь встретиться взглядом с самым суровым своим дядей. Разочарование Хазела больно его ранило, но Жон уже успел привыкнуть ко всему этому. Всё, что он делал, рано или поздно вызывало у окружающих лишь разочарование. Он всегда оказывался недостаточно сильным, чрезмерно добрым и слишком уж отличавшимся от остальных членов своей семьи…

– Не стоит так горячиться, – пришел ему на помощь дядя Воттс. – Нет абсолютно ничего плохого в том, чтобы читать книги. Острый ум сам по себе является немалой силой.

Он перегнулся через стол.

– И поэтому, мальчик мой, почему бы тебе не позабыть о карьере Охотника и не поработать вместе со мной? – широко улыбнулся ему Воттс и даже раскрыл свои объятья. – Политика и наука, мальчик мой, – вот где сокрыто истинное могущество.

Жон неловко поерзал в своем кресле, стараясь не смотреть ему в глаза. Вот как на это можно было ответить так, чтобы никого при этом не обидеть?

– Он считает подобные вещи очень скучными, – произнесла его старшая сестра, даже не скрывая своей самодовольной улыбки. – И кто может его за это винить?

– Возможно, что он и не считал бы так, – огрызнулся Воттс, – если бы кое-кто старательно не настраивал его против этой идеи.

А затем он повернулся обратно к Жону.

– Не слушай ее, мальчик мой, – сказал Воттс, причем на его лице и в голосе уже не было ни малейшего следа раздражения. – Политика вовсе не скучная. Я могу научить тебя, как изменить мир!

– Забудь обо всей этой ерунде, – рассмеялся Тириан, хлопнув ладонью по столу, а затем еще раз, скорее всего, просто потому, что ему понравился этот звук. – Твой дядя научит тебя абсолютно всему, что тебе понадобится в жизни. Я… эм… я могу научить тебя политике, как изменить мир и всему прочему.

Воттс лишь немного поморщился, в то время как сам Жон контролировал выражение своего лица гораздо хуже.

– Дядя Тириан, – медленно произнес он. – Ты же убиваешь людей…

– Я убиваю важных людей, – даже как-то оскорблено отозвался тот. – А это всё еще считается политикой!

Салем жестом призвала всех к молчанию, всё так же не отводя своего взгляда от Жона.

– Милый… ты и правда хочешь стать Охотником? Ты же знаешь, что твой отец – исключение. Но он был Охотником еще задолго до встречи со мной. Ты что, и правда желаешь посвятить всю свою жизнь истреблению Гриммов?

Манни за его спиной жалобно заскулил, заставив Жона вздрогнуть.

– Нет, не истреблению Гриммов, – сказал он, прекрасно понимая, как лицемерно это прозвучало. – По крайней мере, не разумных. Но я хочу быть героем – быть Рыца-…

– Сказки, – повторил Воттс слова Хазела. – Миру вовсе не нужны герои, мальчик мой.

– Почему бы тебе не попробовать что-нибудь другое? – с улыбкой предложила Салем. – Сейчас тебе наконец исполнилось семнадцать лет, а Синдер всего лишь на три или четыре года старше тебя, да еще и обладает такой замечательной фигурой. Не думал ли ты о том, чтобы остаться дома, заняться хозяйством и всё такое прочее?

– Г-госпожа… – застонала его старшая сестра, пока сам Жон отчаянно краснел. У его матери напрочь отсутствовало какое-либо чувства стыда. И хуже того – судя по выражению лица Синдер, Салем уже успела и с ней поговорить об этом. Как он теперь вообще сможет смотреть ей в глаза?!

– Мама! – заныл Жон. – Пожалуйста, прекрати уже поднимать эту тему.

– Но она ведь действительно очень красивая, сынок, не говоря уже об этих крепких бедрах. Синдер сможет выносить и родить тебе немало детей, да еще и выглядит при этом весьма привлекательно.

Жон попытался переключить свое воображение на что-нибудь другое, в чем ему отлично помогал явственно различимый скрип зубов его старшей сестры.

– Где же я могла настолько ошибиться? – вздохнула Салем. – Мне казалось, что все мальчики испытывают влечение к своим няням.

– Подождите, – глаза Синдер тут же округлились. – Вы что, именно поэтому меня тогда подобрали?!

– Конечно, – заявление его матери даже лишило ее дара речи. – Зачем же еще? Не думаешь же ты, что я могла бы доверить жизнь своего сына тому же Тириану?

Все посмотрели на мужчину, который как раз воткнул свой кинжал в подлокотник кресла и тихо при этом хихикал.

– Кроме того, моя дорогая, не ты ли всё время говорила о том, что хочешь получить еще больше могущества? Мне кажется, что наилучшим путем его достижения будет как раз именно брак.

Синдер что-то пробормотала себе под нос. И судя по тем свирепым взглядам, что она при этом бросала на Жона, это был вовсе не список его достоинств. Ему даже начало казаться, что Синдер собиралась его придушить. Но ведь это же не он был виноват в том, что у него оказалась такая мама! Это… просто после стольких лет без семьи и любви она стала слегка… ну, скажем так, отец показал ей очень много абсолютно новых вещей, и Салем совершенно неожиданно для всех, кто ее знал, проявила интерес именно к вопросам увеличения численности семьи. Вообще-то, это было даже хорошо, особенно если сравнивать с тем, как она вела себя до этого. Но всё это никак не могло оправдать то, насколько ее нынешнее поведение было унизительным для самого Жона!

– Я вовсе не собираюсь жениться на Синдер, – хлопнул он ладонью по столу. Стол, к сожалению, даже не пошатнулся, как ему того хотелось, а вот боль в руке заставила его поморщиться, что тоже несколько портило общую картину. – Мам, я хочу стать Охотником, стать героем! Я хочу-…

– Довольно! – рявкнула Салем. Жон застыл, расширенными от ужаса глазами наблюдая за тем, как за ее спиной начали медленно сгущаться какие-то неясные тени. Разумеется, он уже неоднократно видел свою мать разгневанной… Но никогда еще она не злилась настолько сильно, и никогда ее гнев не был направлен именно на него. Сейчас же глаза Салем просто пылали. – Ты мой сын и принц Гриммов, а не какой-то там Охотник. Ты не герой и никогда не станешь студентом ни одной из этих глупых школ. Ты останешься здесь, и это мое окончательное решение. Ты меня понял?

Это было просто нечестно…

– Я спросила, ты меня понял?

– Да, мама.

– Хорошо. А теперь, если все, чем ты собираешься заниматься – это дуться, уставившись в тарелку, то можешь отправляться в свою комнату.

Жон не стал с ней спорить. Никто не проронил ни слова, когда он встал, кивнул своей матери и направился к двери. Манни пристроился сбоку, одним своим присутствием немного его успокаивая. Жон осторожно провел пальцами по его костяной маске.

В любой семье всегда имелись какие-то свои маленькие проблемы. Его же просто оказались чуть более сложными и запутанными… он являлся белой овцой в темном семействе.

***

– Это просто нечестно, – простонал Жон, уткнувшись в бок Беовульфа. Толстая шкура под ним вздымалась и опадала в такт дыханию зверя, обеспечивая тот самый комфорт, что он испытывал когда-то в детстве. Длинный влажный язык тут же лизнул его руку, а верный товарищ чуть слышно заскулил.

– Нет, я имел в виду вовсе не тебя, – поспешил сказать Жон. – Я о маме… и о моих мечтах.

“А я ведь говорил тебе, что это была дурацкая идея”, – раздался голос в его голове. Вздохнув, он перевел взгляд с Манни на свою руку. Кожа на ней вздулась, демонстрируя какой-то темный контур под ней, и с едва слышным треском разошлась в стороны. Оттуда тут же выскочило существо в черном панцире, обнажая свои острые жвала. Оно тихо шипело и покачивалось, словно какой-нибудь страшный монстр.

Жон еще раз вздохнул.

– Тебе обязательно нужно каждый раз это делать?

“Ну, а почему бы и нет?” – пробормотал Гримм-паразит, бросая свое занятие, чтобы внимательно посмотреть на него. Вопреки тому, как это наверняка выглядело со стороны, подобное появление вовсе не причиняло ему боли, а кожа на самом деле при этом ничуть не повреждалась. Живя внутри его тела, как точно такие же паразиты в старшей сестре и дядях Жона, он являлся частью своего носителя. – “Это же не я кричал, что хочу стать Охотником, сидя за одним столом с самыми злобными и опасными существами Ремнанта”.

– Реми, – вздохнул Жон, щелкнув существо прямо по мордочке. – Я должен был это сказать… это же моя мечта. Всё это слишком долго являлось моей мечтой, и тебе об этом прекрасно известно!

Паразит вновь скрылся в его руке и, перебравшись оттуда в плечо, выглянул из-за воротника толстовки.

“Это всё равно была дурацкая идея, Жон. Ты же и сам должен это понимать. Не стоит равняться на своего отца – у него особенный случай”.

– Я тоже могу быть особенным, – проворчал тот, не обратив никакого внимания на замечание Реми о том, в чем именно он был ‘особенным’. – Меня не волнует, что ты там скажешь. Я просто должен попытаться это сделать.

“Ты же понимаешь, насколько всё это опасно, да?”

Понимал ли он? Паника сжала сердце Жона, а тошнота подступила к его горлу. Он отлично знал о том, что собирался сделать. Точнее о последствиях своих поступков. Никто и никогда не предавал его мать – по крайней мере, сам Жон о таком еще ни разу не слышал. Будет ли Салем его ненавидеть за то, что он повернется спиной и к ней, и своей семье? И простит ли она его вообще хоть когда-нибудь? А его дяди и Синдер? Будут ли они его презирать?

И не получится ли так, что Жон окажется вынужден сражаться против них?

Внезапно пришедшая ему в голову мысль заставила его пораженно замереть. Ведь то, что он не был согласен с их целями или методами, вовсе не означало, что он их не любил и тем более ненавидел… Даже если бы семья с пониманием отнеслась бы к его идее, то у него имелись сильные сомнения в том, что люди в Королевствах благосклонно приняли бы его, Жона Салем Арка, принца Гриммов и сына самой Салем Арк. Да если бы они просто узнали о его существовании, то наверняка бы устроили на него самую настоящую охоту, а потом посадили бы в клетку или без особых затей убили бы прямо на месте. Да, это действительно был огромный риск, но если Жон на него не пойдет, то ничего так никогда и не изменится.

– Я не могу оставаться здесь, – вздохнул он. – Я не хочу всю жизнь притворяться тем, кем не являюсь.

Он совсем не был похож ни на маму, ни на своих сестер и дядей.

“Думаю, мне стоит повторить. Это была дурацкая идея”.

– Твое ценное мнение обязательно будет мной учтено, – процитировал Жон одну из любимых фраз Салем, которую та использовала, когда кто-нибудь говорил какую-то глупость, которую она не хотела удостаивать нормальным ответом. – Я прочитал уже достаточно историй, чтобы понимать, что будет происходить дальше. Ничего не изменится, если я и дальше продолжу здесь сидеть, Реми. Мне нужно двигаться вперед и исследовать мир, спасать попавших в беду людей и обучаться ремеслу Охотника, сражаться со всякими злодеями и просто плохими людьми!

“Это со своей матерью, что ли?”

– Нет, не с мамой, – тут же сдулся Жон. – С какими-нибудь другими плохими людьми – с бандитами, например, или опасными преступниками и злобными Королями.

“И тогда ты всё равно будешь биться на стороне врагов своей семьи”, – произнес Реми, щелкнув своими жвалами у самого его лица. – “Ты же понимаешь это, верно?”

– Да, понимаю.

Но это не имело абсолютно никакого значения. Это являлось тем самым мостом, который Жон сожжет, когда до него наконец доберется. Слишком уж много было такого, чего он никогда не сможет увидеть, сделать или испытать, если останется сидеть в Землях Гриммов. Он знал, что мама желала ему лишь самого лучшего, но иногда ее опека становилась чрезмерной. Жон и сам мог прекрасно позаботиться о себе. К тому же он отлично умел сражаться!

– Я всё равно собираюсь попытаться это сделать, – упрямо произнес Жон.

Беовульф тут же потыкался мордой в его ладонь, постаравшись привлечь к себе его внимание.

– А вот тебе придется остаться здесь, Манни, – печально прошептал он. – Я не смогу взять тебя с собой в Королевства – там наверняка сразу же попытаются тебя убить.

Манни жалобно заскулил, но всё же понимающе кивнул. Он был достаточно разумен, чтобы осознавать смысл слов своего хозяина. Встав на задние лапы, он лизнул Жона в лицо, покрывая его тонким слоем слюней.

– Эй, не переживай ты так, – засмеялся тот, погладив его по голове. – Я ведь ухожу не навсегда. Когда-нибудь мама достаточно успокоится, чтобы я смог без каких бы то ни было проблем вернуться домой, появись у меня подобное желание. Ну же, не дуйся, ты все-таки бессмертный, так что точно доживешь до этого дня.

Манни вновь уселся, и Жон тут же обнял его шипастый панцирь.

– Я тоже буду скучать по тебе, малыш, – прошептал он. – Будь сильным… за нас обоих.

“Сколько же у меня из-за всего этого возникнет неприятностей…” – простонал Реми, прижимаясь к коже плеча. Жон придавил его ладонью, и паразит вновь исчез внутри его тела. Впрочем, это ничуть не мешало его ощущать или слышать.

“Всё это весьма скверно закончится”, – вновь раздался голос Реми прямо в его голове. – “Запомни мои слова, Жон Салем Арк”.

– Всё будет в порядке, – ответил ему тот, собирая свой рюкзак. Что вообще могло пойти не так? Разумеется, он провел большую часть своей жизни – ладно, всю свою жизнь – запертым в темной башне посреди Земель Гриммов. Но разве настолько трудно было всего лишь немного пожить рядом с нормальными людьми? Сами-то люди с этим как-то справлялись, а его отец и вовсе работал среди них Охотником. И если он как-то сумел там устроиться, то и его сын наверняка сможет ничуть не хуже.

А еще Жон отлично помнил все те истории, что читал в библиотеке, пока Синдер сидела вместе с ним. Так что он легко сумеет притвориться самым обычным парнем из четырех Королевств. Жон даже выглядел совсем не как его мать – ну, альбиноска с этими черными венами на лице. Да, его кожа была слегка бледноватой, но всё же не настолько, а волосы – и вовсе насыщенного золотого цвета. Конечно же, когда он злился, то белки его глаз обычно становились полностью черными, а сами глаза начинали светиться. Но ведь в этом же не было абсолютно ничего необычного, правда? У людей в историях из тех книг тоже довольно часто светились и даже пылали глаза – иногда от ярости, но в основном от любви или возмущения какой-нибудь несправедливостью… По всей видимости, подобное явление было вообще весьма распространено.

Забравшись под кровать, Жон вытащил оттуда старый, потрепанный журнал, который когда-то нашел среди книг в библиотеке. Изданный в Вейле – одном из четырех Королевств – еще в те времена, когда его самого и на свете-то не было, он не слишком хорошо сохранился, но слова на его страницах пока всё же можно было разобрать.

– Академия Бикон, – прочитал Жон, сверкнув глазами.

Семьи и их проблемы… и его здесь не являлась исключением. Пришло время доказать его матери, что он сам сможет о себе позаботиться. Жон еще заставит ее гордиться собой. Разумеется, было очень больно отворачиваться от всего, что он знал и любил, но в то же время это оказалось весьма захватывающе.

В конце концов, он в любой момент сможет вернуться домой, если захочет, и Салем всегда примет его обратно – такой уж был у нее характер, хотя иногда она и довольно сильно сердилась.

– Я оставил записку для мамы, – прошептал Жон Манни, в последний раз обняв своего верного друга. – Проследи за тем, чтобы она обязательно ее получила, но только не прямо сейчас, хорошо? Я принесу тебе чего-нибудь вкусненького, когда вернусь, так что жди меня!

Затянув рюкзак и поправив меч в ножнах у бедра, Жон подошел к окну своей комнаты. У него оставалось крайне мало времени, ведь если Салем узнает обо всем этом, то наверняка найдет способ ему помешать. Приложив пальцы к губам, он издал резкий свист, и огромный крылатый монстр тут же взлетел с ближайшего утеса. Длинные, смертельно опасные когти Невермора вцепились в оконную раму. Жон аккуратно погладил один из них, почувствовав как острый кончик клюва слегка коснулся его груди.

– Отнеси меня на окраину Вейла, – прошептал он Невермору, залезая ему на спину. – Лети быстро, но очень осторожно. И сразу же возвращайся назад, не задерживайся. Кто-то может решить, что ты злой или еще что-нибудь подобное, и даже попытаться на тебя напасть.

“Ага, напасть на него или еще что-нибудь подобное”, – проворчал Реми.

Но Жон Салем Арк не стал обращать никакого внимания на слова паразита. Тот являлся всего лишь его советником и не более того.

Это был его шанс, его предназначение… его мечта. Иногда у овцы возникала потребность на некоторое время покинуть стадо, чтобы пройти свой собственный путь. Но это вовсе не означало, что они теперь переставали быть семьей или что его оставили одного.

– Я иду, Бикон, – прошептал принц Гриммов, крепко держась за набиравшего высоту Невермора. Но улыбка быстро исчезла с его лица, когда в животе послышалось какое-то странное урчание.

Хм… Жон никогда раньше не путешествовал таким способом. Интересно, являлось ли это чувство предвестником чего-нибудь хорошего?

Пожалуй, это вполне могло оказаться именно так. Например, таким образом им могли ощущаться те самые бабочки в животе, о которых он читал в своих книгах. Или же так проявлялось волнение перед великими переменами в его жизни. А еще это могло быть знамением, что грядут новые времена.

Однако целый водопад рвоты, извергнувшийся из его губ, расставил всё на свои места.

========== Глава 2 - Овечье место ==========

– Вот это да! – воскликнул Жон, пробираясь через толпу в Вейле. Огромные здания стояли по обе стороны улицы, причем некоторые из них лишь самую малость уступали по высоте башне его матери. И все они были раскрашены во множество самых разных цветов, которые он даже и не надеялся когда-нибудь увидеть: серый, белый, синий… одного этого оказалось вполне достаточно, чтобы у него перехватило дыхание. И еще люди – как же их тут было много! Ну, по крайней мере, в той очереди, что стояла у главных ворот, Жон насчитал как минимум пятьдесят человек – просто невероятное для него число! Но теперь, когда он увидел еще и сами улицы…

– Как же их здесь все-таки много, – прошептал Жон, глядя на огромную толпу людей. Мужчины и женщины о чем-то разговаривали друг с другом, дети носились вокруг них и что-то кричали, а разноцветные автомобили громко гудели.

Один только создаваемый всем этим шум заставил Жона почувствовать головокружение и чуть не упасть. К счастью, кто-то успел его подхватить.

– Эй, осторожнее, – проворчал какой-то мужчина, отодвигая его в сторону. – Не стой прямо напротив ворот, идиот!

Жон удивленно моргнул. Лишь через секунду он понял, что этот человек действительно обратился именно к нему.

– Эм, – протянул он в ответ. – Прошу прощения. А где бы вы предпочли, чтобы я встал?

– Вот же засранец, – усмехнулся мужчина и, бросив на него еще один взгляд, ушел прочь по улице. Жон снова моргнул.

Подождите, но ведь этот человек так и не сказал ему, где он должен был стоять…

“Возможно, там, где в тебя никто не врежется”, – раздался у него в голове шепот Реми.

– О, точно… может быть, вот около этой стены? – пробормотал Жон, посмотрев на эту самую стену, которая вроде бы являлась частью защитного комплекса Вейла.

Невермор высадил его довольно далеко от города, предоставив возможность преодолеть оставшийся путь самостоятельно. Это путешествие вполне могло стать для Жона весьма непростым, но, к его счастью, в округе нашлось немало довольно дружелюбных Гриммов. А еще мама с папой оформили для него и его сестер все необходимые документы – разумеется, в них они значились семьей Арков.

“Ты тоже все это видишь, Реми?” – мысленно поинтересовался у своего верного товарища Жон. – “Это место… оно такое живое!”

“Ага, просто замечательно”, – вздохнул тот. – “Меня тут чуть не раздавило приступом внезапной радости”.

“Меня тоже”, – улыбнулся Жон. – “Это так чудесно!”

“Тьфу… ладно, забудь”.

Вейл оказался просто невероятным и даже немного пугающим. Попав сюда, он никак не мог решить, что же ему делать дальше. Жон чувствовал себя словно какой-то Беовульф, неожиданно оказавшийся прямо посреди человеческой деревни и теперь не знавший, с чего ему начать. Он когда-то читал о кинотеатрах – огромных зданиях, где зрителям показывали различные фильмы. Да и дядя Воттс иногда приносил ему те, что можно было посмотреть на свитке. Например, про великих политических лидеров Атласа. Но все они оказались довольно скучными, хотя сама идея вполне себе имела право на существование. Было бы очень круто посмотреть что-нибудь похожее на истории из его книг.

И кстати о книгах – Жон ведь мог пойти в книжный магазин или даже в какую-нибудь библиотеку! В домашней, конечно же, имелось некоторое количество сказок и других интересных историй, но по большей части там лежали лишь различные толстые тома, посвященные политике, стратегии, вооружению и прочей ерунде. Ну, и несколько запретных книг, о которых ему с каким-то голодным блеском в глазах рассказала его старшая сестра. Она даже попросила найти ей парочку, но Жон так и не смог их отыскать. Да и вообще, если уж они и в самом деле являлись запретными, то не было абсолютно ничего удивительного в том, что мама их так хорошо спрятала.

О, а еще у него появился шанс познакомиться со всякими новыми людьми. Жон мог бы, например, подойти к кому-нибудь и просто с ним поговорить, узнать его получше. Может быть… хотя нет… или это все-таки было возможно?

Да, он вполне мог бы даже с кем-нибудь подружиться!

“Жон”, – вздохнул Реми, перемещаясь под его кожей. – “Почему бы тебе не сосредоточиться на своей основной задаче. Разве ты убежал из дома не для того, чтобы стать Охотником?”

Точно! Согласно кивнув, он попытался хоть немного взять себя в руки. Все эти неожиданно появившиеся у него возможности вполне могли чуть-чуть подождать. В конце концов, Жон же будет жить в Вейле еще целых четыре года. Следовало полностью сосредоточиться на самом главном – на поступлении в Академию Бикон. И для начала… ну, неплохо было бы выяснить хотя бы то, где она вообще находилась. В журнале, из которого он о ней и узнал, на этот счет не имелось абсолютно никакой информации. А раз это было так, то наверняка сведения о местоположении Бикона являлись общеизвестными. Вот только как ему теперь их можно было получить?

– Извините, – попытался обратиться Жон к первой же попавшейся ему на пути прохожей. Но женщина даже не повернулась в его сторону. Возможно, она его просто не услышала?

– Здравствуйте, – снова попробовал Жон, на этот раз еще и помахав для надежности рукой. У мужчины, к которому он обратился, на голове имелись какие-то странные уши – как у какого-нибудь животного. – Не могли бы вы мне немного помо-…

Несмотря на свои уши, тот тоже его явно не услышал.

М-да… неужели вечный городской шум делал всех местных жителей настолько глухими?

Похоже, ему лучше всего было бы поискать помощи где-нибудь в другом месте. Впрочем, всё, что Жону сейчас требовалось, – это лишь немного уверенности в себе. По крайней мере, его папа говорил именно так. Убедившись в том, что Кроцеа Морс всё еще находился в ножнах у его бедра, он двинулся вместе с толпой – просто чтобы не стоять на одном месте. Проезжая часть стала постепенно сужаться, уступая широким тротуарам. По обеим сторонам дороги возвышались яркие, разноцветные дома, а люди свободно входили и выходили из них, смотрели на витрины и несли в руках блестящие пластиковые пакеты. Больше всего всё это напоминало ему какой-то торговый квартал. Жон осторожно потрогал пальцем льены в своем кармане – те самые деньги, что мама давала ему за хорошее поведение. Он не знал, зачем они ему были нужны в Землях Гриммов, но иногда всё же просил своего отца что-нибудь на них купить в городе, а также пару раз заказывал некоторые книги Воттсу и Хазелу.

Однажды Жон сделал огромную ошибку, попросив о подобной услуге дядю Тириана. Но тот не только вернулся без книги, но еще и попытался всучить ему какую-то дохлую птицу… Ага, больше он таких глупостей никогда не совершал.

– У кого бы спросить нужное направление?

“Почему бы тебе не подойти к тому, кто занят, например, едой?” – усмехнулся Реми. – “По крайней мере, он точно не сможет просто от тебя отмахнуться”.

Жон кивнул, увидев в этом совете рациональное зерно, и решительно двинулся к группе столиков, что стояли возле какого-то пахнувшего едой здания.

“Эй, я же просто пошутил”, – тут же взвыл Реми.

Но почему бы и нет? Идея-то была очень даже неплохой.

– Привет, – Жон помахал рукой довольно красивой девушке, которая как раз поднесла к губам ложку с десертом. Эта блондинка с фиолетовыми глазами чем-то напоминала ему его сестер. Выдвинув стул, он уселся прямо напротив нее.

– Привет… – слегка неуверенно ответила та, зачем-то еще и оглянувшись. – Это ты мне?

– Ага. Меня зовут Жон Арк. Коротко, мило, ласкает язык. Да и девушкам нравится.

– О, а так ли это на самом деле? – засмеялась блондинка, откинувшись на спинку стула и слизывая шоколад со своей ложки.

– Ну, по крайней мере, так мне говорила моя мама, – честно признался он. Не так уж и много вокруг него имелось женщин, чьим мнением можно было бы поинтересоваться. Вряд ли Жон вообще осмелился бы подойти с подобным вопросом к своей старшей сестре. А его настоящих сестер можно было не учитывать, поскольку они сказали бы всё что угодно, лишь бы хоть немного поднять ему настроение. Ну, или просто стали бы его за это дразнить… с ними никогда не угадаешь наверняка.

– О, – улыбнулась девушка. – Так ты у нас маменькин сыночек?

Жон удивленно моргнул.

– Ну да, – разумеется, он был сыном своей матери. Или она сейчас имела в виду, что он принадлежал Салем? Ну, это, в общем-то, тоже являлось чистой правдой. Но ведь абсолютное большинство людей также принадлежало его матери, если, конечно, верить именно ее утверждениям. – А ты сама не хочешь представиться?

– Ну, раз уж ты настолько вежливо об этом попросил, – девушка положила ложку обратно на тарелку и широко ему улыбнулась. – Меня зовут Янг Сяо-Лонг. Длинно и громоздко, но мне вовсе не требуется имя, чтобы мальчики падали у моих ног.

– Да, и я прекрасно понимаю, почему это так, – согласно кивнул Жон. – Ты очень красивая.

Янг на секунду даже приоткрыла рот, но, всё же сумев довольно быстро взять себя в руки, несколько натянуто рассмеялась. Он что-то опять сделал не так? Жон ведь всего лишь честно сказал ей то, что сейчас думал. К тому же, например, той же Синдер всегда нравилось, когда он осыпал ее комплиментами – это был, пожалуй, единственный способ заставить ее почитать ему какую-нибудь интересную книгу или сыграть с ним в какую-либо игру.

– А ты довольно прямолинеен, не так ли?

– Прямолинеен? – удивленно переспросил Жон. – Я всего лишь честен.

– Ха, пытаешься заставить меня покраснеть, сердцеед. Ты ведь за этим ко мне подошел, да? Могу сказать, что еще ни разу не встречала парня нахальнее тебя.

О, точно!

– На самом деле, не за этим, – произнес он. – Я просто надеялся, что ты сможешь мне подсказать, как лучше всего будет добраться до одного места.

– Добраться? – Янг явно оказалась удивлена, но Жон никак не мог понять, чем именно. Разве это не было самым обычным для людей делом – спрашивать друг у друга нужные направления? Вот ведь дерьмо, опять он все перепутал. Но как бы там ни было, если что-то делаешь, то делай это с уверенностью!

– Я ищу Академию Бикон, – Жон положил перед ней вырезку из журнала на тот случай, если она ничего не слышала об этом месте. – И хочу туда поступить. Ты, случайно, не знаешь, где именно она находится?

– Да, я это знаю, – ответила ему Янг. – Но мне кажется, что ты уже немного опоздал… Завтра начинается церемония посвящения.

– Завтра? Отлично, тогда сегодня же и запишусь. Не могла бы ты подсказать, как мне до нее добраться?

– Ты… ты просто не понял, что я тебе сейчас сказала, так ведь?

Жон удивленно моргнул и уставился на Янг. Та печально вздохнула в ответ.

– Ладно, неважно. Итак, если ты хочешь записаться, то тебе необходимо отправить туда аттестат и справку из твоей предыдущей боевой школы. Затем директор решит, принимать ли тебя или нет, и вышлет ответ почтой.

Янг смотрела на него, ожидая хоть какой-нибудь реакции на свои слова.

“Что такое почта?”

“Думаю, это что-то вроде мачты”.

– Хорошо, Янг, – наконец произнес Жон. – Спасибо тебе за помощь. Но ты не знаешь, откуда бы я мог отправить почту?

– Ага… давай я тебе дам их электронный адрес. По крайней мере, в этом случае письмо дойдет мгновенно. У тебя есть с собой свиток?

А, отправка сообщения через свиток. Уж это-то он умел!

Жон передал ей свой свиток.

– Ого! – воскликнула Янг. – Это… это очень продвинутая модель. Я думала, что ее выпустят только через пару месяцев!

– Да? Мне ее дядя совсем недавно купил.

Разумеется, это был дядя Воттс. Он гордо рассказывал о том, как использовал свои связи и достал Жону в подарок на день рождения самую новейшую модель. И казалось, что дядя чего-то ожидал от него в ответ, но Жон никак не мог понять, чего именно. Поэтому пришлось просто поблагодарить его и принять подарок. Но свиток и в самом деле оказался очень хорошим.

– Просто невероятно, – пробормотала Янг, что-то набирая на экране. – Ее ведь еще даже не выпустили в продажу. Ага, вот и всё. Я добавила адрес школы. Теперь просто присоедини свои документы, набери сообщение и, возможно, тебе все-таки повезет.

Судя по ее голосу, сама Янг сильно сомневалась в том, что у него имелись хоть какие-то шансы на успех. Тяжелое чувство в животе вторило ей, но Жон всё же постарался сохранить на лице улыбку. Аттестат, предыдущая боевая школа, справки?! Интересно, примут ли они справку от Салем Арк, Королевы Гриммов? Что-то ему подсказывало, что нет.

– Огромное спасибо тебе, Янг, – сказал он, поднимаясь со стула. – Ты очень добрая и отзывчивая.

На этот раз ее щеки всё же немного покраснели. Янг смущенно кашлянула и даже отвела свой взгляд немного в сторону, пробормотав что-то о том, каким Жон был странным. Ох, наверное, самое время было уходить отсюда, пока его еще не раскусили. К счастью, Янг не стала его преследовать.

“Мы ведь уже можем идти домой, да?” – поинтересовался у него Реми. – “У тебя же всё равно нет никакого аттестата, и тебе никогда не попасть в Бикон. Всё, конец этой дурацкой затее, верно?”

– А вот и не обязательно, – вслух ответил ему Жон.

Реми некоторое время подождал, когда он наконец продолжит свою мысль, но Жон всё так же оставался безмолвным. Нет, он поступал так вовсе не для того, чтобы потом устроить своему верному товарищу сюрприз, а просто и сам не знал, что ему нужно было делать дальше.

Отец никогда не рассказывал о том, как начинал свою карьеру Охотника, да и сам Жон его об этом ни разу не спрашивал. Но что ему теперь следовало предпринять, чтобы всё же достичь своей цели? Он ведь не учился ни в одной из этих боевых школ!

Нет, разумеется, Жон прекрасно умел сражаться – дядя Хазел сделал для этого всё возможное – но хватит ли этого для поступления в Бикон? Возможно, у них имелось какое-нибудь испытание, в котором он мог бы себя как-то проявить? Нужно было обязательно хоть что-нибудь придумать!

Может быть, прогулка по Вейлу натолкнет его на какую-нибудь дельную мысль? Или хотя бы поможет ему просто немного развеяться.

***

С наступлением ночи Вейл утратил в глазах Жона значительную часть своего прежнего очарования. Улицы всё еще оставались оживленными, но вот люди на них окончательно растеряли все остатки своей и так-то не слишком бросавшейся в глаза вежливости. Некоторые просто толкали его в спину, когда он неторопливо шел по тротуару. Другие же еще и оскорбляли его при этом, а также выдвигали довольно странные требования, чтобы Жон двигался быстрее. Но как он вообще мог двигаться быстрее, если даже не понимал, куда именно ему нужно было идти?

“А вот если бы эти идиоты знали, кто ты такой на самом деле, то они никогда не осмелились бы тебе грубить”.

“Но они об этом не знают, Реми”, – вздохнул Жон. – “И никогда не должны узнать. Мне точно не дадут стать настоящим Охотником, если хоть кому-то будет известно о моей маме”.

Но разумеется, всех этих грубиянов данный факт ничуть не извинял. Реми был абсолютно прав – люди здесь напрочь позабыли даже о самой элементарной вежливости. В его книгах всё было гораздо лучше, но, может быть, так получилось только потому, что там они разговаривали с главным героем? Наверное, всё это должно было измениться, когда Жон наконец поступит в Бикон и станет наикрутейшим Охотником.

“Ты ведь даже понятия не имеешь, где можно достать этот аттестат, верно?”

“На самом деле”, – подумал он, – “у меня имеется одна замечательная идея на этот счет!”

“Ох… Хотелось бы мне сказать, что я не желаю этого знать, но, поскольку моя жизнь очень тесно связана с твоей, то просто вынужден поинтересоваться, что именно ты там придумал”.

“То, что у меня нет аттестата, – это, конечно же, немалая проблема. Но вспомни – в любой истории у героя в самом начале тоже практически ничего нет”.

“Должен ли я напомнить тебе о разнице между выдумкой и реальностью?”

“Большинство из этих историй тоже в основе своей имеет какие-то реальные события. Впрочем, я хотел сказать о том, что обычным способом мне туда точно не поступить. Но что, если я получу ‘приглашение’ как-нибудь по-другому?”

“Приглашение… и как же ты хочешь его получить?”

“Бикон – это ведь школа для Охотников и героев, правильно?” – уточнил Жон, широко при этом улыбнувшись. – “И если я продемонстрирую им некоторые свои возможности, то они будут просто вынуждены меня в нее принять. Таким образом, вместо обычного пути я получу туда приглашение лишь за счет своей силы!”

Это напомнило ему о том, как герой одной из историй встретился с принцессой, но та не воспринимала его настоящим рыцарем. И тогда ему пришлось убить дракона, чтобы развеять все ее сомнения. В его случае всё будет точно так же, разве что Жон не собирался убивать для этого Кевина.

“Удивительно, но это действительно не такая уж и плохая идея”, – Реми и в самом деле был удивлен. – “К тому же при этом ты даже не будешь подвергать себя какой-либо опасности. Тебе всего-то и нужно пойти к границе школы и убивать там Гриммов, пока тебя не заметят преподаватели”.

– Эй! – воскликнул Жон, напугав этим нескольких случайных прохожих.

“Я вовсе не собираюсь убивать Гриммов!” – мысленно прошипел он. – “Зачем мне вообще делать что-то подобное?!”

“…Ты что, издеваешься?..” – вздохнул Реми. – “Жон, ты же, надеюсь, все-таки понимаешь, что большинство Гриммов за пределами земель твоей матери неразумны? Они не мыслят и не чувствуют боли. К тому же чем еще, по-твоему, занимаются Охотники?”

“Они останавливают Гриммов,” – ответил ему тот. – “Но это вовсе не значит, что для этого их необходимо убивать. Охотники сражаются против чего-то большего, чем просто Гриммы. Папа говорил, что самые злые люди в мире на первый взгляд выглядят очень мило”.

“Скорее всего, он просто имел в виду твою мать!”

“Мелочи”, – закатил глаза Жон. – “Как бы там ни было, но мне сейчас нужно всего лишь остановить какого-нибудь опасного преступника или злодея. И тогда мне точно не придется убивать ни в чем не повинных Гриммов”.

“И что же?” – усмехнулся Реми. – “Ты думаешь, что какой-нибудь ‘плохой парень’ будет вот так вот запросто пролетать мимо тебя?”

Ближайшая витрина рассыпалась кучей осколков, а вылетевший через нее мужчина упал возле Жона. Он слабо застонал, но так и остался лежать на асфальте.

“Это не считается!”

Но это считалось.

– Наступило время стать настоящим героем, – усмехнулся Жон и, вытащив Кроцеа Морс из ножен, замер в раздумьях. Разумеется, он мог бы весьма героически вбежать внутрь с мечом наголо… но фехтование совсем не являлось его сильной стороной. Да чего уж там – Жон практически не умел пользоваться своим собственным оружием. Папа, когда сделал ему этот подарок, попытался его научить… да и дядя Хазел тоже довольно долго пытался, но Жону это просто не давалось. А здесь требовалось произвести впечатление… причем такое, чтобы его сразу же пригласили в Бикон. Нет, с мечом он только выставит себя полным идиотом. Жон нырнул в ближайший переулок и закрыл глаза.

Изменения прошли очень быстро. Со стороны казалось, что кровь отхлынула от его лица, оставляя лишь белоснежную кожу. Золотой оттенок волос уступил свое место белому, а вены резко потемнели, став практически черными. Глаза распахнулись, оказавшись темно-красными с черными белками.

– Идеально, – прошептал он, сжимая и разжимая кулаки. Его голос стал немного ниже. Превращение делало Жона быстрее и сильнее – и очень хотелось бы верить в то, что этого ему хватит, чтобы хоть как-то компенсировать недостаток умения. А если что-нибудь всё же пойдет не так… ну, у него имелись и некоторые другие весьма полезные способности.

К тому времени, как он вернулся обратно, улица уже успела опустеть. Люди, вне всякого сомнения, сбежали при первых же признаках опасности. Мама, будь она здесь, сказала бы ему делать то же самое, но сейчас Жону требовалось доказать самому себе, что он был достоин стать настоящим Охотником. Он осторожно переступил через лежавшее на асфальте тело, и тени тут же сомкнулись вокруг него. Из того, что Жон уже увидел, становилось понятно, что перед ним был магазин Праха – именно эта субстанция лежала сейчас на полках витрин. Когда он вошел в дверь, раздался звон колокольчика, но тем, кто в этот момент находился внутри помещения, было совсем не до того.

Еще один мужчина врезался в колонну слева и со стоном сполз по ней вниз. Другие лежали вокруг в разных позах, держась за поврежденные части тел и тихо постанывая. А в самом центре стояли двое: высокий мужчина в белой куртке и – напротив него – маленькая девочка в красном плаще и с огромной косой.

Жон мгновенно понял, что именно здесь сейчас происходило. Мужчины – и те, что были еще в сознании, и высокий в центре – с тревогой оглядывались по сторонам. А вот девочка с косой указывала пальцем на того, что был одет в белую куртку. Она стояла среди поверженных и… улыбалась?

Вне всякого сомнения, это было ограбление.

А это означало, что пришло время Жону Салем Арку стать самым настоящим героем.

– Всем стоять! – крикнул он, шагнув вперед с приподнятой рукой. Оба оставшихся на ногах тут же повернулись к нему, а их глаза моментально округлились, когда они рассмотрели его бледное лицо.

– Хватит уже, – простонал мужчина с оранжевыми волосами. – Откуда вы вообще беретесь?

Он кашлянул и постарался встать так, чтобы видеть сразу обоих противников.

– Давайте не будем прибегать к насилию, а? Просто спокойно поговорим, как и положено взрослым людям?

– В этом нет абсолютно никакой нужды, – произнес Жон. – За попытку совершения преступления и угрозу жителям Вейла я заключаю тебя под стражу, злодей.

– Тч…

– Да!

Прищурившись, он шагнул вперед, чтобы встретиться со своим врагом лицом к лицу.

– Подожди, это ее, что ли?!

– А?! – удивленно моргнула девочка.

Бедняга явно был очень удивлен. Вне всякого сомнения, он ожидал, что любой посторонний человек станет спасать лишь свою собственную шкуру, оставив его в руках этой злодейки. Та тем временем огляделась по сторонам так, словно не верила, что Жон сейчас обращался именно к ней, а не к кому-нибудь еще. Она что, пыталась его так ввести в заблуждение? Забавно… девочка просто пришла в этот магазин и атаковала этих торговцев, которые, без сомнения, занимались своими очень важными делами. Да и вообще – нападать с оружием на беззащитного человека, который и ходить-то без трости не мог?

Это было недопустимо!

Жон обвиняюще ткнул в нее пальцем.

– Не думала же ты, что и вправду сможешь скрыть ото всех свои преступления, чудовище?

– Ее престу-?.. То есть да – арестуй эту злодейку!

– Что?! Эй, я вовсе не злодейка! – крикнула в ответ эта кровожадная девочка, при этом крутанув свою косу вокруг себя так, чтобы та указывала прямо на Жона. У нее что, имелись какие-то проблемы с памятью? Все люди, которые носили с собой косы, в итоге всегда оказывались злодеями… Да это вообще было чисто злодейским оружием. – Но если ты вместе с ним, то я остановлю вас обоих.

– Ты можешь попытаться это сделать, – улыбнулся Жон, сложив руки на груди. О да, он был уверен в том, что это прозвучало действительно круто. Всем хорошим Охотникам и героям требовалась какая-нибудь улетная коронная фраза. А ведь эта вполне могла стать его-…

– Эй, – Жон едва успел уклониться от врезавшейся в пол косы. – Напасть на меня, пока я задумался. Какое коварство.

– Н-нет, ничего подобного, – девочка смотрела на него почти что с ужасом. – Я вовсе не коварная! И ты работаешь вместе с Романом Торчвиком, так что это именно ты тут являешься злодеем!

Жон немного приподнял бровь, пытаясь понять, что она сейчас вообще имела в виду. Это ведь девочка пришла сюда и напала на группу торговцев. Она даже выкинула кого-то через витрину, что было довольно опасно – ее жертва вполне могла серьезно при этом пострадать.

– Не слушай ее, – раздался у него за спиной голос мужчины. – Она просто пытается тебя запутать!

Ха, как будто он мог попасться на подобную уловку. Ладно, может быть, Жон на нее уже разок попадался, когда слишком сильно задумался, и девочка его атакова-… она снова это сделала!

– Хорошая попытка, – ухмыльнулся он, проигнорировав замешательство в глазах своей противницы. – Но я на это не попадусь.

– Попадешься на что?! Я вообще еще ничего не сделала!

– Точно, – кивнул Жон. Она абсолютно ничего не смогла сделать, потому что он видел все ее планы насквозь.

Серебряные глаза моргнули, заставив его почувствовать какой-то дискомфорт. Но это ощущение тут же пропало, как только девочка устало провела по лицу ладонью, ошеломленно потрясла головой и снова взяла свое оружие на изготовку.

– Эм… Я уже вообще не понимаю, что тут сейчас происходит, поэтому просто тебя остановлю, ладно?

– Осторожнее, – предупредил Жона его новый союзник, перехватывая свою трость. – Она невероятно быстрая.

Полный решимости, он кивнул и жестом попросил мужчину отойти немного в сторону. Нет, тот никак не мог оказаться преступником – он ведь был готов защищать своих друзей от этой девочки даже несмотря на то, что и ходить-то ему приходилось с тростью.

– Лучше постой в сторонке, – произнес Жон. – И позволь мне самому со всем этим разобраться. У тебя есть хоть какая-нибудь возможность покинуть это место?

– Я уже вызвал Быкоглав. Он будет здесь минут через пять. Продержишься против нее?

Жон осторожно кивнул. Его несколько смутил ответ мужчины. Ведь из прочитанных им книг он прекрасно знал о том, что коровы были довольно медлительными существами. Может быть, быки оказались несколько быстрее? Впрочем, Жон всё равно являлся здесь всего лишь туристом. Так что если жители Вейла предпочитали ездить на коровах, то кто он был такой, чтобы их за это осуждать?

– Понятно, – солгал Жон. – Ладно, тогда просто оставь это дело мне.

Девочке явно надоели их переговоры, и она ринулась вперед с такой скоростью, что Жон едва успевал за ней уследить. Красное размазанное пятно с серебряными глазами рассекло воздух косой, явно метя ему прямо в шею.

Тепло стало быстро собираться в его ладони, наполняя воздух вокруг него запахом озона. Капля пота скатилась по лбу Жона, но он полностью сосредоточился на своей задаче, выбросив руку вперед. Сорвавшиеся с нее языки пламени метнулись к девочке. Ха, надо будет потом обязательно поблагодарить свою старшую сестру за то, что она всё же показала ему этот трюк.

Девочка даже вскрикнула от неожиданности, тут же отскочив назад, но пламя просто последовало за ней. Тогда она попыталась отбиться от него своей косой, но огонь лишь стал постепенно сжимать ее в кольце, словно какая-нибудь гигантская змея. Пламя исчезло только в тот миг, когда злодейка спряталась от него за ранеными, ведь Жон никак не мог допустить, чтобы кто-то из них пострадал от его действий. Прищурившись, девочка наклонилась к своей косе и резко дернула какой-то рычаг.

В его плече тут же полыхнула жуткая боль, заставившая издать испуганный крик. Жон немного пошатнулся, схватившись ладонью за пораженное место, но его огромная аура всё же сумела предотвратить возможные повреждения.

– Нужно больше, чем один подлый удар, сволочь, – прокричал он, очень надеясь на то, что кто-нибудь снаружи его все-таки услышит. В Биконе должны были обязательно узнать о проявленном им героизме. Возможно, Жон здесь слегка и переигрывал, но к сожалению, у него имелась только одна попытка. – Ты что, привела сюда еще кого-то? Выходи, трус!

– На самом деле, оружие этого коварного отродья просто совмещено со снайперской винтовкой, – прошептал его новый друг с оранжевыми волосами. – И больше тут нет абсолютно никаких врагов.

– Мне это и так было известно…

Вряд ли мужчина ему действительно поверил, но хотя бы не стал с ним спорить на эту тему.

– Как бы там ни было, но твоя аура должна быть довольно большой, чтобы после подобного попадания ты не лежал пластом. Не говоря уже о вот этих вот языках пламени… которые, к слову, кажутся мне подозрительно знакомыми.

Жон хрустнул костяшками пальцев, предпочтя никак это высказывание не комментировать. Его аура и в самом деле была просто невероятной – большое спасибо за это его родителям. Николас всё же являлся первоклассным Охотником – сильным и могучим, какими они и должны были быть. Ну, а о его матери даже и говорить не стоило… В общем, вполне можно было считать, что ему очень повезло с генами.

– Нам нужно добраться до крыши, – прошептал мужчина.

– Зачем? – почти что с обидой спросил у него Жон. – Я и так смогу с ней разобраться.

Девочка, без сомнения, оказалась очень сильной, но он вполне мог, например, просто ее вымотать. В конце концов, его тренировал сам Хазел, не говоря уже о его родителях, старшей сестре и многих других. Да скорее Земли Гриммов полностью замерзнут, чем Жон Арк, сражаясь в свою полную силу, будет побит какой-то там мелкой девчонкой.

– Потому что к ней может подойти подкрепление.

– А что насчет полиции?

– Эти-то? – усмехнулся мужчина. – Они совершенно бесполе-… Ну, то есть, когда полицейские сюда все-таки доберутся, то девчонка убьет или покалечит еще и их, понимаешь? Ты же не хочешь, чтобы невинные люди больше никогда не смогли вернуться домой к своим семьям только потому, что попытались ее скрутить?

Разумеется, Жон был весьма раздосадован подобным решением, но немного подумав, всё же кивнул. Мужчина наверняка знал местных гораздо лучше него, и кто-то настолько опасный, как эта мелкая злодейка, уж точно не остался бы без его внимания. Но далеко не все были такими же сильными, как сам Жон. Нет, он, конечно же, смог бы с ней рано или поздно справиться, но вот сколько при этом пострадало бы ни в чем не повинных людей?..

– Ладно, – вздохнул он, – Наверное, ты прав.

Выставив перед собой руку, Жон стал медленно отступать назад, прикрывая своим телом безоружного коммерсанта.

– Я не позволю вам так просто сбежать! – крикнула девочка. Каким-то излишне сложным приемом она развернула свое оружие в противоположную от них сторону и воспользовалась отдачей от выстрела, чтобы приблизиться к ним. А если учесть еще и ее собственную скорость, а также наличие у его спутника трости, то они действительно вряд ли смогли бы от нее убежать.

Но Жон никак не мог позволить себе терять время зря. Его красные глаза вспыхнули, когда он, взмахнув рукой, призвал щупальце из черной энергии. Оно тут же ринулось вперед и, поймав вскрикнувшую от неожиданности противницу за лодыжку, подвесило ее вниз головой. Из вежливости Жон не стал смотреть на задравшуюся юбку, а просто сунул девочку на одну из полок магазина.

– Что это вообще было?! – воскликнул мужчина, но Жон просто покачал головой, настойчиво подталкивая его в сторону двери. Это оказалось как раз одной из тех вещей, о которых ему совсем не хотелось никому рассказывать.

– Всего лишь Проявление, – произнес он, выдав самый лучший вариант из всех возможных. Разумеется, это было не совсем так, но то, как дела с этими способностями обстояли на самом деле, скорее всего, оказалось бы слишком сложно растолковать неподготовленному человеку. По большей части всё сводилось к генам, его истинной сущности и наличию внутри него Реми. Обычные люди, конечно же, никак не могли уметь призывать щупальца, созданные из материала Гриммов. И поэтому чем меньше народу знало о подобных его навыках, тем лучше было для самого Жона.

– Ладно, пусть будет так, – ошеломленно потряс головой мужчина, придержав одной рукой свой котелок. – Похоже, я совершенно внезапно оказался в какой-то психушке. Впрочем, никакого выбора у меня всё равно нет. Итак, нам требуется как можно быстрее попасть на крышу. Идем, где-то здесь должна находиться нужная нам лестница.

Согласно кивнув, Жон двинулся вслед за мужчиной. Он слышал, как девчонка что-то кричала им в спины, но к тому времени, когда они все-таки забрались на крышу, она уже стояла прямо перед магазином. Настойчивая и упорная. Похоже, абсолютно все суперзлодеи были точно такими же. Скорее всего, именно эти качества и позволяли им выделиться среди серой массы обычных преступников.

– Кажется, наш транспорт наконец прибыл! – воскликнул мужчина, помогая Жону на всякий случай закрыть люк. А потом они вдвоем побежали к какому-то странному летательному аппарату, в котором, несмотря на название, определенно было гораздо больше от механизма, чем от быка. Путешествие на Неверморе оказалось даже ужаснее, чем он вообще мог себе когда-либо представить. Так насколько же плохо ему станет в этом огромном металлическом монстре? Впрочем, девчонка уже поднималась по внешней стене здания, используя отдачу своего оружия, так что времени на размышления у него больше не оставалось.

– Я внутри, – крикнул Жон, забираясь в отсек и кивком приветствуя находившихся там соратников своего друга. Те смотрели на него с некоторой опаской, но он старался не обращать на это внимания. Скорее всего, они просто трепетали от того, как героически он выглядел с этими красными глазами и черными венами на лице.

– Стойте! – завопила девочка, пару раз выстрелив в их сторону. Пули срикошетили от металла, заставив окружающих пригнуться.

– Проклятый ребенок, – прошипел мужчина. – Вот что бывает, когда судишь о них по их размеру.

Жон проследил за тем, как тот перехватил свою трость и что-то в нее зарядил. Так значит, она все-таки оказалась оружием. Впрочем, все его действия всё равно можно было считать чистой самообороной. С щелчком приведя свою трость в боевую готовность, мужчина тщательно прицелился. Лицо девочки, в самый последний момент заметившей его выстрел, исказилось от ужаса, прежде чем всю крышу вокруг нее поглотил один огромный взрыв.

– А как насчет этого, а?

Металлический Невермор немного накренился.

– Так и должно быть? – поинтересовался Жон, уже чувствуя подступавшую к нему тошноту. Их снова тряхнуло. – Я, конечно, далеко не специалист, но мне все-таки кажется, что это как-то неправильно.

– Проклятье, – выругался мужчина, глядя куда-то в сторону крыши магазина. – А вот и ее кавалерия.

Рядом с их противницей стояла какая-то светловолосая женщина в очках. Странный и даже жуткий символ висел в воздухе около нее, вбирая в себя огонь и пыль, что остались после взрыва. Она протянула руку вперед, и Невермор, казалось, стал медленно к ней приближаться.

– Вот где эта Леди-Босс, когда она так нужна? Сейчас как раз наступило самое время продемонстрировать свою силу!

– Ее нет, – отозвался соратник его друга. – Она звонила, чтобы передать, что у нее возникли какие-то очень срочные дела. Но больше она ничего не сказала!

– Проклятье, – еще раз выругался мужчина с оранжевыми волосами и повернулся к Жону. – Эй, парень. Я понятия не имею, кто ты вообще такой и что именно умеешь, но если ты сейчас не сможешь сотворить чудо, то мы пропали!

Чудо? Ощущая тяжесть в животе, он посмотрел на двух преступниц. Прах на своей одежде Жон уже истратил, так что огонь, которому его от скуки научила старшая сестра, полностью отпадал. Щупальца могли дотянуться только на шесть, может быть, семь футов, а меч у бедра служил просто украшением. Но имелся и еще один вариант… тот, о котором ему не хотелось даже и думать.

– Есть кое-что, что может нам помочь, – вздохнул он. – Но вы должны пообещать мне никогда и никому об этом не рассказывать.

– Если это действительно поможет, то обещаю всё что угодно. Просто сделай хоть что-нибудь!

Кивнув, Жон сделал шаг вперед – туда, где оказался виден своим врагам. Некоторое время он смотрел на них, а затем медленно поднес руку ко рту и укусил. Острые зубы легко пронзили плоть, и аура ему в этом ничуть не помешала. Кровь потекла в его ладонь, становясь густой и черной – эту способность он унаследовал от своей матери.

“Нужно их лишь немного отвлечь”, – мысленно прошептал Жон.

“Понял”, – ответил ему Реми. – “Но это всё равно огромный риск. Всё остальное еще можно хоть как-то объяснить, но это… Ты уверен, что оно действительно того стоит?”

Он не стал ничего говорить, вместо этого посмотрев прямо в глаза светловолосой женщине. Девочка за ее спиной глядела на них, даже немного приоткрыв свой рот.

– Дай нам спокойно уйти, – произнес Жон, тут же заметив, как изумрудные глаза его противницы немного округлились. Скорее всего, его героический вид и поза подействовали даже на нее.

– Если же ты попытаешься нам помешать, – на всякий случай добавил он, – то я буду вынужден применить к вам силу.

– Кто… что ты вообще такое?

Но, к сожалению, Жон никак не мог позволить ей узнать правду. Со вздохом он немного отвел свою руку назад, чтобы через секунду махнуть ей в ее сторону. Кровь сорвалась с его ладони и, шипя, упала на бетон крыши между ними.

– Это всё, конечно же, просто замечательно, парень, – вздохнул его друг, – но я не уверен, что-… Вот дерьмо!

Именно так мужчина отреагировал на то, что капли крови начали пузыриться и расти. Подобно какой-то черной смоле, они, подчиняясь его силе, приняли форму трех небольших Беовульфов. Те подняли головы к ночному небу и завыли. Стал ли бедняга считать его теперь каким-то ужасным чудовищем? Жон всё же надеялся, что нет. Впрочем, у него еще будет шанс доказать им всем, что он вполне мог стать самым настоящим героем.

– Этого должно оказаться достаточно, чтобы вам было чем заняться, – сказал он своим противницам. Жон даже немного им сочувствовал… ну, то есть они, конечно же, являлись злодейками, но сам-то он – нет. Вздохнув, Жон задумчиво почесал свою щеку. Пусть это и выглядело слабостью, а также могло немного подпортить его героический образ, но всё же ему очень не нравилось видеть ужас на их лицах.

– Не бойтесь, – произнес он, очень надеясь на то, что его голос сейчас прозвучал достаточно сурово. – Просто примите свою судьбу, и они будут к вам милосердны.

– Тебе не уйти после этого, – буквально прорычала блондинка, но, спустя всего пару секунд, наглядно продемонстрировала свою неправоту, оставив в покое их летательный аппарат и сосредоточившись на Беовульфах. – Тот, кто обладает силой создавать Гриммов, является врагом для всего человечества.

Она посмотрела ему прямо в глаза.

– Мы всё равно тебя выследим, чудовище. Тебе негде спрятаться от нас!

Ха… как будто кто-то вроде нее сможет вот так вот запросто вломиться в Бикон.

– Ей сейчас не до нас, – прошипел мужчина своему товарищу, видимо, и управлявшему этой штукой. – Убираемся отсюда как можно быстрее!

Дверь захлопнулась, и металлический Невермор тут же накренился, заставив желудок Жона запротестовать против подобных маневров. Городские здания стали проносится мимо них на огромной скорости.

“Все Гриммы мертвы”, – усталым голосом произнес паразит. – “Но женщины всё же не пострадали”.

“Спасибо, Реми”, – Жон погладил свою руку, в которой тот сейчас находился. – “Отдохни немного. Ты это заслужил”.

– Кто ты вообще такой? – во взгляде мужчины в белой куртке, как он того и опасался, все-таки появился страх.

– Меня зовут Жон Салем Арк, – ответил он, отзывая свою силу и возвращаясь в куда более привычную ему форму человека. Жон постарался выдать свою самую лучшую улыбку. Хотел было добавить еще и фразу, которую обычно использовал при знакомстве, но бедняга и так выглядел довольно подавленным. – Не нужно так волноваться, сэр. Я всего лишь собираюсь стать Охотником, поэтому и попытался остановить это преступление.

– Всего лишь собираешься стать Охотником, да? – медленно переспросил мужчина, вытащив сигару и закурив, а затем еще и покачав головой. – Не хотел бы я тебе говорить что-то подобное, парень… но ты вообще хотя бы представляешь себе, кто я такой?

– Не очень. Эта сумасшедшая девчонка напала на меня раньше, чем нам выпала возможность нормально познакомиться.

– Ага, сумасшедшая девчонка… И это не говоря уже об Охотнице, которая ей помогала. Как бы там ни было, но меня зовут Роман Торчвик. Впрочем, тебе это, судя по всему, вообще ни о чем не говорит.

Имя действительно оказалось незнакомым. Но с другой стороны, Жон и не являлся жителем Вейла, чтобы сразу же узнавать местных знаменитостей. Хотя погодите…

– Ты сказал ‘Охотница’? – уточнил он, неожиданно занервничав.

– О, парень… – усмехнулся Роман. – Думаю, что тебе лучше будет присесть, прежде чем я начну обо всем этом рассказывать.

========== Глава 3 - Новое стадо ==========

– Спасибо, Сирил. И по последним сообщениям, этот опасный неизвестный, который напал на двух Охотниц прямо в центре города, всё еще остается на свободе. Мы настоятельно рекомендуем гражданам сохранять бдительность и при встрече с преступником ни в коем случае к нему не приближаться. Сразу же сообщайте представителям правоохранительных органов о любых подозрительных незнакомцах.

– Ты же вроде бы именно с этим парнем дралась, да? – спросила у нее Янг.

Руби что-то тихо пробормотала себе под нос, не отводя взгляда от довольно-таки кривого изображения на экране. Это была даже не фотография, поскольку у владельца магазина не имелось никаких камер видеонаблюдения. Поэтому им с мисс Гудвич пришлось попытаться составить фоторобот. Но тогда в помещении было довольно темно, а сама Руби оказалась слишком уж занята сражением с таким опасным противником, чтобы его еще и рассматривать, и теперь сильно сомневалась в идеальности получившегося результата. Впрочем, на этой картинке все-таки имелись и белые волосы, и красные глаза, и эти безумные вены – в общем, примет всё равно хватало.

Причем настолько хватало, что полицейский, бравший у Руби показания, смотрел на нее так, будто она переела сладкого и теперь страдала от галлюцинаций. Но одна единственная фраза той страшной Охотницы, что так вовремя оказалась рядом с ней, моментально развеяла любые их сомнения.

К слову, ни одно из кошмарных деяний этого монстра так и не было упомянуто в новостях… И Руби тоже попросили об этом не болтать – просто чтобы избежать лишней паники среди гражданского населения. В итоге его представили общественности в качестве самого обычного преступника, пусть и довольно опасного.

Естественно, она сразу же рассказала обо всей этой истории своему отцу, дяде и сестре – но это ведь не считалось, правда?

– Ну, я бы не назвала наше с ним столкновение дракой, – осторожно произнесла Руби. – Мне удалось только разок в него выстрелить и нанести парочку ударов… но для меня в этом не было абсолютно никакой опасности. Да и его я, похоже, даже не поцарапала.

– Уверена, что папа мог бы с тобой поспорить насчет отсутствия там опасности, – проворчала Янг, бросив взгляд в сторону экрана и удивленно моргнув, когда картинка неожиданно сменилась на изображение той самой опасной Охотницы, тут же начавшую приветственную речь для прибывавших в Академию студентов.

– Хотя, – усмехнулась она, – ты же поступаешь в Бикон на целых два года раньше положенного, так что, думаю, оно того все-таки стоило.

– Ага, наверное.

– И ты теперь являешься самой юной студенткой, когда-либо принятой в эту Академию. Моя сестра такая особенная – она повергает опасных преступников одним ударом своих могучих лапок.

Это мысль почему-то вызвала у Руби довольно неприятные ощущения.

– Я совсем не особенная, – поспешила вставить она. – Я вовсе не повергаю кого-то там, и у меня отнюдь не лапки. Мне хочется быть абсолютно нормальным человеком с абсолютно нормальными руками, ногами и… и коленями, вот.

– Да-да, у тебя абсолютно нормальные колени, – обняла ее за плечи Янг. – Не переживай, ты справишься… И перестань уже волноваться о том парне. Да, ты не смогла его остановить, но ведь он был очень силен. Как сказал папа, победа заключается уже в том, что ты вообще осталась цела. И кроме того, ты же все-таки сумела спасти того старика.

Руби всё еще испытывала некоторые сомнения по этому поводу, но всё же улыбнулась своей старшей сестре. И каким-то образом это действительно помогло ей почувствовать себя гораздо лучше. Разумеется, Янг была полностью права. Что с того, что Руби не смогла победить того парня? Он оказался способен призывать Гриммов, что уже само по себе заставляло испытывать самый настоящий ужас, и почему-то всё время называл ее злодейкой, тем самым сбивая с толку. Но ведь от нее и не ожидалось чего-то большего. Руби спасла жизнь владельцу магазина – ведь никто не знал, для какого кошмарного ритуала тот мог понадобиться этому монстру. А еще директор Озпин увидел ее офигенную крутость и пригласил в Бикон.

– Да, ты права, – чуть увереннее кивнула Руби. – Не могу дождаться начала занятий. Тогда я всем покажу, что меня не зря сюда приняли!

– И заведешь себе новых друзей, да?

– Эм… – О Боги, она так волновалась в связи с абсолютно неожиданным поступления в Академию, что совершенно позабыла о своих друзьях! Ведь они все остались в Сигнале, теперь отставая от нее уже на целых два года. – Эм… хе-хе, ну, я тут подумала, что мы с тобой можем… ну, это…

Янг хмуро наблюдала за тем, как ее сестра пыталась экстренно придумать хоть какой-нибудь выход из этой ситуации. Но к счастью, их весьма вовремя прервали. Впрочем, ‘к счастью’ было понятием относительным, поскольку мимо них пронесся какой-то светловолосый парень и, распахнув окно, начал туда блевать. Янг тут же брезгливо сморщилась и поспешила отойти немного в сторону, а все те, кто оказался рядом с этим местом, тоже начали довольно быстро перебираться куда-нибудь подальше.

Ну… по крайней мере, это отвлекло Янг от мысли заставить Руби завести себе новых друзей.

Ах да – и еще этот парень почему-то показался ей каким-то смутно знакомым.

***

– Как же я ненавижу эти штуки, – простонал Жон, которого выворачивало в какой-то удачно подвернувшийся мусорный бак. Каждый раз, когда он уже было решал, что всё наконец закончилось, и пытался выпрямиться, его желудок вновь заставлял его согнуться, выдавая всё новые и новые порции. Ну, по крайней мере, теперь он знал, как вообще назывались эти пыточные аппараты. Быкоглавы! На взгляд Жона, одно лишь их существование уже являлось самым наглядным подтверждением жестокости и извращенности человеческой природы.

“Не мог бы ты уже перестать так делать, а? Ну пожалуйста”.

– Ты просто понятия не имеешь, насколько мне сейчас плохо, – простонал в ответ Жон.

“Я, на минуточку, вообще живу внутри тебя. И это как раз ты понятия не имеешь, насколько здесь сейчас плохо!”

Не став ввязываться в абсолютно бессмысленный спор, он наклонился вперед и, закрыв глаза, полностью опустошил свой желудок. К счастью, как довольно быстро выяснилось, блевать ему оказалось больше нечем, и поэтому Жон сумел наконец вернуть себе полный контроль над своим собственным телом.

– Ну что же, добро пожаловать в Бикон, – едва слышно прошептал он.

Если честно, то Жон был счастлив уже хотя бы просто здесь оказаться. Он отлично помнил те шок и ужас, которые испытал прошлой ночью. И как за ними чуть позже пришел жгучий стыд. Жон сражался с Охотницами и помог преступникам не только сбежать, но еще и прихватить с собой часть награбленного. И ему даже некого было за это винить, кроме своей собственной глупости. Что вообще могло оказаться хуже этого?

Жону очень повезло, что Торчвик всё же сумел подправить список принятых в Бикон студентов, добавив туда его имя. И еще больше ему повезло, что тот вообще согласился это сделать.

“Ты же, надеюсь, понимаешь, что он просто желал от тебя таким образом избавиться? Ему не хотелось иметь с тобой каких-либо дел дольше, чем это было необходимо”.

“Да всё я понимаю”, – вздохнул Жон, поднимаясь на ноги. – “Но это всё равно гораздо лучше, чем ничего. В конце концов, мы же все-таки достигли своей цели… Просто мне будет необходимо чуть более внимательно следить за собой и своими привычками, а также постараться не привлекать к себе лишнего внимания. Они же ищут даже не меня, а какого-то беловолосого и красноглазого призывателя Гриммов”.

Разумеется, не было абсолютно ничего хорошего в том, что он больше не мог применять свои самые лучшие и сильнейшие способности. Но с другой стороны, Жон и так не собирался их использовать. Все-таки призывать Гриммов прямо посреди Академии Охотников было бы довольно глупо. А вот он сам считал себя всего лишь немного наивным, но уж точно не глупым. Невозможность воспользоваться при нужде превращением была для него уже гораздо хуже, но Жон просто решил, что в случае чего наверняка сможет как-нибудь отговориться.

Его рука упала на рукоять Кроцеа Морс у бедра, а взгляд мгновением позже последовал за ней. Ну… это же все-таки была школа, верно? Вряд ли от него хоть кто-нибудь ожидал мастерства в тех дисциплинах, в которых должны были этому самому мастерству обучать, так ведь?

“Я уже почему-то ощущаю приближение очередной катастрофы”, – проворчал Реми.

И Жон никак не мог с ним не согласиться.

К тому же – как будто всего этого оказалось недостаточно – пока ему было плохо, все прибывшие в Академию студенты уже успели куда-то уйти. Вот как можно было так поступать, а? Разве не являлось самой обычной вежливостью – помочь тому, кто попал в беду?

Довольно сильный взрыв раздался где-то совсем рядом, и как только стих грохот, стали слышны какие-то гневные вопли.

Ну, по крайней мере, теперь Жон знал, в какую именно сторону все ушли. В последний раз вытерев подбородок, он побрел по направлению к источнику всё еще раздававшихся криков. Ему сейчас требовалось всего лишь отыскать хоть какого-нибудь студента, за которым можно было бы последовать в нужное им место. На Быкоглаве Жон краем уха услышал, как несколько человек обсуждали какую-то церемонию посвящения, но он просто понятия не имел, ни что это вообще было такое, ни чем она ему могла в данный момент угрожать.

Деревья наконец расступились, открывая вид на покрытые травой газоны с выложенными белым мрамором дорожками. И здесь, кстати, не оказалось подсознательно ожидаемой им толпы студентов – в наличие имелось всего лишь три девушки. Одна из них – довольно красивая брюнетка с бантом на голове – что-то произнесла и тут же отправилась прочь. А вот другая сразу же привлекла к себе внимание Жона, заставив его щеки немного покраснеть. Она была очень хорошенькой… с белыми волосами – почти такими же красивыми, как у его матери, – вот только ее глаза оказались гораздо бледнее и даже не красными, а какого-то светло-голубого цвета.

Но когда Жон как следует рассмотрел последнюю – ту, что сейчас лежала на белом мраморе дорожки, – им тут же овладел самый настоящий ужас. Осторожно отступив назад, он поспешил спрятаться за каким-то толстым деревом, прижавшись к его коре.

“Ох…” – вздохнул Реми. – “Это очень плохо”.

И это было еще весьма мягко сказано! Жон, всё так же не отрываясь от дерева, аккуратно посмотрел на дорожку. Да, это действительно была та самая девочка, с которой он вчера сражался, ошибочно объявив ее злодейкой и попытавшись остановить. Нет, тот факт, что Жон даже не разобрался во всей этой ситуации и чуть было не нанес вред абсолютно невиновному человеку, конечно же, просто ужасал, но… но почему она вообще сейчас здесь находилась?!

Нет, серьезно, девочка выглядела слишком уж юной, чтобы поступить в Бикон. Разве в журнале не говорилось о том, что сюда брали только с семнадцати лет? Но как бы там ни было, следовало постараться избегать ее. Жон уже собрался было сделать шаг назад…

Но тут девочка печально вздохнула и улеглась на спину, уставившись в небо.

– Просто замечательное начало моего первого дня в Биконе… – пробормотала она, выглядя при этом очень грустной и всеми покинутой. К тому же ее одежда лишь еще больше дополняла этот образ – потертый красный плащ довольно сильно выделялся на белом камне дорожки, как нельзя лучше подчеркивая подобным контрастом ее одиночество.

“Жон, что ты делаешь?” – обеспокоено поинтересовался у него Реми. – “Нам нужно немедленно уходить отсюда. Она ведь может тебя опознать, и тогда у нас появятся очень серьезные неприятности”.

“Тебе не кажется, что она выглядит одинокой?”

“Одино-?.. Нет… о нет. Жон, нет… Нет-нет-нет! Пожалуйста, не делай этого. Чего бы там тебе ни говорило твое доброе сердце – просто забудь об этом! Пожалуйста, во имя Салем, ни в коем случае не слушай его!”

Но ведь эта девочка вовсе не являлась его врагом. К тому же он сам до сих пор чувствовал себя просто ужасно из-за того, что вообще на нее напал. Но может быть, сейчас ему как раз и подвернулся шанс всё это исправить? Жон, конечно же, очень сильно тогда ошибся, но он ведь никого не убил и не покалечил, так что у него всё еще оставалась возможность мирно решить все их разногласия. Проигнорировав абсолютно бесполезные в данный момент завывания Реми, он не слишком быстрым шагом направился прямо к девочке.

Вблизи она выглядела значительно меньше, чем запомнилась Жону по вчерашним событиям. И этот факт его даже немного приободрил. Он склонился над ней, протянув руку.

– Привет, – улыбнулся Жон. – Мне кажется, что тебе нужна помощь.

Девочка удивленно моргнула, подняв на него свой взгляд.

Он застыл, глядя в эти серебряные глаза. Отступать, удирать, драпать! Что-то глубоко внутри него требовало либо бежать без оглядки, либо убить ее прямо здесь и сейчас. Капля пота скатилась по его лбу, но Жон всё же сумел преодолеть это странное ощущение и не отдернуть руку. Внутри его тела взволновано извивался Реми.

Смущенно улыбнувшись, девочка приняла его помощь.

– Хе… эм, пожалуй, да… – поднявшись на ноги, она поправила свою юбку, стараясь не отрывать взгляда от земли. При этом девочка казалась такой маленькой и хрупкой, что очень трудно было себе представить, как еще вчера она гоняла их с Торчвиком своей огромной косой. – Эм… а мы можем просто забыть о том, что ты нашел меня лежащей на дорожке?

– Конечно.

Возможно, им стоило бы позабыть еще и несколько других эпизодов? Например, тот, где Жон схватил ее своим щупальцем и положил на магазинную полку. Но раз уж девочка не стала в ужасе убегать прочь или нападать на него, то, скорее всего, она его так и не узнала. Наверное, даже одних физических различий между его формами оказалось вполне достаточно, чтобы оставаться вне подозрений. И теперь Жону следовало вести себя как абсолютно нормальному человеку – ну, то есть не использовать свои героические позы или голос.

Вот только как тогда окружающие вообще смогут понять, что он являлся не каким-то там обычным парнем, а именно героем? Впрочем, сейчас этот вопрос не имел абсолютно никакого значения, поскольку Жон всё равно не собирался рисковать, чем-либо выделяясь из толпы, чтобы не навлечь на себя излишние подозрения.

– Итак… – девочка явно довольно сильно нервничала в его присутствии. – Меня зовут Руби, Руби Роуз.

– Жон Арк, – пожал он ей руку, едва заметно вздрогнув, когда встретился с ней взглядом. – Эм… а твои глаза… они вообще нормальные?

Руби немного нахмурилась и, отпустив его ладонь, аккуратно потрогала свое лицо.

– Да, они самые что ни на есть нормальные, – прошептала она. – Они всегда были такими. И у моей мамы тоже были точно такие же глаза. А что… с ними что-то не так?

“Да!”

– Н-нет, конечно же, – солгал Жон. – Я тут просто подумал, что они… выглядят…

Он замолчал, снова встретившись с ней взглядом. Его мать когда-то очень давно предупреждала о людях с подобными глазами, но Руби вовсе не напоминала какое-то смертельно опасное чудовище. По крайней мере, в этот момент она явно не проявляла абсолютно никакого желания как-либо ему навредить. И сейчас, наблюдая за тем, как она моргала и краснела под его взглядом, Жон даже осмелился сказать, что ее глаза выглядели:

– …красиво.

Руби тут же накинула себе на голову капюшон и отвернулась, но он всё же успел заметить смущенную улыбку, появившуюся на ее пунцовом лице.

– Итак… эм… – произнесла она, сумев наконец более-менее справиться со своей собственной стеснительностью. – Так насколько часто ты подходишь к лежащим на земле незнакомым людям, чтобы с ними подружиться?

Глаза Жона моментально округлились, а ему самому оставалось лишь ошарашено гадать о том, что на это, собственно говоря, можно было ответить.

– Практически никогда, – обычно он не подходил к незнакомым людям и не пытался с ними подружиться хотя бы просто потому, что их, по вполне понятной причине, в Землях Гриммов вообще не водилось. – Но знаешь… моя мама часто говорила о том, что незнакомцы – это всего лишь друзья, с которыми ты еще не встретился.

– Правда?

Жон смущенно кашлянул, но всё же нашел в себе силы утвердительно кивнуть, ощутив при этом небольшой укол совести. Нет, его мама действительно это говорила, вот только он сейчас озвучил лишь часть ее высказывания. ‘Незнакомцы – это всего лишь друзья, с которыми ты еще не встретился, либо люди, которых требуется поймать и отправить в пыточную, чтобы узнать их немного получше’, – именно так звучала эта фраза целиком. Иногда Салем добавляла и еще что-нибудь про, например, бросание на съедение Беовульфам, но Жон почему-то ничуть не сомневался в том, что Руби подобного не оценит.

– Ух ты, она, должно быть, очень дружелюбная, да? – чуть ли не с восхищением произнесла его новая знакомая.

– Ага… ну, она… определенно любит встречаться с новыми людьми, – Жону срочно требовалось сменить тему этого разговора, пока он не успел ляпнуть еще чего-нибудь лишнего. – А что насчет тебя самой? Ты выглядишь совсем юной. Тебе что, и вправду уже исполнилось семнадцать лет?

Вообще-то, если судить чисто по внешнему виду, то она была ничуть не старше его самой младшей из сестер.

– Мне пока еще только пятнадцать, – ответила ему Руби. – Просто я подралась с очень опасным преступником, и директор решил пригласить меня в Бикон.

Как раз к вопросу о плохом выборе темы для разговора. Жон сложил руки на груди и рассмеялся, постаравшись при этом сделать так, чтобы его колени дрожали не слишком сильно.

– Ого, – сказал он. – Это просто невероятно. Ты, наверное, очень сильная, да?

– Эм, нет… И во мне точно нет абсолютно ничего особенного. Я всего лишь обычный человек.

– Какое совпадение, – уцепился он за ее слова. – Я тоже самый что ни на есть обычный и ничем не примечательный человек.

– А-ага, – смущенно улыбнулась Руби, отведя при этом свой взгляд немного в сторону. – И никаких лапок – только самые обычные колени, правильно?

Лапок? Колени? Но как бы там ни было, у него сейчас оставалось не слишком-то и много времени для раздумий.

– Да, именно колени, – кивнул Жон. – И только самые обычные. Скажи, а ты, случайно, не знаешь, куда мы вообще должны были идти?

Руби удивленно посмотрела на него своими серебряными глазами.

– Но ведь я просто шла за тобой…

***

В конце концов, они всё же сумели отыскать главный зал, просто проверяя одно помещение за другим. По пути разговор у них шел в основном об оружии. Причем о том, что его меч был абсолютно обычным и ничем не примечательным, Жон успел ей неоднократно повторить – ну, просто для того, чтобы Руби ни в коем случае не подумала как-то иначе. А вот насчет ее собственного… с ним он оказался уже довольно близко знаком, но это чудо инженерной мысли всё равно весьма его впечатлило. Похоже, что они подошли как раз к самому окончанию речи директора. Могли ли у них из-за этого возникнуть какие-либо неприятности? Жон ни в чем не был уверен, но поскольку никто так и не стал делать им замечания за опоздание, то он пришел к выводу, что на этот раз всё обошлось.

– Эй, Руби! – окликнул кто-то его спутницу. Та оглянулась, довольно быстро заметив махавшую ей руками блондинку.

– Янг! – крикнула в ответ Руби, явно испытывая при этом весьма противоречивые чувства. Она повернулась к Жону и улыбнулась.

– Это моя сестра, – пояснила Руби. – Ну, думаю, вполне можно сказать, что она меня совсем недавно бросила, но мне всё равно будет лучше подойти к ней. Мы же с тобой еще увидимся позже, да?

“Ни в коем случае!”

– Конечно.

Реми лишь застонал, а Руби, чуть покраснев, поспешила скрыться в толпе.

“Ну, она ведь оказалась не такой уж и плохой, верно?” – прошептал он своему верному товарищу.

“Ты что, шутишь, что ли? Жон, она же из тех самых сереброглазых воинов, о которых твоя мама тебя предупреждала. Ты ведь, надеюсь, еще помнишь ее рассказы?”

“Разумеется, помню. Хотя как раз Руби вовсе не выглядит такой жестокой, как те чудовища, о которых говорила моя мама. Мне кажется, что она очень одинокая… и что я ей, похоже, понравился”.

“О, да во имя же… Жон, ты не можешь подружиться абсолютно со всеми, кто встретится тебе на пути”.

“Почему это?”

“Ну, ты ведь поставил себе цель – стать Охотником, помнишь? И как ты сумеешь ее достичь, если это чудовище тебя всё же опознает?”

“Так не лучше ли будет сразу же это и выяснить, а? Кстати, теперь нам абсолютно точно известно, что она меня все-таки не помнит, так что можно особо и не волноваться по этому поводу”.

Реми никак не мог оспорить данное утверждение, но это совсем не помешало ему и дальше бурчать о какой-то там гипотетической опасности.

Да, взгляд Руби всё еще заставлял Жона ощущать некоторую неловкость. И далеко не последнюю роль здесь играло именно его собственное чувство вины за то, что он на нее тогда напал. Ну, и эти ее глаза тоже его несколько пугали, причем даже не из-за каких-то там предупреждений матери, а из-за чего-то другого, сокрытого где-то глубоко внутри самого Жона. Чего-то такого, что всё время пыталось заставить его убежать прочь.

Но ведь Руби была такой милой! И более того – она являлась самым первым человеком, с которым он разговаривал… ну, то есть по-настоящему разговаривал. Например, у той красивой блондинки Жон всего лишь спросил нужное направление, а Торчвик и вовсе оказался плохим парнем, которому он случайно помог. А вот Руби, похоже, и была той самой незнакомкой, с которой Жон встретился и познакомился, что, по логике его мамы, делало ее его самым первым другом.

И если уж начали говорить о логике, то разве Руби теперь не являлась еще и его самым лучшим другом? Ну, ведь кроме Манни и Реми, которых можно было не учитывать, никаких других друзей у Жона не имелось.

Его внимание привлекла какая-то суета в другом конце этого огромного зала. Студенты, державшие в руках небольшие сумки, выстроились в очередь и по одному заходили в небольшие комнатки, а потом появлялись из них уже в пижамах. И судя по разнообразным спальным мешкам, расстеленным по полу, им всем предстояло провести ночь прямо в этом зале.

Это было очень круто. Жон предвкушающе улыбнулся и, захватив с собой свою собственную сумку, встал в самый конец очереди. Он не стал даже приближаться к тем комнаткам, где переодевались девушки. Уж этот-то урок Жон выучил еще в детстве, когда Синдер потребовался целый месяц прислуживания, массажа и комплиментов, прежде чем она его наконец простила. Хотя он сам больше склонялся к мысли о том, что всё это наказание оказалось результатом его объяснения матери, что да – это получилось абсолютно случайно, и нет – никаких внуков пока что не предвиделось.

Салем совсем не привыкла к чьему-либо неповиновению, и еще меньше – к тому, что по каким-либо причинам у нее могла отсутствовать возможность или желание убить или хотя бы как следует запугать того, кто посмел ей противиться. Жон прекрасно запомнил как то выражение изумления, что появилось в этот момент на ее лице, так и те резкие перепады настроения, которые она испытывала в течение следующих нескольких дней.

Небольшая компания студентов стала о чем-то шептаться, когда он наконец покинул раздевалку. Но никто из них так и не осмелился что-либо ему сказать. Они даже не рискнули встретиться с ним взглядом, когда Жон посмотрел прямо на них.

Немного нахмурившись, он внимательно себя оглядел. На нем был его привычный спальный комбинезончик, в котором не было совершенно ничего необычного. Но почему же тогда они все так странно на него смотрели?

– Жон! – пробился сквозь толпу голос Руби. Она стояла рядом с той блондинкой – своей сестрой – и махала ему руками.

Он махнул ей в ответ, недоумевая, что вообще Руби могло от него понадобиться.

– Эм… иди к нам! – позвала она. Ей явно не нравилось кричать через всю комнату, так что Жон, всё так же недоуменно пожав плечами, решил пробираться в ее сторону.

– Привет, – чуть ли не прошептала Руби, когда он наконец подошел поближе. – Ты выглядел немного… эм… ну, все на тебя так смотрели, поэтому я и подумала, что если тебя позвать к нам, то это может как-то помочь.

Эти слова вызвали какое-то странное и очень теплое чувство в его животе, которое при этом совсем не напоминало расстройство желудка. Улыбнувшись, Жон попытался задавить совсем другое ощущение, всё время возникавшее при виде ее глаз. И это у него даже получилось – оно стало постепенно исчезать, оставляя после себя только едва заметную тревогу.

– Спасибо, Руби, – ответил ей Жон. – Я до сих пор не могу понять, почему все на меня так странно смотрят. Так что ты права – это и в самом деле начинало меня немного беспокоить.

– Возможно, всё это происходит из-за твоей пижамы, – вступила в их разговор ее сестра.

Удивленно моргнув, Жон еще раз внимательно себя осмотрел.

– Но это же просто мой комбинезончик, – наконец сказал он. – Что с ним вообще может быть не так? И кроме того, он весьма удобный и практичный.

– Эм… он… ну… – Руби явно слишком сильно нервничала, и потому не смогла нормально сформулировать свою фразу.

– Думаю, что тут всё дело в личных предпочтениях, – усмехнулась ее сестра, перенося вес тела на одну ногу. – Но если тебя интересует именно мое мнение, то я считаю, что он выглядит очень круто. Ну… для комбинезончика.

Личные предпочтения? Жон поднял руку и тщательно изучил черную ткань. Та была толстой и теплой, созданная из шерсти и синтетических волокон. Он попытался почесать затылок, но его пальцы натолкнулись на пластик. Откинув капюшон в виде головы Беовульфа назад, Жон почувствовал, как тот скользнул по его спине. Огромными – почти как у настоящих Гриммов – когтями на его варежках было очень удобно чесаться.

– Всё равно не понимаю, – пожал он плечами. – Это же всего лишь пижама.

– Некоторых людей очень легко задеть своим внешним видом, – пояснила блондинка. – Особенно если на тебя надет самый реалистичный костюм Беовульфа, который я когда-либо видела в своей жизни. Но как бы там ни было, меня зовут Янг Сяо-Лонг, и я являюсь сестрой Руби.

– Да, я это знаю, – ответил ей Жон. – Мы с тобой уже знакомились.

– Знакомились? – Янг дважды моргнула, а затем стала внимательно его разглядывать, пока всеми позабытая Руби несколько обиженно пыталась привлечь к себе ее внимание.

– Оу, – ухмыльнулась она. – Теперь я тебя вспомнила. Ты же тот самый парень, что вчера спрашивал меня про Бикон.

– Рад снова тебя встретить, – улыбнулся ей Жон. – И кстати, спасибо за помощь.

– Без проблем, я тоже рада новой встре-…

Она неожиданно оборвала свою фразу на полуслове, а ее глаза начали быстро округляться.

– Погоди-ка, – прошептала Янг. – Еще вчера ты даже не знал, где вообще находится Бикон, не говоря уже о поступлении в него. Ты что, хочешь сказать, что тебя действительно зачислили всего за день до церемонии посвящения?!

– Ну… эм… да, – пожал плечами Жон.

Янг внимательно и неожиданно серьезно на него посмотрела.

– Проклятье, – прошептала она. – Ты, должно быть, гораздо сильнее, чем кажешься на первый взгляд, раз уж сумел сюда попасть именно таким способом. Ты что, какой-нибудь сверходаренный Охотник, живший где-то в глуши вне всяких поселений?

Это утверждение оказалось куда ближе к правде, чем сама Янг, по всей видимости, считала. Но как бы там ни было, Жон всё равно не сумел бы подтвердить подобную легенду со своими-то навыками владения мечом, так что был вынужден отрицательно покачать головой и немного грустно улыбнуться.

– Нет… я всего лишь самый обычный парень.

– Который как-то сумел уговорить директора принять его, хотя последний день для подачи документов был уже целый месяц назад.

– Ну да, всё так и есть. Но разве вот, например, та же Руби не поступила сюда как раз вчера?

Янг внимательно посмотрела на свою младшую сестру, в то время как сам Жон, довольно ухмыльнувшись, поздравил себя с блестяще проведенной операцией по отвлечению внимания от своей собственной персоны. Теперь ни у одной из его собеседниц не имелось абсолютно никаких оснований в чем-либо его обвинить, поскольку он оказался не единственным, кого приняли сюда именно таким образом.

– Ну, наверное, ты точно такой же, как и моя младшая сестра, – усмехнулась Янг. – Что, у тебя тоже вовсе не лапки, а самые обычные колени?

Имелось в этом высказывании что-то очень странное. Возможно, это была просто какая-нибудь поговорка, распространенная именно в Вейле?

– Да, у меня абсолютно нормальные колени, – на всякий случай подтвердил Жон, надеясь на то, что этот ответ всё же окажется правильным. – И… эм… мне очень нравятся твои.

Честно говоря, обычно его сестры ничуть не возражали, когда он делал комплименты их волосам, глазам или, например, одежде. Но каждому свое. Если жители Вейла любили, когда хвалили именно их колени, то Жон должен был просто постараться к этому привыкнуть.

– О, правда, что ли? – засмеялась Янг и приняла позу, которая отлично подчеркивала все достоинства ее фигуры. – Впрочем, никак не могу тебя за это винить, сердцеед. Эй, Руби, а я тебе рассказывала о том, как он вчера подошел ко мне, когда я сидела в кафе, и начал флиртовать?

Ее сестра поднесла руки к своим моментально покрасневшим щекам, издав при этом какой-то малопонятный звук.

– Я всего лишь спросил у нее нужное направление, – пояснил Жон, чтобы рассеять все возможные недопонимания.

– Да, но как именно ты это сделал? – ухмыльнулась Янг. – О, ты назвал меня очень красивой и еще сказал, что нет абсолютно ничего удивительного в том, что парни мной так интересуются, правильно?

– Ну да, – кивнул Жон. – Но ты ведь действительно очень красивая.

У нее на щеках тоже на мгновение появился румянец, но она всё же сумела сохранить на лице довольную улыбку.

– Ха, – с некоторым трудом выдавила из себя Янг. – У тебя, может быть, даже что-то и получится, если ты продолжишь в том же духе. Ну, просто чтобы ты знал. Но не думай, что я проявлю к тебе хоть каплю снисходительности, если ты попытаешься совершить подобные поползновения в сторону моей маленькой сестренки.

– Янг!

– Даже и не думал об этом, – снова кивнул Жон.

– О? – Янг, оказавшись за спиной у Руби, взяла ее пальцами за щечки. Та начала извиваться и брыкаться, но Жону было прекрасно видно, что никакой боли она при этом не испытывала. Нет, разумеется, он ей наверняка бы помог, если бы вся эта сцена так сильно не напоминала ему о том, что с ним постоянно проделывали его сестры. – Разве моя маленькая сестренка не самая милая? И разве у нее не самые красивые в мире глазки?

Последняя фраза была произнесена таким соблазнительным тоном, что заставила Руби густо покраснеть. Впрочем, Жон всё равно так и не понял, что именно Янг сейчас имела в виду.

Милая? Он внимательно посмотрел на свою первую и самую лучшую подругу, начав обдумывать эту мысль и тихо бормоча себе под нос. У нее имелось маленькое лицо, нежное и округлое, с большими глазами и розовыми губами. И сейчас оно быстро краснело, вот только Жон не знал, являлось ли причиной этого его внимание или же все-таки действия Янг.

– Да, она действительно очень милая, – наконец кивнул он.

Руби громко икнула.

– О, – Янг наклонилась к своей сестре и, обняв ее за плечи, улыбнулась Жону. – Милая, вот как? Так тебе нравится то, что ты сейчас видишь?

– Ну да, несомненно.

Руби, открыв рот, смотрела на него расширенными от ужаса глазами.

Она, случаем, не заболела? Жон ведь просто подтвердил, что ему нравилось то, что он сейчас видел. Да, ему действительно нравилась Руби, пусть даже у той и имелись эти ее серебряные глаза. И из нее наверняка получится просто замечательный друг.

– Н-ну, – несколько смущенно кашлянула Янг. – Ладно… это было… ух. Я, конечно же, уже сталкивалась с твоей прямолинейностью, так что ладно… Но знай, что теперь я не собираюсь спускать с тебя глаз. Я имею в виду, что раз уж ты подтвердил, что хочешь узнать мою сестренку немного поближе-…

– Да, хочу.

– Э-эм, – попыталась произнести хоть что-нибудь сама Руби, но так и не сумела этого сделать.

– Стоп-стоп-стоп, – тут же вклинилась между ними Янг. – Не так быстро, парень! Немного пошутить – это вполне нормально, но мне уже начинает казаться, что стоит обозначить границы допустимого до того, как ты попытаешься, например, поспать с моей сестрой.

– Жаль, – печально вздохнул Жон. – Мне и вправду очень хотелось бы поспать с Руби.

Наступила тишина, в которой отчетливо слышалось лишь бешенное дыхание обсуждаемой ими девочки – все остальные, кто оказался рядом, явно старались не издавать ни звука.

– Но я бы не отказался поспать и с тобой тоже, – осторожно добавил Жон, чтобы ненароком не обидеть Янг.

Ее рот немного приоткрылся.

– В конце концов, я же ни разу до этого не бывал на пижамных вечеринках.

Руби обессилено опустилась на пол, как только Янг выпустила ее из рук.

– Пижамная вечеринка, – пробормотала она. – Ну конечно же… ты просто имел в виду пижамную вечеринку.

Руби сделала глубокий вдох, и из ее позы наконец исчезло какое-то странное напряжение.

И хотя ее реакция на его слова была довольно необычной, но всё же не шла ни в какое сравнение с реакцией самой Янг. Та с красным лицом и приоткрытым ртом некоторое время смотрела на Жона, прежде чем фыркнуть. Фырканье быстро перешло в хихиканье, а потом она разразилась совершенно диким хохотом, согнувшись пополам и держась за живот. Люди вокруг тут же стали на них оглядываться, но ей, похоже, было совсем не до того.

– Боги, – провыла она. – Ты меня сделал. Ты действительно сделал не кого-нибудь там, а именно меня – саму Янг Сяо-Лонг! Это было просто великолепно, пижамная вечеринка, Боги…

Наклонившись вперед, она обняла Жона за плечи и улыбнулась, посмотрев ему прямо в глаза.

– Ты мне нравишься, – призналась Янг. – Это было чудесно.

Немного приободрившись, Жон тоже улыбнулся ей в ответ. Он ей нравился. И это было очень хорошо! Ведь нормальные люди заводили себе только абсолютно нормальных друзей, так что то, что у него всё это получилось, означало, что он выглядел для окружающих совершенно нормальным. Да и сама Янг казалась ему довольно дружелюбной.

– Ты мне тоже нравишься, – произнес Жон просто потому, что посчитал такой ответ вполне уместным.

– И хотя это было очень остроумно… но ты всё же и вправду оказался гораздо опаснее, чем выглядишь на первый взгляд.

Его радость моментально сменилась паникой. Быть опасным… было опасно. Это могло напомнить Руби о том, кого именно она видела вчера в магазине Праха.

– Я-я вовсе не опасный, – произнес Жон, осторожно выскользнув из-под руки Янг. – Я всего лишь самый обычный парень. Эм, посмотрите-ка вон на ту стену! Что-то с ней явно не так. Пойду ее проверю. Увидимся позже, ладно? И спокойной ночи. Пока!

Последним, что он успел заметить, прежде чем убежал прочь, было замешательство на лице Янг, повернувшейся к своей сестре. Но та лишь пожала плечами в ответ. Впрочем, Жон к тому времени уже находился возле стены. Рядом с ней сидела девушка с черными волосами, бантом на голове и книгой в руках, которая смотрела на него с тревогой и подозрением. Вот как так-то? Она что, тоже считала его каким-то странным? Но ведь Жон даже еще ничего не успел ей сказать!

– Привет, – решил начать он с чего-нибудь достаточно безобидного.

Взгляд девушки ничуть не изменился.

– Привет…

– Это просто замечательная стена, – осторожно продолжил разговор Жон. – Прекрасно понимаю, почему ты выбрала именно ее.

Девушка удивленно моргнула, уставившись на него своими золотистыми глазами.

– Наверное… – произнесла она довольно мягким голосом. – Это… и в самом деле очень хорошая стена.

Боги, вот что за бред он сейчас нес? Ему захотелось взять эту ‘замечательную стену’ и как следует врезаться в нее головой, чтобы потерять сознание и полностью позабыть весь этот вечер.

– Пожалуйста, не обращай на меня внимания, – вздохнул Жон. – Просто я сегодня довольно сильно устал, и поэтому говорю всякие глупости.

– Хо… рошо…

– Кстати, меня зовут Жон.

– Блейк… – она внимательно посмотрела на него поверх своей книги, и, несмотря на всё проявленное им дружелюбие, в ее взгляде до сих пор мелькала какая-то тревога. – Это… весьма интересный костюм.

Видимо, Янг всё же была права насчет его пижамы.

– Это самый обычный спальный комбинезончик.

– Но у него есть когти.

– Да, и ими очень удобно чесаться, – Жон тут же наглядно продемонстрировал свое утверждение, почесав ими спину.

– …

– Это всего лишь такая шутка от моей семьи, – солгал он. – Нет, серьезно, это же просто пижама, и абсолютно ничего необычного в ней нет. Я имею в виду, что я точно такой же нормальный человек, как и ты сама. У тебя ведь нет какого-то темного, страшного и очень опасного секрета, который ты желаешь ото всех скрыть и поэтому прячешься именно здесь, верно?

– В-верно, – кивнула Блейк, при этом почему-то став выглядеть еще более испуганной. – Опасная преступница? Конечно же, нет. Я просто обычный чело-… эм, я имею в виду, самая обычная девушка.

Опасная преступница? Жон не припоминал, чтобы говорил что-то подобное. И еще у нее появилось это странное заикание. Может быть, она действительно именно поэтому здесь и пряталась? Впрочем, уж точно не ему было ее за это осуждать.

– Вот видишь, – кивнул он. – И у меня всё то же самое.

Блейк внимательно посмотрела на него – куда-то чуть ниже его лица – и Жон неожиданно осознал свою ошибку.

– Ну, то есть я, конечно же, не девушка, но всё равно совершенно нормальный человек. По крайней мере, колени у меня точно обычные. И мне, кстати, очень нравятся твои. Кто-нибудь когда-нибудь до этого делал комплименты твоим коленям?

Повисшая между ними тишина довольно быстро стала неловкой, особенно когда Блейк опустила взгляд на свои гладкие, белые ноги. Даже до такого дремучего в сфере общения с окружающими людьми существа, каким являлся Жон, стал постепенно доходить тот факт, что его дела шли настолько плохо, что, вполне возможно, скоро появится необходимость быстро отрастить себе щупальца и кое-кого придушить. Он смущенно кашлянул, но этот звук, видимо, получился слишком уж громким и привлек к ним внимание находившихся неподалеку студентов.

– Эм… нет? – наконец ответила на этот вопрос Блейк, своими золотистыми глазами и выражением лица немного напомнив Жону его старшую сестру в те редкие моменты, когда ему всё же удавалось сбить ее с толку. Ну, например, неожиданно подарив ей венок из цветов. Может быть, именно этот факт и придал ему новые силы, чтобы продолжать нести весь этот бред. Ну, или хотя бы просто припомнить то, о чем он только недавно узнал от Руби и Янг.

– А стоило бы. У тебя просто замечательные и абсолютно нормальные колени. Изумительная вещь для того, чтобы сидеть на них всю ночь, а не стоять возле этой стены. Впрочем, в этом случае они вполне могут потерять всю свою привлекательность, что было бы весьма прискорбно. Спокойной ночи, Блейк.