Белая овца

Никакой.

Если не считать того, что люди лишатся довольно полезного инструмента. Но Кроу сильно сомневался в том, что Салем вообще волновало наличие у них какого-то там детектора Гриммов. Это могло что-то изменить в тактическом плане, но уж точно не в мировых масштабах. Да и сами Гриммы, в конце концов, были далеко не любителями скрытных проникновений и нападений из засад.

– И тут существует как минимум два варианта, – продолжил Озпин. – Например, мистер Арк может представлять угрозу последней разработке Салем – тем самым монстрам, что способны действовать в человеческом обществе.

– Ты имеешь в виду Хентакля и то существо, с которым дралась команда Янг? – уточнил Кроу, неожиданно осознавая открывавшиеся перед ними возможности. – Он способен их находить! Парень может сказать, кто является настоящим человеком, а кто – замаскированным Гриммом!

– Именно так. Возможно, Салем желает заполучить его из каких-то тактических соображений, а может быть, мы просто неправильно поняли ее замысел. Но лучше подумай о том, как именно на мистера Арка реагировали Гриммы. Смертолов гнался за ним через весь лес, Хентакль раз за разом пытался его похитить. Даже Беовульфы в свое время отметились чем-то подобным.

– Ты имеешь в виду, что они желают устранить угрозу?

– Я не верю, что его Проявление ограничивается лишь возможностью чувствовать Гриммов. Может быть, именно поэтому Рейвен и не пыталась его удержать в своем племени. А возможно, что это и было той причиной, по которой он сам объявил свое Проявление ‘опасным’, не пожелав использовать его на ваших тренировках.

Опасным? Разумеется, парень говорил, что боялся кому-либо навредить, но тогда Кроу посчитал это банальным желанием похвастаться. А вот теперь он понимал, что Жон, скорее всего, действительно сдерживался, когда применял свои способности на Синдер.

– Я, вообще-то, думал, что его Проявление должно было быть чем-то наступательным. Вот чем может грозить противнику способность просто чувствовать Гриммов?

– Ничем, если говорить только об этом, – произнес Озпин. – В таком варианте получается чистое Проявление поддержки. Но раз уж мистер Арк настолько боялся его применять, то у него наверняка была на это довольно весомая причина. Например, та самая, которую мы раз за разом видим при каждом его столкновении с Гриммами.

Понимание пришло практически мгновенно.

– Они тоже могут его чувствовать.

Должно быть, Жон являлся для монстров своеобразным маяком. А может быть, их привлекали его же собственные эмоции, возникавшие от осознания того, сколько именно Гриммов находились вокруг него. Как бы там ни было, парень просто притягивал к себе всех возможных чудовищ и, видимо, поэтому старался не использовать свое Проявление.

Тогда становилось полностью понятно, почему Рейвен так легко отпустила его из своего племени. В Биконе Жон мог стать сильнее, а постоянные нападения Гриммов переставали быть именно ее проблемой. И все же она послала Синдер – своего рода телохранительницу – присмотреть за ним. Проклятье, как же все было запутанно.

– Теперь-то ты понимаешь, почему я не хочу рассказывать о его способностях ни Совету Вейла, ни даже Джеймсу? – спросил Озпин.

Кроу понадобилась всего лишь секунда, чтобы представить себя реакцию генерала Айронвуда или тех же Советников на новость о том, что парень притягивал к себе Гриммов. Как только они поймут, что даже одно его присутствие в городе могло увеличить количество атак, то тут же устранят эту угрозу, оторвав Жону голову или сбросив его в какой-нибудь вулкан. Кроме того, все еще оставалась проблема тех, кто желал использовать парня в каких-то своих целях.

– Еб*ть… – выдохнул Кроу.

– Прямо мои собственные мысли. Ну, несколько иначе сформулированные, разумеется.

***

Тяжело вздохнув, Рен закрыл книгу. Его исследование продвигалось с трудом, в чем имелась немалая вина библиотекарши, видимо, не так понявшей его запрос и выдавшей ему литературу весьма сомнительного содержания. Он посмотрел на обложку, на которой был изображен монстр, творивший своими щупальцами неописуемые вещи с подозрительно похожим на него самого парнем.

– Я, вообще-то, имел в виду совсем не это, когда просил что-нибудь о чудовищах с щупальцами…

Не было ничего удивительного в том, что женщина так странно на него посмотрела. Впрочем, эту книгу она нашла очень быстро, да еще и заметила, что будет рада помочь ему достать дополнительные материалы на эту тему. Рен решил на всякий случай избегать ее в ближайшие пару лет.

Но информация ему все еще была необходима.

– А, вот ты где.

Парень поднял свой взгляд, с удивлением обнаружив перед собой Жона. Кивком поприветствовав своего друга, Рен передвинул один из стульев так, чтобы тот мог сесть напротив него.

– Привет, – сказал он. – Не ожидал тебя здесь встретить. Как там дела у Руби?

– Все еще спит, но ей вроде бы стало гораздо лучше, – ответил Жон, занимая предложенное ему место. – Я как раз тебя искал.

– Да? – Рен поспешил убрать со стола этот литературный кошмар, воспользовавшись тем, что его друг немного отвлекся. – И зачем же?

– Хотел поговорить о том, что произошло вчера.

– Прорыв?

– Нет, до этого. Когда тебя похитили…

– А, – улыбка Рена немного поблекла. – Строго говоря, это было уже позавчера. Да и помню я не так уж и много. Я уже, кажется, говорил об этом Вайсс и всем остальным.

Разумеется, это было не совсем правдой, но он не испытывал никакой уверенности, что его друзья вообще могли поверить в то, что там произошло.

Даже сам Рен в это не особо и верил. Как Гримм могла чувствовать то, о чем она говорила? У них же вроде бы не имелось никаких эмоций. Впрочем, она же его пощадила, а действия всегда были куда весомее слов.

И при воспоминании о тех событиях губы парня вновь стало немного покалывать.

– Я ничего не помню, – солгал он.

– Вообще ничего? Что насчет той женщины, которая тебя похитила?

– Нет, ничего, – немного поколебавшись, ответил ему Рен. – Разве я вообще говорил, что она была женщиной?

– В-вроде бы Янг так сказала, – чуть запнувшись, произнес Жон. – Помню, она что-то упоминала о том, что этот Хентакль был несколько меньше размерами и куда более женственный, чем тот, с которым мы сталкивались раньше.

– А больше она ни о чем не упоминала? – поинтересовался Рен.

– Кажется, нет.

Это заставило парня выдохнуть с облегчением. Итак, никто не видел его поцелуя с Гриммом. А даже если и видел, то просто не поверил своим собственным глазам. И оставалось лишь благодарить за это небеса.

– Что ты читаешь? – спросил Жон, явно решив сменить тему разговора. И Рен был очень рад его в этом поддержать.

– Я пытаюсь кое-что узнать про Гриммов, но пока особых успехов не добился.

– Ну, в этом я мог бы тебе немного помочь. Так что именно ты хотел узнать?

Рен удивленно уставился на своего друга. Впрочем, Жон, несмотря на полное непонимание некоторых вполне очевидных вещей, обладал немалыми познаниями как раз по этой теме. Достаточными, чтобы на равных вести обсуждение различных теорий с доктором Ублеком, а потому вполне мог знать именно то, что сейчас требовалось Рену.

Конечно же, сам вопрос мог выдать его интерес к не слишком-то и одобряемой в обществе теме, но возможный результат все же стоил подобного риска.

– Могут ли Гриммы испытывать какие-либо чувства? – спросил он.

– Это… довольно сложный вопрос, – вздохнул Жон. – Разумеется, есть немало людей, ответивших бы тебе, что такого просто не может быть. Что Гриммы являются абсолютным злом и должны быть истреблены все до единого. Но по большей части все это лишь результат пропаганды. Если бы Гриммы действительно были неразумными, то они не смогли бы ни двигаться, ни сражаться. Если бы у них совсем не было чувств, то они просто не имели бы никакой возможности взаимодействовать друг с другом, создавая стада и стаи. Для этого требуются хотя бы минимальные социальные инстинкты.

Это было так. Многие Беовульфы охотились стаями, подчиняясь своим вожакам. Забавно, но Рен об этом раньше даже и не задумывался.

– Итак, это значит, что у них все же имеются чувства, да?

– Все зависит от того, какой именно смысл ты вкладываешь в слово ‘чувства’. Например, имеются ли чувства у собаки? В принципе, они есть, но разве это похоже на то, что испытывают люди? Вот здесь-то и начинаются основные сложности.

– То есть ты говоришь, что чувства Гриммов вполне могут не совпадать с чувствами людей, правильно? Ну, думаю, тут все ясно.

– Это всего лишь теория, – добавил Жон, чем-то неуловимо напоминая сейчас доктора Ублека. Как будто он испытывал радость от того, что Рен вообще задумался, могли ли Гриммы иметь с людьми какие-либо общие черты. – Но тем не менее у нас есть немало фактов, ее подтверждающих. Урсы не нападают друг на друга, что говорит о наличие у них некоторого разума. Даже сама охота на людей из-за их негативных эмоций уже требует хоть какой-то возможности анализировать обстановку вокруг себя.

– А это не может быть просто инстинктом?

– Может, но они же не едят людей, чтобы не помереть с голода. Так что подобные инстинкты им вроде бы и ни к чему.

– А что насчет старых Гриммов? – спросил Рен. – Я слышал, что со временем у них развивается разум. Будут ли они способны испытывать какие-нибудь чувства?

– Эм, возможно. Думаю, что принципиально здесь ничего не меняется, просто они становятся гораздо умнее. Гриммы вовсе не являются неразумными с самого рождения. Разве что их интеллект, если сравнивать его, например, с человеческим, будет довольно низок. Наверное, можно допустить, что по-настоящему древний Гримм окажется ничуть не глупее самого обычного взрослого человека. Но пусть даже они и заняли большую часть Ремнанта, в среднем люди все равно немного превосходят их в интеллекте.

– А как насчет того же Хентакля и ему подобных?

– Ну, – рассмеялся Жон, проведя рукой по своим волосам. – Это вроде бы какой-то новый вид, верно? Ничего конкретного я про них сказать не могу.

Но Рен не был готов просто так оставить эту тему. Жон, даже несмотря на свой возраст, знал о Гриммах куда больше всех остальных его знакомых вместе взятых.

– И все же – что ты о них думаешь? Мы знаем, что Гриммы его вида способны разговаривать с людьми и действовать как люди. Но является ли это их реальным поведением или же просто хорошей имитацией?

– Мне очень хотелось бы думать, что это все же их настоящая суть.

– Правда?

– Да. Если это так, то у нас появляется возможность наладить с ними общение и, может быть, даже заключить мирный договор. Разве подобные перспективы не стоят того, чтобы попытаться это добиться?

– Кое-кто сказал бы, что нет, – осторожно заметил Рен.

– И это будут те самые люди, что считают Гриммов настоящим злом, хотя это совсем не так, – проворчал Жон. – Какой смысл злиться на них, если ты сам тратишь все свое время на то, чтобы их убить? Разве это вообще не является с их стороны чистой самообороной?

Рен был весьма удивлен тем, как близко к сердцу принимал эту тему его друг. Удивлен и, в принципе, согласен с его выводами. Опять же – кому, как не ему, было знать, как жестоки бывали люди по отношению к своим же собственным собратьям. Взять хотя бы тот же Шион… Но если Гриммы действительно могли чувствовать, если с ними можно было договариваться, то тогда Жон оказывался полностью прав. И если мир с ними был все же возможен, то оставалось надеяться лишь на то, что Белый Клык еще не опередил в этом человечество.

Впрочем, сейчас Рена больше интересовало несколько другое. Глубоко вздохнув, он задал самый важный вопрос:

– Как ты думаешь, Гриммы могут влюбляться?

Жон замер.

– Эм?

– Я хотел бы узнать, имеют ли Гриммы возможность испытывать чувство любви.

– Э?!

Рен еще раз вздохнул. Все было именно так, как он и предполагал. Но Жон уже показал свою позицию по этому вопросу, так что вряд ли воспримет подобную информацию слишком уж плохо.

– Я солгал, когда говорил, что совсем ничего не помню. И я буду очень тебе благодарен, если ты никому об этом не станешь рассказывать. Меня похитила женщина из того вида, к которому принадлежит Хентакль. И она призналась, что… что испытывает ко мне какие-то чувства.

Его друг уставился на него круглыми глазами.

– А еще она меня поцеловала, – добавил Рен.

Последнее заявление вызвало куда более бурную реакцию. Жон вскочил на ноги, но, споткнувшись о свой стул, рухнул на стол, тут же скатившись с него на пол. А затем уже оттуда раздался его удивленный голос:

– ЧТО?!

========== Глава 55 - Звуки родного стойла ==========

Руби далеко не в первый раз находилась в кабинете директора, но обычно это случалась все же из-за Янг. Та могла, например, снести спортзал в Сигнале, избить каких-нибудь парней, которые пытались к ней приставать, или даже снести этот спортзал теми самыми парнями, что так неосторожно к ней привязались. Но девочка еще не привыкла к тому, чтобы по своей воле приходить к самому Озпину.

Высунув голову из лифта, Руби уставилась на сидевшего за столом и работавшего с какими-то документами директора. Его выражение лица сейчас чем-то неуловимо напоминало недовольную Вайсс. Прикусив губу, девочка подумала о том, что вполне могла бы прийти и как-нибудь в другой раз.

– Мисс Роуз, вы собираетесь зайти внутрь или решили поселиться в моем лифте?

– Ик! – она выпрыгнула из кабины, позволяя позолоченным дверям, ранее ей удерживаемым, наконец закрыться. Лифт тут же с едва слышимым жужжанием уехал куда-то вниз, оставляя ее один на один с Озпином. – Эм, здравствуйте?

Со стуком положив ручку на стол, директор посмотрел на Руби, немного приподняв свою бровь.

– Здравствуй, – ответил он ей. – Я могу тебе чем-нибудь помочь?

Озпин явно заметил, как девочка перетаптывалась с ноги на ногу, стараясь протереть в полу дыру, в которой можно было бы спрятаться, и устало вздохнул.

– Не хочешь присесть?

Руби с облегчением приняла его предложение, в мгновение ока оказавшись на нужном стуле.

– Извини, что на этот раз у меня нет печенья, – улыбнулся Озпин. – Но я думаю, что ты пришла ко мне вовсе не из-за него. Так чем именно я могу тебе помочь?

– Это… мои глаза…

Директор кивнул.

– Да, это твои глаза.

– И я только недавно вышла из комы.

– Я слышал об этом. Надеюсь, что ты уже окончательно поправилась.

– Да, спасибо, – улыбнулась Руби, но тут же осознала, что разговор начал уходить куда-то в сторону. – Дядя Кроу сказал, что все это произошло именно потому, что у меня серебряные глаза.

– Правда? Довольно поэтичный образ.

– А еще он упомянул, что вы можете рассказать мне об этом куда больше него, – не дала ему уйти от ответа девочка.

– Хм, а вот это было весьма некрасиво с его стороны.

– Так это же мой дядя, – хихикнула Руби. – Эм, в общем, тогда в бою что-то произошло, и мне стало очень больно, а Хентакль почему-то убежал, пока я лежала без сознания. Папа, конечно, говорил, что не стоит сразу же делать выводы, но здесь же все совершенно очевидно! И поэтому я пришла к вам, сэр.

– А что заставляет тебя думать, будто мне что-то известно об этом феномене? – спросил директор, взяв в руки кружку кофе.

– Кроме того, что так мне сказал дядя Кроу? – поинтересовалась в ответ девочка.

– Да, кроме этого.

– Мои глаза – серебряные.

– Это так.

– И именно этот факт вы отметили, когда мы в первый раз встретились…

С таким выражением лица, какое сейчас было у Озпина, наверное, можно было бы выиграть целый покерный турнир.

– И это тоже верно.

– Я тогда не придала значения вашим словам, но теперь они показались мне довольно странными, – несколько бессвязно произнесла Руби. – Я имею в виду, что большинство людей при встрече не напоминают мне о том, какого цвета у меня глаза. По крайней мере, мне так кажется. И Янг подобного тоже никто никогда не говорил, кроме того парня, что заявил ей, будто у нее отличные сиськи и-…

– Давай не будем сейчас обсуждать грудь твоей сестры, – прервал ее директор. – Если, конечно, ты пришла сюда не для того, чтобы поговорить именно об этом.

– Ладно… – немного нервно рассмеялась девочка, почесав свой затылок. – Но я знаю, что вы что-то знаете о моих глазах, и считаю, что тоже имею право это знать. Это же мои глаза.

Тяжело вздохнув, Озпин поставил на стол свою кружку, а затем, отодвинув в сторону документы, опустил свой подбородок на сцепленные в замок руки.

– Я действительно кое-что знаю о твоих глазах, – признался он, ничуть не удивив этим Руби. – Но боюсь, что эта информация вряд ли сможет полностью тебя удовлетворить.

– Все равно это будет лучше, чем ничего, – подалась вперед девочка. – Мне нужно узнать хоть что-нибудь…

Ей требовались сейчас хоть какие-то ответы, пусть даже они будут нести с собой новые вопросы. Руби не могла просто проигнорировать тот факт, что ни с того ни с сего взяла и впала в кому. Особенно если это грозило в любой момент повториться!

– Тогда я должен рассказать историю о глазах, подобных твоим. Она берет свое начало еще до появления Охотников и даже самих Королевств. Тогда те, кто рождались с серебряными глазами, становились величайшими из воинов, о которых только знал наш мир. Они были лучшими из лучших, и, если верить легендам, то одного их взгляда хватало, чтобы повергнуть любого Гримма. И потому те боялись их словно огня.

Девочка подалась еще немного вперед.

– И?!

– И все, – ответил ей Озпин, вновь взяв в руки свою кружку. – На этом история заканчивается.

Руби уставилась на него, приоткрыв свой рот.

Директор спокойно сделал глоток кофе.

– Но как же так?! – завопила она, откидываясь на спинку стула.

– Не стоит кричать, мисс Роуз. Я же предупреждал, что знаю не так уж и много. Надеюсь, что это все же сможет чем-нибудь тебе помочь.

– П-помочь?! – застонала Руби, хватаясь обеими руками за свою голову. – Да вы же не сказали мне практически ничего! Какими были эти воины? Чем именно они оказались настолько опасными для Гриммов? Какими свойствами обладают мои собственные глаза? И почему я вообще тогда впала в кому?

– Хорошо, отвечу в том порядке, в котором были заданы эти вопросы: я не знаю, я не знаю, я не знаю и – веришь ли ты мне или нет – этого я тоже не знаю.

Руби стиснула зубы и едва слышно заскулила.

– Не надо издавать настолько жалобные звуки. Хотя у нас и нет никаких четких ответов на все эти вопросы, но это ничуть не мешает нам сделать несколько довольно важных предположений. Итак, то, что Гриммы боялись этих глаз, можно считать подтвержденным фактом, если судить по тому, как быстро от тебя убежал Хентакль. А поскольку всем нам известно, что Гриммы отнюдь не склонны к излишней трусости, то можно смело утверждать, что твой взгляд оказал на него довольно деморализующий и даже, скорее всего, разрушительный эффект.

– Это что, какое-то оружие? – чуть встрепенувшись, спросила Руби. – И я смогу пускать из своих глаз, например, лазерные лучи?

А то все это ‘древнее наследие величайших воинов’, конечно же, было просто замечательным, но если у нее все время будет болеть голова, то, может быть, стоило как-нибудь обойтись и без этого?

Впрочем, кого она обманывала – ради лазерных лучей можно было и потерпеть!

– Не могу ни подтвердить, ни опровергнуть твою мысль насчет лазеров, – пожал плечами Озпин. – Но стоит считать это не каким-то там оружием, а скорее чем-то вроде Проявления. Особенно если учесть то, что оно, похоже, передается по наследству. У твоей матери должна была иметься точно такая же способность, но этого так и не произошло.

– А не могла она… ну, знаете… – девочка помахала рукой у себя перед глазами.

– Нет, Саммер вовсе не была склонна все время терять сознание. Хотя должен признать, что этим заканчивался чуть ли не каждый ее спарринг со своими товарищами по команде. И тем не менее ни признаков подобных способностей, ни побочных эффектов, от которых ты сейчас страдаешь, я у нее так и не заметил.

Руби выжидающе уставилась на него.

Озпин вздохнул.

– Нет, не было у нее никаких лазерных лучей из глаз.

– Ну-у-у…

– Но я вовсе не говорил, что со временем их у нее не могло появиться. Но все же считаю, что твоя новая способность больше походит на Проявление. Сила серебряных глаз просыпается лишь в самые критические моменты. В конце концов, ты же уже сражалась с Гриммами с тех пор, как стала Охотницей, но эта способность дала о себе знать лишь только сейчас.

Это было очень похоже на правду. У некоторых людей так и не открывалось Проявление, пока в нем не возникала экстренная необходимость. Она сама узнала о своем, когда убегала от Гриммов, чуть не поймавших ее у могилы матери. И если бы не это, то Руби наверняка в тот день бы и погибла. Скорее всего, ее нынешняя головная боль и эта потеря сознания являлись всего лишь попыткой организма девочки приспособиться к появлению у нее новой способности.

Подобное уже случалось с Руби несколько раз после того, как она открыла свое Проявление. Но тогда причиной потери сознания и постоянной головной боли в основном оказывались столкновения со стенами в результате неправильного расчета скорости.

– Так значит, мне нужно больше тренироваться?

– Сложно хоть что-то сказать наверняка, но думаю, что в этом случае ты права. Проблема заключается лишь в том, что твои глаза просыпаются только в присутствии Гриммов. Поэтому ни в коем случае не пробуй заниматься этим в одиночку.

Сердце Руби пропустило удар.

– П-просыпаются в присутствии Гриммов?..

– Ну да, – кивнул Озпин. – Скорее всего, в этом-то все и дело. Воины с серебряными глазами являлись злейшими врагами Гриммов, и именно по этой причине ты смогла использовать их для того, чтобы отпугнуть Хентакля. В компании обычных людей они не должны доставлять тебя абсолютно никаких неудобств.

– П-понятно…

– Что-то не так, мисс Роуз?

Да. Возможно. Но она… она не была в этом уверена…

– Нет! – покачала головой девочка. – Я… я просто подумала о том, как мне теперь тренировать мои новые способности. Я же не могу ничего с этим не делать, а потом терять сознание при каждой встрече с Гриммами!

– Боюсь, что это тебе придется выяснить самостоятельно.

– Н-но как я вообще должна это выяснять?

Озпин сделал какой-то загадочный жест рукой.

– Ответ на этот вопрос находится внутри тебя.

Руби жалобно застонала.

– То есть вы его просто не знаете?

– Да.

– А почему нельзя прямо об этом сказать?

– Потому что иначе одной пятнадцатилетней девочке будет и дальше казаться, что я знаю абсолютно все на свете, – ответил ей Озпин, заставив Руби смущенно хихикнуть. – А теперь извини, но мне нужно все-таки закончить с мерами безопасности к предстоящему Фестивалю Вайтела. Оставь пока в покое свои глаза и постарайся сосредоточиться на турнире. Я уверен, что со временем все получится само собой.

Попрощавшись с директором, девочка поднялась со стула и направилась к лифту, который явно был вызван для нее заранее. Когда позолоченные двери закрылись, она осторожно потрогала свои веки. Ничего не болело. Руби не чувствовала абсолютно никакой разницы с тем, что было до их встречи с Хентаклем. Но что, если все дело заключалось именно в наличие или отсутствии рядом с ней Гриммов?..

– Нет, – потрясла своей головой Руби. – Это попросту невозможно.

***

– Иностранные студенты уже прибыли, – заметила Янг, посмотрев на команду девушек, высаживавшихся сейчас из Быкоглава. Те выглядели довольно сильными.

– На турнир все Академии посылают только лучших из лучших, – сказал Рен, сидя рядом с ней. Он специально выбрал место подальше от Норы и Блейк, которые довольно странно вели себя в его присутствии.

Сама Янг ему, конечно же, очень сочувствовала, но это ничуть не мешало ей получать удовольствие от наблюдения за их маневрами.

Рен это, похоже, все-таки заметил, потому что сердито на нее уставился.

– А разве ты не должна сейчас поддерживать своего парня?

Янг закатила глаза, поворачиваясь к тренировочной площадке.

– Давай, Жон! Надери уже Вайсс задницу!

– Для этого ему придется хотя бы начать со мной драться! – прорычала та, нанося удар своему партнеру в голову. Парень уклонился, как делал это вот уже целых пятнадцать минут подряд. Пот градом бежал по лицу девушки, стекая на ее уже давно насквозь промокший наряд.

– Проклятье, хватит уже от меня бегать! – взвыла Вайсс. – Дерись со мной как следует!

– Но разве просто измотать тебя не будет идеальной для подобного случая тактикой? – весьма не вовремя поинтересовался у нее Жон.

– АРГХ!

– Думаю, у него все в полном порядке, – усмехнулась Янг. – К тому же он стал гораздо лучше драться.

– Разве? Жон же еще даже ни разу не ударил Вайсс.

– Да, но теперь он хотя бы уклоняется. Когда тренировки только начинались, Жон принимал все удары на свою ауру. Да, никакой разницы на первый взгляд не заметно, но тот же Кардин тогда все же сумел его победить, – ну, чисто технически, поскольку Жон просто признал свое поражение. – Так что не подставляться под удары уже является довольно неплохим прогрессом. И как он сам только что сказал, вымотать своего противника оказывается для него практически идеальной тактикой.

Рен согласно кивнул.

– Думаю, нам стоит учесть этот факт на тот случай, если мы встретимся с ним на турнире.

– Оставь это дело мне – здесь все уже продумано, – ухмыльнулась Янг. – Я просто заманю его к краю арены и свалюсь с нее вместе с ним. Ни у тебя, ни у Блейк на подобное, скорее всего, не хватит ни силы, ни выносливости.

– И тогда против нас останется всего лишь Пирра…

– А вот это уже твоя работа – решить, как с ней лучше всего справиться, – отмахнулась от него девушка. – Я уже взяла на себя Жона, так что с Пиррой будете разбираться сами.

– С не ведающей поражений чемпионкой, – пробормотал Рен.

– Привет, – помахала им рукой Пирра, сидя по другую сторону от Янг.

– Ага, – кивнула та, проигнорировав обсуждаемую ими девушку. – Я считаю, что ты сумеешь что-нибудь придумать. В конце концов, не зря же тебя сделали лидером нашей команды. Просто знай, что я в тебя верю.

Рен закатил глаза, явно почувствовав в ее словах сарказм. Пирра просто рассмеялась, даже не споря с тем, что являлась самой главной проблемой их команды на этом турнире. Впрочем, даже если бы она и начала что-то отрицать, то ей просто никто бы не поверил.

Некоторые из новоприбывших тоже это отлично понимали, не сводя с чемпионки своего взгляда. Одни показывали на нее своим друзьям, другие и вовсе делали ее фотографии на свои свитки. К счастью, сама Пирра этого, похоже, так и не заметила.

– Поверить не могу, что Фестиваль уже практически начался, – сказала девушка.

Янг фыркнула.

– А вот я не могу поверить, что нападение Белого Клыка, чуть не закончившееся полной катастрофой, вообще абсолютно никого не волнует. Почему про него все вдруг будто бы позабыли?

– Они вовсе не забыли, – произнесла Блейк, тоже вступая в их беседу. Лицо девушки выражало жуткое страдание от того факта, что ей приходилось общаться со своей же собственной напарницей. – Люди просто предпочитают жить дальше, пусть это и выглядит довольно глупо. Но именно так и происходит каждый раз, когда что-то случается.

– И все же мне просто не верится, что они могут быть настолько тупыми, – ответила ей Янг. – Вы, кстати, уже закончили свою небольшую дискуссию?

Вздохнув, Блейк покачала головой, похоже, даже не заметив, как зазвенел колокольчик на ее шее. Проклятье, она, видимо, уже и не осознавала, что вообще все еще его носила.

– Даже не приблизились к ее окончанию. Норе неожиданно взбрело в голову поменять названия всех наших командных приемов. А то и сами приемы.

– Я просто сказала, что мой с Реном должен называться ‘Вместе навсегда’, – тут же вклинилась в разговор упомянутая ей девушка. – Или, например, ‘Ренора’. А для приема, который выполняют Блейк с Реном, тоже следует подобрать какое-нибудь другое наименование.

– Зачем? – удивленно спросила у нее Янг. – Мне кажется, что ‘Черный лотос’ отлично им подходит.

– Да ничего подобного! Их прием должен называться ‘Разлучница’ или, например, ‘Ничего не выйдет’. О, как насчет того, чтобы создать еще один и дать ему название ‘Живой щит’? Блейк отвлекает на себя внимание противников, а Рен в это время убегает.

– Чтобы напасть на них с фланга? – поинтересовался парень.

– Разумеется. Почему бы и нет.

– Помоги мне, – шепотом взмолилась Блейк, хватая Янг за руку. – Она не прекращает этого с самого утра. Я всего лишь попросила у нее одолжить фен, а ей, видимо, послышался ‘Рен’, и теперь ее уже ничем не остановить. Я скоро сойду с ней с ума.

Янг похлопала свою подругу по плечу.

– Никогда не сдавайся, Блейк. Сражайся за свою любовь до самого конца.

– Как же я тебя ненавижу!

– КАК ЖЕ Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ! – эхом повторила ее слова Вайсс, лежа на траве и пытаясь отдышаться. Бедняжка была полностью мокрой и просто не имела сил подняться на ноги. – Моя ненависть к тебе воистину безгранична, и когда я наконец смогу до тебя добраться, ты будешь умолять меня о пощаде!

Жон не осмелился подойти к своей напарнице на расстояние удара Миртенастером, вместо этого топчась чуть поодаль со своим мечом в опущенной руке.

– Так ты сдаешься?

– Я заставлю тебя страдать!

– Вайсс, что-то это не слишком похоже на то, что ты сдаешься.

Та некоторое время просто смотрела на Жона.

– Ладно, давай назовем это ничьей…

Янг фыркнула на это заявление. А когда парень поднял свою напарницу на руки, чтобы унести ее с площадки, то и вовсе рассмеялась. Вопреки словам Вайсс, он все-таки получил несколько ударов, но, как обычно, даже не обратил на них никакого внимания. Наверное, Янг следовало сейчас испытывать что-то вроде ревности, но эта картина была настолько забавной, что подобные мелочи ее ничуть не волновали.

– А как он сражается против вас с Руби? – спросила она у Пирры. – Он что, уже и тебя способен победить?

– Нет, меня он все еще не превзошел. Хотя сила и выносливость Жона просто невероятны, но он пока что не достиг уровня моей скорости, и поэтому мне все же удается находить бреши в его защите.

– А что насчет Руби?

– У них установился своего рода паритет. Жон не может уклониться от ее ударов, но зато сама Руби просто не успевает нанести ему достаточное количество повреждений прежде, чем окончательно выдыхается, – Пирра едва заметно улыбнулась. – Его боевой стиль… ну, он весьма своеобразен.

И это было еще мягко сказано. Жон пока что даже не запыхался, а у самой Янг как-то не имелось желания с ним драться, поскольку она уже успела проиграть свой бой Пирре меньше часа назад.

– Кто-нибудь хочет с ним сразиться? – спросила она.

– Я готова это сделать, лишь бы Нора от меня наконец отстала, – проворчала Блейк.

– А как насчет Рена? – предложил сам Жон, удивив всех своим заявлением. Обычно ему было абсолютно все равно, кто именно выходил с ним на площадку. И еще Янг показалось, что его глаза на секунду вспыхнули.

Рен, видимо, этого так и не заметил.

– Я буду рад немного размяться, – сказал он, поднимаясь со своего места.

Улыбка Жона стала какой-то зловещей.

Янг, Пирра и Блейк недоуменно переглянулись, а затем дружно пожали плечами. Нора не обратила на них никакого внимания, поддерживая криками своего не такого уж и тайного возлюбленного, а Вайсс все еще не до конца пришла в себя, лежа на траве и прикрывая свои глаза рукой от солнечного света.

– Похоже, парни тоже решили подготовиться к турниру, – пошутила Янг. – Лично я не ожидала ни того, что Жон пригласит на спарринг Рена, ни того, что тот на это согласится.

– Но нельзя сказать, что тренировками сейчас занимаемся только мы, – возразила ей Пирра, кивнув на другие площадки, многие из которых были заняты различными командами. Янг впервые видела подобное усердие со стороны студентов, обычно предпочитавших проводить свои выходные где-нибудь в Вейле.

Честно говоря, больше всего это напоминало последнюю неделю перед экзаменами в Сигнале. Разве что там подростки по большей части тихо сидели в библиотеке, обложившись грудами книг.

– Надо быть очень аккуратными, чтобы никто из наших соперников не увидел ничего лишнего, – произнесла Блейк. – А то вон те иностранные студенты уже что-то у нас высматривают.

Она кивнула в сторону четырех парней в форме Хейвена, внимательно глядевших на них.

Янг фыркнула.

– Ха, Блейк. На самом деле, они смотрят не на нас, а именно на тебя.

– Извини, что?

– Это же твой сталкер.

Блейк удивленно моргнула.

– Бан?

– Мне кажется, что его звали Сан, – осторожно поправила ее Пирра.

– Кто вообще может назвать своего ребенка именем ‘Сан’?

– Тот же, кто способен дать ему имя ‘Бан’.

Вздохнув, Блейк сдвинулась так, что Янг и Пирра загораживали ее от чужих взглядов.

– Спрячьте меня. Сегодня слишком жарко, чтобы разбираться еще и с этим.

– Ты ведь можешь намекнуть ему, что уже занята, например, начав целоваться с Реном.

– Действительно может, – рассмеялась Нора. И было в ее смехе что-то такое, что вздрогнула даже Пирра, а Блейк и вовсе позабыла о каких-то там сталкерах, спрятавшись за Янг уже от своей собственной напарницы.

– Между нами ничего такого нет, – поспешила сказать девушка. – И как бы там ни было-… о, смотрите – Руби уже возвращается назад.

– Хорошая попытка, Блеки. Но нас так просто не отвле-… – тут Янг заметила бежавшую к ним девочку. – Эм, ладно, неважно. Эй, Руби!

Она похлопала по траве рядом с собой.

– Садись сюда. Ты уже поговорила с Озпином?

– Ага, – кивнула ее сестра, по какой-то причине явно радуясь своему возвращению к их командам. – Янг, в коридорах огромное количество людей! Это было как на церемонии посвящения! Один парень спросил у меня нужное направление, а я даже не смогла ему толком ответить!

– И что же ты сделала?

– Куда-то его отправила.

– Куда именно?

– Не знаю, – простонала Руби. – Я запаниковала и показала ему на первый же попавшийся коридор.

– Как обычно, – рассмеялась Янг, гладя свою сестру по голове. Бедняга, скорее всего, уже окончательно заблудился в сотнях практически одинаковых переходов. Иногда так просто было забыть о том, как плохо Руби сходилась с незнакомыми людьми. И подружившись с двумя командами, девочка совсем не спешила расширять свой круг общения. – Итак, Озпин помог тебе с твоей маленькой проблемой?

– Ох, сомневаюсь, что это вообще можно назвать помощью. Скорее всего, у меня пробудилось какое-то крутое оружие против Гриммов из древних времен, когда люди с серебряными глазами загадочным образом их побеждали.

– И? – заинтересовалась этой историей Пирра.

– И все. Предположительно, ‘ответ скрыт внутри меня’, – явно процитировала директора Руби. – Но если это и так, то я просто не знаю, как его оттуда достать. И да – именно эта штука заставила Хентакля сбежать. Но больше нам о ней абсолютно ничего не известно.

– А тот факт, что ты потеряла сознание?

Девочка пожала плечами.

– Думаю, что применение этого оружие отняло у меня слишком много сил.

– Может быть, тебе нужно просто к этому привыкнуть? – предположила Пирра. – А то я сильно сомневаюсь в том, что способность терять сознание в присутствии Гриммов могла дожить до наших дней. Если раньше существовали те, кто ей обладал, то, скорее всего, они все-таки умели хоть как-то ее контролировать.

– Это вполне возможно, – кивнула Янг, еще раз проводя рукой по волосам своей сестры. – Кстати, ты не выяснила, почему у тебя вчера начала болеть голова?

– Озпин сказал, что так происходит при активации глаз в присутствии Гриммов.

– Но в нашей комнате же не было никаких Гриммов.

– З-знаю, – чуть запнулась Руби, отводя от нее свой взгляд. – Скорее всего, это было последствиями первого их применения.

– Остаточный эффект, – кивнула Блейк. – В конце концов, ты тогда только недавно очнулась, а до этого довольно долго пробыла без сознания.

– Д-да, – согласилась с ней Руби, а затем посмотрела на площадку, где сейчас дрались Жон с Реном. – Скорее всего, это был… всего лишь остаточный эффект…

Но беспокойство быстро исчезло с ее лица, сменившись обычным любопытством.

– Кстати, а почему они решили сражаться насмерть?

– Это всего лишь спарринг, – ответила ей Пирра. – Они так тренируются.

– Вот это ты называешь ‘всего лишь спаррингом’?

– Эм, о чем это ты? – недоуменно поинтересовалась у нее Янг, тоже посмотрев на площадку. В тот момент оттуда как раз прилетела целая волна земли и травы – меч Жона пропахал огромную борозду в том месте, где только что находился Рен.

– Стой спокойно! – прорычал он, снова бросаясь на своего друга. Тот, разумеется, сделал прямо противоположное – то есть отпрыгнул в сторону и, пригнувшись, пропустил над собой грозившее снести ему голову оружие.

– Я чем-то тебя обидел?

– Нет! – вновь прорычал Жон. – А теперь прими свою смерть, как положено мужчине!

Рен заблокировал следующий удар обоими своими клинками, но мощь его оказалась такова, что откинула парня на добрых четыре метра назад. Поднявшись на ноги и подвигав своими руками, Рен поморщился.

– Если бы я знал, что именно сделал не так, то мог хотя бы извиниться перед тобой…

– Нет, ты ничего такого не сделал. Ты – мой друг. Очень хороший друг, – яростно сверкая глазами, произнес Жон. – Я просто хочу с тобой немного потренироваться. В этом же нет абсолютно ничего страшного, верно? Ты же ничего такого не сотворил? Не подбивал ведь ни к кому клинья, правильно?

Рен удивленно на него посмотрел.

– Эм…

– Разве твоего гарема тебе уже недостаточно?!

– Моего чего?..

– Да! – крикнула Нора, размахивая своими руками. – Так его! Надери ему задницу, Жон!

– Что? Нора?! – обернулся к ней Рен, шокировано уставившись на свою подругу. Но это оказалось огромной ошибкой, поскольку, пусть его противник и промахнулся с ударом меча, но зато умудрился поймать парня рукой, тут же подтянув его поближе к себе. За этим последовала яростная драка с ляганиями и боданиями, в которой Жон явно мстил своему другу непонятно за что.

– Оу, – проворковала Нора, не обращая никакого внимания на крики Рена о помощи. – Как же все-таки прекрасна их дружба. Я всегда говорила, что Рену нужно заводить больше друзей мужского пола.

***

Как довольно быстро выяснилось, Рен боролся так, словно был не человеком, а каким-нибудь Беовульфом.

В этой ожесточенной схватке Жон получил куда больше синяков и царапин, чем нанес ему сам, но это все равно того стоило. Нет, правда – сорвать первый поцелуй его сестры, даже ни разу не сходив с ней на свидание… не заявив о своей вечной к ней любви? Это было непростительно! Ну, не то, чтобы совсем непростительно… в конце концов, Рен все еще оставался его другом и почти что братом.

– Ты не хочешь объяснить мне, что это сейчас было? – спросил тот, напряженно глядя на Жона, в противовес которому выглядел целым и невредимым… Ну, относительно – его волосы оказались растрепанными, а вся левая часть лица, которым все же удалось ткнуть его в землю, была теперь в грязи. Но, похоже, Рен этого все еще не заметил, а сам Жон вовсе не собирался ему об этом сообщать.

– Я только что узнал, что в тебя влюбилась моя сестра, – признался парень после недолгого молчания. Поскольку его собственная команда с ней уже встречалась, то вряд ли Рен как-то сможет связать этот факт с женской версией Хентакля. – А я все-таки являюсь ее старшим братом, так что извини.

– Что-… да я же ее даже ни разу не видел!

– Это дело принципа.

– Да ну?

– Спроси, например, у Янг, – сказал Жон. – Она точно со мной согласится.

– Это очень плохой пример, и ты об этом прекрасно знаешь. Янг убьет любого просто за не так понятый ей взгляд в сторону Руби.

– Именно об этом я и говорю.

– Не стоит брать с нее пример, Жон.

– Вообще-то, она является моей девушкой, – угрожающе стукнул кулаком в свою ладонь тот, заставив Рена сердито вздохнуть. Но миссия уже была выполнена. Ну, по крайней мере, ее первая часть. Теперь оставалось лишь как-то преодолеть свой собственный гнев и сосредоточиться на втором пункте этого плана.

Операция ‘Зять’.

В ней не было каких-либо особо хитрых ходов, но этого, в общем-то, и не требовалось. Кроме того, Жону очень нравилось ее название – оно говорило само за себя. А если у Рена с Лавандой все получится, то это станет еще одним отличным примером сосуществования людей и Гриммов.

“Если, конечно, его подруга не убьет твою сестру”, – заметил Реми.

“Блейк не станет делать ничего подобного”

“А я сейчас говорил вовсе не о ней. Тьфу, ты просто безнадежен”, – раздраженно вздохнул паразит. – “Ладно, что ты собираешься делать с этим Фестивалем? Надеюсь, ты понимаешь, что спросишь ты что-то у Синдер или же нет, но она все равно будет придерживаться этих своих планов”.

“Она обещала не вредить моим друзьям”.

“Синдер обещала всего лишь попытаться им не вредить. Или ты считаешь, что чего бы она там ни задумала, твои друзья в это не влезут? Твоя ‘старшая сестра’ вряд ли будет спокойно наблюдать за тем, как они попытаются оторвать ей голову или разрушить все ее драгоценные планы”.

“Знаю, Реми. Я тоже об этом думал”, – но так и не нашел никакого решения этой проблемы. – “У тебя есть какие-нибудь идеи?”

“Приказать Гриммам похитить ее и держать ближайший месяц в какой-нибудь пещере?”

Некоторое время они молчали.

“Эй! Я, вообще-то, пошутил”.

“Но это действительно может сработать…”

“Жон, она просто перебьет их всех, а потом сбежит. И когда Синдер нас найдет, то мы оба начнем страстно желать разделить их судьбу”.

Ага, он тоже так считал. И ни у кого из них не вызывал ни единого сомнения тот факт, что у Синдер была здесь какая-то конкретная цель. Тут имелось всего лишь два более-менее реалистичных варианта: помешать ей ее достичь или же помочь это сделать с чуть меньшими потерями со стороны Бикона. И к сожалению, бездействие Жона не подразумевалось ни одним из них. Но если Синдер получит то, для чего она сюда пришла, то у нее просто не останется никаких причин и дальше здесь находиться. И тогда его друзья снова окажутся в полной безопасности.

С другой стороны, если ей помешать… ну, выйдет довольно неловко. Особенно когда Синдер доложит матери Жона, кого именно следовало винить в ее неудаче.

“Ничего никогда не бывает просто…”

– Ладно, я закончил, – окликнул его Рен, успев уже переодеться в новую одежду. – Увидимся позже. И я был бы очень тебе благодарен, если бы ты на меня больше не нападал.

– Хорошо.

Рен некоторое время ожидал чуть более развернутого ответа, но так ничего и не дождавшись, закатил глаза и, подхватив свою сумку с грязной одеждой, вышел из раздевалки. Жон остался наедине со своими мыслями.

Нужно было срочно что-то делать. Возможно, ему могли бы помочь Озпин или Кроу, раз уж парень заключил с ними своего рода сделку. Но сначала требовалось хотя бы узнать, что именно запланировала Синдер. А для этого нужно было либо убедить насквозь видевшую любую его ложь девушку в том, что Жон страстно желал ей помочь, либо найти какой-нибудь другой путь. Например, Меркури с Эмеральд должны были хоть что-то об этом знать.

Но тут все зависело от того, насколько они были верны Синдер. Ну, и распространялась ли эта их верность на него самого.

“И все же, наверное, стоит попробовать. В самом худшем случае они просто откажутся что-либо мне говорить. Но ведь могут и вспомнить о том, что мы с ними находимся как бы на одной стороне”.

“А можешь просто спросить об этом у своей матери”.

Жон замер.

Реми подал… довольно интересную идею…

Разумеется, подобная перспектива очень пугала парня, но зато его маму никогда не заботили все эти планы, поскольку она всегда считала их практически бесполезными.

“Ну… я…”

“Это всего лишь один из вариантов”, – добавил Реми. – “Но МКП все еще открыт, и он вполне способен усилить сигнал твоего свитка настолько, что ты сможешь дозвониться даже до дома. Причем так, чтобы об этом никто не узнал”.

“Ага…”

“Чем тебе вообще может грозить один небольшой разговор? Не затащит же она тебя через экран прямо в Земли Гриммов, верно? Кроме того, тебе же все равно рано или поздно придется с ней поговорить. И чем дольше ты станешь с этим тянуть, тем злее к тому моменту будет твоя мать. Так что начни эти переговоры прямо сейчас и на своих собственных условиях”.

“Не мог бы ты прекратить уже приводить подозрительно разумные аргументы? Особенно если все они сводятся к тому, чтобы я срочно позвонил моей маме”.

Реми не стал ничего на это отвечать, но Жон чувствовал, что тот сейчас был весьма доволен собой, хотя все еще не совсем оправился после страшных глаз Руби. В конце концов, Реми был не каким-то там полугриммом, и поэтому воздействие на него оказывалось в два раза сильнее, чем на самого Жона.

Впрочем, свою мысль он уже донес. И если сравнивать шансы на успех в попытке что-либо вытянуть из Синдер и в разговоре со своей мамой, то второй вариант явно побеждал с довольно большим отрывом.

“Думаю, можно попробовать…”

Это действительно могло сработать. Вздохнув, Жон закрыл свой шкафчик и направился к двери. Лучше всего было как можно скорее с этим закончить, пока инстинкт самосохранения не заставил его передумать. Сейчас как раз подошло время обеда, а потому МПК, скорее всего, окажется пуст. К тому же большинство иностранных студентов пока еще занимались обустройством в выделенных им комнатах.

Но у дверей раздевалки парня уже ждали.

– Руби?

– О, привет, Жон, – произнесла девочка, быстро опуская свой взгляд куда-то в район его груди. – Эм, Рен сказал, что ты все еще внутри, а мне хотелось бы кое-что с тобой обсудить. Даже, пожалуй, несколько тем сразу…

– Прямо сейчас? – уточнил парень, стараясь ничем не выдать своего недовольства подобной задержкой. И все же Руби нервно поежилась, видимо, что-то заметив. – Извини, я вовсе не хотел тебя обижать. Просто мне нужно срочно позвонить кое-кому по МКП, а у меня осталось не так уж и много времени на то, чтобы это сделать. Может быть, поговорим потом?

Девочка вздрогнула.

– Н-нет, не стоит откладывать этот разговор, – она на секунду задумалась, а затем ей в голову явно пришла какая-то идея. – Давай я пойду вместе с тобой. Ты позвонишь, а сразу же после этого мы поговорим.

– Пойдешь… со мной?..

Это была просто кошмарная идея. Руби, сидящая рядом с ним, когда Жон собирался пообщаться с Королевой Гриммов? Что тут вообще могло пойти не так?

– Это довольно личный звонок, – сказал он.

– Я подожду снаружи. Но… мне все равно нужно с тобой поговорить, – девочка была так настойчива, что Жон просто не нашел в себе сил ей отказать. В конце концов, если Руби не станет подслушивать их с мамой разговор, то абсолютно никаких проблем и не возникнет.

– Хорошо, идем.

***

Жон уже в третий или даже четвертый раз обвел взглядом помещение МКП. Он был здесь один, как, впрочем, и ожидалось. Разве что у самого входа стояла пара солдат Атласа. Но они были заняты разговором друг с другом, и к тому же он специально выбрал место как можно дальше от них. Тем временем Руби занималась примерно тем же самым. Ну, то есть, конечно же, не болтала, а сидела рядом с каким-то терминалом и осматривала помещение. К счастью, все экраны были оснащены небольшими перегородками, закрывавшими их от случайных взглядов.

Жон вновь огляделся, чтобы удостовериться, что в комнате так ничего и не изменилось.

Проклятье.

Парень все же надеялся на то, что кто-нибудь ему помешает, давая повод отложить этот разговор на потом. Ну, когда потухнет солнце или, например, наступит конец света. Но, к сожалению, Жону не повезло. Тяжело вздохнув, он приложил свой свиток экраном к терминалу, подключая устройство и передавая необходимые для звонка данные. Медленно потянулись гудки.

– Может быть, ее нет дома, – прошептал парень, чувствуя, как к нему постепенно возвращалась надежда. – Наверное, она сейчас слишком занята.

Он уже хотел было нажать кнопку отбоя, когда экран наконец вспыхнул, устанавливая соединение.

Появилось изображение огромного красного глаза, а из динамиков послышалось тяжелое дыхание.

– Манни, – раздался полный ярости голос. – Клянусь яйцами Николаса, что если ты не вернешь мне свиток, то я сделаю из тебя коврик! Проклятая дворняга!

Но верный Беовульф сразу же узнал своего хозяина, роняя слюни на экран. Он не понимал, как именно работало это устройство, поэтому просто пытался пролезть внутрь, чтобы оказаться рядом с Жоном.

– Привет, мальчик, – прошептал тот, улыбаясь несмотря на подступавшую к нему панику. – Рад тебя видеть. Как у тебя дела?

Манни заскулил, выражая свое отношение к тому факту, что ему так и не удалось протиснуться в такой узкий экран. Но свиток был моментально выхвачен из его лап и оказался совсем в других руках.

– Надеюсь, что твоя информация того стоит, Воттс, иначе я сдеру с тебя ко-… – перед Жоном появилось лицо его матери, глаза которой тут же округлились.

Парень вздрогнул.

– Привет, мам…

– МИЛЫЙ! Мой малыш! – тут же завопила она. Причем сделала это так громко, что услышали все присутствовавшие в помещении МКП люди. Охранники моментально прекратили свой разговор, посмотрев в его сторону. Впрочем, Руби от них не отставала. Жон поморщился, постаравшись закрыть от них экран своим телом.

– Я здесь не один, – прошептал он. – Говори потише, или они нас услышат.

– Ники! Ники, нам позвонил наш малыш! – крикнула Салем, едва ли обратив внимание на слова Жона. К счастью, ничего особо страшного не произошло. Солдаты лишь немного посмеялись над выражением его лица и вернулись к своему обсуждению, а тихо хихикнувшая Руби вновь стала что-то читать на своем свитке. Вряд ли кто-то из них вообще понял, с кем именно он сейчас разговаривал.

– Так, Ники, похоже, снова отправился искать приключения, – сказала Салем уже более-менее приемлемым голосом. – А жаль. Я могла бы, конечно, послать за ним Невермора, но в последний раз, когда я так делала, он на меня очень сильно обиделся. Твоему отцу тогда пришлось объяснять, почему он остался жив после того, как его похитили прямо с городского праздника целых шесть Гриммов. Впрочем, на этот раз, я думаю, он меня простит!

– Не надо похищать папу, – взмолился Жон. – Мам, послушай. Я сейчас нахожусь в Биконе, и мне очень не хотелось бы разговаривать о… всяких семейных делах.

Он взглянул в сторону Руби и перешел практически на шепот.

– Я пришел сюда со своей подругой и считаю, что не стоит давать ей лишних поводов для каких-либо подозрений.

– Подругой? – заинтересовано переспросила Салем.

– Мам, пожалуйста…

– О, не волнуйся, – откликнулась она, что-то нажимая на своем свитке. Изображение тут же размылось, превратившись в какие-то непонятные пятна, а затем и вовсе исчезло. – Вот, я поставила фильтр, так что теперь передается только звук. Ты можешь перестать уже обниматься с экраном, а то даже мне смотреть на это как-то неловко.

Выдохнув с облегчением, Жон отодвинулся от терминала, прекрасно понимая, что сама Салем все еще его видела, а ее голос не был искажен никакими помехами.

– Итак, ты наконец-то решился позвонить своей мамочке, да? Не думала, что вырастила своего сына настолько черствым. Ты хоть понимаешь, как давно я ждала твоего звонка?

– Я был немного занят…

– Настолько сильно, что даже не смог уделить мне всего лишь несколько минут? И это после того, как я девять месяцев носила тебя внутри себя, а потом целых три часа пыталась вытолкнуть из-…

– Мама!

– Ладно, не так уж это и важно, – сказала она, тут же меняя тему разговора. – Довольно о моих делах. Как идут твои собственные? Ты уже кого-нибудь обрюхатил?

– Нет, я-…

– Да, наверное, еще слишком рано об этом говорить. Но я уверена, что со временем результат все же появится. У тебя там никого из подруг по утрам не тошнит? Синдер, например.

– Вроде бы нет…

– Тогда тебе нужно стараться еще сильнее. Иногда все получается далеко не с первого раза. Впрочем, это и к лучшему, иначе у тебя имелась бы уже пара тысяч братьев и сестер. Ники только недавно был здесь, и мы с ним провели эти выходные, так ни разу и не надев какой-либо одежды!

– Мам, мне вовсе не хотелось бы знать таких подробностей… – Жон с трудом поборол внезапно возникшую тошноту, а его лицо заметно позеленело. – Вообще-то, мне нужно кое-что у тебя спросить. Это насчет Синдер.

– Синдер?

– Да.

– Тогда по-собачьи или игры со связыванием. Мне кажется, что ей очень нравится доминировать.

– Почему Синдер появилась в Биконе? – поинтересовался Жон, так и не поняв, о чем вообще шла речь в последней фразе его матери и причем тут были собаки. Немного подумав, он решил вновь перейти на шепот. – Зачем ты прислала ее сюда? Какую конкретно цель она здесь преследует?

– Я послала ее за тобой. Синдер должна была привести тебя домой или хотя бы начать уговаривать сделать это добровольно.

– Да? Что-то она об этом даже и не упоминала.

– Вот как? – задумчиво произнесла Салем. – Хм, спасибо, что сказал мне об этом, милый. Я ей обязательно напомню о ее обязанностях, когда снова наступит время докладывать мне о текущих делах. Что же касается твоего вопроса, то изначально она должна была приехать туда в качестве иностранной студентки из Хейвена. Но из-за тебя ей пришлось просто перевестись в Бикон.

Да, Жон помнил, что о чем-то таком упоминалось на одном из их собраний. И перевод Синдер тоже оказался вполне понятен. Но ведь для чего-то ее присутствие здесь все-таки понадобилось, раз уж это было запланировано задолго до его побега.

И основные события произойдут как раз в ближайший месяц.

– Так что ей здесь нужно сделать? – спросил парень. – Я имею в виду изначальную цель. Что конкретно она запланировала?

– И ты думаешь, что я тебе это расскажу? Милый, я тебя, конечно же, очень люблю и все такое, но ты же понимаешь, что в этот раз мы играем за противоположные стороны, верно? И хотя я ничуть не сомневаюсь в том, что ты все равно попытаешься вмешаться в дела Синдер, но не вижу ни одной причины рассказывать тебе о ее планах.

Проклятье. Именно этого Жон и опасался.

– Но ты можешь попытаться уговорить меня это сделать.

– Да?..

– Разумеется. Добьется ли Синдер успеха или же нет – это зависит только от нее самой. И пусть я не скажу тебе всего, но зато дам возможность выяснить остальное самостоятельно. Тогда твой собственный успех тоже будет зависеть лишь от тебя. Впрочем, даже эта информация имеет свою цену.

Жон прищурился.

– Так чего именно ты за нее хочешь?

– Ты возвращаешься домой.

– Исключено. По крайней мере, это произойдет не в ближайшее время.

– Ладно. Тогда как насчет того, чтобы я поговорила с твоей подругой, которая сейчас находится где-то рядом с тобой? Думаю, мне вполне позволительно немного пообщаться с девушкой, которой мой сын настолько доверяет, что даже позволил ей присутствовать при нашем разговоре.

– Нет.

– Вот как? Ну, тогда мне кажется, что ты не получишь того, чего ищешь. Увидимся, сынок. Рада была с тобой поболта-…

– Подожди…

Тут Салем его, конечно, поймала. Но позволить ей поговорить с Руби?

Позволить Королеве Гриммов пообщаться с одной из самых смертоносных Охотниц современности?.. Ну, это была далеко не самая удачная идея. Да что там – ничего хуже Жон и представить себе не мог.

– Пообещай мне, что ты не станешь делать ничего слишком уж подозрительного.

– Не думаешь же ты, что я желаю подвергнуть опасности своего собственного сына, оказавшегося в этом осином гнезде?

Да, это был довольно весомый аргумент. Пусть даже они сейчас и находились по разные стороны баррикад, но вряд ли Салем действительно желала смерти Жона. Повернувшись к Руби, парень немного поежился. Та как раз попыталась посмотреть на экран его терминала, тут же уткнувшись в свой свиток, как только они встретились взглядами.

– И разумеется, ты не собираешься сообщать нужную мне информацию, пока не поговоришь с ней, верно? Почему обязательно требуется все настолько усложнять?

– Милый, ты же просишь меня подыграть тебе против Синдер. Хотя это и не является такой уж большой проблемой, но я все еще надеюсь на то, что рано или поздно она все-таки станет моей невесткой. Так что любой вред, что я нанесу сейчас ее планам, немного отдаляет тот день, когда я наконец смогу увидеть своих внуков. К тому же будет нечестно просто так снабжать тебя козырями в этой игре. Я перешлю тебе то же самое, что когда-то давала ей, а уж как именно ты распорядишься этой информацией, будет зависеть лишь от тебя. И конечно же, наша сделка не состоится, если я так и не поговорю с твоей подругой.

Еще никогда Жон не чувствовал подобных сожалений о том, чего даже еще не сделал.

– Руби, можно тебя на секунду? Моя… моя мама хочет с тобой немного поговорить.

========== Глава 56 - Мать стада ==========

Если бы подобная возможность подвернулась ей немного раньше, то Руби просто скакала бы от радости. Теперь же ее одолевали сильные сомнения. Встретившись взглядом со своим другом, она тут же отвернулась, ощутив знакомую пульсацию в своих глазах. Если Жон… ну, если это действительно было правдой, а не результатом того, что девочка окончательно сошла с ума, то кем тогда являлась его мать? С кем именно Руби сейчас собиралась общаться?

С другой стороны, какие-то выводы делать было еще слишком рано, и так просто отказаться от этого разговора она не могла. Тем более, этот конкретный вывод был таким, что и сама девочка в него не очень-то и верила.

Она подошла к нужному терминалу и, прикусив свою губу, взглянула на его пустой экран.

– Слишком большое расстояние, чтобы установить канал для передачи видеоинформации, – произнес Жон. Но это объяснение ничуть не способствовало спокойствию Руби – она все же надеялась увидеть совершенно обычную женщину в каком-нибудь домашнем платье, фартуке и с целым подносом только что приготовленного печенья. А вот пустота с иногда появлявшимися на мониторе мутными пятнами лишь подстегивала ее паранойю.

Девочка заставила себя улыбнуться, застенчиво помахав терминалу рукой.

– З-здравствуйте.

– Она такая милая, – послышался в ответ голос матери Жона. – Полностью одобряю твой выбор.

Это было странно. В обычной ситуации Руби поспорила бы насчет подобных слов, но имелось в ее интонациях что-то такое, что полностью отбивало желание как-либо возражать. Эта женщина не просто назвала ее милой, но заявила об этом с такой убежденностью, будто теперь все, кто сомневался в этом факте, с этого мгновения становились опасными преступниками.

Она явно умела добиваться абсолютно всего, чего только желала, и в этом сильно напоминала Вайсс, но куда более взрослую, опытную и уверенную в себе.

– Рада с вами познакомиться, мама Жона, – улыбнулась девочка. – Меня зовут Руби Роуз.

– Да, я знаю о тебе. Как и о твоей сестре, а также о том, что между ней и моим сыном есть определенные отношения. Хм… Ты, похоже, немного нервничаешь. Что-то случилось?

Ну, как бы это сказать… ее собеседница то ли была, то ли не была тем, чего вообще не могло существовать. По крайней мере, если судить по реакции глаз девочки на самого Жона. Это как если бы весь мир начал рушиться – тогда бы она примерно так же занервничала.

– Руби довольно застенчивая, – пришел ей на помощь Жон.

– Я уверена, что она сама способна за себя говорить, сын мой.

– Да, я очень застенчивая, – повторила эту удобную отговорку девочка.

Некоторое время стояла тишина, нарушаемая лишь громким сопением какой-то гигантской собаки по ту сторону канала связи. Или чего-то еще, очень на нее похожего.

– Жон, почему бы тебе не дать нам с твоей подругой немного поговорить наедине? Нам, как двум женщинам, найдется о чем поболтать.

Парень сложил свои руки на груди.

– Я бы предпочел никуда не уходить.

– Ох, какого же бесчувственного чурбана я вырастила. Вот уж позор на мою голову, – голос его матери был настолько насмешливым, что Руби словно наяву увидела, как та закатила свои глаза. – Обещаю, что не буду рассказывать ей про тебя никаких забавных историй. Этого достаточно?

– Я думаю-…

– Иди сверкай глазами куда-нибудь в другое место, Жон. А нам с Руби дай уже спокойно поговорить.

Он явно не хотел оставлять их одних, упрямо уставившись в монитор. Но женщина все равно легко победила в этом молчаливом противостоянии, заставив своего сына отступить.

– Только не делай ничего странного, мам. Пожалуйста…

– Понятия не имею, о чем ты вообще говоришь. Я всего лишь самая обычная женщина, желающая немного пообщаться с подругой своего сына. Что тут может быть странного?

Возможно, то, что интонации ее голоса почему-то очень пугали Руби? А может быть, в этом был виноват тот факт, что девочка оставалась наедине с совершенно незнакомым ей человеком. Или даже не человеком. Вообще-то, обычно с новыми людьми ее знакомила именно Янг. И так было еще до того, как глаза Руби начали довольно странно себя вести.

Жон не стал больше спорить со своей матерью, с хмурым видом отойдя в сторону. Он дошел почти что до охранников у дверей, а затем встал так, чтобы не слышать их разговора, и больше не отводил от девочки своего сердитого взгляда.

Вот почему ее друг сердился именно на Руби, хотя все это было вовсе не ее виной?!

– Ага, так намного лучше, – произнесла мама Жона.

– Подождите, вы что, видели, как он ушел?

– Конечно. Это с моей стороны сигнал плохой, а с вашей видеопоток спокойно проходит.

Руби хотела было заметить, что связь работала совсем не так, но не стала этого делать. В конце концов, она просто боялась того, что могла увидеть на экране. Или это снова разыгралась ее паранойя?

– Ты чем-то взволнована, моя дорогая? Что-то случилось? – поинтересовалась женщина. – Если ты беспокоишься о том, что сказал Жон, то не стоит так волноваться. Я вовсе не собираюсь высовываться из терминала и затаскивать тебя внутрь.

Лучше бы последней части этой фразы и вовсе не было.

– А зачем вы желали со мной поговорить? – спросила Руби.

– Назовем это материнской заботой о благополучии своего сына. Мне бы очень хотелось узнать, как он устроился в Биконе. А вытащить эту информацию из него самого – это все равно, что попытаться ощипать Невермора. Ты вот, например, знаешь о том, что сегодня он мне позвонил в первый раз за все это время?

Наверное, об этом можно было догадаться и раньше. В конце концов, Жон ведь сбежал из дома, чтобы сюда поступить. А это предполагало, что он пошел против воли своей матери. И возможно, мысли о своей собственной заставляли Руби испытывать к женщине какую-то странную симпатию.

Впрочем, она прекрасно понимала, что даже будь Саммер жива, то это абсолютно ничего не изменило бы в ее нынешних чувствах. Девочка отлично помнила, что именно они с Янг отвечали на все вопросы своего отца. Вряд ли ему хоть раз удалось добиться от них чего-то большего, чем общие слова о том, что у них все было в порядке.

Кто вообще рассказывал собственным родителям о своих школьных проблемах?

– Эм, у Жона все хорошо, миссис-…

– Пожалуйста, зови меня просто Салем.

Салем? Это было довольно странное имя.

– Эм, ладно. В общем, у него все в порядке. Жон завел себе множество друзей и даже начал встречаться с моей сестрой Янг. И он вовсе не ищет себе каких-либо неприятностей… ну, по крайней мере, делает это не специально. Еще у него не слишком высокие оценки в классе боевой подготовки, но зато это более чем компенсируется его прекрасным знанием истории. Доктор Ублек даже утверждает, что Жон – это один из самых лучших его студентов за все те годы, что он преподавал этот предмет.

– Правда? – радостно воскликнула Салем. – О, это так мило. Надо будет что-нибудь подарить этому учителю. Возможно, совмещу это с поркой своего сына за все те проблемы, что он мне доставил!

Последняя часть фразы сопровождалась таким звериным рычанием, что содрогнувшаяся до глубины души Руби раз и навсегда решила для себя не пытаться вставать между Жоном и его матерью.

– Ч-что за проблемы? – вопреки своей собственной осторожности все же спросила девочка.

– О, не стоит об этом волноваться. Лучше расскажи мне, что там за неприятности были у моего сына. Он же не занимался ничем опасным, правда?

Это зависело от того, что именно в этом случае нужно было считать опасным.

– Нет, ничего опасного, – решила не слишком сильно вдаваться в подробности Руби. – Он лишь подвергся нападению Гриммов, которые попытались его похитить.

Девочка ожидала вздохов ужаса, но ничего подобного не последовало. Женщина вообще никак не отреагировала на эту новость.

– Больше с ним ничего не происходило?

– А разве с Жоном должно было случиться что-то еще?

– Не знаю, – вздохнула Салем. – Мой сын всегда был беспокойным ребенком – никогда не хотел делать то, что от него требовалось, а желал лишь ‘завести себе друзей’ и ‘стать самым настоящим Охотником’.

Она произнесла это таким тоном, будто была об этой профессии не слишком высокого мнения. И хотя обычно Руби моментально бросилась бы на защиту рода деятельности абсолютно всех членов своей семьи, но только не в разговоре с матерью Жона. И уж точно не тогда, когда она все еще пребывала в сомнениях относительно того, кем или даже чем могла быть эта женщина.

– Жон сказал мне, что сбежал из дома, – призналась девочка.

– Да, этот упрямец именно так и поступил. Скорее всего, этим он пошел в своего отца.

Который, если Руби правильно помнила, оказался похищен и заперт в подземелье. Боги, с тем, о чем говорили ей ее глаза, когда-то рассказанная Жоном история насчет этих конкурировавших друг с другом компаний становилось куда более понятной. Кто еще стал бы сражаться с Охотником? И на чью вообще территорию этот самый Охотник мог попытаться проникнуть?

– Получается, что мой сын тебе доверяет, раз уж столько всего рассказал о себе.

Руби испытала самое настоящее удивление.

– Вы действительно так считаете?

– Я это знаю, моя дорогая. Далеко не из-за каждого своего знакомого он стал бы так со мной спорить. Скорее всего, ты очень ему важна.

Девочка вновь посмотрела в сторону Жона, почувствовав в глазах уже почти привычную пульсацию. Это напомнило ей о том, что казалось просто невероятным в самом начале их разговора, но становилось все более и более очевидным с каждой прошедшей минутой.

Но если это действительно было правдой, то что должна была делать сама Руби?

Если Жон… если он являлся Хентаклем…

Работа Охотницы заключалась в убийстве Гриммов. И если ей не хватало своих собственных сил, то следовало предупредить Озпина или кого бы то ни было еще из находившихся у власти людей, чтобы они убили монстра за нее. Но это означало, что девочка потеряет своего друга. Он окажется мертв. Янг будет просто раздавлена, как и все остальные его друзья… как и сама Руби. Но… но что ей тогда нужно было делать?

Кроме того, если Жон действительно являлся Хентаклем, то с кем тогда она сейчас разговаривала?!

– Я совсем не уверена в том, что он так уж мне доверяет, – прошептала девочка, погрузившись в собственные мысли.

– Почему ты так решила?

– Н-ну, если бы Жон действительно мне доверял, то между нами не имелось бы абсолютно никаких тайн, – Руби только сейчас пришло в голову, что подобные признания перед этой женщиной – если ее вообще можно было считать женщиной – являлись далеко не самым безопасным занятием.

– И ты полагаешь, что он от тебя что-то скрывает?

Девочка немного нервно кивнула.

– А ты сама сообщаешь ему абсолютно обо всем? – спросила Салем, получив в ответ лишь неловкое молчание. – Тайны будут всегда вставать между людьми. Конечно, между мной и моим мужем их нет, но мы с ним уже очень давно женаты. Все же наши отношения сильно отличаются от того, что существует между тобой и Жоном. Но если это не так, то, наверное, самое время сказать мне об этом.

И хуже всего оказалось то, что женщина заинтересовано замолчала, словно ее фраза не была шуткой.

– М-мы с ним не женаты! – воскликнула Руби, заметно покраснев.

– Тогда не стоит и ожидать, что тебе будут открыты абсолютно все его тайны. Но это вовсе не говорит о том, что вы друг другу не важны. Я знаю, что ты очень много значишь для него, и смею надеяться, что мой сын тебе тоже небезразличен.

– Может быть… – пробормотала девочка.

– Так в чем же тогда состоит проблема? Если вы оба друг другу небезразличны, то разве может хоть какое-то отличие встать между вами?

– Но что, если оно будет слишком велико?

– Дорогая моя, если бы я верила в подобные глупости, то никогда бы не сошлась со своим мужем, и у меня бы точно не было целых восемь детей, – хмыкнула Салем. – Прописные истины люди придумали лишь для того, чтобы хоть как-то ограничить самих себя. И вместо тупого повторения чьих-то там слов, почему бы тебе не попытаться составить по этому вопросу свое собственное мнение?

Руби хотела возразить, что все было совсем не так, но что-то не давало ей это сделать. В ней зародились некоторые сомнения.

– Ну а если ты желаешь просто покувыркаться с моим сыном, то я ничуть не возражаю.

Сомнения тут же исчезли, сменившись чем-то куда более привычным.

– Нет-нет-нет, между нами ничего такого нет!

– Но могло бы быть.

– Ля-ля-ля, я ничего не слышу!

Салем рассмеялась в ответ, но Руби никак не удавалось взять себя в руки и перестать наконец краснеть. Нет, правда – разве мама Жона не понимала, что он уже встречался с Янг? Зачем она вообще делала девочке подобные намеки?

– Можешь уже позвать моего сына, чтобы он присоединился к нам, – сказала Салем. – Даже не сомневаюсь в том, что Жон сейчас не находит себе места, опасаясь того, что я перегружу твой разум различной ерундой.

Кивнув, Руби все же не стала спешить выполнять эту просьбу, прекрасно понимая, что другого шанса у нее просто не будет.

– Что вы вообще такое?

– Мать.

Странным образом этого ответа оказалось вполне достаточно. Вернувшийся Жон посмотрел на терминал с некоторым подозрением, но все же немного расслабился, когда девочка не стала ничего говорить или делать.

– Ты в порядке, Руби?

– Да, со мной все нормально.

– Как слаба твоя вера в меня, сын мой. Ну что же, я получила именно то, чего желала, пусть даже мне и хотелось бы общаться с тобой несколько чаще. Потом кто-нибудь из твоих дядей передаст тебе то, что ты просил. Рада была с тобой познакомиться, Руби. И не забывай, пожалуйста, что я тебе сказала.

Эм, а что именно она сейчас имела в виду? То, что следовало принимать решения самостоятельное, или то, что ей нужно было покувыркаться с Жоном? Но девочка вовсе не горела желанием уточнять этот вопрос. Сам парень уже успел попрощаться со своей матерью, а экран окончательно погас, оставляя их наедине друг с другом.

– Извини за все это, – сказал Жон. – Мама… она желает знать каждую мелочь о моих делах.

Разве не все матери были такими? Конечно, Руби не слишком хорошо помнила свою собственную, но ей очень хотелось бы думать, что Саммер оказалась бы именно такой. Как, например, тот же Тайянг. Подобное сравнение вернуло девочке исчезнувшие было сомнения. Мать Жона оказалась просто матерью. Это являлось хотя и вполне очевидным, но почему-то очень важным фактом. Ее действия ничем не отличались от того, что делала бы на ее месте любая другая мать.

Но когда Руби смотрела в глаза Жону, в ее собственных появлялось такая знакомая пульсация и жжение. Даже не боль, а просто какое-то раздражение – как будто кто-то, спрятавшийся там, страстно желал навредить парню. Усилием воли девочка заставила это чувство исчезнуть, сменившись небольшим дискомфортом.

С чего это ее глаза теперь будут решать, с кем ей дружить? Какое они вообще имели право так поступать? Она вовсе не являлась каким-то там древним воином. Она была Руби Роуз. Дискомфорт никуда не делся, но стал заметно меньше – достаточно, чтобы можно было просто не обращать на него никакого внимания. По крайней мере, пока.

– Ты хотела о чем-то у меня спросить? – напомнил ей Жон. – Ты же поэтому пришла сюда вместе со мной?

Это было так, но теперь все старые вопросы уже утратили свою актуальность. Зато появился один новый.

– Мы же с тобой друзья?

Жон уставился на девочку.

– Что это вообще был за вопрос?!

– Не знаю. Просто-… – она замолчала, немного напрягшись, когда внезапно оказалась в объятьях парня. Но паника быстро улеглась, позволив Руби расслабиться.

– Мы с тобой друзья, – твердо произнес Жон. – Ты – самая первая моя подруга в Биконе. Лучшая моя подруга. И я не хочу, чтобы ты испытывала в этом хоть какие-то сомнения.

Девочка всхлипнула, а ее руки обвились вокруг парня.

– Ладно, неважно…

Может быть… может быть, ей стоило просто притвориться, что абсолютно ничего не изменилось? Возможно, ей нужно было немного больше доверять своему лучшему другу. Покрепче сжав Жона в своих объятьях, Руби решила никогда его не отпускать.

Ну, по крайней мере, до тех пор, пока один из охранников не покашлял рядом с ними.

***

Наконец наступил первый день Фестиваля.

Если бы Блейк была до конца честна хотя бы с самой собой, то не стала бы отрицать того факта, что ждала его с нетерпением. Бои начнутся лишь завтра, а сегодня планировались церемония открытия, карнавал и прочие радости жизни, включавшие в себя государственный выходной, что позволял людям как следует отпраздновать это событие. Кроме того, у студентов отсутствовали занятия, что давало ей прекрасную возможность найти какой-нибудь тихий уголок и устроиться там с какой-нибудь интересной книгой, чем она сейчас, собственно, и занималась.

Библиотекарша проговорилась, что конкретно эту книгу о Гриммах уже читал кое-кто из команды Блейк. И этот факт вызывал у девушки некоторые вопросы, не говоря уже о простом любопытстве. Речь могла идти только о Рене, поскольку Нору Гриммы никогда не интересовали, а Янг никак нельзя было упрекнуть в том, что она вообще хоть раз посещала библиотеку в каких-либо образовательных целях.

Итак, Рен тоже читал книги о Гриммах, но никому об этом не рассказывал, что оказалось весьма интересной новостью. И больше всего Блейк волновал вопрос, не было ли это как-то связано с тем, что с ним делала та женская версия Хентакля? И что об этом думал сам Рен?

Нора, похоже, тогда так ничего и не заметила. Ну, или просто поспешила выкинуть подобные воспоминания из своей головы. Но Блейк видела абсолютно все, поскольку первой оказалась в той комнате. И вопреки тому, что вопила ее напарница, речь там шла вовсе не о спасении жизни Рена.

Скорее уж, следовало говорить о защите его невинности.

Впрочем, это все равно не являлось той причиной, по которой девушка сейчас читала подобную литературу – причем так, чтобы об этом никто не узнал. Блейк слышала о существовании различных извращенцев – один страшнее другого – и совсем не хотела, чтобы кто-то, случайно заметивший ее за чтением книги с названием ‘Вопросы размножения Гриммов’, пришел к абсолютно неверным выводам.

Да, девушка легко могла представить себе лицо той же Норы при известии, что ее напарница проявляла интерес к теме половой жизни каких-нибудь Беовульфов. Блейк передернуло. Покачав головой, она продолжила чтение, продираясь сквозь самые безумные теории туда, где хоть что-то говорилось о новейших поколениях Гриммов и их возможностях.

Все живые существа испытывают потребность в размножении – то есть передачи своего наследия потомству. Люди же стали тем редким исключением, что отдает предпочтение получению удовольствия от самого процесса, лишь изредка прибегая к основной функции этого природного механизма. Так что же на этот счет можно сказать о Гриммах? Имеют ли они необходимый для подобного типа размножения функционал, и если да, то как именно все это у них устроено? Пока что не имеется ни единого доказательства того, что у Гриммов вообще бывают детеныши. Но всем нам прекрасно известно о том, что они все же могут со временем расти и развиваться, а чудовища относительно небольших размеров иногда встречаются в наших лесах. Так что Гриммы либо должны иметь возможность размножаться, либо их численность пополняется из какого-то другого источника.

Разумеется, отсутствие каких бы то ни было свидетельств существования детенышей вовсе не означает отсутствия этих самых детенышей. Возможно, что все те, кто все же смогли их увидеть, не сумели выжить и рассказать нам об этом. Или же подобные инкубаторы просто находятся на каких-то недоступных людям территориях. А если учесть ту опасность, что представляют для человечества все новые и новые поколения чудовищ, то очень даже вероятно, что все более-менее уязвимые места подобного рода оказались давным-давно уничтоженными Охотниками. Поэтому весьма возможно, что в наши дни Гриммы действуют по точно такому же принципу, что и некоторые виды рыб, каждый год отправляющиеся на нерест в одну и ту же местность.

Вздохнув, Блейк перевернула страницу. Это все, конечно же, было очень интересно, и имейся у нее чуть больше времени, девушка наверняка изучила бы этот вопрос немного подробнее, но сейчас она искала несколько другое. Такое, о чем вряд ли говорилось в этой книге.

Могли ли люди и Гриммы порождать своего рода гибридов?

Именно ими, похоже, и являлись Хентакль и эта его женская версия. Разумеется, тут мог иметь место совсем другой механизм их появления на свет, никак не связанный с тем, как это делали другие млекопитающие, но их сходство с людьми были слишком уж очевидно. Если только Хентакль не является своего рода паразитом, управлявшим телом своей жертвы. Впрочем, в этом Блейк сильно сомневалась, потому что тогда Рен тоже оказался бы заражен.

Хотя… Нет. Никто не смог бы так хорошо изобразить это страдание по утрам, когда Нора требовала от него блинчиков. Ни один Гримм не сумел бы выдать такую смесь гнева, раздражения и невероятного спокойствия одновременно.

И все же эта женская версия Хентакля с ним целовалась, причем по-настоящему. Блейк видела немало целомудренных поцелуйчиков и даже сама принимала участие в некоторых из них, но это?.. Рену очень повезло, что Нора так ничего и не заметила.

А еще это существо его похитило, что говорило о довольно высоком уровне планирования своих действий. Итак, женская версия Хентакля – надо будет придумать ей какое-нибудь подходящее имя – выкрала Рена из Бикона, намереваясь с ним… что-то сделать.

Щеки Блейк немного покраснели, а она сама осмотрела библиотеку поверх своей книги. К счастью, никто не обращал на нее никакого внимания. Отлично.

Кхем…

Но если это существо поступило именно так, то не значило ли это, что настоящий Хентакль имел точно такие же намерения? Ходили некоторые слухи о его отношениях с Романом, и несколько недель назад они сами что-то такое наблюдали – в тот самый раз, когда столкнулись с ним в доках. Кроме того, он что-то собирался сделать с Баном (или как там звали этого сталкера).

А еще Хентакль взял в заложницы Руби. Но Блейк все же сомневалась в том, что он хотел что-то сотворить с девочкой, поскольку слишком уж быстро ее отпустил. Нет, ему нужна была вовсе не Руби. Единственной девушкой, к которой Хентакль продемонстрировал хоть какой-то интерес, оказалась… ну…

Оказалась она сама.

– Он даже напал на двух членов Белого Клыка, чтобы меня защитить, – прошептала Блейк. А это была именно ее защита, если судить по его же собственным словам и пылавшему в нем тогда гневу… И тому, как Хентакль шел к ней, а затем прижимал к контейнеру, пока… ну, пока Роман не оказался в беде, заставив Гримма бросится ему на помощь.

Но что именно Хентакль собирался с ней сделать? Неужели один лишь внешний вид Блейк вызывал в нем какое-то первобытное желание? Некоторые больные на голову расисты и подсевшие на порно идиоты утверждали, будто у фавнов существовала некая ‘течка’ – в качестве еще одного ‘доказательства’ того, что они ничем не отличались от животных. Но могло ли так случиться, что нечто подобное было у Хентакля и других Гриммов его вида? Чего бы там ни говорили различные дегенераты, фавны все же не являлись наполовину животными – тут все было гораздо сложнее. Но тот же Хентакль мог действительно оказаться полугриммом-получеловеком, что дало бы ему некоторые возможности и тех, и других.

И если Фемтакль решила как-то соблазнить Рена, то не значило ли это, что Хентакль пытался что-то подобное проделать и с самой Блейк?

Она припомнила, что уже видела что-то такое в своих книгах, пусть там и была всего лишь выдумка. Или должна была быть выдумка. Боги, девушка и читала-то это всего лишь пару раз… ну, четыре, а может быть, и пять, если быть до конца честной.

– Это какое-то безумие, – прошептала она.

– О чем это ты? – спросила у нее Нора.

Блейк захлопнула свою книгу с такой силой, что сама себе прищемила палец. Но даже это не помешало ей натянуть на лицо самое невинное выражение, на которое она только была способна.

– Ни о чем!

– Все это довольно подозрительно, – заметила Янг.

– Что? Да ничего подобного, – все трое ее товарищей по команде сейчас стояли перед Блейк, причем обе девушки смотрели на нее с некоторым любопытством, а вот взгляд парня уперся именно в ее книгу. Но сама Блейк была рада завести себе хотя бы одного союзника, пусть даже его содействие и придется выбивать при помощи шантажа. – Я всего лишь читала. В этом нет абсолютно ничего необычного. А вот что действительно подозрительно, так это то, что вы с Норой вообще оказались рядом с библиотекой. Что вы здесь забыли?

– Тебя, – усмехнулась Янг. – И чего бы ты там ни думала, но я все же умею читать.

– Уметь и читать – это совершенно разные вещи.

– Ага, как, например, библиотека и Фестиваль, – улыбнулась Нора.

Блейк уставилась на нее.

– Что?

– Фестиваль, – медленно, словно для ребенка с задержкой в умственном развитии, повторила девушка. – Тут расположена библиотека, а там проходит Фестиваль. И ты сидишь именно в библиотеке, хотя могла бы пойти на Фестиваль со своей крутой командой и самой лучшей на свете напарницей.

У Блейк ушла пара секунд на то, чтобы понять, о чем вообще сейчас говорила Нора. Но за это время ее подруги уже успели зайти с разных сторон и подхватить девушку под руки.

– Что это вы делаете? – прошипела она.

– Ведем тебя на Фестиваль, конечно же, – рассмеялась Нора. – А как ты думаешь, что еще мы можем делать?

– Совершать большую ошибку.

– Да? Странно, но мне так не кажется, – пожала плечами ее напарница. – Впрочем, время нас рассудит.

Колокольчик на шее Блейк звенел практически не переставая, пока Янг с Норой тащили ее из библиотеки. Чуть задержавшийся Рен подобрал оставшуюся на столе книгу, а затем последовал за своей командой.

– Фестиваль Вайтела бывает лишь раз в два года, Блеки, – сказала Нора. – И ты не можешь все это время прятаться в библиотеке.

– Спорим, что могу, – прошипела та, чувствуя себя так, словно была какой-то маленькой девочкой, которые родители тащили на экскурсию. И это ощущение лишь усилилось, когда ее засунули в Быкоглав, курсировавший между Академией и стадионом Согласия. – По крайней мере, мне кажется, что это утверждение стоит проверить.

– Когда я стала твоим партнером, то дала обещание помочь тебе вылезти из своей раковины, – вздохнула Нора, словно и вправду что-то вспоминая. – И сегодня наконец настал день, чтобы его исполнить.

– Кому ты вообще его дала? Лично я ничего подобного у тебя не просила!

– Эм… мистеру Варежке.

– Тому самому Урсе, которого ты заездила до смерти? – уточнил Рен.

– Да. Но мне кажется, он не стал бы возражать против того, чтобы его смерть помогла одной застенчивой деве наконец покинуть свою раковину.

Вздохнув, Блейк решила не сопротивляться своей напарнице, когда та вытащила ее из Быкоглава и потянула в сторону разноцветных навесов и прилавков. Рен с Янг последовали за ними, явно наслаждаясь ее страданиями. Всего несколько месяцев назад она назвала бы идиотом любого, кто сказал бы, что ее будет таскать за собой какая-то там девушка. Блейк никогда не боялась дать понять кому бы то ни было, что ее не устраивала подобная компания. К сожалению, Нора ничуть не боялась дать понять ей самой, что ее абсолютно не волновало чье бы то ни было мнение по этому вопросу.

– Разве мы не должны сейчас тренироваться? – чувствуя подступавшее к ней отчаяние, спросила девушка. Даже спарринг казался ей в этот момент гораздо милее, чем шумная толпа визжавших детей и раздраженных этим взрослых.

– Мы и так уже тренируемся несколько дней подряд, – заметил Рен. – Нам надо немного передохнуть.

Предатель! Он сделал это только потому, что Нора сейчас уделяла свое внимание именно Блейк, а не ему самому. Она зашипела в его сторону, но Рен совсем не спешил к ней приближаться. Тогда девушка посмотрела на Янг в поисках хоть какой-нибудь поддержки.

– Тебе нужно больше общаться с другими людьми.

Сплошное предательство.

– Идем, Блейк. Тебе все равно больше нечем заняться, поэтому мы проведем сегодняшний день в качестве команды. Считай это испытанием своих сил.

– Что считать-то? Все эти глупые ярмарочные игры?

– К-конечно, – чуть запнулась Янг, но все же сумела довольно быстро взять себя в руки. – Это хороший способ проверить свои меткость и скорость реакции.

– А нам вообще разрешено принимать в них участие? Мне кажется несколько нечестным, что обученные Охотники и Охотницы соревнуются с маленькими детьми за плюшевые игрушки. Есть ли в этом хоть какой-то смысл?

– Абсолютно никакого, – радостно согласилась с ней Нора. – Поэтому мы будем соревноваться лишь друг с другом.

Блейк прищурилась.

– Поясни-ка, кто это ‘мы’.

– Ты и я.

– Не интересует.

– Что, струсила?

Девушка закатила свои глаза. Ей же было уже не шесть лет, чтобы вестись на подобные подначки.

– Да, струсила. Могу я теперь в ужасе забиться обратно в библиотеку?

– Нет!

– А жаль…

Несмотря на все свое недовольство, Блейк вовсе не спешила вырываться и куда-то там убегать. Ей действительно нечем было заняться в Академии, а книги вполне могли немного подождать. И она вовсе не испытывала отвращения при мысли о веселье, пусть даже такая огромная толпа немало раздражала девушку. Слишком уж много народу собралось на не такой уж и большой территории. Причем создавалось ощущение, что все свои хорошие манеры эти люди в обязательном порядке сдавали на входе, теперь безжалостно толкаясь и пихаясь, а вместо нормальных извинений тупо тыкали пальцами в сторону какого-нибудь очередного фейерверка или пролетавшего мимо воздушного шарика.

Честно говоря, Блейк никак не могла дождаться начала турнира. По крайней мере, бои ей сейчас казались чем-то знакомым и чуть ли не родным, а арена стала бы прекрасной проверкой ее способностей.

Если, конечно, им не придется выступать против команды WJRP. Нет, разумеется, для противодействия Пирре ими было составлено немало планов, но та все еще оставалась фаворитом этого состязания.

Кстати, о команде WJRP…

– Удивительно, что ты сегодня не пошла на свидание с Жоном, Янг. Разве это стало бы не идеальным поводом для чего-то подобного?

– Я бы пошла, если бы сумела его найти, – призналась та. – Но Вайсс сказала, что он встал очень рано утром и куда-то ушел тренироваться.

– И все еще не вернулся?

Янг пожала своими плечами.

– Когда я спрашивала, он отсутствовал всего лишь полтора часа. Так что, может быть, уже и вернулся. Не знаю, я просто не стала его дожидаться.

– Какая все-таки страстная у вас любовь.

– Заткнись, – рассмеялась Янг. – Я предпочитаю иметь определенный уровень свободы и потому ничуть не возражаю, что он занимается какими-то своими делами. Не можем же мы проводить друг с другом абсолютно все доступное нам время.

– Что, даже не возникло и мысли о том, что он ушел на встречу с какой-нибудь своей любовницей? – усмехнулась Блейк.

– Нет, потому что я ему доверяю. И то, что Жон отправился утром в лес, вовсе не означает, что у него там назначено свидание с какой-то любовницей.

***

– Сосредоточься!

– Я и так сосредоточен.

– Тогда сосредоточься еще сильнее, – хмуро произнесла Синдер, сложив руки под своей грудью и прислонившись к дереву. Она сейчас была одета не в свое обычное красное платье и даже не в школьную форму Бикона, а в наряд, состоявший из кожаной жилетки коричневого цвета и целой кучи бинтов. Девушка как раз перехватила взгляд Жона. – Чего это ты так на меня уставился?

– Ты не ранена?

– Что?

– Ну, все эти бинты, – пояснил он. – С тобой что-то случилось?

– Это всего лишь маскировка, придурок.

– Но зачем тебе вообще понадобилось маскироваться? Если никто не видел твоего лица, то точно не сумеет тебя опознать, какой бы наряд ты ни надела. Так что могла бы просто ходить в своем обычном платье.

Синдер замерла, явно пытаясь подобрать хоть какой-нибудь ответ. И то, что она об этом как-то не задумывалась, вовсе не означало, что девушка была хоть капельку благодарна Жону за подобные комментарии.

– Заткнись и сосредоточься! Я пришла сюда вовсе не для того, чтобы тратить свое время на бесполезную болтовню вместо похода на Фестиваль.

– Я и не знал, что тебе нравятся подобные мероприятия.

– Они мне и не нравятся.

– Тогда зачем-…

– Меньше разговоров, больше концентрации! Если хочешь научиться управлять своей другой частью, то приложи к этому хоть какие-нибудь усилия. Попробуй ощутить то, что чувствовал в тот раз, когда утратил над собой контроль.

– Я плохо это помню.

– Да во имя же… – вздохнула Синдер. – Ладно, я справлюсь. У меня все получится. Нет никаких причин для раздражения. Я абсолютно спокойна.

Жон удивленно моргнул.

– Ты что, разговариваешь сама с со-…

– Заткнись! – рявкнула девушка. Жон решил не напоминать ей о том, что это было вовсе не то спокойствие, о котором она только что говорила. – Твоя внутренняя сущность дает о себе знать только в том случае, когда тебя захлестывают негативные эмоции. Возможно, именно так проявляется инстинкт, свойственный всем Гриммам.

– То есть мне нужно этого избегать?

– Это попросту невозможно. Люди являются прямо-таки ходячими генераторами подобных эмоций. А если учесть, сколько всего их соберется на Фестиваль Вайтела, то ты никак не сумеешь этого избежать. Поэтому тебе все же потребуется научиться полностью себя контролировать до начала турнира.

– Но он же начинается уже завтра…

– Вот и сосредоточься. Ты все равно не сможешь избавиться от своей собственной части, так что попробуй ей управлять. И первым шагом на этом пути станет злость. Давай, разозлись на меня.

Жон напряг свои мускулы и уставился на девушку, заставив ее печально вздохнуть.

– Не могу. У меня не получается просто так разозлиться.

– Представь себе что-нибудь кошмарное. А еще лучше – вспомни это.

– Как мама поймала меня за чтением под одеялом?

Синдер приложила ладонь к своему лицу.

– Насколько же ты все-таки избалован, – вновь вздохнула она. – Скорее всего, у тебя даже нет ни одной моральной травмы. Счастливчик. Ладно, попробуем кое-что другое.

Девушка приняла боевую стойку, встав к Жону в полразворота и чуть выставив вперед одну руку.

– Я на тебя сейчас нападу, так что защищайся.

Ее кулак тут же врезался в его щеку.

– Ай!

– Защищайся! – рявкнула Синдер, а затем нанесла удар ногой с разворота. Несколько месяцев назад эта атака наверняка бы достигла своей цели, но многочисленные тренировки с Вайсс все-таки сделали свое дело. Парень пригнулся, пропуская удар над своей головой, и потянулся к мечу, но, чуть замявшись, решил его все же не использовать.

Из-за этого он не успел отреагировать на атаку каблуком в плечо и тут же оказался на траве.

– Почему ты не достал свое оружие?

– Мы слишком далеко от любой возможной помощи, – объяснил свои действия Жон, отплевавшись наконец от грязи. – Мне бы не хотелось случайно тебя поранить.

– Мне кажется, что ты уже позабыл, чем именно мы тут занимаемся, – сказала Синдер, нанося все еще не поднявшемуся на ноги парню удар ногой. Тот успел заблокировать его скрещенными руками, но его все равно отбросило в сторону. Несколько раз перекатившись, Жон убрал голову из того места, куда опустился ее каблук.

– А чем мы тут занимаемся? Разве это не спарринг?

Зарычав, Синдер бросилась к нему, нанося целую серию быстрых ударов. Парень принял их на предплечья, отвечая одним своим – просто для того, чтобы немного прощупать ее оборону. Разумеется, это абсолютно ничего не дало. Все же девушка являлась мастером рукопашного боя, а он сам – всего лишь любителем. Она перехватила его руку за запястье и, вывернув ее, прижала к своему колену, грозя сломать.

– Я сдаюсь, – крикнул Жон, хлопая по земле ладонью другой руки.

Синдер замерла, а затем давление на кость стало постепенно нарастать.

– Кто тебе сказал, что я вообще приму твое поражение? Вырывайся.

– Н-не могу.

– Тогда лишишься своей руки.

Тон ее голоса немного испугал Жона. Он вновь попробовал освободиться, но девушка держала его очень крепко, а плечо просто стонало от боли. Тогда парень потянулся вглубь себя.

Превращение произошло мгновенно, изменяя его кожу, волосы и глаза. Вынырнувшие из его тела щупальца заставили Синдер отшатнуться. Жон поднялся на ноги, потирая свою освобожденную из захвата руку.

– Отлично, – произнесла девушка. – А теперь посмотрим, сможешь ли ты им управлять.

Жон замер.

– Кем управлять?

– Ты… – вздохнула Синдер, опуская руки. – Ты что, специально превратился? Идиот. Ты должен был разозлиться и утратить над собой контроль, а затем кинуться на того, кто пытался причинить тебе боль. Ладно, отменяй свое превращение, пока этого никто не увидел.

Она подождала, пока парень не выполнил ее инструкции.

– Так тоже ничего не получается. Ты просто не в состоянии выдать нужные мне злость и ярость.

– Я не могу на тебя разозлиться, – вздохнул Жон.

– Хм. Думаю, это вполне понятно. В конце концов, я помогала тебя растить, не говоря уже о том, сколько времени мы провели вместе. Возможно, ты уже просто инстинктивно не способен на меня напасть, – пожала плечами Синдер, явно ничуть не расстроенная данным фактом. – Рада, что ты так ко мне относишься, но это делает нашу тренировку совершенно бесполезной.

Проклятье. Не то, чтобы Жон совсем не пытался разозлиться, но у него просто не получалось это сделать. Когда он столкнулся с людьми Айронвуда, сражавшимися с бойцами Белого Клыка, там имелось целых две люто ненавидящих друг друга стороны. И угрозы жизни его сестре – его маленькой Лаванде – тоже оказалось вполне достаточно, чтобы ринуться ей на помощь – пусть даже и пришлось драться со своими собственными друзьями.

– Извини, но я не могу на тебя как следует разозлиться. По крайней мере, до такой степени, чтобы утратить над собой контроль.

Для этого требовалось что-то большее, чем просто какое-то мелкое раздражение. И то, что Синдер побила его во время их спарринга, абсолютно ничего не меняло в данной ситуации.

– Тогда мы вряд ли сможем что-то с этим поделать. Фестиваль Вайтела не отменить – он слишком важен.

Что-то в ее голосе показалось Жону странным.

– Он важен и для тебя тоже?

– Для людей Вейла, – отмахнулась от него Синдер. – Меня он не особо интересует.

– Тогда зачем ты появилась в Биконе?

– Чтобы присмотреть за тобой. Или это ты тоже забыл?

Нет, Жон ничего не забыл. И уж точно он помнил о том, что перевод ее команды из Хейвена на время Фестиваля Вайтела должен был состояться и без его участия во всех этих событиях. Единственной деталью, что изменилась с его побегом, стала школа, которую собиралась представлять на турнире Синдер. Жон пока еще не получил обещанной ему информации, но она ему вовсе и не требовалась для того, чтобы понять, что здесь все было не так уж и просто.

– Ты обещала, что не станешь вредить моим друзьям.

Девушка вздохнула.

– Да. Но почему ты все время напоминаешь мне об этом?

– Я просто хочу убедиться в том, что ты этого не забыла. Ты же все-таки дала мне обещание.

– Мне прекрасно известно об этом факте, – сложила свои руки под грудью Синдер. – И еще мне кажется, что ты ведешь себя просто глупо.

Она подождала возражений со стороны Жона, но их так и не последовало.

– Я уважаю наше соглашение и не стану лично вредить никому из твоих друзей. К тому же постараюсь избежать того, чтобы они как-либо пострадали в ходе достижения моих целей. В общем, я не буду специально наносить им какого-либо урона, но не могу гарантировать им полной безопасности, особенно если они ринутся в самую гущу событий.

Большинство людей, знай они о Синдер Фолл, не стали бы рассматривать ее слово в качестве каких-либо гарантий. Но в его случае ситуация была абсолютно другой. Да – она легко бы солгала или как-либо еще нарушила любое соглашение, если бы точно знала, что ей за это ничего не будет. Но девушка была слишком осторожной, а последствия нарушения данного Жону слова не заставили бы себя долго ждать. Особенно если бы об этом узнала Салем.

– Спасибо, Синдер. И еще я хотел поблагодарить тебя за то, что ты все же попыталась мне помочь. Это очень многое для меня значит.

– Что это на тебя нашло? – сердито посмотрела она на приближавшегося к ней парня. – Что ты-?.. Назад! Даже не думай об этом!

Разумеется, его это ничуть не остановило. Перепачканный в грязи Жон крепко обнял девушку. Это было очень похоже на то, что он испытал, когда однажды попытался обнять Борбатаска. Ну, по крайней мере, укусы, пинки и рычание почти ничем не отличались.

– Спасибо тебе, Синдер! – вновь поблагодарил ее парень, не обращая никакого внимания на яростные удары и грязные ругательства. – Ты самая лучшая старшая сестра на свете, и я очень сильно тебя люблю.

Девушка замерла.

– Просто… не делай ничего плохого, ладно? Мне бы очень не хотелось сражаться против тебя.

– Так тебя волнует именно это? – поинтересовалась она, чуть расслабившись в его объятьях и едва слышно вздохнув. – Какой же ты все-таки идиот. Произойдет именно то, что и должно произойти, но между нами это абсолютно ничего не изменит. Ты останешься принцем Гриммов, а я – Синдер Фолл. И будем ли мы сражаться вместе или же друг с другом, но нашей судьбы нам не избежать.

– Ты и судьба, – рассмеялся парень. – Никогда этого не понимал. Но как бы там ни было, я заметил, что ты уже перестала вырываться. Неужели тебе все-таки нравятся мои объятья?

Девушка тут же прищурилось, а ее колено нанесло удар в пах Жону. Тот рухнул лицом в грязь, а сама Синдер, высоко подняв свою голову, пошла по направлению к Академии.

“Мило”, – прокомментировал эту картину Реми. – “Очень мило”.

========== Глава 57 - Иностранный комбикорм ==========

Руби с Блейк буквально лежали на стойке небольшого ресторанчика, а рядом ними стояли их пустые миски. И подобное состояние девушек объяснялось вовсе не их усталостью, а скорее тем фактом, что им обеим пришлось пойти на Фестиваль отнюдь не со своими командами. К тому же из всех знакомых Руби в Биконе общаться с Блейк было сложнее всего, особенно если учесть уровень навыков девочки в данной области.

И все же у них нашлось достаточно общих тем для разговора, стоило только их как следует поискать.

– Нора – это настоящий кошмар, – простонала Блейк. – Я даже не знаю, что хуже – ее уверенность в том, что я пытаюсь отбить у нее Рена, или ее же попытки наладить мое общение с окружающими.

– Вайсс мало чем от нее отличается, – пожаловалась ей Руби. – ‘Много не ешь’. ‘Бои начнутся всего лишь через четыре часа, так что нам надо успеть к ним подготовиться’. ‘Не трогай оружие’. ‘Не пей сок, когда есть вода’. ‘Питайся правильно’. ‘Ты уже сделала свое домашнее задание?’

Девочка тяжело вздохнула.

– Мне едва удалось от нее убежать. Мы же даже пока еще не знаем, будет ли вообще наш бой именно сегодня!

Первый раунд оказался поделен на два дня, поскольку в нем принимало участие слишком большое количество команд. На последующие уходило уже гораздо меньше времени, потому что в каждый из них допускалась только половина участников предыдущего.

– Вроде бы это должно определяться случайным образом, – сказала Блейк. – Никто из нас не узнает, будем ли мы сегодня драться, пока на экране не появятся названия наших команд.

– Я понимаю, но попробуй объяснить все это той же Вайсс, – уперла свои руки в бока Руби, принимая вполне узнаваемую позу лидера своей команды. – ‘Нам надо быть готовыми к абсолютно любым неожиданностям. Это значит, что мы должны рассмотреть все возможные комбинации арен со всеми известными нам противниками, и продумать план наших действий на каждый из этих боев. Если начнем сегодня, то закончим всего лишь через двадцать пять лет’.

Девочка снова опустила свою голову на стойку.

– Это отстой, Блейк. Это самый настоящий отстой!

– Планирование не обязательно является чем-то плохим. Вот что ты будешь делать, если против вас выйдет команда, у которой окажется преимущество на выпавшей вам арене?

– Натравлю на них Пирру, – абсолютно серьезно ответила Руби.

Блейк открыла было рот, чтобы ей возразить, но так и не нашла ни одного стоящего аргумента. Тогда она пыталась придумать какой-нибудь сценарий, где чемпионка с невероятными навыками не смогла бы справиться со всеми возможными проблемами самостоятельно, но это оказалось не так уж и просто сделать.

– Что-то наши шансы выиграть этот турнир внезапно стали выглядеть куда более призрачными… – произнесла девушка, но неожиданно пришедшая ей в голову идея заставила ее стукнуть кулаком по своей ладони. – О! Что ты будешь делать, если у кого-то из ваших противников окажется Проявление, способное вынести Пирру с одного удара?

– Прикрою ее Жоном, чтобы она смогла к ним подобраться поближе.

На некоторое время повисло молчание, а потом Блейк тяжело вздохнула:

– Это уже просто нечестно.

– Ну извини.

– Ладно, чем хоть сейчас занимается твоя команда? – поинтересовалась девушка, решив сменить тему разговора, пока ее уверенность в собственных силах не была окончательно втоптана в грязь.

– Жон ушел на свидание с Янг, – ответила ей Руби. – А Пирра – это просто Пирра. Она идеальна, ее домашняя работа уже выполнена, а позиции лучшего бойца Бикона прочны как никогда.

Нет, разумеется, ей очень нравилась Пирра, но когда ты на пару лет младше всех остальных своих сокурсников, то подобный идеал в партнерах никак не способствовал повышению самооценки.

– Угу, – мрачно кивнула Блейк. – Напарницы…

– Ага, напарницы… – согласилась с ней Руби.

Между ними возникло странное, но ничуть не неприятное чувство товарищества. До боев оставалась еще уйма времени – турнир должен был стать завершением идущего сейчас карнавала. К тому же занятия оказались отменены, а тренировки были просто бессмысленными – не стоило изматывать себя перед самой встречей со своими противниками, иначе над тобой потом будет смеяться весь Ремнант. Да и в Вейл отправляться оказалось слишком рискованно, потому что трафик резко возрос, а узнавать, что именно с ними сделает мисс Гудвитч, если они опоздают на свой собственный бой, никто из них не пожелал. Но и в Биконе оставаться тоже было слишком опасно, потому что где-то здесь бродила Нора.

Выбор между шумной толпой и своей же собственной напарницей для Блейк решился в пользу именно этого ресторанчика. У Руби имелась весьма сходная причина, вот только в ней фигурировала уже Вайсс. И теперь они обе скрывались здесь от своих партнеров.

– Нам нужно больше времени проводить вместе, – произнесла Руби, раздумывая над тем, что если их сейчас обнаружит Вайсс, то она вполне сможет убежать благодаря своему Проявлению, бросив Блейк на растерзание.

– Согласна, – кивнула та, оценивающе глядя на Руби и подсчитывая, хватит ли веса девочки, чтобы об нее споткнулась Нора. – Если говорить о том, куда тебе хотелось бы сегодня пойти, то что это было бы за место?

– Любое, лишь бы не ярмарочные игры.

– Правда? Я думала, что уж они-то тебе точно понравятся.

– Так и есть, но сейчас где-то там находятся Янг с Жоном, – пояснила Руби.

– И ты не желаешь им мешать? Очень мило с твоей стороны.

– Вообще-то, я всего лишь не хочу оказаться там третьей лишней, – пробормотала девочка. – Но твоя версия нравится мне гораздо больше. А что насчет тебя самой? Ты чем-нибудь собиралась заняться?

– Разве что избегать Норы и Рена, – провела рукой по своим волосам Блейк, не обратив никакого внимания на зазвеневший колокольчик. Заметив недоумение Руби, она пояснила: – Нет, Рен – абсолютно нормальный парень, но ему уже прекрасно известно, как именно можно перевести внимание Норы с себя на меня. Не обманывайся его внешним спокойствием – в деле предотвращения собственного безумия нет места жалости к кому бы то ни было.

– Ух ты, – произнесла впечатленная подобным открытием девочка. – Папа часто говорил, что бояться стоит тихих. И самоуверенных. И вообще мальчиков.

– Чрезмерно заботливый отец?

Руби рассмеялась.

– Нет, он просто опасается любых парней, что появляются рядом со мной или Янг.

Блейк удивленно моргнула, пытаясь понять, было ли это шуткой. Но некоторое время подумав над этим, она просто пожала своими плечами. Конечно, Руби казалась немного странной, но, по крайней мере, она не являлась Норой. И это было единственным, что действительно имело значение.

– Ну, я, например, не против немного пройтись по магазинам, – наконец сказала девушка. – Ты со мной?

– Как думаешь, там может оказаться Вайсс? – поинтересовалась Руби.

– В этих-то нелицензированных лавочках? Сильно в этом сомневаюсь.

На лице девочки тут же появилась довольная ухмылка.

– Тогда идем.

Фестиваль – или же карнавал, как предпочитали его называть некоторые люди, – занимал довольно большую территорию как Бикона, так и Колизея Согласия. К тому же небольшие очаги праздника были разбросаны по всему Вейлу, но основная часть все же оказалась вынесена за пределы города. Многочисленные навесы, палатки и площадки были разбиты на секции, посвященные определенным темам: развлечение, торговля, какие-то представления, демонстрировавшие культурные особенности разных Королевств, вроде огненного танца из Вакуо или, например, выступления мастеров Праха из Атласа. Кафешки, ресторанчики и просто торговцы едой были более-менее равномерно распределены по всей занятой Фестивалем территории.

Торговая секция представляла собой огромное количество ларьков и навесов различных размеров, имевших просто невероятный ассортимент товаров. Некоторые из них были связаны с культурой разных стран – вроде одежды всяческих видов и фасонов, сувениров и прочих безделушек. Другие являлись разнообразными детскими игрушками, а также разноцветными воздушными шариками. Существовали и вещи, связанные именно с этим турниром. Руби даже подумывала о том, чтобы прикупить себе флаг с изображенным на нем лицом Пирры – ей была очень интересна реакция ее напарницы.

Под конец они посетили лавку, торговавшую различным снаряжением, и девочка сумела найти какую-то особую смазку из Вакуо, которая почему-то вызвала некоторую обеспокоенность со стороны Блейк.

– Это для Кресент Роуз, – пояснила она.

– Руби, это же… хотя ладно, неважно. Просто не говори Янг, что я была рядом с тобой, когда ты это покупала, хорошо? И ты не возражаешь, если мы зайдем еще и в книжный магазин? Мне бы хотелось посмотреть, не вышла ли новая часть моей любимой серии.

– Ладно, идем.

Книги вовсе не являлись страстью девочки, если, конечно, это были не комиксы. К счастью, в том месте, куда отвела ее Блейк, оказался просто гигантский стенд именно с ее любимыми комиксами, причем рассчитанными на Охотников и Охотниц. Ее спутница даже рассмеялась, когда увидела выражение лица Руби.

– Наверное, оставлю тебя здесь. Я буду в отделе для взрослых, если тебе что-то понадобится.

– Там только всякая скучная ерунда, – пробормотала девочка, не в силах оторвать свой взгляд от стенда. – Хорошо, буду иметь в виду.

Руби никак не отреагировала на то, что Блейк закатила свои глаза и отправилась в сторону нужного ей отдела. Она рассматривала комиксы, мысленно подсчитывая доступные ей сбережения и пытаясь понять, что именно из всего этого богатства могла себе в данный момент позволить. Некоторые серии оказались родом из Мистраля, и девочка о них даже никогда и не слышала.

Вот где шлялся Жон, когда он был ей так нужен? Парень купил бы… Нет-нет-нет, нельзя было пользоваться его слабостями! Может быть, Вайсс… Нет, плохая Руби!