Белая овца

Странно оказалось находиться в одном доме с владельцем школы, на которую Синдер планировала совершить нападение.

Ах да, и еще она его убила.

Ей было даже как-то немного неловко.

– Тириан, ты спрыгнул с Быкоглава, которым управлял, в результате чего он разбился в лесу, а мы не смогли вернуться обратно в Земли Гриммов, – прошипела Синдер, стараясь не повышать голос слишком уж сильно. – Из-за тебя нам потребовалось избегать людей, поскольку в Хейвене после ареста Лайонхарта мы оставаться уже не могли!

Она сердито на него уставилась.

– И в итоге нам пришлось тащиться через дикие земли без нормальной еды, горячей воды, электричества и даже связи с Салем!

– А вот последнее уже неправда, – возразил ей Тириан, сделав странный жест возле сердца. – Моя Богиня всегда со мной.

– Я за тебя очень рада! – прорычала Синдер. – Но это вовсе не означает, что я тебя прощу за эти полторы недели без воды, еды и электричества! А теперь ты меня еще и достаешь?! Что ты вообще можешь сказать в свое оправдание?

Тириан тщательно обдумал свой ответ:

– У тебя что, наступили эти дни?

– АРГХ!

Он сумел увернуться от огненного шара, который его наверняка бы убил. Вместо этого тот сжег какое-то растение в горшке.

– Синди! – рявкнул Николас. – Немедленно убери огонь.

Та поежилась и сделала так, как ее просили.

– Извини.

– Извини, что?

– Извини, Николас.

Тот вздохнул.

– Называй меня отцом. Или просто папой.

Нет, нет и нет. Синдер желала сохранить хотя бы остатки своей гордости.

Тириан – этот проклятый ублюдок – ухмыльнулся, явно испытывая удовольствие от того, что сделал ей очередную гадость. Впрочем, он за это еще заплатит. Потом, когда Николаса не будет рядом.

– Они хорошие дети, разве что иногда бывают немного буйными, – как раз произнес тот.

– Детьми их называть я бы точно не стал, – возразил ему Озма.

– Ну, чуть более дальние родственники.

Это было не так, но Синдер решила с ним всё же не спорить.

Тириан гнусно захихикал.

– И все-таки я был прав насчет этих дней.

– Ты проклятый идиот! – прошипела в ответ Синдер. – И да, гигиенических средств там тоже не было из-за полного отсутствия у тебя мозгов. Ты спрыгнул с Быкоглава, которым управлял!

– Честно говоря, ты спрыгнула с него первой, – заметил Тириан.

– НО Я ИМ НЕ УПРАВЛЯЛА! – крикнула она, вздрогнув, когда неподалеку раздался кашель. – Извини, Николас.

– Всё в порядке, милая.

Синдер передернуло.

– И самое худшее – ты не позволил мне вернуться к Салем и Жону, когда они больше всего во мне нуждались, – прошептала она. – А теперь посмотри на результат!

Синдер указала на экран телевизора.

– Мир во всем мире! Проклятый мир во всем проклятом мире! Это же просто какое-то издевательство!

– Да, – согласился с ней Тириан. – Они должны были преклонить колени, а не считать себя равными.

– Не говоря уже о том, что у меня есть только половина сил девы и ни малейшего понятия, что теперь со всем этим делать.

– Эм… Вообще-то, мы и не планировали с ними что-либо делать.

– Ч-что? – удивленно уставилась на него Синдер. – Но мы ведь охотились за Реликвиями!

– Ну… не совсем. Наша Богиня и без них бессмертна, так что никто не способен ее остановить. Единственное, чего ей следует опасаться, это сбора всех Реликвий в одном месте, возвращения Богов и уничтожения вообще всего, – закатил глаза Тириан, давая понять, что именно думал о всяких там ‘мелких божках’, посмевших угрожать его любимой Богине. – Так что мы и не планировали их добывать. Нас они вполне устраивали и там, где лежали всё это время.

Синдер открыла было рот, чтобы ему ответить, а затем вновь его закрыла.

– Ну… это были бы меры предосторожности, – наконец выдавила она из себя. – В конце концов, нам бы наверняка не поздоровилось, если бы их собрал Озма или кто-нибудь еще.

– Ага, но уничтожение мира победой назвать никак нельзя. Кроме того, чтобы этого не допустить, нам было вполне достаточно сил всего лишь одной единственной девы. А вот ты отправилась за Весной и наверняка уже прикидывала планы насчет поисков Зимы и Лета.

– Да, и я сумела бы ее достать, если бы не-… – тут Синдер замолчала.

Впрочем, у Тириана никакой жалости не имелось.

– Если бы не вмешательство Жона и дракона, да?

– Я этого не говорила.

– Но хотела сказать.

– Я же тебя сожгу, – прошипела Синдер, призвав небольшой огонек, чтобы добавить некоторый вес своей угрозе, но тут же его погасила, когда Тириан открыл рот, чтобы пожаловаться на нее Николасу. – Какой же ты все-таки идиот. Меня не должно здесь быть. Я могла бы сейчас находиться рядом с ним. Или с Салем. А может быть, охотиться на дев, как бы бессмысленно это теперь ни звучало. Проклятье. Возможно, я просто желаю получить их силы. А может быть, Салем ненавидит само слово ‘девы’ и хочет их полного уничтожения. Кто знает, зачем Озма их создал. Это же просто нелепо!

– Я тебя, вообще-то, слышу, – отозвался тот. – И за свои жизни я совершил множество ошибок. Не стоит во всем искать какой-то скрытый смысл. Кое-что является… ну, просто ошибкой…

– Ты и в самом деле считал, что выдать сверхчеловеческие силы четырем девчонкам с тем условием, что их унаследуют другие девчонки, о которых они будут думать в момент своей смерти, окажется хорошей идеей? – поинтересовался Николас. – И зачем вообще понадобилось ограничение по возрасту в тридцать лет?

– Тогда это имело смысл.

– Какой?

Озма просто от него отмахнулся.

– Чтобы его понять, нужно было жить в то время.

– Что он вообще здесь делает?! – спросила Синдер, вновь потеряв всякое терпение. Когда Николас хмуро на нее посмотрел, она покачала головой. – Нет, я сейчас серьезно. Озма ведь является нашим врагом и не должен играть в шахматы с мужем Королевы Гриммов.

– Синдер, мой сын пытается заключить мир. Разве нам не стоит последовать его примеру?

– НЕТ! – топнула она ногой. – Ч-чем я тогда буду заниматься? Нельзя просто взять и всё бросить, иначе в чем вообще заключался смысл уже сделанного?

Николас задумался.

– Ну, ты можешь стать, например, певицей.

Синдер в ярости дернула себя за волосы.

Это было просто каким-то издевательством. Катастрофой. Все их планы – ее и Салем… Жон всё испортил. Синдер застряла в Анселе, имея возможность лишь смотреть телевизор, обиженно дуться и придумывать методы устранения Тириана, которые позволили бы ей остаться безнаказанной.

А после этого она вообще ни в чем не была уверена. Если всё произойдет по воле Салем, то Синдер выйдет замуж и заведет детей еще до исхода этого десятилетия.

Не слишком ли поздно было вернуться обратно в дикие земли?

***

– Говори как есть, – попросил Жон.

– Ну, это было приемлемо, – честно ответила ему Вайсс. – Иногда ты слишком сильно увлекался, а твоя манера речи не совсем соответствовала принятой на подобном уровне, но возможно, тебе это даже пошло на пользу. Твоя речь казалась более обыденной, что ли.

– Недостаточно высокий стиль?

– Да. Но зато гораздо понятнее широким массам. Впрочем, об этом сложно что-либо сказать наверняка. Мне кажется, что ты все-таки сумел донести до них мысль о противозаконности взятия Янг под стражу. Теперь Совет вынужден реагировать на то, что сейчас происходит в сети.

Жон откинулся на спинку своего кресла и вздохнул.

– Я чувствую здесь наличие какого-то ‘но’.

– Оно действительно есть, – подтвердила Вайсс. – Тебе нужно помнить о том, что еще ничего не закончилось. Даже если они освободят Янг, то мы всё равно находимся посреди Атласа. То есть нас могут признать, например, военными преступниками и попытаться арестовать, а после оказания сопротивления – пристрелить.

Жон сжал подлокотники.

– Они могут попробовать…

– Могут, и мы, скорее всего, сумеем сбежать, а они понесут серьезные потери. Но в долгосрочной перспективе всё это обернется именно против тебя, даже если никто из нас не погибнет. Залитый кровью город – это совсем не то, что будет способствовать установлению добрососедских отношений.

Да. Жон застонал, убрав ладонь с рукояти меча, куда та уже успела сама собой соскользнуть. Сколько вообще прошло времени с тех пор, как он махал им в последний раз?

Ирония заключалась в том, что Жон постоянно попадал в ситуации, которые попросту невозможно было разрешить грубой силой или, например, щупальцами.

– Мнение общественности раскололось, и это очень хорошо, поскольку первоначальной реакцией являлись страх, гнев и ненависть. Есть еще множество людей, которые не знают, стоит ли тебе доверять, но оставляют… скажем так, сочувственные комментарии. Ну, то есть лично ты можешь им и не нравиться, но они задаются вопросом, зачем Атлас столь упорно тычет палкой в гнездо рапирных ос, пытаясь вызвать на себя твой гнев. Теперь к ним добавилось еще и давление на Совет по поводу незаконности заключения Янг.

Всё это звучало просто замечательно, и Жон даже не пробовал как-либо перебивать Вайсс. В конце концов, о политике она знала куда больше него и наверняка сама расскажет обо всех ее аспектах.

– Это хорошо, но вовсе не идеально, да и Совет, скорее всего, попытается как-то переломить данную ситуацию. Склонить симпатии общественности на свою сторону. Твоей основной задачей всё еще остается сделать так, чтобы нас не смогли выставить злодеями. Продолжай изображать из себя и Янг пострадавшую сторону, и у них ничего не выйдет.

– Даже если большинство людей ненавидят Гриммов?

– Ни ты, ни Янг ничуть не похожи на Гриммов. Нет, если бы ты, например, превратился у них прямо на глазах или изначально пришел в такой форме, то могло бы получиться крайне скверно, но сейчас люди видят перед собой молодого человека – милого и не блещущего особым умом – который просто пытается спасти свою девушку.

– Милый и не блещущий особым умом?

Вайсс пожала плечами.

– Ты сам попросил меня быть честной.

– Насчет моей речи, а вовсе не внешнего вида…

– Ну извини, – безо всякого раскаяния в голосе произнесла Вайсс. – Как бы то ни было, с Янг могут возникнуть некоторые проблемы. Ее рука-…

– Наш сын.

– Твой сын, – поправила Жона Вайсс. – Он… не слишком хорошо умеет скрываться…

– А Янг?

– И она тоже. Никому из них не свойственна осторожность, и это меня очень сильно беспокоит. Впрочем, с данной проблемой мы всё равно ничего не сможем сделать, поскольку увидеться с Янг до окончания перерыва нам точно не дадут. Просто постарайся проконтролировать, чтобы она не впадала в ярость, не произносила того, о чем ей болтать совсем не следует, и вообще… не вела себя так, как она обычно себя ведет.

– Ты говоришь о ней, словно о бомбе с выставленным часовым механизмом.

Вайсс слегка приподняла бровь.

– Ладно, я тебя понял.

Раздался стук в дверь, и на пороге появился человек, которого Жон не ожидал, да и не хотел здесь видеть. И судя по едва заметно нахмурившейся Вайсс, она полностью разделяла его чувства.

– Могу я войти? – спросил Жак Шни, даже не став дожидаться какого-либо ответа и не только зашел внутрь, но и уселся в свободное кресло.

– Конечно, – сказал Жон, хотя в этом и не имелось абсолютно никакой необходимости.

О Жаке он знал лишь по рассказам Вайсс и хорошего о нем слышал крайне мало. С другой стороны, на заседании тот ведь ему помог.

– Хочу поблагодарить вас за те слова, что вы сказали Совету, – произнес Жон. – Я не ожидал вас там увидеть.

– И не вы один, – усмехнулся Жак. – Появление на этом заседании обошлось мне отнюдь не дешево, но я не пропустил бы его даже ради всего Праха мира. Это же поворотный момент в истории Ремнанта, определяющий всю будущую жизнь нашей цивилизации. Очень важно было принять участие в этом событии.

– Чтобы убедиться в том, что ПКШ и семья Шни окажутся на нужной стороне, – добавила Вайсс.

– Точно, – кивнул Жак, ничуть не смутившись после озвученных ей довольно эгоистичных целей. Возможно, он просто не видел в них ничего постыдного. – Мы не следуем, Вайсс, мы ведем. Но ты это и так прекрасно знаешь. Ты была лидером команды, а теперь являешься советницей молодого принца, как Винтер при генерале Айронвуде. Даже вдали от своей семьи Шни всё равно остаются Шни.

Вайсс пробормотала нечто такое, что при большом желании можно было бы принять за согласие. Жак так и поступил, похоже, страдая какой-то разновидностью нарциссизма. Ну, или просто не верил, что она вообще могла с ним не согласиться.

– Помощь Вайсс оказалась для меня неоценимой, – дипломатично произнес Жон. – Без нее я не сумел бы достичь подобных результатов.

– Отлично. Я очень рад, что вы предпочитаете не только кнут, но и пряник. Для правителя это является замечательным качеством, поскольку в ином случае подданным живется слишком уж тяжело.

Жон едва заметно поморщился.

– Ага…

– Но я считаю, что моей дочери еще есть что вам предложить.

Вайсс подозрительно прищурилась, а Жон замер.

– Правда?

– Мне есть что предложить?

– Мудрому правителю нужен кто-то, кто сумеет вовремя его остановить, усмирить темперамент и отговорить от излишне поспешного решения.

– Вайсс уже и так этим занимается.

– Я считаю, что она способна делать это на более личном уровне, – сказал Жак.

Вайсс поперхнулась.

Жон недоуменно посмотрел на ее отца.

– Не совсем понимаю, о чем вы говорите.

– Могу я сказать это прямо? – спросил тот.

– Н-нет, – прохрипела Вайсс.

– Конечно, – ответил ему Жон.

– Я предлагаю заключить брачный союз.

Вайсс закашлялась.

Ага. Жона не раз уже обвиняли в идиотизме – и чаще всего вполне заслуженно – но сейчас он был уверен в том, что понял отношение самой Вайсс к этому предложению совершенно правильно. Если ему не удастся так или иначе отказаться от этой чести, то его скорее всего, насадят на рапиру.

– Мистер Шни, я уже помолвлен, – сказал Жон. А даже если и нет, то всё равно встречался с Янг. – Да, признаю, что Вайсс красива, грациозна и-…

Судя по ее лицу, если он немедленно не прекратит говорить ей комплименты, то она его просто кастрирует.

– Но я уже занят и счастлив вместе с Янг.

– Да, – наконец сумела откашляться Вайсс, немного при этом покраснев. Впрочем, умный человек поставил бы льены на гнев, а вовсе не на смущение. – Вот так, отец. Тут ничего не выйдет. Шни никогда не становились разлучниками и разлучницами.

– Этого и не нужно, – отозвался Жак, не обратив на поведение дочери абсолютно никакого внимания. – Нет совершенно ничего необычного в том, что Король заведет себе несколько жен или наложниц. Правителю необходимы мудрые советы, но Вайсс способна дать гораздо больше.

– Когда это Короли брали себе несколько жен и наложниц? – спросил Жон, пребывая на грани истерики. – Где такое вообще происходило?

– В Менаджери.

– Это… не совсем так.

Да и Блейк выцарапала бы Жаку глаза за подобные предположения.

– В истории уже было нечто подобное. К тому же, как вы и сказали, Земли Гриммов являются очень древним Королевством. Никто не станет спорить с тем, что у вас имеются свои традиции и обычаи, пусть даже кажущиеся несколько странными остальным людям.

– Прошу прощения, но я не собираюсь специально принимать закон лишь для того, чтобы жениться на вашей дочери.

– Достаточно и того, чтобы вы обдумали эту возможность, – улыбнулся Жак. – Поговорите об этом с Вайсс. Уверен, что со временем она вас еще покорит.

Он вздохнул и, опершись на подлокотники, поднялся со своего кресла.

– А пока я вынужден вас оставить. Знайте, что семья Шни поддержит любые ваши начинания настолько, насколько это вообще будет в наших силах. А взамен…

– Гриммы не станут трогать ваших шахтеров, – пообещал Жон.

– Благодарю. Приятно иметь с вами дело.

Жак направился к выходу, а его улыбка стала еще шире. Наверняка вскоре он уже будет хвастаться тем, что в одиночку защитил собственность ПКШ не только от Белого Клыка, но еще и от Гриммов. И окажется не так уж и не прав, пусть большая часть заслуги и принадлежала именно Вайсс.

Кстати о ней…

– Итак…

– Нет, – прорычала Вайсс. – Мы не будем об этом говорить.

Жон нервно сглотнул.

– Понял.

– И я не стану тебя покорять, а ты никогда не будешь упоминать об этом предложении в присутствии Янг, Руби, Блейк или Пирры, – слегка прищурившись, добавила она. – И уж точно ни слова не скажешь своей матери! Если она услышит нечто подобное, то необходимый закон окажется принят моментально!

– Я ничего никому не скажу. Обещаю!

Вайсс некоторое время не сводила взгляда с Жона. Что бы она в нем ни увидела, ее это, похоже, все-таки устроило.

– Хорошо. Достаточно и того, что я притворялась твоей девушкой. Женой я тебе точно не стану. Не после того, что ты сотворил с Янг.

– Эй, это нечест-…

Вновь раздался стук в дверь.

– Ох, да во имя же всего святого, – простонал он. – Если это кто-нибудь, кто желает убедить меня жениться на его дочери-…

Дверь отворилась, и Жон замер.

– Не совсем, – зловещим тоном произнес стоявший на пороге человек. – Но весьма забавно, что ты упомянул свадьбы и дочерей. Невероятно забавно. ХА. ХА!

Тайянг Сяо-Лонг просто произнес данные слова, но при этом вовсе не рассмеялся.

– Свадьбы, дочери и беременности. Очень интересно.

У его ног угрожающе рычал серый комок меха.

Вайсс поднялась со своего кресла.

– Пожалуй, мне стоит сходить в уборную. Меня можете не ждать.

– Нет, – прошипел Жон. – Команда должна держаться вместе!

– Если нужда зовет, то с этим ничего не поделаешь, – ответила ему Вайсс, посмотрев на явно пребывавшего в ярости Тайянга, а затем поежившись. – И сейчас она как раз зовет.

После чего Вайсс выбежала из комнаты.

Жон вздрогнул.

– Вот ведь дерьмо…

========== Глава 96 - Овечье терпение ==========

Пирра подумала о том, что Руби была либо самым худшим манипулятором из всех, которых она только видела в своей жизни, либо самым лучшим.

Доказательством первого варианта служил тот факт, что во время общения с Советом та размахивала руками, тараторила и вообще вела себя в полном соответствии со своим возрастом. Вряд ли таких политиков можно было впечатлить подобным поведением. И всё же несмотря на это – и даже во многом благодаря – у нее получалось добиваться желаемого.

– Прошу прощения, что поднимаю эту тему, мисс Роуз, но вы ужасно молоды для должности посла, – улыбнулась Советница. – Могу я называть вас Руби?

– Конечно!

– Замечательно! – воскликнула она, так и источая всем своим видом искреннюю симпатию.

Советница оказалась женщиной средних лет, в меру красивой и изо всех сил пытавшейся эту самую красоту сохранить. На взгляд Пирры, макияжа на ней было чересчур много, и потому естественная мимика оказалась слегка затруднена.

– Я уверена, что ты понимаешь возникшие у нас сомнения, Руби. Вы с кронпринцем очень молоды, и нам бы не хотелось никаких недоразумений в наших отношениях. Тебе действительно позволено говорить от его имени?

Остальные Советники внимательно слушали их разговор, иногда что-то друг другу шепча. И пусть слова Пирра не слышала, но суть она все-таки уловила. Совет старался им угодить, относясь скорее как к детям, а не как к послам могучего Королевства.

И это ее раздражало.

Руби должна была понимать, что именно тут происходило. В конце концов, с подобным отношением она наверняка не раз сталкивалась в том же в Биконе, так что просто не могла попасться на такую уловку. И к немалому удивлению Пирры, Руби на это ничего не возражала.

Она что-то задумала?

– Мы с Жоном вообще самые лучшие друзья на свете, – сказала Руби. – Он доверяет мне и всем моим суждениям.

– Правда?..

– Ага!

– Должно быть, это немалая ответственность для твоего возраста. И как тебе удается с ней справляться?

– Я пью много молока, – хихикнула Руби.

Пирра едва заметно прищурилась.

Нет, подобное поведение Руби точно не было свойственно. Все эти слова, улыбки и в особенности последний ответ, скорее всего, следовало назвать… издевательством.

И вновь Пирра не могла понять, была ли Руби в этом самой лучшей из всех виденных ей манипуляторов или же все-таки самой худшей…

– Жон желает заключить мирный договор между Землями Гриммов и Вейла из-за нас с Янг, потому что мы здесь живем и не хотим уничтожения нашего дома.

Вообще-то, Жон всегда желал установить мир, и к Руби с Янг это самое желание никакого отношения не имело. Но после данных слов все стали смотреть на нее чуть ли не с благоговением.

Благоговением и неприкрытым интересом.

Два Советника о чем-то коротко пошептались, а затем один из них напечатал несколько слов на своем свитке и показал его третьему.

Пирра заставила себя сидеть на месте, хотя отчаянно желала узнать, о чем именно говорилось в сообщении.

Тем временем Руби продолжала вести так, словно ей всё еще было пятнадцать лет, радостно улыбаясь явно пытавшейся манипулировать ей женщине.

– Это просто чудесно. Твой отец должен тобой гордиться.

– Надеюсь, что так и есть.

– Разумеется, так и есть, – искренне улыбнулась Советница. – А когда ты сказала, что принц тебе доверяет… Означает ли это, что ты можешь влиять на некоторые его решения?

Руби задумчиво потрогала губы.

– Не уверена, что понимаю вас.

– Он прислушивается к твоим советам?

– Конечно.

– И часто?

– Пф-ф, да всё время. Если у меня появляется какая-нибудь идея, то Жон всегда ее выслушивает. И мои идеи, и Янг. За это он нас и ценит. Вот, например, совсем недавно я предложила ему добывать растущий в Землях Гриммов Прах, потому что он дорогой и всем нужен.

Вообще-то, эта идея принадлежала Вайсс, но уж додуматься до ценности валявшегося под ногами Праха мог кто угодно.

И всё же интерес к ней Советников заметно вырос.

– То есть если у нас появятся какие-нибудь мысли по поводу прибыльного сотрудничества между нашими Королевствами, то говорить о них стоит именно с тобой?

Руби кивнула.

– Конечно.

– Очень интересно, – произнесла женщина, став выглядеть куда более хищно. К счастью, не в сексуальном плане. Руби для нее теперь являлась источником знаний, богатства и власти. – Наверное, нам следует обсудить международные дела чуть позже. Кронпринц ведь учился в Биконе, правильно?

– Там мы с ним и познакомились, – подтвердила Руби.

– И в Вейле ему понравилось?

– Определенно! Мы ходили гулять по улицам и магазинам. Он очень любит делать покупки и общаться с разными людьми. Я бы даже сказала, что Вейл является его самым любимым местом за пределами Земель Гриммов.

Неприкрытая лесть не только успокоила Советников, но и заставила их гордо улыбнуться – как будто они лично водили Жона на экскурсию по городу.

– Я очень рада это слышать. Возможно, нам стоит передать принцу через тебя какие-нибудь сувениры? – предложила женщина, оглянувшись на остальных Советников. Те быстро кивнули. – Нет совершенно ничего необычного в том, чтобы провести посла по самым интересным местам Вейла. Например, по магазинам. А во время прогулки можно будет даже обсудить пару идей в не столь официальной обстановке.

Руби буквально просияла.

– Это было бы просто замечательно. Наверняка Жону понравятся комиксы… и модули для оружия. Да, модули для оружия он просто обожает, – поспешно добавила она.

– Уверена, что с этим не возникнет абсолютно никаких проблем.

Руби радостно улыбнулась.

Пирре было интересно, понимала ли она, что ей пытались манипулировать. Все эти прогулки, подарки и всё прочее было направлено лишь на то, чтобы добиться расположения Руби и через нее наладить контакт с Жоном.

Она медленно повернулась к Пирре, улыбнулась и подмигнула.

С другой стороны… это Совет считал, будто ей манипулировал, но вот сама Руби получала взятку только за то, для чего и была сюда отправлена. Так кто тут вообще кем манипулировал? И где она научилась всем этим хитростям?

Ах да, Руби же была младшей сестрой. Скорее всего, подобная тяга к интригам являлась врожденным качеством всех младших сестер.

И в качестве бонуса теперь Совет очень сильно ее недооценивал, так что вряд ли будет тратить силы на сокрытие своих истинных намерений. Они уже потирали руки, глядя на присланную из Земель Гриммов наивную девочку.

Невинная улыбка Руби стала еще шире.

– Знаешь, иногда ты меня пугаешь.

– Понятия не имею, о чем ты говоришь, Пирра.

***

Жон уставился прямо в лицо Смерти. Была она светловолосой, загорелой и очень злой, а вместо косы носила с собой ничуть не менее злобного корги.

– Итак, – сказала ему Смерть. – Свадьба, да? С моей дочерью, правильно?

– Это совсем не то, о чем вы подумали.

– Разумеется, не то, – произнес Тайянг Сяо-Лонг, резко закрывая дверь. Корги у его ноги угрожающе зарычал. – Потому что я подумал о том, что парень моей дочери оказался Гриммом, затащил ее неизвестно куда, заделал ей ребенка и теперь готовится к свадьбе, на которую меня даже не пригласили. Редкостная чушь, правда?

– В-вы ведете себя так, будто последнее задело вас больше всего.

Тайянг хлопнул ладонью по столу.

– Можешь уже начинать говорить.

– Ну, чисто технически я являюсь кронпринцем Гриммов и-… – Взгляд Тайянга стал еще злее. – Н-нет никакой свадьбы!

Персонификация отцовского гнева замерла.

– Что?

– Я говорю, что не планируется никакой свадьбы.

– Поясни.

– Мы всё еще только встречаемся и ни о чем не договаривались. И Янг не беременна. Ну, чисто технически.

– Чисто технически? – с некоторым сомнением переспросил Тайянг, но свою ярость все-таки немного приглушил. Подтянув к себе стул, он не стал на него садиться, а просто оперся руками на спинку. – Мне кажется, что лучше бы тебе объяснить значение этого термина, не упуская ни единой детали. Моя дочка угодила в какое-то странное дерьмо, и настроение для всяческих игр у меня сейчас совсем неподходящее.

Жону всё это и так было понятно. Он быстро рассказал всю историю, включая появление на свет Иня, на что Тайянг ответил долгим молчанием.

А вот корги сначала пытался укусить за ноги, а теперь повис на плаще, дергая его в разные стороны и стараясь оторвать от него кусок.

– Итак, у моей дочери имеется свой Гримм-паразит?

– М-мы оба считаем его ребенком. В каком-то смысле так оно и есть, поскольку он унаследовал гены от нас обоих, – ответил Жон и, когда Тайянг зловеще прищурился, поспешил добавить: – Я сделал это только для того, чтобы ее защитить! Янг потеряла руку, и поскольку я понимал, что она всё равно отправится за нами, то заменил ее как сумел. Или мне стоило оставить Янг однорукой?

– Нет, – со вздохом признал его правоту Тайянг. – Но следовало сначала рассказать об этом мне.

– О том, что я – полугримм?!

– Ладно, я понимаю, почему ты не хотел упоминать ни о чем подобном. Не стану скрывать – всё это мне ни капельки не нравится. К руке я еще могу привыкнуть, особенно если та не собирается как-либо вредить Янг, но вот остальное… Я так понимаю, твой ультиматум Атласу, призванный заставить их ее отпустить, не сработал?

– Да, – вздохнул Жон. – Я думал, что они согласятся. У них ведь нет сил, чтобы со мной сражаться…

– Тут дело заключается не в силах, а в восприятии. Ты сейчас встретился с политиками, и если они тебе просто сдадутся, то потеряют уважение и голоса избирателей. Атлас сделал себе имя на противостоянии Гриммам. Они называют себя ‘последней линией обороны человечества’, – фыркнул Тайянг. – Как будто никто больше этим не занимается. Они самоуверенны, и кое-кто из них поддался собственной пропаганде.

– И как это относится к нашей ситуации?

– Они искренне верят в то, что смогут тебя победить.

– Это просто нелепо.

– Да. Но я и не говорил, что так думают их генералы и прочие военные. Эти точно знают правду, в отличие от простых обывателей, – вздохнул Тайянг. – Когда негативные эмоции способны привлечь Гриммов, правительство заинтересовано в скорейшей нейтрализации их источника. Поэтому обывателям и скармливалась ложь о непобедимости Атласа. Парады, воздушные шоу и бесконечные разговоры об их огромной и могучей армии. Само собой, те в это поверили, потому что в большинстве своем Гриммов лично никогда не видели и об их силе никакого понятия не имеют. Вся известная им информация черпается из телевизионных передач и различных фильмов. Пока что люди убеждены только в том, что ты находишься в отчаянном положении, раз уж лично сюда явился.

Жон лишь через пару секунд осознал, что Тайянг сейчас вовсе не шутил.

“Самоуверенные людишки”, – хмыкнул Реми. – “Уже даже удивляться не стоит”.

Как-то иначе это и назвать не получалось. ‘Тупостью’ разве что, но подобный термин звучал еще хуже.

Жон вполне мог понять тех людей, которые никогда не покидали стен города и не видели регулярно исчезавшие поселения… Но они ведь могли изучить хотя бы собственную историю!

“Которая тоже пишется людьми. Как думаешь, кого именно историки Атласа представляют славными защитниками человечества?”

– Н-но ведь политики должны знать правду. Им поступают отчеты военных, так что всю шаткость положения Атласа они понимать обязаны.

– Это ты так считаешь. Проблема заключается в том, что если они просто сдадутся, то их избиратели наверняка придут в негодование.

– А если не сдадутся, то окажутся уничтожены! – воскликнул подавшийся немного вперед Жон.

– Лучше быть мертвым львом, чем живым бараном.

– Кто вообще мог сказать нечто подобное?!

– Те люди, которые никогда не встречались со смертью лицом к лицу, – пожал плечами Тайянг. – Поверь мне, я знаю, что они полные идиоты, но такова жизнь. Политики остаются у власти лишь до тех пор, пока люди довольны их действиями. Они могут кое-чем пожертвовать, но как раз сейчас оказались зажаты между молотом и наковальней. Если Советники просто так выполнят твои требования, то народ восстанет. Либо их выкинут из кабинетов после очередного голосования, либо прямо сейчас – в зависимости от степени возмущения населения. Наверняка многие из них хотели бы вернуть тебе Янг, но не могут это сделать. У них связаны руки.

– Связаны чем? Жадностью?

– По большей части.

– И занимаемые ими должности стоят полного уничтожения Атласа?

– Для некоторых из них даже конец света лучше отстранения от власти. Возможно, они считают, что сумеют сбежать в тот же Вейл и спрятаться там. Как-никак богатство и связи у них имеются. У некоторых и вовсе есть свои личные армии.

– Они не сбегут, если я не захочу, – произнес Жон, подумав о Кевине.

– Скорее всего, не сбегут. Но мы ведь оба прекрасно понимаем, что никакой атаки не будет, правда?

Жон слегка напрягся. Тайянг выглядел уверенным в своих словах, так что понять, знал ли он что-либо наверняка, просто не получалось.

– Не понимаю, о чем вы. Я ведь тут, а Гриммы ждут за стенами. Если бы я не намеревался их использовать, то зачем мне было этих самых Гриммов сюда приводить?

– Для блефа.

– Рискнете проверить?

– Да.

Цвай злобно рычал, пока они оба смотрели друг другу в глаза.

– Может быть, с тобой я не слишком хорошо знаком, но зато отлично знаю Руби с Янг, – произнес Тайянг. – Я долгое время растил их в одиночку. Янг не стала бы влюбляться в кого-то излишне жестокого, а Руби никогда бы не позволила произойти ничему подобному, не говоря уже о том, чтобы самой во всем этом поучаствовать. Твой блеф звучит весьма убедительно, и всё же я понимаю, что никакой войны у тебя в планах нет.

Жон первым отвел взгляд. Тайянг был прав.

– Это вовсе не плохо. Думаю, Саммер одобрила бы твои действия, хотя и надрала бы задницу за то, что сначала нормально с нами не познакомился, – рассмеялся тот, скорее всего, что-то вспомнив. – Учитывая всё это, я не могу сказать, что Янг сделала неправильный выбор. Да и мне нравится парень, который готов буквально перевернуть мир ради моей девочки.

Жон с удивлением обнаружил, что эти слова значили для него гораздо больше, чем он сам от себя ожидал.

– Я… Спасибо. Но насчет Янг… Если Совет Атласа ее отдавать не собирается, то что же мне тогда делать?

– Я вижу только два возможных варианта. Либо пойти на некоторые уступки в обмен на Янг и позволить им считать, что они победили…

“Мне эта идея ничуть не нравится”, – произнес Реми.

– Либо надавить еще сильнее и показать людям, что неуязвимыми они вовсе не являются. Тогда Совет выполнит любые твои требования, но для этого тебе следует серьезнее подойти к угрозам. Ну, еще более серьезно, чем сейчас.

“А вот это как раз то что нужно”.

Жону не нравилась ни одна из идей.

Любой возможный компромисс отпадал, потому что ему уже было известно, чего именно от него хотели. Того, кого они могли бы во всем обвинить и за это наказать. Салем, его самого или даже Янг, а то и всех троих сразу. Если Атлас желал выглядеть ‘победителем’, то для этого ему требовался ‘проигравший’.

С другой стороны, угрозы и тем более нападение несли с собой немалую опасность, причем не только для Янг. Следовало учесть возможную реакцию других Королевств, а также положение оказавшихся в Вейле Руби с Пиррой и последствия подобного шага для сделки с Менаджери.

И всё же Тайянг оказался прав в том, что бездействие являлось самым худшим из всех существовавших вариантов. Люди могли понять, что за угрозами ничего не стояло, и тогда всё тут же пошло бы наперекосяк. На международной арене боязнь действовать котировалась еще ниже, чем бессмысленная агрессия.

– Как же я ненавижу политиков, – простонал Жон.

– И не ты один. Как говорится: толпа обладает разумом самого тупого своего члена. А здесь всё еще хуже. Политики принимают решения, касающиеся жизней сотен тысяч людей, основываясь на мнении тех, кто в этом совершенно не разбирается.

– Вам не нравится эта система?

– Только сейчас, когда она просто не работает, – усмехнулся Тайянг. – Не пойми меня неправильно. У демократии есть множество плюсов, но до идеала ей очень далеко. Впрочем, идеала вообще не существует. Даже Саммер иногда заставляла меня чуть ли не лезть на стенку из-за того идиотизма, который творила, хотя я очень сильно ее любил. Ты наверняка еще не раз столкнешься с чем-то подобным вместе с Янг.

– Мне кажется, что я уже кое с чем столкнулся… С ее характером, например.

– А, в этом она пошла в меня.

– Не в Рейвен?.. – удивленно спросил Жон.

– Рейвен быстро закипает и потом долго шипит, а вот Янг моментально теряет над собой контроль – прямо как я, – со смущенным смехом признался Тайянг. – Как бы то ни было, мне нужно идти.

Он свистом подозвал к себе корги, уже забравшегося Жону на плечо и приглядывавшегося к шее.

Тот жалобно заскулил.

– Он прошел проверку, Цвай. Оставь его в покое.

Корги бросил еще один несчастный взгляд на шею Жона, будто бы спрашивая, можно ли ему было прихватить кусочек в качестве сувенира.

– Нет, Цвай. Спускайся.

Тот недовольно зарычал, но все-таки спрыгнул с плеча на пол и вытер лапы о плащ, а затем побежал к своему хозяину.

– Удачи с Янг, – произнес Тайянг. – И с Советом тоже. Подумай о том, что я тебе сказал. Мне нравятся хорошие люди, но к сожалению, обычно они плохо заканчивают. Жизнь весьма жестока, и дольше всего живут именно те, кто не боится слегка замарать руки.

Донеся свою мысль, он помахал на прощание и вышел из комнаты.

Впрочем, уже через секунду его голова вновь появилась в дверном проеме.

– И не забудь пригласить меня на свадьбу, когда вы ее наконец назначите. Или ты умрешь.

После этого дверь снова захлопнулась.

Ну что же, эти переговоры Жон все-таки пережил.

Из всех тех встреч, что выпали сегодня на его долю, эта являлась самой простой. По крайней мере, Тайянг был наиболее вменяемым. Если бы только Совет оказался хоть немного на него похож…

Айронвуд был прав в том, что не стоило встречаться с этими идиотами.

Ну, идиотами не в смысле умственных способностей, а из-за явного приоритета карьеры перед жизнями доверившихся им людей.

Разумеется, общественность их за заключение подобной сделки наверняка бы не поблагодарила, но это ведь всё равно было лучше полного уничтожения, верно?

“Разве не тоже самое тебе говорила мама? Что лучше тебе не поступать в Бикон для твоего же собственного блага…”

“Нет… не то же самое. Правда?”

Реми не стал ничего отвечать. Ему это было и не нужно.

Пусть они с мамой говорили о разных вещах, но все-таки некоторое сходство не мог не признать даже Жон.

Существовало немало людей, которые знали лишь часть правды и мало чем отличались от него самого год назад. Они желали лучшего, но это самое ‘лучшее’ из-за неполной информации далеко не во всем совпадало с реальностью.

В конце концов, мама вовсе не ошибалась насчет Бикона. Там обосновался Озпин, представлявший для Жона немалую опасность. Одна единственная ошибка легко могла привести к смерти. Разумеется, ничего подобного так и не произошло, но это же не означало, что мама была не права.

Итак, Жон восстал против решения Салем, как вполне могли сделать жители Атласа, если им не понравится вердикт их Совета.

– Вот ведь дерьмо… Получается, что у них просто нет никакого выбора, да?

Проклятье, теперь Жон еще и немного им сочувствовал.

“Можно мне внести одно предложение?”

– Давай. Сейчас я уже близок к отчаянию.

“Тебя обучали самые хитрые существа Ремнанта, чтобы ты когда-нибудь стал правителем Гриммов. И пусть в итоге тебе захотелось устроить мир во всем мире, но это вовсе не делает их уроки абсолютно бесполезными для твоих целей. Воттс обучил тебя планированию, Синдер – притворству и обману, Хазел – терпению, а Тириан… Тириан научил тебя тому, о чем мы договорились никогда больше не упоминать”.

– Ага, – согласился с ним вздрогнувший Жон.

“Как бы там ни было, я говорю о том, что при всех их недостатках эти четверо легко справлялись со всеми своими врагами. Та же Синдер в одиночку уничтожила бы Бикон, если бы не твое вмешательство”.

– Возможно…

“А ты, Жон, являешься ее учеником”.

– Являлся, – поправил он Реми, слегка при этом прищурившись. – Но ты прав. Стоит продемонстрировать всем то, чему я у нее научился.

***

Янг немного удивилась, когда к ней пришли солдаты и потребовали следовать за ними. Удивилась и разгневалась, хотя за последнее ее вряд ли можно было винить. Если уж ты целую неделю не дышал свежим воздухом и не видел солнечного света, то запихивание в неприметный автомобиль наверняка вызовет немалую ярость. К тому же на нее тут же нацепили даже не наручники, а целые кандалы и не спешили опускать оружие.

Машина вырулила на дорогу, а спереди и сзади от нее пристроились еще две, формируя небольшой конвой.

– Итак, теперь-то ты мне скажешь, куда мы направляемся? – спросила она у ближайшего солдата.

Тот ничего ей не ответил.

– Молчишь, да? Ох уж мне это гостеприимство Атласа.

Ничего иного Янг и не ожидала, но молчание ее все-таки раздражало. Они так до сих пор и не сказали, за что ее вообще поместили под стражу. Даже какое-нибудь обвинение в пособничестве Гриммам до сих пор не было озвучено.

Так какое тогда они имели право удерживать ее в камере?

“Я могу сломать эти штуки, мам”, – произнес Инь.

Янг почувствовала, как напряглась рука под его контролем и с гордостью улыбнулась.

“Всё хорошо, милый. Не стоит. Не будем их пока что пугать”.

“Ладно. Но мне не нравится сидеть взаперти…”

“Мне тоже. Но мы подождем. Долго это не продлится”.

Так или иначе она отсюда выберется. Если и не из-за того, что Атлас ее отпустит, то просто пробьется силой. Вопрос заключался лишь в том, сколько людей пожелает встать у нее на пути.

Иногда очень хотелось иметь Проявление вроде того, что было у Рейвен.

Автомобиль двигался около двадцати пяти минут, и всё это время на нее молча смотрели трое солдат. Сама Янг прикрыла глаза, не желая видеть их взгляды. Только когда снаружи раздались приглушенные выкрики, она поняла, что они наконец прибыли в точку назначения.

Какая-то часть Янг едва не впадала в истерику при мысли о том, что ее сейчас вели на казнь. По крайней мере, крики на улице были какими-то гневными.

Когда дверь распахнулась, ее вытащили наружу за руку – человеческую руку – и накинули сверху белое пальто. Не на плечи, а на голову, чтобы скрыть ее лицо. Выкрики, вспышки фотоаппаратов и какие-то странные вопросы сливались в один неразборчивый гул.

Рука толкнула ее в спину, призывая двигаться.

– Куда? – недовольно прошипела Янг.

– Вперед, – подсказал один из солдат, снова подталкивая ее в спину. – И не пытайся что-либо предпринять.

– И что же я, по-твоему, должна предпринять? Ай! – споткнулась она о собственный каблук и полетела на землю из-за еще одного толчка. Закованные в кандалы руки уперлись в асфальт. – Эй, осторожнее! Я из-за этой тряпки ничего не вижу. Полегче там.

Солдаты, скорее всего, потеряв терпение, подхватили ее с двух сторон за руки и направили вперед. Не потащили, а просто повели, удерживая за локти.

Они прошли сквозь какую-то огромную дверь, которая тут же захлопнулась, практически полностью отрезая уличный шум. Еще пару минут ее вели по коридорам, где Янг видела лишь мраморный пол и нижние части многочисленных дверей по сторонам, пока наконец не остановились.

Это что, какое-то здание суда?

Если ее действительно собирались судить, то отец явно придет в ярость, поскольку никакого адвоката ей так и не предоставили. Она даже не знала, в чем именно ее обвиняли.

Может быть, в измене?

Впрочем, Янг понятия не имела, возможно ли вообще было обвинять в измене того, кто это Королевство даже ни разу не посещал и являлся гражданином другой страны.

Они прошли сквозь еще одну дверь, и в этом месте было тихо вовсе не потому, что там никто не присутствовал. Слышались скрипы кресел, покашливания и прочее звуки, но все почему-то молчали.

С ее лица наконец сняли пальто.

Первым делом Янг увидела множество людей. Множество очень важных людей, сидевших вокруг того места, где она стояла. Вторым ей на глаза попался Жон, поскольку находился тот всего лишь в нескольких метрах от нее.

И он изменился.

Ну, то есть не сам Жон – в конце концов, с момента их расставания прошла всего лишь неделя – а его внешний вид.

Исчезла мешковатая толстовка и голубые джинсы, а также кроссовки, беспалые перчатки и дурацкие кусочки брони. Их место занял дорогой черный наряд из строгих штанов и застегнутого на все пуговицы камзола, казалось, пришедшего прямиком из какой-то боевой фантастики.

Сапоги были всё того же черного цвета, но блестели и доставали примерно до середины голени. На дорогом поясе висел знакомый меч, а на плечах лежал тяжелый на вид темно-бордовый плащ, сдвинутый так, чтобы не закрывать оружие.

Жон посмотрел ей в глаза. Его собственные оставались всё такими же темно-синими, но вот хмурое выражение лица оказалось чем-то новым. Впрочем, оно предназначалось вовсе не ей, а похитившим ее людям.

“Папа!” – воскликнул Инь.

“Вот ведь дерьмо. А я-то называла его папочкой”.

“Что? Я не понимаю”.

“П-потом объясню. Когда немного подрастешь”, – мысленно ответила Янг.

Если Жон считал, что она позволит ему вернуться обратно к джинсам и толстовке, то глубоко заблуждался.

“И еще я сильно недооценила вкус его матери”.

– Представляю вам Янг Сяо-Лонг-Салем-Арк, – произнес какой-то надутый индюк, заставив ее слегка склонить голову набок. Это было… чем-то новым. – Кронпринцессу Земель Гриммов.

О чем это он говорил?

– И невесту Жона Салем Арка, кронпринца Земель Гриммов.

– Что?! – воскликнула Янг.

Но ее возглас оказался заглушен прогремевшим голосом Жона:

– Почему моя невеста в кандалах?

Янг замерла.

Она еще никогда не слышала, чтобы Жон кричал. Ну, то есть вот так – с неподдельным гневом, заставлявшим людей, включая ее саму, тут же умолкать. Это оказалось настолько неожиданно, что до нее далеко не сразу дошел смысл его вопроса.

“Невеста?..”

“Да! Вы собираетесь пожениться!”

“Вот почему ты знаешь о невестах и свадьбах, но понятия не имеешь о самых простых вещах?!”

И Боги, она покраснела.

Нет-нет-нет, это было очень некстати.

В полной тишине Жон подошел к ней и, взявшись за цепь ладонями в черных перчатках, одним движением ее разорвал. Янг сомневалась в том, что хоть кто-то заметил скрывавшиеся у него в рукавах щупальца, помогавшие справиться с этой задачей.

Затем Жон погладил ее по щеке, закрывая от камер, и склонился к самым губам.

– Подыграй мне, – прошептал он.

– Ты… должен мне всё объяснить.

– Обещаю. Скоро. А теперь подыграй.

Янг кивнула, замаскировав этот жест под момент слабости, когда она уткнулась лбом ему в грудь.

У Жона имелся какой-то план, и это оказалось очень хорошо. Ей не придется возвращаться в проклятую белую комнату, где не было солнечного света, свежего воздуха и уединения в туалете.

– Вы не можете так поступить! – внезапно закричал какой-то вскочивший на ноги мужчина. Он оказался высок, худощав и жилист, обладал длинным, лошадиным лицом, а также носил точно такой же серый и невзрачный костюм, каким выглядел сам. – Она находится под арестом-…

– По какому обвинению? – громко спросил Жон, немного отодвинувшись от Янг, но всё еще держа ее за руку, и сердито посмотрев на рискнувшего приблизиться солдата.

Тот осторожно отступил на шаг назад.

– Насколько я знаю, в Вашем Королевстве для ареста требуется какое-то обвинение. Так в чем конкретно провинилась перед Атласом моя невеста?

– Сотрудничество с Гриммами, – выкрикнул кто-то.

Янг уже было открыла рот, чтобы сказать этому ублюдку, куда именно он мог засунуть свои слова, но Жон ее опередил:

– Возмутительно! – воскликнул он, заставив всех недоуменно переглядываться и перешептываться. – Сначала вы утверждаете, что не знали о Королевстве в Землях Гриммов, а теперь говорите, что арестовали Янг по обвинению в пособничестве тем, о чьем существовании даже не подозревали. Либо это просто глупость, либо вы мне солгали, и нападение на нас было преднамеренным. Еще варианты есть?

Люди тихо обсуждали какие-то идеи, но озвучить их так никто и не рискнул. Некоторые явно испытывали немалый дискомфорт.

Наконец ему ответил какой-то толстяк:

– Мы здесь собрались вовсе не для того, чтобы обсуждать обвинения в ее адрес. Заседание призвано уладить разногласия между нами и Землями Гриммов. Проще говоря, мы собрались тут, чтобы посмеяться над твоими попытками вести переговоры. Ничего больше.

– Посмеяться?

Янг увидела, как плащ Жона взметнулся, и поняла, что тот использовал для создания подобного эффекта свои щупальца.

Солдаты отшатнулись назад, явно занервничав.

Голос Жона вновь начал греметь на весь зал:

– Мне кажется, что вы сильно себя переоцениваете, Советники.

Его темно-синие глаза заметно потемнели, а затем полыхнули красным. Кожа и волосы стали быстро белеть.

В зале раздались крики шока и ужаса – как среди Советников, так и из толпы с журналистов камерами. Большинство из них впервые видели превращение Жона – доказательство его нечеловеческой природы.

Для самой Янг это было уже привычно, словно смена одежды. Да, кое-что поменялось, но это касалось лишь внешности. Честно говоря, куда больше ее удивлял тот факт, что они так до сих пор и не сумели установить связь между Жоном и Хентаклем, поскольку черты его лица оставались всё теми же.

– Ч-что это значит?! – воскликнул тот худощавый Советник, который возмущался ее освобождением. – Охрана! Охрана, арестуйте его!

Внезапно вскрикнул еще один Советник.

Беовульф.

Позади него появился Беовульф, каким-то образом сумев пробраться в его ложу. На взгляд Янг он был не таким уж и большим, но для тех, кто никогда не сталкивался с Гриммами, наверняка выглядел огромным.

Раздались новые крики, когда еще кто-то понял, что внезапно оказался под угрозой. Всего пробравшихся в здание мимо охраны Гриммов насчитывалось десятка полтора.

Янг посмотрела на руку Жона, отметив для себя постепенно исчезавшие ранки на запястье.

Генерал Айронвуд медленно поднялся со своего места.

– Кронпринц Жон Арк, – произнес он спокойным – особенно по сравнению с остальными Советниками – голосом. – Когда я пригласил вас сюда, то вы заверили меня, что не станете вредить членам Совета.

– А им никто и не вредит.

Янг подумала о том, что Советникам нашлось бы что ему возразить, если бы они не находились сейчас на грани обморока и обсосанных штанов.

– Прошу меня простить, – продолжил Жон. – Я практически всю жизнь провел в Землях Гриммов и еще какое-то время в Вейле, так что ваших традиций просто не знаю. Но мне кажется, что если для вас нормально держать в заложницах мою невесту, то будет вежливо ответить вам тем же, чтобы случайно не нарушить какого-нибудь местного обычая.

Айронвуд сердито посмотрел на испуганных Советников.

– Интересное предположение… – вздохнул он. – Но я бы хотел попросить их освободить. Думаю, вашу точку зрения мы уже поняли.

– Правда? – поинтересовался Жон, подняв руку. – Мне почему-то кажется, что поняли вы ее еще не до конца.

Советники завопили, когда рука опустилась, но Гриммы вовсе не начали убивать заложников. Они протиснулись мимо них и спрыгнули вниз. Люди отшатнулись, спеша убраться с их пути, но Беовульфы не обратили на них абсолютно никакого внимания, сформировав вокруг Жона и Янг кольцо, а затем опустившись на одно колено, словно рыцари перед своим Королем.

Камеры продолжали снимать, щелкали вспышки фотоаппаратов, а Вайсс поспешила оторваться от стены, где до этого стояла, и протиснуться к ним.

– Я думаю, что у нас вышло некоторое недопонимание, – произнес Жон. – Вы почему-то решили, что мне нужно добиваться вашей благосклонности, чтобы освободить мою невесту.

Несколько Советников всё еще стояли, заметно подрагивая.

Впрочем, Айронвуд тоже не торопился садиться на свое место.

– Честно говоря, всё обстоит несколько иначе. Я в любой момент способен убить вас всех – всё население Атласа. Гриммы не просто где-то там ожидают моих приказов – они могут появиться в любом месте в любое время. Никаких безопасных убежищ не существует! – произнес Жон, используя щупальца для того, чтобы плащ красиво развевался за его спиной. – И несмотря на это я пришел к вам с миром. Пытался договориться. Играл в ваши глупые игры.

Он обвел Советников взглядом красных глаз.

– В Менаджери мои послы управились со всеми делами за день. Сейчас в Вейле они предлагают дружбу и сотрудничество. Я могу хорошо относиться к тем, кто отвечает добром на добро, но мое терпение имеет свой предел, – сказал Жон, опуская руки. – И он уже достигнут. Я достаточно долго вас развлекал. Янг Сяо-Лонг уйдет со мной. Вам осталось только решить, покинем ли мы вас мирно, или нам придется переступать через трупы тех, кто рискнет встать у нас на пути.

Янг напряглась.

Он не мог говорить это всерьез.

Нет, она и сама была не прочь немного подраться, но не станет же Жон натравливать на них Гриммов, верно?

“Мам?” – окликнул ее Инь.

Его голос напомнил ей о том, где именно Янг сейчас находилась, кем являлась, и кем был Жон.

“Ничего, милый”, – успокаивающе сказала она.

Он просил ее подыграть, так что именно это Янг и собиралась сделать.

– Надеюсь, что ты нашел самый лучший способ выбраться из всего этого дерьма, – прошептала она.

– Я тоже, – ответил ей Жон, терпеливо ожидая развязки. – И еще я надеюсь, что остальным приходится все-таки легче.

***

Сан Вуконг ввалился в зал в сопровождении Рена и Норы.

– Послы из Земель Гриммов? – уточнил какой-то полулежавший в кресле фавн, одной рукой обмахивая лицо, а в другой держа стакан с холодной водой.

– Да. Меня зовут Сан Вуконг, а это Лай Рен и Нора Валькирия.

– Замечательно, – произнесла другая Советница – женщина средних лет – выпрямившись в своем кресле и выглядя при этом так, будто испытала непомерные нагрузки. – Итак, мы согласились с вами встретиться. Есть что сказать?

– Земли Гриммов предлагают мирный договор. Если соглашаетесь, то боевые действия прекращаются, нет – и всё остается по-прежнему. Я бы на вашем месте согласился.

Рен удивленно уставился на Сана.

– Рад это слышать, – без какой-либо издевки в голосе произнес кто-то. – А на обычных людей Гриммы тоже перестанут нападать?

– Ага.

Мужчина кивнул.

– Круто. Все за?

– Ага.

– Конечно.

– Не возражаю.

– Хм.

– Хр-р…

– Итак, единогласно, – подвел итог фавн, даже не удосужившись пересчитать поднятые руки тех, кому не лень было их поднять. – Завтра подпишем и, может быть, отпразднуем на главной площади.

– Выпьем? – с надеждой спросил какой-то Советник.

– Разумеется, – ответил ему фавн, а потом посмотрел на Сана, Рена и Нору. – Подождите, вы что, всё еще здесь? Идите тоже выпейте, что ли. Нам нужно еще работать.

– Само собой, – ухмыльнулся Сан, поворачиваясь к своим спутникам. – Дело сделано. Можно идти.

К его чести, Рен все-таки сначала дождался того момента, когда они покинули здание, а уже потом спросил:

– Что это было?! Как в Вакуо вообще хоть что-нибудь делается?!

– Ну, мы просто очень спокойные.

– Спокойствие – это когда ты себя контролируешь и не даешь волю эмоциям. А то, что я там увидел, больше напоминает коматозное состояние.

– Чувак, – сказал Сан, сложив руки на груди. – Ты когда-нибудь пытался жить в пустыне? Днем тут царит удушающая жара, а ночью – пробирающий до костей холод. У нас просто нет ни сил, ни времени на хождение кругами, пафосные речи и прочую ерунду. Кроме того, я поспорил с Блейк, что справлюсь быстрее нее. Хочу увидеть ее лицо, когда скажу, что закончил переговоры за три с половиной минуты.

Рен вздохнул и посмотрел на Нору.

– Как думаешь, Жону приходится легче?

– Наверняка.

***

Где-то в Анселе Синдер Фолл вскочила на ноги, указав в экран телевизора.

– Вот! Наконец-то мой младший брат вспомнил то, чему я его учила! Это-… – она замерла, внезапно осознав, что все находившиеся в комнате люди и нелюди – Тириан, Николас, Озма и даже остальные сестры Жона – смотрели на нее и улыбались. – Неважно.

Она уселась обратно на свое место и слегка покраснела.

– Ну же, Синди, – сказал Николас. – По-моему, это было очень мило.

– Пожалуйста, заткнись.

========== Глава 97 - Тень овечьей наставницы ==========

– Янг Сяо-Лонг уйдет со мной. Вам осталось только решить, покинем ли мы вас мирно, или нам придется переступать через трупы тех, кто рискнет встать у нас на пути.

Слова отразились эхом от стен зала, а затем через многочисленные камеры достигли ушей тысяч зрителей по всему Ремнанту, вызывая у них далеко не самые приятные ощущения. Разумеется, сильнее всего эти слова подействовали на Советников, чьим жизням Гриммы и угрожали. Они не знали, что тут можно было сказать или сделать, так что в помещении наступила полная тишина.

К сожалению, Жон тоже понятия не имел, чем ее можно было разбавить.

– Ты что творишь? – прошипела ему на ухо Вайсс. – Здесь всё идет под откос быстрее, чем в разговоре с твоей матерью о внуках!

Жон усмехнулся.

– Так и было задумано.

– Что?!

– Готовься. Сейчас станет еще хуже.

– ЧТО?!

Жон отвернулся от явно пребывавшей в ужасе Вайсс и коротко кивнул Янг, которая всё поняла и подмигнула ему в ответ. Само собой, приходил он сюда совсем не для этого, но как и сказал Реми, пора было думать так, как это делала Синдер. А она уже много раз доказывала ему, что лучше извиниться за совершенное, чем пытаться выпросить разрешение, особенно когда тебе не требовалось ничье разрешение, и ты всё равно не собирался ни перед кем извиняться.

– К порядку! К порядку! – ударил кулаком по столу один из Советников. – Довольно! Никто не смеет нам угрожать в этом здании. Вы можете править Гриммами, кронпринц, но не Атласом.

Титул оказался произнесен с неприкрытой издевкой.

– Пока что.

– Прошу прощения?

– Пока что я еще не правлю здесь. Но этот факт может вскоре измениться, если вы продолжите и дальше подталкивать меня в том же направлении.

– Мне кажется, что вы переоцениваете мощь Гриммов.

– А мне кажется, что вы живете в придуманном вами мире, – пожал плечами Жон.

– Довольно. Вы и так уже достаточно оскорбляли наше Королевство, Совет и весь народ. Мы не придем ни к какому соглашению. Можете уйти, если хотите, но она останется здесь в качестве пленницы Атласа.

– Итак, – вздохнул Жон, – вы все-таки сделали свой выбор. Хорошо.

Их вера в собственную неуязвимость вызывала если и не восхищение, то хотя бы удивление проявленными ими тупостью и самоуверенностью.

– Но вы ошибаетесь в том, что я оскорбил Атлас. Вы сами прекрасно справились с этим делом. Я протянул вам руку дружбы впервые за многие сотни лет, а вы решили в ответ плюнуть мне в лицо. – Он сделал паузу, позволив всем камерам повернуться в его сторону. – Не было никаких оскорблений с моей стороны, но вы всё же правы насчет другого. Этот фарс окончится здесь и сейчас.

– Что вы-…

– Совет Атласа! – произнес Жон, легко заглушая гневные и возмущенные выкрики. – Вам почему-то кажется, что наша судьба находится в ваших руках. Это не так. Мы уходим.

Вайсс слегка напряглась, а Янг просто ухмыльнулась.

Тот же самый Советник вновь ударил кулаком по столу.

– Глупец! Вы находитесь прямо посреди Атласа и никуда не уйдете без нашего разрешения!

– С каких это пор Гриммам требуется ваше разрешение, Советник?

Жон громко щелкнул пальцами.

Беовульфы вокруг него поднялись с колен и развернулись к людям, глядя на них красными глазами.

Жон указал примерно в сторону больше всего возмущавшегося Советника.

– Убейте всех.

В зале воцарился хаос. Люди завопили, когда Беовульфы бросились к своим жертвам.

Тем временем Жон потянул Янг в коридор, другой рукой подталкивая в том же направлении шокированную Вайсс.

– Ч-что ты натворил? – выдохнула та. – Мы не можем напасть на Атлас!

– Доверься мне.

– Ты просишь о доверии после всего этого?!

– Шевели ногами, Вайсскимо, – сказала Янг. – Вряд ли наши извинения что-либо теперь исправят.

Позади послышались звуки выстрелов пришедших в себя солдат.

– Эти Гриммы нам много времени не выиграют.

– Они тут не единственные, – произнес Жон.

За следующим поворотом коридора перед ними предстали два солдата, боровшихся с Урсой. Впрочем, тот их быстро повалил и прижал к полу, злобно рыча и оскалив пасть.

Они пробежали мимо, скрывшись за здоровенной тушей от возможной погони.

– Вайсс, ты знаешь путь наружу?

– Любой путь так или иначе ведет наружу, – отозвалась та, явно уже слегка запыхавшись. – Это круглое здание, так что нужно просто идти в противоположную от его центра сторону!

Это его более чем устраивало.

Вот только впереди по коридору уже показались солдаты.

“Реми, мне нужно их отвлечь”.

“Сейчас сделаю”.

Два щупальца оторвали кончик от третьего, вызвав острую боль и обильное кровотечение, которого вполне хватило на нескольких Неверморов.

“Только убедись в том, что они-…”

“Знаю. Я уже позаботился об этом”.

“Спасибо”.

– Они займут солдат, – сообщил Жон своим спутницам. – А нам нужно забраться на самый верх.

– На крышу? Там нас ждет Невермор?

– Не совсем, но что-то вроде этого.

Вайсс кивнула, указав нужный поворот на следующем перекрестке, приведший их к лифтам и лестницам. Первый вариант для них, само собой, отпадал, но Янг на всякий случай нажала все кнопки сразу, успев выпрыгнуть из закрывавшихся дверей.

– Этим лифтом они теперь тоже не смогут воспользоваться, – пояснила она свои действия.

Жон кивнул, направившись к лестнице. Они бежали, перескакивая через две ступеньки, а внизу уже раздавался топот солдат, которые то ли гнались за ними, то ли просто спешили к залу Совета, чтобы обеспечить его безопасность.

В окнах была видна толпа гражданских под защитой всё тех же солдат.

Гриммов перебили еще до того, как они смогли нанести хоть какой-нибудь урон. Разумеется, люди оказались напуганы, но в панику впадать все-таки не спешили. Усиленные громкоговорителями голоса призывали их к спокойствию и рассказывали о том, что военные всё держали под полным контролем. Знаменитая дисциплинированность Атласа во всей своей красе.

Но беглецам это было на руку. Солдаты оказались отвлечены защитой гражданских, так что в погоне участвовать просто не могли.

Янг вырвалась через дверь на крышу и неожиданно остановилась.

Возле находившегося там Быкоглава стоял генерал Айронвуд, держа в руке свой револьвер, но в них пока не целясь. Его выражение лица оказалось мрачным, а взгляд – ледяным.

– Проклятье, – прошипела Вайсс.

Жон шагнул вперед.

– Оставьте его мне.

– Что? – спросила Янг. – Нас ведь тут трое, так что мы точно сумеем с ним справиться.

– Нет, – покачал головой Жон, и когда Янг уже собралась с ним спорить, кивнул в сторону находившегося рядом с Айронвудом Быкоглава. – Вот на нем мы отсюда и улетим. Вам с Вайсс нужно захватить транспорт и убедить пилота отвести нас туда, куда мы захотим. Невермора просто собьют. Даже Кевину может не поздоровиться. Ну, или нам на его спине. А вот личный Быкоглав Айронвуда…

– Не является целью для автоматических оборонительных систем, – поняла его мысль Вайсс, посмотрев на генерала. – Ты точно сумеешь с ним справиться?

– Мне это и не потребуется. Нужно всего лишь задержать его до тех пор, пока вы не закончите.

– Хорошо, – кивнула Вайсс, хватая Янг за руку. – Идем. У меня нет с собой оружия, так что твоя помощь придется весьма кстати.

Та оглянулась на Жона, но все-таки позволила себя увести немного в сторону, готовясь напасть на Быкоглав, как только Айронвуд окажется занят.

– Надери ему задницу, Жон! – сказала Янг. – Я из-за него целую неделю провела в тупой камере не менее тупого исследовательского центра.

Тот кивнул, не отводя взгляда от Айронвуда.

Генерал не стал пытаться останавливать Янг с Вайсс, видимо, уже прикинув свои шансы на победу в схватке против всех троих и потому сосредоточившись на самой главной угрозе.

– Именем Атласа, за совершенные тобой преступления я заключаю тебя под стражу.

Жон пожал плечами и достал Кроцеа Морс, пару раз взмахнув им для разогрева.

– Члены королевской семьи не подчиняются требованиям властей других государств, – улыбнулся он. – Особенно настолько жалких.

– Забавно, – хмыкнул Айронвуд.

Все слова оказались сказаны. Генерал откинул в сторону полу шинели и открыл огонь из револьвера.

Первая пуля ударила Жона в плечо, слегка отталкивая его назад и чуть-чуть разворачивая вбок. В ответ тот оттолкнулся от крыши и бросился в самоубийственную атаку, пытаясь сократить дистанцию до противника.

Еще одна пуля попала в грудь, а затем две подряд в левое колено, когда Айронвуд осознал, что даже его усиленное оружие не пробивало ауру Жона. Это решение выдавало не только быстрый ум, но и невероятную меткость генерала.

Ни огромная аура, ни крепкие кости не смогли предотвратить падение Жона, но он моментально перекатился через плечо, принимая последние пули в спину и бедро.

Появившиеся щупальца ринулись вперед.

Уже закончивший перезарядку Айронвуд отбил одно из них стволом револьвера в сторону, а затем выстрелил. Из оторванной конечности хлынула кровь, но это всё равно не помешало ей обвиться вокруг его правой, кибернетической руки. Айронвуд пытался освободиться, но даже мертвое щупальце держало очень крепко.

Еще одно ударило его в грудь, отбрасывая назад.

Он отлетел на несколько футов, но приземлился все-таки на ноги, стерев с лица попавшую туда грязь и перехватив револьвер левой рукой вместо всё еще удерживаемой щупальцем правой, а затем вновь прицелился и открыл огонь.

В этот раз Жон оказался готов, прикрыв лицо при помощи развернутого плоскостью вперед клинка Кроцеа Морса. Импровизированный щит заставил Айронвуда целиться ниже, но ноги тоже оказались защищены. Пули на себя принимали щупальца, что было всё так же больно, но зато создавало куда меньше проблем с лечением.

Глаза Айронвуда слегка расширились, когда на него стал опускаться Кроцеа Морс. Он принял меч на рукоять револьвера возле самой спусковой скобы. Ноги чуть подогнулись, пытаясь скомпенсировать силу удара, а затем Айронвуд с кряхтеньем отвел оружие в сторону и, оказавшись рядом с Жоном, стукнул его кулаком в живот.

Боль заставила того согнуться. Обычный человек такого не мог сделать даже кибернетической рукой. Там явно было что-то еще, потому что кулак начал дергаться, зарываясь еще глубже и грозясь дойти до самого позвоночника.

– Сдавайся, – произнес Айронвуд.

– Никогда! – отозвался Жон, нанося ему удар головой в лицо.

Оставшееся щупальце отодрало от него механическую руку, а Кроцеа Морс обрушился на генерала.

Тот не успевал что-либо предпринять и потому принял удар на вспыхнувшую ауру, слегка подогнув колени, чтобы основная нагрузка легла именно на ноги, а не на позвоночник.

После этого Айронвуд не стал медлить и отсоединил от тела свою угодившую в ловушку правую руку. Для Жона это оказалось настолько неожиданно, что он чуть не потерял равновесие, когда довольно тяжелая железяка потянула его щупальце вниз.

Но вместо того, чтобы разорвать дистанцию и вновь начать стрелять, Айронвуд подскочил к нему и врезал по лицу.

Мир расплылся перед глазами Жона и утратил все звуки, а когда вновь вернулся в нормальное состояние, то еще один удар кулака пришелся прямо в нос.

– Аргх!

Свободная рука сама собой метнулась к Айронвуду, но об его железную грудь Жон сумел лишь отбить себе пальцы.

Мечом удалось достичь куда лучшего эффекта. Хотя атака в голову была проведена не лезвием, поскольку слишком уж близко они друг к другу стояли, и для замаха просто не хватало места, но гарда тоже довольно неплохо прошлась по лицу Айронвуда, заставив его отшатнуться.

Он чуть было не завалился набок, но всё же сумел устоять на ногах, а затем бросился к Жону, вновь нанося удар в живот.

– А-а! – вскрикнул тот, вновь сгибаясь пополам, а затем выронил Кроцеа Морс и схватил Айронвуда за голову обеими руками.

Короткого мгновения сосредоточения вполне хватило для того, чтобы отрастить на лице костяную маску Гримма. Вот с ней-то генерал и познакомился, причем сама маска от силы удара тут же треснула.

Айронвуд пошатнулся, а из его разбитых носа и губ потекла кровь.

Они обменялись еще несколькими ударами. Жону удалось щупальцем оттолкнуть подальше револьвер, но зато Айронвуд успел пинком ноги откинуть в сторону Кроцеа Морс.

Он вообще сражался с такой яростью, что Жон невольно задумался о том, как сложились бы у него дела, будь у Айронвуда на месте вторая рука. Тот, например, не стеснялся использовать локоть, чтобы бить по почкам.

Тяжело дыша, они отошли друг от друга.

Айронвуд был в синяках и кровоподтеках, а его рубашка оказалась местами порвана.

Жон выглядел чуть лучше, особенно когда стер с лица кровь. Свой королевский плащ он потерял в бою, поскольку тот мешал двигаться, а Айронвуд всё время пытался использовать его против хозяина.

– Н-неплохо, – выдохнул Жон.

– Ты тоже отлично сражался, – кивнул Айронвуд, каким-то образом умудрившись не так сильно запыхаться.

Позади них ожили двигатели Быкоглава.

– Жон, иди сюда! – крикнула ему Янг.

– Похоже, мне уже пора улетать.

– Ага, похоже, – хмыкнул Айронвуд.

Они посмотрели друг другу в глаза и слегка прищурились.

А затем Айронвуд вздохнул и, выпрямившись, стряхнул с плеча грязь.

Жон сделал то же самое, после чего убрал в ножны Кроцеа Морс.

– Ты знаешь, что в бою становишься тем еще ублюдком?

– Если бы ты пережил столько же битв, сколько их было у меня, то тоже наверняка бы научился очень жестко драться, – усмехнулся Айронвуд, подбирая свою руку и прикрепляя ее на место. Проверив работоспособность конечности, он кивнул. – Ну, у меня еще есть целая куча важных дел.

– Тогда не буду тебя задерживать.

Они отвернулись друг от друга и направились в разные стороны.

Когда Жон забрался в Быкоглав, то Янг с Вайсс смотрели на него с таким удивлением, что даже слегка приоткрыли рты.

– Что-то не так?

– Н-но он… он просто…

Вайсс с подозрением уставилась на Жона.

– Какого хрена тут вообще происходит?!

– Мы убегаем, – отозвался тот, усаживаясь на свободное место и пристегиваясь ремнями безопасности, а затем с наслаждением потягиваясь. – Боги, у него удар, словно у здоровенного Урсы. Нет, я, конечно же, знал, что должность генерала не отдали бы какому-нибудь слабаку, но такого все-таки не ожидал. Он меня едва не уделал.

– КХЕМ! – привлекла к себе его внимание Вайсс, стоя напротив и уперев руки в бока. – Объясняй!

– Что именно?

– Вон то! – крикнула она, указав в ту сторону, куда ушел Айронвуд. – И еще вот это!

На этот раз Вайсс ткнула пальцем в пилота, которого они взяли в заложники.

– О нет, моя жизнь находится под угрозой, – совершенно равнодушно произнес тот. – Теперь придется выполнять все ваши требования. О горе мне, горе.

После этого пилот зевнул и щелкнул несколькими тумблерами, поднимая Быкоглав в воздух.

– Это наш пленник, – пожал плечами Жон.

Выражения лиц Янг и Вайсс ничуть не изменились.

Жон рассмеялся.

– Ладно. Всё началось после того, как ушел отец Янг…

***

Джеймс оторвался от документов и потянулся за револьвером.

– Если кто-то посоветовал тебе меня так разыграть, то этот самый совет был совершенно дурацким.

Протиснувшиеся под дверью длинные, змееподобные усики странного существа ничего ему не ответили. Если бы кое-кто уже не находился в Атласе, то Джеймс наверняка бы поднял тревогу и перекрыл все входы и выходы из здания. Сейчас же в нем победило любопытство.

Сам Гримм пролезть под дверью так и не сумел, поэтому Джеймс со вздохом нажал на кнопку, чтобы ее открыть.

Существо оказалось парившим в воздухе шаром с больше напоминавшими красные веревки усиками, оканчивавшимися чем-то острым и очень похожим на какое-то оружие. Еще у него имелось несколько костяных пластин на теле.

Айронвуд не чувствовал никакой угрозы, потому что двигалось оно медленно и неуклюже. Чуть ли не смущенно, насколько этот термин вообще был применим к Гриммам.

– Я полагаю, что тебя прислал твой хозяин.

Шар дернулся, а Джеймс внезапно осознал, что задавать подобные вопросы существу без шеи было не самой удачной идеей. Всё равно оно не могло ни кивнуть, ни помотать головой. Он уже собрался найти Жона, когда рядом с Гриммом образовался красный туман.

– Меня слышно?

Джеймс с любопытством посмотрел на это явление.

– Да.

– Это Айронвуд? – спросил Гримм голосом Жона Арка. – Надеюсь, что это все-таки ты, а то может получиться довольно неловко.

– Да, могло бы выйти очень неловко. К счастью, ты не ошибся и пришел все-таки ко мне. Но к чему всё это? Если кто-то увидит тут Гримма, то у него наверняка возникнет к нам немало вопросов.

Джеймса сейчас раздирал внутренний конфликт. Эти идиоты упорно тянули Атлас в войну, которой ему самому всеми силами хотелось бы избежать.

– Я надеялся поговорить с тобой насчет Совета.

– Я тебя о нем уже предупреждал.

– Да. И я… недооценил их упертость.

Джеймс не был удивлен этим фактом. Очень немногие понимали все нюансы работы политиков, особенно если сами с этой сферой деятельности никогда раньше не сталкивались.

Инженеры, врачи и учителя получали оплату за свой труд, в то время как политики вознаграждались лишь за привлеченное к себе внимание. Можно было в одиночку решить все существовавшие проблемы, но не получить за это даже простого спасибо, а то и вовсе проиграть выборы. С другой стороны, даже самое незначительное по сравнению с достигнутыми успехами деяние, вызвавшее неудовольствие населения, могло оказаться концом политической карьеры.

– Я начинаю опасаться, что Янг мне так и не отдадут, – произнес Жон, заставив Джеймса слегка напрячься.

– Могу заверить, что никакого вреда ей никто не причинит.

– Я рад это слышать, генерал, и благодарен за то, что ты за ней присматриваешь. Но хочу сразу же прояснить один момент: я без нее отсюда не уйду.

Он с некоторым трудом подавил приступ паники. До этого момента лидер Гриммов был настроен достаточно мирно, за что Джеймс испытывал немалую признательность. Мысль о том, что всё это могло очень быстро измениться, а Атлас – оказаться прямо в центре войны, была далеко не самой приятной.

– Жон, пожалуйста, давай обойдемся без опрометчивых решений.

– Я бы и обошелся, если бы видел какой-нибудь другой вариант. Итак, карты на стол. Ты согласен?

– Да.

Ради защиты своей страны он был готов на всё.

– Хорошо.

Существо подплыло к стоявшему напротив стола креслу и зависло над ним, создавая впечатление головы, прикрепленной к какому-то невидимому телу.

– Мои Гриммы окружают Атлас, и их более чем достаточно, чтобы полностью уничтожить город.

Всё это Джеймс и так уже знал.

– Да, я понимаю.

– Хорошо. Зато ты наверняка не понимаешь, что всё это было блефом.

– Что?

– Нет, не способность снести город, а мои намерения. Я никогда не собирался нападать на Атлас. Разве тебе не казалось странным, что я назначил встречу и мирился со всеми этими проволочками?

Казалось, разумеется, но Джеймс полагал, что Жона от радикальных поступков удерживала Вайсс.

– Меньше всего мне хотелось бы убивать невинных людей, так что ничего такого и не планировалось. Я думал, что Атлас просто вернет мне Янг. В конце концов, какой еще у вас имелся выбор? Она ведь даже не является вашей гражданкой.

– Это… – наивно и чересчур оптимистично, – просто замечательно.

Джеймс пытался не менять позы, чтобы не демонстрировать охватившего его чувства облегчения.

– Спасибо, Жон. Это очень много для меня значит. Пусть даже жители города не осознают-…

– Я начинаю думать, что никакого другого выбора у меня не остается.

Напряжение вернулось точно так же внезапно, как до того исчезло.

– Не из-за моего желания, а потому что Атлас скоро раскусит мой блеф. Если я в ответ ничего не предприму, то утрачу всё, чего успел достичь до этого, и меня больше никогда не станут воспринимать всерьез. Я не смогу заключить мир, как сейчас не могу уйти без Янг.

– У нас еще есть шанс договориться и провести обмен, – сказал Джеймс.

– Ты сам-то в это веришь? Только честно. Если у тебя имеются какие-то идеи на этот счет, то я их выслушаю.

Молчание говорило само за себя.

– Итак, мы зашли в тупик, – произнес Жон. – Атлас должен выглядеть победителем или хотя бы героическим защитником человечества в борьбе против Гриммов. Как-то иначе ваше Королевство действовать просто не способно. Только славная битва.

– Да, – подтвердил Джеймс. Пусть подобные слова ему ничуть не нравились, но они являлись чистой правдой. – Люди чересчур самоуверенны. Это уже стало частью нашей культуры.

– Извини меня, конечно, но ваша культура – это полный отстой.

Джеймс лишь пожал плечами. В данный момент он был полностью согласен с этим утверждением, но что-либо изменить всё равно не мог.

– Проблема заключается в том, что я тоже не имею права проигрывать, – продолжил Жон. – Земли Гриммов сейчас находятся в довольно шатком положении. Уверен, что ты понимаешь, о чем я говорю. Все смотрят на наше противостояние и пытаются угадать победителя. Если я продемонстрирую слабость, то против меня тут же сложится целый альянс. Если Атлас не уступит, то мне придется объявить войну, и он окажется стерт с лица Ремнанта.

Джеймс не знал, что ему следовало ответить на подобную уверенность в собственных силах. Уже не ‘война принесет нам обоим множество потерь’, а ‘Атлас окажется стерт с лица Ремнанта’. Ни вопросов, ни сомнений.

– Мы могли бы достичь какого-нибудь компромисса…

– Это был бы идеальный вариант, – произнес Жон. – Но проблема заключается в том, что я его просто не вижу. Либо Янг останется здесь, либо уйдет вместе со мной. Даже передать ее какому-нибудь другому Королевству не получится.

– Ты мог бы остаться вместе с ней, – предложил Джеймс.

– Мы оба прекрасно понимаем, что ничего подобного не произойдет, генерал.

Это точно. Если в руках Атласа окажется кронпринц и кронпринцесса Земель Гриммов, то у Совета тут же возникнет огромный соблазн как-нибудь ими воспользоваться, а у населения – потребовать их казни.

Сын Салем был готов договариваться с людьми, а вот она сама – нет. Если что-то произойдет с ее детьми, то от Атласа на карте останется лишь кровавое пятно.

– Ты не пришел бы ко мне, если бы у тебя не имелось совсем никаких мыслей на этот счет, – сказал Джеймс. – Я слушаю.

– Одно предложение у меня действительно есть, но оно довольно рискованное.

– Сейчас я готов уже на всё, – вздохнул он.

– Вообще на всё, генерал?

– Да…

***

Вайсс некоторое время ожидала продолжения, но когда его так и не последовало, всплеснула руками.

– И вы с ним на пару додумались лишь до войны?! Только не говори мне, что через своего Смотрителя ты заразил Айронвуда тупостью.

– Земли Гриммов и Атлас и так уже находятся в состоянии войны, – пожал плечами Жон. – Нельзя начать то, что никогда не прекращалось. Но тебе ничего не показалось странным в тех Гриммах, которых я натравил на Совет?

Вместо нее ответила ему Янг:

– Они никого не убили. А тот Урса, который прижал к полу двух солдат, только рычал.

Глаза Вайсс моментально округлились.

– Именно, – кивнул Жон. – Военные Атласа разобрались с ними, показав свое ‘мужество и профессионализм перед лицом страшного врага’. Один вполне конкретный генерал стал героем, защитившим не только Совет, но и кучу гражданских за пределами здания.

– Теперь понятно, почему Айронвуд позволил произойти чему-то подобному, – вздохнула Вайсс. – Но смысла во всем этом я по-прежнему не вижу.

– Мы просто нашли компромиссный вариант. Янг ведь теперь на свободе, и ни одна из сторон не проиграла.

– Ты, наверное, хотел сказать, что проиграли как раз обе стороны?

Жон снова пожал плечами.

– Мы с Айронвудом пришли к выводу, что хуже всего дела складываются в том случае, если одно из Королевств побеждает другое. Атлас не хочет становиться проигравшим, а мы просто не можем себе это позволить. Сейчас никто из нас не выиграл, но обе стороны могут заявить именно о своей победе.

– Атлас получил необходимое ему ‘славное сражение’, – поняла его мысль Янг. – Военные выглядят героями, Айронвуд – вообще бог тактики, не говоря уже о его поединке с кронпринцем Гриммов, где тот отступил. Люди увидели, как их страна борется с внешней угрозой, а Совет не потерял лицо, поскольку так и не уступил твоим требованиям.

– Да. И в то же время Земли Гриммов получили всё, что намеревались получить. Кронпринц вошел в Атлас, а затем вышел из него вместе со своей принцессой, и никто не сумел им помешать.

Жон уже осознал, что политика имела дело не с реальными достижениями, а с их виртуальной картинкой. Правильной интерпретацией событий. Совет Атласа отказался иметь дело с Гриммами, сохранив если и не гордость, то хотя бы избирателей. Айронвуд поднял престиж своих подчиненных, а Земли Гриммов показали себя готовыми к сотрудничеству и совсем не кровожадными, если не пытаться давить на них слишком сильно. В конце концов, никто же не погиб.

Кроме того, действия Руби в Вейле и Сана в Вакуо позволят взглянуть на их Королевство с другой стороны. Земли Гриммов хорошо относились к союзникам и были готовы сражаться с противниками.

Имелся тут и еще кое-кто, тоже получивший от подобного исхода некоторые дивиденды. Совет Вейла сумел предотвратить повторение событий в Атласе при помощи дипломатии. Но теперь отказ от сотрудничества с ним или Руби станет для них политическим самоубийством.

“Вот уж не думал, что тебе пригодятся уроки Синдер”.

“Честно говоря, я тоже… Надо будет ее как-нибудь за это отблагодарить”.

Вайсс с Янг всё еще удивленно на него смотрели.

– Это… – начала было первая, но сбилась с мысли, не зная, то ли порвать Жона на мелкие кусочки, то ли похвалить за удачно проведенную операцию. Впрочем, заслужить ее похвалу было еще сложнее, чем разрешить международный конфликт. – Всё это, разумеется, очень хорошо, но как данный вариант поможет нам в долгосрочной перспективе? Между нашими Королевствами теперь идет война.

– Есть такое, – кивнул Жон. – Кстати, я отправил Голиафа с некоторым количеством Гриммов сымитировать нападение на стены Атласа. Твоя сестра вместе со своими людьми как раз сейчас по приказу Айронвуда отражает его атаку. Само собой, она справится.

У Вайсс закружилась голова.

– И раз уж мы теперь воюем, то Атлас ждут некоторые перемены.

– Да, они должны ввести военное положение.

– Ага. И кто встанет во главе государства на это время?

– Айро-… – начала было Вайсс, но тут же уставилась на Жона. – Нет, этого просто не может быть…

– Может. Итак, герой, многие годы сражавшийся с Гриммами и только что встретившийся с их кронпринцем лицом к лицу, становится лидером Атласа. Теперь Совет не способен как-либо повлиять на его решения, а вот он сам вполне в состоянии заставить кронпринца заключить с ним мир. Может быть, даже еще и получит какие-нибудь репарации в виде Праха, если слишком сильно наглеть не будет.

– Ты же не…

Жон пожал плечами.

– Я понимаю, что мой план далеко не идеальный, Вайсс, но у меня имелось меньше часа на его осуществление.

– И ты за этот самый час сумел организовать государственный переворот?..

– Всё пришлось делать в жуткой спешке. Я знаю, что ты справилась бы гораздо лучше.

– Д-да, к-конечно…

Вайсс обхватила голову руками и что-то тихо пробормотала о несправедливости, советницах и о том, какую всё это приносило ей боль.

– В следующий раз постараюсь управиться быстрее, – произнес Жон, заставив Вайсс застонать. – Просто когда у меня закончились идеи, то я подумал о том, что бы на моем месте сделала Синдер.

– Свергла бы правительство? – уточнила Янг.

– Ну, в конце концов, это же Синдер…

***

– ВОТТС! – завопила Салем. – Воттс!

– Я здесь, моя Королева.

– Воттс, смотри! Он организовал переворот.

Тот кивнул, тоже гордясь успехами молодого господина.

– Вижу, моя Королева.

– Его первый государственный переворот, Воттс. Самый первый переворот! Быстрее неси альбом. Мне нужны фотографии.

– Я соберу вырезки из газет, когда всё закончится, моя Королева.

– Да. Он многому научился у своей старшей сестры. Я знала, что Синдер не теряла времени даром. Мой малыш уже сверг свое первое правительство. Я так им горжусь!

***

– ХА! – рассмеялась Синдер, ткнув пальцем в Тириана. – Он вспомнил именно мои уроки!

Тот что-то тихо пробурчал себе под нос, но Синдер уже радостно прыгала на диване, празднуя свою победу.

Николас с нежностью посмотрел на нее, а вот Озма застонал, наконец осознав, к чему именно привело его вмешательство в дела Атласа.

– Честно говоря, это не первый его переворот, если считать свержение Леонардо в Хейвене. Правда там он не продвигал своего кандидата на пост директора.

– А в твоей собственной Академии он разве чисто технически не проделал то же самое? – поинтересовался Николас.

Озма вздрогнул.

“Здесь он тебя уел”, – рассмеялся Оскар.

– Собрались тут эксперты по переворотам…

========== Глава 98 - Мирная лужайка ==========

Если бы кто-нибудь спросил у него примерно год назад о нынешнем положении дел, то Жон пришел бы в ужас. Атлас официально объявил войну Землям Гриммов, тайна его происхождения оказалась раскрыта, Жона боялись, а шансы на продолжение обучения в Биконе стремились к нулю.

Но с тех пор очень многое изменилось – в том числе и его собственный взгляд на мир.

Война с Атласом шла довольно неплохо, а Айронвуд захватывал принадлежавшие Гриммам территории, победив в нескольких договорных стычках. Вскоре он упрется в несокрушимую оборону, и тогда ему придется договариваться о мире. Сам договор уже был подготовлен и согласован, а потому оставалось только позволить Атласу считать, будто они своими силами отвоевали себе право его подписать.

Практически то же самое можно было сказать и о Вейле.

Руби и Пирра отлично справились с ролью легко поддававшихся манипуляциям гостей, и Совет не подвел их ожиданий, всё же сумев убедить заключить мир. Тот факт, что как раз для этого Жон и отправлял к ним своих представителей, оказался проигнорирован. Но для него подобные мелочи не имели особого значения, в отличие от политиков, которым требовалось выглядеть и чувствовать себя так, словно они всего добились в упорной борьбе.

Это смотрелось жалко и глупо, но таковы уж оказались люди. Впрочем, сам Жон к вечеру вчерашнего дня выглядел примерно так же.

За спиной послышалось шуршание одеяла, а затем раздались шаги босых ног по каменному полу. Его плечи обняла рука, а к шее прижалась теплая щека.

– Что ты там высматриваешь? – сонно спросила Янг.

– Ничего. Просто размышляю.

– Хм, – мило зевнула она. Его девушка вообще всё умудрялась делать чрезвычайно мило. – Оно того стоило? Проникнуть в Бикон, убежать из него, начать войну с Атласом… Ты ведь хотел жить нормальной жизнью, помнишь? Теперь тебе это точно не светит.

– Как и тебе, – заметил Жон.

– Ну, я-то всегда понимала, что никакой спокойной жизни у меня не будет. К тому же ты сам приложил к этому руку.

– Объявив тебя моей принцессой?

– Когда я была маленькой, то читала сказки о том, как появлялся какой-нибудь принц и увозил понравившуюся ему девушку в свой замок. Вот уж не думала, что со мной произойдет нечто подобное, – снова зевнула Янг.

– Если ты не выспалась, то можешь вернуться обратно в кровать.

– Без тебя там слишком холодно.

Жон улыбнулся, покрепче ее обняв.

– Это была чудесная ночь.

– Ты говоришь это таким тоном, будто мы спали друг с другом.

– Так всё и было.

Янг фыркнула.

– Я имею в виду нечто большее, – сказала она, вывернувшись из его объятий и встав рядом. Они оба всё еще были одеты в пижамы. – Когда люди используют это выражение, то намекают совсем не на сон в одной постели.

– Но это не делает прошедшую ночь хоть капельку менее чудесной.

– Ты… – начала было Янг, но тут же рассмеялась, с улыбкой оглядывая горизонт. Опершись на парапет балкона из черного камня, она позволила ветру развевать ее золотистые волосы. – Думаю, после целой недели, проведенной в лабораторной камере, эта ночь кажется чудесной не только тебе. Но ты, к слову, так и не ответил на мой вопрос. Оно того стоило? Обменять спокойную жизнь на всё это?

– Может быть. Я еще не решил.

Вайсс оставалась его глазами и ушами в делах Ремнанта, в чем ей помогали Рен и, к его немалому удивлению, Илия. Они следили за новостями, читали газеты и прочие источники информации, до которых только могли добраться, а затем составляли краткую выжимку по настроению населения Королевств и их мнению о самом Жоне.

Вайсс докладывала обо всем этом во время завтрака. Ну, то есть, конечно же, не официально, но тем не менее ее приходилось очень внимательно слушать, поскольку иначе имелся немалый шанс получить свернутой в трубочку газетой по голове.

По какой-то причине его мама обожала за этим наблюдать. Жон считал, что ей просто нравилось находиться в человеческом обществе.

После многих сотен лет вынужденного затворничества она внезапно оказалась в окружении наполненных жизнью подростков. И это было очень хорошо, тем более что они медленно привыкали к ее многочисленным причудам.

Вайсс теперь лишь вздыхала в ответ на предложение стать наложницей Жона, а Руби просто смущенно смеялась, а вовсе не давилась томатным соком, когда Салем замечала, что мужчинам нравились двойняшки. Пусть они с Янг никакими двойняшками не являлись, но кого интересовали подобные мелочи?

Его друзья всё еще не понимали Салем, но они ее постепенно узнавали и – что было самым важным – уже ничуть не боялись.

И еще Жона ненавидел Атлас. Ненавидел, но считал, будто был способен с ним справиться, а потому не испытывал никакого страха. Со временем это можно было исправить. Пусть Атлас и дальше думает, что победит в войне и своими силами добьется мира. Жона во всем этом интересовал лишь достигнутый результат.

С Вейлом, Вакуо и Мистралем договориться оказалось куда проще, как, впрочем, и с Менаджери. Кое-кто начал беспокоиться из-за происходившего в Атласе, но Жон и его послы – чьи должности всё еще казались ему несколько странными – сумели их убедить, что война не выйдет за пределы континента. Возглавлявший противоположную сторону конфликта генерал Айронвуд тоже отказался от международной помощи, ссылаясь на полное превосходство Атласа, а потому другим Королевствам так и не пришлось делать между ними выбор.

Общественное мнение тоже разделилось. Некоторые люди считали недопустимым вмешательство Жона в демократические процедуры и спасение им Янг. Другие раздумывали над тем, насколько далеко он был готов зайти ради любимой женщины. Многие видели его действия романтическими, излишне самоуверенными или просто бессмысленно агрессивными. Но возникали вопросы и к Атласу – например, почему они вообще так сильно не желали возвращать ему Янг?

Самым важным тут являлось то, что люди начинали думать. А это, как утверждала Вайсс, означало, что они видели в Жоне не просто силу. Его мотивы, а также принятые им решения оказались вполне понятны – даже скучны и предсказуемы – а потому не вызывали никакого страха. Теперь его никто не воспринимал неразумным, но очень опасным чудовищем, которое следовало как можно скорее уничтожить. Новостные каналы описывали его как личность, чего еще никогда не происходило с Гриммами.

Но… Янг ведь спрашивала совсем не об этом.

Сожалел ли о чем-нибудь Жон? Точно не о мире и не о тех усилиях, которые потребовались для его достижения. Возможно, где-то глубоко внутри имелась небольшая грусть о потерянном шансе на спокойную жизнь. Он теперь оказался слишком известен и занимал чересчур важную должность, чтобы возвращаться к ночевкам в одной комнате со своей командой, радости домашних работ и беззаботной болтовне в столовой. Те деньки остались позади.

– Я не жалею о том, чего мы сумели достичь, – произнес Жон, искренне при этом улыбаясь. Он придвинулся поближе к Янг, а его ладони на парапете прикоснулись к ее. – Да, мне не хватает спокойной жизни, но я ничуть не скучаю по постоянному страху разоблачения или всем тем моментам, когда мне хотелось спросить совета у Руби, Вайсс или Пирры, но я опасался начать разговор с ними, чтобы случайно себя не выдать. И еще я рад, что ложь тоже осталась в прошлом… Мне кажется, что всё нами сделанное пойдет на пользу Ремнанту.

– Ха. Вот это уж точно не получится отрицать. Если бы ты появился на свет лет двадцать назад, то моя мама могла бы остаться жива. Наверное, немало людей будут спать спокойнее, поскольку их матерям ничего подобного уже не грозит, пусть они сами это еще не понимают.

– Извини насчет Саммер…

– Не стоит. Это сделал не ты. Мама погибла, сражаясь за то, во что верила. За меня и за Руби.

– Если у нас получится, то никому больше не придется умирать.

– Всё не так уж и просто, – сказала Янг, а в ее голосе теперь отчетливо слышалось раздражение. – Некоторые люди не захотят ничего менять. Они продолжат сражаться с Гриммами, даже если те станут мирными. А поскольку самозащиту ты не отменишь, то люди и дальше будут умирать. Впрочем, это уже не наша проблема. В конце концов, с тем же успехом они могут приставать к диким зверям, лазать по деревьям или купаться в пьяном виде. Если людям наплевать на свои жизни, то мы тут ничего исправить точно не сумеем.

Жон вздохнул.

– Сколько же всяких проблем…

– Ты считаешь это чем-то плохим? Тогда посмотри вон туда, – кивнула Янг в сторону посадочных площадок, где приземлились три огромных Быкоглава. Неверморы вились вокруг, но нападать не собирались, что, впрочем, не мешало выходившим из летательных аппаратов людям нервно на них посматривать.

– Пожалуйста, скажи мне, что это не туристы…

– Ладно, – улыбнулась Янг. – Это не туристы.

Спустя секунду яркие вспышки фотоаппаратов заставили Жона со стоном закрыть лицо руками.

Янг все-таки сжалилась над ним:

– Честно говоря, они и в самом деле не туристы. Это послы других Королевств, что, конечно же, ничуть не уменьшает их желание отправить домой какую-нибудь интересную фотографию. Здесь нет только представителей Вакуо, но Сан сказал, что это нормально. Как бы то ни было, кому-нибудь стоит поприветствовать первых в истории гостей Земель Гриммов.

– Первых, если не считать вас.

– Мелкие детали.

Жон так не думал, но спорить с Янг всё же не стал, подойдя к ней и обняв за талию. Она позволила это сделать, прижавшись к нему всем телом.

– Или я могу остаться здесь вместе с тобой, – произнес Жон. – А гостями займется кто-нибудь другой.

– Можешь, – улыбнулась Янг. – Но тогда с ними будет разговаривать твоя мама.

Жон вздохнул.

– Ладно, пойду переодеваться…

***

Жон в своем королевском наряде – то есть черной одежде с серебряным шитьем и алом плаще, закрепленным у горла золотой брошью, – спустился вниз меньше чем через двадцать минут. Этого времени должно было хватить гостям на небольшую экскурсию, которую, как он надеялся, проводила все-таки не его мама.

К счастью, Тириан до сих пор отсутствовал в башне, потому что меньше всего Жону был нужен веселенький поход по пыточным, пусть те уже давным-давно не использовались по назначению. Но ведь где-то там всё еще хранилась экипировка родителей для их сексуальных игр.

– Вот ты где, – прошипела Вайсс, в последнее время вечно куда-то спешившая. Она подошла к Жону и, осмотрев его с ног до головы, поправила плащ, словно вторая мама, которая ему совсем не требовалась. – Ты чуть не опоздал, придурок. Ты хоть понимаешь, какое впечатление мог произвести этим на послов?

– Такое же плохое, как если бы они услышали, что ты называешь меня придурком?

Вайсс стукнула Жона по руке, ничуть не оценив его шутки.

– Для меня ты навсегда останешься моим партнером-идиотом. И нет, это вовсе не было проявлением каких-либо романтических чувств.

– Что, мама достает?

– А когда она от меня вообще отставала? – вздохнула Вайсс. – Ладно, вернемся обратно к нашим делам. Рен с Пиррой устроили для послов небольшую экскурсию и в данный момент повели завтракать. У тебя как раз хватит времени на то, чтобы усесться на трон и сделать вид, будто ты чем-то очень сильно занят.

– Чем именно?..

– Планированием боевых действий, например. Помни о том, что несмотря на этот твой переворот, тебе всё равно нужно делать вид, что ты ведешь войну.

– Ладно. Но трон… Мама ведь всё еще является Королевой.

– Может быть, но с послами ей говорить точно не стоит. Она согласилась уступить нам тронный зал на весь сегодняшний день.

Жон даже присвистнул. Хотя Салем не особо сильно держалась за власть, но вот от своего любимого трона отгоняла всех, потому что он ей очень нравился. И еще она наверняка не упустила бы случая встретиться с послами, чтобы похвастаться перед ними своими силой и могуществом.

– Как тебе удалось ее на это уговорить?

– Просто отправила к ней Руби, чтобы та попросила показать ей твои детские фотографии.

– Ага, – едва заметно вздрогнул Жон. – Тогда понятно.

– Да. Вряд ли мы увидим кого-нибудь из них до самого вечера. Слишком уж твоя мама выглядела счастливой.

– Могу себе представить, – кивнул Жон, входя в ярко освещенный, благодаря выполненной его друзьями небольшой внутренней перепланировке, тронный зал и направляясь к, собственно, трону.

Теперь здесь было еще и гораздо теплее, что наверняка потом вызовет самое настоящее отчаяние у дяди Тириана. Жон так и слышал его вопли: ‘Атмосфера! Вы уничтожили всю мрачную и злобную атмосферу!’

Но самым важным, пожалуй, оказалось то, что кто-то додумался положить на трон подушку, тем самым спася задницу Жона и заслужив его вечную признательность.

– Итак, послы. Они теперь постоянно будут здесь находиться?

– Нет, хотя сказать наверняка пока нельзя. Со временем вокруг башни может вырасти целый город, а до тех пор я ожидаю от них пары месяцев присутствия, после чего их сменят новые. Но если ты пожелаешь оставить при себе какого-то конкретного посла, то тебе, скорее всего, пойдут навстречу.

– Совсем оставить?

– Пока не выгонишь, – произнесла Вайсс, после чего на мгновение задумалась. – Но не стоит так поступать. Вряд ли мне нужно тебе об этом говорить, но выдворение посла – это очень серьезный политический шаг, причем весьма недружественный.

Жон ссутулился на троне.

То есть ему все-таки придется вечно носить маску, перестать быть собой и ни в коем случае не позволять Землям Гриммов выглядеть слабыми на мировой арене.

Вайсс заметила его позу и выражение лица, после чего положила ладонь на плечо.

– Всё не так уж и плохо. Ты сможешь и дальше продолжать вести себя как обычно рядом с нами, поскольку послам будет разрешено ходить не везде. Разумеется, иногда понадобится притворяться, но такова уж обратная сторона взросления. Никто не может вечно оставаться беззаботным подростком.

– Мне всего лишь восемнадцать лет.

– Ну, никто из нас не ожидал оказаться на тех должностях, которые мы сейчас занимаем. По крайней мере, мы всё делаем вместе. – Тут Вайсс неожиданно замерла, а ее лицо перекосило от осознания того, что именно она сказала. – Ох. Пожалуй, это было излишне сентиментально.

– А по-моему, очень мило.

– Только по-твоему, – фыркнула Вайсс, отойдя от него и сверившись с информацией на свитке. – Итак, проведем сегодня с ними встречу, а затем дадим денек на то, чтобы они отдохнули и обсудили всё между собой. Вряд ли это отнимет у тебя более двух часов.

– Ура, – вяло обрадовался Жон.

– Помни о том, что ты сам этого хотел.

– Я хотел не этого, а мира.

– Для мира нужны переговоры, переговоры требуют общения, а общение отнимает уйму времени и сил на то, чтобы притвориться, будто собеседники тебе нравятся. Создавать себе врагов очень легко, но превращать их в союзников уже гораздо сложнее.

Ну, примерно так Жон всегда и жил.

Он вздохнул и откинулся на спинку трона, наслаждаясь последними минутами, пока еще не нужно было выглядеть и говорить с совсем не свойственными ему помпой и властностью.

– У меня для тебя есть небольшой сюрприз, – сказала Вайсс.

– Какой?

– Она прибудет через-…

Дверь внезапно распахнулась, и в зал влетела пылавшая яростью Янг.

– Вайсс, я знаю, что это сделала именно ты, – прошипела она. – Когда я с тобой разберусь, то уже никто не отыщет твое тело!

Но уставиться на нее Жона заставило не ее настроение и не угрозы, а длинное черное платье, прекрасно облегавшее фигуру и подчеркивавшее каждый ее изгиб. Оно оставляло шею и плечи открытыми, каким-то образом крепясь на руках, а разрез с одной из сторон демонстрировал длинную ногу с туфелькой на высоком каблуке. Пожалуй, этот наряд больше подошел бы для какого-нибудь бала, а не повседневного ношения, но тот факт, что Янг выглядела в нем просто потрясающе, отрицать было никак нельзя.

Да и гнев ей тоже очень шел, пусть даже Вайсс с легкостью сохраняла дистанцию, поскольку Янг несколько неуверенно ходила на высоких каблуках.

– Кто украл мою одежду? – спросила она. – Это ведь была Руби, да? Хотя нет, она не настолько глупа. Тогда Блейк, верно?

– На самом деле, ее унесла Нора, – призналась Вайсс.

– Будь она проклята! Что случилось с командными узами, которые до этого ценились превыше всего?

– Жизненная необходимость с ними случилась. Ты теперь точно такая же публичная фигура, как и твой жених-…

– Мы с ним даже не помолвлены!

– Для всего Ремнанта – помолвлены. Кстати, я просила Нору оставить тебе тиару. Где она?

– Пф-ф. Утонула в одном из бассейнов для Гриммов у подножия башни. Не знаю уж, догадалась ли ты об этом или нет, но Янг Сяо-Лонг никакой тиары не носит и носить не собирается.

Вайсс вздохнула, не выглядя при этом ни капельки удивленной, а потом достала из кармана небольшой серебристый предмет.

– К счастью, я подумала о том, чтобы взять с собой запасную.

Янг сложила руки под грудью.

– Не-а.

– Ага, – усмехнулась Вайсс. – Мы ради твоего спасения устроили целый государственный переворот. Могла бы и немного поносить тиару в качестве благодарности.

– Это Жон устроил государственный переворот, так что не примазывайся.

Вайсс слегка прищурилась.

– Давай я сформулирую это несколько иначе. Надень тиару, или я вживлю ее тебе прямо в череп.

Янг приподняла бровь.

– И где же твоя армия, чтобы сделать нечто подобное?

За дверями парадного входа послышались звуки шагов и голоса, в основном принадлежавшие Рену и Пирре, но имелись там и другие. К ним явно приближались послы, заставляя Янг поглядывать в ту сторону с выражением ужаса и паники.

– Вот моя армия, – сказала Вайсс, протягивая ей тиару. – А теперь ты либо поддержишь своего жениха, парня или кто он там тебе, либо устроишь сцену, ослабишь его позицию на мировой арене и, возможно, порушишь все его достижения, а также шансы на-…

Янг выхватила тиару из рук Вайсс еще до того, как та успела договорить, тут же водрузив ее себе на голову, а затем поспешила взбежать на три ступени вверх, усевшись на поставленный специально для нее трон и оправив платье. Всё это время она не переставала хмуриться.

– Как только всё это закончится, Вайсс, клянусь-…

– Да-да, уже боюсь, – кивнула та, поправив тиару Янг, а затем достав свой свиток и сделав фотографию их обоих.

– Удали ее! – взревела Янг, словно какой-нибудь дикий Беовульф.

– Ты шутишь, что ли? В следующий раз, когда ко мне привяжется мать Жона, то я просто кину ей эту фотографию и убегу. Думаю, это отвлечет ее как минимум на несколько часов.

– Вайсс, клянусь, я тебя прикончу.

Но продолжение беседы оказалось затруднено, поскольку в этот момент двери распахнулись, а Янг пришлось принять более-менее благопристойный вид. Она взяла Жона за руку, но сжала ладонь с такой силой, что ему даже показалось, что его кости хрустнули.

Вайсс уже стояла справа от Жона и на ступень ниже – то есть на церемониальной позиции… ну, главы всего. Или все-таки правой руки? Главного решателя всех проблем?

Если она когда-нибудь устанет и захочет уйти, то в Землях Гриммов всё, вполне вероятно, очень быстро развалится.

– А здесь вы можете увидеть кронпринца Земель Гриммов, – произнесла Пирра, обращаясь к стайке хорошо одетых, но оглядывавшихся вокруг с благоговением мужчин и женщин, после чего с некоторым удивлением посмотрела на Янг и добавила: – И кронпринцессу Гриммов.

***

Жон почему-то думал, что мир во всем мире потребует от него куда меньше работы. Это была мечта, и пока она оставалась мечтой, то выглядела гораздо проще и приятнее, обещая исполнение всех желаний при минимуме затраченных усилий.

– Мне кажется, что всё прошло довольно неплохо, – сказала Пирра, когда они – члены команд RYBN и WJRP, а также Сан с Илией и Эмеральд – сидели за ужином, отдыхая после напряженного рабочего дня.

Самой уставшей выглядела Руби, которая была вынуждена выслушивать рассказы Салем более шести часов подряд. Тот же Жон предпочел бы начать сотню войн с Атласом сразу, лишь бы избежать подобной участи.

– Точно? – спросил он. – Я чувствую себя так, словно мы вообще ничего не добились. Просто сидел на троне, пока они по очереди представлялись и что-то смущенно говорили о надежде на плодотворное сотрудничество.

Пирра рассмеялась.

– Именно так всё и должно выглядеть. Практически ничем не отличается от общения с фанатами, когда я еще участвовала в турнирах.

– Правда?

– Угу, – кивнула она, после чего некоторое время жевала салат, а затем, проглотив его, продолжила: – Иметь фанатов не настолько легко, как многим кажется. Нужно всегда вести себя очень мило и улыбаться даже в тех случаях, когда всё пошло наперекосяк, и ты не знаешь, что теперь делать. Всё время требуется носить маску.

Это звучало очень похоже на те мысли, которые недавно приходили в голову Жона.

– А сейчас нам приходится проще?

– Кое в чем. По крайней мере, тебе не нужно навещать умирающих детей в хосписе. От тебя ожидают радости и уверенности в себе, а ты смотришь на них и понимаешь, что скоро никого из этих детей не останется, а твой визит был организован твоим агентом только для того, чтобы лишний раз напомнить всем о твоем имени.

Пирра некоторое время смотрела перед собой, а затем с силой тряхнула головой.

– Неважно. Просто тебе не нужно иметь дело со многими неприятными моментами, и к тому же мы все готовы оказать посильную помощь.

– И я вам за это очень благодарен. Наверное, стоит начать выплачивать вам зарплату.

– Это не обязательно, – слегка покраснела Пирра.

Жон знал, что они поддерживали его, потому что верили в его цель и в него самого, но в то же время понимал, что Ремнантом управляли льены. Без них не имелось надежды ни выйти в отставку, ни завести семью, ни хотя бы просто изредка навещать родных.

– Когда наладится добыча Праха, то у меня появятся деньги, чтобы вам платить.

– Да, похоже, Охотницами нам всё равно уже не быть, – задумчиво произнесла Пирра, а затем рассмеялась. – Впрочем, скоро необходимость в наличии Охотников вообще может отпасть.

– Интересно, чем они все тогда займутся?

– Что-нибудь придумают. Может быть, школы переориентируются на наемников или вовсе превратятся в военные академии. Возможно, Охотники станут бороться с преступностью, поскольку плохие парни с открытыми аурами и Проявлениями никуда не исчезнут даже после того, как Гриммы прекратят совершать нападения. А еще есть вариант с какими-нибудь спортивными соревнованиями. Но вряд ли люди начнут доверять нам настолько, чтобы сразу же отказаться от своих защитников. Охотников и Охотниц будут продолжать обучать еще как минимум несколько десятилетий. Может быть, и всегда – просто на тот случай, если Гриммы когда-нибудь все-таки решат напасть.

И это было хорошо. Не в смысле отсутствия доверия, а в том, что целая огромная отрасль останется на плаву, а куча умевших обращаться с оружием людей не окажется выкинутой на улицу.

– В последнее время происходит много всего интересного, – хихикнула Пирра.

– Это еще очень мягко сказано.

Какой-то шум снаружи комнаты заставил их замолчать.

Вряд ли послы могли настолько громко смеяться, да и не было у них сюда доступа. Отведенный для них этаж состоял из пары общих помещений и обставленных в соответствии с их желаниями личных комнат. Выходить за пределы этой зоны без сопровождения им не давал хотя бы страх оказаться съеденными рассерженными Гриммами. И уж тем более им никто бы не позволил подняться на верхние этажи, где располагались спальни членов семьи и их друзей, а также проходил этот ужин.

– Доставка пиццы? – с надеждой предположила Руби.

– В Земли Гриммов?

– Ну, почему бы и нет…

– Это не пицца, идиотка.

Дверь распахнулась, открыв вид на высокого мужчину со светлой бородой и небольшой сединой в волосах. Он носил точно такую же броню, как и Жон примерно год назад, да и лицо было настолько похоже, что не заметить наличие между ними родственной связи оказалось попросту невозможно.

Николас Арк осмотрел собравшихся, а затем перевел взгляд на Жона.

– Папа!

– Жон, – при помощи свободной руки обнял его Николас. – Мой маленький завоеватель.

– Ну пап, – жалобно простонал тот. – Не в присутствии же моих друзей.

– Приводить в смущение сына – это привилегия любого отца, – отозвался Николас, удерживая в другой руке плоские коробки. – Кстати, я принес пиццу. Ты же знаешь, как твоя мама ее обожает.

– Ура! – тут же радостно воскликнула Руби, умудрившись каким-то образом пропустить часть его фразы насчет Салем. Она использовала свое Проявление, чтобы моментально оказаться рядом с коробками.