Белая овца

– Нет, как раз в этом я потерпела сокрушительное поражение.

Жон проигнорировал ее шутку.

– Я говорю о том, что всего этого удалось добиться лишь благодаря вашей помощи. В конце концов, именно Вайсс организовала дипломатические миссии Земель Гриммов, вы с Пиррой справились со своей задачей в Вейле, Рен с Блейк уладили все разногласия в Менаджери, а Сан с Илией – в Вакуо. И это именно Янг уговорила Бога Тьмы напасть на его брата.

– Восславим же его в веках, – поспешила произнести Руби.

– Восславим, – эхом отозвался Жон, кивнув в сторону темного неба.

В некоторых вопросах лучше было перестраховаться.

– И нет, я не считаю, что справился со всем этим сам, пусть даже удача и была на моей стороне.

– Потому что ты оказался не один. Это была не только твоя мечта. Ее разделяли мы все.

– Правда?

– Конечно. Озпина вернули в мир живых, чтобы он победил Салем, но хотелось ему совсем не этого. Саму Салем свело с ума влияние Озера Тьмы и наложенного на нее проклятья, но ее собственные желания были совершенно иными. Генерал Айронвуд вместе с Атласом вовсе не мечтал всю жизнь прожить в страхе перед Гриммами, а большая часть Белого Клыка ничуть не хотела убивать людей ради самого процесса убийства. Им требовалась лишь справедливость и равенство.

Руби улыбнулась.

– Даже о наших командах можно сказать то же самое, – добавила она. – Блейк мечтала всё исправить, а Вайсс – очистить доброе имя ПКШ. Пирра желала сбежать от жизни чемпионки, а ты – выбраться из этой башни и собственными глазами увидеть мир.

– Что насчет тебя самой? – поинтересовался Жон.

– Я… – сказала Руби, посмотрев на горизонт. – Я хотела сделать так, чтобы мама мной гордилась. И это довольно глупо…

Жон положил ладонь ей на плечо.

– Мне кажется, что ничего глупого тут нет, и она наверняка гордится тем, чего тебе удалось достичь.

– Да, надеюсь, – кивнула Руби, стирая с лица слезу.

Жон притворился, будто ничего не заметил.

– Но это всё равно была очень глупая мечта. Зачем мне потребовалось что-либо ей доказывать, если она и так любила нас с Янг? Наверняка мама на меня сильно разозлится, когда я снова ее увижу.

– Когда снова ее увидишь?..

– Да, – кивнула Руби. – Боги, если ты помнишь, подтвердили существование жизни после смерти, из которой они, к слову, выдернули Озпина.

Жон обдумал эту мысль и рассмеялся.

– Наверное, ты права.

– Ага. Так что я вырасту, умру и вновь увижу маму. И еще я познакомлю ее с тобой. Это будет очень круто. Она – самая лучшая мама на свете!

– Надеюсь, это произойдет не слишком скоро?

– Нет, конечно же, – покачала головой Руби. – Ты же не думаешь, что ей понравится, если я позволю себя убить? Так что у меня будет долгая жизнь, о которой я потом смогу ей рассказать. Но разговор шел совсем не об этом. Когда-то у меня имелась мечта – стать таким же героем, как моя мама, и заниматься тем же, чем занималась она. И вряд ли ей самой эта мечта бы понравилась. Мне что, тоже нужно погибнуть, оставив двух маленьких дочерей, потому что так получилось у нее? Мама наверняка ощутила бы за это немалую вину, что, согласись, было бы просто нечестно по отношению к ней.

– Возможно. Но почему ты считаешь, что остальные тоже мечтали о мире?

– Потому что эта мечта была скрыта настолько глубоко внутри нас, что мы о ней совершенно позабыли. Если ты спросишь любого о его желаниях, то скорее всего, получишь ответы типа ‘богатство’ или ‘слава’. Но в действительности мы все боялись Гриммов. Атлас, Белый Клык и даже я – мы все сражались только потому, что не видели никакого другого выхода.

Руби оттолкнулась от перил и повернулась к нему, а на ее лице оказалась широкая улыбка.

– Но потом появился ты и напомнил нам, что одной лишь войной наши варианты вовсе не ограничивались. Ты напомнил нам о мире. Разумеется, это было следствием твоего идиотизма-…

– Эй!

– И довольно странного поведения. Помнишь о коленях?

– А что с ними не так? У тебя просто замечательные колени.

Руби закрыла их руками и густо покраснела.

– П-прекрати!

– И эти порванные колготки лишь добавляют тебе шарма.

– Хватит! Перестань! Довольно! – крикнула Руби, разворачивая его спиной к себе. – Тебе нельзя туда смотреть. Отвернись и никогда больше не поворачивайся!

– Звучит не слишком разумно…

К тому же сама Руби позволила себе обнять его и прижаться к спине, а Жону оставалось лишь стоять, не зная, куда деть руки.

– Спасибо тебе за то, что убедил нас попробовать вариант с миром, – прошептала она. – Пусть даже в те времена это звучало глупо и безумно. Если бы мы последовали плану Озпина и собрали Реликвии для борьбы с Салем… Нет, не хочу даже представлять себе, что бы тогда произошло.

– Как и я. Но мне не пришлось практически ничего делать. Успехом увенчались усилия всех, кто трудился над этой задачей.

– Но трудиться над ней они стали только потому, что ты сумел убедить их в существовании подобной возможности. Без тебя вокруг были бы одни пессимисты и циники. Атлас заперся бы в своих границах, Мистраль – лежал бы в руинах, а Вакуо… Ну, я просто понятия не имею, что могло бы измениться в Вакуо. Наверное, ничего.

– Мне кажется, что в этом есть какое-то свое очарование. У мамы даже не имелось ни одного плана их завоевания, – произнес Жон, положив руки поверх ее ладоней. – Но я понял, о чем ты говорила. Спасибо тебе, Руби. Это очень многое для меня значит.

В итоге он стал всего лишь номинальным правителем государства… но разве это было так уж важно? Мама оказалась свободна, Озпин собирался мирно покинуть этот мир, а Оскар – прожить свою собственную жизнь. Гриммы перестали враждовать с людьми, а Королевства теперь могли сосредоточиться на восстановлении разрушенного. Сам Жон, скорее всего, будет дядей. В конце концов, не могла же Корал не забеременеть после всего того, что она вытворяла с Кроу.

Всё наконец-то было хорошо.

Обнимавшие его руки Руби сжались.

– Жон, я…

– Да?

– Я…

– О чем ты?

– Я…

– Ага, вот вы где, – произнесла вышедшая на балкон Янг, чья улыбка говорила о том, что с алкоголем она немного перебрала. – Вы же ничего от меня не скрываете, правда?

– Нет. Просто Руби хотела о чем-то мне сказать.

Та уткнулась лицом ему в спину, что-то тихо пробормотала и, покраснев, бросилась к двери. Впрочем, Янг успела ее перехватить за капюшон и тут же обняла.

– Эй, – прошептала она достаточно громко, чтобы Жон мог ее услышать. – Если я с кем-то и могу поделиться, то лишь с моей младшей сестренкой. Не забывай об этом.

Руби покраснела еще сильнее, заставив ее расхохотаться.

– Т-ты пьяна, Янг…

– И потому говорю именно то, о чем думаю.

– Я… эм… я… – нервно сглотнула Руби, украдкой посмотрев на Жона. – Мне нужно срочно увидеть остальных. Пока!

На этот раз она держала капюшон так, чтобы Янг не сумела его перехватить.

– Что ты имела в виду, когда говорила ‘поделиться’? – спросил Жон.

– Какой же ты милый, – улыбнулась Янг, в то время как Реми просто назвал его идиотом. – Я расскажу тебе, когда ты станешь немного взрослее. Или когда вырастет Руби. Тут всё зависит от того, как быстро она наберется смелости. Кстати, что ты делаешь здесь, когда Фестиваль Тьмы проходит внутри? Нам же не нужно, чтобы кое-кто обиделся на тебя за то, что ты пропускаешь самое интересное, правда?

– Янг, ты не можешь использовать религию в качестве оправдания своему желанию затащить меня на вечеринку.

– Могу и буду. Он сам сказал, что станет за нами наблюдать.

Она внезапно ухмыльнулась и бросилась к перилам, крикнув в темноту:

– Эй, Бог Тьмы! Как насчет того, чтобы посвятить тебе немного извращений?!

– Янг! – воскликнул смущенный Жон, оттащив ее подальше от перил, пока она не свалилась вниз.

– Да ладно тебе. Не станет же он-…

На небосклоне сверкнула падающая звезда.

Жон уставился на нее, а покрасневшая Янг резко протрезвела.

– Эм… Может быть, это оказалось всего лишь совпадением?

– Ты и в самом деле так думаешь?

– Не знаю. А у тебя что, есть желание заниматься чем-то подобным под присмотром Бога?

– А тебе хочется рискнуть вызвать на себя его гнев?

– Эм… – протянула Янг, явно уже жалея о своей шутке. – Может быть, стоит попросить еще один знак? Просто ради подтверждения.

Вторая падающая звезда пересекла небосклон.

– Вот же сукин сын…

Жон со вздохом повернулся к башне.

– Пожалуй, я пойду поинтересуюсь у мамы, можно ли нам одолжить у нее подземелье.

========== Глава 104 - Овечий эпилог ==========

‘Наконец-то наступил мир?’

‘Айронвуд подписал договор с Гриммами’.

‘Боги среди нас. Не пора ли вспомнить о религии?’

‘Белый Клык на одной стороне с Атласом’.

‘Советник говорит ‘нет’ Гриммигрантам!’

Меркури положил свой свиток на стол и откинулся на спинку стула.

Заголовки новостей были один краше другого с тех самых пор, как генерал Айронвуд вернулся из своего ‘священного похода’ с той невероятной сказкой о Богах, Гриммах и конце света. А также с доказательствами своих слов.

Наверное, всё это должно было оставаться в тайне, но пресса обо всем пронюхала уже через двенадцать часов. Скорее всего, сам же Айронвуд и слил им информацию – ну, или кто-нибудь из его подчиненных. В конце концов, именно ему и оказалась наиболее выгодна эта утечка, и та же Синдер так бы на его месте и поступила.

Но как бы то ни было, мир узнал новости и моментально сошел с ума. Разумеется, отыскались и те, кто называл всё это обманом, подделкой и возвращением людей-ящеров, решивших вновь занять причитавшееся им место, но находившиеся у власти и обладавшие правом принимать решения фигуры никак не могли просто всё проигнорировать.

– Ты видел новости?! – спросила появившаяся у него за спиной Вельвет.

– Конечно.

– Удивительно, правда?

– Хм, – протянул Меркури, сделав глоток из банки с газировкой. – Ага. Я тоже никак не могу поверить, что Советник решил назвать их ‘Гриммигрантами’.

– Да не это!

Он рассмеялся, когда Вельвет раздраженно стукнула его по плечу.

– Знаю, не волнуйся.

Меркури обнял ее за талию и притянул к себе, усадив на колени. Вельвет не сопротивлялась, но сложила руки под грудью и демонстративно отвернулась в другую сторону, давая понять, что именно думала о его чувстве юмора.

– Я видел новости, Вельвет. Вряд ли их вообще можно было пропустить. Ты слышала, что Ублек на всех своих уроках показывает привезенные Айронвудом записи? И при этом утверждает, что раз они точно войдут в историю, то тоже относятся к преподаваемому им предмету.

– Гриммы, люди и фавны теперь будут жить мирно. Как думаешь, чем придется заниматься нам? Мы же остались без работы.

– Ты всегда можешь стать стриптизершей.

– Это не смешно!

– Ай! Ай! – поспешил прикрыть голову от ее ударов Меркури, даже и не подумав перестать при этом улыбаться.

Дразнить ее оказалось очень забавно, и к тому же Вельвет теперь стала гораздо уверенней в себе.

– Ну, я в том смысле, что мне было бы весьма приятно, если бы ты разделась прямо передо мной.

– МЕРКУРИ!

– Мило. Очень мило, – появилась рядом с ними ведомая никогда не ошибавшимся чутьем Коко и тоже уселась за стол. – Рада видеть, что вы уже начали свою ежедневную БДСМ-практику.

– Это не так, – буркнула моментально покрасневшая Вельвет. – И я просто ничего не могу тут поделать. Он всё время продолжает пытаться меня смутить.

– Хе. Мне кажется, что ему это очень даже нравится.

Перехватив ее руки и прижав их к ее же животу, Меркури поудобнее устроил Вельвет у себя на коленях. А когда она попыталась прорычать его имя, то просто заставил замолчать быстрым поцелуем. Это ее всегда успокаивало.

– Если мы закончили обсуждать мои сексуальные предпочтения, Коко, то почему бы не поговорить о новостях?

Та закатила глаза.

– О них и так уже все говорят. Кстати, Зайка. Каково тебе знать, что сейчас могла бы быть принцессой Гриммов, если бы не связалась с этим бездомным?

– Эй!

– Ну, у всех бывают ошибки.

– Эй! – повторил Меркури. – Да будет вам известно, что я тоже являюсь Королем моего собственного царства.

– Царства киборгов, что ли? – уточнил Фокс. – Нет, даже там, скорее всего, правит именно Айронвуд.

– По крайней мере, у меня с этим самым делом всё в порядке.

– Дети, – произнес Ятсухаши, останавливая перебранку появившейся на его лице нехарактерной улыбкой. – Не нужно драться. Сегодня у нас праздник – тот день, когда все битвы остались в прошлом, а перед нами открылись перспективы замечательного будущего.

– Ага. Советники уже ноют о Гриммигрантах.

– Я сказал ‘замечательного’, а вовсе не ‘идеального’, – пожал плечами Ятсу.

– К тому же это пройдет, – добавила Коко, – как только они поймут, что нашу экспансию больше ничего не сдерживает. Нужно еще жилья? Удвоим размеры Вейла. Теперь нас останавливает лишь нехватка строительных материалов и рабочих рук.

– То есть появится больше вакансий, – кивнул Ятсу. – Пойдет рост промышленности, подешевеют дома, уменьшится стоимость страховок. И не только в Вейле, но и во всех Королевствах. Это будет экономический бум, не говоря уже о демографическом.

– Но есть вопрос и поважнее. – мягко произнесла Вельвет. – Удастся ли мне добыть щенка Беовульфа?

Коко тут же встрепенулась.

– А что, не такая уж и плохая идея!

– Нет! – поспешил вмешаться Меркури. – Это просто ужасная идея! Он же будет писаться. А когда вырастет, то мы все просто утонем!

Вельвет посмотрела на него, прикусив губу и чуть ли не готовясь расплакаться.

– Нет, пожалуйста. Как насчет нормального щенка? Или котенка?

Ее кроличьи ушки печально поникли.

Проклятье.

– Л-ладно, я достану тебе щенка Беовульфа…

Больше всего Меркури раздражал тот факт, что он прекрасно понимал, как Вельвет играла с его чувствами. Но она так радостно пискнула и настолько крепко его обняла, что идея позвонить Жону и напомнить ему о сделанном когда-то одолжении вовсе не казалась такой уж плохой.

– Уже под каблуком, – усмехнулась Коко.

И Меркури нечего было ей возразить.

***

– У парня действительно получилось, – покачал головой Роман. – Он и в самом деле провернул всё то, что планировал.

Сидевшая рядом с ним на диванчике в оборудованном на одном из складов убежище Нео кивнула. Ее взгляд не отрывался от экрана телевизора, по которому уже, наверное, в пятидесятый раз крутилась запись последней битвы. Раскиданные по полю люди ничего не могли сделать с двумя сражавшимися друг с другом существами, едва не уничтожившими мир.

– Это был весьма опрометчивый поступок с их стороны. Они поставили на кон весь Ремнант и если бы потерпели поражение, то нас всех бы просто перебили.

К его раздражению, Нео лишь радостно улыбнулась. Подобная идея ей явно понравилась.

Впрочем, это всё было совершенно неважно.

Роман всегда довольно неплохо умел предугадывать настроение общества, так что ничуть в этом не сомневался.

Разумеется, данный вопрос уже был поднят, но моментально утонул в куче другой информации. Куда больше людей интересовал тот факт, что три ненавидевшие друг друга фракции – человечество, представленное Атласом, фавны в лице Белого Клыка и Гриммы, за которых выступали… ну, Гриммы, – сражались на одной стороне с гораздо более серьезной угрозой.

Если и существовал надежный способ кого-то объединить, то для этого следовало дать им того, кого они могли бы ненавидеть еще сильнее.

И этим кем-то стал Бог Света.

Довольно иронично, но теперь почитаем везде был именно Бог Тьмы, а также Гриммы, поскольку являлись его созданиями. И это само по себе мешало людям вспоминать старые обиды.

Кто бы захотел разозлить Бога Тьмы, начав убивать его существ?

Уж точно не Роман.

– Скоро всё очень сильно изменится, Нео. Запомни мои слова. Город начнет расти и становиться богаче, а с исчезновением угрозы со стороны Гриммов полиция займется своими прямыми обязанностями. Кроме того, на нас спустят оставшихся без работы Охотников.

Нео заинтересованно посмотрела на него.

А вот парни за их спинами недоуменно переглянулись.

– Босс, так ты говоришь, что они за нас возьмутся всерьез?..

– Именно так, Перри.

Тот покачал головой.

– Но что же нам теперь делать? Не станут же они закрывать глаза на столь известных преступников…

– Что делать? – переспросил Роман, закинув руки за голову и потянувшись. – Разумеется, не сдаваться, тупица.

– Но почему? Ты же сам сказал, что нам скоро придется гораздо хуже.

– Само собой. Риск окажется выше, а наши противники начнут действовать сообща, – ухмыльнулся Роман. – Но ведь и добыча станет богаче. Деньги и власть только и ждут того, чтобы их взяли. Мы построим себе новую империю.

От поднялся с дивана и ткнул пальцем в первого попавшегося подручного.

– Ты.

– Да, сэр?

– Мне нужно по небольшой статуе Бога Тьмы в каждую комнату. С чего бы Белому Клыку заявлять свои права на него? Тьма всегда была домом для таких воров, которыми являемся мы, парни. Если уж кому и брать его своим покровителям, то только нам!

Кое-кто и подручных приосанился.

– Перед нами открываются удивительные перспективы, парни! Скоро построят новые дома и районы, и там поселятся люди, которые будут нуждаться в нашей ‘защите’. Больше населения и денег, а также длиннее маршруты у полицейских патрулей. И всё это достанется тому, кто не побоится первым заявить свои права!

Парни с восторгом уставились на него, а Нео забралась на спинку дивана и с маниакальной улыбкой размахивала зонтиком.

Именно для этого они все и жили. Не ради какого-то там мира, но лишь для того, чтобы испытать такие вот острые ощущения.

Пусть жизнь могла быть коротка, но она точно не будет скучной.

– Кто со мной?!

И все, кто находился в убежище, поддержали его восторженным ревом.

***

Жак Шни, опустился на свой стул и уставился в окно кабинета.

Поднимался ветер перемен, и похоже, для ПКШ тоже наступила пора меняться. Это было неизбежно.

Он вовсе не жалел о привычной погоне за прибылью, пусть даже многие его за это ненавидели. Но правда заключалась в том, что старые методы в новом мире работать уже не будут.

Если уж Гриммы перестали представлять опасность, то процессы поиска, добычи и транспортировки Праха теперь могли обойтись без серьезной охраны. Конкуренты вновь поднимут головы, предлагая работникам лучшие зарплаты и условия труда.

ПКШ моментально лишится всех шахтеров.

И даже заранее предпринятые меры по улучшению их жизни могли никого не остановить. Многие ушли бы просто из принципа.

Да и не повышать зарплаты тоже было никак нельзя. Если это не возмутит Белый Клык, то возражать начнет сам Атлас – из-за попытки сорвать заключенный Айронвудом мирный договор. Кроме того, кое-что по этому поводу могли сказать и Земли Гриммов.

Или Вайсс.

Прибыль была, конечно же, очень важна, но выживание все-таки стояло на первом месте.

Нравилось это Жаку или нет, но репутация ПКШ оказалась изрядно запятнана.

Раньше, когда мир не мог без них обойтись, это не имело особого значения. Кому-то требовалось копать шахты во враждебных условиях и добывать Прах. А те, кому не нравилось подобное обращение с фавнами, всё равно не желали занять их место или жить без тепла, электричества и прочих удобств.

Теперь же появилась альтернатива.

Его время практически истекло.

– Клейн.

– Да, мистер Шни?

– Передай отделу по связям с общественностью, чтобы к завтрашнему дню был подготовлен пресс-релиз. Наступила пора мне уйти в отставку.

Невыносимый Клейн даже на стал скрывать улыбку.

– Могу ли я узнать, сэр, кто теперь займет ваше место?

– Думаю, что ты и так уже догадался.

– Хорошо, сэр, – поклонился Клейн. – Сейчас же оповещу отдел по связям с общественностью, а затем начну готовить особняк к визиту Гримма-дракона.

– Да, – кивнул Жак, закрыв глаза. – Не такая уж и плохая идея…

Возможно, стоило подчеркнуть происходившие в компании процессы реорганизации, предложив Вайсс поменять их семейный символ со снежинки на дракона. Хотя нет, пусть думает сама.

Разумеется Уитли придет в ярость, но сделать уже ничего не сможет. Его собственная репутация мало чем отличалась от таковой у Жака, в то время как Вайсс стала одной из самых влиятельных фигур Ремнанта. У нее в друзьях были генерал Айронвуд и будущий Король Земель Гриммов.

Она лицом к лицу встречалась с Богом.

Жак ощутил какое-то странное чувство.

Неужели это и была гордость?

– Отличная работа, Вайсс. Отличная работа.

***

– Пришли свежие новости. Ваша дочь-… – начала было Вернал, но тут же поморщилась. – Янг и ее компания победили Бога Света. Все активно обсуждают мир между людьми и Гриммами, не говоря уже о сложившем оружие Белом Клыке.

Рейвен посмотрела на лагерь.

– Понятно. Спасибо, Вернал. Можешь заняться своими делами.

Та, похоже, хотела добавить что-то еще, но в итоге лишь кивнула и поспешила прочь.

Сегодняшняя звездная ночь отлично подходила для того, чтобы предаться воспоминаниям. Обычно Рейвен просто ненавидела это занятие, и сейчас тоже ничего не изменилось.

– И все-таки ты оказалась права, Саммер. Если бы я продолжила бороться…

Она закрыла глаза.

Если…

Рейвен думала о таком простом слове последние шестнадцать лет. Сложно было этого не делать.

Впрочем, неважно.

Она уже сожгла все мосты, совершила свои ошибки и решила жить дальше. Даже если бы любовь до сих пор оставалась, а Рейвен вернулась бы к Тайянгу, то это принесло бы им всем только боль. Вряд ли стоило притворяться, будто ничего не произошло, и она уж точно не стала бы оскорблять Янг, вновь пытаясь стать ей матерью.

Хорошо ли это было или же плохо, но у любого действия всегда существовали последствия.

В Мистрале всё вскоре должно было измениться. Охотников оставалось не так уж и много, но при отсутствии угрозы со стороны Гриммов это не имело особого значения.

Власти наверняка попытаются выдавить создававшие им конкуренцию криминальные семьи из города. Разумеется, те начнут сопротивляться.

Но Рейвен их возня никак не касалась. Ее заботило лишь племя, Вернал и она сама. Больше ничего и не требовалось, а поскольку Салем уже не охотилась за силами дев, то и ответственность за их безопасность тоже осталась в прошлом.

Жизнь, как и всегда, продолжалась дальше.

И Рейвен обязательно найдет свое место в новом мире.

– Удачи тебе, Янг, – сказала она, поднимая стакан. – Хотя вряд ли тебе это понадобится. Ты оказалась гораздо умнее меня и никогда не отпустишь то, что приносит тебе счастье… Не струсишь и не сбежишь.

Ее дочь обязательно со всем справится.

***

Один из членов Совета Вакуо поднял голову.

– Похоже, мир с Гриммами все-таки заключили.

– Круто, – отозвался другой.

– И к тому же Боги действительно существуют.

– Правда?

– Да.

– Еще круче. Выпьем?

– Конечно.

В Вакуо никаких изменений не было.

Там вообще ничего и никогда не менялось.

***

– Поверить не могу, что всё наконец закончилось.

Николас осторожно сдвинулся, посмотрев на свою жену, которая лежала рядом, закинув на него ногу и положив голову на грудь. Оказавшаяся под ней рука уже затекла, так что он аккуратно сместил ее чуть выше, обняв Салем за плечи.

– Что-то не так?

– Нет, ничего, – отозвалась она – всё такая же нечеловечески бледная, но самая красивая женщина в мире. – Просто… никак не могу убедить себя в том, что мне это не снится. Всю мою жизнь у меня практически не было выбора. Сначала башня, потом смерть Озмы и мое проклятье. А в те моменты, когда я что-либо решала… они всегда оканчивались ошибками.

– И я рад, что ты их совершила.

– Как ты можешь это говорить?

– Если бы тех ошибок не было, то мы с тобой просто никогда бы не встретились.

Она положила голову ему на плечо, пощекотав кожу волосами.

– У нас с тобой впереди целая жизнь. Человеческая жизнь, Салем. Не вечность, но лет тридцать или сорок. Никому из нас не придется существовать бесконечно.

– Знаю…

– Ты что, жалеешь об этом?

– Нет. Разумеется, нет. Я… я не смогла бы увидеть твою смерть и не иметь возможности последовать за тобой. В первый раз, когда это произошло, я сломалась. Но если мне еще и придется наблюдать за тем, как будут умирать остальные? Наши девочки, Жон… Я этого точно не перенесу и сойду с ума.

Николас прижал ее к себе.

– Не думай об этом. Ничего подобного теперь точно не произойдет.

– Ты прав, – рассмеялась Салем. – Просто… не так уж и легко всё это выкинуть из головы. Такой вариант был вполне возможен, и мой разум пока еще не способен до конца осознать тот факт, что сейчас всё иначе.

– Пусть пройдет хоть немного времени, – сказал Николас. – У нас с тобой его теперь предостаточно.

– Да, – кивнула Салем, закрыв глаза. – Целая жизнь впереди.

Николас тоже закрыл глаза, довольный тем, что всё же сумел ее успокоить. А утром она наверняка проснется уже с пониманием того, что всё это действительно было правдой.

– Честно говоря, не ожидал, что в итоге что-то такое получится именно у Жона.

– А вот я в него верила, – хихикнула Салем.

– Я же знаю, дорогая моя, что это не так. Иначе ты не пыталась бы вытащить его из Бикона.

– Всего лишь небольшая мотивация, чтобы он не сидел на одном месте.

– Ладно. Притворюсь, будто поверил.

Откуда вообще в Жоне взялось столько хитрости?

От Синдер?

Хотя нет. Та была милой и доброй, но учить Жона спасать мир все-таки не собиралась. Да и вряд ли он стал бы пользоваться именно ее методами.

Может быть, это оказалось заслугой самого Жона?

Ну, или ему просто повезло.

Как бы там ни было, сейчас всё это уже не имело абсолютно никакого значения.

– Никак не могу отделаться от мысли, что мы о чем-то совершенно позабыли, – прошептала Салем.

***

Он это сделал.

После стольких месяцев у него всё получилось!

Хазел Рейнхарт посмотрел в небо и расхохотался. От его руки тянулась веревка к черному, напоминавшему коня Гримму с костяными пластинами на груди и по бокам.

Но важнее всего оказалось то, что из его лба торчал зазубренный рог.

– Я НАШЕЛ ГРИММА-ЕДИНОРОГА! – крикнул Хазел. – ТЕПЕРЬ ТИТУЛ ЛУЧШЕГО ДЯДИ ПРИНАДЛЕЖИТ ИМЕННО МНЕ!

Единорог заржал, возвращая его обратно к реальности.

– Кхем. Ладно. Пора отправляться в Земли Гриммов.

Хазел потянул за веревку, заставив единорога следовать за собой.

– Интересно, чем все занимались в мое отсутствие?

Впрочем, вряд ли могло произойти что-нибудь действительно важное.

***

Двадцать лет спустя

***

– Мне об этом известно, Советник. Фестиваль Тьмы пройдет как и обычно. Да, я знаю о сжатых сроках. Да. Да, я… Нет, с ними я еще не разговаривал. Разумеется, его величеству и королевской семье мы обязательно вышлем приглашение. Да, – вздохнул Оскар Пайн, устало потерев переносицу. – Я поговорю с ним насчет расширения торгового соглашения. Пожалуйста, Советник, оставьте это дело мне.

Само собой, его собеседник и не думал униматься, продолжая заваливать Оскара своими ‘ценными’ советами и указаниями. Тот привалился к стенке лифта, надеясь то, что кабина просто рухнет вниз. По крайней мере, это было бы вполне приемлемой причиной, чтобы ‘случайно’ уронить свиток и наступить на него.

– Хм? Да. Разумеется, я слушаю. Разве могло быть как-то иначе?

Оскар не стал обращать внимание на раздавшийся у него в голове смех.

– Боюсь, что в данный момент я не смогу прийти на совещание. К тому же мне срочно нужно заняться делами. Первый день учебного года в Биконе и всё такое прочее. Наверное, вы и сами обо всем знаете.

Он еще раз вздохнул, прислушиваясь к ответу.

– Да, мне известно, насколько это важно. Но в нынешнем году сюда поступают несколько не менее важных студентов. Обязательно нужно произвести на них хорошее впечатление.

Разумеется, Советник пожелал узнать их личности.

– Ну, для начала это младший Айронвуд.

Оскар с удовольствием прислушался к тому, как Советник закашлялся.

– И еще кронпринцы Земель Гриммов. Да, оба, – ухмыльнулся он. – О, так вы тоже считаете, что мне будет лучше вернуться к работе с ними? Очень рад, что по этому вопросу мы с вами полностью согласны. Благодарю за понимание, Советник. Я свяжусь с вами, когда закончу с самыми неотложными делами.

Разговор наконец завершился, а двери лифта открылись, позволяя ему войти в его кабинет на вершине башни.

– В гробу я видал всю эту политику. Понятия не имею, как Жону вообще удается столько времени ей заниматься.

Хотя нет, кое-какие знания на эту тему у него все-таки были.

У Жона для планирования имелась Вайсс, а через всё остальное он продирался на чистых инстинктах.

Оскару тоже хотелось бы научиться и тому, и другому, но несмотря на всё то время, которое они проводили вместе, почерпнуть столь полезные навыки так и не удалось.

Зато вредных привычек он успел понабраться.

Оскар с улыбкой посмотрел на чашку кофе. Раньше он просто не понимал, почему Озпин настолько обожал этот напиток, но получив свою нынешнюю должность, все-таки осознал всю его прелесть и даже необходимость.

И для этого понадобилась всего лишь пара лет.

“А мне приходилось заниматься всем этим в течение столетий”.

– Тебя никто не спрашивал, Озпин.

“Просто замечание”.

Оскар закатил глаза.

У Озпина вообще имелась привычка делать ‘просто замечания’, когда ему казалось, что Оскар справлялся не слишком хорошо. Пожалуй, практически идеально эту ситуацию иллюстрировал пассажир автомобиля, дававший водителю советы насчет того, как тому лучше всего было управлять своим транспортом.

“Хватит. Ты же Оскар Пайн – самый молодой директор Бикона за всю его историю. Что о тебе подумают студенты, если узнают, что ты разговариваешь сам с собой?”

– Как мне говорили, тебе в твоей работе довольно часто помогал образ эксцентричного маразматика. Так что ничего особенно страшного не произойдет.

Озпин хмыкнул.

Двадцать лет…

Прошло целых два десятилетия с тех пор, как они стали жить в одном теле. Люди больше не враждовали с Гриммами, а с их Королем и вовсе был подписан мирный договор.

Эти годы никак нельзя было назвать простыми. Кто-то оказался рад изменениям, другие – не очень.

Потерявшие кого-либо из близких и потому движимые гневом люди продолжали пытаться свершить свою месть. Старые Охотники и Охотницы, лишенные острых ощущений, пробовали нападать на самых крупных монстров. Несчастные случаи всё еще происходили.

“Всех спасти не сможет никто, Оскар. Лучше взгляни на эту картину целиком”.

– Знаю, Оз. Мне уже давно не пятнадцать лет.

Тот ничего не понимавший в жизни подросток, которым он когда-то являлся, остался в далеком прошлом.

После объединившей враждующие фракции победы над Богом Света, Оскар не знал, что ему следовало делать дальше. Возложенная на него Озпином задача внезапно оказалась выполнена, а их путешествие подошло к концу. Угроза слияния исчезла, так что сам Озпин решил выбрать существование где-то на задворках сознания, предоставив Оскару жить своей новой и такой пугавшей его жизнью.

Разумеется, первым делом он позвонил родителям.

“Это была весьма забавная беседа…”

– Моей вины тут нет. Ты же сам использовал мое тело для того, чтобы сражаться с Богом Света, что потом показали по всему Ремнанту. Естественно, мама испугалась, когда это увидела.

“Хватит говорить обо всем так, будто никакой выгоды из сложившихся обстоятельств ты не извлек…”

Оскар слегка покраснел.

Ну, внимание всегда было приятно, особенно от тех женщин, которые называли его очень ‘милым’ и ‘храбрым’. В конце конов, ему тогда было всего лишь пятнадцать или шестнадцать лет.

– Просто кое-кто не позволил мне заглядываться в сторону не то что моих ровесниц, но и вообще девушек младше двадцати лет.

“Мне больше двух тысячелетий, Оскар. И я не собираюсь спать с девочками-подростками даже в качестве придатка к твоему сознанию. Кроме того, я уже говорил тебе, что стоит попытать удачи с Глиндой”.

– Она меня пугает.

“В этом-то и состоит немалая часть ее очарования”.

– Ладно, хватит уже о женщинах, – кашлянул Оскар. – Если Мелани узнает о чем-то подобном, то просто меня убьет. А вот если что-то такое заподозрит Милтия, то сначала еще и кастрирует. К тому же всем нам известно, чем окончилась твоя собственная личная жизнь.

“У меня было много ошибок…”

– Да-да, об этом тоже все знают. Тебе, кстати, всё еще нужно ответить на приглашение Салем.

“Разве? Зачем?”

– Озпин, она выходит замуж. Это не такое уж и маленькое событие.

“Салем выходит замуж один раз в каждые два года”.

– Они с Николасом просто обновляют и подтверждают свой семейный союз.

“А мне кажется, что они пытаются сделать не такой уж и скрытый намек своим никак не желающим заводить отношения детям. Большинство людей играют свадьбу один или два раза за всю жизнь, а Салем с Николасом женились уже двенадцать или тринадцать раз”.

– Четырнадцать, – поправил его Оскар.

“Ты в этом уверен?”

– Помнишь ту историю с фальшивым жрецом? Салем тогда испугалась, что это не будет засчитано, и на всякий случай решила повторно сыграть свадьбу.

“А, точно. Четырнадцать”, – вздохнул Озпин. – “Ладно, передай мне, пожалуйста, управление телом, чтобы я мог написать ей ответ. Думаю, не так уж и плохо будет вновь встретиться со всеми. Ну, дипломатия и всё прочее в том же духе. Интересно окажется взглянуть и на Кроу, если, конечно, шесть детей его еще не прикончили”.

– Корал пока что не удалось его сломить.

“Какие ее годы…”

Оскар усмехнулся, перебирая документы на столе. За это время он научился совмещать работу и разговоры с Озпином. Впрочем, тот помогал, делясь своим опытом и знаниями, но истинный путь просветления лежал именно в заведении себе личной помощницы.

Ему хотелось бы убедить Вайсс Шни принять эту должность, но та была слишком сильно занята реформами ПКШ и Атласа. Достойное дело, разумеется, но вместо нее пришлось взять Нору.

“Я всё еще не могу поверить в то, что она стала преподавательницей, да еще и заменила Глинду…” – пробормотал Озпин. – “С другой стороны, когда пришло известие о том, что она захватила форт Порт и устроила среди студентов соревнование по его штурму за дополнительную оценку, то в этом я ничуть не усомнился”.

– В мире частенько происходят очень странные вещи. Но когда дело касается Норы, то я предпочитаю просто ни о чем не спрашивать. Мне кажется, что Рен на нее весьма благотворно влияет.

Оскар считал, что такой эффект оказывало Проявление спокойствия, но, как уже было сказано, никаких вопросов задавать не собирался. К тому же это было бы не очень вежливо.

Кроме того, из Рена получился замечательный преподаватель истории. Ублек тоже иногда появлялся в качестве приглашенного специалиста, но куда больше его занимала археология, чему уже ничуть не препятствовали Гриммы.

Слишком уж много его ждало древних руин и нераскрытых тайн прошлого.

Друзья Оскара всё еще находились рядом, потому что не так уж и широк был круг общения на столь высоком уровне. И скорее всего, еще несколько десятков лет они никуда не уйдут.

Вайсс с Эмеральд получили в свое распоряжение ПКШ. Некоторое время вместе с ними работала и Блейк, желавшая удостовериться в том, что перемены пойдут на пользу фавнам. Но после того, как ее родители ушли в отставку, она вернулась в Менаджери и заняла их место.

Оскар слышал, что Блейк проживала вместе с Саном и Илией, но похоже, никто не знал, что конкретно между ними происходило. Впрочем, все оказались полностью согласны с тем, что ее личная жизнь вообще была чересчур сложна и запутана.

Пирра возглавила Хейвен, так что вполне можно было ожидать ее визита на ближайший Фестиваль Тьмы. Она уже исправила всё то, что натворил Лайонхарт, и вновь превратила Академию Мистраля в средоточие мощи и кузницу чемпионов.

Большинство Охотников теперь не выживали, а сражались в различных международных соревнованиях.

Во имя Бога Тьмы, разумеется.

“Восславим же Его”, – добавил Озпин.

Жон с Янг правили Землями Гриммов, иногда совершали дипломатические визиты, а также неустанно трудились над целой армией внуков, которую требовала Салем.

Руби?

О ней Оскару было мало что известно, и о ее текущем местоположении он понятия не имел. Изредка они обменивались сообщениями или звонили друг другу, и иногда встречались на каких-нибудь важных мероприятиях, но на этом его знания о ее жизни заканчивались.

Впрочем, Янг говорила, что с ней всё было в полном порядке, и волноваться не стоило. Да и сам Оскар не мог себе представить то, что смогло бы сломить Руби.

– Мир сильно изменился…

“Но изменился он к лучшему. Белый Клык наконец расформирован, а битвы остались в прошлом. Стены Вейла разбирают, чтобы построить из них новые дома, а благодаря торговому соглашению с Землями Гриммов, дефицит Праха нам больше не грозит. Жизнь стала гораздо проще”.

– В этом году Бикону придется принимать у себя Фестиваль Тьмы.

“Ну, может быть, существуют и некоторые сложности”, – вздохнул Озпин.

– Айронвуд собирается прибыть сюда, чтобы обсудить вопросы безопасности.

“Еще какие-нибудь ужасные новости есть?”

– Он приедет вместе с женой.

Стон Озпина эхом отдался в его голове.

– Синдер не так уж и плоха.

“Она является воплощенным кошмаром. Меня ничуть не удивляет, что ей удалось подыскать себе влиятельного мужа, пусть даже вариант с мистером Арком у нее не прошел. Но я до сих пор не могу поверить в то, какая ужасающая пара из них двоих в итоге получилась”.

– Их сын, кстати, сейчас спит внизу.

“Пожалуйста, не напоминай мне об этом. Почему-то меня не покидает мысль, что за следующие четыре года он захватит власть в Академии и установит тут военную диктатуру”.

Оскар рассмеялся, просматривая личные дела студентов.

Первый день в Биконе традиционно заключался в том, что все ложились спать в главном зале, готовясь к завтрашней церемонии посвящения.

– В этом году у нас имеется много весьма перспективных студентов, так что стоит провести для них достойный отбор.

“Закинь их всех в лес. Я всегда именно так и поступал”.

– Да, но у тебя там были агрессивные Гриммы, а мне для достижения подобного результата придется везде ставить ловушки. И даже в этом случае будет жаль всех тех диких зверей и Гриммов, которые повстречаются нашим студентам.

К тому же придется придумывать что-то новое на следующий год, поскольку информацию об испытаниях всё равно разболтают новичкам, как уже неоднократно случалось.

Бессовестные ублюдки.

“Как насчет такой идеи?” – спросил Озпин. – “Мы устроим войну прямо посреди Бикона. Не настоящую, разумеется. Две или даже четыре стороны конфликта. Пусть сразу же осознают всю важность стратегии, разведки, работы в команде и, конечно же, дипломатии”.

Оскар пожал плечами и записал его мысль.

– Меня это устраивает. Если удастся уговорить Нору-… – тут он замолчал, вспомнив, о ком именно шла речь. – Наверное, я слишком сильно устал. Разумеется, Нору уговаривать не придется. Скорее всего, она объявит себя и Рена еще одной стороной конфликта.

“Если кто-то из студентов сумеет справиться с этой парочкой, то сразу же принимай их в Бикон”.

– Само собой, Оз. Но нам нужно как-то сбалансировать команды.

“Выдели отродье Синдер и Айронвуда в отдельную сторону конфликта”.

– Это было бы не слишком честно.

“А вторую дочь Кроу нужно принимать прямо сейчас безо всяких испытаний”.

– Я сказал: ‘честно’! Если она называет тебя дядей Озмой, то это еще не значит, что нужно проявлять к ней какое-то особое отношение.

“Ты разве не видел ее, Оскар? Малышка Спарроу – это же воплощение очарования”.

– Знаю, но никаких поблажек ей делать всё равно не буду. Ладно. Допустим, мы сбалансировали команды. Что дальше? Отказывать проигравшим или судить всех на основании их личных достижений?

“Разумеется, второе. Даже если кто-то проиграет, то он вполне может нам подойти. С другой стороны, ничто не помешает избавиться от чересчур ленивых, агрессивных и не способных работать в команде кандидатов. А такие всегда найдутся”.

Это являлось чистой правдой.

Пожалуй, тогда им стоило вести запись хода испытаний, но никаких проблем тут возникнуть было не должно.

Оскар еще раз пробежался по личным делам, задержавшись на паре братьев. Они оказались очень похожими, но все-таки несколько отличались. Один был повыше, а другой – пониже, хотя оба являлись блондинами.

“Арки”, – усмехнулся Озпин. – “Двойняшки, как я понимаю, хотя глядя на них, об этом и не скажешь. Но обоим по семнадцать лет, и оба имеют отличные рекомендации. Учились в Атласе у самой Винтер Шни”.

Сыновья Жона и Янг. У них имелись младшие братья и сестры, но это были первенцы, появившиеся на свет всего лишь через пару лет после того, как их родители перевернули мир и заставили людей признать Гриммов. Оценки в их делах оказались весьма высоки, а в их умении драться Оскар не испытывал ни малейшего сомнения.

– Первый случай, когда полугриммы открыто прибывают в Вейл. К ним наверняка проявят повышенный интерес, а люди станут внимательно следить за каждым их шагом.

“В Атласе они довольно неплохо себя показали. Вряд ли с ними возникнет больше проблем, чем со всеми остальными студентами”.

– Ага, как же, – вздохнул Оскар. – Мне нужно встретиться с ними и каким-то образом донести мысль о том, что нельзя использовать свои способности для нанесения кому-либо вреда или, например, личного обогащения. Только в разрешенных преподавателями боях.

“Пусть применяют их для развлечений. Поведение обычных подростков успокоит людей, потому что это очень просто и понятно. А вот то, что не поддается никакому объяснению, как раз и вызывает страх”.

– Тоже верно.

Но работы предстояло еще очень много. Требовалось следить за теми фанатиками, которым не понравится присутствие в Биконе полугриммов. К счастью, устав Академии запрещал всякого рода дискриминации против, например, фавнов. Ничего не мешало применить те же правила и в этом случае.

Оскар уже хотел перейти к другим документам, когда кое-что привлекло его внимание.

– Озпин…

“Хм?”

– Тот, который пониже. Ты ничего странного в нем не замечаешь?

“Не-… Ох!” – рассмеялся он. – “Ну, теперь мы хотя бы знаем, куда она подевалась. Вот уж от кого такого не ожидал”.

Оскар улыбнулся.

Это и в самом деле объясняло очень многое. Даже слишком. Пожалуй, без некоторых знаний он вполне мог как-нибудь обойтись.

Но стоило признать, что личная жизнь оказалась странной и запутанной не только у Блейк.

– Нужно что-нибудь им подарить, – сказал он. – И поздравить. Хочу посмотреть на реакцию Руби.

“Ставлю сотню льен на то, что она покраснеет и начнет всё отрицать”.

– Это и так понятно, Озпин. Но посмотреть на ее реакцию всё равно хочется.

На приложенной к личному делу фотографии оказался запечатлен смотревший в объектив камеры и улыбавшийся парень. Цвет волос и профиль носа он, как и его брат, явно унаследовал у Жона, но Оскар с Озпином глядели совсем не на них.

У этого парня были серебряные глаза.