Безрассудная

Глава сорок пятая

Кай

Сегодня тот самый день.

Эта паническая мысль вырывает меня из сна.

Я открываю глаза, но тут же зажмуриваюсь от слепящего солнечного света.

Провожу рукой по спутанным волосам, разминаю затекшую шею после сна на толстых цветочных стеблях. Моргаю, глядя на чистое небо, и солнце подсказывает: мы проспали достаточно долго.

Я устремляю взгляд в сторону тени, отбрасываемой находящимся поблизости замком. Конец этой миссии так близок, и все же я не уверен, что у меня хватит сил довести ее до конца. Я скован долгом и создан, чтобы держать все под контролем. Я был создан для короля, а не для нее. Я никогда не смогу быть ее достойным.

Мой взгляд скользит по раздавленным цветам.

Как и следовало ожидать, Пэйдин все еще крепко спит у меня на груди, подложив руки под лицо, пока ее волосы беспорядочно разметались во все стороны.

Пэйдин.

Я вернул себе право обращаться к ней так. И я испытываю облегчение, когда это имя слетает с моего языка после нескольких дней, когда оно едва не срывалось с моих губ.

Она свернулась в клубочек рядом со мной. Я не решаюсь разбудить ее, хотя бы потому, что хочу подольше на нее смотреть. Однако все же предпочитаю ее компанию всему остальному.

Я трясу ее за плечо.

Ничего. Неудивительно.

Я пробую снова. На этот раз это вызывает у нее недовольное ворчание в мой адрес.

В ответ на очередную попытку разбудить ее я получаю лишь неприличный жест в виде поднятого вверх среднего пальца. Я посмеиваюсь, продолжая ее трясти.

— Тот факт, что тебе всегда удается так крепко спать одновременно впечатляет и настораживает.

— Если ты можешь спать в трущобах, — бормочет она, — то можешь спать где угодно.

Она поворачивается ко мне лицом, сонно моргая. Я не могу удержаться от улыбки при виде нее, такой ошеломляющей. После нескольких громких зевков она приподнимается на локте, чтобы сорвать свисающие над нами цветы.

Глядя на меня сверху вниз, она начинает вплетать их мне в волосы. На ее губах появляется улыбка, которая, к сожалению, заразительна.

— Делаешь меня красивым, Пэй?

Она закатывает глаза.

— Будто тебе нужна помощь в этом.

Как только она произносит эти слова, она поджимает губы, и на ее лице появляется сожаление. Я улыбаюсь так, как, я знаю, ей нравится, и это заставляет ее раздраженно фыркнуть.

— Я всегда знал, что ты считаешь меня красивым.

— Чума, — ворчит она.

— Скажи мне, — мягко говорю я, неторопливо проводя рукой по ее боку, — как тебе удалось так долго мне сопротивляться?

Один лишь ее смех мог исцелить самые сломленные частички меня, и именно это она и делала с того самого дня, как я ее встретил.

— Что ж, это было не так уж трудно, Принц.

— В это сложно поверить.

И снова этот смех.

— Может, самоуверенные засранцы просто не в моем вкусе.

— Тогда скажи мне, кем ты хочешь, чтобы я был для тебя?

Ее рука замирает в моих волосах, а с цветов опадают лепестки. Я наблюдаю, как с каждой проходящей секундой молчания ее взгляд смягчается.

— Я не хочу, чтобы ты притворялся тем, кем не являешься.

— Но тот, кем я являюсь, недостаточно хорош для тебя, — шепчу я, глядя на облака, проплывающие над нами.

— А как насчет того, кем я не являюсь?

Ее вопрос заставляет меня перевести взгляд на ее лицо.

— О чем ты?

Она убирает руку из моих волос.

— Ты забыл, кто я? Что ты должен со мной сделать?

Я сажусь, заставляя ее сделать то же самое.

— И что, по-твоему, я должен сделать с тобой?

— Ненавидь меня! — внезапно кричит она и, кажется, сама удивляется этой вспышке.

— Ты этого хочешь? — спрашиваю я тихим голосом. — Ты хочешь, чтобы я ненавидел тебя?

Она проглатывает свой ответ, ничего не говоря.

— Посмотри мне в глаза и скажи, что я должен тебя ненавидеть, Пэйдин.

Тишина.

Я поднимаюсь на ноги и горько усмехаюсь.

— Потому что я так и сделаю. Я возненавижу тебя, если это будет означать, что ты проведешь остаток своей жизни, благодаря меня за это.

Она медленно поднимается, избегая как моего взгляда, так и вопроса, на который не хочет отвечать.

Я делаю шаг к ней.

— Пять слов. Это все, о чем я прошу. Пять слов, чтобы ты рассказала мне о своих чувствах.

Она переводит взгляд на меня. Затем я слышу пять слов, которые срываются с ее губ.

— Пожалуйста, просто ненавидь меня. — Пауза. — придурок.

При других обстоятельствах я бы рассмеялся. Но вместо этого я выдыхаю:

— Почему?

Она закрывает глаза.

— Потому что так проще. Легче оставаться врагами, чем становиться кем-то большим.

Я делаю глубокий вдох.

— Поздновато для этого, тебе не кажется?

Когда она ничего не говорит, я хватаю спальный мешок и засовываю его в ее рюкзак. На моем лице появляется что-то вроде маски оцепенения, лицо становится непроницаемым, а голос ровным.

— Ладно. Тогда нам пора.

Она качает головой и наконец отвечает.

— Не поступай так со мной. Не прячься под одной из своих масок, чтобы притвориться, что ты этого не замечаешь.

Я провожу руками по растрепанным волосам, качая головой.

— Ты хочешь меня без маски?

Ее голос звучит напряженно.

— Только таким я и хочу тебя, Кай Эйзер.

Я делаю шаг к ней, чувствуя себя обнаженным под тяжестью ее взгляда. Кажется неестественным позволять эмоциям отражаться на моем лице, а разочарованию — проступать в моих чертах. Но я разрешаю маске разлететься вдребезги, оставляя лишь монстра под ней.

— Хорошо. Вот я без маски, Пэйдин, — говорю я, тяжело дыша. — Я не знаю, чего ты от меня хочешь. У меня нет выбора…

— У тебя всегда есть выбор, — решительно произносит она.

— Только не в той жизни, в которой я родился. Не в тех миссиях, на которые меня посылают, — я практически задыхаюсь, когда слова срываются с моих губ. — Лишь в том, что касается тебя.

Она колеблется.

— Меня?

— Да, тебя. Еще кое-что, к чему я всегда питал слабость, — я издаю горький смешок. — У меня не было выбора в этом вопросе. Думаешь, я смог бы остановить это, если бы попытался?

Она качает головой.

— Остановить что?