Лёгкое Топливо

Сцена 36. Капля огня. Капля дождя

Вообще-то, делиться тигровыми креветками Алан ни с кем не планировал. Закупил их на днях у надёжного поставщика (не в супермаркете же, в самом деле, отовариваться!) и попросил фройляйн Шпигель приготовить маринад, чтобы вечером самому пожарить их на гриле. Распечатать бутылочку Mâcon-Villages и посидеть в тишине, подвергая сегодняшний день ревизии, завтрашний — проектированию.

На одного креветок хватало с лихвой. На двоих уже требовался гарнир.

— План простой, — распоряжался Блэк, повязывая фартук исключительно чтобы покрасоваться. — Будем готовить ризотто с лаймом и кориандром. Кастрюля в левом нижнем ящике, рис наверху, шумовка… чёрт её знает, должна быть где-то здесь.

Нала потянулась к верхней полке за рисом, приподнялась на носки. Алан благодушно перехватил её руку, снял коробку с недосягаемой высоты. Распахнул стеклянные двери, ведущие на террасу, поморщился.

— Дождь идёт. Этого следовало ожидать.

Рис готовился долго и оставлял массу времени на дежурные разговоры. С креветками же, напротив, возиться не пришлось.

Гриль находился под навесом, но косые капли колко хлестали по лицу и шипели, коснувшись раскалённой решётки.

— Знаешь, что это такое? — загадочным голосом спросил Блэк чуть позже, поставив перед гостьей соусницу с кричаще красным содержимым. И сам же ответил на свой вопрос: — Возмездие. Жаркое и пикантное.

Он готов был поклясться, что не вкладывал в слова двойного смысла — так получилось само.

Карамелизированные креветки, покрытые угольной сеточкой от гриля, глядели на них глазами-бусинками и поджимали хвосты.

— Позволь, я почищу, — вызвался Алан.

Всякий раз, как он расправлялся с морепродуктами, в голове разрывались петарды флешбэков. Когда ему было четырнадцать, отец впервые взял его в престижный лондонский ресторан — на светское мероприятие, больше напоминавшее инструктаж. Он долго и подробно объяснял сыну, для чего нужен каждый нож и каждая вилка, чем отличаются бокалы для белого, красного и игристого — и, главное, как по правилам этикета есть устриц и препарировать ракообразных.

— Постарайся сделать так, — наказал он напоследок, — чтобы все эти знания тебе пригодились. Чтобы в следующий раз уже ты мог привести меня в подобное место — и не ударить в грязь лицом, и не разориться.

Младший Блэк постарался. Но вести в ресторан было некого.

Зато он всегда был готов помочь даме со сложными блюдами — если игра того стоила.

Нала подвинулась, и он разоблачил каждую креветку так, будто помогал снимать латы рыцарям, возвратившимся из похода. Сложил опустевшие панцири пирамидой на отдельной тарелке, добавил сверху дольку лимона и, как следует помыв руки, вынул пробку из бутылки бургундского шардоне.

— Мне — совсем немножко, — попросила Нала. Собеседник с пониманием кивнул.

— Как насчёт виноградного сока с тоником? Если сегодня ты не настроена пить и соглашаешься только из вежливости.

— Да. Пожалуй, так будет лучше.

Пузырьки в бокале льнули друг к другу будто икринки и лопались на свету. Лампы горели вполсилы, создавая заговорщический полумрак. Длинный стол, накрытый лишь на двоих, казался недосягаемо огромным и косился на гостью как на малое дитя, заглянувшее в комнату по ошибке.

— Такой большой дом… — произнесла она отстранённо, — и такой холодный…

— Что, прости? Ты мёрзнешь?

Она покачала головой.

— Не в этом дело, Алан. Знаешь, ты и сам напоминаешь мне дом без окон: высокий, представительный, красивый фасад, но внутри — холод и темнота…

— Иными словами, архитектурная угроза с проблемами отопления. Самому объекту хотя бы присвоена первая или вторая категория?

— Вторая со звёздочкой. Крайне важное здание, представляющее особый интерес[1].

Алан отложил вилку, поднялся из-за стола и встал у неё за спиной — не дотрагиваясь, но девушка невольно заёрзала на стуле.

— То есть, меня нельзя трогать без разрешения Министерства культуры? — уточнил он. — Весьма предусмотрительно. А ты, Нала? К какому типу застройки ты бы отнесла себя?

— Очень вкусное ризотто, — ответила та, собирая остатки риса на вилку. — Не уверена, что именно так его готовят в Италии, но несомненно достойный вариант.

— Это твоя попытка уйти от ответа?

— Нет, Алан. Всего лишь попытка собраться с мыслями. Знаешь, я вовсе не здание — скорее, игровая площадка. Ну или скейтпарк. Местечко, где собираются ребята, чтобы пообщаться, немного подурачиться и потрюкачить. В общем, побыть собой.

Блэк наклонился, положил руку ей на локоть.

— Ясно. А ты не боишься, что какой-нибудь чертовски обаятельный незнакомец с темнотой за фасадом вторгнется в твоё пространство и… тоже станет собой?

— Возможно, на это я и рассчитываю, — отвечала она, подавив усмешку, которая угадывалась лишь по тому, как вздрогнули её плечи.

— Ну, хорошо. Тогда смотри, что случается.

Алан взял самую крупную креветку с её тарелки и обмакнул в красный соус.

— Прошу, мадемуазель. Ты знаешь, что делать.

Нала послушно наклонилась к его руке.

— Неужели ты думал, я не попробую твой хвалёный жидкий огонь, или как ты его называешь? — уточнила она перед тем, как откусить кусочек.

Он знал, как это бывает. Знал, как медовое пламя танцует на кончике языка — и угасает, ошеломив иллюзорной недолговечностью.

А затем по всему телу разливается жар. Краснеют щёки и уши, и температура подскакивает на градус. Кружится голова, а внутри разгорается самый настоящий пожар, потушить который под силу, как ни странно, лишь увеличив дозу огня.

Этот соус он тоже раздобыл в Латинской Америке. Его называли Beso del Diablo — помимо капсаициновой бури из трёх сортов чили, копчёной паприки, сока лайма, мёда и чеснока в него добавляли текилу.

Хороший был соус, взрывной. Алан съел тогда буррито с этой адовой смесью, а когда сутки спустя поцеловал Элеонору, та плакала, жаловалась на ожог слизистой и пила охлаждённое молоко. Элли в принципе не переносила острую пищу, но такого эффекта не ожидал ни один из них.

А вот Нала… она отреагировала иначе. Громко выдохнула, обмахнула лицо ладонями на манер веера, потрогала лоб.

— Вот это да! Сильная вещь.

И принялась за вторую креветку. Съела их все за считанные минуты, поднялась, чтобы убирать со стола.

— Оставь. Ты же гостья. И потом, как насчёт десерта?

— Я, может быть, и в гостях, но меня учили хорошим манерам, — возразила та.

Когда они загрузили посудомоечную машину, Нала упомянула, что не против десерта, если в него тоже можно добавить капельку острого чили. Как и ранее Блэк, она вышла на террасу, осмотрелась вокруг. Дождь усилился и лил теперь отвесной стеной.

— Всегда мечтала это сделать, — сказала девушка и, разувшись, шагнула из-под навеса, раскинула руки в стороны.

Она намокла моментально, как если бы угодила под душ. Волнистые волосы распрямились, покрылись глянцем, очки запотели, и она зацепила их за вырез кофты. Алан последовал за ней, прикрыл дверь. Встал у стены и молча наблюдал исподлобья за тем, как эта девчонка шлёпает по лужам босиком и ловит на ладонь кристальные капли.

— Эй! Иди сюда.

Он медленно поднял голову.

— Ты ведь не ожидаешь, что я выйду под дождь в тактических штанах за тысячу фунтов? Даже если они предназначены именно для этого.

— Как раз ожидаю! — рассмеялась она.

Алан повёл бровью и подошёл ближе, взял её за руку.

— Довольно. Возвращайся в тепло. Не хочу изображать твою маму, но простыть под октябрьским дождём ничего не стоит.

Нала не поддалась — наоборот, потянула его за собой, продолжая смеяться.

— Ал, не занудствуй.

— Как ты меня назвала?

Она вздрогнула от его тона, холодного, как этот ливень, протёрла глаза.

— Я… прости, не хотела обидеть. Но ты правда бываешь таким занудой!

— Я не про это. Имя. Зачем ты его сократила?

Девушка запрокинула голову. «Да-да, к слову о занудстве…» — говорили её глаза.

— Слишком фамильярно? Больше не буду… сэр.

— Ну-ну, незачем так официально. Достаточно полного имени.

Людей, которые звали его просто Ал, он мог свободно пересчитать по пальцам одной руки, и желал, чтобы так оно и оставалось.

Нала сделала шаг назад, не пытаясь вызволить руку, но вынуждая следовать за ней.

— А какое оно, это полное имя? Алан что-нибудь пафосное Блэк, сэр зануда и профессор этики, любитель читать нотации, прикрываясь юридическим образованием?

Каждый последующий титул звучал громче, надрывнее предыдущего, но Алан не изменился в лице.

— Ты провоцируешь, — сказал он спокойным голосом. — Выуживаешь эмоции. Тебе в самом деле так важно, чтобы я постоял рядом с тобой под дождём? Изволь.

Он покинул укрытие, шагнул навстречу холодным лобзаниям и ветру, свистящему в ушах. Но перед этим снял с себя водолазку и повесил на ручку двери.

— Не люблю, когда вода стекает за шиворот, — пояснил он. Вновь взял её за руку, развернул, словно в танце, обнял.

— Что теперь, мисс? Будем, как в детстве, ловить языком капли? Или сбрасывать водяные бомбы с балкона?

— Просто побудем немного в моменте. Не в пресловутом отсеке сегодняшнего дня, а за бортом, вне времени.

— Как скажешь.

Оба умолкли. Алан думал о том, что в этом неожиданном, детском, но вместе с тем взрослом порыве было больше жизни, чем в любом из светских вечеров, которые он когда-либо посещал.

Нала подняла лицо к небу; вода стекала по её щекам, будто слёзы, но она улыбалась.

— Вот и всё, — сказала она тихо. — Мечта сбылась.

— Значит, мы можем вернуться?

— Да… думаю, да.

— Тогда вперёд.

И без предупреждения, без слов он подхватил её на руки. Внёс на кухню (затворил стеклянные двери), затем в коридор — и далее вверх по ступеням.

— Алан, куда ты меня несёшь?

— В ванную, разумеется, — невозмутимо ответил тот. — Или ты думаешь, я позволю тебе замёрзнуть в моём доме? После холодного душа самое время принять горячий. Не волнуйся, не вместе, — добавил он, почувствовав, как гостья напряглась. — Если, конечно, у тебя нет на этот счёт другого мнения.

[1] В Великобритании определённым зданиям, имеющим культурное/историческое/архитектурное значение, присваивают охранный статус. Их называют Listed Buildings. Такие здания делятся на три категории (grades): Grade I (первая категория: здания исключительной значимости), Grade II* (вторая категория со звёздочкой: особо важные здания) и Grade II (вторая категория: здания, представляющие особый интерес).