Любимая для эльфа 2

Глава 446. С ног на голову

Флаву стало слегка не по себе, когда царевич Ричард, которого Флавиан немного побаивался, шагнул ему навстречу в толпе, собравшейся по случаю очередной вечеринки.

Белоснежно улыбнувшись — по мнению Флавиана улыбка больше походила на оскал — Ричард без предисловий начал, буравя Флава холодным взглядом голубых глаз:

— Что-то давно от тебя ничего не слышно. Не заговариваешь, не приходишь, не назначаешь ничего, вот мне и пришлось явиться самому. Неужели ты передумал насчет перерождения девочек?

Флавиан пожал плечами — высокий, статный, возможно, он уступал кому-то еще, но казался намного крупнее жилистого царевича. И все же ни золотые напульсники на его запястьях, ни молодцеватость не ощущались сравнимо опасными с темной аурой Ричарда.

— Нет, но Лана пока не горит желанием. Юми уже готова?

Ричард расстреливал его взглядом:

— Готова, так что улизнуть тебе не удастся. А раз ты не особо стремишься сбежать, тем проще. Придешь, когда я тебя позову.

Флавиан торопливо согласился, все больше чувствуя себя не в своей тарелке:

— Да-да, конечно. Расслабься. Мы четко договорились тогда.

Не хотела ли Лана или он сам?

Флавиан продолжал встречаться с эффектной блондинкой по инерции, не желая расставаться, но и не порхая в сладких любовных грезах. Это было привычно, знакомо, удобно, он уже разболтал всем на своих вечеринках о прекрасной человеческой девушке…

Пожалуй, он слишком много раскрыл и самой Лане, поскольку Лукас однажды, глядя ласково, приговорил его беспечную свободу:

— Будешь ли ты проходить с ней Церемонию, дело твое. Но знаниями о нас ты уже «отравил» девушкино сознание. Придется взять на себя ответственность и переродить ее.

Флавиан не был против, но торопиться смысла не видел. Ричард не предлагал ему воспитывать Юми, но в свою очередь не брался выступать помощником с Ланой.

Тамико пока растила Кацуо, и так выходило, что у Флава не было кого-либо здесь и сейчас, кто взял бы на себя уход за ребенком.

Делать перерыв в своей карьере Флавиан не собирался ни в коем случае.

Юми никакой темной ауры у Ричарда не видела.

Где-то взбалмошный, в чем-то беспокойный, очень властный и безумно сексуальный мужчина стал не только ее страстным любовником, но и лучшим другом, с которым увлеченно-сладко обсуждалось что угодно.

В то же время он беспощадно рушил мир Юми на кусочки, переворачивая ее представления с ног на голову. Первым делом это коснулось дружбы.

Юми нравилось общаться с девчонками, обсуждать мечты, планы, дела, отношения. Взъерошив пальцами волосы, она размышляла:

— Кому я буду нужна у вас? Кто меня поймет?

Сидя напротив любимой за низким столом, Ричард лакомился ее умело приготовленной стряпней:

— А у нас довольно много бывших людей из Города. Тамико, Марина, Маю… Мужчины, но с ними я тебе общаться не дам. Тем более, они оба когда-то тебя обидели, — интонация не сулила обидчикам доброго.

Юми воскликнула:

— К чему ворошить прошлое! Я всех своих бывших давно простила. И забыла, — Юми тотчас переключилась на другую мысль: — А с девчонками попадос!! Прямо все те, кого мы с Наоко привыкли не любить! Невезуха!

Ричард внимательно и чуть грустно оглядел Юми:

— Не представляю, за что вы их не любили, но у Наоко собственный приличный список грехов, о котором тебе стоило бы осведомиться прежде, чем принимать решение приятельствовать с ней. Конечно, Наоко все умолчала, а я не хочу рассказывать сейчас…

Юми не спорила, только расстроенно поджала губы, Ричард поспешил исправиться:

— Дело не в тебе! Думаешь, стал бы я без причины скрывать от тебя касающееся твоей лучшей подруги? Я же в курсе, как вы были близки. Итог один, моя маленькая… Один и суровый: вам с Наоко стоит прекратить всяческие отношения еще до твоего перерождения. Если не получится мирно, зови меня. Приду на помощь.

«Буду оберегать тебя всегда, сколько буду себя помнить».

Ричард говорил это раньше, жадно ее целуя — Юми ему верила.

Сейчас Наоко и Нанами уехали в путешествие. Впрочем, сама Наоко стала отдаляться от Юми с тех пор, как Юми рассказала ей, с кем встречается.

По душам они не говорили, Юми не обвиняла Наоко в том, что она скрыла подробности о своей нечеловеческой сущности и фактически обманула всех, некогда старательно выставляя монстром Лукаса…

Юми пока не знала, как относиться к изменившемуся миропорядку. Лукас оказался не сволочью и изменником, а братом ее любимого, что вызывало невольную симпатию. Девушки, о которых они без конца сплетничали как о странных лузершах, жили более, чем благополучными жизнями. Зато сама Наоко оказалась опаснейшей преступницей, которую фактически навсегда депортировали из страны…