Мелиса Мартен: сила к жизни

Глава 67. Брадикардия

Андрэ в один миг добежал до указанного места.

Как и сказал дедушка, Маркиза расположилась под кроной раскидистой сосны с витиеватым и уходящим в сторону моря стволом. Мелиса сидела на покрывале. Вокруг неё были разложены местные вкусности: вяленое мясо, сыры, сухофрукты, а в руках у неё был бокал (по всей видимости с вином, так как из корзины виднелась полупустая тёмная бутылка).

— Мисс Мартен. — Андрэ позвал маркизу, и та обернулась.

Мелиса ответила не сразу. Ей понадобилась пара секунд чтобы осознать, кто нарушил её покой. Она несколько раз моргнула, посмотрела на герцога, на бокал вина в её руке, а затем снова на Андрэ.

— О… Мистер Ребер… — Беззвучно, лишь шевеля губами, произнесла она.

— Я искал вас, чтобы снять с вас обвинения и помочь очистить ваше имя.

— Хм… — Мелиса медленно отвернулась и перевела скрытый мутной пеленой взгляд на горизонт, где сине-серое море соединялось с перламутровым небом, разрисованным розовыми лучами просыпающегося солнца. — Вам передали моё письмо?

— Да. Я прочитал его.

Андрэ обошёл покрывало, на котором сидела маркиза, и встал по левую сторону. Герцог едва дышал, его дыхание давно сбилось, сердце зашлось и, сбивая ритм, отдавалось гулом в грудной клетке. Всё его нутро металось, душа велела быстрее хватать маркизу и, не теряя времени мчаться в Гольфре. Однако прозрачное от бледности лицо Мелисы и её глаза, в которых проскочил проблеск жизни только в момент, когда маркиза перевела взгляд вдаль горизонта, не дали Андрэ сделать и шагу. Герцог испугался. Его тело задеревенело от вида Мелисы. Андрэ словно увидел стеклянную скульптуру, которая уже давно пошла трещинами и которую только тронь, и она рассыпается на осколки. Он увидел фею, чьи крылья были обломаны, и которая из последних сил пыталась уловить и насладиться последними секундами жизни.

Андрэ окоченел и замер, не зная что делать, в то время как Мелиса безмятежно растягивала горькие минуты ускользающего блаженства.

Время маркизы медленно утекало. Тик-так. Тик-так.

— Вот как?.. Это хорошо. В целом всё сложилось даже немного удачно. Хорошо, что ночью я вас не застала. Не думаю, что смогла бы рассказать вам всё, глядя в глаза. Это всё такой абсурд и теперь… — Мелиса посмотрела на герцога. Она хотела бы увидеть, какие эмоции отразились на его лице, однако в утреннем зареве лицо Андрэ оказалось скрыто тенью. — Теперь нет смысла думать о справедливости правосудия.

— Не говорите ерунды. Я же сказал, что помогу вам. Я всё исправлю.

Уголок губ Мелисы едва дёрнулся в болезненной улыбке.

— Вы ведь сказали, что прочитали моё письмо. Тогда вы должны уже знать, что я…

— Я читал. И всё прекрасно понял! К тому же ваша помощница рассказала, как обстоят дела с камнями маны. Вам не о чём переживать. Переливать ману не так сложно, как все думают. Моим рыцарям это под силу. Никто вне моих земель никогда и не узнает о вашей болезни. Я позабочусь о лечении.

— Неужели? Когда я искала информацию, то не понаслышке узнала, что переливание маны достаточно трудозатратный процесс.

— Это не та проблема, о которой вам стоит переживать. Оставьте всё мне и не волнуйтесь.

— Хах! А Вы умеете обнадёживать.

Мелиса хотела бы довериться Андрэ, но ведь она уже пробовала переливать в себя ману, и тогда совершенно ничего не получилось. Более того, людям, которые переливали ману в Мелису, с трудом удавалось продержаться неделю. И из-за этого Марку приходилось постоянно и постоянно искать новобранцев. Но даже так результата это не приносило. Поэтому каким бы уверенным в себе герцог не был, Мелиса знала наверняка — её уже не спасти. Сейчас она просто сдалась и наблюдала, как время с каждой секундой ускоряло свой бег.

Тик-так-так. Тик-так-так.

— Всё вышло, как вышло. — Прошептала маркиза, а затем смиренно выдохнула. Она опустила глаза вниз, скрыв взгляд за крыльями пушистых белёсых ресниц.

Обычно глаза Мелисы всегда были накрашены: острые стрелки, ресницы в разлёт. Яркие и вульгарные её голубые, а в лучах солнца — лазурные, глаза всегда привлекали внимание. Они кричали и искрились живостью. Кидали вызов. Убивали на повал и влюбляли в себя. Так было всегда. И даже в тот момент, когда Андрэ единожды удалось лицезреть её оголённые чистотой веки, Мелиса не выглядела столь опустошённо. Сейчас же её глаза потухли, померкли и растворились в несбывшихся мечтах. И эта перемена не смогла ускользнуть от Андрэ.

Мелиса перехватила бокал другой рукой и покрутила его, рассматривая как остатки вина, прокатываясь по стенкам бокала, оставляют за собой янтарные слёзы.

— Присаживайтесь. — Указала она на свободный кусочек покрывала, и герцог безмолвно рухнул рядом. Андрэ по-прежнему бездействовал, а сам про себя думал, как помочь Мелисе и не ухудшить своими резкими действиями её состояние. Он задавался вопросами. А что, если просто схватить её и увезти? Или всё же стоит уговорить её поехать с ним по доброй воле? Как ему стоит поступить, чтобы спасти ту, кто зажёг в нём пламя жизни? Что ему нужно сделать, чтобы глаза Мелисы вновь горели? Сколько у него осталось времени? Как долго ещё продержится камень маны в медальоне маркизы? Час, два или и того меньше? Андрэ искал способ и одновременно с тем считал убегающие минуты.

Тик-так-так. Тик-так-так. Тик-так-так.

— Я, кажется, вам уже как-то проболталась, что купила виноградники. — Маркиза провела рукой, обводя земли от моря и до самых высоких холмов вдали. — Красивые, не правда ли?.. Когда я оказалась здесь впервые, то большинство лоз было выкорчевано и уничтожено. Всё имущество было арестовано, а люди, которые жили этой землёй, уже начали разъезжаться в другие деревни. Я и не думала, что за пару лет здесь всё так оживёт. — Мелиса вдохнула свежего воздуха всей грудью, запустила руку в корзину и вытащила оттуда кусочек отломанного сыра. — Попробуйте. Это выдержанный сыр. Такого в столице нет.

Андрэ так и не решил, стоит ли сейчас вести столь отвлечённый диалог, когда время с каждой секундой уносило с собой жизнь маркизы. Но даже так, глядя в едва искрящиеся любовью к окружающему миру глаза Мелисы, он не смог отказаться и попробовал предложенный ему кусочек местного сыра.

— Вкусно.

— Мне так понравился. — Воодушевлённо ответила маркиза. — Никогда такого не ела. Если бы знала, что это так вкусно, то приехала бы сюда чуть раньше и наелась бы до отвала. Во-от с таким бы пузом ходила. — Мелиса надула щёки, руками обхватила воображаемый живот и слегка наигранно рассмеялась, в то время как в глазах её стояла грусть. — Попробуйте и этот. — Она протянула другой кусочек.

— А, знаете, ещё тут недалеко есть пещера с маленьким заливом, говорят там очень красиво днём, а в полнолуние и вовсе сказочно. Можно было бы там поплавать… Вообще я безумно боюсь плавать ночью. Вода ведь такая чёрная. В ней совсем ничего не видно… Хотя… В прошлый раз, когда я была с вами, плавать было почти не страшно. Поэтому, думаю, я смогла бы искупаться там и одна. Правда… — Мелиса Неловко почесала переносицу. — Правда я так и не дошла сегодня туда. Испугалась…

— О чём вы?

Маркиза так резко остановила свой монолог, что Андрэ от волнения чуть не накрыл её руку своей ладонью. Он едва сдержал свой порыв, а после в неловкой тишине стал ожидать продолжения. Но даже спустя несколько секунд молчания Мелиса так и не набралась смелости закончить предложение. Она просто не могла произнести в слух, что испугалась, что отведённое ей время может остановится в тот момент, когда она будет в воде, и что она так и утонет в так сильно пугающих её чёрных водах пенящегося моря.

— Да нет, ничего… Вокруг так много красивых мест. Я слышала, вы ходили под парусами?

— Да, это было давно.

— Должно быть было очень захватывающе. Хотя… Тогда была война и, конечно, в том не было и капли романтики. Простите, что напомнила. Вам не было страшно?

— Нет. Не знаю! — Андрэ замотал головой из стороны в сторону. — Сейчас это не важно! Мисс поедемте в Гольфре. Там вас никто не тронет.

— Хм… Что за глупости?.. — Улыбнулась маркиза. — Давайте лучше выпьем. Вот, держите.

У Мелисы не было второго бокала, поэтому она отдала герцогу свой, а сама нарыла в корзине блюдце, стряхнула с него сырные крошки, разлила остатки вина и чокнулась с Андрэ.

— Будем!

Вино обожгло горло им двоим: Андрэ, потому что он был трезв, а Мелисе, потому что та совсем не была привычна пить, а это был уже не первый её бокал за ночь.

— Вкусно! Правда ведь, вкусно?! — Во взгляде маркизы промелькнула искренняя детская радость и тут же потухла. — Знаете, если высадить виноград, то сделать из него первое достойное вино получится только через десять лет. А хотя… естественно, вы знаете…

Мелиса заметно расстроилась от осознания, что она рассказывает Андрэ то, что тот и так прекрасно знает.

— Я не знаю. Расскажите мне. — Андрэ ответил рефлекторно. Он просто не мог выдержать те смешанные на лице маркизы чувства. Однако затем он протёр лицо рукой, словно отгоняя рой лишних мыслей, и попытался вернуться к своим увещеваниям. — Не так! Поедемте в Гольфре, там я выслушаю любой ваш рассказ.

— Вы смешной. Говорите, что читали моё письмо, а сами… Я же не доеду.

— Нет. Доедите!

— Мистер Ребер, позвольте мне просто посидеть здесь до конца. Давайте поедим, выпьем и не будем говорить о…

— Я не хочу. Не хочу терять ещё и вас, когда я только начал чувствовать, ради чего живу. Ни за что! Я не могу допустить этого. Позвольте мне позаботиться о вас.

Сердце Андрэ разогналось до небывалых пределов, пытаясь выпрыгнуть наружу и достичь сердца Мелисы. Оно мчало, бежало и неслось так же, как и время неумолимо стремило свой бег.

Тик-так-так. Тик-так-так.

— Хм… — Мелиса странно хихикнула. — Сложись обстоятельства иначе, я бы точно решила, что нравлюсь вам.

— Тогда решите так, не смотря на обстоятельства.

— Вы и правда смешной. Даже если я и хотела бы раскрыть своё сердце, разве могу я так поступить с вами. Неужели вы хотите потом всю жизнь вспоминать это скомканное прощание? Или, быть может, вы говорите всё это, потому что догадываетесь о моих чувствах и хотите тем самым скрасить мои последние часы? Не нужно этой жалости.

— Так значит это взаимно!

— Мистер Ребер, мне уже никогда не будет места в Исковии. Здесь всё и вся против меня. Кажется, даже небеса не на моей стороне. Поэтому, пожалуйста, не давайте мне ложных надежд.

— Я никогда, слышите, никогда так не поступал! Моё слово — закон и для меня в том числе. Если я пообещал встать на вашу сторону, то я не отступлюсь и не изменю своего решения. Если я говорю, что сделаю всё ради вашего лечения, то я не лгу! Если я понял, что вы мне нравитесь, то ничто не способно изменить моего сердца.

Глаза маркизы наполнились влагой, и Андрэ не выдержал и схватил Мелису за плечи.

— Хотя нет! Есть кое-что, что может поменяться в моих решениях и моих словах… Вы можете сказать, что я сошёл с ума… И вы будете правы. Я обезумел. Я думаю только о вас. Я вижу только вас. Грежу лишь вами. Я люблю вас. Я сделаю всё, чтобы защитить вас. Выкрасть священную книгу — да пожалуйста. Собрать тысячи, нет, десятки тысяч камней маны. Выступить в вашу защиту на суде. Да даже свергнуть императора. Всё что угодно, только не покидайте меня. Скажите, что согласны поехать со мной в Гольфре. Я не дам никому вас и пальцем тронуть. А если всё ещё не верите, и моих слов вам недостаточно, то поверьте святому Искову, оберегающему нас.

— Ах, Мистер Ребер. — По щекам Мелисы покатились дрожащие и переливающиеся драгоценным блеском слёзы. — Вы просто невероятный человек. Наша первая встреча была очернена обстоятельствами, из-за которых я не позволяла себе и мыслить о вас. Я путалась. Думала, что сошла с ума и принимаю чувство страха за любовь. Я боялась. Насильно выбрасывала из головы мысли о вас. Но я… с того самого дня. С нашей первой встречи. Я не могла перестать думать о вас. Я вас… — Мелиса почти произнесла столь нежное слово в ответ на признание Андрэ, но осеклась. — Вы и правда удивительный человек, мистер Ребер. Вы прошли через многое. Мне даже страшно представить, каково вам было. Но даже так вы смогли остаться человеком. Внутри вас бьётся по истине нежное, верное и честное сердце. И тогда разве могу я позволить вам переживать обо мне? Разве могу я в ответ на вашу теплоту ответить согласием, которое обречёт вас на страдания? Конечно нет!

Андрэ на секунду смолк. Он вгляделся в растроганные, дрожащие глаза Мелисы и понял, что в его распоряжении остался последний козырь. Только это пришло герцогу в голову. Только так Андрэ мог показать свои искренние намерения, поэтому с последней надеждой и мольбой в глазах он выпалил. — Выходите за меня! Просто выходите за меня и тогда я никогда не выпущу вас из-под своей защиты.

— Ах, Мистер Ребер… Зачем вы так? За что?..

— Вы боитесь, что я не справлюсь? Не смогу вас защитить и найти выход из сложившейся ситуации?

— Справитесь или нет… разве это важно? Выхода всё равно нет. Нокс не излечить. А вступать в открытую конфронтацию с императором чревато очередной войной. Не берите на себя такую ношу. Когда я… когда я уйду, вы пожалеете, что приняли сейчас такое решение. Или вам просто нужна причина, чтобы поднять восстание?..

— Методы, которыми я буду пользоваться, никак вас не затронут. Я обещаю вам, что найду способ излечения и очищу ваше имя. Даже если сейчас вы отказываетесь, то я всё равно всё сделаю по-своему. Прошу примите мои чувства и позвольте мне помочь.

— Мистер Ребер… Я догадывалась, что вы чересчур своевольный человек. И вероятно вы и правда меня не послушаете и ни за что не отступитесь от своих слов. Но всё правда кончено. Чтобы вылечить нокс нужен человек с бесконечным потоком маны, а такового не существует. Видимо судьбу не победить. Или вы думаете, что сможете найти выход, даже если я не смогла?..

— Просто поверьте в мои силы и решимость.

Руки Андрэ начали дрожать. Он поставил на карту всё, почти умолял не оставлять его, он жаждал маркизу всем своим естеством. Его сердце уповало на её согласие.

И в итоге Мелиса сдалась.

— Мистер Ребер… Я уже не верю, что смогу спокойно прожить сегодняшний день. Но… Надежда ведь умирает последней?.. Я отдамся в ваши руки. Я согласна выйти за вас. Я согласна на всё пока вы на моей стороне. Я приму ваше предложение, но и вас я прошу выполнить мою… последнюю просьбу…

Её нежная рука скользнула по щеке герцога и маркиза шёпотом спросила, может ли она поцеловать Андрэ; на что тот утвердительно кивнул, в ответ притянул маркизу к себе, и она тут же прильнула к его губам.

Щетина герцога слегка колола и раздражала кожу, щёки Мелисы были ещё мокрые от слёз, но поцелуй Андрэ был так прекрасен, что маркиза медленно начала растворяться и забываться. Совсем на мгновение мир замер для них двоих. Они утонули друг в друге, наслаждаясь моментом. Они чувствовали дрожь в руках друг друга, трепет прикосновений и сердцебиение. Их сердца почти начали биться в унисон. Однако, как бы не старалось сердце Мелисы догнать разогнавшееся сердце Андрэ, как бы не пересиливало себя, у него так и не получилось.

Вскоре Мелиса начала медленно терять сознание. Её руки ослабли, ресницы перестали дрожать, и она рухнула в объятия герцога. Её сердце замедлило темп.

Отсчёт времени достиг своего апогея. Время Мелисы остановилось.