Мелиса Мартен: сила к жизни

Глава 71. Подоплёка событий

Ален кубарем скатился в овраг и распластался на неровной земле. Он бежал с поля битвы так долго и так быстро, что теперь у него не осталось и капли сил, чтобы взобраться по склону ямы. Кронпринц замер в недвижении и уставился на кроны деревьев, через которые едва проглядывалось небо.

«Я же хотел как лучше», — недоумевал Ален. Он размышлял в какой момент всё пошло не так, в какой момент он принял неверное решение, в какой момент их мнения с Андрэ разошлись, и почему герцог так запросто отвернулся от него. Мысли с бешенной скоростью, обгоняя ветер, колышущий шапки деревьев, сменяли друг друга. Предположения и домыслы зарождались и гасли, так и не получив достаточных обоснований. А ответы на мучащие кронпринца вопросы так и не приходили в его сияющую золотом голову.

— Кх, — закряхтел Ален, пытаясь подняться на ноги, но тут же замер, услышав голоса.

— Не долго наша песенка играла, — произнёс первый мужской голос.

— И не говори, — ответил второй. — Я уж думал, заживём без герцога. Даже уж план придумал. Только представьте себе, мужики: вот едет через наш с вами лес карета, вся такая в зо-олоте с рыцарской охра-аной. Катит быстро-быстро, а потом бац! — мужик ударил тыльной стороной одной ладони об ладонь другой. — И всех, кто спереди, ле́сочка то и порезала. А потом сверху…

— Дурак ты, Понс. Леска? Ага, как же. Не смеши уж.

Мужики засмеялись, и Ален понял, что людей было явно больше десятка, и люди те были разбойниками.

— А что я такого сказал? Как будто вы леской никогда не резались. Да она ж настоящее оружие. Вот послушаете меня, и мы моментально наживёмся на какой-нибудь глупенькой мисс. Зуб даю!

— А у тебя вообще осталось что давать?!

— Зырь! Ы-ы-ы… — Мужик, словно крюками, растянул рот указательными пальцами и похвалился неполным десятком чёрных зубов.

— Не наживёмся мы тут ни черта! И раньше то, что ни вылазка, то встреча с кровавым герцогом или с рыцарями Спасения. А теперь что? Теперь он не просто герцог, он ж всю землю себе захапал вместе с половиной армии. Как бы он тут какой отряд не разместил. Того и гляди вытеснят нас отсюдова.

— Крх-тьфу! — собрав из недр горла всё, что там накопилось, сплюнул один из мужчин. — Ну подмял он под себя этих рыцарей Спасения и что дальше? Думаете его величество спустит ему это с рук? Небось уже сейчас в столице собирают отряд из этих исковнутых. Они только службу свою отслужат, и конец нашему несчастью.

— И что ты думаешь, они победят? Не слышал что ли, что кронпринц сбежал с поля боя так быстро, что только пятки сверкали. Кто по-твоему этих религиозных фанатиков поведёт против герцога? Старый пердун Поль? Да он развалится быстрее, чем выйдет за ворота столицы. Или думаешь, сам император? Да он же даже против Брандтриша вместо себя своего сынишку отправлял. Небось и в этот раз с места не сдвинется.

— Его императорский зад намертво к трону прирос!

Разбойники загоготали во всё горло и ещё пуще принялись хаять всех подряд и рассуждать куда же им теперь податься, если герцог Ребер решит ответить имперской семье их же монетой. После чего, спустя какое-то время их грубые голоса стихли, и Ален зашевелился. Он дрожащими руками зацепился за торчащие из земли корни, из последних сил подтянулся, опёрся ногой о выступающий камень и поднялся наверх.

Кронпринц осторожно осмотрелся по сторонам. Сил с кем-либо драться у него совсем не было, и поэтому он медленно и опасливо направился искать ближайшее поселение.

— Чего спрятался в кустах? — выкрикнула на всю округу женщина, когда спустя пару часов блужданий Ален как раз собирался выйти из леса на тропинку, ведущую к деревеньке. — Задумал чего?

— Конечно нет, я… — Ален замешкался. Он хотел было сказать, что является кронпринцем этой страны, чтобы женщина проводила его к конюшне, и там ему выдали какого-нибудь коня. Но внутренний голос от чего-то прошептал ему, не раскрывать свою личность, и кронпринц его послушался. — Я захотел в туалет, вот и свернул с тропики, — с неловкостью в голосе ответил он.

— Ц-ц-ц, — пожурила его женщина. — А идёшь откуда? Не видела тебя я здесь раньше? Чей рыцарь будешь?

— Я… имперский. Имперский рыцарь.

Женщина одобрительно кивнула, поудобнее перехватила корзинки с собранными ею грибами и поплелась дальше в сторону деревушки. Однако свои расспросы она не закончила. Терять ей было нечего: до деревни оставалась пара шагов, а шуму она уже навела, и всем прохожим теперь уж было ясно видно, кто к их поселению подходит. Вот женщина и не опасалась.

— Сбежал что ль? — поинтересовалась она.

— Нет! Почему сразу сбежал? Я просто…

— Ой, не юли. Слышала я уж про мост Толь. Да что там, видела даже. Всё небо на западе алое было. Так что — сбежал?

Ален неуверенно кивнул.

— Не хорошо это — товарищей бросать. Вот если бы и при войне с Брандтришем все наши то и дело дезертировали, то и победы бы нам было не видать. Сдать бы тебя по-хорошему.

— Я не…

— Да не переживай. Не буду тебя сдавать. У тебя семья наверно. Вон молодой какой. Отца с матерью пожалел, да?.. Может и невеста уже есть. Ждёт небось. А мой муженёк так вот и не вернулся. Последнее письмо из Сапса отправил, и всё. Даже не знаю получил ли он мой ответ, что его дочурка будет ждать. — Женщина вновь перехватила корзинки, а после продолжила свои размышления. — А вообще ты правильно сделал, что сбежал. Нечего нам с его светлостью враждовать. Он человек хороший. Ты раз сбежал, значит не хотел идти против его светлости?

— Не хотел, — не соврал кронпринц.

— Это правильно.

Пока они разговаривали, то успели войти в деревню. Женщина всем весом своего тела навалилась на дверь трактирной, и та распахнулась.

— Эй! Смотрите кого привела — имперский рыцарь прямиком с моста Толь!

Десятки глаз уставились на Алена, от чего у кронпринца образовался настолько огромный комок в голе, что Ален и слова не смог произнести вслух и только и успел поблагодарить святого Искова, что потерял на поле боя и меч, и плащ, которые могли бы выдать его личность.

— Чего встал в дверях? Проходи. Раз такое дело, покормлю тебя, не оставлю пропадать. А потом можешь и домой отправиться.

— Мне нечем расплатиться.

— Но ты же не можешь воздухом питаться. А с меня не убудет. Авось и моего муженька когда-то какая-нибудь добрая старушка накормила.

Женщина оказалась хозяйкой трактира. Стоило ей только подойти к небольшой старенькой кухонной стойке, как её обступило пятеро парней — по всей видимости сыновей. Младшему было от силы тринадцать, а вот старшему было явно больше чем самому Алену. Дети ловко подхватили у мамы корзины, повязали ей на талию чистый фартук и вернулись к работе по обслуживанию гостей.

— Значит, говоришь, имперский рыцарь? — обратился к Алену старший сын.

— Да.

— Бежал из отряда кронпринца?

— Бежал.

— А чего бежал? — с прищуром и подозрением в глазах не прекращал свой допрос молодой человек.

— Я… не смог поднять меч против А… его светлости.

— Испугался что ль?

— Я не из пугливых.

— Не из пугливых, говоришь. Тогда чего сбежал? У нас такое не приветствуется знаешь ли. Вон, даже меч свой потерял, — с издёвкой подметил парень.

— Матюша, золотце, а чего ему оставалось делать? Против его светлости идти неправильно. Ты только вспомни сколько он для нас сделал. Если бы не его светлость, мы бы так и не похоронили вашего отца на родине.

Двухметровое «золотце» недовольно скрестило на груди руки, но словам матери перечить не стало.

— Да и потом, сейчас хоть в лес ходить не так страшно стало. Ты только вспомни, как в детстве мы по грибы или ягоды ходили. Соберёмся почти всей деревней: кто с мечом, если есть, кто с вилами. Да и идём, как на верную смерть. Страшно-то как было. Ужас! Сейчас то вон я одна хожу. Да, всё ещё страшновато конечно. Только вот я там за кустиком спрячусь, сям прислушаюсь, раз-раз и живёхонька дома. А раньше и не ступила бы одна в лес. Так что, что уж там говорить сбежал или не сбежал… Теперь уж нечего это обсуждать. — Женщина поставила перед Аленом тарелку с огромным куском рыбного пирога и бокал пива. — Ты бы лучше узнал, что теперь с герцогством будет. Я вот встретила в лесу Жаклин. Помнишь пастуха из Нумьё?

— Да.

— Это дочь его. Краси-ивенькая такая: волосики све-етленькие, носик курно-осенький, — на распев описала девушку хозяйка. — Ты поговори со своей женой. Она же тоже из Нумьё. Пусть нам вторую невестку организуют.

«Золотце» послушно кивнуло.

— Так вот, Жаклин рассказала мне, что его светлость только раз замахнулся мечом Люсидит, и кронпринц сразу же и сбежал с поля боя.

Ален чуть ли не поперхнулся.

— А она откуда знает?

— Сказала, что отец её аккурат во время столкновения на мосту почти рядом овец пас. Вот и видел всё своими глазами. Всё-всё видел. И даже объявление его светлости дошло до его ушей.

— И какое же?

— Его светлость объявил земли Гольфре независимыми от власти императора. Так всё было? — поинтересовалась хозяйка у Алена.

— Т-так, — подтвердил кронпринц, а сам почувствовал, как загорелись его уши и сжалось сердце.

— Вот это да… Помню, про Люсидит дедушка что-то рассказывал. Фамильный меч Реберов?

— Да, тот, что сам Исков выковал.

— И его светлость взял Люсидит с собой в бой?.. Вот это да. Объявил, так сказать, что никому не подчиняется и является наместником божьим.

— Что же это получается, мы теперь на границе находимся? Если его величество на его светлость с армией вновь пойдёт, нам самым первым достанется, — запричитала женщина.

— Слушай, а звать тебя как?

— А… Арно, сер Арно, — соврал Ален.

— Арно? А я Матео. Слушай, Арно, а что нужно сделать, чтобы в армию вступить?

Ален сначала не до конца понял вопрос. Кто бы не знал, как вступить в армию? Да все знали. Приходишь к старосте деревни и говоришь, мол, хочу вступить в армию, а там уж староста сам к кому нужно обратится и решит всё за тебя.

— А ты не знаешь?

— Так я и не про имперскую армию спрашиваю? Если ты, такой умный, не стал с его светлостью биться, то я по-твоему дурак что ль? Если уж и разгорится какая междоусобица, то лучше уж встать на сторону его светлости. При его власти мы хоть жить не боимся и не голодаем.

— Матюша, ты погоди горячку то пороть. Обождём чуть, может и решится всё миром.

— Да какой там?! Ты что не видишь к чему всё идёт? Разделится наша страна на две, и дело с концом. И если чтобы жить при власти его светлости мне нужно отбить свою деревню у его величества, то так и следует поступить.

— Ой, Матюшечка, вот смотрю я на тебя и отца вижу. Он так же говорил.

— А что я не прав? Вот скажи мне, Арно, у меня жена третьим беременна, если я сейчас ничего не сделаю, то без защиты его светлости деревня наша от разбойников не отобьётся, и чем я кормить четыре рта буду? Неужели этот кронпрЫнц, который и власти то не имеет, что-то сделает для маленькой деревушки, которая живёт благодаря паре десятков случайных путешественников в год, да продажи шерсти.

— Неужели вы готовы пойти против короны? — удивился Ален.

— А что? Предлагаешь нам с голоду тут помереть? Ну, год мы, допустим, протянем. А дальше что? Помирать, знаешь ли, никто не хочет. Ты сам то, что планируешь делать? Заберёшь семью и переберёшься в Гольфре?

— Я пока не знаю… Мне нужно поговорить с отцом.

Кронпринц уткнулся носом в рыбный пирог, а Матео продолжил обсуждать с матерью будущее деревни. По началу Ален слушал внимательно, следил за разговором, иногда отвечал или кивал, но чем больше он слушал, тем сильнее сжимались все его внутренности. Кронпринц ранее и помыслить не мог, что на самом деле думали о нём обычные жители. А столкнувшись с реальностью, он никак не мог её принять.

— Решено, завтра же с утра пойду в Гольфре. Может я и не обученный рыцарь, но что-то да могу. А ты, Арно, всё же в столицу отправишься?

— Да.

— Ну хорошо, — одобрила хозяйка. — Комната у нас есть, выделим тебе. Ночь отдохнёшь и выйдешь посветлу.

— Благодарю вас, но я лучше отправлюсь сейчас.

— Да куда же ты ночью пойдёшь? У тебя даже меча нет.

Женщина была права. Идти одному без денег и сопровождения было опасно. Поэтому Ален немного пораскинув мозгами всё же решил принять предложение хозяйки, переночевать в её доме, и с утра уже двинуться в путь.