Не названа цена

Глава четвёртая

Слова Рийара так глубоко запали в сердце Илии, что она полночи ворочалась, не в силах заснуть.

Ей никогда не приходила в голову мысль о карьере в качестве силовика — скорее всего, потому что подсознательно она была убеждена, что это совершенно неженское дело. Иногда в мечтах, конечно, она рисовалась перед самой собой в образе смелой и решительной воительницы, владеющей и магией, и мечом, — но так на то они и мечты!

Предложение Рийара заставило её думать, что у неё и впрямь есть талант к фехтованию — ведь Рийар был самым умелым фехтовальщиком, с каким она была знакома лично, и его мнение точно было авторитетным! Раз он считает, что это её призвание, то, вероятно, так оно и есть!

Илия так и сяк примеряла к себе эту новую картинку. Она видела себя одетой в форму боевика Следственного управления, которая в её воображении очень ей шла, и представляла себе — как она патрулирует, сопровождает, охраняет, держит оборону или даёт отпор наглым грабителям… к последним фантазиям незамедлительно прибавился Рийар, с которым она спиной к спине сражалась с превосходящими по силам противниками — и, конечно же, побеждала!

Ей словно вживую виделось одобрение в его глазах, и почти слышались слова его похвалы…

Мечты её шагнули дальше. Весьма смутно представляя себе будни боевиков, Илия воображала нечто весьма романтичное, и ей уже представлялось, как прогремит по стране её слава великой воительницы, и как она станет героиней, с которой дети буду брать пример.

Конечно, в глубине души она чувствовала, что не всё будет так просто — её собственное обучение фехтованию уже показало ей, что нужно много труда и упорства, чтобы идти этим путём. И всё же Илию привлекала та относительная простота, с которой она наращивала мышцы и училась владеть мечом.

Ей казалось, что на этой стезе всё весьма просто: ты лишь методично, день за днём, тренируешься — и таким образом растут твоя сила и мастерство. Этот опыт казался ей более надёжным, чем предыдущий — умственный. Сколь бы усердно она ни училась, сколько бы книг ни читала, сколько бы информации ни заучивала — раз за разом в новой ситуации она чувствовала себя абсолютной дурой, которая только находится в самом начале пути. Умственный труд строился по другим законам, чем физический, и Илия ужасно устала постоянно сталкиваться с тем, что она ничего не знает, ничего не понимает и снова вынуждена начинать с нуля. Ей казалось, что в боевой карьере такого не будет — что мастерство её так и будет расти пропорционально её усилиям, и, что если она станет затрачивать на физические навыки столько же труда, сколько раньше тратила на развитие умственных, то преуспеет она гораздо сильнее.

Был, к тому же, и ещё один фактор, который тяжёлым камнем ложился на весы её сомнений.

Она получила возможность стажироваться на место следователя только благодаря протекции отца. Снова, как и всегда. Не сама, а благодаря ему.

Ей снова и снова вспоминались злые слова Айринии — потому что слова эти были правдой. Илия не могла быть уверена ни в каких своих достижениях, потому что её наставники, а теперь и начальство — всегда видели в ней в первую очередь дочь её отца. Действительно ли она была умна и талантлива — или ей просто это внушили, желая польстить?

Она всю жизнь не могла избавиться от этих сомнений — искусно поддерживаемых соперницей, которая не упускала случая ткнуть её в больной место.

Но Рийар — Рийар явно не испытывал никакого благоговения перед её отцом, и предложил ей место не потому, что хотел угодить ему, а потому, что разглядел в ней талант!

Значит — это было настоящее, её собственное! И, если она примет его предложение, уже никто не сможет бросать ей в лицо слова о том, что она всего лишь пользуется протекторатом своего отца! Она докажет всем, всем, — а в первую очередь злыдне-Айринии, а в главную очередь — самой себе! — что она действительно кое-чего стоит сама!

Воодушевление от этой мысли было таким сильным, что довольная Илия наконец заснула, с твёрдым решением отказаться от карьеры следователя и уйти в боевики.

На следующий же день она сообщила о своём решении Леону.

Тот выслушал её молча, но с большим удивлением во взгляде.

— То есть, — уточнил он, пытаясь разобрать, вправду ли он всё понял правильно, — вы хотите отказаться от карьеры следователя, чтобы вступить в отряд боевиков? — к концу фразы брови его заметно поползли вверх, потому что сказанное казалось ему полнейшей чушью.

— Именно так! — гордо задрала подбородок Илия, уже совершенно уверенная, что поняла, наконец, чего на самом деле хочет от жизни, и делает теперь первый шаг на этом сложном пути.

Посмотрев на неё весьма скептически, Леон затарахтел чем-то в ящике своего стола. Вытащив, наконец, оттуда какую-то металлическую звезду с крупным прозрачным камнем посередине, он передал её Илии со словами:

— Сожмите в руке.

Нахмурившись, Илия всё же выполнила это распоряжение.

Леон хмуро посмотрел на оставшийся прозрачным камень: артефакт должен был сигнализировать, если держащий его в ладони человек действует под магическим принуждением.

— Впрочем, да, даже для Рийара это было бы уже слишком… — пробормотал Леон.

К тому же, ему пришла мысль, что запудрить девушке — особенно влюблённой! — голову можно и безо всякой магии, и что брат явно весьма умел в запудривании такого рода.

Забрав артефакт и спрятав его обратно в ящик, Леон облокотился на стол, подпер подбородок кулаком и вперил в Илию пристальный хмурый взгляд.

Под этим взглядом ей сделалось крайне неловко, и она даже слегка заёрзала, пытаясь принять более уверенное положение.

Леон размышлял о том, что предостерегать Илию против игр Рийара бесполезно — едва ли она примет его слова всерьёз. Девушки, особенно юные и восторженные, никогда не желали видеть правду о Рийаре, и, даже если обстоятельства сталкивали их с этой правдой лицом к лицу, до последнего пытались закрыть глаза и оправдать своего кумира. Коль скоро Илия уже попала под это влияние, действовать напрямую — заведомый проигрыш.

Но оставить всё идти своим чередом?

Нет, Леон не мог допустить, чтобы Рийар разрушил жизнь и карьеру этой талантливой девушки! Второго шанса у неё может и не быть — раз госпожа Юлания относится с таким предубеждением к выпускникам резиденции.

После пары минут тягостного молчания Леон, выбрав стратегию, медленно проговорил:

— Не хочу лезть не в своё дело, но… Илия, вы ведь приняли это решения из-за Рийара?

Она вспыхнула от возмущения и смущения. Она подумала, что он спрашивает так потому, что решил, будто бы она просто хочет быть поближе к парню, в которого влюблена.

— Я готова сдать экзамен независимым экспертам, чтобы подтвердить свои навыки! — горячо возразила она, но тут же неловко поправилась: — Когда подготовлюсь. — И решительно возвестила, тряхнув непокорными волосами: — А я подготовлюсь наилучшим образом!

— Не сомневаюсь в вашей компетенции, — сухо отмёл её аргументы Леон и уточнил: — А вот в истинности мотивации у меня сомнения есть.

Илия горячо и лихорадочно принялась пересказывать ему те мысли и аргументы, которые уже передумала ночью; он слушал внимательно и не перебивая, что очень её ободрило, потому что она хотела быть услышанной и понятой.

По мере развёртывания её рассказа Леон всё больше убеждался в том, что делать ей в боевиках нечего, но как втолковать это ей самой — было неясно.

Он перебирал в голове очень логичные и весомые, на его взгляд, аргументы, но по её горящим восторгом глазам догадывался, что рациональный подход не будет иметь успеха.

— Позволите рассказать, как вижу эту ситуацию я? — уточнил он, когда она замолкла.

Илия настороженно кивнула, подозревая, что он снова станет её отговаривать.

— Смотрите, — он достал чистый лист и начал чертить на нём беглую схему. — У вас, по сути, три карьерных пути: магический, интеллектуальный и физический, — он отметил от её имени три стрелочки. — Вы получили образование в сфере магической, но на практике были несколько разочарованы тем, как происходит рабочий процесс, — внёс он соответствующие пометки.

Илия завороженно кивнула, наблюдая за линиями, которые рождались из-под его пера.

— Для вас открылась возможность интеллектуального пути, и вы начали получать соответствующую ему базу знаний, — продолжил Леон. — Однако вас угнетает тот факт, что даже прекрасной базы не всегда хватает, чтобы решить реальную задачу, что ваше обучение на этой работе будет продолжаться всю жизнь, но вы всегда будете сталкиваться с задачами, которые окажутся вам не по силам, несмотря на приложенные вами усилия.

Илия снова кивнула, удивляясь, что её чувства можно выразить так чётко.

— И, наконец, вы вспомнили про третий путь — физический, — заключил Леон. — Вы только вступили на этот путь и ободрены первыми победами, но вы пока не знаете, как будет происходить рабочий процесс на постоянной основе и будете ли вы чувствовать себя комфортно, — поставил он несколько вопросительных знаков там, где в предыдущих двух блоках заполнил пространство значками и записями.

Покраснев, Илия поняла, что, возможно, путь боевика так привлекает её именно потому, что она ещё не вполне знакома с трудностями и особенностями этого пути.

— Таким образом, — резюмировал Леон, отчёркивая схему, — я бы посоветовал вам всё же не пороть горячку и сперва изучить вопрос. — Он начал бодро накидывать пункты: — У нас в управлении служат боевики-женщины, я познакомлю вас, сможете расспросить. Так же вы можете на пару дней присоединиться к курсантам и оценить тяжести их обучения, — отметил он. — Да и устав стоило бы прочесть до того, как планировать карьеру такого рода, — уверенно кивнул он, окинул свою схему взглядом ещё раз, убедился в её достоверности и передал лист Илии.

Та с выражением большой растерянности на лице взяла его в руки.

— В любом случае, — вернул её внимание себе Леон, — я бы не советовал вам вот так однозначно и резко отказываться от стажировки на следователя, потому что второго шанса вам может и не представиться, какой бы видной фигурой ни был ваш отец, — она мучительно покраснела. — Госпожа Юлания очень серьёзно подходит к отбору сотрудников и согласилась испытать вас только по моей личной рекомендации, — Илия стала совсем уж пунцовой и опустила глаза. — Если сейчас вы откажетесь от стажировки ради карьеры боевика, а потом передумаете, едва ли она станет рассматривать вашу кандидатуру, посчитав вас слишком ветреной и легкомысленной для работы у нас.

Он умолк, надеясь, что хоть этот аргумент она услышит.

— Да, простите, — смущённо пробормотала она, — вы кругом правы, а я… — она подняла на него взгляд, полный смущения, — я, как всегда, поддалась эмоциям и…

— Умение владеть эмоциями приходит с опытом, — оборвал он её с тёплой ободряющей улыбкой. — Вы молоды и вы ищете свой собственный путь. Нет ничего стыдного в том, что вам хочется попробовать разные варианты. Но всё же, — подчеркнул он, — нужно отдавать себе отчёт в том, что некоторые шансы выпадают лишь однажды в жизни.

Ей сделалось очень тепло и радостно от того, что он не осудил её, не пристыдил и не обругал, — а понял.

Она улыбнулась ему светло и искренне.

— Спасибо! — с большим пылом поблагодарила она. — И за ваши советы, и за очередной урок!

— Вы проходите у меня стажировку, — улыбнулся он. — Обучать вас — это моя обязанность.

Ей подумалось, что о лучшем наставнике нельзя было и мечтать.