Не названа цена

Глава десятая

Чем дальше шло расследование о краже артефакта, тем более безнадёжным оно казалось Леону. Преступник, определённо, был как-то связан с управлением и прекрасно знал его работу изнутри — поэтому мастерски уничтожил все следы и зацепки. Ни привычные алгоритмы, ни мозговой штурм с коллегами, ни креативные идеи Илии так и не помогли нащупать даже слабой ниточки — и, коль скоро господин архимаг настаивал на продолжении расследования, оставалось перейти к способам весьма радикальным.

В частности, Леон в самом деле склонялся к идее проверить всех сотрудников управления на лояльность магией. Это была сложная и затратная задача — Леону даже не попадалось сведений о том, чтобы когда-нибудь проверялось реально всё управление, а не какой-то отдел. Для расследования такого рода использовалась всё та же магия принуждения: сотрудник принуждался ответить, совершал ли он какие бы то ни было должностные преступления. Формулировку, впрочем, можно было уточнить.

Проблема была, разумеется, в откатах. Одно дело — время от времени проверять на правдивость служебного мага, как Леон проверил Айринию после допроса. Откаты такого рода были минимальными и недолгими — просто на время притуплялись эмоции. Впрочем, ушедшие на пенсию следователи отмечали, что это имеет накопительный эффект, поэтому этим действием тоже лучше не злоупотреблять, если не желаешь лишиться эмоций вовсе.

Другое дело — массовый допрос людей, среди которых наверняка будет достаточно тех, кому есть, что скрывать, а это увеличит силу отката. Маг, организовавший столь масштабную проверку, скорее всего, уже не оправится от последствий откатов — и этого, в целом, было достаточно, чтобы Леон не рассматривал такой вариант.

Но случай сложился так, что в качестве служебного мага у него была преступница — Айринию так и так осудили бы и сослали на остров, как только Леон дал бы ход заявлению Рийара. Особого смысла беречь её не было, поэтому Леон пришёл к выводу, что может задействовать экстренные магические средства.

Правда, прежде, чем устраивать полную проверку, он решил проверить пару безумных поисковых запросов, которые так же грозили магу непредсказуемыми откатами.

— Ваша задача, — уведомил он Айринию, приведя её в комнату для поисковой магии, — запросить имена людей, которые получили сведения о перевозке интересующего нас артефакта незаконно.

Леон ожидал если не прямых возражений, то, как минимум, удивления. Запрос был слишком размытым: не было конкретики ни по поводу того, что именно это за сведения, ни по поводу возможных способов получения информации, ничего. Предсказать откат такого рода было проблематично, и маг должен был испытать некоторое беспокойство на этот счёт.

Однако Айриния лишь равнодушно кивнула и устроилась поудобнее в кресле. Спустя минуту она ответила голосом несколько сдавленным:

— Таких людей не существует.

Нахмурившись, Леон с досадой уточнил:

— Откат?

Равнодушным голосом Айриния ответила:

— Неделя дезориентации, слепоты и мигрени.

Леону на короткий миг стало совестно, но потом он вспомнил, что перед ним преступница, которая из-за своей мстительности готова использовать запретную магию, и потому опасна для общества. Долгом Леона было изолировать её от общества, а не жалеть попавшую под суровый откат девчонку.

— Я выделю вам сопровождение, — кивнул Леон и передал её одному из боевиков.

Впрочем, далеко уйти она не успела; почти сразу за воротами управления она почувствовала чужую тревогу и волнение — и невольно улыбнулась.

Полное тревоги вопросительное чувство всё приближалось, а потом боевик рядом с нею с чем-то согласился — она не слышала, разумеется, с чем именно, — и её уверенным движением перехватил под руку Рийар, которого она узнавала уже не только по эмоциям, но и каким-то внутренним чувством.

От Рийара волнами исходило беспокойство, смешанное почему-то со стыдом. Впрочем, как Айриния уже успела понять, он и вообще весь состоял из одного сплошного стыда, который так или иначе отравлял вообще любые его эмоции и пробивался наружу в совершенно любой ситуации.

Она попыталась протранслировать ему в ответ спокойствие, благодарность и уверенность, но, конечно, не смогла схитрить, и он почувствовал и её вину, которую она так и не смогла утолкать на задний план.

От него пришёл вопрос, сдобренный изрядным любопытством и, кажется, некоторой долей удовольствия от того, что не он один тут вечно испытывает по какому-то поводу вину.

Айриния вздохнула, и, предварительно незаметно оглянувшись и не обнаружив случайных свидетелей, перестала имитировать последствия отката и даже, отняв у него руку, продемонстрировала пару ловких танцевальных па.

Сначала от него хлынуло одобрительное веселье — мол, это ж надо так ловко всех провести! — но почти сразу оно сменилось удивлением, потом тревогой, потом настороженностью.

Замерев посреди улицы, Рийар сложил руки на груди и смерил её взглядом весьма хмурым.

Айринии сделалось больно и стыдно под этим взглядом; моментально почувствовав это, он растерянно сморгнул, потом ощутимо расслабился, неловко улыбнулся и снова заполыхал всеми оттенками понимания, заботы и поддержки.

Айриния уставилась на него в упор весьма изумлённо: она не ожидала, что он в принципе способен не такие чувство, и уж тем более никак не ждала, что удостоится стать приложением этих чувств — тем более после её фактического признания, что она обманула Леона и не стала совершать поисковый запрос.

Рийар отреагировал лёгкой обидой и укором: мол, с чего ты взяла, что я тебя осужу?

Вздохнув, она чуть развела руками, чувствуя глубокое смущение от его внезапной поддержки.

Мягко усмехнувшись, он подошёл и снова взял её под руку — как будто позабыл, что она не нуждается в помощи. Ей, впрочем, было приятно.

Чувство заботы исходило от него по-прежнему весьма явственно, и Айриния была смущена тем, что не может от него скрыть, как желанна ей эта забота, как сильно она в ней нуждается и как благодарна ему за неё.

От него самого, впрочем, тоже ощущалось большое довольство тем, что его забота принята и приятна.

Когда они прощались у общежития, от него снова ощущались уверенность и твёрдая решимость. Айриния не смогла разобрать, что именно это была за решимость — она явно дополнялась оттенком какого-то тёплого беспомощного чувства — и только когда он уже ушёл, и его — а с ним и её — эмоции улеглись, она уже разумом поняла, что это была решимость защитить её.

Даже без эмоциональной подоплёки это потрясло Айринию — чисто на уровне разума. Никто и никогда не хотел защитить её; она всегда должна была делать это сама. И она научилась быть сильной, чтобы со всем справляться и чтобы не давать себя в обиду. И она привыкла к тому, что ждать помощи и поддержки неоткуда — в этом мире у неё была только она сама, и только на себя она могла положиться.

Рийар, конечно, всё ещё казался ей человеком слишком порывистым и ненадёжным, чтобы ему верить — мало ли, что там он у себя в душе решил! — но всё же это разительно отличалось от того, к чему Айриния привыкла и чего она могла бы ожидать, и она даже пожалела, что не способна оценить этот факт эмоционально.

На другой день она поняла, что решимость Рийара имеет под собой куда как больше оснований, чем ей казалось, потому что к ней в общежитие пришёл светловолосый детина из его отряда, Ней.

— Командир сказал, что перемудрил с откатами, и не может говорить с тобой напрямую, — объяснился он. — Поэтому прислал меня.

На этом месте он возвёл глаза к потолку, приглашая подивиться тому, что его могучую мускулистую фигуру всё ещё можно спутать с почтовым голубем.

Должно быть, Айриния посмеялась бы над его кривлянием, но эмоции всё ещё были не при ней, поэтому она просто изобразила лицом внимание.

— В общем, — перешёл сразу к делу Ней, — ему есть, где тебя спрятать так, чтобы никакой магией не нашли, так что, если есть интерес, мы готовы тебя туда увезти.

Новость была ошеломительной и слишком хорошей, чтобы в неё поверить.

— Это в ваш изолятор, что ли? — привередливо прищурилась Айриния, пытаясь понять, к чему это предложение и может ли оно быть ловушкой — и может ли вообще Рийар, с учётом их состояний, подстраивать ей ловушки?

— В изоляторе долго не просидишь, — качнул головой Ней и отказался давать дальнейшие разъяснения: — Не уполномочен уговаривать, мне велено лишь передать, мол, дальше он сам разберётся.

Ней покачал головой, иллюстрируя тем, что не понимает, как командир планирует разбираться дальше сам, если не способен объясняться напрямую словами.

Айриния же сразу поняла, в чём дело: напрямую Рийар солгать не сможет. Она по его эмоциям прочтёт, ловушка или нет, зачем и почему, стоит ли соглашаться — или послать неожиданного союзника в звёздную бездну.

— Хорошо, я поняла, — кивнула она и не забыла поблагодарить за посредничество.

Ней одобрительно ей подмигнул и отправился восвояси.

«Место, где меня не смогут найти даже магией, — повторила про себя Айриния. — Неужели такое в самом деле возможно?»

Это давало надежду выжить — или даже надежду жить — если только место это, в самом деле, не напоминало собой что-то вроде изолятора, в случае с которым возникал вопрос, стоило ли вообще выживать, чтобы сидеть там вечно запертой.

Однако Айринии представлялось, что Рийар не стал бы предлагать нечто подобное — не с теми эмоциями, которые она прочла в нём в последний раз, — и место, возможно, вполне приличное.

В голове её, к тому же, встал на место последний недостающий пазл, и она пришла к выводу, что им с Рийаром, определённо, есть, что предложить друг другу.