Не названа цена

Глава вторая

Если бы Илия находилась в более спокойном состоянии, она наверняка бы стала с любопытством оглядываться — потому что вотчина начальницы Следственного управления, определённо, того стоила.

Миновав приёмную, та провела Илию непосредственно в свой кабинет.

Залитое солнцем помещение было отделано резными деревянными панелями, в рельефных нишах которых располагались прекрасные живописные полотна с природными мотивами или городскими пейзажами. Весь кабинет был обильно украшен живой зеленью — вьющиеся растения в горшках располагались по всему периметру, а их ветви красиво направлялись по резным деревянным колоннам вверх.

У госпожи Юлании не было такого панорамного проёма, как в кабинете Леона, — одна из стен почти сплошь представляла собой высокие, от пола до потолка, окна, украшенные витражами. Центральное окно открывалось как дверь и вело на увитый ползучими розами балкон; туда и отвела начальница Илию.

Усадив гостью в кресло, Юлания, вместо того, чтобы позвать секретаря, принялась сама греть чайник на специальном артефакте, и сама заварила прекрасный ароматный чай.

Она размышляла о том, что к шпионке архимага стоит приглядеться и попытаться узнать, что за игру она ведёт. В целом, к самой работе Илии у Юлании не было претензий, и она во всём была согласна с данной Леоном характеристикой; но Юлания совершенно не верила, что Лийр мог послать к ней своих людей, не проинструктировав их и не обозначив какие-то дополнительные задачи.

Илия и на первый, и на второй взгляд казалась человеком простодушным, и госпожа Юлания полагала, что есть шанс вывести её на откровенный разговор и по косвенным приметам и оговоркам понять, что замышляет архимаг.

С учётом того, в какие дебри ушло расследование кражи артефакта, Юлания небезосновательно полагала, что со стороны архимага имеет место подстава, и что посланные им девицы должны иметь насчёт этой подставы какие-то инструкции.

— Леон, конечно, весьма педантичен и требователен в плане выполнения различные инструкций, — дружелюбно завела свою речь Юлания, подавая Илии чашку, — но, право, не думаю, что он желал вас задеть, — попыталась она опосредованно выяснить причины расстройства девушки.

Смущённо поблагодарив за чай, Илия порывисто согласилась:

— Нет-нет, что вы! Леон — прекрасный наставник… — на этой фразе она сделалась совершенно пунцовой, вспомнив только что выписанную справку.

Пригубив своего чаю, Юлания задумалась, чем вызвано такое смущение, и сухо уточнила:

— Если вы полагаете, что он переступает границы служебных отношений…

От расстройства Илия чуть не выронила полную чашку. Поспешно поставив её на стол и сжав дрожащие пальцы, она кинулась на защиту наставника:

— Ну что вы! Он всегда безупречно профессионален! — горячо заверила она.

Осознав, что из-за её слёз и смущения начальница делает катастрофически неверные выводы о том, что произошло за дверями кабинета Леона, Илия поняла, что придётся признаваться. Она никогда, никогда, ни за что бы не призналась перед госпожой Юланией в своей выходке — в страхе испортить благоприятное впечатление о себе и потерять её расположение — но ещё страшнее ей теперь казалось, что из-за неё начальница невесть что напридумывает про Леона.

— Это я ужасно неудачно подшутила над ним, — пряча лицо за чашкой, тихо сказала она, боясь взглянуть на собеседницу и увидеть в её лице осуждение и возмущение.

Леон так много делает для неё! Высшей формой неблагодарности было бы над ним подшучивать — вот зачем, зачем она это сделала?!

На несколько секунд воцарилось молчание, затем Юлания спокойно отметила:

— Что ж, стажёрам свойственно желать подшутить над своими наставниками.

Только из-за того, что Илия отчаянно прислушивалась к её тону в попытках услышать в нём осуждение, она заметила в этих слова лёгкую нотку огорчения. И, хотя огорчение это, кажется, не было направлено на неё лично и не содержало в себе разочарования, сердце Илии всё равно тоскливо заныло.

Госпожа Юлания задумчиво провела пальцем по кромке своей чашки. То, что она видела перед собой, никак не сходилось с её представлениями о засланке от архимага.

«Возможно, у него в самом деле просто не нашлось иного поискового мага?» — задумалась она.

— Разве вы не шутили над своими наставниками в резиденции? — попыталась перевести тему Юлания, чтобы узнать больше о характере собеседницы.

— Нет, я никогда!.. — с подкупающей искренностью в голосе заверила Илия.

Ей, конечно, никогда и в голову не приходило ничего подобного!

И тем ужаснее ей теперь казался нынешний проступок.

— Ну, — наклоняясь за печеньем, с дружелюбной улыбкой попыталась успокоить её госпожа Юлания, — Леон не впервые сталкивается с дурацкими шутками стажёров, так что не думаю, что вы могли всерьёз его задеть.

Илия, как раз делавшая глоток чая, поперхнулась. Из глаз её снова было брызнули слёзы, которые она поспешно стёрла.

У неё были все основания предполагать, что ни один другой стажёр не мог подшутить над Леоном так жестоко, как она, поэтому вместо того, чтобы утешиться, она, напротив, стала воспринимать ситуацию ещё более катастрофично. Мысль о том, что она нечаянно причинила боль такому хорошему человеку, который так добр к ней и так много для неё сделал, ранила её до глубины души.

Юлания, чем дальше, тем меньше понимала. Эмоции Илии казались слишком яркими и гипертрофированными — ни одна опытная лицемерка не стала бы так переигрывать.

— Мне всё же кажется, что вы преувеличиваете проблему, — мягко отметила Юлания. — Леон человек сдержанный, к тому же, он наверняка поймёт, как вы сами огорчены вашим поступком. Уверена, что он примет ваши извинения, и инцидент на этом будет исчерпан.

Илия грустно кивнула и согласилась. У неё не были ни малейшего желания посвящать начальницу в суть своей шутки и объяснять, почему этот инцидент нельзя просто так посчитать исчерпанным.

Поскольку разговор этот заставил Юланию сомневаться в шпионской миссии Илии, она решила аккуратно перевести тему, чтобы разузнать больше подробностей и продолжить наблюдение за девушкой, которая, кажется, и вообще не умела чего-то играть и скрывать свои истинные эмоции.

— Леон говорил, вы всегда мечтали работать в нашем управлении, — с доброжелательной улыбкой начала новую тему она, пододвигая к Илии вазочку с печеньем.

Перевод темы оказался весьма удачен; отвлекшись от своих тягостных размышлений, Илия охотно принялась рассказывать о своих мечтах. Наблюдая за тем, с каким воодушевлением девушка относится к карьере в управлении, Юлания всё больше утверждалась в мысли, что, возможно, никакой интриги вокруг Илии архимаг и не строил.

— Ваш магический наставник, должно быть, расстроится, — попробовала госпожа Юлания спровоцировать собеседницу на раскрытие её истинных эмоций, — что вы отказались от магической карьеры в пользу службы у нас на посту следователя.

На лице Илии застыло беспомощно-изумлённое выражение.

«Да в самом деле! Ни одна интриганка не стала бы так переигрывать!» — возмущённо подумала Юлания.

— О… не знаю… наверное… — взволнованно ответила Илия, пытаясь скрыть своё смятение большим глотком чая. Переборщила и закашлялась.

— Кто, кстати, вас обучал? — уточнила Юлания и назвала имя мага, который казался ей более вероятным наставником в сфере поисковой магии.

Смущённая Илия подтвердила, что да, это был он.

— Прекрасный профессионал, — отметила Юлания. — Но, право, самой магией он увлечён куда как больше, чем людьми и их судьбами. Думаю, он, конечно, разочаруется, — она зорко вгляделась в реакцию Илии, — что вы отказались от магического развития, но на этом и забудет про вас и вашу карьеру.

Как Юлания и ожидала, Илия выглядела потрясённой и опрокинутой мыслью, что она глубоко разочарует своего магического наставника своим выбором.

Юлания склонилась к мнению, что архимаг разыгрывал девочку втёмную — такой натурой было несложно манипулировать, если давить на её потребность всем нравится и от всех получать одобрение.

— Мне кажется, — продолжила выяснять нюансы возможной интриги Юлании, — если вам и стоит беспокоиться, так это обо мнении господина Лийра. Вы уже говорили ему, что планируете оставить магическую карьеру? — небрежным тоном уточнила она.

Кажется, с каждым новым поворотом беседы Илия выглядела всё более растерянной и смущённой.

— Вы полагаете, я должна с ним об этом поговорить? — нерешительно переспросила она.

Архимаг казался ей фигурой слишком влиятельной, чтобы она обсуждала с ним свою судьбу напрямую. Он, конечно, принимал участие в её обучении — иногда присутствовал на каком — то важном экзамене, иногда лично оценивал творческий проект. Он, так или иначе, активно участвовал во внутренней жизни резиденции, и Илия сталкивалась с ним если не ежедневно, то хотя бы раз в неделю. Но всё же их взаимодействие обычно сводилось к обмену обычными формулами вежливости да выражением одобрения со стороны начальника учебного заведения в адрес талантливой и усердной ученицы. Илия, конечно, бесконечно дорожила этим одобрением архимага — и впервые задумалась о том, что она разочарует и его, сменив направление деятельности.

Мысль об этом окончально привела её в уныние.

— Мне показалось, — меж тем, дипломатично откликнулась Юлания, — что господин Лийр высоко вас ценит — во всяком случае, он рекомендовал вас как одну из лучших выпускниц. Должно быть, ему небезразлична и ваша дальнейшая судьба.

Илия ничего не ответила. Уныло ссутулившись, она обхватила свою чашку пальцами. Теперь она чувствовала себя предательницей, которая подвела людей, которые так в неё верили и долгие годы вкладывали силы в её обучение.

Понаблюдав эту картину, Юлания пришла к выводу, что для одного разговора довольно, и что для того, чтобы разговорить Илию и выудить из неё информацию касательно этого дела, с нею стоит сближаться осторожно и ненавязчиво.

— Полагаю, впрочем, — стала сворачивать разговор начальница, — что хороший наставник всегда желает лучшего для своего ученика. Думаю, ваш выбор карьеры можно только похвалить — он больше соответствует вашим природным талантам.

Илия вскинула на неё взгляд, полный надежды. Ей теперь очень, очень хотелось верить, что и её магический наставник, и господин архимаг разделяют эту точку зрения.

Аккуратно переведя разговор в более светское и нейтральное русло, Юлания изящно закруглила беседу, и из её кабинета Илия выходила уже успокоенной и ободрённой.

Только у дверей в кабинет Леона она вспомнила, какая катастрофа у них только что произошла, и нерешительно замерла.

Однако варианта трусливо сбежать у неё не было — требовалось продолжать работать — поэтому, набравшись мужества, она постучалась, и, получив его разрешение, тихонько вошла и проскользнула на своё место, не глядя на него.

Он ничего не сказал; несколько минут она имитировала вдумчивое чтение какой-то бумаги на своём столе, потом отважилась незаметно скосить глаза на него.

Он сидел за своим столом и привычно работал с документами. Коллекция справок была уже спрятана на своём месте, и ничто не напоминало о досадном инциденте.

Тихо переведя дыхание, Илия решила, что можно просто сделать вид, что ничего не было.

Почему-то эта утешительная мысль не принесла ей успокоения: сердце продолжало надрывно ныть — и почему-то в этом тоскливом чувстве было не столько вины, сколько боли и огорчения.