Невеста Хранителя Стихий

Глава 23

Улыбаясь своим мыслям, Ника последовала совету Мира и поспешила в оранжерею. Ей померещилось, что впереди мелькнула серая тень – то ли обман зрения, то ли вездесущий Флоризель. Да какая разница!

Огнедар и правда встретил Нику почти сразу же, стоило ей углубиться под сень деревьев. Видимо, ждал ее давно.

Сегодня она заметила одну странность, ускользнувшую от ее внимания накануне: лес казался вполне натуральным, однако здесь совсем не было слышно пения птиц.

– Птиц здесь нет? – растерянно спросила она у Дара.

– Птиц? – Он, казалось, удивился. – Наверное, было бы нечестно притащить сюда настоящих птиц и заставить их жить в одной из комнат дома. А если вам не хватает иллюзий, наверное, можете попросить отца…

– Нет, – быстро ответила Ника. – Иллюзий мне хватает.

Они дошагали до лужайки, где познакомились, и Дар выжидающе замер.

– Вы обещали со мной петь, – напомнил он, отчаянно стесняясь, отчего его заявление прозвучало грубовато.

– Да, – охотно согласилась Ника. – С удовольствием! Боюсь только, у нас пока нет ни одной песни, которую мы знали бы оба.

– У меня хорошая память, и слух мой вы вчера похвалили.

– Да, верно. Надо научить тебя какой-нибудь песне для начала… Я-то не могу похвастаться ни памятью, ни слухом. Я лучше буду просто слушать то, что ты захочешь для меня исполнить.

Дар покраснел: щеки стали едва ли не того же цвета, что и непослушные вихры.

– Меня никто никогда не учил!

– Но ты любишь петь, вчера ты очень точно повторил все музыкальные фразы. Ты наверняка умеешь петь какие-нибудь местные песни, да? Не говори, что ты только птицам подражал!

Дар заглянул ей в глаза, чтобы убедиться, что она шутит, а не насмехается над ним, потом сказал с подростковой хрипотцой:

– Музыка и песни – удел простолюдинов, у которых мешанина вместо крови. Стихийники чистых кровей, как правило, этим не увлекаются, им не до того. Но я в любом случае позор семьи… которой в любом случае нет… так что…

Ника поймала его взгляд:

– Слушай, в нашей вселенной музыканты – очень уважаемые люди! Есть классическая музыка, многим произведениям уже сотни лет, а их до сих пор играют, такими громадными оркестрами с самыми разными инструментами – щипковыми, духовыми, ударными, всякими разными! Есть поп-музыка, это значит «популярная», а не то, что ты подумал. Популярную музыку часто играют на радио, по телевизору, люди слушают ее в интернете, скачивают на свои устройства, ходят на концерты и платят большие деньги за билеты. Некоторые певцы и певицы становятся такими звездами, что получают за один концерт сто тысяч. Или даже миллион. Музыка – великое искусство, тут нечего стыдиться!

Парень слушал ее очень внимательно, но, выслушав, покачал головой:

– Я мало что понял из того, что вы наговорили. У нас музыканты есть разве что среди воздушников, сильфов. Воздух позволяет им делать такие вещи… – Он изобразил игру на дудочке. – Ну… Примерно.

– Да, у нас тоже такое есть, – заверила Ника. – Смотри, мы можем безо всяких инструментов научиться свистеть.

Она воспроизвела мелодию припева из песни про ежика, который свистел «дыркой в боку». Дар засмеялся.

– Это ты еще слова не слышал! Сочинила стихи Юнна Мориц, хотя тебе это все равно, конечно. Поется так: «По роще калиновой, по роще осиновой на именины к щенку…»

К концу песни Дар разве что по земле не катался от хохота. Ника наблюдала за ним с тайной гордостью: при первой встрече мальчик показался ей невероятно одиноким и грустным.

– Попробуй посвистеть сам, вот так! – предложила она. – Я буду петь слова, а ты исполнять художественный свист!

Но Дар лишь шипел или плевался: свист не давался ему. Ника сдалась:

– Мы еще потренируемся завтра. Давай пока разучим какую-нибудь песню, чтобы петь ее вместе?

– Да! Мне понравилось про ветер – «ве-се-лый ве-тер»! Это мне понятнее, чем ежик с дырочкой.

– Ежик игрушечный, – разъяснила Ника. – Резиновый. Игрушка такая. С дырочкой, специально, чтобы детей забавлять.

Дар покачал головой.

– Что? У вас нет детских игрушек?

– Нет… резиновых ежиков. Все это очень смешно, но далеко от нас. Ника, давайте про ветер. Воздушники – единственные музыканты из стихийников, я так и знал, что надо к ним идти учиться! Как там было? Та-та, та-та – ве-се-лый ве-тер!

Ника прошлась по лужайке, вспоминая текст песни, а потом с воодушевлением запела, помогая себе руками. Огнедар молчал, внимательно запоминая мелодию и слова, и его молчание не казалось ей странным – пока она наконец не заметила, что он смотрит вовсе не на нее, а куда-то в сторону.

Умолкнув на полуслове, Ника тоже повернулась туда и нос к носу столкнулась с разъяренной красавицей. Рыжие волосы окружали голову ореолом, похожим на пламя костра. Золотые глаза, в которых это пламя будто бы отражалось, казались красноватыми. Дополняло образ и платье с алыми узорами, по ним то и дело пробегали струйки огня. Наряд плотно облегал фигуру, которой позавидовала бы любая топ-модель.

– Мама, – сказал Дар в наступившей тишине, но Ника уже и сама догадалась, кто перед ней.

– Илиана, – представилась роскошная огневушка.

– Ника.

Вот же ж, встреча так встреча – а у Ники, как назло, даже ни грамма косметики.

– Наслышана. Я знаю, чем вы занимаетесь в этом доме, для чего призваны сюда. Я не понимаю, что вам нужно от моего сына!

Ника и Дар обменялись робкими взглядами.

– Мы… песенки поем, – не слишком уверенно отвечала Ника. – Мир в курсе, если что. Он не против.

– Он – не – против?! – Красавица плотно сжала губы. – Зачем вы сбиваете Огнедара и потакаете его мимолетной прихоти, а? Вы толкаете единственного отпрыска Хранителя к воздушникам? Вы хотите, чтобы перевес оказался на их стороне? Стремитесь ослабить огненных? Зачем вам это надо?!

Ника только и сумела, что раскрыть и снова закрыть рот. Так, значит, прекрасная Илиана рожала Дара не затем, чтобы обхитрить судьбу и попытаться помочь наивному Миру? Разумеется! Сколько ему было тогда лет – ведь Огнедар уже почти взрослый парень, значит, Мир был совсем молод и неопытен и Илиане удалось скрыть от него свои истинные мотивы! Жаль, что теперь, когда Мир давно вырос, он все еще убежден в ее прекраснодушии.

Размышления Ники оборвал нарастающий дискомфорт. Платье, о котором она и не думала, вновь вспомнило о своей «водной» природе и без ее согласия приобрело все черты этой стихии. А потом вода начала нагреваться – все сильнее, сильнее и больнее. Если в первые мгновения это было даже приятно, то очень скоро ноги стало жечь, как будто к ним приложили пузырь с кипятком.

Ника в ужасе закричала.