О чём молчат рубины

Глава 48. Библейские откровения

Евреи несли Библию сквозь века как свое переносное Отечество.

Генрих Гейне.

Бранденбуржское курфюршество, Барлинек-Солдин, 01.10.1410 года.

Утром я встал затемно, и всё равно чуть не опоздал. Крестоносцы прощались с Лудвигом. Оказывается, ещё вчера договорились с трактирщиком, что тот сторгует подходящую телегу в городе. Конечно, с выгодой для себя. Брат Лудвиг уже лежал на этой телеге, обложенный кусками льда, сам белый, как лёд, и такой же холодный. Двое оруженосцев, полностью одетые, вооружённые, были готовы в путь, один в телеге, другой верхом на лошади, вроде охраны. Хотя, понятно, кто на мёртвое тело позарится? Скорее, на коней или доспехи. А кони были хороши! Я заметил, какими глазами провожали коней рыцари. Но брат Марциан непреклонно повторил своё распоряжение, что все кони, принадлежащие брату Лудвигу, отправятся вместе с ним, и никто возражать не посмел.

Сперва Марциан тщательно отсчитывал монеты, делая в уме расчёты, и шевеля губами, потом махнул рукой и добавил к отсчитанной сумме изрядную горсть. Потом прочёл молитву. Всё наше посольство, включая девушек, подходило по одному и прощалось с братом Лудвигом, каждый на свой лад. Впрочем, девушки подошли в самом конце и я заметил, что руками покойника никто из них не коснулся. Двое оруженосцев преклонили колени, брат Марциан благословил их в дальний, скорбный путь, и телега заскрипела, унося от рыцарей их павшего товарища.

— Собираемся и мы, — буркнул Марциан, — В пути позавтракаем…

В пути, так в пути. Я передёрнул плечами, ёжась от стылого воздуха, и побежал седлать Шарика.

Прощаясь с братом Лудвигом, я даже расплакалась. Так было жа-а-алко! И очень стыдно за вчерашнюю внезапную радость. Ой, как бессовестно получилось! И я стояла, утирая пальчиком слезинки. Потом заметила, краем глаза, брошенный взгляд Ульриха. Такой… полупрезрительный, полунадменный взгляд. Он что… он думает, что я плачу только потому, что у меня женские дни?! И потому слишком чувствительна?! Ну, нет! Я искренне переживаю за бедного рыцаря! Одно утешение: ещё один защитник прибавился в Христово воинство, когда встретятся лицом к лицу силы Света с силами Зла…

А потом я увидела, как некрасиво размазывает слёзы по щекам рыжая Эльке, и сразу же вспомнила, что у меня есть платочек! А я, словно простолюдинка, слёзы пальцами… Фу-у, как неловко! Может, поэтому и Ульрих так взглянул? И я принялась изящно промакивать слёзы платочком. Тем самым, почти забытым, на уголке которого вышит мой графский герб, а посередине — вензель моего имени.

Сегодня не слышались обычные дорожные разговоры и байки. Ехали молча и сурово. Оттого и ехать было невыносимо скучно. Нет, я понимаю, прощание с братом Лудвигом и всё такое… вон, девушки чуть не разрыдались. Но в таких случаях беседа — лучшее лекарство! Уж поверьте, меня учили! О чём угодно, пусть даже о Лудвиге. Можете быть уверены, не пройдёт и получаса, как беседа свернёт на другие темы. Уж так устроен человек, что не может на одну тему постоянно талдычить. Может, поболтать с Катериной? Даже не знаю! Можно ли?

Я придержал Шарика, рвавшегося вперёд, и дождался, когда брат Вилфрид поравняется со мной:

— Брат Вилфрид, могу ли я отвлечь вас от благочестивых размышлений?

— Отвлекай!.. — согласился Вилфрид, — Не стесняйся! Ага!

— Вот вы вчера сказали, что… м-м-м… когда женщина…

— Нечиста?.. — уточнил Вилфрид.

— Ну-у… назовём это так. Когда женщина нечиста, можно ли с ней разговаривать?

— Конечно! — удивился рыцарь, — Мы же разговариваем с Катериной!

— Угу… а вот… можно ли разговаривать, сидя поблизости?

— Не на одной скамье! — сделал Вилфрид решительный жест, — И желательно, чтобы дыхание не смешивалось. А так, можно, отчего же нельзя? Не издали же перекрикиваться.

— А в одной карете сидя, это достаточно далеко?..

— Ах, вот ты о чём?! — Вилфрид задумчиво почесал в затылке, — Гм!.. И о чём вы разговариваете?

— О божественном! — заверил я, — Леди Катерина рассказывает и толкует мне Закон Божий, а я почтительно внимаю!

— Ну-у… женщинам в эти дни и предписано размышлять о божественном… — теперь Вилфрид почесал подбородок, — Гм!.. Вообще говоря… карета просторная… ну, думаю, это не грех, поговорить с девушкой о божественном. А Катерина — девушка начитанная, я с ней как-то о толковании блаженного Августина заговорил, получил массу удовольствия! Очень, очень полезный и приятный разговор вышел! Да… о чём я? А! Думаю, беседа в карете не будет предосудительной, ага! Но помни: руками не соприкасаться, одежды не касаться, из рук в руки ничего не передавать! И не только с Катериной, но и с её служанкой Эльке!

— А с Эльке почему? — удивился я, — Или у неё тоже…

— Нет, — снисходительно усмехнулся Вилфрид, — Но ведь, она служанка? Помогает Катерине одеться, прислуживает, подаёт ей что-то… то есть, в любом случае, имеет телесный контакт. А значит, тоже нечиста! Понятно?

— Понятно… — уныло сказал я, — И если я случайно, когда карета подпрыгнет на ухабе, коснусь края рукава девушки, я тоже буду нечист? И сидеть придётся отдельно, и никто мне руки не подаст, и всё такое… И как долго?

— Семь дней, — пожал плечами Вилфрид, словно сказал самую естественную вещь, — Ровно семь дней. А потом ты должен исповедаться, над тобой прочтут очистительную молитву и ты должен причаститься… Но ты не христианин, а только оглашён! А значит, причащаться не имеешь права! А значит… значит будешь нечист, пока тебя не крестят в католичество. Примерно год. Ага!

— Ого-го! — воскликнул я, невольно испугавшись, — Целый год?! Только потому, что я случайно коснусь края одежд?!

— Да, — спокойно кивнул головой Вилфрид, — Пока тебя не крестят, ты будешь нечист. И, кстати, то, что ты будешь нечист, может помешать крещению! Так что, дело может затянуться и на два, и на три года… Как повезёт!

Я сильно задумался.

— Придётся быть поосторожнее! — решился, наконец, я, — Спасибо за предупреждение, брат Вилфрид!

И направился к карете. Ну, скучно, скучно было семенить с крестоносцами и молчать!

— Помогай тебе Бог! — услышал я в спину, — Ага!

Карета лениво переваливалась по дороге, за окном тянулся нескончаемый, серый, унылый пейзаж, беспрестанно всхлипывала Эльке, и было отчаянно скучно. Ну, что ж! У меня всегда есть средство для того, чтобы прогнать скуку! Я достала Новый Завет и углубилась в чтение. И ерунда, что я почти наизусть всю книгу помню! Умилительный рассказ о том, как вочеловеченный Спаситель пострадал за грехи наши, полностью захватил меня. Палец скользил по строкам, чтобы глаз не сбивался при потряхивании кареты на кочках, а я вновь и вновь переживала душевное волнение, читая как царь Ирод приказал умертвить «всех младенцев в Вифлееме и во всех пределах его, от двух лет и ниже, по времени, которое выведал от волхвов…». О, Господи! Ведь это были те самые волхвы, которые шли поклониться Иисусу! Ну, конечно, коварному Ироду легко было обмануть простодушных волхвов! Те припёрлись в Иерусалим, и давай выспрашивать у народа:

— Где родившийся Царь Иудейский?..

Понятно, что тут же обо всём донесли Ироду. Я прямо вижу, как всполошился Ирод, как гневно стучит палкой по полу, сидя на троне:

— Какой-такой Царь?! Кто посмел?! Почему без моего ведома? — а потом вскакивает с трона и выбегает на улицу с криками, — Эй, народ! Кто слышал про нового Царя?! Где родился?! В каком городе?!

Ну, мне кажется, у иудеев так принято, чуть что — звать народ и всей толпой гомонить, пока не разберутся. Вот и тут собралась толпа и давай голосить:

— Царь родился! Царь родился!

— Какой-такой Царь?!

— А я знаю? Говорят, что родился Царь!

— Сын, что ли, у Ирода?..

— Да, вроде, нет… вон он сам бегает, весь из себя нерадостный!

— А какой тогда Царь?.. Где родился?..

Но тут выходит кто-то, не то первосвященник, но то книжник, и объясняет степенно:

— Речено было через пророков: «И ты Вифлеем, земля Иудина, ничем не меньше воеводств Иудиных, ибо из тебя произойдёт Вождь, который упасёт народ Мой, Израиля».

— И что это значит?!

— Тупой, что ли? А ещё иудей! Значит, в Вифлееме Царь родился!

— В Вифлееме?! — кусает костяшки пальцев от бессильной злобы Ирод, — А позовите-ка мне тех волхвов!!!

Выталкивают из толпы трёх испуганных путников. Они же не ожидали, что такая толпа соберётся? Но Ирод не спешит. Его дело требует тишины и тайны. А потому, вежливо уводит волхвов во дворец и отсылает стражу, чтобы остаться наедине…

— Друзья мои! — кривит Ирод губы в фальшивой улыбке, — А скажите мне, любезные, когда вы ту звезду увидели, что вас сюда привела?..

Ну, те по простоте душевной — ляп! И всё открыли.

— Ах, какая приятная неожиданность! — скрежещет зубами в злобе Ирод, — И так мне мечтается тоже поклониться Царю Израилеву! Сходите же, сходите в Вифлеем… да поразведайте там всё хорошенько!!! Уф-ф… что-то жарко здесь, аж в пот бросило! Так вот, поразведайте, а потом мне всю правду и расскажете… не тая! А я, по вашему рассказу, сразу поспешу — хе-хе-хе! — поклониться Младенцу! Чего стоим? Пошли… в смысле, идите себе, вслед за звездой! И не забудьте вернуться!

Ну, благо, что поклонившись Младенцу и принеся дары свои, увидели волхвы во сне откровение, чтобы и Ироду не возвращаться. И ушли прочь совсем иной дорогой. А Ирод, не дождавшись своих, как он думал, шпионов, решился на страшное дело. И повелел убить всех младенцев мужского пола, младше двух лет, в Вифлееме и его окрестностях… А ведь там собрались толпы народа, поскольку была объявлена перепись населения! И полились реки крови! Если бы не Ангел Господень, который явился во сне Иосифу, и не предупредил его скорее бежать со всей семьёй в землю египетскую… Ой, мамочки!

И тут, в самый разгар моих душевных переживаний, распахнулась дверца кареты и внутрь заглянул Андреас:

— Можно?..

— Ну-у… Знаешь ли…

— Знаю! — буркнул парень, — Объяснили… Эльке! Полезай к кучеру!

— Мне нельзя! — пискнула Эльке.

— Ах, да… — скривился Андреас, — Тогда сиди и не мешай. Мы с твоей хозяйкой поболтаем… если она не против. О! Что читаешь?

— Евангелие от Матфея, — я просто растерялась от его бесцеремонности.

— Это там, где: «Родословие Иисуса Христа, сына Давидова, сына Авраамова»?..

— Ну, да!

— Глупости!

— Что-о-о?!!

— Конечно, глупости! — очень серьёзно повторил Андреас, — Там же идёт родословие по мужской линии? Ну, «Авраам родил Исаака, Исаак родил Иакова…». Так вот, если бы я писал, я написал бы: «Родословие Иисуса Христа — Бог родил Иисуса». Точка. Потому что между Богом и Иисусом других мужчин не было. Или были?..

— А… а… — я даже заикаться начала, — а…

— Не было! — подытожил Андреас, — Потому и зовётся Сыном Божьим! И зачем тогда родословие?

— Родословие, потому что сказано через пророков, что в колене Давидовом родится Спаситель! — вспыхнула я, — Оттого и родословие! И кончается: «… Иаков родил Иосифа, мужа Марии, от которой родился Иисус, называемый Христос»! И святой апостол подводит итог: от Авраама до Давида четырнадцать родов, и от Давида до переселения в Вавилон четырнадцать родов, и от переселения в Вавилон до Христа четырнадцать родов! Вот!

— Иосиф отчим, — отмахнулся Андреас, — Не отец. Отец Христу — Бог. А значит, все эти подсчёты зря. Но я не об этом. Ты можешь мне объяснить, что не так с женщинами в этом времени? Почему, если коснуться одежды, то ты нечист сразу?..

— Это всё наша прародительница Ева… — вздохнула я, — От неё пошло. Она первой согрешила, оттого и называется «первородный грех». Поддалась уговорам Сатаны… В общем, это надо Ветхий Завет читать!

— Я читал! — упрямо заявил Андреас, — И у меня есть вопросы!

— Это нормально! — нервно хихикнула я.

— Это нормально! — нервно хихикнула Катерина, — Я, когда маленькой была, едва-едва читать выучилась, и вот, читаю я книгу «Бытие», про то, как Господь Бог за семь дней весь мир создал, и у меня — бац! — непонимание! Прямо, расслоение сознания! Сказать? Ну, так и быть…

Катерина чуть откинулась назад, прикрыла веки, и принялась читать по памяти:

— В начале сотворил Бог небо и землю… Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою… И сказал Бог: да будет свет. И стал свет… И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы… И назвал Бог свет днём, а тьму ночью. И был вечер, и было утро: день первый… Хм… во второй день бог отделил твердь от воды и назвал твердь небом, в третий день отделил воду от суши и повелел, чтобы на суше произросли зелень, трава и деревья… Ага! И сказал Бог: да будут светила на тверди небесной для отделения дня от ночи, и для знамений, и времён, и дней, и годов… И да будут они светильниками на тверди небесной, чтобы светить на землю. И стало так… И создал Бог два светила великие: светило большее, для управления днём, и светило меньшее, для управления ночью, и звёзды… И поставил их Бог на тверди небесной, чтобы светить на землю… И управлять днём и ночью, и отделять свет от тьмы. И увидел Бог, что это хорошо… И был вечер, и было утро: день четвёртый…

— И что?.. — спросил я, видя, что Катерина умолкла.

— Ага! И ты не заметил! — чуть в ладоши не захлопала от радости Катерина, — А я, маленькая, углядела! Сам подумай: в первый день Бог создал свет и отделил его от тьмы. А только в четвёртый день создал Солнце, Луну и звёзды! Откуда же был свет? Не от свечи же, не от лампы? И вот, я вся такая растерянная, и боюсь кого-то спросить, потому что это Святая книга, ещё высекут за глупые вопросы и безверие, и душевные терзания меня мучат!

— А потом?

— А потом я подросла и сама догадалась… Ты не понял ещё? Это же от самого Бога свет исходил! Бог есть Свет! Вот и ответ на мой вопрос. Запомни, Андреас, в этой великой книге на все вопросы есть ответы!

— Посмотрим… — буркнул я, покосившись на Эльке, которая даже рот открыла, — Мои вопросы не так просты. Но это потом… Давай про Еву! А точнее, про всё первое семейство. Итак, Господь всемогущий создал Адама…

Я открыл книгу:

— Вот! Бытие, 1:27 «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их». Запомним! Сотворил одновременно, мужчину и женщину, и было это в день шестой… Угу. Переворачиваем страничку. В седьмой день Господь опочил… Потом — вот! «И взял Господь Бог человека и поселил его в саду Едемском, чтобы возделывать его и хранить его»… Ну, оставим пока вопросы, что не для обучения и воспитания человек сотворён, а для ухода за садом… Хм… А! Вот! 2:18 «И сказал Господь Бог: не хорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответственного ему». И потом из ребра адамового делает ему жену и приводит к Адаму. Ну, и которая из них Ева?! Это же явно две разных женщины!

— Вторая… — опустила взгляд Катерина.

— Как?! — опешил я, — Все же говорят, что Ева, это первая женщина, праматерь?!

— Ну-у… в общем, так и есть…

— Не понимаю! Как это, одновременно и вторая и первая?

— В общем так, — Катерина подняла на мгновение глаза и тут же снова уставилась в пол, — Есть Библия, то есть Закон Божий, есть другие Святые книги, которые пророческие или поучительные, вроде книги пророка Исаия или книги Иова, есть толкования Библии и есть другие разъяснительные книги. К примеру, Иоанна Златоуста. И то, что не совсем понятно в одном месте, может быть растолковано в другой книге.

— Та-а-ак…

— В общем, есть такая версия! — наконец-то взглянула на меня прямо девушка, — Первых людей Господь и в самом деле создал одновременно, из праха земного. Мужчина назывался Адам, а жена его — Лилит. Вот только… только эта Лилит получилась… чересчур строптивой, что ли? Адам ей — иди! А она — не пойду! Адам ей — неси! А она — не понесу! А всего хуже, что Господь заповедал им плодиться и размножаться. Вот, ты прочитал про сотворение первых людей одновременно, это стих 1:27. А уже в следующем, 1:28, как раз и говорится: «И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю…». Во-о-от… Ну, Адам и говорит Лилит — ложись! А та ему — сам ложись! А я сверху возлягу! Представляешь? Адам ей — ложись! А она — нет! Адам ей — почему?! А она ему — потому что мы оба из праха сделаны! Потому что нет между нами главнейшего! Не буду подчиняться! Не бу-у-ду!

Ну, короче Господь дал под зад этой Лилит, так что она стрелой из сада Едемского вылетела, и создал Еву. Уже не из праха земного, а из ребра адамова. Тут уже сразу стало всё понятно, кто в доме хозяин. И всё бы было хорошо, да поддалась Ева на искушение дьявольское… И-эх… И Адама соблазнила. Ну, понятно, Господь осерчал. Изгнал первых людей из рая.

— Значит, Ева всё же вторая? — не понял я, — А почему говорят, что она первая?

— Потому, что ты не дослушал! — огрызнулась Катерина, — Имей терпение!

— Молчу-молчу! — сделал я рукой жест.

— Ну вот, когда изгнали Лилит, пошла она куда глаза глядят… А глядели они не туда, куда нужно! Потому что тут же встретила она ангелов…

— Так, хорошо же?..

— Не хорошо! Потому что это были падшие ангелы! Которые отреклись от Бога. Ну и… они-то легко согласились, чтобы Лилит была сверху! И сбоку и вверх ногами и вообще, как попало, а не как добрым католикам положено… Уф-ф… Какие ты истории рассказать просишь! Прямо, стыд один, а не истории! В общем, рождались от Лилит сплошные демоны! И детей Евы они потом развратили. Не зря Господь впоследствии Всемирный потоп на людей наслал. А потому что заслужили!

— Ну, положим, у Евы тоже не ангелы родились… — пробурчал я, — Тот же Каин, который Авеля убил… Но теперь я понимаю стихи 4:16 и 4:17. Где Каина изгоняют из семьи Адама и он уходит куда-то на восток и вдруг — оп-па! — уже «познал Каин жену свою; и она зачала и родила Еноха. И построил он город». А я всё думаю, какую такую жену «познал» Каин? Даже, если у Евы к этому времени и были дочери, он же один уходил, не так ли?.. Значит, Каин с демонессой… того…

— Да, нет же! — поморщилась Катерина, — Говорят, когда первых людей из рая изгнали, Адам так на Еву рассердился, что ушёл от неё! На долгие сто тридцать лет! А тут и Лилит, мол как? Не передумал? Смотри, какая я соблазнительная! Только согласись и я вся твоя! Ну вот и пошли от них… всякие грешники и развратники… А потом-то Адам одумался и к Еве вернулся! И потом уже они родили и Каина и Авеля… а потом уже и Сифа.

— Ага! — стало доходить до меня, — Значит… от Адама и Евы — евреи, народ Божий, а от Адама и Лилит — все остальные?..

— Вроде того, — согласилась девушка, — Но и от Лилит с падшими ангелами, тоже всякое непотребство рождалось. И сама она в результате в демоницу переродилась. Оттого и говорят, что Ева, это первая женщина, потому что Лилит — демоница!

— Та-а-ак! — сказал я, — Значит, Адам прожил девятьсот тридцать лет… Ева умерла на пять дней позже… А когда умерла Лилит?

— А она и не умерла… — пожала плечами Катерина, — С чего бы ей умирать, если она демоница? Говорят, это она была царицей Савской! С самим царём Соломоном беседовала! А Соломон, это не кто-нибудь, это сын царя Давида! Того самого, по которому счёт родов Христа ведут!

— А подробнее про царицу Савскую? — загорелся я.

— А чего ж? Можно и про царицу Савскую… — согласилась Катерина, — Только позже. Вон, уже карета останавливается. Наверное, завтракать будем. Иди, да смотри, не зацепись ни за меня, ни за Эльке! И передай от меня привет Шарику. Эх, угостить его не могу! Вдруг рыцари решат, что Шарик тоже стал нечист?.. А тебе оно надо? Ничего, недельку подождёт! А там мы с ним все вкусности наверстаем. С лихвой!

И в самом деле, карета остановилась.