Последний конвой. Часть 3

Глава 27 Политрук

Вернулись назад уже с небольшим опозданием, выделенный Быковым час давно прошел. Однако сержант настоял на немедленном посещении санчасти.

— Пусть Лидия Стива сначала в порядок приведет.

Штурмовики сопроводили Стивена до импровизированного госпиталя, разбудили помощника врача Ваську, сдали ему больного с рук на руки. Выловили дневального, отправили искать Лидию Андреевну. Пришлось ждать несколько минут, пока ее приведут. Перевязка и обработка ожогов тоже заняла время. Стивен попросил найти ему хоть какой-нибудь китель, идти к Эмиссару топлес не позволяла субординация. Сержант Охайло разыскал завхоза и чуть ли не под угрозой оружия вытребовал у него новую форму. Стивен переоделся, морщась от каждого прикосновения ткани. Мишка все это время маялся неподалеку.

К командирскому броневику шагали очень быстро, чуть ли не бегом.

— Прибыли, — устало пробурчал Родион.

— Так точно.

Стивена все еще немного шатало и мутило, но он старался не подавать виду, скрывал внешние проявления слабости. Бодрился. Однако от бдительного ока Эмиссара ничего не укрылось.

— Как самочувствие, Майер?

— Держусь.

— Вот и держись, — довольно грубо отрезал Быков, — ситуация такова, что болеть нам с тобой пока некогда. Работать надо!

— Так точно, — Стивен понимал, что спорить и возражать чревато. Быков был уставший и злой, как раненный носорог.

— Артефакт привезли?

— Никак нет.

— Почему?

Мишка шумно сглотнул и робким голосом произнес:

— Темно, Родион Сергеевич, ничего же не видно. Я утром еще раз смотаюсь, привезу.

Быков на секунду задумался, помрачнел.

— Утром… — в обертонах голоса появилась непривычная хрипотца и вселенская усталость, — ладно, можно и утром. Время пока терпит. Утро вечера мудренее. Но чтобы непременно нашел. Ты всю экспедицию нам задерживаешь. Понятно?

Мишка покраснел, старательно закивал головой.

Быков снова перевел взгляд на Стивена.

— Лев Исаакович погиб, защищая лагерь.

— Я знаю, — нахмурился Стив.

— А это значит, — продолжил Быков, не обратив никакого внимания на слова Стивена, — что у экспедиции больше нет политрука. Майер, ты в курсе, что Гейман готовил тебя себе на замену?

Стивен от неожиданности растерялся:

— Никак нет. Он ничего об этом не говорил.

— И тем не менее, это факт. Даже не знаю, что он в тебе разглядел такое, чего не вижу я. Но с его профессионализмом не поспоришь.Поэтому, лейтенант Стивен Майер, принимайте дела. К должностным обязанностям политрука необходимо приступить немедленно.

— Лейте… — Стивен поперхнулся на полуслове.

— Лейтенант, — подчеркнул Быков, — приказ о внеочередном присвоении воинского звания я подпишу позже и о назначении на должность объявлю официально на построении. Завтра. Но к делам требую приступить немедленно.

Он вновь угрюмо посмотрел на Стивена в упор и внезапно уступил:

— Ладно, Майер, что-то ты совсем хреново выглядишь. Даю два часа на отдых. Все понимаю: жара, целый день без глотка воды. Но чтобы через два часа был здесь как штык. Все ясно?

— Так точно, господин полковник.

— Оба свободны.

— Есть!

Как только отошли от командирской машины на несколько шагов, Мишка шумно перевел дух.

— Фух… вроде бы пронесло. Я уж испугался…

Стивен в ответ промолчал. Новость его ошарашила. Гейман готовил себе замену? Ну да, Лев Исаакович был уже не молод, но все еще силен и быстр. Выглядел превосходно. В ясном уме и с хорошей памятью. В бою показал себя неплохо. Неужели предчувствие?

Да и ни к чему он Стивена подготовить не успел. Слишком уж мало времени прошло. Политрук — это очень большая ответственность.

Мишка шел молча несколько шагов, потом уточнил:

— Так я теперь тебя возить буду?

— Не знаю, — честно ответил Стивен, — даже не думал об этом.

— А было бы здорово.

Они еще немного помолчали.

— Я хорошо запомнил то место, которое ты мне показал, — не выдержал Стивен.

— Какое место?

— Где ты спрятал артефакт.

— Я тебе показал? — от удивления у Мишки округлились глаза. — Это когда было?

— Не знаю… — смутился Стивен, — может быть, и не было… Но место я запомнил. Завтра поедем вместе. Покажу, где он лежит.

— Отлично! — обрадовался Мишка, — а то этот сержант… как его…

— Охайло?

— Ну да… какой-то очень грубый. Кричит на меня все время. Ругается.

— Миш, — Стивен хотел поговорить с другом о происшествии, но не знал с чего начать, — спасибо за советы. Без них я бы, наверное, не выжил.

— Какие советы? — Мишка опять ничего не понимал, но все равно улыбался, — ты уже что-то такое говорил раньше. Одеяло, радиатор. А что это значит?

Стивен вздрогнул, отвел взгляд от больших и наивных глаз друга.

Мишки не было…

Но откуда я мог узнать, что у водительского сидения почти откручены болты? О том, что в багажнике лежит канистра, в которой осталось немного воды?

И главное — радиатор… если бы Мишка не подсказал, я бы сам не додумался.

Мишки не было…

Тогда что это было? Мираж? Галлюцинации? Глюки?

Очень настырные, упрямые и непреклонные глюки. Заставили очнуться, встать, сопроводили до УАЗика, поддерживали всю дорогу, развлекали, подсказали из чего сделать укрытие от солнца.

Ничего этого не было.

Он снова закрыл глаза и вспомнил веселого и беззаботного Мишку, рассказывающего как он хитро спрятал артефакт среди других камней в пустыне.

А ты попробуй, найди, их вон сколько вокруг.

Этого тоже не было?

Стивен помотал головой и решительно произнес:

— Забудь, что я тебе сказал! Это был просто сон. Я перепутал. И никому ничего не говори.

О том, что вода осталась в радиаторе, я, конечно, знал и раньше. И том, что он течет, вполне мог услышать от механиков, Чекиста или даже от самого Мишки.

Но остальное? Одеяло, болты, канистра…

Мне что, духи пустыни все это на ухо нашептали?

Он вздрогнул и опять почувствовал подступившую тошноту. В деталях и красках вспомнил недавний разговор с несуществующим Мишкой.

— Стивен, ты запомни, где артефакт лежит. На всякий случай, а то у меня память дырявая.

Но ведь так и вышло, Мишка не смог отыскать камень. И дело не в темноте, он просто забыл место, где его оставил. Но я-то помню…

А откуда я могу знать? Ведь меня там не было, когда Михаил прятал камень.

Голова сейчас треснет.

А потом как-то сразу Стивен вспомнил слова Геймана:

— Излучение артефакта вызывает головную боль, тошноту, головокружение, расстройство сна и аппетита, галлюцинации… в отдельных случаях быстро прогрессирующую шизофрению…

Стивен внезапно остановился и, не замечая ничего вокруг, погрузился в размышления еще глубже. Мишка терпеливо ждал.

Я схожу с ума?

Что-то подсказывало ему, что дело вовсе не в этом. Он уже задавал этот вопрос Гейману, и тот ответил — у человека, родившегося в гетто, просто не может не быть отклонений в психике, суровая жизнь накладывает свой отпечаток на характер и мышление.

Возможно, из-за этих самых отклонений я и не подвержен воздействию артефакта. Например, сам Гейман воспринимал его излучение как негромкий, но надоедливый писк.

А я точно не подвержен воздействию артефакта?

Стивен вновь ощутил подкатывающийся к горлу комок.

Мишки не было…

…но рядом был этот, сука, гребанный артефакт, со своим загадочным излучением, заставляющий людей сходить с ума…

Мишки не было…

…это он, проклятый камень, притворился Мишкой, разбудил меня и заставил топать к УАЗику, а потом глотать противную ржавую воду из радиатора, чтобы я не сдох раньше времени. Потому что разгильдяй Мишка не запомнил, где его оставил. Нужен был кто-то другой — поумнее и посообразительнее…

…чтобы взвалил камень на плечи и отнес обратно в лагерь…

…и тут подвернулся я…

…артефакт залез ко мне в голову…

Бог ты мой, неужели эта тварь живая внутри?

Тошнота становилась все сильнее и сильнее, перед глазами замельтешили знакомые черные крылья. Совершенно невыносимо разболелась голова.

Словно я все еще в пустыне под УАЗиком собираю последние капли воды из радиатора.

А может быть, так оно и есть, а чудесное спасение мне снится?

Стивен пошатнулся и едва не упал, только благодаря вовремя подскочившему Мишке сумел удержать равновесие.

— Миша, мне нужно немного поспать, — глухим севшим голосом попросил Стивен, — пожалуйста, разбуди меня через два часа.

Мишка выполнил обещание буквально и разбудил ровно через два часа. Не успев даже толком проснуться и покурить, Стивен побежал к Быкову с ощущением, что опять опаздывает. Чувствовал он себя намного лучше, проклятая тошнота отпустила.

Родион был занят делами, пришлось ждать не меньше получаса, пока освободится. Инструктаж затянулся далеко за полночь. Оказалось, что на политруке «висит» очень много работы. Стивен даже растерялся, когда его мозг, моментально впитывающий любую информацию, внезапно «закипел» и потребовал пощады, так как не смог вместить сразу весь перечень должностных обязанностей. Пришлось вооружиться блокнотом с авторучкой и начать записывать список в порядке приоритета.

Почти до трех ночи вместе с Быковым заново перераспределяли весь личный состав по экипажам. Особенно сложно пришлось с водителями грузовиков, каждая машина имеет свои специфические особенности, которые необходимо учитывать. Не все водители взаимозаменяемы.

Не прошло и часа после распределения, как те выстроились в очередь с описью необходимых запчастей. Завхоз патетически заламывал руки, трижды просил застрелить его из «Стечкина», но Стивен только вздыхал в ответ: «нет у меня. Не выдали пока. А запчасти найди, где хочешь». Под конец завхоз уже рыдал в голос, закатывал истерики, пытался бросаться с кулаками на водителей и Стива, но все-таки большую часть требований удовлетворил, окончательно выпотрошив все неприкосновенные запасы.

Народ постепенно рассредоточился по закрепленным транспортным средствам, приступил к ремонту и техническому обслуживанию автомобилей. А Стивену пришлось инвентаризировать оставшееся топливо, масло и прочие расходные материалы. Вместе с Быковым трижды пересчитали остатки и сошлись во мнении, что до Бахр-Дара должно хватить.

Что будет после? Решили не загадывать.

Под утро у Стивена образовался небольшой перерыв, и Быков одарил его личным архивом Чекиста. Два железных ящика бумаг, исписанных мелким и неразборчивым почерком.

— В основном личные дела экипажа, документы, копии приказов, распоряжений и пр. Будет свободное время — ознакомься. И вообще, вся бумажная волокита теперь на тебе, — с ехидной ухмылкой сообщил Быков.

Личным транспортом вновь назначенного политрука Эмиссар наделить не смог.

— УАЗик сдох. Хаммер загружен под завязку. «Поверешку» мы возвращаем обратно итальяшке, колонна длинная, туда-сюда с продуктами не набегаешься. Да и мобильную кухню в дорогу за грузовик цеплять нежелательно — разнесет ходовую прицепа по бездорожью, а ремонтировать нечем. В грузовиках и так аншлаг: даже раненые набиты, как селедки в бочке. Так что выбирай: либо со мной в Тигре, либо с Паулем в Тайфуне. Других вариантов у меня нет.

— С Паулем, — решительно произнес Стивен.

Расследование, порученное Чекистом, так и не было доведено до конца. Шпион, если он есть, так и не найден. На всякий случай присмотрю за капитаном. Не нравится мне он.

Пауль Нойманн был хмур и раздражен. Фактически Стивен для Пауля внезапно превратился в начальника. Оказывается, политрук в иерархии администрации экспедиции занимает второе место. Третье — «научный руководитель», кем теперь оказался назначен аспирант Реввель. А Пауль, как начальник охраны, — всего лишь четвертое.

Капитан старался внешне не проявлять своего отношения к бывшему подчиненному, но был заметно уязвлен, и это сказывалось. Пауль категорически не желал общаться со Стивеном, отделываясь многозначительным молчанием или общими, ничего не значащими фразами. Сложившаяся ситуация начала потихоньку бесить Стивена. Когда Нойманн в очередной раз проигнорировал вопрос, внезапно развернулся и ушел по своим делам, Стивен со злостью буркнул ему вслед:

— Ну и черт с тобой!

Возможно он даже расслышал фразу, однако никак не отреагировал.

Добром это не закончится. Придется поговорить с Паулем по душам. И так, чтобы никто не слышал нашей беседы…

Прибежал дневальный, протараторил скороговоркой: «сержант Майер, вас Быков к себе срочно вызывает».

Хотел поправить ошибку в звании, но вовремя одумался. Приказ о назначении еще даже не написан. Не стоит торопить события. Да и на примере Пауля еще неизвестно, как отреагируют сослуживцы. Из зависти могут объявить бойкот. Вот тогда действительно будет сложно.

— Сейчас иду.

Кое-как запихал ящики с документацией в багажник Тайфуна, там и так было почти под завязку, но настойчивость творит чудеса. Захлопнул дверцу, вернулся в командирский Тигр.

— Майер, есть одна проблема.

— Слушаю вас, господин полковник.

— Ты же у нас, вроде бы, полиглот?

Стив на секунду смутился, впопыхах не нашел что ответить.

— Сколько языков знаешь?

— Четыре — хорошо, еще пару похуже, остальные так… не особо. Понимаю через слово, но говорить не могу.

— Крут! — оценил познания Быков, затем уточнил — японский?

Стивен отрицательно помотал головой.

— Всего пару фраз.

— Арабский?

Стивен только разочаровано хмыкнул в ответ.

С арабами в гетто пересекаться приходилось неоднократно. Десятка три расхожих фраз он, конечно, знал. Но до свободного общения слишком далеко. К тому же, если араб говорит быстро, вообще ничего не понять. Гортанные звуки и эмфатические согласные чужды для европейского уха. Грамматика — мозг сломаешь. Да еще и куча диалектов. Нет, арабский вовсе не тот язык, который можно выучить за неделю. Тут нужен длительный и обстоятельный подход, а главное — куча свободного времени.

— Короче, — отрезал Быков, — думай, Майер, вспоминай языки, но с этим ниндзя…

— Якудза, — осторожно поправил Стивен, — судя по татуировкам — якудза.

Асура он долго и внимательно рассматривал всего час назад, когда решал проблему с водителями для американских грузовиков. Выяснилось, что шейх, уезжая, оставил только бравых наемников да личного телохранителя в качестве командира группы. То есть техника стоит, а вести ее некому.

Стивен попытался пообщаться с японцем, как ни крути, а в процессе поездки сталкиваться по различным вопросам придется неоднократно. Разговор не задался с самого начала. По всей видимости, эсперанто Асур не владел. И уж тем более не понимал интерлингвы. На английском, немецком и французском он общаться отказался. Никак внешне не отреагировал на сказанное по-испански. Все, что Стивену удалось вытянуть из молчаливого якудза после настойчивых расспросов — пару слов на родном японском. И почти наверняка это были ругательства.

Уже тогда Стивен подумал, что с командиром наемников будут проблемы взаимного недопонимания. Ну вот, как говорится, не прошло и часа…

— Пусть будет якудза, — отмахнулся Родион, — несущественно. Короче, с япошкой нужно найти общий язык. Для начала я хочу ввести его в совет экспедиции…

— Господин полковник, разрешите уточнить?

— Ну давай, — Быкову не понравилось, что подчиненный перебил его на середине фразы.

— А зачем?

— Затем, чтобы возложить на него часть ответственности за благополучное завершение экспедиции.

— Не думаю, — осторожно высказался Стивен, — что это имеет хоть какой-то смысл. Наемники всегда остаются наемниками. Их в первую очередь интересуют деньги, жратва и алкоголь, а уже потом все остальное.

— В первую очередь, Асур — человек, — отрезал Быков.

— Это ничего не меняет, — настоял на своем Стивен, — у наемников нет чувства ответственности или долга. Им вообще наплевать на все, кроме собственного благополучия. За хорошее вознаграждение предадут и продадут кого угодно, и что угодно.

— И тем не менее, — Быков слегка повысил голос, — общаться нам между собой все равно необходимо. Пусть даже и через переводчика. А главное — нужно всех наемников срочно проверить воздействием излучения. Еще припадков и внезапных приступов сумасшествия мне не хватало в пути. Я уверен, что больше половины придется отсеять и вернуть обратно Джарвалю, как непригодных.

— Я подумаю, что можно сделать, — господин полковник, — разрешите идти?

— Иди, Майер, думай. Но времени на размышления у тебя нет.

Пришлось топать обратно в санчасть.

— Лидия Андреевна, говорят у вас помощник был из наемников.

— Почему был? — удивилась Лидия, — он и есть. Вон сидит, дремлет.

— Я могу с ним поговорить?

— Ну конечно, — удивилась она, затем слегка повысила голос, — Ашвани, топай сюда.

Индус моментально подскочил, как будто его ужалили, прибежал, церемонно поклонился.

— Слушаю вас, госпожа, — пробормотал он на плохом английском.

— С тобой хочет поговорить Стивен.

— Да, госпожа. Слушаюсь, госпожа.

Стивен, не удержавшись, хмыкнул. Слишком вычурно и театрально вел себя индус.

— Общайтесь, — царственно разрешила Лидия Андреевна и удалилась по своим делам.

— Ашвани, я должен задать тебе несколько вопросов.

— Да, господин.

— На каком языке вы говорите между собой?

— Ашвани не знать, господин.

— Как это не знать? — опешил Стивен.

— Моя не говорить, моя работать, — уклонился от ответа индус.

— Хорошо, — напрягся Стивен, — а на каком языке ты разговариваешь с Асуром?

— Моя не говорить Асур. Асур приказывать — моя выполнять.

— На каком языке тебе приказывает Асур?

— Я не знать, господин. Асур приказывать Лакшит. Лакшит ходить, звать Ашвани — говорить Ашвани, что делать. Ашвани выполнять. Ашвани молодец.

— Кто такой Лакшит?

— Лакшит — маленький командир.

— Сержант? Командир взвода?

— Моя не знать. Моя не понимать Стиве, господин. Стиве много-много говорить непонятный слова. Ашвани глупый. Ашвани знать мало слова. Так Лакшит сказать.

— Можешь позвать Лакшит?

— Нет, господин. Эмир забрать Лакшит, уехать далеко. Ашвани оставаться Окту.

— Почему тебя не забрать…тьфу… почему тебя не забрали с собой?

— Лакшит приходить, сказать. Ашвани — плохой воин. Ашвани — хороший слуга Окту. Эмир сказать — дарю Ашвани Жасмин. Теперь Ашвани служить Жасмин всегда.

У Стивена от удивления отвисла челюсть.

— Кто такая Жасмин?

Индус многозначительно кивнул головой в сторону Лидии.

— Она — Жасмин? — поразился Стивен.

— Жасми-ин, — многозначительно протянул Ашвани.

— Ясно, продолжай.

— Эмир сказать, — «Ашвани, обижать Жасмин — голова долой».

— Отвечаешь головой? — уточнил Стивен, — Или если обидишь, голову оторву? Как правильно?

— Оба два, правильно.

— Тьфу, ты… — Стивен почувствовал подступающее раздражение, — с Асуром ты не разговариваешь, а только выполняешь приказы, переданные тебе «маленьким командиром» Лакшитом, но при этом свободно общаешься с эмиром? Так?

Ашвани быстро помотал головой.

— Нет, господин. Эмир уезжать, звать Лакшит. Сказать, — «Ашвани ко мне. Живо!». Лакшит звать Ашвани. Ашвани бежать, кланяться эмир. Ноги падать, песок есть. Эмир говорить: «Ашвани, обижать Жасмин — голова долой». Эмир говорить: «Ашвани, уходи навсегда». Ашвани кланяться. Ашвани уходить. Жасмин хорошая. Ашвани верно служить Жасмин. Долго-долго. Пока смерть.

— Бог ты мой, как все сложно… — пробормотал Стивен вполголоса.

Опять заболела голова и приступом подкатила тошнота.

— На каком языке с тобой говорил эмир?

— Английске.

— А с другими наемниками на каком языке он говорит?

— На разных. Шейх знает все языки мира. Он очень умный. Джарваль — велик.

— Никто не может знать все языки мира, — со злостью произнес Стивен, — это невозможно, их слишком много.

Индус помотал головой

— Никто не может знать. Джарваль — знает. Эмир — велик.

— Все с тобой понятно, — отмахнулся Стивен, — свободен.

Увидев, что Стив отпустил индуса, вновь подошла Лидия Андреевна.

— Ну что, побеседовали?

— Да, Жасмин Андреевна, мы немного пообщались с вашим слугой.

— В каком смысле? — напряглась Лидия.

— В прямом, — усмехнулся Стивен, и повторил, — «Эмир сказать — дарю Ашвани Жасмин. Жасмин хорошая. Ашвани верно служить Жасмин. Долго-долго. Пока смерть».

— Вот еще… И что мне теперь с ним делать?

— Понятия не имею, — пожал плечами Стивен, — сами решайте, это же ваш слуга.

И оставив Лидию в полном недоумении, он развернулся ушел.

Этот безграмотный индус как переводчик нам не подойдет.

Едва на небе появилась розовая полоска, предвещавшая скорый рассвет, Стивен разыскал и разбудил Мишку:

— Вставай, лежебока. Эмиссар дает нам «поварешку» на два часа для поисков артефакта. Если не найдем, у обоих голова с плеч слетит.

Он на секунду запнулся.

Вот, черт… и я уже как тот индус заговорил.

— Давай, Мишаня, поторопись. Время пошло.

Мишка послушно вскочил, принялся натягивать ботинки.

— Собирайся пока, а я пойду пару солдат возьму для охраны.

— А может, ну их? Сами смотаемся по-быстренькому.

— Это тебе что, вечерняя прогулка перед сном? Не положено без охраны. Артефакт — самый ценный груз в экспедиции. Понимать надо.

Мишка непроизвольно вздрогнул, вжал голову в плечи и ничего не ответил.

Через полчаса загрузились в пикап. Мишка на место водителя, рядом Стивен, двое штурмовиков, вооруженных автоматами, в кузове. Стив пристроил АКСУ на коленях, кивнул Михаилу:

— Поехали.

Мишка завел двигатель, слегка прищурился и включил передачу. Край Солнца уже показался из-за горизонта. Ехали молча, Мишка несколько раз пытался завести непринужденный разговор, но Стивен каждый раз его одергивал: «помолчи. Сначала дело, потом болтовня».

Примерно через десять минут пути Стивен попросил остановить машину. В голове опять пульсировала боль, а к горлу подкатывала тошнота.

— Он где-то совсем близко, — прошептал Стивен, чтобы услышал только Мишка, — я это чувствую по излучению.

— Серьезно? — уточнил Михаил, — я вот ни капельки не ощущаю.

— Давай пройдемся немного вперед.

— Пошли!

— Или нет… — задумчиво пробормотал Стивен, — я пойду один, а ты возвращайся к машине, заводи и потихонечку езжай следом. Но не обгоняй. Понял? Держись метров на десять позади меня. И запомни, что бы ни произошло, ко мне близко не подходи. Даже если я потеряю сознание. Понял?

— Ага… я сейчас, я быстро.

Мишка развернулся и побежал к пикапу.

— Ну где ты? — громко спросил Стивен, когда остался один.

Наверное, со стороны это смотрелось очень глупо. Стоит человек посреди пустыни и сам с собой разговаривает.

Артефакт не отзывался. Стивен прошел несколько шагов, позвал снова:

— Ты ведь этого хотел? Не так ли? Ну вот, я вернулся за тобой. Покажись!

Стивен прошел еще несколько десятков шагов, позвал в третий раз:

— Долго мы еще в прятки играть будем? Я же знаю, что ты совсем рядом. Отзовись!

И словно в ответ на вопрос сильный удар в голову изнутри, а затем невыносимый приступ тошноты. Стивен пошатнулся, не смог удержать равновесия, рухнул на колени. Из носа толчками пошла кровь, испачкав новенький китель.

— Ага, вот ты и откликнулся, — засмеялся Стивен, утирая кровь, — а теперь просто веди. Хватит в игрушки играть, у нас времени мало.

По всему телу Стивена прошла волна озноба. Уши заложило, словно нырнул на большую глубину, а изображение перед глазами раздвоилось. В голове, словно молоточек метронома, стучал пульс.

— Веди! — приказал Стивен, — я знаю, ты это можешь.

Он с трудом встал, сделал первый шаг. Пустыня вокруг окрасилась в розовый оттенок. Пульс в голове стучал все громче. Стивен сделал еще один шаг. Неудержимо тянуло повернуть голову вправо. Он повиновался, слегка изменил направление, зашагал увереннее. Шагов через тридцать остановился, снова прислушался к внутренним ощущениям. Где-то позади на пределе слышимости тарахтит двигатель «пикапа». Еще один шаг…

Снова резкий и невыносимо сильный приступ тошноты. Стивен опять рухнул на колени, свежие капли крови брызнули на песок, окрашивая его.

Я нашел!

Да, теперь никаких сомнений не оставалось. Знакомая трещина в грунте и на треть погруженный в нее громадный валун.

Стивен поднялся, шагнул к камню, навалился всем телом, пытаясь опрокинуть его. С третьей попытки удалось раскачать застрявший в разломе грунта артефакт и перевернуть кверху рунами.

Убедившись, что не ошибся, Стивен поднял руку и махнул Мишке.

— Сюда!

Пикап подъехал почти вплотную, штурмовики попрыгали из кузова. Подскочил Мишка.

— Стив, что это с тобой? У тебя все лицо в крови?

Стивен раздраженно отмахнулся.

— Грузите. Я сейчас.

Он отошел в сторонку и утерся рукавом, окончательно наплевав на чистоту формы. Боль в голове постепенно утихала. Тошнота тоже прошла, как будто и не было вовсе.