Проклятие некроманта

Глава 30. За шаг до...

Когда это было возможно, Шеадда предпочитала держать свое слово. Оставить в Мэрааре хоть капельку жизни стоило ей значительных усилий, но высшая выполнила свое обещание.

Кровь сородича щипала язык и обжигала нутро, но взамен быстро восстанавливала силы. Удобно устроившись на полу и облокотившись о лежавшего рядом без сознания Мэраара, Шеадда прикрыла глаза, пережидая легкое головокружение и шум в ушах.

Похожие ощущения давала кровь инквизиторов. Это редкое и опасное лакомство ей доводилось пробовать тогда, когда Ирилатассару нужно было избавиться от очередной помехи на его пути к званию верховного святоши. Слишком умные, наблюдательные, хитрые или упорные находили свою смерть в тумане Воющей Долины, попадая в объятия Шеадды. Это было выгодно им обоим. Хотя самый первый глоток такой крови - принадлежавшей Ирилатассару - едва не стоил ей нежизни. Но ощущения были незабываемыми. В те несколько минут боли и восторга она чувствовала себя живой.

Позже обнаружился и приятный побочный эффект - повышение устойчивости к священной ярости, и это не единожды спасало ее во время защиты Шалластхадара. Ирилатассару был нужен сильный Хранитель Границ вместо Реомара, и она стремилась быть достойной этого звания, когда придет время.

Только теперь оно никогда не наступит.

Кого бы ни считала Шеадда своим Повелителем, а корону подчинил Суртаз. И она ничего не могла с этим поделать. Порожденная темной магией, зачарованная и проклятая кровь в ее венах будто бы обращалась в жидкое пламя, причиняя невыносимую боль при малейшей попытке подумать о намеренном причинении вреда коронованному некроманту. О действии же и речи не шло.

И с этой точки зрения весьма иронично выглядела попытка Вьеррна спасти Повелителя - тот редкий случай, когда быстрая реакция боевого некроманта его же и сгубила. Шеадда нервно хихикнула, представив, как эрьет-тасс мог бы прикрыться правителем, подставляя его под удар и тем самым не давая ей подступиться. А ведь все так удачно складывалось...

Головокружение прошло, и высшая покосилась на лежавшего без чувств Мэраара. Облизнув губы, Шеадда не удержалась от соблазна поразмышлять о том, стоит ли пропадать впустую остаткам его крови. Если вампира не найдут в ближайшее время - он скорее всего умрет. Никто не узнает об этой паре глотков и о поглощенной вместе с ними душе. А если и узнает, то что с того? Хуже уже не будет.

Высшая медленно распласталась вдоль тела лежавшего сородича, внимательно вглядываясь в его бледное неподвижное лицо. Поглощенная душа придаст ей достаточно сил, чтобы вынести боль и прожить на пару секунд дольше, чем дозволено чарами в ее крови. Этого хватит, чтобы...

Шеадда дернулась и тихо зашипела, уткнувшись лбом в грудь Мэраара. Запретные мысли.

- Нельзя, нельзя, нельзя... - зашептала она, отстраняясь от вампира и усаживаясь на пол рядом с ним.

Все-таки кровь инквизиторов не настолько туманила разум и не вызывала непреодолимого желания пить ее снова и снова. Она была ядом, для многих вампиров - смертельным. От нее можно было отвыкнуть. Кровь сородича - иная. Шемэлиры созданы проклятием и несут его в себе всю свою нежизнь, обретая свободу только в окончательной смерти. Те же, кто нарушает запрет и пробует кровь сородичей, становятся прокляты вдвойне. Жажда, ничем иным более не утоляемая, со временем погружает в пучину безумия, заставляя убивать своих до тех пор, пока кто-то не прекратит это мучительное существование.

Шеадда не рассчитывала на то, что ей удастся дожить до следующего приступа жажды. Но, поддавшись одному соблазну, она наверняка попыталась бы... Высшая спешно перевела мысли на свои нынешние планы, запретив себе даже думать об убийстве Мэраара и открывающихся возможностях. Это было еще более глупо и бессмысленно, чем то, что она собиралась сделать. В конце концов, она же обещала.

Вампирша прислушалась. Двое живых прокатили что-то тяжелое по коридору в сопровождении лича. Ментальные отголоски подсказали ей, что еще один живой и двое немертвых остались в мертвецкой. Придется ждать. Этому Шеадда научилась за долгие годы своего существования, пожалуй, лучше всех своих сородичей. Ждать и верить в возможность воплощения задуманного. Ей хватило бы всего минуты доступа к телу Ирилатассара без посторонних глаз.

Вздохнув, Шеадда ушла в другой конец комнаты, подальше от все еще цеплявшегося за свою нежизнь Мэраара. Она будет ждать.

- Жаль, что ты этого не увидишь, - прошептала высшая, глядя в пустоту. И, лукаво улыбнувшись, добавила: - впрочем, я уверена, после такого ты нашел бы способ воскресить кучку моего праха только для того, чтобы лично казнить как можно мучительнее...

Вайат не впервые воевал бок о бок с королевскими воинами и формально, как инквизитор, сам считался одним из них. Он помнил каждое возвращение войск Империи в столицу как помпезную церемонию чествования выживших и почтения памяти павших. В этот же раз они прошли по улицам под покровом ночи - без победы, славы и почестей. Хотя сам Вайат был этому даже рад. Хотелось одного: добраться до своей маленькой кельи, помолиться за покой отца-инквизитора Ирилатуса и забыться сном на узкой жесткой кровати. Спустя несколько часов, проведенных за стенами королевской крепости в бесконечных перечислениях имен выживших и павших с последующим занесением их в длинные списки сонными и рассеянными писцами, в душе Вайата забрезжила надежда на исполнение его желания.

Но оказалось, что у отца-настоятеля были иные планы. Уже светало, когда выжившие инквизиторы ступили на территорию монастыря, находившегося на пустынной окраине столицы. От стайки послушников, выглядывавших их с окружавшей главные здания каменной стены, отделились двое. Но навстречу размеренно шагавшим святым воинам выбежал только один.

- Отец-настоя... тель... - запыхавшийся малец так торопился передать сообщение, что проглатывал окончания слов, - просил... отца-инквизи... тора... зайти к нему.

- Я понял, - замедлившись, кивнул Вайат и скользнул взглядом по удивленному лицу послушника. Похоже, в монастыре еще не знали, что Ирилатус мертв. Или, что более вероятно, знали, но не все. - Передай ему, что отец-инквизитор Ирилатус погиб, а я, брат Вайат, зайду к нему через полчаса.

- Отец-настоятель просил зайти сразу по прибытии, - отдышавшись, паренек стал говорить более ровно, и при этом умудрялся поспевать за инквизитором, продолжавшим идти в сторону келий. - Может быть...

- Ладно, - ровно ответил отец-инквизитор, останавливаясь. Махнув своим, чтобы шли отдыхать, он зашагал в другую сторону - к храму. Это высокое изящное здание со стрельчатыми окнами служило местом молитвы и собраний для братьев и послушников, а на верхнем этаже располагались покои отца-настоятеля и его кабинет, где он принимал посетителей с глазу на глаз. Туда и направлялся Вайат с продолжавшим следовать за ним по пятам послушником.

- Случилось что-то? - бросил через плечо инквизитор.

- Я не знаю, - торопливо ответил паренек. - Наставник поднял нас за несколько часов до рассвета, а потом пришел отец-настоятель и сказал, что наше место - на стене, и как только вернется отец-инквизитор - передать ему, чтобы шел в храм. Только я... - замялся юнец, - не ожидал...

- Что не будет отца-инквизитора? - не оборачиваясь, мягко спросил Вайат.

- Ну... Да... - протянул паренек. С минуту они шли молча. Это время, видимо, требовалось послушнику, чтобы собраться с духом. - А можно вопрос?

- Давай.

- Кто теперь им станет?

Остановившись перед массивной входной дверью храма, Вайат обернулся. Он впервые присмотрелся к юнцу - судя по внешности, мальчишке было лет десять. Невысокий, худой, болезненно бледный - он казался бы доходягой, но в смотревших на него снизу вверх глазах светилось любопытство, да и замеченная ранее живая мимика противоречила этому впечатлению. Под взглядом инквизитора паренек напрягся, будто в ожидании наказания, и опустил взгляд.

- Отцом-инквизитором? - переспросил Вайат. Не поднимая глаз, паренек молча кивнул. - Им стану я, - ответил инквизитор и скрылся за тяжелой створкой. Послушник за ним не последовал.

Шеадда ждала долго, очень долго. Краем сознания она наблюдала, как из мертвецкой вышел живой. Потом он вернулся в сопровождении еще двоих, а позже к ним присоединился немертвый некромант. Спустя некоторое время ментальный отголосок одного из немертвых стал тише. Еще чуть позже все они - трое живых и трое немертвых - покинули мертвецкую, неспешной процессией пройдя по главному коридору. Шеадда встрепенулась: вот тот момент, которого она так ждала.

Решив не тратить силы на трансформацию, высшая скользнула за дверь и, крадучись, добралась до пересечения тупикового коридора с главным. Некроманты как раз завернули за угол, а ментальный щит исключал обнаружение поисковым заклинанием, поэтому вампирша быстро, но без суеты пересекла освещенный участок и уперлась в запертые двери мертвецкой.

Нахмурившись, Шеадда коснулась плотно сомкнутых створок кончиками пальцев. Скорее всего, они были заперты заклинанием, так как ни единого намека на замочную скважину вампирша не обнаружила. Насколько она знала, в мертвецкой был только один вход, поэтому выбора у нее не было. Точнее, он был, но выбираться на улицу, искать нужный воздуховод и пробираться по нему в туманной форме туда и обратно высшей не хотелось. Только если других вариантов не останется.

Обратившись туманом, она прильнула к двери, ища малейшую щель между створок или в каменной кладке вокруг них. Удача улыбнулась Шеадде - в наддверной арке обнаружилась трещина, сквозь которую вампирша сумела просочиться, хоть это и было раздражающе медленно.

Оказавшись внутри мертвецкой и вернув себе обычную форму, высшая прислушалась. На всем этаже царила тишина - и физическая, и ментальная, что полностью устраивало Шеадду. Три из четырех плит были пусты. На четвертой, дальней от входа, лежал Ирилатассар.

Вампирша неслышно приблизилась к телу и кончиками пальцев коснулась почти идеально ровного среза на шее. Окинув взглядом плиту, Шеадда обнаружила голову. Накрытая простыней, она находилась возле правой руки мертвеца - будто кто-то небрежно бросил ее рядом с телом, а потом накрыл все тканью. Осторожно, поддерживая обеими руками, высшая вернула голову на место.

Даже после смерти Ирилатассар продолжал улыбаться. Воспоминание о последних минутах жизни ее Повелителя безумным смехом прозвучало в ушах Шеадды.

- Действительно ли ты тогда сошел с ума, мой Повелитель? - произнесла вампирша, продолжая придерживать голову одной рукой, перебирая пальцами другой окровавленные волосы мертвеца. - Или ты всегда был таким? - она склонилась над ним, почти касаясь губами уха. - Ты же так тщательно что-то скрывал за своей нерушимой защитой... И если это было безумие... - Шеадда принюхалась и поморщилась. Кровь мертвеца пахла отвратительно. - То перед смертью ты просто показал свое истинное лицо.

Шеадда выпрямилась и взяла голову в руки, прикидывая ее вес.

- А если это действительно так, - проговорила она, прижимая голову к груди, - то твое безумие заразно.

Сложно оборачиваться туманом. Еще сложнее - придавать его форму не только своему телу и одежде, но и тяжелому постороннему предмету. Но, как и рассчитывала Шеадда, кровь Мэраара дала ей достаточно сил и для этого. Вампирша просочилась наружу тем же путем, которым попала в мертвецкую. Сохраняя силы, она приняла физическую форму и, продолжая прижимать голову к груди, быстрым шагом направилась к лестнице в конце коридора. Ее путь лежал в сердце крепости - туда, куда прежде никогда не ступала нога вампира - в комнату Источника.

- Брат Вайат? - сидевший за столом пухлый круглолицый старичок поднял голову. Гладкая лысина, окаймленная редкой седой порослью, блеснула в лучах восходящего солнца. - Я звал Ирилатуса.

- Отец-инквизитор Ирилатус мертв, - спокойно произнес Вайат, останавливаясь перед ним.

- Вот как, - протянул отец-настоятель. На его гладко выбритое лицо набежала тень брезгливости, впрочем, быстро сменившись выражением задумчивости. - Вернулся домой, значит...

- Он погиб, как герой, отец-настоятель Ровим, - с нажимом произнес святой воин. - Я был рядом с ним, когда на нас напали вампиры, и он собственноручно уничтожил их предводителя. Это было ночью перед прибытием армии Империи. Отец-инквизитор не успел отдохнуть, но все равно повел в бой братьев, чтобы поддержать королеву.

- Ты видел его тело? - старик прищурился, глядя на Вайата.

- Я видел как он пал, - инквизитор открыто встретил взгляд настоятеля, и где-то с четверть минуты мужчины молча и не мигая смотрели друг на друга. Старик Ровим отвел взгляд первым.

- Что ж, значит нужно объявить нового отца-инквизитора, - вздохнул он, поднимаясь из-за стола.

- Отец-инквизитор Ирилатус назначил меня своим преемником и сказал, что все необходимые распоряжения у вас есть, - произнес Вайат, - это дало мне право приказывать братьям в бою, что в итоге спасло нам всем жизнь.

- О, значит ты в курсе, - улыбнулся отец-настоятель. Инквизитор поймал себя на мысли, что эта улыбка выглядела на редкость фальшиво. - Это хорошо. Кроме самого распоряжения там было еще несколько документов, которые он просил передать тебе лично... Сейчас найду.

Ровим неожиданно бодро для своей комплекции поднялся со своего места и направился к стоявшему у стены стеллажу со свитками, свертками и стопками документов. Бегло просмотрев содержимое одной полки, затем второй и третьей, на четвертой он, видимо, нашел искомое. Настоятель послюнявил палец, отогнул им пару страниц, кивнул своим мыслям, что-то пробурчал и только после этого протянул документы Вайату.

- Они распечатаны, - заметил инквизитор, рассматривая вскрытые конверты со сломанными печатями и с торчащими из них листами.

- Я должен был убедиться в том, что среди документов не находилось ничего... запретного, - ответил старик, вернувшись на свое место и безмятежно глядя на инквизитора.

- А могло быть? - Вайат поднял брови в притворном удивлении. Он слишком устал, и эта игра в доброжелательность уже начала ему надоедать. Даже не будучи искушенным в интригах, инквизитор ощущал, насколько насторожен и обеспокоен его собеседник.

- Никогда не знаешь, с какой стороны может прийти беда, - внезапно посерьезнел Ровим. - И мой долг - предотвратить ее, если это в моих силах. Помня о том, кем... - старик поморщился, из-за чего его круглые щеки пришли в движение, - был Ирилатус в далеком прошлом... я предпочел перестраховаться ради безопасности будущего отца-инквизитора. А еще я был приятно удивлен, что он назначил преемником тебя. Рад, что ты выжил, чтобы получить это звание. Думаю, ты тоже.

- Я... слишком устал, чтобы чувствовать что-то по этому поводу, - вздохнул инквизитор, пряча бумаги за пазуху.

- Ох, конечно, ты же только с дороги, - с деланным сочувствием произнес отец-настоятель. - Отдыхай, вечером соберутся братья, и ты будешь официально объявлен отцом-инквизитором.

- Благодарю, - Вайат коротко кивнул и вышел из комнаты.

Пересекая территорию крепости и шагая по коридору к своей келье, инквизитор не мог отделаться от ощущения, что лежавшие за пазухой листы пергамента пульсировали неестественным теплом. Впрочем, переступив порог своей комнаты и взяв документы в руки, он не обнаружил ничего необычного. Списав свои ощущения на усталость, Вайат наконец-то смог позволить себе молитву и несколько часов сна, прежде чем приступить к прочтению посланий, оставленных ему отцом-инквизитором Ирилатусом.