Пропавшие девушки

ГЛАВА 1

На заправке под названием «Стоп энд гоу» над колонками недавно развесили плоские телевизоры, потому что иначе никак не удавалось оторвать посетителей от телефонов хотя бы настолько, чтобы они успели заправить машину. Детектива Джози Квинн это раздражало, но и она мгновенно прикипела взглядом к экрану, когда на нем замигала заставка экстренных новостей. В лесу у дома, где жила Коулман, наконец-то нашли ее сотовый телефон.

В нескольких милях от заправки, стоя у жилища Коулманов, двухэтажного белого дома в колониальном стиле, вела репортаж Тринити Пейн в голубой куртке с желтым шарфом. Ветер трепал ее черные волосы, но Тринити героически вела репортаж, не обращая внимания на выбившиеся из прически пряди, которые, будто змеи, так и норовили выползти на лицо.

— Пять дней назад Марта Коулман, вернувшись домой с работы, обнаружила, что дом пуст. Решив, что ее семнадцатилетняя дочь Изабель ушла к друзьям, она спохватилась только уже поздно вечером, когда Изабель не вернулась. Источник из полиции сообщил, что на тот момент не было причин считать подозрительным ее исчезновение. Друзья и близкие миз Коулман отзываются о ней как о серьезной молодой особе с множеством разнообразных интересов и полагают, что она вполне способна внезапно отправиться в незапланированную поездку. Однако несколько дней спустя она по-прежнему не брала трубку, звонки перенаправлялись в голосовую почту, а автомобиль все это время стоял на дорожке у дома Коулманов, поэтому полиция объявила тревогу. В настоящее время жители города Дентона формируют поисковые отряды.

Камера ушла вбок и показала длинную изогнутую подъездную дорожку, на которой стояли три автомобиля. Тринити продолжала:

— За прошедшие несколько дней волонтеры прочесали территорию вокруг дома Коулманов, где Изабель видели в последний раз.

Камера снова ушла в сторону, рыскнула туда, сюда и наконец остановилась на густых лесных зарослях, окружавших дом Коулманов. Джози знала этот дом. Он принадлежал к числу самых больших строений на окраине Дентона, мимо него тянулся проселок, а от ближайших соседей его отделяли почти две мили. Как-то раз, будучи в тех краях, Джози, сидя за рулем полицейского автомобиля, сбила оленя.

В кадре снова возникла Тринити.

— Вчера во время поисков в лесу был найден сотовый телефон, предположительно принадлежавший пропавшей. У телефона разбит экран, а кроме того, как сообщают полицейские, из него был извлечен аккумулятор. Родители Коулман утверждают, что их дочь никогда не рассталась бы с телефоном по доброй воле. В настоящее время преобладает версия о том, что миз Коулман стала жертвой похитителей.

Потом Тринити принялась отвечать на вопросы, поступившие от слушателей местной радиостанции, а заодно продиктовала номер горячей линии дейтонского полицейского участка с просьбой обращаться всем, кто располагает какой-либо информацией. Мышечные узлы в плечах, которые Джози впервые ощутила три недели назад, затвердели еще сильнее. Пытаясь расслабить их, она покрутила головой и подвигала плечами. Слушать о том, как развиваются события, и знать, что ничем не можешь помочь, было мучительно — Джози так и подмывало замахнуться заправочным пистолетом и расколотить плазменный экран на миллион кусочков.

Изабель пропала пять дней назад. Почему доказательства похищения нашли только теперь? Почему понадобилось целых два дня для того, чтобы собрать поисковые партии и начать прочесывать лес вокруг дома? Почему поисковики не приняли Джози, когда она предложила свою помощь? Да, возможно, она превысила свои полномочия и применила силу, да, ее отправили в оплачиваемый отпуск на время расследования, но это же не значит, что она разом растеряла профессиональные навыки. Она предложила свою помощь как частное лицо, но всем было плевать; коллеги, которых она в основном превосходила званием, отправили ее домой. Приказ начальства, и все тут.

Она кипела от негодования. На поиски пропавшей должны быть брошены все доступные силы. Все без исключения. Джози знала, что все это время ее коллеги, скорее всего, ночуют на работе, на койках в комнате отдыха, не зная покоя, как это было в наводнение две тысячи одиннадцатого, когда город на два метра ушел под воду и передвигаться можно было только на лодке. Она знала, что полиция воззвала к добровольческой пожарной дружине, службе скорой помощи и всем дееспособным жителям города, готовым выйти на поиски или заняться проверкой имеющихся зацепок. Так почему ее-то до сих пор не вызвали на работу?

Дентон занимал около двадцати пяти квадратных миль, причем значительная часть этой площади приходилась на безлюдные горы Центральной Пенсильвании с серпантинами в одну полосу, дикими чащобами и загородными домами, разбросанными тут и там, словно небрежно рассыпанное конфетти. Население приближалось к тридцати тысячам — как раз столько, чтобы ежегодно получать по полдюжины убийств (обычно в результате бытовой ссоры), а изнасилований, грабежей и пьяных дебошей в барах столько, сколько требуется, чтобы держать в умеренном тонусе полицейское отделение численностью пятьдесят три человека. Полицейские свое дело знали, но работать с похищениями их никто не учил. Особенно если учесть, что жертвой похищения оказалась жизнерадостная светловолосая девушка, всеобщая любимица и ученица колледжа. На всех без исключения фотографиях, которые видела Джози, — а на ее страничке в сети у девушки их были тысячи, и все общедоступные, — пропавшая выглядела просто сногсшибательно. Даже на снимках, где они с друзьями строили рожи и совали в камеру языки с недавним пирсингом, миниатюрная сережка-штанга у Изабель была розового цвета, с надписью «Принцесса» (почему сразу не «Само совершенство»?).

Створки на входе в «Стоп энд гоу» со свистом разъехались, выпуская парочку лет двадцати, которая направилась прямо к колонке. Их маленький желтый «субару» стоял как раз напротив Джози. Девица села в машину, парень взялся за заправочный пистолет. Джози чувствовала, что на нее смотрят, но не собиралась доставлять удовольствие зеваке и отвечать ему взглядом. И ведь не спросит же, яиц не хватит. Все они такие. Только и могут, что глазеть. Ну, по крайней мере, новости больше не гудят о ее проколе, и то спасибо. Жители городка, где из новостей разве что столкновение автомобилей, благотворительный вечер да рекордно крупный олень в охотничий сезон, и думать позабыли о психованной полицейской с бешеным нравом.

Она надеялась, что случай с Коулман поможет ей вычеркнуть свое имя из черного списка шефа, что для нее сделают исключение и разрешат вернуться на неделю-другую, пока расследование идет полным ходом. Пока не найдут девушку. Но никто не позвонил. Она то и дело проверяла телефон — вдруг он отключился? вдруг мистическим образом разрядился? вдруг она случайно поставила его на беззвучный режим? Но нет. Телефон был ни при чем. Это шеф у нее — злопамятная задница.

Решив, что домой ехать ей пока не хочется, Джози снова вошла в здание «Стол энд гоу» и взяла кофе. Кофе она растянула на добрых десять минут, потому что никуда не спешила, — насыпала в стакан целую кучу пакетиков «два в одном», да два сахара сверху, — потом расплатилась. Владелец заправки по имени Дэн, бывший байкер под шестьдесят, так и не изживший привычки к кожаным курткам, был ее старым знакомцем. Они даже поболтали, причем Дэн дал понять, что находится на ее стороне, и не задал ни единого вопроса насчет обвинений в ее адрес. Он слишком хорошо знал Джози и понимал, что расспросы лучше оставить.

А потом пришла-таки пора ехать домой — а чем тут еще заняться?

В передней части магазина имелась стойка с лотерейными билетами, над которой тоже висел телевизор. У телевизора собралась группка покупателей. Попивая кофе, Джози лениво подошла ближе и стала смотреть продолжение репортажа, начало которого застала, еще заправляя машину. Бегущая строка в нижней части экрана сообщала: «Студенты и преподаватели отреагировали на похищение Коулман», а нарезка кадров была все та же, ее начали крутить еще накануне. Только когда Джози смотрела ее в первый раз, телевизионщики писали «исчезновение», а не «похищение».

— Она была, ну, хорошая такая. Надеюсь, ее найдут. Ну, в смысле страшно же, что у нас в Дентоне такое.

— Трудно в это поверить, понимаете? Вот так вот раз, и пропала. Нельзя же так. Она была очень славная.

— Изабель — одна из лучших моих учениц. Все мы чрезвычайно обеспокоены случившимся.

Джози почувствовала, как сводит лопатки. Учитель Изабель единственный из всех говорил о ней как о живом человеке; все прочие уже перешли на прошедшее время. Они уже не надеялись, что девушку найдут живой. Да и на что тут надеяться? Просто так люди не пропадают, а уж хорошенькие девчонки-тинейджеры редко возвращаются после похищения живыми и здоровыми. Джози знала: с каждой прошедшей минутой шансы на то, что Изабель найдут живой, становились все призрачней.

Капля пота скользнула с затылка по позвоночнику, бумажный стаканчик с кофе обжигал ладонь; Джози вышла из магазина и на мгновение задержала взгляд на своем «форде-эскейпе». Самое разумное сейчас — вернуться домой. Освободить колонку, чтобы ею могли воспользоваться другие клиенты. Но думать о том, чтобы целый день сидеть дома одной, было невыносимо. Можно, конечно, поездить по окрестностям, попробовать отыскать место преступления — сейчас его уже, наверное, разметили и огородили, — и поглядеть, не удастся ли подметить что-нибудь, ускользнувшее от внимания остальных.

Джози достала сотовый телефон и набрала номер, который за последние полгода уже привыкла набирать по четыре-шесть раз на дню. Правда, чаще всего вызов перенаправлялся в голосовую почту, однако иногда на том конце все же брали трубку. Сегодня он ответил после третьего звонка.

— Джо, — сказал сержант Рэй Квинн, словно бы на бегу.

— Когда вы нашли место преступления? — без каких-либо предисловий спросила она.

Он так запыхался, что не мог испустить свой фирменный тяжелый вздох. Так он вздыхал всякий раз, когда Джози его доставала.

— Господи Иисусе, — сказал он. — Ты в отпуске. Прекрати звонить. У нас все под контролем.

— Да ну?

— А ты что думала?

— Почему шеф не вызвал подмогу? Сам же говорит, что Коулман похитили. Он запросил поддержку из полиции штата, из ФБР? Своих ресурсов у нас не хватит.

— Ты ничего не знаешь об этом деле, Джо.

— Знаю достаточно. Если это и в самом деле похищение, подмогу надо было вызывать еще вчера. Сам знаешь, если пропавший ребенок не найден в первые сорок восемь часов…

— Хватит.

— Рэй, я серьезно. Дело дрянь. К этому моменту девчонка может быть где угодно. Ты уже прошерстил списки зарегистрированных осужденных за половые преступления? Ну, скажи, что у тебя уже кто-нибудь этим занимается. Это же не бином Ньютона. Хорошенькая семнадцатилетняя блондинка? Задачка для Хиллера. Посади его на эту задачу, и пусть возьмет Ла-Мэя себе в помощь. Позвони в Боуэрсвилль и попроси выделить пару людей из местного отделения, пусть перетрясут свой реестр. Отсюда до них рукой подать. Ты ведь уже все это сделал, ну скажи, что сделал?

Даже не видя его, она чувствовала его раздражение, а впрочем, не привыкать. Она попыталась вспомнить, как это было, когда они любили друг друга. Как были нежны, заботливы, терпеливы. Как давно это было, еще в школе. Когда-то ведь они друг другу нравились, правда?

Рэй вздохнул:

— Опять ты за свое. Думаешь, что все знаешь. Думаешь, что кроме тебя никто и шагу ступить не может. Хочешь правду, Джо? Мы и без тебя справимся. Ты ничего не знаешь. Ничего. Так что заткнись уже и перестань мне названивать. Займись вязанием, или чем там бабы занимаются, когда не работают. Все, отбой.

Его гневный тон больно уязвил Джози. «Ничего» — это слово разило как нож. Резкий выпад, удар исподтишка. Рэй всегда был крут — она и сама так умела, — но не жесток. Мгновенно придя в себя, она выпалила:

— Хочешь, чтоб я больше не звонила, — подпиши бумаги на развод.

Молчание. Пришел ее черед жалить.

— Я выхожу за Люка. Он мне сделал предложение. Вчера. В постели.

Рэй молчал, но она слышала его дыхание. Они разошлись много месяцев назад, но отношения их дали трещину еще раньше. Она знала, что Рэй терпеть не может Люка и не выносит даже мысли о чужом мужчине рядом со своей женой. Даже почти совсем уже бывшей.

Она так вслушивалась в его дыхание, так ждала хотя бы слова, желая узнать, что же он скажет в ответ на эту новость, что не сразу даже поняла, что резкие звуки издалека — это выстрелы. Выстрелами в Дентоне никого не удивишь — в охотничий сезон по лесам за окраиной города они хлопали целый день, что твои фейерверки. Но ведь сезон нынче не охотничий, и до Четвертого июля еще далеко. Стоял март, а а марте трудно приду мать причину для такой остервенелой пальбы.

Все еще сжимая в руке телефон. Джози швырнула стаканчик с кофе в ближайшую мусорку и выскочила с парковки. Выстрелы рвали тихое прохладное утро, становясь все ближе. Люди у колонок застыли. Они вытягивали шеи, выискивая источник шума. Джози поймала не один взгляд широко распахнутых глаз, но во всех них читалось одно и то же непонимание.

Что-то приближалось, но что и откуда? Ее рука инстинктивно легла на пояс, где должно было висеть табельное оружие, но оружия не было. Страх кулаком ударил в грудь, сердце билось где-то в горле.

— Джо? — позвал, нарушив молчание, Рэй.

Из-за угла вылетел черный изрешеченный пулями «кадиллак-эскалейд», рыскнул к заправке, выкатился на тротуар и поехал прямо на Джози. Ноги были тяжелые, как цементные блоки. «Быстро, — приказала она себе. — Быстро». Автомобиль пронесся мимо, но зеркало со стороны водителя зацепилось за край ее куртки, развернуло Джози и отшвырнуло прочь. Она упала на левый бок, сильно ударившись об асфальт, и покатилась прочь, пока не ударилась животом об металлический столб заграждения вокруг колонки. Под скрежет металла и звон бьющихся стекол «кадиллак-эскалейд» въехал в фасад «Стоп энд гоу». Стена остановила автомобиль, но двигатель по-прежнему выл и взрыкивал. Облако пыли от разбитого шлакобетона окутало «кадиллак». Из здания на улицу высыпали люди. Легкие Джози судорожно сжимались в поисках воздуха, но воздуха не было.