Пропавшие девушки

ГЛАВА 33

Войдя в прихожую, она сбросила туфли и с наслаждением пошевелила пальцами, расслабляясь после стольких часов за рулем. Голень по-прежнему ныла тупой болью, а поясница от долгого сидения в машине онемела и не гнулась.

Как и обещал Люк, на кухонном столе ее ждал большой коричневый конверт с делом Джинджер Блэкуэлл. Рядом с конвертом лежал букетик полевых цветов, розовых, с четырьмя округлыми лепестками и мелкими желтыми тычинками. Сердечник Дугласа. От бабушки Джози знала настоящие названия практически всех диких растений Пенсильвании. Сердечник зацветал в марте, и Джози его очень любила. Она взяла букетик в руки и улыбнулась.

Она поставила цветы в вазу, налила себе стакан красного вина и села за стол. Файл Джинджер Блэкуэлл оказался на удивление тощим для такого громкого дела. Джози вглядывалась в страницы, где перечислялись разнообразные зацепки, пересланные из дейтонского полицейского участка в полицию штата — от расплывчатых (женщина с каштановыми волосами пряталась у начальной школы в Нью-Йорке и будто бы кого-то поджидала) до смехотворных (некая особа заявила, что Джинджер явилась ей во сне). В общем, ничего ценного, хотя впоследствии все эти зацепки — или хотя бы самые правдоподобные из них — были тщательно проверены и затем забракованы. Было также указано, кто и где нашел Джинджер. Некий водитель, который ехал из Огайо через Пенсильванию по Восьмидесятому шоссе, увидел, что на обочине пытается встать на ноги женщина, и остановился. Он позвонил девять-один-один, и полиция явилась на вызов. В деле было сказано, что «руки жертвы были склеены скотчем».

Джози пошарила в папке и отыскала две фотографии. Одна из них изображала место, где нашли Джинджер, а на второй была сама Джинджер, сидящая на больничной койке. При виде этого изображения у Джози мороз пробежал по коже. Ужасное испытание Джинджер Блэкуэлл окончилось шесть лет назад, но девушка на фотографии была до смерти перепугана и выглядела тенью женщины, с которой Джози познакомилась утром. Темно-рыжие волосы были примяты и пестрели сухими листьями и веточками, кожа побелела так, что казалась почти голубой. Над запавшими щеками тускло горели глаза, и выражение лица было отсутствующее, точь-в-точь как у Джун Спенсер.

От пояса и ниже она была обнажена. Верхняя часть тела, от бедер до шеи, была обмотана скотчем так туго, что на месте рук оставались лишь едва заметные бугорки.

— Да, сама бы она так не смогла, — пробормотала Джози.

Она пролистала дело до конца, выискивая результаты дактилоскопии — должны же они были снять отпечатки с этого скотча, — но так ничего и не нашла. Заявление Джинджер тоже было подшито к делу, однако отчетов об обходе местных онкологических отделений и результатов опроса их пациенток в папке не нашлось. Или не было никаких опросов? Нет, наверное, отчеты просто забыли подшить к делу или вовсе удалили по завершении расследования.

— Серьезно? — вслух спросила Джози, долистав стопку ксерокопий до конца. В деле не было ни единого медицинского отчета. Она пролистала еще раз. Отчета о гинекологическом исследовании — нет. Отчета о травмах — нет. Результатов теста на изнасилование — нет. Фотографий травм Джинджер — нет. Фотографий скотча или Джинджер после того, как скотч был с нее снят, — тоже нет. Страх пустил холодок по позвоночнику. Это не объяснить простой халатностью. Чтобы в дело о похищении и изнасиловании забыли вложить медицинский отчет — нет, это просто немыслимо.

И тут она поняла наконец, что же так тревожило ее с того самого момента, как она впервые прочла о расследовании. Почему полиция вдруг объявила все случившееся с Джинджер мистификацией? Хотели, чтобы проблема рассосалась сама собой? Но ведь тогда было бы гораздо проще положить дело под сукно и так оставить. Кстати, а что за проблема? Что такого показали медицинские отчеты или результат экспертизы ДНК после изнасилования — такого, что эту информацию пришлось выбросить из дела?

Шум открывающейся входной двери заставил ее подпрыгнуть. Смех Люка наполнил комнату. Люк стоял на пороге.

— Это я, — сказал он.

Она прижала руку к колотящемуся сердцу:

— Ты меня напугал.

— Извини.

Остаток красного вина со дна стакана выплеснулся прямо на листки из дела Блэкуэлл. Джози бросилась к стойке, схватила ком бумажных полотенец и принялась подтирать лужу. Люк, усмехаясь, следил за ней взглядом.

— Ты совсем зачиталась этим делом. Забыла, что я обещал зайти?

Она промокнула последние капли вина со страницы — пятна остались, — и сунула ксерокопии в конверт.

— Нет, — бросила она, — не забыла.

Он подошел ближе, обхватил ее за талию и подтянул к себе. От него пахло мылом и лосьоном после бритья.

— Тебе понравились цветы?

Его губы щекотали шею, и она смягчилась.

— Ну конечно.

Часом позже они ужинали в постели. Люк заказал навынос что-то изысканное в том самом ресторане, где работала Соланж, бывшая подруга Дирка Спенсера, и принес с собой все, включая пластиковые вилки, которыми предполагалось есть из таких же пластиковых белых контейнеров. На глазах у изумленной Джози Люк уплел гигантскую порцию равиоли с лобстером — ей такой порции хватило бы на неделю, не меньше.

— У тебя есть знакомые в отделе судмедэкспертизы? — спросила Джози, подгадав момент между двумя взмахами вилкой.

— А? — спросил он. — В лаборатории штата?

— Да. Ты ведь раньше работал в районе Гринсбурга?

Он кивнул, поставил пустой контейнер на тумбочку и лег в ногах поперек кровати — одна рука под головой, другая поглаживает раненую голень Джози.

— Да, в тех краях, — сказал он. — А что?

— Значит, у тебя есть знакомые в лаборатории?

Его пальцы замерли. Она посмотрела на него поверх своей коробочки с едой, долгим взглядом, и увидела, как на его лицо наползла тень.

— Что ты? — спросила она.

— Может, и есть.

Она пошевелила ногой, потихоньку потянулась вперед и пощекотала его грудь большим пальцем ноги.

— Может?

Его рука скользнула по внутренней стороне ее бедра.

— Ну, я не уверен, что они там до сих пор работают, но могу выяснить. И, кстати, — кажется, я тебе уже говорил, — мне вообще-то не положено добывать чужие личные дела и трясти старыми связями.

Она отложила коробочку с едой и подалась навстречу прикосновениям его рук.

— Для меня это очень важно, иначе я бы тебя не просила.

За руками последовали губы, которые двигались жаркими поцелуями по внутренней стороне ее бедер.

— Это в связи с тем делом Блэкуэлл?

С ее губ слетел невольный стон.

— Да. Мне нужен отчет… а-ах… результаты…

Губы его нашли свою цель, и больше она уже не могла говорить. На короткий миг он поднял голову, на губах играла коварная улыбка.

— Я обещаю, что поспрашиваю, а ты взамен всю ночь больше не скажешь ни слова о деле, договорились?

Она обхватила его голову руками и толкнула вниз, к себе.

— Да, — выдохнула она. — Господи, да!