Пропавшие девушки

ГЛАВА 34

Люк ушел на работу, когда Джози еще спала, но, по крайней мере, оставил ей кофе. Облокотившись на кухонный стол, Джози попивала из чашки, подмечая, что стулья аккуратно задвинуты под обеденный стол, почта, в которой она рылась накануне, сложена в ровную стопку поверх конверта с делом Блэкуэлл, а сам конверт покоится на закрытом ноутбуке. Рядом с этой аккуратной стопкой красовались подаренные им цветы, и видно было, что в вазу подлили воды.

Она понимала, что должна радоваться. Вечная неряшливость Рэя бесила ее до безумия, но и от нынешней картины что-то неприятно екало внутри. Это был ее дом. Ее святилище. Ее бардак. Люк этого не понимал. Иногда он и ее саму не понимал.

Вздохнув, она сходила в гараж, принесла большую пластиковую коробку и достала из нее старый альбом с фотографиями, намереваясь поискать изображение причудливого камня из рассказа Джинджер. К вечеру буквально вся ее чистенькая кухня была выстлана их с Рэем фотографиями. На самой первой им не было и десяти лет. Они сидели у Рэя на крыльце. Фотографию сделала мать Рэя, поймав момент, когда они расхохотались. В те годы семья Рэя владела домом по другую сторону от леса, за трейлерным парком, где жила семья Джози. Это было до того, как отец Рэя ушел из семьи. И дети многие часы блуждали по лесу, исследуя все его уголки, а главное — прячась от родителей, чтобы не пришлось идти домой.

Следующая порция фотографий была сделана уже в старших классах. На этих фото они вечно обжимались — рука Рэя на ее плече, а Джози повернулась к нему и заглядывает ему в лицо снизу вверх. Воспоминания о тех годах отдавали горечью. Могла ли Джози тогда знать, какую боль причинит ей однажды Рэй.

Она нашла фотографию, сделанную в день, когда они переехали в собственный дом. Их лица светились. С первого взгляда было видно, как глубоко и страстно они влюблены. Они были созданы друг для друга. Усилием воли Джози сдержала слезы и с треском захлопнула альбом. В глубине сознания воспрянул противный голосок, который в тысячный раз спрашивал, не слишком ли жестоко она обошлась с Рэем. Она вновь вызвала в памяти тот ужасный вечер, а затем — ночь, когда она застала его с Мисти. Нет, она все сделала правильно. Она простила бы ему измену — не сразу, но простила бы, — но той ночью он с помощью Дасти убил самое святое, убил доверие, которое всегда было между ними, и этого она ему уже никогда не простит.

Она вздохнула и вновь стала перебирать стопку фотографий, на которых они с Рэем снимались рядом с разнообразными камнями и скалами в Дентоне и окрестностях. Фотографировали обычно друзья. На фотографии попали практически все валуны, сколько их было в округе, но ничего похожего на стоящего человека среди них не было. Неужели Джози его выдумала? Но почему тогда описание Джинджер показалось ей таким знакомым? Она попыталась позвонить Лизетте — и узнать, как дела, и расспросить о Стоящем Человеке, но ее перебросило на голосовую почту. Она оставила бодрое коротенькое сообщение и попросила бабушку перезвонить.

Люк позвонил незадолго до девяти, оторвав ее от возни с воображаемым каталогом событий ее жизни, в котором она пыталась отыскать валун или скалу подходящих очертаний.

— Что ты делаешь завтра?

Она засмеялась.

— Даже не знаю. Погоди, сверюсь с расписанием. Ах да, ну конечно! Ничего не делаю. А что? Что случилось?

— Я тут поговорил со своей знакомой из лаборатории. Можешь прийти к ней завтра в час. Если выедешь около девяти, то как раз успеешь доехать до Гринсбурга. Если, конечно, ты не против. Все-таки почти четыре часа за рулем.

— А по телефону нельзя? — спросила Джози.

— Нет, только личная встреча. Иначе она не согласна.

— Ох. Ну ладно. Доеду. Поедешь со мной?

— Не могу. Работы много. Я пришлю тебе СМС с адресом лаборатории. В паре кварталов от этого места есть парк. Да ты сама увидишь. Она будет ждать тебя там. Я понимаю, ехать долго, но если тебе нужны результаты по делу Блэкуэлл, иначе никак. Я и так уже влез в это куда глубже, чем следовало, Джози.

В его голосе не было и капли недовольства — он просто напомнил как само собой разумеющееся, что ради исполнения ее просьбы ему пришлось нарушить правила.

— Знаю, — быстро сказала Джози. — Я обязательно поеду. Спасибо. Я так тебе благодарна.

Из груды фотографий и альбомов на столе она выудила ручку.

— Как ее имя?

— Дениза Пул. Остальное пришлю сообщением. Мне надо на работу. Я взял дополнительное дежурство.

Он произнес имя так быстро, что Джози едва разобрала.

— Дениза Пул? — повторила она, записывая услышанное.

— Да, — несколько напряженно отозвался он. — Мы с ней встречались. Слушай, я побежал.

— Ты не говорил, что у тебя в Гринсбурге была девушка, — воскликнула Джози.

— Ну и что? — не понял он. — Сейчас-то какая разница? Мы расстались сто лет назад. Не то чтобы мы с ней все еще женаты.

— У-у-у-у, — среагировала Джози.

— Прости, — сказал он, хотя, судя по голосу, вины за собой не чувствовал. — Поговорим завтра, ладно? Все, я побежал.

Он дал отбой, а Джози еще долго смотрела на телефон. Было больно. Он, конечно, прав, что такого, если когда-то он встречался с Денизой Пул; Джози и без того знала, что она у него не первая. Больно было оттого, что Люк никогда не упоминал об этой Денизе. Вот Джози о своих парнях ему рассказала, хотя и рассказывать-то было, в общем, нечего. Это всегда был Рэй.

Она снова набрала номер Лизетты, а сама тем временем пыталась припомнить, как долго Люк работал в Гринсбурге. Вызов снова переключился на голосовую почту. Джози оставила еще одно сообщение — такое жизнерадостное, что впору было бы заподозрить неладное. Через некоторое время она предприняла новую попытку, но и в третий раз переключившись на голосовую почту, позвонила на сестринский пост.

— Она очень подавлена, — сказала Джози медсестра. — Я имею в виду, после смерти Шерри. В столовую она выходит, но все остальное время лежит в постели.

— Ох, — удивилась Джози, — я и не знала, что она была так близка с Шерри.

— Я ничего такого не замечала, — задумчиво сказала медсестра. — Но почему-то эта история поразила ее в самое сердце. Она по многим тут ударила.

— Понимаю, — сказала Джози. — Послушайте, у меня тут возникли дела, и завтра я приехать не смогу. Пожалуйста, поговорите с ней. Пусть она мне позвонит.

— Конечно.