РАМАНА ПЕРИЙЯ ПУРАНАМ (внутренний путь 75 старых преданных)

Венкатеша Шастри

Легендарные мастера, от самих ведических риши до Бхагавана, оставили свои учения с тем, чтобы мы смогли вновь обрести то естественное состояния бытия, в котором они были утверждены. Но дело в том, что тот, кто слушает или читает это учение, должен стремиться быть этим — не через какие-либо изменения, а просто 'быть'. Значительное место в учении ' Кто я?' занимает непривязанность или отсутствие желаний. Это почти то же самое, что мудрость. Быть без желаний это воздерживаться направлять внимание к внешним объектам. Мудрость это появление не-объекта. Другими словами, не искать ничего, кроме Я, есть непривязанность или отсутствие желаний; не покидать Я есть мудрость.

Один из ревностных преданных Бхагавана, простой и скромный человек, практиковал и то, и другое — абсолютную непривязанность и сияющую мудрость — очень естественным и замечательным образом. Это был не кто иной, как Венкатеша Шастри, или Шастри Мама, как мы любя его прозвали. (Шастра означает 'писания', и тому, кто в совершенстве овладел Ведами, дают имя Шастри. Мама на тамильском означает 'дядя'.) Он жил в миру, но не был затронут им. Каждый миг погружённый в мудрость, он показал, что нет противоречия между мудростью и работой.

Шастри Мама был дальним родственником Бхагавана. Его мать умерла, когда он был совсем маленьким, и его отец женился во второй раз. Хотя мачеха часто его мучила и плохо с ним обходилась, он молча сносил её жестокости. Когда ему было три года, она скрутила ему руку и засунула её в очаг. Его пальцы навсегда потеряли форму, но он безропотно носил шрам ужасного инцидента. Его отец, не способный справиться с нравами своей жены, отвёз мальчика на крайний юг в Кочи в штате Керала, где, он думал, его сыну будет лучше. Он отдал его в частную школу аюрведы, где также учили астрологии. К счастью, руководителем этого учебного заведения был глава королевской семьи Кочи, сам выдающийся астролог и доктор аюрведы.

Шастри Мама был исключительно великолепным учеником. За один год он выучил тысячи стихов на санскрите, что обычно занимает пятнадцать лет. Учитель был так впечатлён гением этого мальчика, что решил лично быть его наставником. Он взял своего протеже с собой во дворец и сказал ему: "Обычная астрология не для тебя. Я научу тебя прашне, высшей форме астрологии". Буквальное значение слова прашна — 'вопрос'. В обычной астрологии, когда рождается ребёнок, составляется гороскоп на основе взаимного расположения планет на момент рождения. На этот гороскоп ссылаются в течении всей последующей жизни ребёнка, и его или её будущее предсказывается путём интеллектуальной интерпретации гороскопа. С другой стороны, человек, в совершенстве владеющий прашной, не нуждается в гороскопе; вместо этого он в уме рисует карту рождения, основанную на математических вычислениях, используя имя человека, место его рождения, имя отца, имя матери, время проведения опроса, направление взгляда опрашиваемого, первую букву опроса, первое слово опроса и т. д. Затем он подключается к источнику своего высшего интуитивного знания и ждёт ответа. Предсказания приходят изнутри. Нет нужды говорить, что они точны, поскольку приходят из интуиции, внутреннего видения.

Когда Шастри Мама окончил школу, он был обязан, согласно индийским обычаям, поднести учителю гуру дакшину — приношение в благодарность за переданные знания. Учитель был очень горд им, но знал, что Венкатеша был слишком беден, чтобы поднести ему что-либо. Он сказал: "Я собираюсь просить тебя о гуру дакшине". "Что бы то ни было, мой мастер, прошу вас, дайте мне знать", ответил ученик. Учитель вручил ему портрет Субраманьи, второго сына Господа Шивы. Субраманья это бог мудрости, молчания и абсолютной непривязанности. "Служи ему, и он будет вести тебя всю твою жизнь. Вот гуру дакшина, которую я хочу от тебя получить", сказал он. Шастри Мама принял дар учителя как благословение и отбыл в свою деревню. Он стал известным и процветающим астрологом, чьи предсказания были всегда точны.

Однажды один из его родственников принёс ему портрет Бхагавана Раманы Махарши. Шастри Мама с почтением установил его в своей комнате для пужди рядом с портретом Господа Субраманьи. Одним утром во время медитации он открыл глаза и увидел, что изображение Бхагавана превратилось в Субраманью, а изображение Субраманьи стало Бхагаваном. Не вполне уверенный, сон это или явь, он наблюдал это преображение в течении примерно получаса. Он почувствовал, что, вероятно, его учитель хотел, чтобы его наставником по жизни был Господь Субраманья в человеческой форме. Так, в 1917 году он пришёл к Бхагавану в Скандашрам. Как только он прибыл туда, Мать Алагамма узнала его как своего родственника. Бхагаван согласился с ней: "Да, я знаю, это сын Суббу". До встречи с Бхагаваном большинство его преданных только слышали его имя, и представления не имели о высоте его духовного роста. Поэтому никто их них не имел предубеждений насчёт его величия. Но все они осознали это при первой же встрече с ним. Точно также, увидев Бхагавана, Шастри Мама понял, что нашёл своего гуру и Бога — Бога отречения, мудрости и тишины — даже хотя Бхагаван ещё не обмолвился с ним ни одним словом.

Он был убеждён, что прашна, выбранная им ветвь астрологии, является самой совершенной наукой. Он набрался смелости, подошёл к Бхагавану, и со всей своей скромностью, но всё же с полной уверенностью, задал следующий вопрос: "Бхагаван! Разве астрология не самая лучшая и точная из всех наук?" Бхагаван некоторое время пристально смотрел на него. Медленно, но твёрдо, он ответил: "Наука о Я есть высшая из всех наук". Шастри Мама был на вершине своей карьеры, и каждое его предсказание всегда щедро вознаграждалось. Таким образом, он зарабатывал много денег, накапливая богатство. Эти убедительные слова мастера посеяли в нём семена отречения. Он почувствовал всю тщетность жития в этом вечно меняющемся мире и решил остаться жить с мастером. Но согласно индуистской традиции, если присутствует старший родственник, то следует принять наставления от него. Поэтому он пошёл к матери Бхагавана и сказал: "Я хочу отречься от мира и остаться жить с Бхагаваном". "Как ты можешь?" воскликнула она. "Ещё с самого детства мы выбрали тебе в жёны девочку, и она ждёт тебя. Ты должен исполнить это обязательство и жениться на ней. Ты не можешь просто остаться здесь". Шастри Мама взглянул на Бхагавана. Тот улыбнулся, одобряя. Он вернулся в свою деревню и женился на девушке, по имени Висалакши, которую называли Сала. Затем он прожил несколько счастливых лет как преуспевающий астролог.

Следующий случай является примером его мастерства в прашне. После женитьбы он много времени проводил в комнате для пуджи. Однажды, когда к нему пришёл посетитель, Сала доложила ему: "Пришёл Нагаппа Четияр". Шастри Мама откликнулся, даже не вставая с места: "Он потерял своё кольцо с бриллиантом и подозревает, что это слуга украл его. Скажи ему, что он не должен никого подозревать. Когда Четияр стирал свою одежду во дворе, его кольцо соскользнуло с пальца и теперь лежит под банановым деревом возле колодца". Предсказание оказалось абсолютно верным. Такой была точность, с которой он работал. Не удивительно, что даже полиция просила его помощи в выслеживании преступников!

Спустя некоторое время у них родился сын. Шастри Мама начертил его гороскоп и был потрясён до глубины души, поняв, что его сыну суждено умереть в юности. Гороскоп также говорил, что у него не будет другого сына. Ничего не рассказав своей жене, охваченный горем, он поехал в Раманашрам искать утешения у Бхагавана. Увидев, как Бхагаван поднимается на гору, Шастри Мама последовал за ним и рассказал ему о гороскопе своего сына и его ужасном предсказании. Некоторое время они шли молча, потом Бхагаван повернулся к нему и сказал: "Вы были в Керала, на дальнем юге. В Кочи вы должны были видеть множество джекфрутовых деревьев". Джекфрут это тропический фрукт больше дыни, и его уникальность заключается в том, что его плоды вырастают на стволе, а не на ветвях. Во время плодоношения появляется много молодых побегов, но лишь немногие из них вызревают, а остальные отсыхают. В итоге дерево рождает лишь несколько плодов. Бхагаван продолжил: "Чтобы освободить место для больших и более здоровых плодов, другие ростки, почти пятьдесят или шестьдесят вокруг одного большого плода, отпадают".

Шастри Мама сразу понял, что Бхагаван не собирается спасать его сына. Он простёрся перед Бхагаваном и вернулся в свою деревню. Перед уходом, он взял в руки стопы Бхагавана, заплакал и взмолился: "В чём мне найти утешение? Дайте мне мужество!" Тогда Бхагаван процитировал стих Хридайя кухара мадхье, который он сочинил в пещере Вирупакша: "В центре пещеры Сердца сияет одинокий Брахман (чистое осознавание), как Я, Атман. Достигни Сердца, глубоко погрузившись в поиск Я, или путём контроля ума дыханием, и оставайся утверждённым в Я". Услышав это, Шастри Мама укрепился в абсолютной вере, что у него есть два направления, которые фактически являются дополнениями друг друга — делать Самоисследование и полностью сдаться. Чтобы делать Самоисследование, человек должен полностью сдаться, а чтобы сдаться, он должен делать Самоисследование.

Вернувшись, он сказал жене и сыну: "Я решил уйти жить с моим мастером, но я не оставлю вас в трудном положении. Я заработаю достаточно, чтобы вы оба жили комфортно. Я обеспечу вас, а затем уйду. Моё решение окончательно". Его жена, простая, неграмотная деревенская женщина, благоразумно ответила: "Если ты отправляешься куда-то, бросая всё это, значит тот мир должен быть лучше этого. Почему ты не возьмёшь меня с собой? Почему ты хочешь оставить меня в худшем мире?" Шастри Мама ответил с удивлением: "А как насчёт нашего сына? Я думал, ты хочешь остаться здесь и вырастить его". На это жена ответила: "Я оставлю его со своим младшим братом и пойду с тобой". В индуистских семьях родственники с радостью принимают на себя подобную помощь, и такие обязанности не считаются бременем.

Шастри Мама предупредил её: "Я иду туда нищим. Я не буду заниматься своей профессией астролога и зарабатывать деньги. Я буду жить со своим мастером, полностью без желаний, абсолютно отрешённый и стремиться к мудрости. Я буду делать всё, что скажет мой мастер, и я даже не знаю, как буду добывать еду и кров". Она решительно настаивала: "Испытываешь ты боль или наслаждение, успех или неудачу, достижение или провал, я хочу разделить это с тобой". Согласно индуистским законам жена вправе требовать такого соучастия от мужа. Так как она была готова подвергнуться любым суровым испытаниям с ним, Шастри Мама больше не мог ей отказывать.

Они пришли в Раманашрам, но так как в те времена женщины не могли оставаться в ашраме, Чинна Свами, младший брат Бхагавана и управляющий, сказал Шастри Маме: "Совершите пуджу в гробнице Матери, и пусть ваша жена остановится в городе у семьи моего сына Венкату. Пусть она служит и живёт с сестрой Бхагавана и женой Венкату, а вы будете служить здесь". Шастри Мама сообщил об этом Бхагавану. Бхагаван какое-то время хранил молчание, затем повернулся к нему и сказал: "Помните о цели, из-за которой вы пришли сюда". Шастри Мама понял, о чём говорил Бхагаван. Его функцией не было совершать богослужения и работать за еду. Причина, ради которой он пришёл, была оставить всё, отречься от желаний и открыть в себе мудрость, ведь отсутствие желаний и мудрость — одно и то же.

Он взял с собой жену в Ади Аннамалай, дальнюю деревню на полпути вокруг горы, и стал жить там в хижине. Каждое утро супруги обходили гору, чтобы провести день с Бхагаваном, не думая о том, чтобы получить еду в ашраме. Вечером они завершали обход и возвращались в хижину. Люди в деревне стали замечать эту простую пару и сжалились над ними. У них не было ни посуды, ни риса или чечевицы, чтобы их приготовить. И добрые жители деревни стали приносить им бананы, арахис, кое-какие коренья и уговаривали их поесть; так они поддерживали благочестивую и простую пару много лет. Благодаря ежедневному пребыванию с Бхагаваном, аскетизм глубоко укоренился в Шастри Мама и Сале. Оба они жили на бананах и арахисе или на том, что сострадательные жители деревни приносили им. Хотя в ашраме подавали прекрасную еду, их это не соблазняло. Они забыли, что такое есть рис, пшеницу, бобы и другие основные продукты питания в Индии, и, тем не менее, были абсолютно счастливы.

Когда Бхагавану нужны были толкования Вед в отсутствии Кавьяканты Ганапати Муни и Джагадиша Шастри, он прибегал к помощи Шастри Мама. Шастри Мама, будучи одарённым поэтом, давал ответы в стихах на санскрите. Однажды Бхагаван спросил его: "Вы даёте такие прекрасные ответы; а Сала понимает содержание этих стихов?" "Бхагаван, она деревенская женщина и почти неграмотна. Ей неведомо содержание, так как я не говорю с ней об этом", ответил Шастри Мама. Бхагаван настаивал: "Нет, вы должны поднять её до своего уровня. Разве она не знает тамильский?" "Да, Бхагаван, знает". "Тогда переведите всё, что вы пишете для меня на санскрите на простой тамильский, который она понимает, и научите её".

В детстве я знал, что Шастри Мама написал много песен, основанных на учениях Бхагавана, потому что моя мать пела мне их. Стихи были просты и прекрасны. Одна песня, которую я особенно любил, звучала так: " Kalkandu vangiduvir guru para kalkandu vangiduvir, Kalkandu vangiduvir guru para kalkandu vangiduvir…" 'Калканду' означает 'конфетка', 'сладость'. В переводе этот стих означает: "Отведай смело эту сладость, которая исходит от святых стоп мастера. Эта сладость есть нектар мудрости, который изливается из священных стоп мастера. Припав к стопам мастера, обрети этот нектар, который всегда доступен тебе". Будучи детьми, мы очень любили эту песню, потому что обожали сладости!

Сын Шастри Мама, Балу, раз в несколько лет приезжал в Тируваннамалай, чтобы побыть со своими родителями. Всё это время Шастри Мама учил Салу непривязанности, но не сказал ей, что их сын должен умереть в юном возрасте. Этот мальчик был ненамного старше меня и Сундарама. Во время одного из его визитов мы даже вместе сфотографировались — Шастри Мама, Сала, мои родители, Сундарам (мой старший брат), Мани (мой младший брат), сестра Бхагавана, Балу и я. Эту фотографию можно найти в архивах ашрама.

(слева направо) Нагалакшми, ТНВ, Атхаи (с маленьким Мани), Пичу Айер (с маленьким Ганешаном) (спереди) нынешний Президент Сундарам, Балу, (сзади) Сала и Шастри Мама

Во время болезни Бхагавана Шастри Мама провёл специальный ритуал, называемый Мритьюнджайа джапа, вместе с другими пандитами. Мртиью значит смерть, джайа значит победа. Таким образом, это означает 'победа над смертью'. Согласно этому индуистскому ритуалу, если пропеть мантру несколько тысяч раз, человек, который по гороскопу должен рано умереть, может быть спасён от преждевременной смерти. Бхагаван редко соглашался или не соглашался с желаниями своих преданных, он просто сотрудничал с ними. Распевание должно было проводиться в ведической школе перед сосудом с водой. Говорят, что пение заряжает воду мощными вибрациями джапы, и затем её дают выпить человеку, которому грозит смерть. Однажды ведущий записи Бесед с Махарши спросил, почему такой просветлённый мастер как Бхагаван, пьёт эту воду. Бхагаван посмотрел на него, посмотрел на солнце, потом показал на правую сторону своей груди и процитировал строку из Тайтрийа Упанишады: “Sa yaschaayam purushe yaschaasau aaditye sa ekaha.” (II.12), что в переводе означает: "Энергия, которая во мне, и энергия, которая в солнце, это одна и та же энергия". Благодаря этому Шастри Мама понял, что Бхагаван не верил в эти мантры, он лишь сотрудничал со своими учениками ради спокойствия их ума, чтобы они думали, что выполняют какую-то службу во имя благополучия их мастера. Пребывая с Бхагаваном до самых последних его дней, Шастри Мама имел проблески Я. Он уже был мастером аскетизма и абсолютной непривязанности, но ещё нуждался в благословении совершенной мудрости. Это было исполнено, когда Бхагаван благословил его божественным взглядом.

Мне повезло, что я был близок с ними, особенно с Сала Мами. Она всегда была добра ко мне. Когда все мои родственники беспокоились, что я не женат, хотя мои родители никогда не заставляли меня и даже не настаивали, чтобы я женился, Сала Мами усадила меня перед собой однажды и сказала: "Что ты собираешься получить от женитьбы? Даже одно тело — обуза. Какой прок получать ещё одно? Это абсолютное заблуждение, что другое тело может дать тебе удовольствие. Удовольствие, счастье приходит изнутри, от сдачи тела. Во сне ты очень счастлив, потому что не осознаёшь тела. Почему ты хочешь заботиться ещё об одном теле, думая, что оно принесёт тебе счастье?" Её мудрый совет помог мне утвердиться. Это и есть преимущество сатсанга.

Шастри Мама и его жена Сала с Ганешаном

После того, как Бхагаван оставил тело, сын Шастри Мама, Балу, который учился в отдалённой деревне, закончил учёбу. Мой дед, Чинна Свами, попросил его приехать в ашрам. Он нашёл ему работу в местной конторе. Спустя какое-то время Балу выразил желание, чтобы его родители жили с ним, поэтому Чинна Свами попросил Шастри Мама и Салу переехать к нему. Шастри Мама знал точную дату и час, когда его сын должен был скончаться, и до этого момента оставалось всего несколько месяцев. За три дня до роковой даты Балу слёг с жуткой лихорадкой и умер точно в предсказанное время. Вот что сам Шастри Мама рассказал мне: "Я думал, что Сала не сможет этого перенести, поэтому я не говорил ей о надвигающейся смерти Балу. Но вопреки моим ожиданиям, то, как она встретила смерть сына, было замечательно. Она более велика, чем я — она не пролила ни единой слезинки. Вместо этого она утешала меня: 'Он вернулся в Аруначалу. Нам так повезло, что он приехал сюда и покинул тело, чтобы воссоединиться с Аруначалой'."

После смерти сына они жили в доме напротив ашрама. Мой отец, Венкату, попросил Шастри Мама: "Почему бы вам не прийти и помочь мне провести пужду в ашраме?" Шастри Мама, будучи уже человеком глубокой мудрости, взял на себя проведение пуджи в гробнице Бхагавана. Так я с ним познакомился. По какой-то причине он стал мне очень близок. С самого моего появления в ашраме он уделял мне особое внимание. Он говорил: "Для нас Бхагаван есть Бог, форма Бхагавана есть Истина, и имя Бхагавана есть Истина". Я спросил его, что он имеет в виду под этим. Он ответил: "Понимаешь ли ты, кто такой Бхагаван? Бхагаван это аривунмай ништан — он поистине реализованное существо; аанма виттааваан — навечно упроченный в Сердце как 'Я ЕСТЬ', и ариваал пулан четтраан — он одержал победу над диктатурой всех пяти чувств при помощи внутренней мудрости". Я спросил его: "Что я должен делать? Как я могу служить?" "Чти его и рассказывай о его добром имени. Делись его учениями с другими, чтобы они смогли открыть этот внутренний покой и мудрость", сказал он и добавил: "И как что ты должен его почитать? Как Аривангийяаван. Ты осознаёшь, кто он такой? Он это пламя мудрости. Расскажи миру, что Рамана это не просто тело, не просто индивидуум. Он это чистая мудрость. Он это ариваан гулисаттаан. Гулисаттаан означает удар молнии, самое мощное оружие, уничтожающее невежество врага. Наш Бхагаван есть этот удар молнии, который уничтожит все виды невежества. Он каалакаалан, победитель концепции пространства-времени, и чаавинаймаай вееран, великий герой, победивший смерть". Бхагаван написал эти слова в Улладу Нарпаду Анубандхам, Добавление к Сорока Стихам о Реальности, стих 28.

Шастри Мама всё время говорил со мной о Бхагаване и дал мне почувствовать его присутствие. К тому времени он принял в ашраме должность помощника Китту и Аппучи, которые были молодыми священниками. Они посылали его принести что-нибудь, и он исполнял их поручения. Это глубоко огорчало меня, что этот реализованный махатма в помощниках у этих двух священников, которые моложе его, и даже не могут распознать его духовную величину!

Шастри Мама у гробницы Бхагавана (справа)

О предсказании Шастри Мама Нагаппе Четтияру, о котором мы говорили ранее, я слышал от него самого. Но, хотя я не сомневался, что этот случай имел место, мне необходимо было на собственном опыте почувствовать действие подобных чудес. Шастри Мама совершал множество 'чудес'. Не способный интеллектуально понять их логику, я бывал потрясён, когда подобное случалось прямо у меня на глазах!

Одна француженка, Эдит Дери, служила главным бухгалтером в международном французском банке в Париже. Каждый год она приезжала в ашрам, чтобы провести в медитации три или четыре недели своего ежегодного отпуска. После окончания работы в определённый день она шла прямиком в аэропорт, садилась в самолёт в Париже, высаживалась в Мумбае, садилась в поезд и ехала прямо в Тируваннамалай. Обратный путь она планировала с большой тщательностью, чтобы обеспечить себе максимально долгое пребывание в ашраме. Каждая минута, проведённая в ашраме Бхагавана, была для неё священна!

В год своего ухода с работы, где-то в 1970-х годах, она накупила подарков для меня и других обитателей ашрама. Поэтому, в добавок к её обычному одноместному багажу, в ту поездку она везла ещё один чемодан с подарками. Она должна была прибыть в ашрам в определённый день, но её не было. Я был очень удивлён, поскольку такого раньше никогда не случалось. В один день, когда я стоял перед гробницей Бхагавана, участвуя в утренней пудже с подношением молока, я почувствовал, как мне на плечи сзади с нежностью легли две руки. Это была Эдит Дери, моя 'Французская Мать'! Она прошептала мне на ухо: "Я потеряла чемодан с подарками. Вот почему я приехала так поздно". Что-то побудило меня двинуться в сторону Шастри Мама, который принимал участие в распевании мантр. Когда я был уже совсем близко, он спонтанно повернулся ко мне и сказал: "Ничего не потеряно. Она всё получит обратно!"

После пуджи я представил её Шастри Мама. Она рассказала подробности. "Обычно я путешествую только 'Эр Франс'. В этом году, в год моего ухода на пенсию, я воспользовалась Кувейт Эрлайнз, так как это дешевле. Прибыв в Мумбай, я обнаружила, что нет чемодана, в котором были все подарки. Меня заверили, что он прибудет следующим рейсом. Я задержалась на день. Но даже после повторных поисков, они не смогли обнаружить утерянного чемодана. В авиакомпании мне пообещали, что как бы то ни было, они найдут его и переправят по адресу нашего ашрама". Используя свои знания прашны, Шастри Мама объявил, что её чемодан ни утерян, ни похищен, и что она получит его назад.

Через несколько дней авиакомпания прислала ей письмо с извинениями, что местонахождение чемодана определить так и не удалось, и обещает всё компенсировать, если она даст им подробное описание содержимого чемодана и его стоимость. Эдит была разочарована в предсказании. Когда мы встретились с Шастри Мама на следующий день, она откровенно выразила ему свои чувства. Он был явно рассержен: "Что? Она сомневается в предсказании? Я видел её чемодан собственными глазами в большой комнате, никем не тронутый!"

Через неделю после отъезда Эдит Дери во Францию я получил от неё письмо с восхищениями в адрес Шастри Мама: "Ваш друг астролог действительно велик! Его предсказание оказалось на сто процентов верным! В аэропорту Кувейта, так как было много времени до транзитного рейса, я случайно зашла в большой зал, где хранился весь багаж. И что я вижу? Мой пропавший чемодан, на полу возле входа. Но на нём не было ярлыка. На всех остальных чемоданах были ярлыки, и они были аккуратно расставлены по рядам полок. Кроме моего! Я с радостью сообщила об этом в офис, и они принесли извинения за недосмотр. Они, впрочем, объяснили мне, что неоднократно проверяли все чемоданы на полках, но по невнимательности игнорировали чемодан рядом с входной дверью. Хорошая новость для вас всех! Я приеду в следующем месяце только за тем, чтобы раздать подарки работникам ашрама!"

Впервые я испытал на себе руководство Шастри Мама, когда читал книгу о чудесах живых святых. Я читал всю ночь напролёт, не в силах оторваться. Я чувствовал, что должен встретиться с этим мастером, и что тоже должен обладать способностью творить чудеса. После дневной пуджи, когда я стоял в десяти метрах от входа в старый офис, Шастри Мама вдруг окликнул меня: "Ганеша, стой! Оставайся там!" Я подчинился. "Я приказываю тебе остановить свои мысли", скомандовал он. Затем он протянул гроздь винограда и сказал: "Теперь скажи мне, сколько виноградин этой грозди?" "Тринадцать", ответил я. "Подойди и сосчитай их", снова скомандовал он. Моя догадка оказалась верной. "Почему ты сказал тринадцать?" — спросил он. "Не знаю", ответил я озадаченно. "Не говори так. Ты не отделаешься таким ответом. Скажи мне, как ты додумался, что там тринадцать виноградин?" настаивал он. На этот раз я промолчал. "Ты ведь знаешь, что я велел тебе оставаться без мыслей", сказал он. "Почему ты не сказал пятнадцать, или десять, или одиннадцать? Почему ты сказал в точности тринадцать? Когда ты был без мыслей, я вложил эту цифру в твой ум. Я сосчитал их раньше. Чудо это ничто иное, когда более сильный ум захватывает менее сильный. Никогда не отвлекайся на чудеса". Я был поражён. Я никогда не говорил ему о книге. Он добавил: "Я говорю это не на пустом месте", и процитировал одно их стихотворений Бхагавана: "Исследовать природу Я и неизменно пребывать как Я, которое есть вечно присутствующая Реальность, только это и есть истинное достижение, величайшая сиддха. Все другие сиддхи и оккультные силы эквивалентны силам, которыми мы наслаждаемся в состоянии сна. Когда спящий просыпается, реальны ли силы сна? Могут ли те, кто пребывает в состоянии Я, сбросив, таким образом, все формы нереального, когда-либо впасть в иллюзию, позволяя себе пользоваться сиддхами?" Одним ударом Шастри Мама уничтожил навсегда любую склонность, которую я мог иметь к сиддхам или оккультным силам!

Шастри Мама был мудрейшим, но, вместе с тем, самым простым человеком, с которым мне только приходилось взаимодействовать. В Ведах сказано, что предельная истина меньше атома и больше всего космоса вместе взятого. Ни с кем это не было так верно, как с Шастри Мама. Именно он выбрал мой теперешний дом, 'Ананда Рамана'. Когда мы узнали о продаже этого дома, я сказал ему, что хочу, чтобы его купила Анурадха. Он был абсолютно слеп к тому времени, но тут же заявил: "Нет, ты должен им владеть". И добавил: "Отвези меня туда". Я провёл его по каждому дюйму земельного участка. В одном месте он остановился и попросил меня описать его. Я сказал: "Здесь два дерева — одно дерево пипул, другое дерево ним". Прежде, чем я успел сказать что-то ещё, он перебил меня и с улыбкой сказал: "Да, Господь Ганеша выбрал это место. Дерево пипул это отцовский аспект, дерево ним — материнский. Господь Ганеша это сын Господа Шивы и Матери Парвати. Построй алтарь для идола Господа Ганеши между этими двумя деревьями. Так как Господь Ганеша сам выбрал это место, я назвал его Самарта Винаякар — изливающий благодать Ганеша". Согласно его наставлениям я купил 'Ананда Раману' с помощью друга и построил алтарь для Господа Ганеши в месте, указанном Шастри Мама. В день новоселья он сам руководил всеми ритуалами, включая пуджу Самарте Винаякар. Когда я простёрся перед ним и попросил его благословения, он был очень милостив, сказав мне: "Мир вокруг будет игнорировать тебя и отступится от тебя. Но не беспокойся. Самарта Винаякар защитит тебя и направит. Сегодня я также посвящу тебя в особую мантру Ганеши, которая не должна быть записана или произнесена вслух. Делай эту джапу только внутри, в своём Сердце. Не обращай внимания на мир. Развернись внутрь и всегда будь погружён в эту джапу в своём Сердце. Ты вовеки благословлён Бхагаваном!"

В свои последние дни Шастри Мама упал с койки и сломал бедро. Хуго Мейер, который помогал многим преданным в их последние дни, ухаживая за ними и давая им гомеопатические лекарства, осмотрел Шастри Мама и заявил: "Он слишком стар, чтобы перенести операцию". Шастри Мама сказал лишь: "Зачем уделять внимание телу? Оно в любом случае умрёт. Какое имеет значение, умрёт ли оно в боли или нет? Я не тело". "Мама, каал ромба валикирадхаа, ваша нога ужасно болит?" спросил я. Улыбаясь, несмотря на явно терзающую его сильную боль, он ответил: " Каалай йедхукку пааркирай? Муккаалай паару. Анандамаа иррукаэн.” На тамильском каал означает 'нога', а также 'четверть', тогда как муккаал — 'три четверти'. Играя со словом каал, он, таким образом, говорил мне: "Почему ты сосредоточен на маленькой четвёртой части, на теле? Сосредоточься на большой части — на Я. Я в абсолютном покое, в абсолютном счастье". Хотя его тело страдало, он всё время пребывал в блаженстве.

Шастри Мама входит в Старый Холл, поддерживаемый Хуго Мейером

Я интуитивно почувствовал, когда пришёл его последний день. Я взял с собой свою подругу Анурадху, чтобы получить благословения этого чудесного святого. Держа в руках его святые стопы, я попросил: "Прошу вас, благословите меня, Мама". Он скромно ответил: "Только Бхагаван даёт благословение". "Нет. Вы должны возложить руки на наши головы и благословить нас", настаивал я. Наконец, он согласился. Я спросил, можем ли мы что-нибудь для него сделать. "Попроси Анурадху спеть Аруначала Панчаратнам Бхагавана", ответил он. Пока Анурадха и я пели этот возвышенный гимн Бхагавана, Шастри Мама держал ладони сомкнутыми на груди. Слёзы экстаза обильно лились из внешних уголков его глаз. Вскоре, Шастри Мама сознательно слился с Аруначалой.

Бхагаван читает письма перед почтовым отделением ашрама.