РАМАНА ПЕРИЙЯ ПУРАНАМ (внутренний путь 75 старых преданных)

Вишваната Свами

Брат матери Бхагавана Алагаммы жил в Диндигуле. Его жена умерла вскоре после рождения сына. Родители Бхагавана привели осиротевшего мальчика, Рамасвами, в свой дом и воспитали его с заботой и лаской. Прямо перед рождением Бхагавана, мать Алагамма сказала акушерке: "Я очень взволнована, я хочу, чтобы это была девочка, на которой сможет жениться сын моего брата!" Той ночью в Тиручули, когда родился Бхагаван, слепая акушерка прокричала: "Алагу! Это мальчик! Будь счастлива! Я видела яркий свет! Алагу, возрадуйся!" Алагамма была разочарована, что это была не девочка. И в своём разочаровании она проглядела удивительное обстоятельство, что слепая акушерка видела яркий свет.

В более поздние годы Рамасвами стал адвокатом, известным своим прямым нравом. Он был также сторонником строгой дисциплины, и его очень уважали за служение обществу. Одним из его сыновей был Вишванатан. Как и его братья, Вишванатан был весьма одарённым и наделённым острым интеллектом. Вместе со своими братьями он был глубоко вовлечён в движение за независимость Индии. В 1921 году, учась в колледже, он был арестован за выступление против британского правительства. Нужно было сдавать экзамены, поэтому отец взял его на поруки. Но вместо того, чтобы поехать домой в Диндигул, он отправился в Тируваннамалай к своему дяде Венкатараману, теперь известному как Рамана Махарши.

Вот как он описывает свою первую встречу с взглядом милости Бхагавана: "Бхагаван стоял на открытом воздухе перед Скандашрамом. Когда я впервые остановил на нём свой взгляд, я увидел нечто завораживающее, что явно выделяло его из всех, кого я видел прежде. Казалось, он живёт обособленно от физической оболочки, как будто совершенно отдельно от неё. Его взгляд и улыбка имели особое духовное очарование. Когда он начинал говорить, его слова, казалось, исходили прямо из бездны. В нём самом и в его движениях можно было увидеть безупречную праведность и отрешённость. Я ощутил в нём нечто очень благородное, возвышенное и святое. Вблизи него волнения ума блокировались чистым и мощным спокойствием. В его присутствии я напрямую испытал уникальное счастье покоя. Я бы назвал это Рамана Лахари — блаженная атмосфера Шри Раманы. В экстазе милости человек теряет чувство отдельной индивидуальности и остаётся нечто величественное, которое охватывает собой всё. Это и есть дух Аруначалы, который поглощает всю вселенную в своём благодатном сиянии." Не удивительно, что после такого опыта блаженства Вишванатан остался ещё на несколько дней.

Мать Бхагавана, Алагамма, и брат Бхагавана, Чинна Свами, также присутствовали при этом. Они знали Вишванатана с самого детства и знали, что он был знатоком санскрита даже в самом юном возрасте. Поэтому они попросили его процитировать какие-нибудь священные стихи на санскрите. Когда Вишванатан окончил цитировать, Бхагаван не спеша развернул к нему своё внимание и сказал: "Ты всё это выучил; в моём случае это не было так. Перед тем как прийти сюда, я ничего не знал, ничего не умел. Какая-то непостижимая сила завладела мной и вынудила полностью трансформироваться. Кто бы знал тогда, что это может со мной произойти! Твой отец, который в детстве мечтал отправиться в Гималаи и заняться тапасом, стал главой большой семьи, а меня, который ничего не знал, привело сюда, чтобы оставить здесь навсегда. Когда я покинул дом на семнадцатом году жизни, я был подобен маленькой соринке, унесённой огромным потоком. Я не знал ничего ни о своём теле, ни о мире, день сейчас или ночь. Было трудно даже открывать глаза, мои веки, казалось, прилипали к щекам. Моё тело превратилось просто в скелет. Люди жалели меня, потому что им было неведомо моё блаженное состояние. И лишь годы спустя, когда мне удалось заглянуть в книги по Веданте, которые мне принесли, я наткнулся на термин Брахман. Меня это позабавило, и я спросил себя: 'Не это ли переживание называют Брахманом?'."

Вишванатану пора было уходить. Когда он с тяжёлым сердцем прощался, Бхагаван подарил ему экземпляр Шри Рамана Гиты. (Она содержит ответы Бхагавана на вопросы Кавьяканты и его учеников, и бесценна для каждого ищущего.) Вручая его, Бхагаван сказал: "Дай это своему отцу и попроси его прочитать." В Диндигуле Вишванатан полностью погрузился в изучение этой книги, особенно главы восемнадцатой, где величие Бхагавана воспето в изысканных санскритских стихах. Это настолько глубоко тронуло Вишванатана, что он решил оставить мир и пребывать у священных ног Бхагавана.

В 1923 году он вернулся в Тируваннамалай, не предупредив родителей. К тому времени Бхагаван уже сошёл вниз в теперешний Раманашрам. Когда он предстал перед Бхагаваном, первое, что тот спросил: "Ты оставил записку или рассказал родителям о том, что идёшь сюда?" Вишванатан покачал головой. "Я сделал это, когда оставил свой дом, почему ты этого не сделал? Сейчас же сядь и напиши письмо родителям, что ты здесь, жив и здоров", приказал Бхагаван. Только тогда Бхагаван разрешил ему остаться. Вишванатан обнаружил, что мощь и присутствие Бхагавана были настолько сильны, что не было необходимости в какой-либо внешней садхане (духовной практике). Но всё же он изучил все работы Бхагавана и работал в ашраме во вдохновляющем присутствии Бхагавана. Чем больше он изучал учения Бхагавана, тем сильнее становилось его убеждённость, что простое присутствие, простая близость и компания Бхагавана более чем достаточны. Его убеждённость ещё больше усилилась, когда позже он прочёл один из стихов Бхагавана из Дополнений к Сорока Стихам о Реальности: "Когда человек присоединяется к компании мудреца, отпадает нужна в религиозных и духовных практиках, как нет нужды в веере, когда дует прохладный южный бриз."

Вишваната Свами в своей хижине в Палаакоту

Спустя несколько дней Бхагаван спросил его, какой вид духовной практики он готов выполнять. Вишванатан ответил, что с детства его влекло к Гайатри Мантре, одной из самых священных мантр в индуизме, и что он её повторял. Бхагаван ответил: "Очень хорошо. Но ты должен практиковать её искренне, каждый день в определённое время, полностью сонастроившись с ней." Затем Бхагаван отвёл его за Раманашрам в одну маленькую пещерку на горе. Сидя в ней, можно было видеть Аруначалу с востока до запада, не попадая в палящие лучи солнца. Бхагаван сказал ему: "Есть определённое время, когда ты должен делать джапу. Я буду приходить и проверять, как ты практикуешь, так что, будь дисциплинирован." Вишваната Свами потом привёл меня в ту пещеру, и я пришёл в восторг, когда он сказал: "Бхагаван приходил и проверял, это были не просто слова." Но, будучи полностью погружённым в джапу, Вишванатан не знал, что Бхагаван много раз приходил проверять, способен ли он исполнить своё обязательство.

Вишванатан прожил с Бхагаваном с 1923 по 1927 год, неутомимо практикуя. Это был период лучезарности и период стараний. Гуру дарует свою милость, а ученик искренне прилагает усилия. Вишванатан не знал, насколько он продвинулся, поэтому он спросил Бхагавана: "Бхагаван, как я могу возвыситься над моими теперешними животными инстинктами? Мои собственные попытки оказались тщетными. Я убеждён, что только высшая сила может трансформировать меня." Бхагаван ответил с большим состраданием: "Да, ты прав. С пробуждением силы, которая выше и могущественнее ума и чувств, последние могут быть покорены. Если ты разбудишь и взрастишь в себе эту высшую силу, всё остальное раскроется мистическим образом. Человек должен непрерывно поддерживать поток медитации. Воздержанность в еде и подобные ограничения, принятые с прилежанием и здравомыслием, очень полезны в удержании внутреннего равновесия." Бхагаван добавил: "Вишваната, не смешивайся с людьми, которые сюда приходят. Не трать время на общение, разговоры, а также не привязывайся. Сократи разговоры до минимума." Вишваната настолько преданно придерживался слов Бхагавана, что когда он говорил, его голос был еле слышен. Он ограничил свои передвижения до хождения в город, чтобы просить еду. Кто-то из старых преданных говорил мне, что Вишваната Свами был известен из-за своего тихого голоса и ограниченных передвижений.

Вишваната Свами с Раманой Падананда и членами семьи Сомасундарам Пиллая

Хочу поделиться очень интересным случаем, который рассказал мне Вишваната Свами об этом важном этапе своей жизни. Через четыре месяца после его прихода к Бхагавану, из Диндигула пришло письмо, что собирается приехать его отец. Вишваната Свами показал это письмо Бхагавану, который сказал: "Вишваната, твоя семья тоже приедет. Иди на станцию и встреть их, но не говори со своим отцом без меня. Встреть их и оставь в городе, где они заказали дом для проживания. А сам возвращайся в свою пещеру и продолжай выполнять джапу. Я пошлю за тобой, но даже тогда не говори со своим отцом. Приходи и поклонись, но не мне, а своему отцу, и стой молча. Обо всём остальном я позабочусь." Отец Вишванатана, Рамасвами, не знал о духовном масштабе Бхагавана. Он знал его как Венкатарамана, родственника, убежавшего из дома и ведущего аскетический образ жизни. В это время строился Старый Холл в Раманашраме, поэтому Бхагаван и другие перешли в мантап через дорогу. Когда отец Вишванаты Свами пришёл туда и увидел Бхагавана, он сразу не смог распознать его духовную величину. Но в следующий момент он простёрся перед ним в полном благоговении и преданности.

Затем Бхагаван послал за Вишванатаном. Как ему было велено, он простёрся перед своим отцом и стал подле него со сложенными руками и опущенной головой. Рамасвами был очень рассержен. Он повернулся к Вишванатану и сказал: "Ну всё, довольно. Собирай вещи, поедешь со мной. За этим мы и приехали — забрать тебя обратно в Диндигул." Неподвижная тишина заполнила мантап. Бхагаван посмотрел на Рамасвами и сказал: "Вишванатан встал на путь духовного смирения и очищения." Рамасвами не был полностью удовлетворён. Бхагаван стал его уговаривать: "Позвольте Вишванатану остаться здесь. Для него это будет хорошо." Эти слова подействовали словно волшебство, и отец смягчился. Он посмотрел на Бхагавана, и отцовские инстинкты заставили его просить Бхагавана: "Если Бхагаван возьмёт на себя ответственность за духовную реализацию Вишванатана, я не возражаю, чтобы он остался здесь." И снова повисла полная тишина. Вишванатан не ожидал такого, все смотрели на Бхагавана. Бхагаван сострадательно повернулся и сделал публичное заявление: "Да, я беру на себя ответственность за духовный рост Вишванатана." В случае с Чинной Свами Бхагаван заверил его мать наедине, что берёт ответственность за Чинну Свами, но в случае с Вишванатой Свами он заявил об этом публично. Однако, это не два отдельных случая. Когда мы искренне посвящаем себя практике, Бхагаван гарантирует, даже теперь, что он берёт на себя всю ответственность за духовную реализацию каждого. Вспомните святые слова Бхагавана: "Усилия ищущего и милость гуру синонимичны и единовременны." Наше дело лишь прилагать усилия.

Вишваната Свами был несказанно счастлив — началась его ревностная практика. Бхагаван брал его с собой на прогулки и объяснял ему стихи, которые он сочинил о джняне (мудрости) и о бхакти (преданности). Бхагаван полностью заботился о нём. Вишваната Свами потом говорил мне, что быть наедине с Бхагаваном и получать объяснения исключительно для него было высшим благом, дарованным ему Бхагаваном. Однажды, когда Бхагаван и Вишваната Свами резали овощи, Бхагаван сказал ему: "Ты должен уметь извлекать пользу даже из пыли. В то же время ты должен быть способным отвергнуть весь космос, как не более, чем просто пыль."

Отношения между гуру и учеником углублялись, и Бхагаван, возможно, почувствовал, что Вишванатану нужно хорошенько укорениться в знании писаний. В то время на горе жил Кавьяканта Ганапати Муни. И в 1927 году Бхагаван послал Вишванату Свами к Кавьяканте изучать писания. Даже когда Кавьяканта в 1929 году спустился и стал жить в Палаакоту, Бхагаван прямо указал Вишванатану: "Наяна живёт в хижине в Палаакоту. Иди и живи с ним, служи ему и учись у него." Каждый день Бхагаван навещал эту хижину. Он всегда спрашивал: "Наяна, как Вишванатан?"

Гуру показал ему учителя, и это вселило в Вишванатана уверенность. Изучение писаний помогло ему сочинять стихи экспромтом. Однажды он сочинил пять стихов и преподнёс их к стопам Бхагавана. Бхагаван прочитал их и сказал одобрительно: "Очень хорошо. Почему бы тебе не продолжить писать? Но сперва покажи их Наяне, чтобы он их утвердил." Таким образом, Вишванатан и Кавьяканта работали вместе и собрали сто восемь имён Шри Бхагавана в одном произведении под названием Шри Рамана Аштоттарам. Оно вышло из сердца Вишванатана и Наяны, и было одобрено Бхагаваном, самим Сердцем, а посему вечно. Это трактат, неувядающий священный цветок, о котором Вишваната Свами позже сказал: "Мне очень повезло, что я имел возможность преподнести это к священным стопам Шри Бхагавана." Вишваната Свами продолжил свою духовную практику и покатились годы. Тот, кто живёт истиной, живёт в вечном сейчас. Для такого человека время не имеет значения, потому что время это иллюзия — Вишваната Свами пребывал во вневременном блаженстве.

Он испытал внезапный удар, когда здоровье Бхагавана пошатнулось, требовалась операция. Это причиняло ему глубокую боль. Он пошёл к Бхагавану и сказал: "Бхагаван, позвольте мне ухаживать за вами день и ночь, и всё время быть рядом." Бхагаван повернулся к нему и сказал: "У тебя есть работа." Сказав это, он вежливо отклонил просьбу. В последний день Бхагавана в его комнате было несколько человек, включая меня. Снаружи преданные Бхагавана пели Акшараманамалай, полные сердечных чувств стихи, сочинённые Бхагаваном об Аруначале, о Я. Бхагаван уже попросил служителей помочь ему сесть. Чем громче раздавался хор 'Аруначала Шива, Ауначала Шива', тем сильнее текли слёзы экстаза из глаз Бхагавана. Вишваната Свами наблюдал, как разворачивается возвышенное духовное великолепие. Вдруг он ощутил на себе милостивый взгляд Бхагавана. Он увидел внутри себя вспышку молнии, и центр его Сердца открылся. Он почувствовал, как Бхагаван вливает милость в его Сердце и был переполнен блаженством. В следующий момент он увидел, что Бхагаван улыбнулся и одобрительно кивнул, как бы подтверждая реальность переживания Вишванаты Свами. Бхагаван пробудил духовную реализацию в сыне, как он и обещал его отцу, Рамасвами. Вот как Вишваната Свами вспоминает о том моменте экстаза: "Получив эту милость в его последние минуты, наступил апогей всех моих духовных переживаний рядом с Бхагаваном. Когда я стоял в той маленькой комнате, всё вдруг стало призрачным, окутавшись невидимым чистым осознаванием, единой и единственной вечно присутствующей Реальностью. Не было ни малейшей отделённости от Бхагавана, ни малейшего следа печали о его физической смерти. Наоборот, был позитивный экстаз и душевный подъём, что является ничем иныме, как естественным состоянием Я."

После того, как Бхагаван достиг Маханирваны, Вишванате Свами позвонили из Диндигула и сообщили, что его мать больна и прикована к постели. Некому было за ней ухаживать. Поехав домой, Вишваната Свами увидел, что ей даже некому подать еду. Он ухаживал за ней днём и ночью. Он готовил ей еду, купал и нянчил её много месяцев. В этот период он вспомнил, что сказал Бхагаван: "У тебя есть работа." Его мать всегда держала при себе особый блокнотик. Перед смертью она открыла его. Там Бхагаван собственным маленьким красивым почерком записал Шри Рамана Аштоттарам. Она каждый день повторяла его имена. В свой последний день она сказала: "Вишваната, я благословляю тебя", и дала ему этот блокнотик. Через некоторое время, когда он ещё был в Диндигуле, ему приснился Бхагаван и попросил его приехать в Раманашрам. Когда он приехал туда, он увидел, что Чинна Свами болен. В течении следующих шести месяцев он денно и нощно ходил за ним. Когда Чинна Свами умер в 1953 году, Вишваната Свами исчез из Раманашрама.

Зная о величии Вишванаты Свами, я продолжал его поиски, когда пришёл в Раманашрам в 1960 году, но нигде не мог его найти. Его нигде не было. Однажды я прогуливался по улицам Ченная, и мне повстречался один мой старый друг, который с большой радостью сообщил: "Ганеша анна! Я так счастлив, потому что иду со встречи с Вишванатой Свами!" Моей радости не было предела. "Вишваната Свами здесь?" спросил я, не веря своим ушам. Мой друг дал мне адрес, и я немедленно отправился туда. Вишваната Свами жил в доме, который снимал его брат. Когда я вошёл, он был на кухне и готовил обед для семьи. Простёршись перед ним прямо там, на кухне, я воскликнул: "Свами! Разве это ваше дело готовить еду? Разве ваше место не там, где жил Бхагаван? Разве Раманашрам не ваш дом?" Он ответил: "Ганешан, что плохого в том, чтобы быть поваром? Нам нужно всего лишь немного еды для желудка, что я и получаю здесь, работая. Внутреннюю пищу Бхагаван мне уже дал." Я попросил его вернуться в ашрам, и он согласился.

Служение Вишванате Свами было одной из самых радостных обязанностей в моей жизни. Его присутствие заметно усилило душистый аромат атмосферы ашрама. Постепенно вернулись и другие преданные. До того, как был построен большой холл, самадхи Бхагавана было лишь соломенной хижиной с открытым пространством перед ней. Я часто спал здесь на полу на циновке. Иногда ночью я чувствовал тычок тростью. Проснувшись, я видел стоящего надо мной Вишванату Свами, который молча указывал следовать за ним. Мы шли в тишине до кладбища рядом с Ямалингам, в двух километрах от ашрама по дороге прадакшины. Мы садились на высокую платформу, за которой хоронили или кремировали мертвецов. Он обращал моё внимание на гору, и мы сидели молча два или три часа, потом возвращались обратно. Это случалось несколько раз. Только потом я понял проницательность святого. Мой дом 'Ананда Рамана' расположен сейчас рядом с Ямалингам. Эти прогулки к Ямалингам происходили в 1970-х. В 1986 этот дом был передан мне, и я переехал туда жить постоянно в 1995 году. Как Бхагаван заботился о Вишванате Свами, Вишваната Свами, о котором заботился и я, позаботился обо мне и моей духовной практике. Таким же образом он заботился и о многих других, как другие преданные, удостоенные милости Бхагавана, заботились об очень многих ищущих. Так, красивая цепочка милости продолжает связывать нас с истиной, которая вечно присутствует в форме Бхагавана.

Вишваната Свами был символом абсолютного простодушия, и поэтому я прозвал его суперменом простоты. Когда я был молодым, в ашрам приходило много посетителей, которые были эмоционально расстроены или ментально неуравновешены. Я не знал, как с ними поступать. Вишваната Свами добровольно вызывался позаботиться о них. Во многих случаях он индивидуально вёл их на гору, вокруг неё, или в храм, разговаривая с ними мягко и видя, что их проблемы растворяются. Его совершенный метод передачи природы истины заключался в том, что он заставлял их пережить и превзойти ограничения тела и ума.

Я только что прочитал Библию и говорил об этом с другом. Мне не понравилась история о Моисее, где он дотронулся до скалы своим посохом и оттуда хлынул поток воды. Я сказал: "По крайней мере, они могли бы написать, что он дотронулся до земли, и оттуда потекла вода. Как вода могла хлынуть из скалы?" Когда я это произнёс, кто-то взял меня за руку. Это был Вишваната Свами. Он повёл меня прямо в Скандашрам, положил мою руку между двух камней и заставил почувствовать естественный родник, сочившийся оттуда. Затем он сказал: "Бхагаван привёл меня сюда, положил мою руку под камни и показал мне воду. Он коснулся скалы, и вода потекла непрерывно." Он серьёзно добавил: "Никогда не сомневайся в утверждениях или в действиях святого. Как ты можешь сомневаться, что Моисей был наделён милостью Бога, чтобы извлечь воду из скалы? Будь осторожен, Ганешан." Это исправило моё духовное мышление, так как он привёл мой ум назад в Сердце. Если снова включить ум, интеллект, вы продолжите сомневаться, как вода могла пойти из скалы. Даже теперь, если вы пойдёте в Скандашрам, в укромном месте вы можете положить руку и почувствовать, родник, бьющий прямо из камня, а не из песка. Более того, под ним лежит ещё один плоский камень.

Артур Осборн управлял журналом 'Горная Тропа' в одиночку в течении шести лет. Я был управляющим редактором, когда он неожиданно скончался в 1970 году. Я не знал, что делать. Миссис Осборн откликнулась, сказав: "Ганешан, не волнуйтесь. Я возьмусь за это дело." Два года она несла эту ответственность. Однако из-за плохого здоровья и других проблем она попросила меня найти кого-то более приспособленного нести эту ответственность. Она принесла кипу неотредактированных статей и положила её мне на стол. Я был совершенно растерян. На следующий день Вишваната Свами зашёл ко мне в офис и поманил меня. Говорил он очень мало. Он отвёл меня в лес за ашрамом, привёл обратно и затем проводил в свою комнату. Улыбнувшись, он сказал: "Я чувствую указания от Бхагавана помочь тебе. Я возьму на себя работу редактора. Честно говоря, Ганешан, я не знаю тонкостей редакторского дела, но это не должно тебя волновать. Я научусь. Отошли все эти неотредактированные статьи профессору К.Сваминатану, квалифицированному редактору. Он редактирует красными чернилами. Когда прибудут отредактированные статьи, я поработаю с ними и научусь." Так как он был реализованным человеком, ему совсем не потребовалось на это времени. Профессор Сваминатан, сам редактор ведущей газеты в Индии, которого позже один известный публицист назвал лучшим книжным редактором во всей Индии, сказал: "Редакции Вишванаты Свами замечательны!"

Преимущество перехода на постоянное жительство в ашрам в очень юном возрасте было в том, что я мог оставаться в тесном контакте со старыми преданными. Их близость принесла мне невиданную духовную пользу, результатом которой стала моя истинная всесторонняя зрелость. Я мог заработать богатство джняны, просто служа им. Как же истинно говорится в писаниях: "Через служение махатмам ищущий добивается духовной пользы, которую нельзя получить от изучения писаний или посредством любой другой дисциплины." Самой большой наградой, которую я получил за эту близость, было то, что я смог уговорить их записывать свои воспоминания. И хотя в случае с Вишванатой Свами я не добился этого, я был безмерно рад, что смог убедить его перевести на тамильский язык Беседы с Шри Раманой Махарши. Одной веской причиной, по которой я так настойчиво просил его об этом, было то, что сам Бхагаван заставлял его переводить на тамильский выбранные им санскритские тексты. Таким образом, в 1970-х впервые вышел в свет первый том Бесед с Шри Раманой Махарши на тамили под названием Бхагават Вачанаамрутам. Успех был мгновенным! Спустя некоторое время был также опубликовано более полное издание. Особенностью данной книги было то, что Свами, присутствовавший на этих беседах, использовал в основном те слова, которые использовал сам Бхагаван.

В 1979 году Вишваната Свами и я планировали, что к столетию Бхагавана в 1980 году мы, работая вместе, должны выпустить издания, содержащие исключительно прямое учение Бхагавана. К несчастью, Вишваната Свами получил солнечный удар. Он пришёл ко мне в офис и сказал: "Я болен. Пойдём ко мне в комнату." Я последовал за ним в его комнату, где его поведение было угрожающе ненормальным. Он без конца садился и вставал, как заводная кукла. Я был шокирован и встревожен, не зная, что делать. "Не обращай внимания на моё тело. Внутри я в благости. Смотри на моё внутреннее состояние," посоветовал он. "Пошли телеграмму моему брату. Я не доставлю тебе проблем ухаживать за мной долго. Послезавтра я оставлю тело. Похорони меня просто — я не хочу ритуалов. Но приходи вечером в четыре часа, у меня есть для тебя послание." Я пришёл в назначенное время.

Находясь всё в том же кажущемся беспокойном состоянии, садясь и вставая, он снова сказал мне: "Не обращай внимания на тело. Слушай, что я говорю." Вот послание Вишванаты Свами, и оно очень мощно направляет меня: "Тело поражено болезнью, возможно и ум тоже. Но дух, Сердце незатронуто, и Сердце говорит через меня. Хотя в проявленном так много заблуждения, хаоса и несчастья, всё это принадлежит только области ума — невежественный ум делит мир на субъект и объект. Все переживания жизни относительны, они зависят от переживающего, который сам не более чем тень, не имеющая собственной присущей ей подлинной реальности. Реальность в каждом человеке есть первичное, девственное существование, являющееся чистым состоянием 'Я ЕСТЬ', сознанием-абсолютом, которое не делится на субъект и объект. Это единственная вещь, которая имеет значение. Если отбросить эго со всеми его переживаниями, как проходящие тени, то вечно присутствующая, конечная реальность станет единственно самоочевидной. Если человек убеждён в этой истине, пусть даже интеллектуально, он достигнет беспристрастности и покоя ума. Мы должны время от времени останавливаться, отрешиться от всего и прислушаться к этому вездесущему и безупречному абсолютному осознаванию, молчаливому 'Я ЕСТЬ', единственному, что имеет значение, которое одно существует, несмотря на проявление бесконечного множества переживаний. Будда, Иисус Христос, Ади Шанкара и Бхагаван Рамана это несколько возвышающихся монументов, утверждающих реальность, которая и есть наше собственное существование. Сам вид этих столпов света напоминает нам об этой реальности и несёт нам покой, превосходящий понимание ума. Только конечный ум, 'я', должен быть оставлен, чтобы он растворился в вечно присутствующей, бесконечной реальности 'Я ЕСТЬ'. Благословляю тебя, Ганешан."

Я простёрся перед ним, одним из благословенных преданных, привлечённых к Аруначале милостью Бхагавана, купавшийся в его Присутствии, достигший Знания Себя как 'Я ЕСТЬ' и наставлявший серьёзных ищущих к этому достижению путём Самоисследования. От него я узнал, что недостаточно, если мы прочтём лишь несколько книг, и интеллектуально согласимся с находящимися там утверждениями. Я также узнал, что мы должны испытать эти учения как состояния собственного внутреннего покоя и молчания.

Живя в ашраме, Вишваната Свами вёл духовных ищущих по прямому учению Шри Бхагавана

Давайте отдадим дань почтения Вишванате Свами, вспомнив несколько строк из его Шри Рамана Аштоттарам, восхваляющего Шри Бхагавана: "Простирания тому, кто навечно обитает в Атмане [Self] чистого осознавания! Простирания тому, кто светится подобно солнцу, рассеивая тьму невежества! Простирания тому, кто воплощает непрерывное осознавание! Простирания тому, кто есть свет осознавания! Простирания тому, кто родился с целью духовного пробуждения! Простирания тому, кто пришёл ради освобождения целого мира, чтобы дать возможность каждому существу распознать себя как вечное 'Я ЕСТЬ'!" Хотя буквальным значением и целью вышеизложенных строк кажется прославление Бхагавана Шри Раманы Махарши, истинное внутреннее значение гораздо более важно и значимо — идти по внутренней тропе, оставаясь в Сердце как 'Я ЕСТЬ'. Бхагаван сказал, что из этих 108 строк можно написать целую биографию.

Вишваната Свами, как он и предсказывал, покинул тело в полном сознании и покое на второй день. Его самадхи в ашраме рядом с Аруначалой — место умиротворённости, той самой умиротворённости, которая всю жизнь исходила от его физического присутствия — валун, наполненный покоем!

Шри Бхагаван — Аннамалай Свами