Рассказы старого лешего

ЛЕШИЙ

Эта история началась с того, что я пошел за чем-то в Союз художников и там увидел объявление, предлагающее вступать в члены дачно-строительного кооператива. На станции Пески можно выбрать по вкусу участок, войти в члены кооператива и построить себе дачку. Прекрасно! Довольно дышать газом, довольно сидеть на пятом этаже. Скорей в лес, в луга, в поле! В первое же раннее утро я сажусь в вагон с моими новыми знакомыми — членами ДСК. От станции двадцать минут хода, и я в дивной березовой роще. Сторож дядя Вася указывает мне мой участок.

На участке стоит избушка в три окошка на курьих ножках. Избушка, избушка, повернись к лесу задом, ко мне передом! Она повернулась, и я вошел в нее. Вошел в нее и остался! Из этого окошка я буду смотреть, как лесной конек с песенкой взлетает вверх и с песенкой, распустив крылышки, опускается на тот же кустик. Придет вечер, и я увижу, как месяц спрячется за лесом, как светлей засияют звезды и все задремлет до утренней зари. Буду слушать, как сова запоет свою весеннюю песню, как затрещит козодой. Послушаю и засну. Коротка весенняя ночь, короток и прозрачен сон. Смотрю, в окне на фоне весенней ночи появилась косматая голова, косматые плечи и руки. На голове, мне показалось, что-то похожее на рожки. Руками мой гость уцепился за подоконник и молча смотрел на меня. Из окна пахнуло свежим воздухом с ароматом клейких березовых листочков. Где-то, совсем близко, защелкал соловей.

«Послушайте, что вам надо? Вы же видите, что я сплю, и лезете в окошко. Вы кто такой?» Голова прошелестела, как шелестят листья деревьев: «Простите, я думал, что вы не спите. Заглянул побеседовать». — «Да кто вы? Отвечайте!» — «А я здешний леший. Вот и хотел с вами познакомиться… Соседи ведь будем! Привык я к здешним местам — тихо, покойно тут, даже за грибами бабы ходить боятся — я их маленько попугал, так, знаете ли, поухал, как филин, — ох и припустили, до дома без передышки. С тех пор реже стали сюда ходить. А вот, на мое горе, сюда наехали художники, и я вижу, мне пришел капут. Куда мне на старости лет деваться? Хоть в омут головой». — «Вот что я вам посоветую, дорогой леший. Забирайте вы свои пожитки и бегите куда глаза глядят, и чем дальше вы убежите, тем для вас будет лучше. Здесь вам не житье — настроят дач, патефоны, радио… Тут не то что леший — все лесные птахи и звери удерут. Бегите, бегите без оглядки!»

Я вижу, что мой ночной гость приуныл и задумался.

«Знаете ли, какая история? Один-то я бы смог убежать, а ведь у меня… Не один я… Куда я со старухой?»

«С какой старухой?»

«Да с бабой-ягой. Мы с ней тут полвека живем, в этом году золотую свадьбу справлять хотели — и вот на-поди… Сами знаете, баба без хозяйства жить не может — завела там птиц разных. Гамаюнов, сиринов развела — каждый день их два раза кормит. Прожорливые — страсть! А еще у нее кот черный, старый-престарый. Видите сами, какая у меня обуза. Куда я с этой оравой пойду!»

Мне было очень жаль бедного лешего, и я сказал:

«Я бы охотно предложил вам свой участок, да у меня леса мало — поляна открытая. Вам здесь будет неудобно, да к тому же я тоже не один… А знаете, женщины боятся всякой чертовщины. Увидит вас моя супруга — визг подымет, хоть святых выноси!»

Мы оба призадумались и долго молчали. Близился рассвет, и небо стало бледнеть. В кустах запела птичка. «Крапивничек поет! Это пятый час, — сказал леший. — Ну, мне пора. Пойду к своей старухе. Прощайте. Спасибо за ласку!» И он исчез, а я заснул крепким предрассветным сном.

На другой вечер в моем окошке опять появилась голова с небольшими рожками.

«Вы не сердитесь на меня? А я опять пришел побеседовать с вами. Много есть всяких вопросов. Вот я и пришел. Сказал я вчера своей старухе, что вы советуете бежать отсюда, так она такой тарарам подняла, я уж поскорей от нее в кусты… Кричит: „С ума ты сошел, старый хрыч, собрался на Байкал ехать! Да на чем ты поедешь, старый дурень? Ступа-то у меня сгнила, вся растрескалась, на ней далеко не уедешь, на метле хорошо только на короткое расстояние, а ежели далеко… Сидеть-то на ней неловко! Да и привыкла, говорит, я к этим местам“. Что делать? Не будешь же спорить со старухой. Она тут привыкла, тут у нее на селе, в старых домах, много родных, знакомых и подружек: домовые, дворовые, кикиморы, шишиги, шептухи, овинники, а в реке водяной ей дядей приходится. По ночам она привыкла с русалками в подкидного дурака играть. А ведь привычка — вторая натура. Придется нам тут остаться — как-нибудь устроимся».

Леший печально вздохнул и стряхнул с шеи лесного клопа.

«Вы не спите?» — спросил он меня.

«Вот что, дорогой, если вам что-то надо от меня, то говорите поскорей и уходите — я спать хочу!»

«Уж чуточку потерпите — я не долго… Участок у вас большой и лесок есть, а ежели по моим советам поступать будете, то годика через три-четыре тут такая чащоба будет — прямо медвежий угол. Вот я вас и прошу — не копайте землю, не корчуйте деревья и кусты — пусть все растет, как ему хочется. Вы сами увидите, какая красота будет. Тайга! Берите краски и пишите прямо с крыльца. Вам никуда и ездить не надо — все дома будет, и цветы будут расти. Наши русские цветы: кукушкины слезки, колокольчики, иван-да-марья, анютины глазки. Красота! А сколько будет ландышей! Сплошь засядут под кустами. Да что там цветы? Птичек сколько будет! Гнезд понастроят и на ветках, и на земле. Только ходить надо осторожно, чтобы не наступить на гнездышко. На земле пеночка построит свой шалашик, и овсянка, и козодой, а на кустах — сорокопуты, дрозды, в дуплошках синички, вертишейки, и все петь будут, и на всех вы в бинокль любоваться будете!» Что еще мне говорил леший, я не слышал — я спал крепким сном. Спал и не слышал его добрых советов.

Я купил железную лопату, грабли, топор и принялся переделывать природу на свой лад. Надо было раздобывать посадочный материал. Привезли из Коломны целый воз кустов сирени, жимолости, жасминов. Несколько человек художников из нашего кооператива поехали в Мичуринск за яблонями и грушами. И пошла работа! Выкорчевали прекрасные замшелые пни, чудные кустики можжевельника, полетели осинки, березки, нарыли ям, вскопали землю.

Я забыл мудрый совет лешего. Не надо было покупать лопату, не надо было копать землю… И завертелась машина… Уж некогда было любоваться природой, некогда было слушать птиц, ходить купаться, некогда говорить с соседями, разложить пасьянс. Надо было сажать, копать, удобрять, полоть, обрезать, поливать, поливать без конца.

Выросли чахлые кустики, чахлые деревца. Потом покупались машины навоза, машины химических удобрений, привозилась земля. Сколько денег было закопано в эту землю — это никто сосчитать не сможет, да и не нужно считать. Леший, по-видимому, на меня обиделся и беседовать со мной не приходил.

Была темная летняя ночь. Все в природе как будто притаилось, притихло и чего-то ожидало. Деревья стояли неподвижно, не шевелился ни один листок, даже замолчали лягушки, даже ночные бабочки куда-то попрятались, даже светляки потушили свои фонарики. Иногда на горизонте слабо вспыхивали зарницы, казалось, что какой-то великан мигает глазами. Мигнет, осветит и опять захлопнет веки. Издали все ясней и ясней доносились раскаты грома. Гроза приближалась медленно, но верно.

Я сидел у окна и прислушивался к приближающейся грозе. Темная туча поднималась над горизонтом и гасила звезды. Под окном появилась знакомая фигура лешего. Я очень обрадовался ему. «Вот и вы! А я, признаться, думал, что вы обиделись на меня!» Леший грустно улыбнулся и сконфуженно потупился. «Я на вас не обижался — я же знаю, что люди не могут любоваться природой и не уродовать ее — это могут только бесплотные духи и животные. Все это время я трудился, трудился и переживал. Вот пятьдесят лет прожили душа в душу, а теперь, подумайте, какое дело: ведь я с бабой-ягой развожусь. Сделал ей новую ступу — и катись, матушка, куда хочешь. Правда, ступа-то осиновая, но ничего, еще поработает. На ее век хватит. Укатила старая карга. Теперь я вольный казак! Куда хочу, туда и полечу. Вот я и пришел с вами попрощаться, кстати, поздравьте меня, я женился…» — «Что вы говорите? Неужели женились? Ну, поздравляю! Совет да любовь. Скажите, если не секрет, на ком?» — «Русалочка тут в реке есть. Молоденькая, бойкая, быстрая, как рыбка, вот я и врезался на старости лет. С ней вместе хочу на Байкал поехать». — «Поезжайте, поезжайте! Там можно тихие места найти, а тут вам оставаться не следует». В это время туча закрыла почти все небо, и гром прогремел уже совсем близко. Налетел ветер, деревья зашумели, закачались, оконная занавеска затрепетала, захлопала. «До свиданья! — сказал леший. — Мне пора». И он исчез.

А я заснул. Тем и кончилась эта правдивая история.