Вопреки себе

Глава 16

Зиргрин только скрипнул зубами, опустив взгляд на тело Иллит в своих руках. Аккуратно стерев рукой струйку крови, вытекшую из раны, он взглянул на все еще улыбающуюся душу девушки, уже начавшую рассеиваться.

— Урташ, ты обещал мне желание…

Бог Хаоса усмехнулся, призывая в это место стул с резной спинкой. Усевшись на него, он сложил пальцы домиком и оперся на них подбородком. Казалось, он задумался над чем-то.

— Изначально я собирался очистить твою душу от лишних примесей и вернуть в круг перерождений после выполнения задачи. Однако, если ты просишь меня спасти девушку, то все станет сложнее.

— Выходит, ее можно спасти?

Архан бережно уложил закутанную в его плащ Иллит на промерзшую землю. Сейчас это было просто тело, так что даже защита артефактного плаща никак не реагировала. Самым важным была душа Иллит.

— Ты бы и сам увидел способ, если бы подумал немного, — проговорил Урташ, все еще демонстрируя сомнения в том, как лучше решить эту ситуацию. — Вот только разве она того стоит? Ты собственноручно разорвал вашу связь, тебе нет больше нужды о ней заботиться.

— Это не имеет значения. Если можно спасти Иллит, я хочу узнать, как.

Архан совершенно не сомневался в своем решении. Не имело значения, как сильно она изменилась, но Иллит, хотя нет, Анька-Псих всегда была его другом. Зиргрин прошел через многое и сильно изменился, однако некоторые принципы он пронес через обе жизни, не поступившись ими ни разу. Дружба с Анькой была для него очень важна и раньше, а теперь, когда он пережил так много и пролил столько крови, это чувство в нем стало еще крепче. Она не заслуживала такой судьбы, она не имеет никакого отношения к амбициям использовавшей ее твари Хаоса. Зиргрин уже дважды убил ее собственными руками, из-за чего ощущал себя последней мразью, хоть и осознавал, что в обоих случаях у него просто не было выбора.

— Я думал, что пережитое выветрило из тебя страсть к героизму, — вздохул бог. — Даже я могу ошибаться.

Зиргрин подошел прямо к сидевшему на стуле Урташу. Бог был в человеческом облике, так что только странные глаза с вытянутым ромбовидным зрачком отличали его от смертных.

— Скажи мне, как ей помочь? Ты же должен мне желание, помнишь это?

— Да заткнись ты! — оборвал разнервничавшегося парня Урташ. — Думаешь, это так просто сделать? Девчонке не хватает Сути, неуничтожимого ядра, которое отличает смертых от других сущностей. Если бы у нее была Суть, то она смогла бы стабилизироваться и войти в круг перерождений как полноценная душа. И позволь отметить, что она даже сейчас не будет рассеяна полностью. Ее личность исчезнет, но сгусток, состоящий из сущности Наргота, останется закрепленным в материальном мире. Собственно, в этом и была моя изначальная цель! Наргот — очень древний демон, но в погоне за силой превращается в форменного идиота. За столько времени не смог сообразить, для чего я все это с ним сделал и для чего создал Охотника, чтобы он отсек часть его сущности.

Огромный прозрачный шар, которым стал Наргот после смерти физического тела, вздрогнул. Его существо начало переливаться разными цветами, демонстрируя испытываемые эмоции.

— Якорь! — проговорил ментальный голос Наргота. — Она — мой якорь!

— Конечно, болван! — разозлился Урташ. — Твоя жажда слиться с Бездной напоминает жажду мотылька слиться с костром! И хотя ты понимаешь, чем все закончится, все равно продолжаешь к этому стремиться! Бездна — это Пустота. Ты пожелал стать воплощением этой Пустоты, но как бы ты в таком случае сохранил свое сознание? Ты обратился бы во все ту же Пустоту, слившись с ней. Чтобы не исчезнуть, ты нуждаешься в якоре! Вот почему я помог тебе, когда ты разбил свою личность на осколки и стал перерождаться в физическом мире вместе с ними. Мне казалось, ты понимаешь свое положение. Чтобы создать якорь, ты должен был отделить от себя часть, сделав ее практически независимой от тебя. Более того, эта часть должна впитать в себя энергию Порядка и Материи, чтобы иметь возможность удерживать твое существование. Изначально я не предполагал, что твой якорь сможет превратиться в личность, но это оказалось даже лучше! После того, как это сознание рассеется, сгусток энергии Мироздания, неразрывно связанный с тобой, станет еще крепче. Твое существование будет обусловленно продолжительностью существования материального мира. Охотник же должен был создать для тебя достаточно сильно давление, чтобы заставить твой якорь расти в магическом плане. И все было бы хорошо, вот только я перед этим парнем действительно в долгу…

— Что будешь делать? — спросил Наргот. Он все еще выглядел как расставшаяся с телом душа. Единственная причина, по которой его еще не забрали жнецы — это остановка времени Урташем.

— Не имеет значения, что я сделаю. На тебя это больше никак не будет влиять. Какая разница, какой облик примет твой якорь? Ты достаточно восстановился? Готов ко второй попытке?

— Готов, — тихо ответил Наргот. — Но мне не хватает энергии.

Урташ молча подошел к своему подручному, влив в него просто колоссальное количество силы, после чего небрежным шлепком вышвырнул в открывшиеся врата Бездны. Теперь оставалось только ждать, когда он возьмет под контроль эту стихию. Смерть не понимает, или не хочет понимать, но появление воплощения Бездны — это выражение воли Мироздания. Как и с рождением Урташа, никто не может это остановить. Бог Хаоса мог только помочь своему слуге, когда осознал намерение Упорядоченного. Ведь иначе ни за что не могла появиться связь судьбы у псевдоличности. Теперь Наргот сможет стать Волей Бездны и не потерять при этом себя. В то же время, он все еще будет слугой Урташа, и это сильно не понравится сестрам, но с этим бог будет разбираться позднее.

— Теперь вернемся к тебе, — обернулся Урташ к Зиргрину. — Ты можешь спасти Иллит, но тогда тебе придется отказаться от своей смертной сущности. Я могу взять твою Суть и вживить в нее. Естесственно, это спровоцирует твое окончательное перерождение в элементаля. Смертное тело не выдержит выплеска энергии при перерождении, так что ты его лишишься. Ты станешь полностью духовной сущностью со всеми привелегиями и ограничениями. Но для смертного мира ты умрешь…

— Мне ведь все равно надо что-то решать с этой печатью Хранителя, — немного грустно улыбнулся архан. Внутри него поселилось сосущее чувство прощания с прежней жизнью, с семьей и друзьями… Но он готов был пойти на этот шаг ради Иллит. В конце концов, он все еще будет собой, пусть и перестанет быть смертным. Неужели его семья откажется от него из-за этого?

Иллит, скованная остановкой времени Урташа, внутренне дрожала. Если бы души могли плакать, она бы плакала сейчас, если бы она могла говорить — то уговаривала бы Зиргрина не делать этой глупости. Конечно, она не понимала, что у парня все равно не было выбора. Его Суть уже давно конфликтовала с печатью Хранителя. Требовалось избавиться от одного из этих элементов, чтобы стабилизировать свое существование.

— Перерождение — самая незначительная твоя проблема, парень, — серьезно посмотрел на него бог Хаоса. — Видишь ли, за время этой твоей жизни ты собрал в своем теле слишком много противоречивых атрибутов. Законы Мироздания не допускают, чтобы существовал наполовину элементаль воздуха, наполовину земли. Однако ты поглотил почти полную изначальную сущность Бездны, которая сделала невозможное возможным. Даже если элементали разных стихий создадут пару, их дети будут или одной, или другой стихии. Но благодаря сущности Бездны ты объединил в своей душе родословную Ирши, элементаля земли, и Сарса — элементаля воздуха. Более того, в твоей душе находится печать Хранителя одновременно с антимагическими свойствами, которые придала сущности Бездны Сузара для создания теней. Если говорить короче, Мироздание не потерпит твоего существования, так как в духовных мирах ты — выродок. Как только ты появишься в духовных слоях — тебя разорвет на части естественное сопротивление духовных потоков. Однако тебе предстоит переродиться в элементаля, в духовную сущность. Ты не сможешь избежать появления в духовных слоях.

— Но у тебя есть выход? Ты не говорил бы всего этого, если бы не имел какого-то плана.

Зиргрин внимательно слушал бога. Его слова пугали, но парень слишком хорошо знал это коварное существо.

— Есть несколько вариантов. Первый — ты переходишь в мой мир. Хаос примет любую несуразность, для него ты будешь вполне обычным обитателем. При этом, печать Хранителя продолжит функционировать, и ты не превратишься в клятвопреступника. Есть второй. Я сотру в тебе все, кроме структуры воздушного элементаля. Ты переродишься в чистого воздушного духа. Но из-за того, что основа этой твоей природы будет лежать в печати Хранителя, ты будешь ограничен, как природный дух, будучи полностью подчененным породившему тебя миру. И когда я говорю полностью — это значит, что для тебя не будет никаких исключений. Тебя втянет в средоточие воздушной стихии, где тебе придется жить, выбираясь лишь в ответ на молитвы твоих верующих, когда они построят тебе храмы.

— Фактически, это полная утрата связи с рельностью, — невесело оскалился парень.

— Верно. Общаться со своими смертными родными ты так просто не сможешь. Ограничений будет больше, чем ты можешь представить себе. Особенно в отношении к жителям другого континента.

— Есть еще какие-то варианты? — архану не нравилось то, что предложил Урташ. Он не хотел бы рвать контакты с близкими, еще меньше хотел продолжить существование в Хаосе. И вопрос сейчас даже не касался спасения Иллит. Проблема встала бы перед ним в любом случае.

— Есть еще один, — серьезно посмотрел на него бог. — Псевдосмертность.

— Это как понять?

— После перерождения тебе нельзя будет появляться в духовных мирах. Чтобы этого достичь, нужно просто, чтобы ты находился в физическом теле. Это тяжело и от сестер мне влетит, но ты оказал мне такую услугу… В общем, я готов принять на себя проблемы, связанные с этим поступком. Высший бог, вроде меня, способен насильно ввести тебя в круг реинкарнации, хотя ты не станешь настоящим смертным. Более того, это будет скорее напоминать проклятье, чем благо для тебя. Всякий раз, когда твое смертное тело будет погибать, тебе придется вселяться в физический объект, дожидаясь следующей реинкарнации. Ожидание может занять год, десять или сто лет. Может даже больше, хотя это редкость. И все это время ты не сможешь покинуть место, в которое тебя втянет.

— Звучит жутковато… — пробормотал Зиргрин, попытавшись представить, как он вселяется в первый попавшийся предмет, живя внутри него несколько десятков лет.

— Я тебя сейчас напугаю еще больше. Чтобы ты не сошел с ума от такого существования, мне придется сделать так, чтобы, вселяясь в объект, ты превратился фактически в душу этого объекта. Ты будешь им настолько, что можешь даже начать наслаждаться таким существованием и отказаться от реинкарнации. Круг перерождений начнет вращаться снова, и снова тебе придется ждать своего шанса. И чем чаще ты будешь отказываться, тем реже к тебе будет поступать такая возможность, пока ты не окажешься вычеркнут из круга и навеки не станешь, к примеру, одушевленной статуей. Или чайником. Или чьим-то сапогом, камнем, подковой на лошадином копыте. Даже я не могу предсказать, во что именно затянет твою сущность в промежутке между реинкарнациями. Вот почему это именно проклятье! После возрождения вся твоя память, все душевные шрамы и клятвы сохранятся на тебе. Это смертные могут, пересекая реку Лету, избавиться от всего наносного. Ты будешь только копить на себе все больше и больше. А теперь скажи мне, она того стоит? Я ведь могу сохранить твою Суть, очистить душу и позволить ей войти в новую жизнь.

— Я ведь уже давно решил, если честно. Даже поклялся, что вернусь и стану Хранителем материка… Но твои варианты все мрачные. Я умру даже в том случае, если выберу оставить Суть? Мне все равно придется распрощаться со всеми родными и близкими?

— Разумеется, иначе как мне отделить тебя от внедрившихся в душу энергоканалов стихиалей?

Зиргрин затих. Он замер неподвижно, прикрыв глаза и пытаясь сделать выбор. Он не злился больше из-за того, что с ним сделали. Его использовали как инструмент, но парень не считал это неправильным. Такова была цена спасения его души из Алых вод Отстойника самоубийц. И даже если варианты Урташа казались ужасными, они все еще были намного лучше растворения в кровавых водах реки времен.

— Насколько я буду ограничен в виде воздушного стихиаля?

— Ты будешь изолирован, как Ариндал. По крайней мере, пока не сможешь воспротивиться воле мира и не покинешь средоточие стихии. Для этого ты слишком молод, потребуются тысячи лет, прежде, чем тебе удастся вырваться из-под влияния планеты, на которой станешь Хранителем.

— Черт…

Зиргрин хотел быть рядом со своей семьей. Он хотел вернуться к ним, даже если и переродится. Для стихиаля, быть может, несколько тысяч лет и были чем-то незначительным, но как насчет близких ему людей? Как насчет отца и брата? Жен и детей? В данном случае временная жизнь в роли камня или лошадиной подковы гораздо предпочтительнее. Ведь, судя по словам Урташа, период ожидания перерождения где-то в районе сотни лет. Это не много для народа архан, впрочем, для магов тоже не много. Он смог бы вновь увидеть семью. Но сотню лет жить в роли души какого-то случайного предмета?

Не выдержав, парень выложил Урташу все свои сомнения. В конце концов, ему было просто не с кем больше посоветоваться. Бог Хаоса был к нему благосклонен, так что оставалась надежда на его совет. И эта надежда оправдалась полностью.

— Я ничего не могу поделать с условиями проклятья в случае этого варианта, — тяжело ответил Урташ. Богу тоже было немного не по себе из-за того, к чему он привел парня. В конце концов, он действительно не заслужил такой участи. — Но могу скорректировать некоторые моменты. Однако не просто так.

Зиргрин посмотрел на вновь занявшего свой стул Урташа с подозрением. Казалось, бог давал ему несколько вариантов, но теперь парень чувствовал, что его выбор уже был предсказан. Более того, его вели к определенному решению.

— Чего ты хочешь?

— Скорее, чего я не хочу, — рассмеялся Урташ, ничуть не смутившись тем, что его небольшую интригу раскрыли. — Я не хочу терять такого высококлассного спецаиалиста. Что бы ты ни выбрал — итог один. Ты утратишь свои навыки, ты больше не будешь лучшим убийцей из всех, кого я только видел. Разве мог бы я такое допустить? Твоя память останется с тобой, я даже могу сделать так, что все твое снаряжение будет связано не с твоим телом, а с твоей сущностью. Ты сохранишь все свое оружие и знания, я даже помогу тебе перерождаться в той же расе архан, к которой ты привык. Так как все твои жизненные связи будут сохраняться, ты останешься королевской тенью даже после перерождения. И одновременно ты будешь высшим стихиалем и Хранителем Восточного материка, но никакие ограничения духовных миров не будут на тебя действовать. Более того, я привяжу твою сущность, например, к твоему мечу. После смерти тела ты будешь втянут в свой собственный клинок, даже если он в этот момент окажется на другом конце Мироздания. Дожидаться перерождения, превратившись в душу меча — не так плохо, как стать душой чьей-пряжки для ремня или придорожного камня. Что скажешь?

— Взамен?

— Взамен ты будешь служить мне в смертных мирах. После того, как через меня Упорядоченное заполучило связь с Хаосом, тварям из моего мира стало легче проникать в материальные миры. Пытаться контролировать их всех для меня все равно, что коту контролировать собственных блох. Конечно, на пути тварей Хаоса стоят ангельские и демонические миры, но иногда особенно сообразительные умудряются проникнуть сквозь защиту в физический мир и вселиться в нерожденный плод, тем самым обзаводясь материальными оболочками. С этого момента я уже не могу без последствий вмешаться и насильно вернуть беглеца. После рождения тварь не отличается от остальных смертных и пользуется защитой Упорядоченного, чтобы противостоять даже сильнейшим духам. Как правило, они становятся довольно могучими магами, даже если в мире нет магических потоков. Конечно, со слабыми тварями справляются наши последователи, но иногда в материальные миры попадают твари из глубин Хаоса. И тогда обычные жрецы и последователи ничего не могут поделать. Мне приходится лично приходить за такими беглецами, что причиняет давшим им прибежище мирам непоправимый ущерб. Однако если их не удалять, то твари в человеческой или иной оболочке просто уничтожат планету. В конце концов, разрушение — это их инстинкт. Но если в материальных мирах у меня будет такой убийца как ты, все станет гораздо проще. Все, чего я хочу — это твою готовность ответить на мой призыв, когда переродишься и восстановишь навыки. Перемещать к нужному миру и обратно я буду тебя лично. Но если ты обзаведешься в других мирах подконтрольными духами, то и сам сможешь перемещаться, используя их. Это большое преимущество.

— Значит, я должен снова стать цепным псом на чьей-то службе? И это уже не временно, это навсегда?

— Тебе это не нравится, но что, если я буду платить тебе за каждый такой призыв? В конце концов, действительно сильные твари пробираются в Упорядоченное не так уж часто. К тому же, ты в любой момент сможешь обратиться ко мне, и я тебе всегда отвечу.

Зиргрин смотрел на довольную рожу бога Хаоса, в очередной раз ощутив желание двинуть ему прямо в белоснежную улыбку. Урташ не сомневался в том, что выберет парень. И архана больше всего злило то, что он был совершенно прав. Все остальные варианты были озвучены лишь ради создания иллюзии выбора. На самом деле Урташ, скорее всего, уже давно готовился к этому разговору. Он хорошо понимал сердце своего подчиненного, так что без проблем предсказывал действия королевской тени.

— Мне нужно позаботиться о нескольких вещах… перед смертью.

— Отправь аватара. Твое физическое тело не должно выходить из временного барьера, иначе мои сестры заметят неладное и нагрянут в гневе. По меньшей мере, Смерть точно придет. Ты ведь не умеешь так хорошо скрываться от их взгляда, как Наргот. Когда закончишь, верни крылатого змея. В процессе твоего перерождения в духовную сущность мне придется слить тебя с ним, иначе человеческая душа, находящаяся в основе твоей личности, просто рухнет под напором стихийной энергии. После реинкарнации ты будешь словно оборотень, обладать двумя ипостасями. Одной будет форма твоего аватара, а другой — форма убийцы со способностями антимагии… да, это будет идеально… И никакого конфликта энергий…

Урташ, казалось, полностью ушел в себя, подбирая окончательный облик для Зиргрина. Парень тяжело вздохнул, но не стал возмущаться. Он уже принял условия бога, так что оставалось лишь плыть по течению. По крайней мере, можно было быть уверенным, что Урташ заинтересован в том, чтобы сделать из него как можно более сильную сущность. А то, что ему навеки придется остаться убийцей… Быть может, так даже лучше. В конце концов, это ремесло слишком глубоко вросло в его сущность.

Крылатый змей покинул тело Зиргрина, немедленно переместившись в Иршир, где принял человеческий облик. Объяснив все произошедшее, он скрипнул зубами, не в силах смотреть на опечаленную семью. Дети, поняв, что происходит что-то плохое, громко расплакались, не желая отпускать от себя отца. Аватар потратил немало времени, успокаивая всех и убеждая в том, что он к ним скоро вернется. Да, сейчас ему придется умереть, но после перерождения он сохранит все воспоминания и сможет к ним вернуться.

После Иршира крылатый змей навестил Князя темных альвар, Раирига, сообщив о том, что заказ выполнен, но за наградой он вернется после реинкарнации. Раириг был удивлен рассказом своего друга, но воспринял все спокойно. Он хотел отдать ключ для входа в древний Легорей немедленно, но парень попросил альвара сохранить его до тех пор, пока не возродится. Так как «проклятье» Урташа предусматривало сохранение всех связей и клятв, въевшаяся в душу королевской тени формация также должна была перейти в новую жизнь вместе с носителем. Тем не менее, уже имея на руках ключ к избавлению от этой дряни, архан не сильно переживал. Если ему придется стать на какое-то время душой собственного меча, то формация никак на него не повлияет. А потом он войдет в древний Легорей и найдет способ избавления от заклятия. В конце концов, Урташ прямо ему когда-то сказал, что этот способ в Легорее есть.

После Раирига парень отправился к Ренану. Там же уже была заплаканная сильда, давно все узнавшая через их связь и уже успевшая поделиться новостями с Ренаном. Король Керма выглядел усталым из-за продолжавшейся войны с Ашмаром, но, услышав рассказ Лирилил, совершенно обо всем забыл. Зиргрин потратил три часа, прощаясь с названным братом и устроившей настоящую истерику сильдой. Девушка не хотела его отпускать, она не хотела ничего слышать о перерождении. В ее глазах Зиргрин добровольно шел на смерть.

Закончив с тяжелыми прощаниями, аватар переместился к океану, распространив во все стороны подконтрольных духов. Маленькие духовные сущности быстро прочесывали океан, пока не ощутили из-под воды слабый зов. Ганул и Латайна к этому времени растворились в своей стихии. Перед окончательным уходом они оставили метку, чтобы Зиргрин смог найти их потомка в бескрайнем океане. Аватар был элементалем воздуха, так что не мог войти в воду. Это было одно из ограничений духовных сущностей, так что ему пришлось использовать воздушные потоки, чтобы создать воронку, с помощью которой он и добрался до крупного яйца глубокого синего цвета. Яйцо было покрыто множеством насечек, напоминавших чешую. Едва коснувшись его, Зиргрин ощутил мощные токи жизненной силы. У них получилось. Аккуратно забрав нерожденного морского дракона, аватар направился к Восточному континенту. Здесь он усилием воли создал в корнях разросшегося духовного дерева небольшое озеро, после чего оставил яйцо в нем. Потребуется много лет, прежде чем из яйца вылупится юный дракончик. Он будет с рождения высшим элементалем, но ему придется расти и зреть постепенно от младенца до взрослой особи. Зиргрин надеялся, что успеет реинкарнировать до того, как дитеныш проклюнется.

Повинуясь пожеланиям аватара, дерево аккуратно сомкнуло корни над небольшим озерцом, полностью скрывая его из виду. Никто никогда не узнает, что там растет будущий Повелитель Центрального материка. В последующие годы дерево будет напитывать яйцо природной энергией, помогая тем самым малышу развиваться.

Немного подумав, парень рассказал девятихвостой кумихо о том, что с ним происходит. Изящная лиса нежно рассмеялась, пообещав дождаться господина, в каком бы облике он к ней ни пришел. Ниаса поклялась ценой своей жизни защитить дерево и спрятанного в его корнях потомка Морского бога. Она смотрела на Зиргрина с немалым уважением. В ее глазах парень обладал всей возможной добродетелью, и не имел ни одного недостатка. В конце концов, Хранители редко заботятся о судьбах других Хранителей. К примеру, даже окончательная гибель Центрального материка никак не тронула бы Ариндала или Чиугира. Каждый из них заботился лишь о своей собственной территории. В отличие от них, Зиргрин искренне хотел помочь водяному дракончику появиться на свет. Ниаса, думая об этом, лишь томно вздыхала. В ее глазах новый Хранитель был в тысячи раз лучше бросившего их Сарса. И даже понимая, что все мысли парня в данный момент находятся в другом месте, лисица не смогла удержаться от распускания и демонстрации своих шикарных пышных хвостов.

Аватар, увидев поведение Ниасы, только грустно улыбнулся. Кумихо просто ничего не могла поделать со своей страстной природой.

В то время, как крылатый змей завершал все мирские дела, Зиргрин внутри временного барьера подошел к Иллит. Он с грустью смотрел на ее душу, сейчас очень сильно напоминавшую ту самую Аньку Лимову, которой она была когда-то. Архан хотел что-то сказать, но не находил слов. В конце концов, никто из них не виноват в такой судьбе. Было жаль, что все так закончилось, но какой у них был выбор? Девушка выглядела очень грустной. Она не могла вынести то, что этот парень жертвовал ради нее последними остатками своей человечности. Иллит не могла пошевелиться, но она хорошо слышала разговор Урташа и Зиргрина. И та судьба, перед которой склонился ее друг… Он согласился стать слугой бога Хаоса, его личным убийцей. Эта сделка исключала саму возможность того, что Зиргрин когда-нибудь сможет зажить простой счастливой жизнью. И казалось, что он не сильно расстроился из-за этого. Неужели ему нравилось то, кем он стал? Нравилось быть убийцей настолько, что архан, почти не раздумывая, принял предложение Урташа? Когда вернется его аватар, Зиргрин сольется с ним, после чего из него вытянут смертную Суть, а сам он поддастся воздействию печати Хранителя, но даже тогда станет чем-то новым в этом мире. Он будет полноценным Хранителем и высшим элементалем, который обречен существовать в смертной оболочке. С одной стороны, он будет Хранителем Восточного континента, а с другой — останется убийцей навсегда. Как с таким можно смириться? Ведь он говорил, что не выбирал и никогда не хотел становиться таким…

Зиргрин не догадывался о мыслях Иллит. Он лишь улыбнулся прозрачному силуэту, к которому не мог прикоснуться.

— Если такова судьба, давай встретимся в новой жизни. Я запомнил запах твоей души, так что, если вдруг однажды встретимся, я узнаю тебя, даже если ты меня не узнаешь.

Урташ слушал монолог парня со смешанными чувствами. После получения Сути, душа Иллит войдет в круг реинкарнации, который способен унести ее в совершенно случайный мир. Шансы на их новую встречу были ничтожны. Да и было бы к лучшему им больше никогда не встречаться, чтобы не тревожить душевные раны друг друга.

Наконец, крылатый змей появился в сфере застывшего времени. Внутри барьера, казалось, прошла целая вечность, но в реальном мире — лишь несколько часов.

— Я закончил, — обернулся Зиргрин к молчаливо размышлявшему о чем-то богу.

— Сливайся с аватаром и раздевайся. Если мы решили сохранить все твое снаряжение, то мне нужно немного над ним поработать. Я думаю сделать пространственный карман в рукояти твоего меча. Все твое снаряжение можно связать с пространством, так что каждая деталь, в случае твоей смерти, будет поглощена этим пространственным карманом. Таким образом после возрождения тебе достаточно будет найти свой меч. Все необходимое будет в нем, а чужак никогда не сможет ничего оттуда взять. Я еще думаю немного изменить руны на лезвии, чтобы, когда ты станешь душой этого клинка, у тебя была возможность хоть немного пользоваться своей силой. Ну и еще несколько сюрпризов. Имей ввиду, что ты не просто попадешь в меч, ты на самом деле станешь его душой. Ты будешь ощущать себя этим мечом, он будет твоим телом. И это повлияет на твое мировоззрение.

— Я понимаю. Мне придется помнить о том, что я на самом деле не меч и не пропустить свою реинкарнацию.

— Именно, — усмехнулся Урташ, держа в руках артефактный клинок тени. Оружие даже не пыталось как-либо защищаться от божества, послушно принимая чужие руки. — Пространственный карман готов, осталось прикрепить к нему твое снаряжение, после чего я свяжу твою сущность с мечом. Это крепкое оружие, а благодаря связи с тобой оно еще и не будет подвержено износу.

Бог Хаоса был настолько увлечен, словно создавал целый новый мир. Он действительно помогал появиться в Мироздании чему-то новому, чего не должно существовать по всем законам. Стихиали не могли вмещать в себе несколько атрибутов, а вот смертные могли. И благодаря этому свойству воля Мироздания будет в некотором роде обманута. Если бы у Мироздания был разум, то даже в смертном теле Зиргрин не смог бы избежать своей участи, однако безграничная Вселенная имела мощнейшую волю, но не разум, не сознание. И Урташ тайно надеялся, что этот разум никогда не зародится.

— Я готов, — произнес архан, стоя босыми чешуйчатыми ногами на холодной земле небольшого острова посреди океана.

Парня немного потряхивало, но он уже принял решние, уже заключил договор с Урташем. Метка на его лбу изменила цвет, став кроваво-красной, но с этого момента она там будет находиться всегда. Это больше не была печать духовного раба. Статус Зиргрина согласно этой печати был довольно высок. Он стал прямым вассалом высшего божетсва, но все эти различия ему предстоит узнать еще очень и очень нескоро. Сейчас же парня радовало то, что он мог по своему желанию скрывать печать, и больше никакие внешние повреждения не заставят ее проявиться, если архан сам того не пожелает. На самом деле парень был даже немного рад. Он слишком долго был убийцей, это въелось в его сознание так глубоко, что никакие перерождения не изменят его сущность. Урташ дал ему возможность объединить это ремесло с ролью Хранителя. Он, конечно, мечтал о мирной и спокойной жизни, но понимал, что такая жизнь для него была давно закрыта. Не потому, что он не мог начать просто и спокойно жить. Он этого не хотел. Побывав на Земле, парень разобрался в себе, осознав свою суть. Его больше не тянуло на кровавые побоища и пытки, он не испытывал больше наслаждения от чужой боли, но убийство все еще приносило ему удовольствие. Это была профессия, которая после множества страданий и боли стала для него любимой. Это было его ремесло.

Урташ быстро связал каждую деталь снаряжения тени, вплоть до метательных игл, с пространственным карманом в рукояти меча. Даже плащ тени, в который было завернуто тело Иллит, был безжалостно сдернут с мертвой девушки. И лишь заметив злой взгляд архана, Урташ что-то недовольно проворчал, после чего одной лишь силой воли раскрыл в промерзшей земле глубокую яму, в которой и похоронил «бесполезную оболочку» Иллит.

Очень скоро все снаряжение исчезло в пространственном кармане. Зиргрин странно смотрел на меч, душой которого ему предстояло стать в ближайшем будущем. Он все еще не до конца осознавал, на что согласился, ощущая, будто спит. Однако в следующий момент иллюзия сна полностью развеялась. Урташ приступил к удалению Сути из его души, и это было настолько болезненно, что архан рухнул на колени и, не выдержав, закричал. Из него словно заживо вырезали сердце.

Иллит с ужасом смотрела на покрытое шрамами и татуировками тело полузмея. Шрамами было покрыто все: ноги, руки, даже ягодицы. На теле, казалось, не было ни единого клочка нетронутой кожи. Это демонстрировало, сколько боли и смертельных ситуаций пришлось пережить Зиргрину. Девушка сочувствовала ему, боясь даже представить, каково ему было под контролем формации служить цепным псом принца Ренана. Насколько это тяжело — жить с удаленным языком, безмолвным инструментом? И сейчас, издав ужасающий крик боли, он вновь терпел невыносимые муки. Ради нее. Ради того, чтобы ее душа не рассеялась, получив возможность войти в круг перерождения. Личность Иллит была порождена сознанием Наргота, она никогда не существовала бы без него. Они действительно были единым целым. И сейчас девушка должна была окончательно исчезнуть, превратившись в сгусток упорядоченной энергии, неразрывно связанной с Нарготом, так как эта энергия была отсеченной частью древнего духа. Но благодаря Зиргрину у нее все еще оставался шанс.

Урташ не стал слишком долго измываться над арханом, очень быстро добыв из его души смертную Суть. Не позволяя Сути покинуть его руки, бог оставил Зиргрина перерождаться в элементаля под воздействием печати Хранителя, сам тем временем приблизившись к неподвижной душе Иллит.

— Тебе действительно повезло. Наверное, если бы ты не была порождением Наргота, вы могли бы стать действительно благословленной Мирозданием парой. Но теперь это больше никогда не станет возможным.

Урташ вонзил руку с Сутью прямо внутрь души девушки. Его воля распространилась по ее душе, перехватывая свободные энергоканалы, бессильно обвисшие после того, как их отрубили от основного тела Наргота. Бог очень ловко подсоединял эти каналы к Сути, буквально переплетая их с душой девушки.

— Ну вот и все, — улыбнулся он, рассматривая результаты своей работы. — Словно ты всегда была с этой Сутью. Удачного перерождения!

После этих слов мощная сила подхватила душу девушки, выбросив ее из временного барьера. Этот барьер не замораживал время полностью, а лишь останавливал естесственные процессы, перекрывая связь находившихся в нем существ с внешним миром. Внутри барьера Урташ мог свободно регулировать ход времени как полностью, так и индивидуально для каждого. Это была его территория, из которой он и вытолкнул душу Иллит. Едва душа вылетела из этого странного поля, как ее встретил уже знакомый мрачный дух в черном балахоне со сложенными крыльями ворона за спиной.

— Иллит, смертная. Причина гибели — смерть в бою. Я отведу тебя в мир Смерти, откуда ты сможешь начать путь к новой жизни. Есть ли у тебя пожелания? Быть может, ты хотела бы присоединиться к духовному миру какого-либо бога?

— Нет, — покачала головой девушка. Удивительно, но теперь она могла свободно общаться ментальным способом и даже управлять собственным телом. — Могу я сохранить память об этой жизни?

— Ты можешь обратиться с этой просьбой к Госпоже, — кивнул жнец, после чего бережно помог ей ступить в воронку перехода мира Смерти. Разница в отношении жнеца к девушке после первой смерти и сейчас были словно небо и земля. Теперь, даже если богиня Смерти узнает ее, она никак не сможет ей навредить. Иллит была «якорем» Наргота, но одновременно она была душой, о которой Азигайль обязана была позаботиться.

Зиргрин же тем временем переживал очередную трансформацию. Он объединился со своим аватаром в единое целое, после чего началось его восхождение в ранге. Парень ощущал, как его сущность расширяется, становясь сложнее и мощнее. От него начали исходить бесконтрольные импулсы энергии такой силы, что вскоре физическое тело буквально обратилось в пыль. Одновременно с завершением преобразования он ощутил мощнейшее давление Мироздания. Казалось, что его вот-вот разорвет на мелкие куски, но в следующий миг парня буквально затянуло внутрь клинка тени. Множество загадочных рун на лезвии меча вспыхнули алым светом, после чего полностью погасли. Меч обрел душу, а Зиргрин обрел новое тело. Было крайне странно ощущать себя клинком. Он больше не мог сам пошевелиться, не мог ничего видеть или говорить. Парень обратился в высшего элементаля, но не успел даже осознать свою новую силу, оказавшись запечатанным внутри меча.

Неожиданно он ощутил прикосновение к рукояти, которая стала частью его нового тела. Это прикосновение было неожиданно приятным. Настолько приятным, что это граничило с эйфорией. Подсознательно ему захотелось, чтобы взявшая его рука сжала рукоять еще крепче, еще уверенее…

— Надо же, я все же смог это сделать, — восхитился Урташ, осторожно держа обретший душу клинок тени. — Как ты себя чувствуешь? У тебя довольно сильный ментальный дар, так что в общении никаких проблем не должно появиться.

«Отпусти меня», — раздался холодный ментальный ответ.

— В чем дело? — поинтересовался Урташ, проводя пальцами по хищно сверкавшему лезвию. — А, погоди, ты же теперь стал мечом, значит, испытваешь эмоции меча. И тебе должно быть довольно приятно находиться в руках настолько сильной сущности как я…

«Проклятье, отпусти меня, наконец!»

Зиргрин внутри клинка ощущал себя бесконечно несчастным. Испытывать эйфорию от прикосновения к тебе другого мужика, пусть и бога?

— Да перестань, я же говорил, что ты будешь испытывать чувства, которые свойственны для одушевленного оружия. Ты больше не смертный, а скорее предмет. Это нормально — ощущать удовольствие от того, что тебя держит кто-то сильный. На самом деле, ты можешь даже признать того, кого посчитаешь достойным, своим хозяином. И в этом не будет ничего странного, ведь это естественно для меча. И на перерождение совсем не повлияет…

«Я сказал ОТПУСТИ МЕНЯ!»

Зиргрин был действительно на грани. Все то, что говорил Урташ, он ощущал и сам. Более того, ему безумно, иррационально хотелось признать бога Хаоса своим хозяином. Если бы не могучая сила воли, он уже бы это сделал!

Разозлившись, клинок вывернулся из рук Урташа, наградив его мощнейшим электрическим ударом. Это была заложенная в меч изначально магическая защита. Однако использовав ее, Зиргрин неожиданно ощутил обжигающую боль, после чего впал в странное состояние, напоминавшее потерю сознания. Его мыслительные процессы просто прекратились в этот момент.

Урташ, посмотрев на вонзившийся в землю клинок, только вздохнул, после чего ненадолго задумался. Приняв какое-то решение, бог взмахнул рукой в сторону клинка, который немедленно исчез в портальной воронке. Новоиспеченного Хранителя отправили на свой континент дожидаться реинкарнации. Пусть в таком виде он не мог исполнять обязанности Хранителя, но все еще был способен прокачивать через себя стихийную энергию, помогая материку как можно скорее восстановиться.

— Он тебя порезал? — раздался удивленный голос. Из темноты вышел Сергей, все это время находившийся здесь же, но скрывавшийся так умело, что даже прирожденный убийца Зиргрин не ощутил его присутствия. Впрочем, после превращения в высшего стихиаля его чувства должны будут стать значительно острее, но лишь после реинкарнации. В форме меча он был ограничен.

Услышав вопрос Сергея, Урташ взглянул на свои пальцы, на которых виднелись следы черной, как сама Тьма, крови.

— Можешь себе это представить? Его уровень сопротивления энергиям достиг такой высоты, что даже проигнорировал мою естесственную защиту.

— Не думаешь, что это может быть опасно? Мироздание не просто так стремится уничтожить подобных ему существ.

— Он принес мне вассальную клятву, так что не о чем переживать, — улыбнулся бог, стирая призванным носовым платком остатки своей крови с рук. Урташ убедился, что ни единой капли не упало на землю этого мира, после чего убрал платок. — Что меня на самом деле интересует, так это то, как сильно он изменится, получив крещение моей кровью? Эффект должен быть довольно занятным.