Я одержим тобой

Глава 145 Секреты мачехи

— Да ну.

— Сама посмотри, — скривила рот Элис.

Светлана действительно не знала, пока не увидела людей на выставочной зоне и не узнала их. Стас и Итон, друга Дмитрия.

— Это кто придумал? — стоя перед длинным платьем, спросил Стас Киру. Внизу было подписано имя, но он специально притворился, словно не видел его.

— Я, — если бы Кира не знала, что с богатыми шутки плохи, она бы уже давно выругалась. Взрослый мужчина разглядывает женские наряды, казалось бы, ну и пусть, но он же постоянно задает вопросы.

— Ого, — протянул Стас, специально растягивая гласную, заставляя ее чувствовать себя хуже.

— У вас еще вопросы? — набралась терпения Кира. — Раз нет, то прошу осмотреться самим, у меня много дел.

— Есть, — Стас приподнял бретельки платья. — Что послужило источником Вашего вдохновения? Почему бретельки такие тонкие? Чтобы удобнее было снимать? Или для придания вида оголенности?

Лицо Киры в миг покраснело, и она бросила в его сторону смертоносный взгляд.

— Простите, вы сюда беспорядки чинить пришли и портить нам репутацию? — холодно поинтересовалась она.

— Нет-нет, мне просто любопытно, — скривил губы в улыбке Стас. — Портить репутацию? Терпения на меня не хватает?

Это была репутация Светланы. А кто такая Светлана? Женщина, занявшая главное место в сердце Дмитрия, у него бы храбрости на такое не хватило.

— Если нравитесь, можете купить, а я вам скажу, что является моим источником вдохновения.

— У меня нет девушки, зачем мне его покупать? — скривив губы, ответил Стас.

— Если нравитесь, можете сам его носить, — улыбнулась Кира, и на ее щеках появились милые ямочки.

Стас потерял дар речи.

Стоявший рядом Итон не сдержался и расхохотался.

— Такое можно устроить, пусть сам носит. Как раз есть у него к такому пристрастие, — Итон воспользовался случаем поиздеваться над ним.

— Ты помрешь, если не откроешь рот, да? — пристально посмотрел на него Стас.

— Да…А ты на что смотришь?

Итон заметил, что выражение лица Андрея изменилось, и направил взгляд туда же, куда уставился и он. В двери вошла Елизавета Родионовна. Будучи хорошими друзьями Дмитрия, Стас и Итон знали эту женщину, его мачеху.

Дмитрий очень рано покинул отчий дом и жил один. Так как его отношения с отцом тоже были крайне напряженными, к ней у него, естественно, симпатия отсутствовала. Но то были лишь ее и Дмитрия отношения. Для него, хотя будучи любовницей отца Димы, без кричащих нарядов Елизавета Родионовна казалась им спокойной и ласковой, светской.

— Зачем она пришла? — прищурился Стас.

Итон своего мнения не высказал, но про себя понимал — ее пришествие не повлечет за собой ничего хорошего.

Фигура Елизаветы Родионовны выглядела плохо: изможденное лицо, на которое она нанесла легкий макияж, дабы люди этого не разглядели.

— Здравствуйте, — Кира вышла поприветствовать гостью.

— Привет, мне к …

В тот момент к ней подошла Светлана. Когда они виделись в последний раз, она говорила, что пригласит ее на открытие магазина. Впрочем, Светлана совершенно не ожидала, что та заявится так рано после того, как получит приглашение, ибо время еще не настало.

— Здравствуйте. — улыбаясь, подошла к ней Светлана, приветствуя.

Елизавета Родионовна не собиралась задерживаться надолго. Она специально пришла пораньше, ибо боялась, что столкнется с Дмитрием. Вероятно, он окажется не рад узнать о ее приходе.

— Можем мы с тобой наедине посидеть?

— Хорошо, — согласилась Светлана, потому что еще оставалось немного времени. — Идите за мной, — и она пошла вперед, показывая дорогу.

Елизавета Родионовна намеренно шла медленно, глядя в спину Свете, худой и одетой в очаровательное, трогающее розовое платье. Выглядела она молодо, рождение детей не оставило на ней отпечатка в виде чрезмерной тучности. Про себя она считала Диму прекрасным мужчиной, и его жена ему ничуть не уступала. Особенно сильно она стала ей нравится после того, как стало известно о том, что Светлана родила Диму близнецов. Хоть результатов теста ДНК еще не было, она знала: это дети Дмитрия.

Светлана открыла дверь в приемную.

— Тут спокойно, — обернувшись к Елизавете Родионовне сообщила она.

— Хорошо, — отозвалась та, заходя и присаживаясь на диван.

Светлана налила воды в стакан и поставила его перед ней, после чего села на диван напротив. Елизавете Родионовне казалось, что она красива, с какой стороны ни посмотри.

Светлана немного смутилась от ее взгляда, поэтому заговорила первой:

— Как Вы? У Вас не очень здоровый цвет лица.

— Немного простыла, — скрывая правду, сказала Елизавета Родионовна, опомнившись. Женщина подняла воду со стола и сделала глоток, развеивая свою неловкость от глубокого забытья. Отставив стакан, она продолжала: — Не поднимай с Димой тему того, о чем я сегодня пришла с тобой поговорить.

— Хорошо, это я смогу, — улыбнулась Светлана.

— Я тебе верю, — ей хотелось привести великое множество доводов, но она не знала с чего начать. Женщина вытащила из сумки деревянную коробку и подвинула ее Свете. — Это тебе.

— Я не могу это принять, — Светлане и не хотелось этого делать, поэтому она отодвинула коробку обратно.

В конце концов, они не так близкие. К тому же, учитывая ее положение, если Дмитрий узнает, что она контактировали с его мачехой, то скорее всего останется недоволен.

— Ты еще не посмотрела, а уже отказываешься? — Елизавета Родионовна взглянула на нее. — Боишься, что Дима разозлится, если узнает, верно?

Светлана поджала губы — собеседница не ошибалась. Только была и иная причина: они виделись во второй раз, и так сразу принимать подарки — дурной тон, ибо в своих взаимоотношениях женщины еще не дошли до знакомства в такой степени, да и не смогут дойти. Так или иначе, между ними стоял социальный статус.

— Я всегда считаюсь с его чувствами, — Светлана специально воспользовалась Дмитрием как предлогом. Но это было не только по данной причине: если бы Дмитрия и Елизавету Родионовну не связывали такие отношения — пасынок и мачеха, она не смогла бы оттолкнуть эту женщину. Она похожа на воду — мягкая, изящная, спокойная.

Елизавета Родионовна и печалилась, и радовалась. Горечь ее пробирала из-за того, что Светлана отказалась от ее доброжелательности, а радовалась заботе девушки о Дмитрия.

— Не думай о наших отношениях как об очень сложных. Ты это ты, я это я, ничего другого нет. Сегодня открылся твой бизнес, и я хотела выразить свои добрые пожелания. Боюсь, даже приятель не может прийти с пустыми руками, — она подвинула к ней коробку. — Открой посмотри.

— Но …

— Открой посмотри, — продолжила Елизавета Родионовна. Казалось, она не оступится от этой манеры, вынуждая согласиться, пока Светлана не примет подарок.

Последней оставалось только открыть коробку, в которой лежал бирюзовый яшмовый браслет. В нем не было ничего инородного, выглядел он качественно и, на первый взгляд, дорого.

— Такой ценный, — теперь Светлана тем более не могла согласиться взять его. — Я ни за что не смогу принять.

Что она имела в виду, даря ей такие дорогие вещи? Неужели хотела подкупить ее?

На сей счет Светлана тихонько размышляла про себя.

— Никаких «не могу принять», ты супруга Димы, конечно, можешь.

Светлана не знала, что ответить. Она не знала, кто они с ним друг другу: супруги? Любовники? Друзья? Да ничего из этого не описало бы их отношений.

Елизавета Родионовна достала браслет и хотела надеть его Свете на руку, но последняя поспешила отдернуть кисть, за которую ее, впрочем, схватили.

— Не отталкивай меня, — пристально посмотрев на нее, сказала Елизавета Родионовна.

Ее тембр напрягся до предела, словно она скрывала то, о чем нельзя сказать.

— Но… — оцепенела Светлана.

— Ты мне очень нравишься, — Елизавета Родионовна сильнее сжала ее руку. — Когда у меня будет возможность, я хочу рассказать тебе свою историю.

Светлана разглядела боль в ее глазах и перестала выдергивать руку. Женщина надела на нее браслет.

— Его мне подарила бабушка Димы, а сейчас я отдаю его тебе.

Бабушка Дмитрия? Но разве она третья по старшинству? Светлана запуталась.

— Сегодня ты, должно быть, очень занята, мне пора идти, — сказав это, женщина поднялась, и вместе с ней то же самое сделала Светлана.

— Я провожу Вас.

— Хорошо, — это понравилось Елизавете Родионовне.

Светлана же ощущала себя неспокойно, ей было неудобно принимать этот подарок. Надо дождаться удобного случая и вернуть его ей.

Машина Елизаветы Родионовны стояла на обочине. Светлана помогла ей открыть дверь, и та, пригнувшись, села, после чего опустила окно и улыбнулась, глядя на Свету.

— Ты сегодня очень красивая, — похвалила она.

— Спасибо, — с неестественным выражением на лице поблагодарила та.

Елизавета Родионовна велела ей возвращаться, подняла окно и наказала водителю ехать.

Светлана стояла на обочине, прищурившись глядя вслед стремительно удаляющейся машине. Она плохо знала мачеху Дмитрия, даже нескольких раз ее не видела, да и контактировала с ней немного, однако сумела почувствовать в ней хорошего человека. В ее глазах сокрыто очень многое, однако сказать она об этом не могла.

Такое давление… Светлана даже не знала, как описать его словами. Ей казалось, что Елизавета Родионовна наверняка хранит при себе какие-то секреты.

Глубоко задумавшись, она почти что не заметила, что недалеко от нее остановилась черная машина.

Дмитрий, облаченный в замысловатый костюм свободного кроя, без единой складки, подходящий ему к лицу, делающий своего обладателя выше и на вид богаче. Улица заливалась солнечным светом, да и палящий зной спал, так что солнце не резало глаза и не обжигало. Погода стояла прохладная, в самый раз.

Его взгляд упал на очаровательное, нежное тело, окутанное ореолом света.