Я одержим тобой

Глава 259 Ты не одна

Майя знала, что умолять приемную мать бесполезно, так что бросилась в ноги к «отцу».

— Спаси его! Ты ведь не будешь просто смотреть, как она от него избавляется?

— Дрянь.

«Мать» пришла в ярость, узнав об этом. Она схватила новорожденного, еще нагого, с только-только перерезанной пуповиной и кровью матери на теле. И в этот же момент ребенок заплакал: это был громкий, пронзительный плачь.

Майя сползла на пол, оставляя за собой кровавый след, и вцепилась «матери» в ногу. Она билась головой об землю, да так сильно, что кровь потекла и оттуда.

— Умоляю, не избавляйтесь от него! Молю! Я буду работать в разы больше! Умоляю!

— Размечталась. Думаешь, не знаю, что ты задумала? Хочешь с помощью этого ребенка получить права на имущество? — женщина отпихнула Майю ногой, и та потеряла сознание.

Она очнулась в кровати, не понимая сколько времени провела в беспамятстве. Солнце было высоко. Во рту пересохло, тело ломило. Сил не было, даже чтобы просто подняться. «Мать» не позволяла ни кормить, ни поить ее. Майя не противилась и не кричала, просто лежала, желая уйти вслед за своим ребенком.

Соседи, вероятно, услышав детский плач, стали донимать «родителей» вопросами, но «мать» сказала, что девушка забеременела от кого-то из школы, а ребенок умер вскоре после рождения. Позже брат проговорился, что «мама» убила его, но деревенские даже тогда не захотели вмешаться. Никто не сочувствовал Майе, считая ее одну виноватой в случившемся.

Девушка провела в бреду весь день, практически не приходя в сознание.

Ее налитые кровью глаза были широко открыты.

— Я никому не рассказывала. Я боялась, что они станут косо на меня смотреть. Страшно…как же страшно…

Майя в страхе сжалась, словно все это произошло вчера.

— А еще сильнее я боялась, что ты обо всем узнаешь и начнешь презирать меня. До смерти боялась, — она перевела взгляд на Светлану. — Трифон заботится о тебе. Завидую. Как же я ненавижу…кхм. Я специально отправила своего сына к тебе, — женщина усмехнулась.

Руки Светланы непроизвольно сжались в кулаки. Слова Майи тяжким грузом легли на ее сердце. Женщину затрясло. Дмитрий накрыл ее руку своей.

Майя снова перевела взгляд на Трифона.

— Я ненавижу ее. У нее столько всего есть, и с тобой она близка. Завидую тому, что она смогла добиться твоей благосклонности, и тому, как хорошо воспитывает своих детей. Почему ей так везет?

Трифон смотрел на женщину, ничего не говоря. Он был в замешательстве. Становилось не по себе от того, насколько способен измениться человек под давлением обстоятельств. Некогда Майя была обычным невинным ребенком, но ее сломали и морально уничтожили.

— Я выросла, ушла из дома и, казалось, наконец стала свободной. Передо мной была новая жизнь. Я могла все начать с чистого листа. Однако кромешный ад, в котором я жила все это время, преследовал меня на каждом шагу. Приемные родители, словно демоны, цеплялись за меня, угрожали, вымогали деньги. И я тайно старалась скрыться от них, делала все, чтобы ты ничего не заподозрил. Мой брат тоже изводил меня. Я так боялась, что ты о нем узнаешь, что выяснишь все о моем прошлом. Мне не хотелось, чтобы кто-то знал, особенно ты.

Майя подняла связанные руки в надежде прикоснуться к Трифону, но не смогла. Она не достойна. Для нее он идеал, с которым никому никогда не сравниться.

Женщина долго не отрывала взгляда от Трифона.

— Я хочу забыть обо всем, но не могу. Детский плач преследует меня во снах и наяву. Это мучает меня, я устала и мечтаю о смерти. Даже пыталась покончить с собой, но меня спасли. За что судьба так меня ненавидит? Даже умереть по своему желанию не могу. Иногда мне кажется, что в прошлой жизни я была палачом, и теперь расплачиваюсь за это.

Я потеряла всякий смысл, не жила, а просто существовала. А потом познакомилась с тобой. Ты стал лучом света в кромешной темноте моего мира. Мне захотелось жить, бороться. Ты дал мне надежду.

В ателье я впервые стала свидетелем того, как ты злишься на женщину, и заволновалась. Я любила тебя, хотя прекрасно понимала, что недостойна, боялась обо все рассказать. Я ни с кем не могла поделиться.

Чтобы брат о тебе не узнал, я нашла предлог и закрыла ателье. Все ради того, чтобы тебя не коснулось мое прошлое.

Уголки ее рта дрогнули, она сощурилась, вглядываясь в лицо Трифона, стараясь впитать в память его образ.

— Не надо меня ненавидеть!

Все внутри Трифона клокотало. Он смотрел на Майю, не находя слов. Утешить ее? Какие слова способны излечить искалеченную душу, залатать столь глубокие раны?

— Я не ненавижу тебя. Я всегда в тебя верил, — хриплым голосом произнес мужчина.

Женщина улыбнулась:

— Спасибо.

Ей подумалось: в следующей жизнь она не хотела бы вновь стать человеком. Майя охнула, и из ее рта полилась кровь.

— Она хочет убить себя! — Итон схватил женщину за подбородок, пока та не перекусила себе язык.

Рот наполнялся кровью.

— Алексей! — крикнул Трифон. — Мигом вези ее в больницу!

Алексей рывком схватил Майю и вынес из помещения, оставляя за собой след из капель крови. Ответив на входящий звонок, мужчина услышал голос Трифона:

— Спаси ее! Плевать, сколько денег потребуется!

— Хорошо, — ответил Алексей и повесил трубку.

Натянутая и полная отчаяния улыбка Майи до сих пор стояла у него перед глазами. Насколько же она отчаялась, раз решилась откусить язык? Мужчина вцепился в руль, пытаясь унять дрожь.

Светлана встала со стула и подошла к Трифону.

— Ты тоже езжай в больницу.

Мужчина встретился с ней взглядом.

— Спасибо. Прости ее.

Светлана покачала головой.

— Я все равно уезжаю. Так что не вижу смысла копаться в прошлом.

Она не могла осуждать Майю после услышанного. Никому не пожелаешь такой судьбы. Жизненные обстоятельства оставили неизгладимый след в душе женщины, повлияв на ее характер и мысли. Все люди по своей природы добры, но жестокий и несправедливый мир сделал из Майи ту, кем она является сейчас.

Светлана похлопала Трифона по плечу в знак утешения. Мужчина хотел взять ее за руку, но сдержался. Ему нужно в больницу.

— Я не смогу тебя проводить, — сказал он.

— Ничего страшного.

Когда водитель увез Трифона, Светлана обернулась и чуть не уткнулась в грудь Дмитрия. Она не знала, что он стоит сзади, и сильно удивилась.

— Зачем так тихо подкрался?

— Это ты была слишком погружена в свои мысли и не услышала, — он вытянул руку и погладил женщину по лбу. — Ты не виновата в ее страданиях.

Светлана опустила голову. Она знала это, но все равно чувствовала себя не в своей тарелке. На груди ощущалась странная тяжесть.

Итон кашлянул.

— Ну, я буду в машине, — и он ушел, чувствуя себя третьим лишним.

— Идем, — Дмитрий приобнял женщину, проведя ладонью от ее плеча до запястья.

Он не был бессердечным. Просто каждую секунду в каком-то уголке мира происходит нечто еще более ужасное, чем это. И Дмитрий не мог этого изменить. Ему оставалось лишь оберегать самых дорогих сердцу людей.

Мужчина всегда старался подходить ко всему с рациональной точки зрения, но только если это не касалось жены.

Женщина ехала молча, уставившись в окно. История Майи сильно ее впечатлила. Вот так плохое детство способно испоганить человеку всю оставшуюся жизнь. Вернувшись в отель, она заперлась в комнате. Дмитрий хотел пойти с ней, но Светлана не пустила, пожелав остаться наедине со своими мыслями.

— Мамочка, что случилось? — Маша подняла голову.

Еще не поужинав, они с братом вошли в комнату и тут же были заключены в крепкие объятия. Так они трое и застыли напротив окна.

Светлана опустила взгляд на дочь, а потом наклонилась, чтобы поцеловать в лоб.

— Все в порядке. Просто очень хотела вас обнять.

Светлана ни с того ни с сего обуяла тревога. Вдруг дети покинут ее? Вдруг кто-то их похитит? В новостях часто мелькали репортажи о похищении детей. Крепких и здоровых часто крадут, чтобы потом они попрошайничали на улице. От таких новостей сердце Светланы каждый раз обливалось кровью. А после истории Майи и вовсе стало не по себе. Страх, что дети могут как-то пострадать, сковывал ее мысли, и женщине хотелось только одного: обнимать их вот так вечно.

Раз уже история подошла к концу, Дмитрий решил провести здесь последнюю ночь, а завтра вернутся в Белгород.

Поужинав, он обговорил с Итоном и Стасом детали завтрашнего отъезда и вернулся в комнату, где увидел Светлану, по-прежнему прижимающую к себе детей. Они сидели в той же позе, когда он уходил.

Мужчина подошел к ним и освободил сына с дочерью из материнских объятий.

— Идите погуляйте.

Паша, порядком подуставший от объятий, тут же схватил сестру за руку.

— Пойдем поиграем с дядей Стасом и дядей Итоном.

— Только не носитесь где попало, — с тревогой в голосе сказала Светлана.

Ей хотелось пойти вместе с детьми, но Дмитрий ее удержал.

— Ты чего? — она подняла на мужчину взгляд.

Он нахмурился.

— Что с тобой?

— Все нормально, — она себе странной не казалась.

Дмитрий усмехнулся, холодно и саркастично. Это заставило Светлану напрячься.

— И что это значит?

Мужчина понимал, что ее тревожит. Она лишь выглядела сильной, но на самом деле в душе была очень ранимым человеком. Дмитрий погладил Светлану по щеке.

— Ты не одна.

Впредь он будет оберегать их троих. Теперь она не одна: у нее есть семья. Так что не о чем волноваться. Он не даст их в обиду.

Светлана долго не могла отвести от мужчины взгляд. Дмитрий заключил ее в объятия и погладил по спине.

На следующий день они позавтракали и собрались выдвигаться в Белгород. Погода стояла прохладная, громко завывал ветер.

Но стоило им выйти на улицу, как дорогу преградила пожилая дама.