Я одержим тобой

Глава 418 Докажи, что она никого не убила

Савелий осторожно сказал:

— Они должно быть пришли, чтобы угрожать и надавить на вас.

Есть ли способ избежать встречи с ними? Дмитрий не стал ничего объяснять, и спокойно сказал:

— Займись работой.

Савелий остановился, развернулся и пошел в офис. Очевидно в этом деле он ничем не мог помочь. Так что лучше он пойдет и займется тем, что умеет.

Дмитрий открыл дверь в приемную. Когда дверь открылась, свет, отражающийся от окна, осветил его. Он стоял в дверях в своем черном костюме.

Фадей Никонович и Михаил Анатольевич сидели на черном кожаном диване и разговаривали, услышав звук двери они одновременно повернулись. Дмитрий стоял лицом к свету, они не могли разглядеть его лица, но были похоже на то, что этот высокий силуэт принадлежит Дмитрию.

Они оба замолчали.

Дмитрий шагнул внутрь.

Фадей заговорил первым:

— Ты все обдумал?

Сегодня он появился здесь, потому что к нему обратился Михаил, он сказал, что дело уже сделано, нужно решить вопрос как можно быстрее. Ведь это он первым предложил другу, чтобы его дочь вышла замуж за Дмитрия, и Михаил согласился. Если он откажется от своих слов, то он поддержит своего друга. И, как сказал Михаил, пути назад уже не было.

Михаилу уже звонили, он знал, что Дмитрий подал в суд на все те СМИ, которые распространяли видео с убийством, которое якобы совершила Светлана. Он не решился снова вмешиваться, опасаясь, что Фадей найдет еще улики, поэтому ничего не оставалось кроме как можно скорее попросить его переговорить с Дмитрием.

Это был вовсе не разговор, на самом деле Фадей Никонович должен был надавить на своего племянника.

Дмитрий сел на диван, изящно скрестив ноги, его взгляд абсолютно безразлично и без следа каких-либо эмоций переместился на дядю.

Фадей Никонович был ошарашен пристальным взглядом Дмитрия, такой холодный и отчужденный взгляд заставил его чувствовать себя некомфортно. Он повторил то, что уже повторял кучу раз:

— Я делаю это для твоего же блага, скажи мне, что она замышляет в сговоре с Елизаветой? Ты ее муж, если она о тебе думает, то не станет ставить тебя в затруднительно положение, не так ли?

Дмитрий просто молча его слушал.

Фадею Никоновичу показалось, что он его начинает убеждать, он усердно продолжил:

— Ты знаешь, как я относился к тебе все эти годы, в тебе течет кровь Ласманых, разве я причиню тебе вред? Пелагея все же немного моложе, к тому же красивее. Мне не нужно много рассказывать о ее семье, ты и так знаешь, она с тобой одинаково высокого происхождения.

— Света. — Внезапно Дмитрий прервал Фадея Никоновича. Он наклонился и небрежно положил руки на колени, он пристально посмотрел на Фадея Никоновича: — Света моя жена, она беременна, ты знал?

Фадей Никонович неожиданно замолчал, да, он уже знал об этом. Ему тогда звонил капитан Вишневский. Он тогда был очень удивлен. Не ожидал, что Светлана забеременеет в такой момент, сначала он даже передумал, как-никак дети очень важны для родителей.

Вдруг вспомнив о своем сыне, хоть он с Владом в натянутых отношениях, но всегда любил его всем сердцем.

Михаил Анатольевич напомнил ему, что Светлана забеременела слишком внезапно и подозрительно, почему она забеременела именно в этот момент? Может ли это быть ее предлогом, чтобы избежать наказания, или же она спланировала это вместе с Елизаветой, чтобы подставить Дмитрия?

Елизавета Фадею не нравилась, более того, Михаил продолжал раздувать пламя, и он практически был уверен, что беременность Светланы — это часть их плана.

Фадей Никонович выпрямил шею:

— Я знаю, но тебе не кажется это каким-то слишком странным совпадением? Она забеременела как раз в тот момент, когда я захотел, чтобы ты женился на Пелагее, не так ли?

Михаил Анатольевич сидел в стороне и просто молча наблюдал за ними.

Дмитрий долго смотрел на Фадея, затем в очень расслабленной позе медленно откинулся на спинку дивана, самовольно и вызывающе. Он взглянул на Михаила Анатольевича и с улыбкой сказал:

— Спасибо за проявленный интерес ко мне.

Михаил не хотел начинать с ним вражду и с улыбкой ответил:

— Это не от меня зависит, это предложил твой дядя.

Действительно, первым об этом заговорил Фадей.

Дмитрий молча улыбнулся. Если бы у него не было других намерений, стал бы он втягивать свою дочь в это?

Фадей боялся, что Дмитрий возненавидит Михаила и объяснил:

— Я первым об этом заговорил, а он согласился на это только ради меня.

Дмитрий откинулся на спинку дивана и проведя языком по верхним зубам сказал:

— Вы так добры, если я не соглашусь, получится, что я не неблагодарный. Если я не заберу эту посылку, боюсь люди назовут меня идиотом.

Выражение лица Михаила Анатольевича выглядело не очень хорошо. Фадей Никонович также слегка изменился в лице, очевидно ему не понравились слова Дмитрия, он подразумевал, что ему дарят Пелагею, словно вещь, поэтому отказываться глупо.

Фадей Никонович глубоким голосом сказал:

— Пелагея — дорогая дочь Раевских, она росла у меня на глазах, ее воспитание и манеры не сравнимы с обычными женщинами.

Дмитрий не желал этого слушать, его лицо потускнело:

— Я соглашусь жениться на ней, но если…

Цвет его лица становился все темнее и темнее, он пристально смотрел на дядю, холодно и сурово произнес:

— Я хочу, чтобы все выглядело так, будто этого дела никогда и не было.

Фадей Никонович не ожидал, что Дмитрий согласится, про себя он думал, чем же его убедить. Вдруг все уже получилось само собой.

— Естественно, всего то нужно — это, чтобы ты женился на Пелагее, полиция сразу же объявит, что Светлана не имеет к тому делу никакого отношения и к тому же приложит доказательства, что они никого не убивала.