Я одержим тобой

Глава 371 Обмен мнениями

— Вы, должно быть, шутите. Откуда людям со стороны может быть известно, чем и как наслаждаются другие. Вы умеете читать мысли? И в конце концов, главная фигура этого вечера — как раз Вы.

Светлана улыбалась легко и грациозно. Улыбка же Пелагеи все больше отяжелялась притворством.

— Я-то главная? А мне кажется, вы.

Неспешно просмаковав мясо осетра по-царски, Светлана разъяснила:

— Мы с Димой — муж и жена. Это дядя Димы. Мы одна семья. И для нашего семейного круга Вы — уважаемая гостья. Разве не так?

Уголки губ Пелагеи больше не могли удерживать ее подобие улыбки. Светлана притворялась, что не заметила этого в ней и продолжала:

— Так принято в цивилизованных семьях: с почетом и уважением относиться к гостям. Это и делает Вас главной фигурой за этим столом.

Сарказм не был свойственен Светлане, но столкнувшись с намеренно провоцирующей ее девицей, она перешла в наступление. Ведь она давно усвоила, что чем ты мягче, тем охотнее люди протопчутся по тебе.

Но ее беспокоило одно: она не знала, когда и при каких обстоятельствах Пелагея виделась с Дмитрием в отеле. Но если она начнет задавать вопросы здесь, она может выдать секрет своих отношений с ним. Поэтому она задаст этот вопрос самому Дмитрию наедине, чтобы не навести на подозрения Фадея и остальных.

Выражение лица Пелагеи тем временем становилось все противнее и грубее, и в конце концов она вскочила со стула.

— Какой острый же у тебя язычок!

Улыбка Светланы оставалась непоколебимой.

— Ну что Вы, не нужно злиться. Где же острота в простой констатации фактов?

Пелагея схватила сумку и устремилась прочь из зала, сказав напоследок:

— Дядя, спасибо за ужин!

Она чувствовала, что, останься она здесь дольше, Светлана выставит ее на посмешище. Первый раз в своей жизни она пережила такой позор!

Сквозь грузную мину Фадей выпалил:

— Она дорогая гостья вечера, который устроил я. К чему весь этот цирк?

Светлана уже хотела что-то ответить, но Дмитрий взял ее за руку и сказал ей:

— Подожди меня в машине.

Ему нужно поговорить с дядей.

Светлана замешкалась. Не потому что не хотела уходить, а потому что волновалась за Дмитрия. Зачем он хочет остаться с ним наедине? Что хочет ему сказать? Она боялась, что до добра это не доведет. Она еще надеялась сохранить его отношения с Ласманом.

— Это моя вина, что я расстроила Пелагею…

— Свет, иди, — прервал ее Дмитрий.

Чья это вина, он будет выяснять сам. Она не обязана ни перед кем извиняться!

Пелагея сжала губы. Ее силам был предел, а ситуация переросла в нечто большее, чем она могла выдержать. Светлана вышла из ресторана.

В зале нависла тишина. Дмитрий вытер руки, бросил салфетку на стол и откинулся на спинку стула. Если раньше поведение Фадея лишь настораживало его, то теперь он точно убедился в его мотивах.

— Дядя, у тебя есть к ней претензии? — грудным голосом задал вопрос Дмитрий.

Он уважал Фадея Никоновича и надеялся, что с таким учтивым человеком, как он, можно было решить все мирно. Но не в этот раз. Раньше он не выказывал такого презрения к Светлане.

Фадей также откинулся на спинку стула в еще более расслабленной манере. Словно не услышав заданного ему вопроса, он предложил:

— Выпей со мной.

Он позвал официанта и велел налить им по стакану водки. Из вежливости Дмитрий поддержал предложение и осушил стакан. То же сделал и Фадей. Он желал объясниться с Дмитрием на этом ужине, но, увидев его отношение к Светлане, воздержался.

— Отец Пелагеи — мой сослуживец и хороший друг. Сегодня я случайно встретил его дочь в ресторане и пригласил ее, поэтому не предупредил тебя. Вижу, ты расстроился по этому поводу?

Фадей все не хотел говорить о Светлане.

Дмитрий не был таким человеком, чтобы не догадаться о намерениях дяди. И не важно, какие мысли на счет Светланы были у Фадея, Дмитрию нужно было высказать свою точку зрения. Он налил себе еще водки, выпил все залпом и с силой опустил стеклянный стакан так, что тот издал звон при ударе о стол. Дмитрий в упор смотрел на него.

— Мы… были в браке недолго. Развелись скоро. Она не самая лучшая из тех женщин, что я повидал. Но я люблю ее больше всех. Когда я узнал, что у нас будут двое детей, я был в шоке… и… и в ступоре. — Дмитрий не особо хотел останавливаться на этом и продолжил: — Она моя жена, и я должен беречь ее, иначе какой из меня мужчина, так ведь?

Фадей Никонович понимал Дмитрия. И понимал, что, если он вступит со Светланой в конфликт, Дмитрий встанет на ее сторону.

— Дима, я твой дядя, и все эти годы…

— Я знаю. — Дмитрий понял, что Ласман хотел сыграть на чувстве родства, поэтому оборвал его: — Я все помню и не сомневаюсь в тебе… не сомневался. Это ты учил меня защищать тех, кто мне дорог, и я останусь верен этому принципу.

Раньше он и правда не сомневался в нем. Но теперь…

Фадей раскрыл рот, но ничего не смог вымолвить.

— Ты должен мне поверить: все, что я ни делал, — все ради твоего же блага. Я твой дядя. Твоя мать была мне сестрой. Смею ли я причинять тебе зло? — Руки Фадея тяжело опустились на стол. С переполнившими его горестью и гневом он закончил: — Если бы не Елизавета, твоя мать была бы жива.

Его ненависть к Елизавете Родионовне не угасала с годами. Напротив, все прорастала внутри него.

Дмитрий задумался над тем, что сказал Фадей Никонович под конец. Елизавета. Не из-за нее ли он изменил свое мнение о Светлане? Он узнал о связи между ними? Поэтому этот ужин… и то, что он встретил Пелагею в отеле… все было не случайно. Дядя хотел, чтобы он ушел от Светланы и сблизился с Пелагеей?

Дмитрий закрыл глаза. С него хватит!

— Что было — то прошло! Уже поздно, я пойду. Береги себя.

Он пошел прочь из зала. Когда он уже был у выхода, Фадей окликнул его:

— Дима… Ты на меня в обиде?

Дмитрий остановился. Стоя спиной к нему, он ответил:

— Да. В обиде. В обиде за то, что ты хочешь выдавить ее из моей жизни и вмешиваешь ради этого посторонних. У меня двое детей. Если с их матерью что-то случится, я перестану быть кем-либо для них. Ты сам отец. Ты должен меня понять.

Договорив и не повернувшись, Дмитрий вышел.

Фадею больше нечего было сказать. Он ведь и сам может быть сколько угодно недоволен своим непослушным сыном, но не потерпит, если кто-либо посмеет причинить ему зло. Веки опустились. Он понял, что будет не просто разрушить отношения Дмитрия и Светланы. Как же Галина не разобралась с ней? Дмитрий тогда бы не нашел зацепку и не стал высказывать ему все в лицо.

Фадей оплатил счет и вышел из ресторана. Ко входу подъехал джип. Из него вышел телохранитель и открыл ему дверь.

— Домой?

Усталый Фадей промычал в ответ и поплелся в машину.

Спустя двадцать минут автомобиль остановился у двери дома. Телохранитель вышел и открыл дверь ему.

— Ты свободен, — сказал тот.

— Вы сколько за Вами утром?

— Как обычно.

Фадей вошел во двор. Дома его ждала жена. Она хотела с ним обговорить насчет Светланы.