Я одержим тобой

Глава 602 Жалко тебя обдирать

Глаза Сары округлились, когда она листала меню. Даже самый обычный омлет стоил 750 рублей. И сколько бы они ни продвигалась по меню, ценник демократичнее не становился. За тот же Цезарь просили 1200 рублей. Стейк из свинины — 3000 рублей. Раздел с напитками тоже не щадил: за чашку Американо гости отдавали 350 рублей. Изучать подробно меню Сара не стала: и так было ясно, что они здесь разорятся. Девушка закрыла меню и вручила его официанту, сказав:

— Мы не будем ничего заказывать.

— Ничего не понравилось? — спросил Итон.

Сара согласно промычала.

— Пойдем в другое место.

Итон встал из-за стола.

— Хорошо. Тогда ты выбирай, куда пойдем.

Итон и Сара вышли из ресторана под безмолвным взглядом официанта. Уже на улице Сара заговорила откровенно:

— Да это грабеж! Омлет 750 рублей — за что?

Итон не ожидал, что Сара откажется что-либо заказывать из-за дороговизны. Он улыбнулся:

— А ведь это была возможность ободрать меня до нитки. Таких дорогих ресторанов поблизости больше нет.

— Возможно, — Сара посмеялась в ответ, — но мне жалко тебя обдирать.

— Еще не поздно передумать.

И Итон не лукавил: он и правда был готов потратиться в том ресторане.

— Да ладно, я знаю тут кое-какое место. Поехали.

Итон обратил внимание на руки Сары: не самая нежная и гладкая кожа для столь юного возраста — руки человека, помногу работающего. Не легко ей, первокурснице, приходится содержать себя в этом городе.

— Нужна будет помощь, скажи мне. Я дал обещание твоей маме, — сказал Итон.

Улыбку с лица Сары как рукой смахнуло от упоминания матери. Итон заметил это и поспешил извиниться:

— Прости. Я не хотел тебе напоминать.

— Ничего.

Девушка поникла и сцепила руки перед собой.

— Жаль маму. Я раньше хотела стать взрослой и обеспечивать ее, вызволить ее из того дома. Но ничего не вышло. Мать оказалась в тюрьме.

Итон не стал ничего говорить, посчитав, что в данный момент лучше просто выслушать Сару.

— Отец любил пить и играть на деньги. Выигрывал — пил и ходил по бабам с дружками; проигрывал — пил просил денег у мамы. Если не давала — поднимал на нее руку. А мама ведь простая домохозяйка, без образования. В основном жили, продавая цветы, которые она выращивала; иногда мама тут и там подрабатывала. Копейки. И все, что удавалось наскрести, транжирил отец. Когда денег не было, отец заставлял маму вкалывать ради того, чтобы ему было, на что играть. Отец проигрывал и вымещал злость на маме. Так и жили из года в год. Я потихоньку росла, и чем старше становилась, тем сильнее хотела сбежать из дома вместе с мамой. Я поступила в университет — ночами напролет готовилась. И все терпела — терпела, ждала момента, чтобы убежать с мамой. Но она не дождалась.

Прокрутив в голове воспоминания, как отец бил мать, Сара всем телом задрожала. Крепче всего застряло в памяти то, как отец однажды взял деревянную табуретку и огрел ею мать по спине. Та в один момент рухнула на пол и не могла встать. А на спине ее образовалась громадная гематома, которая не сходила потом долгие месяцы.

А один раз отец повалил мать на пол, схватил за волосы и начал бить по лицу. Изо рта матери хлестала кровь. Сара хотела оттащить отца, умоляла не бить, но он пнул ее ногой.

— Сволочь. Убить такого мало. А я все прощала ему. И законы наши уродские: это отец во всем виноват, почему наказали мать?