Я одержим тобой

Глава 177 Что делать, если я скучаю по маме?

Когда Зинаида вернулась из больницы, люди Итона схватили ее и притащили в маленькое здание.

— Мадам, это ваш дом? — спросил Стас, прикидываясь незнающим, желая проверить ее искренность.

— Да, — честно ответила Зинаида, смерив взглядом людей в комнате.

Она женщина понятливая. Живший здесь раньше Максим не походил на обычного человека, а эта толпа — тем более.

— Кто здесь раньше жил? — вновь задал вопрос Стас.

— Я не знаю. Он дал мне денег, и это место превратилось в его временное пристанище. Была еще одна женщина, — Зинаида не осмеливалась врать.

Сидевший на диване Дмитрий прикрыл глаза и невольно нахмурился, услышав ее слова.

— Они где? — поинтересовался Стас, взглянув на Дмитрия.

— Ушли. Та девушка поранилась, и они поехали провериться в больницу. Когда выяснили, что все в порядке, то он ее увез.

Веки Стаса дрогнули. Света ранена? Он с особой осторожностью вновь посмотрел на Дмитрия. Стоявший рядом Итон также не осмеливался и звука издать. Напряжение становилось сильнее, воздух невероятно холоднее. У людей аж язык к небу присох.

Дмитрий встал, подошел к Зинаиде и, взирая на нее сверху вниз, спросил:

— Как она поранилась?

Женщина ощущала ярость мужчины, стоявшего перед ней, но не нашла храбрости, чтобы заговорить. Опустив голову, она задрожала.

— Говори!

Накалявшийся в нем гнев вдруг взорвался. Все присутствующие в комнате вздрогнули, а хозяйка дома от испуга упала на колени. Послышался звук удара, и она сморщилась от боли.

— Я… Я не знаю, — заикаясь, верещала она, — я тогда внизу была. Максим Захарович обычно не разрешает мне подниматься наверх, — она, видимо, поняла, что Дмитрий ищет ту женщину. — Вам, наверное, Света нужна? Он ту девушку так называл. Она постоянно находилась на втором этаже. В тот день, когда она поранилась, Максим, видно, хотел девушку…

— Чего он хотел? — поторопил ее Стас, чтобы она не мямлила.

— Сама не знаю. Знаю только, что девушка тогда была одета беспорядочно, в крови вся, Максим полностью голый. Я слышала, как они ругались наверху, должно быть, девушка не согласилась с ним, только отделаться никак не могла.

В ее словах таился скрытый смысл. Только вот такого короткого и ясного описания оказалось достаточно для того, чтобы все услышавшие поняли, что произошло. Все в комнате пребывали в чрезвычайном напряжении, не решаясь даже дышать, тайком поглядывая на Дмитрия: на его побледневшем лице дрожали мускулы. Выглядел он до ужаса страшно. В глазах мужчины искрилась невыносимая, неудержимая ярость. Зинаиде казалось, что если она произнесет хоть слово, то тут же умрет.

— Скажи, где она сейчас? — голос его звучал глубоко и низко.

— Не знаю, правда не знаю. Он увез ее прямо из больницы. Но я, кажется, видела маршрут, проложенный в навигаторе его телефона, конечной точкой был на краю Белгородской области. Я правду говорю, не решилась бы врать. Я поняла, что тот мужчина мне соврал. Он сказал, что Света — его девушка, но я заметила, что она его совсем не любит, себя не пожалела, сопротивляясь ему. Честно, это все, что я знаю, — Зинаида принялась извиняться. — Я всего лишь получила деньги за съем жилья. Я ничего не сделала и рассказала все, что знаю. Умоляю, сжальтесь надо мной и отпустите.

— Если она не соврала, и они поехали на край Белгородской области, то инспекторы на пограничном пункте непременно должны их заметить. Максим явно не хочет, чтобы его обнаружили, поэтому не решится ехать быстро и уж тем более не полетит на самолете. Сейчас даже на поезде есть система идентификации личности. Единственное объяснение — они поехали по мелким дорогам, — анализировал Итон.

— Итон прав. У нас есть время догнать их, — присоединился к разговору Стас.

Дмитрий так крепко сжал руки в кулаки, что на тыльной стороне его ладони жилы вздулись. Остатки разума подсказывали ему, что сейчас нельзя вести себя как попало. Он, вероятно, уже давно потерял спокойствие и не мог правильно организовать последующие действия.

— Стас, оставайся с Савелием. Итон, идешь со мной.

Стас знал о его намерениях. Нужно решить вопрос с Анной и Аленой, однако нельзя откладывать поиски Светланы. Именно поэтому им лучше всего разделиться на две группы. К тому же Итон спокойнее Стаса, а Дмитрий в такой час не хотел никого и ничего шумного слышать.

Когда они покинули маленький домик, к ним подошла первая женщина, показывающая дорогу. Она несколько раз открывала рот, чтобы что-то сказать, но в итоге промолчала. Стас посмотрел на нее, выписал денежный чек и передал его ей. Пусть они еще никого не нашли, эта дамочка им помогала, к тому же, видно, что условия у нее дома отвратительные.

Женщина почти не выходила за порог своей деревни, и кругозор ее оставался весьма узок.

— Это деньги? — поколебавшись, спросила она. Ясно же, что это простая бумажка. Для ее необразованного взгляда это выглядело так, словно он специально обманывал ее.

— Пойдете в банк и обменяете на деньги. На миллион.

Женщина чуть слюной не подавилась. Их семейные накопления в общей сложности составляли тысяч десяти. Миллион рублей для нее огромная сумма. Ей сложно было поверить, что такие деньжищи столь легко пришли к ней.

— Не хотите? — нахмурился Стас. Впервые в его искренности и доброте засомневались.

— Хочу! — женщина тут же приняла чек, бережно беря его в руки, волнуясь, что в банке его не примут, если он порвется.

Стас сел в машину и уехал по совершенно отличной от Дмитрия дороге — в следственный изолятор, решать вопрос с Анной и Аленой. Итон отправился организовывать транспорт и рабочую силу для поездки, а Дмитрий вернулся домой.

Когда машина подъехала к воротам дома, он не стал сразу же выходить из нее. Вместо этого он еще некоторое время сидел в авто, разглядывая, как горят лампы на вилле. До него доносился голос Марии — слабый, нежный, звонкий, невероятно мелодичный. Большой страх сетью нависал над ним, не давая свободно дышать. Боялся он своего незнания, невнимательности, ошибок. Переживал за то, что позволил Свете оказаться в такой тяжелой ситуации, позволил ей пораниться, позволил…

Он понятия не имел, как ему смотреть детям в глаза. Он полностью возложил на себя вину из-за пропажи Светы.

Гостиная на вилле была настолько большой, что, казалось, слова в ней отражались эхом. Шкодливая Мария забралась на стул, собираясь подняться на пианино. Неожиданно она задела ногой одну из клавиш, и послышался отчетливый звук.

— Маша, — нахмурившись, подошел к ней Паша. — Почему ты туда поднялась? Слишком опасно!

— Если сюда залезть, то можно увидеть, что происходит снаружи, — надув губы, Мария показала на окно. — Хочу знать, вернулся ли папа.

Павел напрягся: отец отправился искать маму, и ему неизвестно, как с этим обстоят дела. Нашел ли он ее? Мальчик переживал, что с мамой что-то стряслось.

— Эй, Паша, а это не папина машина? — воскликнула Мария.

Павел посмотрел туда, куда указывала ему сестра, и заметил машину, остановившуюся во дворе.

— Спускайся скорее, — поддержал он девочку.

— Почему? — несколько раз моргнула та.

— По кочану, если ты не спускаешься, потом упадешь, — сдавленным голосом пояснил Паша.

— Паша, ты чего так разволновался? — к ним подошла Виктория Александровна.

— Да ничего, боюсь, что Маша упадет. Раз ты пришла, то смотри за ней, — договорив, Павел вылетел за двери, делая широкие шаги своими короткими ножками. Подбежав к машине Дмитрия, он остановился у окна, первым делом спрашивая: — Нашел маму?

Воздух застыл. Атмосфера между ними накалялась все сильнее и сильнее.

— Я просто переживаю. Думал, что она с тобой вернется, если ты найдешь ее, — проявляя большую выдержку, сказал Паша, но он всего лишь ребенок. Тело его дрожало, а язык с трудом шевелился. — Что мне делать, если я скучаю по ней?

Дмитрий вышел из машины и крепко обнял сына.

— Прости, это я не уберег ее, — осипшим голосом произнес он, — я тоже скучаю по ней.