Я одержим тобой

Глава 166 Я ей в этом помогу

Но этого не может быть! Она же вылитая Светлана! Как он всего лишь за один день смог обо всем догадаться? Это просто невозможно! Анна не могла поверить, что Дмитрий так быстро узнал правду.

— Не впутывай меня в это, — усмехнулась она полным алой крови ртом.

Девушка была твердо уверенна, что Дима никоим образом не мог разгадать их хитрый замысел по меньшей мере с такой скоростью.

Дмитрий, не говоря ни слова, приближался к ней. Анна вздрагивала от каждого его шага: от его дьявольского вида кровь стыла в жилах. Она пыталась отодвинуться от него как можно дальше, но каждое движение приносило ей нестерпимую боль.

— Что ты хочешь? — задрожала Анна.

— Аня, скажи мне правду, где сейчас Светлана? Может быть, это спасет тебе жизнь, — он сел перед ней на колено и поправил прядь волос, которая падала ей на глаза.

Анна не хотела признавать, что Дмитрий уже обо всем знает, и найденная девушка — это самозванка. Но из его слов было понятно, что он был в этом уверен.

— Что в ней такого особенного? Почему ты так о ней беспокоишься? Неужели из-за того, что она мать твоих детей? Но ее теперь нет, я и сама могу родить тебе ребенка, да и та ненастоящая Светлана тоже справится, — с глазами, полными слез, промолвила девушка.

— Говори! Где она?! — еще суровее спросил Дмитрий, нахмурив брови.

Анна окинула его долгим взглядом и вдруг улыбнулась.

— Раз уж ты обо всем догадался, то и я не стану скрывать. На самом деле девушку, выдавшую себя за Светлану, зовут Алена, а настоящая уехала с Максимом, — ее улыбка становилась все более и более безумной, а лицо — злым, — я прекрасно понимаю, что живой ты меня не отпустишь, но если я умру, то ты никогда не найдешь ее. Ха — ха, я ничего не теряю…

Дмитрий схватил девушку за горло — ее дикий смех мгновенно превратился в мучительный хрип.

— Я слишком добр к тебе? — он посмотрел на нее холодным пронизывающим взглядом.

Анна испугалась. Ее хрупкая лебединая шея, оказавшись в его руках, могла переломиться в любой момент. Дмитрий обладал недюжинной силой. Итон рассказывал ей, что Дмитрий тренировался и был сильнее его. Но, унаследовав семейный бизнес, он закончил карьеру, а если бы продолжил заниматься, то смог бы многого достичь. Девушка отчетливо видела во взгляде Дмитрия жажду крови. Опираясь спиной на ледяную стену, ей было до смерти больно, холод пронизывал ее до костей.

Неужели он так сильно любит Светлану?

— Я скажу… — с трудом выдавила из себя Анна.

Дмитрий ослабил руку и отпустил ее. Лежа на земле, она кашляла кровью из-за пересохшего горла. Ее пальцы сжались в кулак.

— Пусть ты обо всем и догадался, но уже поздно. Мы спланировали все так, что, в тот момент, когда ты поймешь, что это ненастоящая Светлана, настоящей уже будет сделан укол, из-за которого она потеряет память, и Максим увезет ее из Белгорода. Сейчас то самое время, так что, боюсь, они уже уехали, — она подняла голову и посмотрела на Дмитрия сквозь волосы, падавшие ей на лицо. — Мы лишь хотели, чтобы она забыла всех: и тебя, и детей. Чтобы во всем мире знала только одного человека — Максим Суворов. Они уедут в тихое место, и будут жить душа в душу, как настоящие муж и жена. Кто знает, может быть, уже сейчас они занимаются любовью…

Не успела она договорить, как потеряла сознание от удара Дмитрия. У него глаза налились кровью: каждое ее слово действовало ему на нервы. Его руки были в крови, он не знал, как унять дрожь. Через пару минут он пришел в себя, встал и вышел из комнаты.

— Дмитрий Ильич, Итон в кабинете, — встретил его Аркадий.

— Никто не должен о ней узнать. «Позаботься» о ней. Без видимых ран, просто задуши, — с мрачным видом приказал Дмитрий.

— Принято, — Аркадий все понял и, беря пример с Итона, добавил, — Дмитрий Ильич, можете быть спокойны, я все сделаю по высшему разряду, не оставлю никаких следов.

Дмитрий кивнул и ушел.

В кабинете

Как бы Итон не пытался развеселить Пашу, у него ничего не получалось. Мальчик, стоя у стола, продолжал перебирать в своих маленьких ручках бело — сине — красный флажок. Тогда Итон сел на диван и решил загуглить, как сделать ребенка счастливым. Но все, что ему советовали, касалось лишь покупки игрушек, сладостей, похода в парк аттракционов и подобному. Но стоило только посмотреть на Пашу, который был гораздо взрослее обычного пятилетнего ребенка, как становилось очевидным, что эти советы не сработают.

— Малыш, не переживай, мы обязательно найдем твою маму.

Паша перестал играть с флажком, и слезы полились из его глаз, он больше не мог сдерживаться. Мама исчезла, и теперь ему страшно.

— Дима, — Итон встал с дивана и выдохнул, когда зашел Дмитрий, — этот ребенок слишком взрослый.

Он не знал, хорошо это или плохо.

Дмитрий взглянул на маленькую фигурку, стоящую за столом. Казалось, Паша знал, идет отец, и тихонько вытер слезы с глаз, а затем повернулся, притворившись, что все в порядке:

— Ты вернулся?

— Да, — ответил Дмитрий.

— Пошли людей проверить вокзалы, аэропорты, автобусные станции.

У него было время, пока они не покинули страну.

— Не переживай, я его не упущу. А что будешь делать с Анной? — Итон понял план Дмитрия и одобрительно кивнул.

— Она не хочет жить, и я ей в этом помогу, — невозмутимо, будто ее жизнь ничего не стоит, произнес Дмитрий.

— Ясно, — замерев от удивления, ответил Итон.

— Я попрошу Стаса связаться с тобой, — теперь время, когда и Стас, и Юрий были пристроены. Дмитрий помахал Паше,

— Нам пора идти.

Тот подошел и взял его за руку.

Глядя на исчезающие у выхода фигуры, Итон подошел к письменному столу и позвонил своим людям, чтобы те проверили все погранзоны.

— Можно мы не поедем домой прямо сейчас? — сев в машину, Паша сам застегнул ремень безопасности.

— Хорошо, — не задавая лишних вопросов, согласился Дмитрий.

Выехав из изолятора, они бесцельно катались по городу и, в конце концов, остановились у тихого леса. Дмитрий заглушил мотор.

— Думаю, мне нужно кое-что тебе объяснить, — колеблясь, сказал Павел.

— Что ты хочешь сказать? — повернув голову, спросил Дмитрий.

— Неважно, любишь ты маму или нет, нравишься ли мне, сейчас нам не стоит ссориться, вместе мы сможем найти ее. Поговорим об этом, когда она вернется домой, — Павел до сих пор не был уверен, любит ли папа маму, но не хотел с ним ругаться, потому что он мог помочь найти ее.

— Какой смышленый малый!

Павел опустил глаза, и его густые длинные ресницы затрепетали.

— Дядя Максим рассказывал мне, что мама рисковала жизнью, чтобы спасти нас с сестрой. Когда мы были у нее в животе, она попала в аварию. Она получила травму, и ей нужно было сделать операцию, без нее она бы осталась инвалидом. Но если бы она согласилась, то ей бы сделали обезболивающий укол, и мы с Машей не родились… — пытаясь сдержать слезы, он широко открыл глаза, — и тогда, чтобы спасти Машу и меня, она отказалась от этого укола. Не представляю, как ей было больно. Но говорят, что она много раз теряла сознание, и чуть не умерла… с самого рождения я был единственным «мужиком» в семье, я всегда любил ее и защищал, чтобы она больше никогда не испытала боли, — всхлипывал мальчик, — мне все равно, будет ли ее будущий мужчина, мне родным папой. Я приму его, если он будет любить маму, заботиться о ней и защищать ее. И даже стану называть его папой, — объяснил свое отношение к возможному выбору матери Паша.

Ему было неважно, какое решение примет Светлана, он всегда поймет ее и согласится. Но, если даже его собственный отец, Дмитрий, не будет делать все, что перечислил мальчик, то он его отвергнет. Мама должна встретить хорошего мужчину, который будет по-настоящему о ней заботиться.

Дмитрий уткнулся лбом в стекло дверцы. Тень дерева скрывала выражение его лица, оставляя лишь смутные очертания. Но если присмотреться, то было видно, как он дрожал всем телом. Он не мог найти слов, чтобы описать все то, что происходило внутри. Перенесенный шок, удар, эту невыразимую душевную боль…

— Поедем домой, — успокоившись, сказал он Паше и завел машину.

— Подожди, — Паша уставился на кровь на тыльной стороне его ладони, — ты поранился?

— Нет.

Это была не его кровь.

— Давай я вытру, — мальчик с облегчением вздохнул и достал из лежавшей перед ним пачки влажную салфетку.

Дмитрий протянул руку, Паша опустил голову, одной рукой он держал его ладонь, а другой — тщательно вытирал остатки крови. Он был очень рассудителен и не спросил, откуда она взялась. Дмитрий посмотрел на него: его маленькое личико уже не было детским. Он почувствовал, как сердце обливается кровью.