Цветок на скале

Глава 4

Карета качнулась сильнее и остановилась. Тай с силой потёрла лицо, возвращаясь в настоящее, и выскочила из кареты, не дожидаясь, пока ей опустят подножку. Подбежала к воротам, постучала и позвала Хельма. Он тут же завозился, открывая калитку. Ждал. Облегчение затопило сердце. Успела.

За ней во двор вошли несколько солдат и стали располагаться для дозора. Тай, всё ещё не говоря ни слова, прошла к дому. Кивнула Хельму, чтобы следовал за ней. Так они вошли в кухню, где ждали все взрослые обитатели дома. Девушка посмотрела в их сосредоточенные, замкнутые лица и ещё дальше отодвинула эмоции. Не время:

— Я заключила контракт с Лордом Наместником на месяц. Всё это время вас будут охранять. Девочек из дома не выпускать, в разговорах со стражами быть предельно осторожными. Вы знаете.

Они знали. За месяцы осады и несколько недель жизни в захваченном городе, каждый из них выработал линию поведения, что позволяла им слиться с горожанами. После захвата города, Тай, как прочие юные девицы, никогда не выходила из дома. Риск быть изнасилованной за ближайшим углом был велик. Девочек не выпускали не только по этой причине, а ещё и потому, что маленькая Эль могла что-то сболтнуть, а Эни при виде незнакомых мужчин охватывал такой ужас, что это сильно привлекало внимание.

Велла играла роль недалёкой и разбитной вдовы в услужении. Её возраст хоть в какой-то мере защищал её от поползновений мужчин, а умение расположить к себе собеседника позволяло знать все городские сплетни.

Хельм прикидывался старым пнём, немощным настолько, что ему трудно стоять на ногах. Близнецы, Тод и Рид, с блеском играли роль исполнительных, но туповатых слуг. Они прикидывались умственно отсталыми так достоверно, что даже маги, пришедшие в дом и столкнувшиеся с ними нос к носу, не догадались об обмане. Талантливые ребята. Это и позволило им дожить до Лиметты.

— После истечения срока контракта, или раньше, если здоровье не позволит мне завершить его в срок, нас выпустят из города, — продолжила Тай.

Вопрос вознаграждения не затрагивала. Это не имело значения. Она согласилась бы на любую сумму, а потому, вписала ту, что значилась в образце договора.

— Велла, собери мне немного вещей, скромных и без монограмм. Навещать вас не смогу, но буду писать.

Девушка подняла руку, когда увидела, что Велла залилась слезами и порывается что-то сказать и продолжила:

— У меня совсем нет времени, беги. Ещё пара минут и будем прощаться.

Тай быстро прошла вслед за Веллой в свою комнату. И пока та собирала для неё одежду, взяла из своей дорожной сумки несколько флаконов. Бережно завернула в ткань и положила в уже собранную к этому времени сумку. Противозачаточное зелье ей дала Гарда ещё дома, когда она собиралась броситься вдогонку за мачехой. Она ещё, помнится, смеялась, что его слишком много. Уезжала с отрядом воинов, чувствовала себя защищённой, уж от этого так точно. Гарда, помнится, промолчала тогда и только очень крепко обняла, будто не хотела отпускать.

Спустилась вниз, в кухню. Её ждали. Велла завыла, зажав рот рукой, чтобы не шуметь, обняла её другой рукой и замерла. Хельм ласково разомкнул её объятие и отвёл в сторону. Тод и Рид прощались с ней как воины: каждый обнял за предплечья и прикоснулся лбом к её лбу. Это был знак уважения и почёта. Так прощались, когда провожали в бой, вручали твою судьбу богам.

Хельм простился с ней также, а потом обхватил её голову руками и поцеловал в лоб. Лицо наставника было бесстрастно. Только страдальческая складка меж бровей кричала о том, что старый воин предпочёл бы несколько раз умереть сам, чем отпустить свою названную дочь туда, куда она шла. Он замер, но потом медленно, с усилием разомкнул руки. Знал, что такое долг, и его девочка знала. В её стойкости он не сомневался, в своей — да. Они доберутся до дома, а потом, когда все будут в безопасности, он попросит у богов свободы от боли и жизни. Пока же, есть только долг — без сомнений и страха за свою и соратника жизнь.

Пора. Дойдя до двери, Тай обернулась, приложила ладонь к сердцу и произнесла девиз своего дома:

— Не зная преград!

— Наследуем всё! — прозвучала в ответ вторая часть девиза, запрещённая и проклятая, но не забытая её народом.

В замке её сразу же провели в роскошно убранную спальню и сдали на руки служанкам. Тай взглянула на часы и успокоилась: в положенное время уложилась. Обратила внимание на девушек, что довольно бесцеремонно пытались её раздеть и подтолкнуть к открытой двери, где, вероятно, находилась ванна.

— Оставьте меня. Я не нуждаюсь в помощи.

— Но, госпожа, у нас приказ подготовить вас… — начала тараторить самая бойкая.

— Вон.

Сказано было негромко, но девушки, поклонившись, спешно вымелись за дверь. Подобный тон осваивает каждая дочь владетельного лорда годам к восьми. Этот тон узнаёт и опасается любой слуга.

Отлично. У неё есть тишина и время. Тай быстро разложила вещи. Достала флакон с зельем и выпила больше положенной дозы. Контракт обязывал её позаботиться об отсутствии потомства от предстоящей связи. Это полностью совпадало с её желанием. Выродки не должны размножаться. И, уж точно, не с её помощью!

Потом, лежа в горячей и ароматной ванне она, наконец, стала немного расслабляться. Вода уносила усталость и напряжение мышц, мысли потекли неспешно.

Боялась ли она боли? Однозначно, нет. Она видела мужчин обнаженными и даже возбуждёнными. Проводя так много времени рядом с ними, было бы странно не увидеть, хотя бы мельком. Первой брачной ночи не страшилась никогда.

Слыша шепотки фрейлин мачехи, когда те делились трагическими подробностями брачной ночи своих тётушек или старших сестер, только улыбалась тайком. Что могли эти барышни знать о боли?

Боль — это когда несколько часов кряду стоишь недвижимо, вытянув руки, а наставник бьёт тебя по этим рукам палкой потому, что ты стоишь или дышишь как-то неправильно. Или когда Малыш Фред упадет на тебя в полной амуниции.

Боялась ли она того, что взбесившаяся магия Черного Палача выжжет или порвет её магические каналы? Не особо. Не просто так она держала щиты всегда, даже во сне. Ей было что прятать.

Невеста с большим резервом — настоящее сокровище. Она может родить наследника с очень высоким магическим потенциалом и при этом выжить. За таких дев сражаются, торгуются, интригуют. Их получают самые сильные и жестокие. Желание девушки или её семьи никого особо не волнует. Право сильного.

Потому первое, что отец и Хельм вбивали в неё — это умение держать непроницаемые щиты в любом состоянии. Наставник всегда был рядом, охранял, прикрывал ауру. А с трёх её лет, если щит ослабевал хоть на мгновение, бил розгой. Она была мала, но помнит, как ненавидела их обоих.

К пяти годам её щиты были непроницаемы и недвижимы всегда.

Сестер тоже обучали, но не такими методами. А до тех пор, пока щиты не встанут, они носили скрывающие ауру амулеты. С неё же спрос был иной, всегда и во всём.

Считала ли она подобное "обучение" жестокостью? Отнюдь. Была благодарна. И отец, и наставники, каждый на своем месте, сделали всё, чтобы она стала сильной и готовой нести положенное ей бремя.

Мысли текли дальше. Роль любовницы Чёрного Палача, пусть и временной, не согласуется с честью и её принципами. Зато их выпустят из города и будет реальный шанс добраться домой. Это стоит любых унижений, потери девственности и, вероятно, брачных перспектив для неё. Пусть.

Что её реально волновало, это то, сможет ли она прикидываться слабой, запуганной девой постоянно. Ведь присущие ей реакции, поведение, были иными. Командующий совсем не глуп, судя по тому, с какой скоростью он подавлял мятеж в провинциях. И главное: как скрыть свою ненависть и сделать поведение максимально достоверным?

Тай положила голову на бортик ванны и представила себе юную деву, уроженку Нижнего Севера, пережившую осаду и вынужденную торговать собой в угоду семье. Ощутила её чувства, представляла её реакции. Не торопилась, смаковала и запоминала. Погружалась в её жизнь и личность как в сон. Примерила на себя ментальную маску и оставила, надеясь, что не случится ничего, что пошатнёт самоконтроль, разобьёт эту наскоро скроенную личину и выдаст её собственный бешеный, неуёмный нрав.

Вышла из ванны, быстро натянула длинную рубашку, привезённую из дома, и пошла к камину, чтобы высушить волосы. Магией в этом замке решила не пользоваться вообще. Любое магическое действие имеет почерк хозяина. Не нужно, чтобы у кого-то был шанс запомнить "вкус" её магии и опознать в дальнейшем. Постыдный контракт она не собиралась обнародовать никогда. Соваться на земли южан тоже.

Сейчас, когда оставалось лишь ждать, паника стала накатывать волнами.

— Никогда не умела ждать или зависеть от чьих-то милостей! — думала Тай с кривой ухмылкой. — Можно согласиться принести себя в жертву, даже желать этого, но ожидание подтачивает любые порывы. Быстрее бы что-то произошло, чтобы выпасть из этого состояния безвременья. Быстрее!

Словно в ответ на её беззвучный вопль, дверь в смежную комнату стала открываться. Мысли заскакали резвыми зайцами. Значит, они занимают супружеские спальни. Вспомнилось, что о частоте посещений в контракте не было сказано ничего. Если её поселили так близко, значит ли это, что навещать её Палач будет каждый вечер? И что предпринять, чтобы избежать этого?