Гражданство магической реальности

Глава 10

Сказать, что её слова меня заинтриговали, значит серьезно поскромничать. Но я держал марку, благо имидж Имярека обязывал. А Леоника тем временем вытащила руку из кармана. Сжатую в кулак.

Её пальцы обхватывали нечто однозначно волшебное. Это неповторимое ощущение магии как ознобом окатило меня, заставляя отпрянуть на половину шага. Удивительно, я ожидал, что наоборот — сделаю движение навстречу чуду, а подсознание решило за меня.

Мгновение и на ладони у Леоники появился… болт. Я не сумел определить металла, из которого он сделан, хотя поначалу ошибочно счел его латунным. А еще он был четким. Избыточно четким, в сравнении со всем остальным. Как будто неведомая сила отобрала у всего окружающего по паре процентов четкости с контрастностью и передала их всю этому крепежному изделию длиной около шести сантиметров.

— Первое испытание ты прошел, — Леоника чуть расслабилась после того как вытащила болт из кармана. Ощущение испытываемого ею колоссального внутреннего напряжения, не доходящего лишь самую малость до судорожности, слегка отступило. — Протокол безопасности не дает показывать его посторонним, не обладающим даром магии. У тебя опыт никакой, но это к лучшему. Если пройдешь второе испытание, вряд ли кто-то решит, что это ты. Попробуй взять его в руку.

Пока девушка оставалась загадочной, осторожность старательно делала вид, будто не со мною. Но на словосочетание “протокол безопасности” даже она среагировала однозначно.

— Зачем мне брать его в руку?

Стоило немалых трудов добиться того, чтобы голос оставался спокойным. Теперь я прекрасно понимал Горлума и его тягу к кольцу всевластья. Этот предмет манил и одно его присутствие рядом сказывалось на четкости мышления. Она тоже перераспределялась — причем явно не в мою пользу.

— Я не могу оставить его себе, — нехотя призналась Леоника. — Тот, от кого я его получила, рассказал только основы. Протокол безопасности вынуждает текущего владельца оберегать артефакт от взглядов посторонних, не обладающих способностями к магии. Передать можно лишь тому, кто сумеет его взять самостоятельно. Пожалуйста, попробуй!..

Искушение уже уложило осторожность на обе лопатки. Все-таки все женщины хоть немного, но ведьмы. Умеют уговорить так, что потом сам жалеешь, но уже поздно.

Кто, будучи в своем уме, отдаст такое чудо?

Я протянул руку, накрыл ладонью болт, сжал пальцы и с нарастающей обидой понял, что моя рука проходит сквозь него! Причиной подобного конфуза была отнюдь не призрачность артефакта — тот продолжал ощущаться самым настоящим предметом на много метров вокруг. Нет, это моим пальцам катастрофически не хватило бытийности. Словно это я оказался призраком, позабывшим о своем потустороннем существовании.

— Попробуй еще раз, — попросила Леоника, опасливо поглядывая в окно, не стремится ли кто зайти в дом. — У тебя есть время до тех пор, пока протокол безопасности не заставит меня спрятать артефакт в карман. Не уверена, что смогу показать его тебе повторно.

Ко второй попытке я подошел более ответственно. Кончики пальцев даже ощутили что-то вроде прикосновения, но это же чувство и нарушило концентрацию. Что-то очень похожее я уже чувствовал в спальне Медеи. Передо мною лежал несомненный источник магии — а я никак не мог взять его в руки.

Третий раз волшебный!..

Вновь повторилось ощущение прикосновения к чуду. Восторженное и теперь уже несколько болезненное, поскольку от меня требовалось ни в коем случае не впадать в экстатические состояния, а поддерживать сосредоточенность.

Я приготовился сжать пальцы чуть сильнее, но в этот момент предательски хлопнула дверь двумя этажами выше. Рука Леоники дернулась и волшебный болт, вновь пройдя сквозь мою руку, моментально очутился в кармане плаща. — Протокол безопасности, — извиняющимся тоном прошептала девушка. — Я так надеялась, что смогу передать артефакт тебе. Где же мне теперь найти еще одного одаренного? У меня есть время до восхода солнца…

Она была готова расплакаться, да и я от досады чувствовал себя отвратительно. Вот что стоило соседу пойти выгуливать собаку хотя бы на пять минут позже?

— Рассказывай все в подробностях, может получится помочь.

Я придвинулся к девушке и полуобнял её, осторожно прижимая к себе. Обида не стихала. Моя прелесть… Они украли её…

Спустился вниз лифт с соседом, еще раз хлопнула дверь — теперь уже внизу. Ох уж этот параноидальный протокол безопасности, неведомое, но очень сильное заклинание, действие которого я ощущал так же четко, как телекинез, спровоцированный Росомахой.

Сокрытие артефакта казалось абсолютно своевременным и уместным действием. Безоговорочно правильным, хотя какая-то часть сознания протестовала, продолжая сожалеть об упущенной возможности.

— Мне его отдал на хранение… ты его не знаешь. И незачем знать, так тебе же безопаснее. Он говорил, что такие вещи следует хранить в самых неочевидных руках, чтобы никому не пришла в голову мысль искать их среди только начинающих осваивать магию. Он проверил меня, но сказал, что я… не подхожу. Если артефакт останется у меня больше чем на двое суток, я могу сгореть от внутреннего огня. Самовоспламенение с первыми лучами солнца. Он не просто рассказал, что среди моих предков был кто-то, чья природа конфликтует с природой артефакта, но и доказал это, весьма убедительными методами. А затем отдал артефакт мне, потому что никто из понимающих природу магии достаточно глубоко, не подумает на меня. Это нонсенс, принципиальная несовместимость. Шесть поколений разбавили мою кровь и дали фору, которая вот-вот истечет. Он хотел забрать его обратно. До наступления срока. Говорил, что наградит меня и возвысит. Обещал найти учителя, который не станет вымогать ману в обмен на знания.

В этом месте я напрягся. Идея самовоспламенения с первыми лучами солнца напоминала о вампирах, в которых очень не хотелось верить. А упоминание об учителях, вымогающих ману свидетельствовало о том, что таких, к сожалению, подавляющее большинство.

— Почему он не забрал… обратно?

Даже говорить о волшебном болте получалось с трудом. Голос норовил сорваться на жалостливые просящие интонации, я с трудом удерживал его в рамках приличий. Но дрожь убрать все равно не сумел.

— Он собирался, мы даже встретились в его квартире. Шутили, выпили немного шампанского…

Рассказ давался Леонике не легче чем мне. Когда болт вернулся к ней в карман, вместе с ним вернулось и гипертрофированное напряжение. Странное такое чувство, когда полуобнимаешь живую теплую девушку, а ощущение, будто это гранитную статую разогрели до тридцати шести и шести по Цельсию, а теперь и вовсе к вибростенду подсоединили для имитации нервной дрожи.

— Он так радовался, глядя на меня, смеялся… А потом… просто исчез. Я зашла в ванную комнату на минуту, может на две. Даже дверь не закрывала. А он просто пропал. Я моргнула и всё. В квартире никого. В его квартире! Ни одной его фотографии, личной вещи, даже посуда грязная только та, из которой ела я. Там, где он работал — должность занимает другой человек. Аккаунт в сети исчез, переписка пропала даже с моего смартфона. Я удерживаю в памяти его образ и его слова — но это лишь благодаря тому, что не расстаюсь с артефактом, который меньше чем через половину суток прикончит меня. Что делать, Имярек?

Как назло, в голову ничего не лезло. Там все еще болтался рефрен о волшебной вещице, которую не удалось получить. Потому я промолчал. Наверное, Леонике и не требовался мой ответ. Тут был нужен сильный практик, способный забрать у неё болт — тогда как мне даже не получалось как следует к нему прикоснуться.

— Медея! Я должна поехать к ней! У неё может получится!

Реплика Леоники вызвала приступ паники. Я смотрел в озаренное надеждой лицо и ощущал, как удаляется от меня последний шанс заполучить болт. Болт! Волшебный и могучий артефакт!

За мгновение до того, как она дернулась вперед, бежать к Медее, я придержал девушку за талию и сделал то, что впоследствии казалось самым очевидным, хотя за мгновение до этого совсем не помещалось в голове, даже самым краешком.

Я засунул руку в карман её плаща.

Видимо, неведомый протокол безопасности, счел это действие допустимым, ведь я до этого видел болт своими глазами и даже сумел прикоснуться к нему.

На долю секунды Леоника испугалась, но тут я сумел дотронуться кончиком указательного пальца до болта. Протокол безопасности, чем бы он ни был, мне не помешал. А это давало шанс как минимум на одну дополнительную попытку.

Моя же собеседница затаила дыхание и вроде бы даже закрыла глаза. А я тем временем наткнулся на её телефон. Двойственность прикосновения к нему, на контрасте с болтом, отозвалась мгновенным приступом мигрени.

— Лишнее… вынь, — сквозь сжатые зубы попросил я, не вынимая руки. Второго проникновения в карман протокол безопасности, скорее всего, не допустит. Это означало, что попытка у меня только одна.

А в глазах тем временем реальность чуть подернулась дымкой. Состояние напоминало предобморочное, как несколько лет назад, когда меня угораздило схлопотать полноценный солнечный удар на пляже.

К счастью для меня, Леоника сообразила в чем проблема и вытащила телефон. А еще придвинулась ко мне так, чтобы мне стало легче шарить по карману. Я словно полуобнимал девушку за талию, жалея о том, что пальцы не в состоянии удлиниться на десяток-другой сантиметров.

Болт, как нарочно, провалился на самое дно кармана. Я несколько раз задевал его, но само тактильное ощущение отвлекало от необходимости сжать пальцы. Каждое прикосновение словно било током, порождая волну магического ощущения: вдохновляющего за волной. Но схватить артефакт не удавалось.

— Если бы не отчаянная экстремальность ситуации, — заметила Леоника минуте на второй моих безуспешных попыток, — я бы даже сочла это эротичным. У меня аккурат под этим местом одна из эрогенных зон.

— Просто помоги мне, самую малость, — с трудом выдохнул я, понимая насколько нелепо все выглядит со стороны. — Поддерни полу плаща, чтобы она легла на подоконник…

Сосед с собакой подозрительно быстро завершил прогулку. Совсем некстати, крайне несвоевременно и неуместно. Но мысль о нем промелькнула и исчезла, поскольку страх провала вызвал прилив адреналина и, может еще что-то ухитрился изменить. Потому что сразу как хлопнула входная дверь внизу, я как-то исхитрился и подцепил головку болта двумя пальцами.

Наверное, по ощущениям, это было похоже на то, как маленькие дети сталкиваются с наличием электрического тока в розетке. Мое тело судорожно дернулось, локоть задел оконное стекло, а туловище изогнулось так, что спихнуло Леонику с подоконника. Впрочем, я и сам отлетел к лестничному пролету, едва не скатившись на пол-этажа спиной вперед.

Будет скандал, чувствуя боль в затылке, подумал я. На звук разбитого стекла сосед точно примчится, вместе с собакой. Хорошо еще, что вроде ничего себе не сломал, только шишку набил.

Следующая мысль была менее эгоистичной. Я наконец вспомнил о Леонике, которая отлетела в сторону другого пролета и ударилась о лестничную площадку как минимум коленками.

— Ты в порядке? — сдавленно прохрипел я, поворачиваясь на бок, нывший лишь самую малость слабее чем затылок.

Сознание поначалу списало странности восприятия на удар головой, но уже секундой позже я увидел, что стекло даже не треснуло, а значит разлетающиеся осколки мне лишь померещились.

Но версия с глюком никак не объясняла того, отчего на лестничной площадке между этажами я был один. Леоника, которая по моим прикидкам уже должна была начать ругаться, пропала — в точности как тот неведомый практик, передавший девушке артефактный болт.

В этих исчезновениях проглядывала какая-то очень тревожная закономерность, по чистой случайности не задевшая меня, как не продемонстрировавшего должного уровня владения магией.

Кое-как поднявшись на колени, я проверил сохранность собственного телефона. Защитный чехол и пребывание в нагрудном кармане, спасло технику от трещин и утраты работоспособности.

Голова еще кружилась, лестница словно окуталась каким-то неясным муаром, напоминавшем о несостоявшемся чуде. Вытащить из кармана волшебный болт мне так и не удалось.

Попробуем найти в случившемся хоть что-то позитивное, подумал я, продолжая тревожиться за Леонику, хотя информация о её телефонном номере и даже факте недавнего звонка успела исчезнуть из памяти смартфона. Я хотя бы помню о том, что она пыталась мне передать.

Вот тут бы мне и сообразить, насколько противоестественно такое воспоминание, но этажом выше начали открывать дверь, провожая гостей. Ушибленное и не успевшее прийти в норму тело дернулось само. Только усилием воли мне удалось не допустить падения телефона на пол. Отчасти помогло еще то, что, будучи амбидекстром, я почти что одинаково владею обеими руками.

А затем я шумно выдохнул и мысленно обматерил сработавший протокол безопасности, сжимая в кулаке волшебный болт, выдернутый из щели под батареей центрального отопления.