Гражданство магической реальности

Глава 64

Бабушка появилась в квартире вовремя, но вместе с тем все равно неожиданно. Я отчего-то ждал традиционного звонка в дверь, начисто позабыв про бунтарскую натуру Алладо и ее склонность идти против установленных порядков, издеваясь над местными социальными ритуалами.

Алиса в это время увлеченно медитировала и бубнила под нос мантры, мне уже сорок минут никак не удавалось сконцентрировать ману в ладони, как это делала когда-то Росомаха.

Вроде бы что-то начинало получаться, но затем ломалось, и рука получала подобие удара током, только изнутри. К тому моменту как пришла Алладо, такое повторилось уже дважды — и это весьма меня расстраивало.

Потому, когда в туалете шумно спустили воду и оттуда как ни в чем ни бывало вышла бабуля в футболке с покемонами и декоративных ушках, реакция ограничилась ассоциацией с текстом Стругацких.

Там Кристобалю Хозевичу тоже ничего не стоило просочиться пару лье по канализации. Да и вообще, Алладо чем-то внутренне напоминала этого персонажа “Понедельника”, только я не сразу об этом догадался.

Вместо того, чтобы поздороваться, бабушка включила свет в ванной и, судя по звуку включенной воды, молча отправилась мыть руки.

Мы с Алисой молча переглянулись. В каких-то вопросах, похоже, нам уже не требовалось лишних слов чтобы друг друга понимать.

— Пойду сделаю чаю, — вздохнула нежить, вставая с пола, где параллельно с мантрами пробовала скачанные из интернета асаны. — Вроде бы бабушка любит чай.

Я мысленно поблагодарил Алладо за то, что дала нам время хоть как-то подготовиться к её приходу. Логика и самоконтроль сэкономят нам время. И нервы. Потому как удержаться от сарказма кое-кто из моих родственников, если я начну тупить — явно не сумеет.

Из-за того, что защищать свою психику меня так никто и не научил, бабушка прочитает о моем согласии сыграть роль приманки и без каких-то диалогов. А раз так, что зададимся вопросом — что мы можем друг другу сказать такого полезного?

У нашей с Алисой пары все без изменений. Хвастаться своими мелкими успехами — слишком инфантильно. Это детишки, только научившись ходить и разговаривать, то и дело подбегают к родителям с возгласами типа “Вот, я сделал!”

Программы обучения? Тут да, нам не помешала бы небольшая пояснительная беседа. А то получим какой-нибудь клубок с узелковым письмом — и догадывайся потом, как им пользоваться. Мы же совсем еще неопытные. Нам бы до года с момента инициации дожить…

Вот и получается, что основная задача — молчать в тряпочку и понимающе кивать, когда Алладо будет заниматься нашим образованием. Ну и задавать дурацкие вопросы, без которых ей будет слишком скучно кэпствовать перед внуком и его подопечной. Но в меру задавать, потому как после них и впрямь чувствуешь себя тупее тупицы.

Открытие двери в ванную совпало с щелчком закипевшего чайника. Поскольку, в совпадения, связанные со своим семейством, я уже не верил, имел место точный расчет времени.

— Зеленый с жасмином, — распорядилась бабушка, проходя в большую комнату. Я полагал, что она займет большое уютное кресло в углу, но ей больше приглянулся музыкальный синтезатор.

Как отреагировала Алиса на полноценную токкату и фугу ре минор Баха в бабушкином исполнении — не смею и предположить. Я был впечатлен и стоял с открытым ртом там, где меня застали первые такты. То есть, почти у самой двери.

— Не орган, но одобряю, — со вздохом констатировала Алладо, доиграв до конца. — Приятное изобретение. Одно из немногих, которые сделаны не зря. Хотя акустика тут дерьмовая, даже не соборная.

Алиса где-то раскопала на кухне поднос и теперь принесла на нем чайник с двумя фарфоровыми чашками. Я уж было нахмурился оттого, что нежить решила поиграть в служанку, но потом сообразил, что три чашки на этот поднос если и поместятся, то без чайника. А поскольку другого на кухне нет, нежити пришлось как-то выкручиваться.

С этикетом разберемся тоже, но чуть позже. После того как пройдет этот дурацкий кризис с нападениями, засадами и тому подобной мутью. Кроме того, я и сам в этом вопросе невежественен, так что учиться придется вместе.

Правда, мне снова будет сложнее, так как у категории Эн принципиальные ограничения прописаны в самой природе гражданского контракта.

И мы сели пить чай. Алиса подошла со своей чашкой чуть позже, устроившись на самом углу дивана.

— За прошедшие сутки у нас небольшое изменение в политическом ландшафте, — сообщила Алладо после продолжительного молчания.

Мне показалось, она осталась довольна тем, что мы не наседали на нее с расспросами и не говорили детских глупостей.

— Две партии, из числа консервативных, перешли из подчеркнуто нейтрального положения к прощупыванию возможностей вступить с нами в союз.

Поскольку мы с Алисой во внутренней политике диаспор не разбирались, нам оставалось изобразить вежливую улыбку.

— Этот маневр сокращает пространство вариантов, — пояснила бабушка, замечая нашу реакцию. — Появляется шанс вычислить недоброжелателей быстрее, нежели планировалось в основной сценарно-тактической ветви плана.

“Не тяни с выходом и провоцированием”, отчетливо читалось между строк. Я посмотрел в сторону Алладо, на секунду мы встретились взглядами. Завтра…

Не слишком удобно быть прозрачным для проницательных родственников, но какую-то пользу я могу с этого найти?

— Теперь основная причина моего визита…

Чашка с чаем вернулась на поднос, из небольшой тканной сумочки в хипповско-молодежном стиле, с разноцветной бахромой и вышитым пацификом, на свет появилась флешка.

Настолько повседневная и обычная, что я даже удивленно моргнул. Сомневаюсь, что бабушка не воспользовалась бы возможностью и не предпочла бы какой-то особый дизайн. Значит, дело в чем-то еще.

— Врубай компьютер, у этих файлов серьезная защита. Флешку после копирования, заберу с собой, так что работать с данными получится только отсюда.

Честно говоря, формат образовательных материалов меня немного удивил. Я ожидал получить либо что-то бумажное, либо вовсе магическое — а ля хрустальный шар.

Но на флешке оказалось два десятка текстовых файлов, суммарным объемом не более полусотни килобайт. Когда пришло время их копировать на рабочий стол, Алладо бесцеремонно отпихнула меня в сторону и приступила к беспорядочному на вид нажатию кнопок.

Никаких дополнительных интерфейсов, консолей, полей для ввода паролей — простое окно проводника и увлеченно перебирающий пальцами по клавиатуре подросток.

На второй или третьей минуте этого шоу я начал подозревать, что исполнение Баха было не случайной прихотью бабушки, а чем-то вроде основательной разминки пальцев перед всеми этими манипуляциями.

Ближе к пятой минуте до слишком привыкшего считать себя знатоком в области вычислительной техники Имярека дошло, что у компьютеров имеются обширные недокументированные эзотерические возможности.

Да, я торможу. Но некоторые знания, полученные в институте, действительно глубоко въелись и породили приличных размеров слепое пятно. А надо было куда свободнее мыслить! Хакеры не на пустом месте возникают.

Тут не только человеческий фактор и всевозможные “закладки” на аппаратном уровне — тут, похоже, еще и ограничения для непосвященных. В институте меня такому, разумеется, никто не учил. Еще один сокрушительный удар по иллюзии высшего образования.

Этак еще несколько месяцев в таком темпе — и я стану разделять скептицизм своих родителей. Если вообще не сдохну от такой плотности жизненно важных событий и резких перемен.

Сейчас, если попробовать мыслить отстраненно, у меня уже что-то типа второго дыхания открылось. Ману снова вижу… а что дальше будет. Чем запомнится послезавтрашний день, если завтра играть в приманку?

К концу шестой минуты Алладо завершила работу. Файлы благополучно исчезли с флешки, а на рабочем столе появилось два ярлыка в виде белых трехмерных букв русского языка.

— Тот, который с буквой И — твои учебники-полуфабрикаты, — бабушка отвлеклась от клавиатуры и вернулась к своему чаю. Только сейчас я заметил, что тот продолжает, в нарушение известных мне законов физики, исходить паром и, похоже, ничуть не остыл за то время, пока мы сидели возле компьютера. — С буквой А, инструкция по прокачке нежити. Не полная, но что успела раздобыть к сегодняшнему дню. Может, через год-полтора обновим данные. Но, надеюсь, к тому моменту ты и сам во всем разберешься.

Не оставляя времени на какие-то вопросы и уточнения Алладо вскочила на ноги и деловито направилась в сторону туалета. Мне лишь оставалось вздохнуть в надежде, что инструкции по пользованию обучающими материалами получу как всегда во сне.

У выхода из комнаты стремительный вихрь бабушки-тинейджерки резко остановился.

— На всякий случай, — в меня кинулись початой упаковкой жевательной резинки. Каким-то чудом, скорее всего, благодаря отцовским тренировкам, я поймал брошенный предмет незадолго до того, как тот столкнулся бы с моим носом.

— Это боевые заклинания на случай непредвиденного столкновения. Не самые сильные, с учетом твоей воли и энергозапаса. Экономь и не потеряй! Если не используешь до истечения срока годности — просто выкини в любую мусорку. Оно экологически нейтрально и не грозит глобальным потеплением.

После недокументированных возможностей компьютера форм-фактор оружия уже не удивлял. Наличие упаковки жевательной резинки в кармане вряд ли удивит полицию. Да и другие непосвященные тоже не будут разбегаться во все стороны, если я достану такое “оружие” в людном месте.

— У неё есть свой стиль, — констатировала Алиса, когда стало понятно, что бабушка удалилась прочь по своим делам. — И Бах… это было мощно. Профессионально и внушительно. Тоже так хочу. И жалко, что не догадалась записать на видео. Хотя интуиция мне подсказывает, что она не любит, когда на нее наводят объектив без специального разрешения.

— Потом научишься, успеешь.

Я попытался убрать заклинания в карман, но нежить последнюю реплику гостьи тоже не упустила из виду.

— Покажи заклинания, интересно же.

— Ты пока даже простую магию не видишь, надо больше тренироваться. А тут даже я с трудом отличу эти подушечки от тех, что из магазина.

Вынимать то, что Алладо назвала боевым заклинанием, из обертки — не хотелось. При взгляде же через надорванный край можно было с трудом различить тонкие муаровые вязи, чем-то напоминающие микросхемы.

Если бабуля не свихнулась между делом, ночью придется осваивать применение этого оружия. Радует, что теперь я не безоружен и когда все пойдет не по плану, смогу удивить своего противника. Срок хранения, кстати, отстоял от настоящего момента на семнадцать лет с лишним. Столь же иронично, сколь и неправдоподобно.

Поглазев, судя по всему безуспешно, на упаковку, Алиса утратила интерес к боевым заклинаниям. Зато бабушкина игра на синтезаторе её заинтересовала всерьез.

— Черт! Как она это сделала? — услышал я возмущенный вопль девушки за спиной через четверть часа — На моем пятиоктавнике не хватает технических возможностей, чтобы сыграть Баха так, как это делают твои потусторонние родственники!

Я тем временем изучал материалы, оставленные на компьютере. Когда-то, еще в прошлом веке, космический симулятор с открытым миром, торговлей, боями ужали в пару десятков килобайт — и получили шедевр.

Вряд ли обучающие техники создавались методами процедурной генерации, но просмотр трехмерной графики из бабушкиных файлов, с неплохой детализацией, без какого-либо подтормаживания загружал процессор и оперативную память на какие-то килобайты.

И ведь с самого начала было известно, что это какая-то магия, но все равно хотелось раскрыть фокус и получить его рациональное обоснование. Должно быть, Алладо изрядно повеселилась, устанавливая свой софт и параллельно подглядывая как я впадаю в когнитивный диссонанс.

— Для бабушки инструмент, это только условность, — бросил я в сторону Алисы и вдруг сам прислушался к собственным словам.

А ведь действительно, коренная самелианка не вникала в настройки синтезатора. Она просто встала за него и начала играть. Не исключено, что будь музыкальный инструмент неисправен или шнур от него уходил бы к неработающей розетке, от этого ничего не поменялось бы.

Не синтезатор исполнял Баха — его играла сама Алладо, своей волей.

Если я или Алиса, в ближайшем будущем должны были научиться подчинять воле собственное тело, формируя его по своим потребностям, обучая его спать по полтора часа в сутки и так далее, то бабушка похоже считало своим телом все, что находилось от нее на расстоянии вытянутой руки. Ангел, одно слово.

Впрочем, если менять тела как люди меняют одежду, разница между телом и его непосредственным окружением, должно быть, не столь существенна.

Я вздохнул из чувства глубокой зависти. До бабушкиных умений мне не один век работать. И еще не факт, что это в принципе возможно — проклятая неопределенность перворожденного.

У файла, который я сейчас смотрел, на этот счет имелась в стартовом разделе достаточно подробная статья. После прочтения мне захотелось уединиться в туалете и побиться головой об стенку с розовым кафелем.

У начинающих практиков, не являющихся перворожденными, имелись методики определения сильных и слабых сторон. Благодаря им, после получения гражданства можно было составить оптимальную программу развития и не тратить нервы на малоэффективные техники.

В нашей приграничной зоне, допускались только самые примитивные техники такого рода, текст упоминал о том, что в Метрополии таким старьем уже давно не пользовались, предпочитая то, что имело повышенную точность и реагировало на большее количество переменных факторов.

Короче говоря, работало это не универсально, однако заметно выручало при выборе своего жизненного пути.

Еще легче было династиям из нескольких поколений практиков — им с самого рождения обеспечивали развитие самых сильных родовых черт. Аристократы в этом на порядки мощнее остальных, но и у остальных династий есть чем похвастаться.

А вот в случае с перворожденными — капитальный облом. Методики определения сильных сторон приходится искать в индивидуальном порядке. Методом проб и ошибок. Из-за этого я обречен быть как ёжик в тумане.

Риск до конца жизни тупить, пытаясь изучать направления, к которым у меня ни малейших способностей, останется со мною до самой смерти. И внуков моих еще пугать будет — потому как сначала надо материалы для статистики собрать. А на ком их собирать как не на мне и остальных неудачниках?

По этой причине ценность принесенных Алладо образовательных программ была крайне сомнительной.

В основном, как удалось понять, изучая содержание и алфавитный указатель, самелиане собрали и попытались как-то проанализировать те проблемы, с которыми они сталкивались при заселении в тела местного мироздания.

Разработчики программ исходили из тезиса, что следы самых капитальных неудач и неудобств будут, вероятнее всего, сказываться и на перворожденных.

В одном месте, явно рукой бабули, было начертано размашистым почерком слово “Фигня”. Ниже шло какое-то замечание, с отсылкой на труды незнакомого исследователя, дескать сложности наоборот, активируют процессы адаптации в направлении наибольшего сопротивления.

Чем-то это напоминает ответ блондинки на вопрос, какова вероятность встречи динозавра на улице. Гадание на подброшенной монетке, право слово. Никто ничего не знает, а проверять все будут на моей шкурке. И что самое печальное, оно абсолютно безальтернативно!