Гражданство магической реальности

Глава 34

Мироздание — это не просто какая-то обособленная от остальных вселенная. Это принцип, идея.

Алладо сравнила мироздание с особой формой огня, который будучи раз проявлен, стремится уцелеть любой ценой. Самелия как небольшое, но довольно развитое мироздание оказалась уничтожена в горниле большой войны, продолжающейся тысячелетиями и охватывающей тысячи вселенных. Но беженцам удалось сохранить небольшие фрагменты исходного творения — и надежду на возрождение. Увы, их собственных сил никак не хватало на то, чтобы попробовать сотворить свой мир заново.

Разбросанные по десяткам разрозненных вселенных они стали заложниками политических игр тех сторон, которые еще не считались проигравшими. Самелианам требовались новые силы и многочисленные союзники, которые не попросили бы взамен слишком многого. В бескорыстность беженцы из уничтоженного мироздания не верили.

Их план был в чем-то наивен и сложен. Он граничил с представлением о чуде как продукте исчезающе малой вероятности. Самелиане вознамерились вырастить союзников из собственных детей. Да, перебравшись в иные миры, адаптировавшись к принципам функционирования чуждых печатей. беженцы теряли солидную часть своих врожденных возможностей. А дети, появившиеся на свет по законам других вселенных, уже не могли считаться самелианами — хоть и были плотью от их плоти.

Так получилось, что первым ребенком, сумевшим пробиться через ограничения и обрести гражданские права — стал я.

Прототип. Образец. Символ.

В этом месте мне очень хотелось нецензурно выругаться, потому что более дурацкого шаблона нежели оказаться избранным с большой буквы — я не знал. И теперь уже вряд ли узнаю, потому как некоторые вещи, будучи примененные непосредственно к тебе, кажутся еще более дурацкими.

Алладо вскользь упомянула про план, рассчитанный на две с лишним тысячи лет.

Когда поинтересовался, сколько поколений пройдет к тому моменту и доживу ли до финала я сам, бабушка флегматично перечислила около полусотни причин, которые скорее всего не дадут этому случиться.

Самая серьезная — мой статус. Первый в поколении всегда мишень. Простое правило, известное самелианам многие тысячи лет.

— Хорошо, сказал я тогда.

— Если отложить в сторону все, что будет пытаться убить меня только за то, что меня угораздило так вовремя или невовремя родиться, какие шансы прожить хотя бы лет триста?

Цифра была взята не с потолка. Полнолетие в сорок девять лет, характерное для обладающих способностями к магии, соответствовало шестнадцатилетию среди тех, кто жил обычной жизнью вне магической реальности. Трижды шестнадцать — это сорок восемь. Следовательно, триста лет для практика примерно соответствует веку для простого смертного.

Меня ожидал эпичный по своей красоте облом.

И бабушка и Олюэн просто пожали плечами. Мама вздохнула и отвернулась.

Ни одна из этих женщин не имела представления об ожидаемой продолжительности моей жизни! Просто потому, что до меня не существовало никаких перворожденных в этом мироздании самелиан.

Лишь после того как я скончаюсь от старости, если такое событие вообще будет иметь место — станет примерно известно, сколько живут в этой реальности чистокровные потомки беженцев с Самелии.

Но не раньше. Живи как хочешь, Имярек, но помни о смерти. Не исключено, что такие как ты здесь долго не задерживаются.

В этом случае диаспоре придется подготавливать переезд в более гостеприимные мироздания. А я — то ли в роли лабораторной крысы, на которой испытывают все подряд, то ли вовсе шахтерская канарейка, что то же самое, но без прямой пользы для науки. Первый в когорте себе подобных. Если доживу до их появления.

— Я в состоянии понять, что подвигло вас на составление таких планов. Но вынужден признаться, мне они представляются крайне не реалистичными.

К тому моменту как прозвучала эта фраза, все три женщины уже выговорились и теперь пили чай, рассевшись на табуретках вдоль кухонного стола.

— Ну уж хоть ты не кэпствуй, — вздохнула Алладо, отставляя чашку в сторону.

— Дедова кровь. Это скорее некая декларация о намерениях, нежели руководство к действию.

Для каких-либо последовательных коллективных телодвижений нам не хватает… всего. Только тела, обвешанные печатями и есть.

Думаешь, я добровольно решила ходить в образе малолетки? Хренушки! Это требование работодателя. Дополнительная защита типа. А то, что мне в бар не зайти — побочный эффект, дескать. Как же! Дискриминация чистой воды.

Так что не рефлексируй. Сдувать пылинки с тебя никто не планирует, но и бросать в огонь местной политики тоже. Просто всем любопытно, что же из тебя вырастет. Мне — в первую очередь. Ну и капля мёда для подросткового тщеславия, если в тебе еще осталось для него место — в историю ты уже попал. Капитально, с мясом.

А вот в какую именно и в какой роли — разберешься самостоятельно. Чай не маленький уже, с гражданством.

Я категорию Кей получила три года назад только — страшно вспомнить, что для этого пришлось делать. Тебе же оно практически даром досталось. Цени что есть.

Практически даром… Говорить в присутствии мамы о двух шансах из пятнадцати не хотелось. Что примечательно, именно не хотелось. Совсем недавно на этой теме стоял вообще строгий запрет. Интересно, бабушка что-то сдвинула в печати или же какой-то другой фактор сказывается? Ах нет, оно с Медеи началось. Её влияние?

— Остаточная сила экстерриториальности, — моментально пояснила мама. Её способность реагировать на мои мысли порой пугала.

— Тут часть внешних запретов, из числа не самых принципиальных, не работает. В противном случае, выходить из тел и заходить в них при необходимости стало бы слишком затруднительно.

Так что если нужно о чем-то посекретничать — иди в переговорные залы какого-нибудь из консульств. Это услуга не из дешевых, но пользуется спросом у населения. Больше половины стоимости эксплуатации особняка оплачивается из денег, поступающей за аренду таких помещений.

Олюэн молча кивнула. У неё на коленях снова расположилась белый хорь и я никак не мог понять, это часть колдовства или же обычный домашний питомец.

А еще создавалось впечатление, будто женщины не перестают общаться друг с другом даже когда я этого не слышу. Диалог угадывался по ритму их движений, дыханию, даже по озвучиваемым репликам, смысла которых я не улавливал. Что, впрочем, не мешало мне запоминать все понятия и обороты. В хозяйстве пригодится.

— Вы меня порадовали, — неожиданно заявила Алладо на середине третьей чашки чаю.

— Продолжайте в том же духе.

Мы молча проводили её взглядами. Бабушка ловко соскочила с табуретки и, не выпуская чашку из рук, покинула гостиную.

— Нам тоже пора, блистательная Олюэн, — мама вежливо отставила свою чашку в сторону.

— Мы выполнили свою задачу. Теперь перед нами новые горизонты.

— Заглянем и за них!

Поскольку последние полчаса я абсолютно не понимал, что я здесь делаю, перспектива выйти и посмотреть на магическую реальность еще раз, заставила оживиться.

До порога нас провожала не сама Олюэн, а белый хорек, деловито соскочивший с её коленей.

— А отчего здесь только одна такая высотка?

Я задал вопрос как только за нами закрылась дверь. Высотка, из которой мы вышли, являлась единственной высотной доминантой, заметной от бывшего самелианского консульства. В противоположной стороне возвышались еще четыре башни, но до них было слишком далеко.

Мама еще раз улыбнулась, на этот раз куда ироничнее и свободнее чем в присутствии старших.

— Мобильная связь и интернет. Оказалось, это очень удобное нововведение, но требующее оборудования для трансляции. На этой стороне его немного доколдовали, чтобы избавиться от сотового принципа.

Кроме того, это ориентир на постоянные гейты в профанную реальность. На той стороне точки входа распределены по всем новостройкам. Нам из центральных районов приходится пользоваться другими путями, но они выводят далеко от консульства. Какое-то время тебе слишком опасно ходить туда.

Мы вернулись на торговую улицу и даже подошли к площади, на которой стояла высотка когда меня окликнули сзади.

— Имярек! А ты здесь какими судьбами?

Мама тихо, но очень грязно выругалась. А я оглянулся и подавил желание дополнить мамину ругань своей.

К нам деловитой походкой приближалась Колди.

— Она не гражданин, — быстро предупредила меня мама посредством своей чревовещательной недотелепатии.

— Это значит, как минимум один из её родителей имеет высокую категорию, позволяющую давать доступ к магической реальности своему потомству. Будь предельно осторожен. Я удаляюсь, но буду в нескольких минутах от тебя. В случае необходимости пиши или звони.

— Точно такой же вопрос возник и у меня, — я попробовал перехватить инициативу как только Колди приблизилась… уже к одному мне. Куда делась мать, так и не удалось заметить.

— Ответить проще простого, — фыркнула девушка.

— Папа купил мне квартиру в этой высотке как только я достигла совершеннолетия. Спускаешься на лифте, выходишь через черный ход и ты уже здесь. Я так понимаю, нам сейчас по пути…

— Только до парадного выхода, — пришлось согласиться мне.

— И так задержался, надо наверстывать график.

— Помоги дотащить пакет.

Полиэтиленовый пакет с маркировкой большой торговой сети был забит какими-то тряпками. Поскольку у Колди оказалось два таких, мне достался тот что побольше.

— Не знаю, что и как ты делаешь, — заметила Колди, когда мы продолжили путь.

— Но когда нас познакомил Крокодилыч, до этого квартала тебе было как до Марса пешком. Даже мне права светят лишь через два с лишним десятка лет. Или тебя усыновил кто-то вроде коменданта?

— Мадам назвала меня хорошим парнем, — признался я, поскольку ограничения контракта на такие реплики не распространялись.

А затем немного подумал и добавил: И счастливчиком.

Судя по изменившемуся лицу Колди, с Мадам ведьмочка либо сталкивалась лично, либо слышала что-то внушительное.

— Ты не шутишь, — констатировала она когда мы подошли к дверям черного хода.

— А значит это уже не мой уровень. Я так понимаю, с получением гражданства твои интересы начнут смещаться с той стороны на эту. Но если на той стороне что понадобится, слухи, связи, таланты — обращайся. Мне еще там дозревать до кондиции.

Я придержал дверь, помогая Колди зайти внутрь. Лифтовая площадка оказалась окрашена не в тот цвет, который наблюдался при путешествии в магическую реальность. Переместились мы явно не в ту высотку из которой стартовали с мамой. Судя по рассказам Ворчуна, я оказался в северных районах города, а не в южных. Не трамвай в исполнении Медеи, но тоже разновидность городского транспорта.

— На чай не заскочишь? — предложила Колди, вызвав лифт.

— А то в тот раз даже поговорить толком не получилось. Я после встречи в метро навела кое-какие справки, но даже предположить не могла, что ты так резво пойдешь в гору. Ворчун с его прогрессом — твоя работа?

Опять чай. Я взвесил за и против предложения заскочить и согласился.

В основном, из-за Ворчуна. Тот факт, что его обучала Колди, делал меня в какой-то степени зависимым от неё.

— Только чур никакого чаю, — предупредил я.

— Просто воды. Сегодня меня уже угощали.

— Кофе, какао, мате? — уточнила наставница Ворчуна.

— Нам есть о чем поговорить, а с хорошим напитком в руках разговор идет более гладко.

Наверху нас встретила Шпилька для которой моё появление стало сюрпризом.

— Ты отловила крупную дичь! Что будем с ней делать?

Вместо ответа я передал Шпильке пакет с тряпками.

— Отпою заварным кофе с зефирками, — проворчала Колди, преграждая дорогу пытающемуся выскочить из квартиры рыжему коту.

— А потом очень вежливо отпустим. Тут не наш масштаб проблем и заморочек. Может ближе к Хеллоуину расскажу пару баек о той даме, с которой связан наш гость.

Трехкомнатная квартира делилась на отчетливые зоны: жилую, гостевую и ритуальную. Памятуя о том, что здесь Ворчун знакомится с магией, я прищурился и постарался заметить хоть какие-то муаровые пятна, свидетельствующие об активных практиках. Разумеется, ничего не заметил.

Те следы, что щедро оставлял волшебный болт, не поглощались печатью в силу чуждости эманаций. Здесь же то, что не впитывала сама реальность, подчищали многочисленными медитациями с использованием мантр.

Гостевая зона отличалась хорошо продуманной аскетичностью. Тут по всему полу лежали маты, в углу обнаружилась стопка спальных мешков, на стеллаже из фирменного сетевого магазина громоздились коробки с настольными играми.

— Дождешься Ворчуна? Он отписался незадолго до нашей встречи, обещал привезти что-то к чаю. Но с кофе, наверное, оно тоже неплохо пойдет.

— Большая дружная семья, — высказал я свое мнение, скидывая обувь в прихожей.

— Кооперация как залог выживания, — поправила Колди.

— По обе стороны завесы для нас слишком много опасностей. Вот и приходится адаптироваться. Проходи, кстати, на кухню, сейчас все организуем, только сменю костюм с парадного на домашний.

Только тут я сообразил, что одета девушка была в офисном деловом стиле. Только бэджика не хватало для полноты образа. И туфель на шпильках. Мой косяк.

Привык к тому, что родственники могут облачиться во что угодно и упускаю из вида очевидные знаки.

Впрочем, когда долгое время видишь в человеке представителя эзотерической мафии, деловой костюм воспринимаешь как часть образа.

Это уже потом мои ракурсы и масштабная сетка несколько сместились. Была городская подростковая мафия, стала коммуна одаренных, коммуна в стиле городской эзотерический панк.

Во всяком случае, по пути на кухню мне встретилось несколько плакатов готической тематики. И роспись красками по потолку: пентаграмма, с черной заливкой и контуром лежащего в позе зародыша человека, якобы не позволившего черноте заполнить все внутреннее пространство.

А тут, пожалуй, мне начинает не хватать моих книжных теоретических знаний. Или я просто не могу подобрать точного аналога. Эльфов с недавних пор вижу в зеркале, ангела наблюдал всего час назад, а тут — затык, да и только.