Гражданство магической реальности

Глава 75

Так бы и заснул, не приходя в сознание, прямо на месте. Только кто мне позволит спать в здании управы, будь то чиновничьи кабинеты или как сейчас — зал топологической изоляции?

Разумеется, меня привели в чувство, даже поделились маной, настолько, что я вновь почувствовал себя хоть и порядком избитым, но все-таки живым человеком.

На каком этапе от нас отделилась Мадам я так и не понял. Следил только за тем, чтобы переставлять ноги в том направлении, которое подсказывал традиционно оставшийся рядом Михей.

Он вывел мою вялую и почти апатичную тушку из зала, провел коридорами в холл с мягкими креслами, кулером и каким-то монитором, подвешенным на кронштейне. Монитор не работал, только одинокий красный пиксель размеренно мигал в верхнем левом углу.

Не знал бы, что мы вне жадной зоны, принял бы это место за какой-нибудь центр государственных услуг. Впрочем, управа возникла раньше, так что именно государство позаимствовало с нее дизайн помещений.

Печатник осторожно снял с меня перчатки, что-то сделал с пораненной рукой отчего та стала почти как здоровая. Разве что слушалась все еще не так послушно и продолжала отправлять в мозг пульсирующие сигналы.

Видимо, что-то сделали и с лицом, в отсутствие зеркал сказать что-то определенное о моем внешнем виде не получалось.

— И что теперь? — поинтересовался я. Раз уж спать не давали, стоило хотя бы подготовиться к предстоящим действиям. — Ключ в изоляторе, угроза устранена. Разборки мигрантов… кстати, что там с Орлатой?

— После любого конфликта происходит его правовая оценка, — вздохнул печатник. Похоже, он тоже изрядно утомился за день. Или на него так подействовало мероприятие по изоляции ключа?

— Мы же только здесь принимаем решения, в рамках своих полномочий. А дальше по инстанциям приходится уже отчеты высылать. От того, по каким пунктам и метрикам разложим происшествие, зависит, такие придется делать организационные выводы. Так что ждем пока Мадам с юристами разберутся в ситуации.

Вот, значит, чего я тут сижу. Никаких затяжек, никаких камер предварительного заключения. Да и куда я из пределов Печати денусь? Только могли бы дать хотя бы четверть часа поспать.

— Ах да, ты про семейство Орловых спрашивал вроде?

Пришлось выдергивать себя из дремотного состояния и соотносить названную фамилию с именами нападавших. Орлата, Орлея… Орловы, значит? Неплохо устроились. Созвучно.

— С младшей все просто. Там нарушения не слишком скрывались, — с усилием удерживаясь от того, чтобы зевнуть, продолжил Михей. — Ей положено повышение до категории Эн. Если бы твоя нечисть умерла в результате их действий, получил бы замену. А так — светит ей пребывание во внешних секторах.

А вот мне воли не хватило. Зевнул. Но потом нашел силы пожалеть бизнес-леди, сыгравшую со мною в Горлума. Все пальцы целы, следовательно, я не Фродо. Зато ничего хорошего Орлею не ждет.

Местные законы жестоки, как и полагается в приграничье. Но уж если такая участь у Светланы, то что же тогда сделают с её мамашей? Воспоминания об Орлате до сих пор отзывались во мне как ванильная эссенция.

— А то, что осталось от старшей, сейчас допрашивают специалисты, — заключил печатник, вставая с дивана чтобы подойти к кулеру. — Но оно вряд ли жизнеспособно без посторонней поддержки.

Пока Михей шел к кулеру, шагов пять или шесть, я все-таки заснул.

Заснул и оказался в нашей гостиной.

Мне снился стол, за которым сидели родители, Алладо деловито разливала чай по чашкам. Обстановка настолько напоминала наше собрание, что я невольно посмотрел в сторону, ожидая увидеть Алису. Нисколько не удивился бы, если бы нежить составила мне компанию.

Но угадал лишь наполовину. Девушка на диване имелась, только звали её Леоникой.

— Слишком рано, Имярек, — бабушка старалась говорить строгим голосом, но на этот раз у неё то ли не получалось, то ли она преднамеренно фальшивила, изображая плохо скрываемую ласку. — Тебе не дадут нужного времени. Кроме того, рядом Мадам. И спасибо, что выжил. Было бы обидно терять тебя в такой дурацкой драке.

Так я и просидел молча невесть сколько времени, любуясь как родичи пьют чай, игнорируя мое присутствие. Леоника, стоило мне повернуться в ее сторону, сначала приложила палец к губам, а затем постучала им по запястью — то ли показывая, что разговор состоится позже, то ли намекая на браслет из кожи мамонта.

Наличие записи, оставленной в голове, успокаивало. Позже, в более удобной обстановке, мне все объяснят.

Когда я проснулся, Михей уже допивал кофе из бумажного стаканчика. То ли я пропустил чудесное превращение воды в кофе, то ли провел в объятиях Морфея дольше, чем показалось.

И ведь, в отличие от первого посещения управы, даже время не посмотришь. Разлетелся телефон на кусочки, придется снова маме его клонировать. Дубль три…

— Сказали, вот-вот вызовут тебя, — заметив, что я открыл глаза печатник предложил мне кофе. Отказываться не стал, после чего стал свидетелем очередного чуда.

Угадал потому как, вода кулера превращалась в один из четырех напитков, по числу кнопок на кулере. Законы физики, которые я когда-то изучал в школе, тихо помахали на прощание рукой.

— Там какая-то заморочка с законами, — вздохнул Михей, аккуратно передавая стаканчик. — Немира с подручными дважды в кабинет к Мадам заходила, второй раз со стопкой распечаток.

Я уныло посмотрел в сторону двери. Не помню, чтобы она открывалась.

— Так у тебя доступа нет, — безошибочно расшифровал мой взгляд печатник. — Точнее есть, но на уровне посетителя. Тут на самом деле людно, просто работа в нескольких фазах проводится. Оттого и кажется, что полупустое помещение. Зато тишина, никто никого не отвлекает, нет конфликтов, очередей и всего такого. Ты, например, в фазе номер три сидишь. Ну и приватность, конечно. Мало ли зачем потребовалось кому-то сюда…

Я попробовал кофе. Вот и не подумаешь, что его только что налили из того же кулера, который выдает черный с зеленым чаи и какао. Натуральный, заварной, с какими-то пряностями. Бариста не нужен? В управе — точно!

Напиток на какое-то время вернул ясность мозгам, позволил разложить проблемы по полочкам.

Угроза со стороны недоброжелателей, которые устроили мне свидание с Алисой, скорее всего, ушла в прошлое. Если даже кто-то из той партии остался на свободе, его выдаст по первому же приказу нежить-перворожденная. Вряд ли Мадам простит им монарь и угрозу безопасности сектора.

Далее, вопрос с родителями и Алладо. По словам Орлаты, их заперли в отдельном континууме. Пожалуй, это то, в чем сейчас пытается разобраться Мадам. Но как-то совсем не верится, что бабушка позволит себя так изолировать. Катастрофически не хватает информации. Помочь им я пока не могу. Следовательно, ждем, выслушиваем Мадам и потом стараемся как-то пообщаться с Олюэн. Блистательная должна знать куда больше.

Третий вопрос, Алиса и Ворчун. Надо взять у того же Михея адрес клиники, в которой их будут лечить. А если клиника где-то вне жадной зоны, придется еще искать того, что туда проводит. Медея? Наверное, она. Не Крокодилыча же искать? Хотя, есть Колди, а Ворчун — её ученик. Ладно, разберемся.

Перейти к четвертому пункту мне не позволили. Наверняка, в этом было скрытое влияние тарока, потому что этот артефакт я планировал обдумать пятым, сразу после проблем, связанных с более надежной изоляцией болта. Не абсолютной — Леоника же сидела на месте Алисы. Отчего-то во мне зрело убеждение, что случись что с авалонским ключом, интерфейс-оператор пропала бы даже из наведенных снов.

— Пора, — неожиданно произнес Михей, в три шага оказавшись возле двери. — Имярек…

Стаканчик волшебным образом опустел, а когда я начал искать урну, чтобы избавиться от него — и вовсе растворился в воздухе.

Печать. Безотходные технологии. Никакого закона сохранения вещества, судя по всему.

Стоило мне встать, пространство словно вывернулось, оставив позади холл с кулером и монитором. Я как бы само собой оказался в строгом кабинете, с массивными книжными шкафами по левую руку и чем-то, напоминающим ящики гигантской картотеки по правую. По другую сторону стола из лазурита, восседала Мадам, в строгом мундире, до боли напоминающем встречу в Корабле.

Где-то высоко, метрах в десяти, если не более, все это великолепие освещала роскошная люстра. Вряд ли хрустальная, скорее бриллиантовая.

Так значит, никакой это был не Семеновский полк, отчего-то подумалось мне в ту секунду, когда мы с Мадам пристально разглядывали друг друга. Так, словно до этого имели дело с кем-то не тем.

Апофеоз бюрократии, подумалось мне. И еще многое другое — потому как тянулась эта секунда в субъективном времени так долго, что иные за такой срок успели бы написать диссертацию по заранее неизвестной теме.

— Есть какие-то бытийные потоки, — начала Мадам таким тоном, будто мы продолжаем разговор, прервавшийся пару минут назад. — Они сталкивают разных людей, связывают в узлы их жизни и судьбы. А потом испытывающие эти узлы на разрыв. Твой, Имярек, случай, из таких вот, фатальных. Не приведи Завоеватель становиться героем. Герои бунтуют против фатума после чего об их жизни рассказывают страшные истории в свете костра. Правда, спустя века ужастики облагораживаются и становятся мифами.

Я решил, что имеет смысл почтительно склонить голову. Незадолго до первого посещения управы прозвучало имя Прометея. Видимо, что-то с тех пор застряло в карме. Какой-то болт с невесть откуда взявшейся шайбой…

— Для того, чтобы вынести решение по твоему делу, — продолжила Мадам чуть более строгим голосом. — Нам пришлось изучить эманации печати с того момента, как ты вышел на Арканную улицу в сопровождении своей нечисти.

При всей строгости голоса печатнице каким-то чудом удалось дать понять, что все не настолько страшно. То ли посредством мимики, то ли сработала эмпатия.

Факт остается фактом, я не испугался, а принял свою судьбу. Находясь в сердце управы, не имея практически никаких навыков, сложно занимать более мятежную позицию.

— По подозрению в диверсионной деятельности — оправдан!

Так меня еще и в этом обвиняли? Наверное, хорошо, что никто не удосужился проинформировать. Или жаль, потому как под это дело можно было бы задать несколько вопросов о мироустройстве.

— По подозрению в шпионаже в пользу экстериореальных противников — оправдан!

Да я даже это самое слово с первого раза не выговорю… Но запомнил. Экстр… экстерио… реальных? Внешних, то есть. Кто ж меня в таком обвинял? Кантидий? Он мог бы. Но оправдан, следовательно, рефлексию допущу позже. Медея разъяснит в случае чего.

— По подозрению в нарушении условий расширенной части гражданского контракта — оправдан частично. Подсудимый приложил недостаточное количество усилий для защиты подотчетного ему артефакта, в результате чего злоумышленники смогли изъять литерный предмет из топологической изоляции.

На этом пункте я едва не начал возражать. И правильно сделал, что не начал. Прикусить язык и собрать в кулак всю свою волю оказалось мудрым решением.

Где-то за спиной сочувствующе вздохнул Михей. Или только организовал такой аудиальный эффект персонально для меня.

— По подозрению в нарушениях условий гражданского контракта категории Кей… — Мадам позволила себе драматическую паузу. Моё сердце, должно быть, решило к ней присоединиться. — …оправдан!

Обстановка не давала возможности сосредоточиться и пробежаться мысленно по условиям гражданского контракта. Я старался не нарушать его, хотя пробовал обходить достаточно часто. В соглашении такого рода определяющей является буква закона. Пожалуй, такой вывод оправдывает все затраты нервов за последний час.

— Штраф за ненадлежащее выполнение расширенной части гражданского контракта в размере пятидесяти монет будет оформлен в виде заемного обязательства и вручен Имяреку по завершении церемонии.

Церемония, значит, успел подумать я прежде чем до усталого мозга дошла остальная часть. Пятьдесят монет! То ли Сверчок что-то знал и следовало нанять его для защиты авалонского ключа, то ли Мадам узнала откуда-то о нашем с наемником разговоре и привела сумму штрафа в соответствие с тем, что я сэкономил на Сверчке.

Хотя нет, есть еще третий вариант — Сверчок и Мадам действовали заодно и я, своей жадностью, сорвал какой-то из планов печатников. В конце концов, карту мне вернул Михей, с весьма недвусмысленным намеком.

Но со штрафом я планировал разобраться. Чай гражданство все еще Кей. Мне столько маны ключ…И вот в этом месте впервые стало весьма и весьма неуютно. Потому что это напоминало самую настоящую ломку.

Я вдруг понял, что слишком привык к изобилию маны. Этакое мажорство в эзотерическом ракурсе. Лишь отсутствие в моем арсенале хоть сколько-нибудь заметных техник помешало стать совсем несносным.

Я тратил заметно больше, чем мог получить сам, без подачек болта. Естественные условия предполагали освоение техник и навыков пропорционально способности накопить соответствующие запасы в резервуаре.

Не удивительно, что я все время чувствовал себя неумехой и дураком — меня с самого начала втянули в игры не на том уровне, который действительно мой.

Те же пятьдесят монет — огромная же сумма, шестая часть того долга, который заставлял Росомаху заниматься охотой за потенциальными талантами. Впрочем, у той имелись какие-то свои причины. А монеты девушка потратила на найм Сверчка.

В одно мгновение вся эта конструкция сложилась в голове, ясно и четко оформилась, почти выразилась в слова…

— Что скажешь, Михей? — деловито поинтересовалась Мадам у печатника. — Никаких признаков, можно закругляться, — раздалось у меня из-за спины. — Все чисто.

И как отрезало. Откровение рассыпалось так же стремительно, как и пришло.

А тут еще Мадам убрала со своего стола какой-то предмет внутрь шкатулки из лазурита. Я даже не удивился тому, что до этого момента не видел ни шкатулки, ни того, что в нее было убрано. У отца с люком в потолке вышло эффектнее.

Но когда крышка захлопнулась, я моментально передумал. Потому что пространство вокруг подернулось дымкой и обернулось иллюзией.

Под слоем иллюзии обнаружился небольшой стандартный кабинет, со стеллажом, полным бумажных папок, обычным офисным столом из светлого дерева и персональным компьютером на столе.

Не изменилась только шкатулка, она действительно была из лазурита.

— Аа…

— Что это было? — догадалась по моему глупому выражению лица Мадам. — Так называемое Внутреннее Зеркало. Проецирует внутренние образы во внешний мир. Из-за того, что свой образ не разглядишь, приходится работать вдвоем. Если бы ты был как-то связан с внешними силами, пытающимися произвести вторжение, мы с Михеем выглядели бы не так как в образах этого артефакта.

Только сейчас я понял, что никакой это не мундир Семеновского полка, а просто зеленая кофточка поверх довольно строгого черного платья. На вид Мадам вряд ли можно было бы дать больше сорока.

— А теперь о неприятном и более доверительно, Имярек, — выдохнула дама за столом. — Практически уничтоженная самелианка сумела свернуть пространство, в котором располагалась квартира твоих родителей. Метод крайне коварный, потому доступными нам силами печати восстановить свертку без уничтожения её содержимого не представляется возможным. Олюэн, после того как сдала останки преступницы нашим людям, сообщила, что для развертки потребуется код, который она в состоянии подобрать.

Я с облегчением вздохнул. Если относительно Алисы с Ворчуном меня успокоили, то о судьбе родных до этого момента было тревожно.

Неприятное? Что тут…

— Проблема в том, что ориентировочный срок подбора кода лежит в диапазоне от пятнадцати до тридцати лет…