Гранд-адмирал. Том 7. Вилка

Глава 71

Десять лет, восьмой месяц и двадцать седьмые сутки после Битвы при Явине…

Или сорок пятый год, восьмой месяц и двадцать седьмые сутки после Великой Ресинхронизации.

(Один год, пятый месяц и седьмые сутки с момента попадания).

«Багалианские верфи» представляли из себя небольшой комплекс стапелей, расположенный в секторе Астрал.

Предприятие не пользовалось большой славой и не могло похвастаться крупными клиентами. Однако, это не мешало им пользоваться определенной популярностью и востребованностью. В условиях Внешнего Кольца, где сосредоточена едва ли не половина всех теневых перевозчиков, прячущихся от закона и властей, всегда необходимы квалифицированные рабочие, способные отремонтировать тот или иной корабль.

Сектор Астрал.

Репутация кораблестроителей была безупречной, что позволяло им совершенно легально ремонтировать и модернизировать корабли многочисленных полулегальных заказчиков. Это приносило небольшой, но весьма стабильный доход.

Впрочем, помимо откровенных и еще не пойманных за руку преступников, «Багалианские верфи» так же обслуживали и вполне себе респектабельных законных клиентов. Тех, чья репутация была так же безупречна, как и у самих верфей.

Впрочем, если копнуть поглубже, то можно понять, что ровно как все законные клиенты этой верфи принадлежали «Корпорации Тенлосс», так и незаконные — «Синдикату Тенлосс». Просто покровители верфей имели возможность и запас кредиток для того, чтобы закрыть нужные глаза и заткнуть нужные рты.

Багалианские верфи.

До настоящего времени в защите «Багалианских верфей» не было большой нужды. Те, кто мог доставить проблемы подчиненным «Синдиката Тенлосс» не решились бы столь откровенно нарушить вооруженный нейтралитет. Несмотря на то, что лидеры синдиката отняли часть имущества и доходного бизнеса у хаттов, в результате ряда стычек, бойцы синдиката доказали, что готовы умереть за свои территории и объекты.

А потому руководство «Багалианских верфей», пусть и было осведомлено о том, что на предприятия «Корпорации Тенлосс» и «Синдиката Тенлосс» совершены нападения, не переживало относительно того, что по их объекту может быть нанесен удар силами Доминиона.

Сотня тяжелых крейсеров типа «Нейтронная звезда» были стянуты для защиты этого важного объекта. И, сколько бы ни было у Доминиона в распоряжении кораблей и войск, им не поздоровилось бы в результате подобного столкновения. «Синдикат» намеревался удержать этот объект от разрушений и под собственным контролем ценой потерь всех своих объектов в секторе Астрал.

А потому, известия о том, что неприятель то и дело уничтожает базы по всему сектору, не собираясь их даже захватывать или ограбить, воспринимались командованием как должное. Доминион просто бесился, уничтожая легкие цели, не в силах атаковать хорошо укрепленную базу.

И чем больше данных поступало о нанесенных интересам «Синдиката Тенлосс» поражений, тем больше крепла вера местных военачальников в том, что карающая длань Доминиона обойдет их стороной.

Ровно до тех пор, пока вблизи точки выхода из гиперпространства не появился одиночный звездный разрушитель типа «Интердиктор». Вот только, судя по обрывкам полученных сообщений, командир флота, прикрывающего «Багалианские верфи» уже знал, что от стандартного «Интердиктора» у этого типа кораблей Доминиона остались лишь внешние очертания.

— Опознать цель, — приказал командующий. — Развернуть наши корабли эшелонами навстречу противнику! Доминион организует вторжение!

— Сэр, корабль передает свои идентификационные данные, — сообщил оператор систем сканирования.

— Ну, и?

— Опознан как «Вечный гнев».

— Производит развертывание гравитационных конусов, сэр!

— Все как и всегда? — надменно усмехнулся командующий. — Два вектора по центру, два в горизонтали эклиптики относительно себя?

Это была стандартная тактика Доминиона, так что не было никаких сомнений в том, что именно так они сейчас и поступят…

— Нет, сэр! — огорошил командующего подчиненный. — Вектора распределены веером вдоль нашей линии обороны!

— Что-то новенькое, — пробормотал, нахмурившись, вражеский командующий. — В любом случае, сейчас они выбросят из гиперпространства корабли и атакуют нас. Немедленно приготовиться открыть огонь по возможным точкам выхода их кораблей из гипера!

— Да, сэр… Сэр, дальняя связь пропала, ближнюю связь глушат!

— Успели передать предупреждение на другие корабли?

— Да, сэр…

— Ну и хорошо, задавим их массой…

— Сэр! — вскрикнул оператор систем сканирования. — В системе вражеский флот! Звездный дредноут и десять разрушителей, полсотни крейсеров и столько же корветов типа…

— да плевать мне на тип! Где они⁈

— Рядом с «Вечным гневом», сэр, — тише добавил оператор.

— И что они делают⁈ Какое построение выбрали? — заволновался командующий силами «Синдиката Тенлосс».

— Никакое, сэр, — оператор был шокирован не меньше своего командира. — Выстроились широкой шеренгой и…

— Ну, что «и»? Не тяни гунгана за уши!

— Они просто ждут, сэр!

Командующий почувствовал, что что-то кольнуло его сердце.

— И чего они ждут? — спросил он.

Ответ поступил практически в тот же момент.

— Массовые засветки вдоль гравитационных векторов противника!

— Десять кораблей… Нет, двадцать кораблей!

— Тридцать один звездолет вдоль гравитационных векторов!

— Какой тип? Какой курс? Дистанция⁈ — взревел командующий.

— Дистанция восемьдесят единиц до наших передовых кораблей, сэр!

Командующий расслабился.

Максимальная дальность турболазеров, вне зависимости от их типа, всего семьдесят единиц. С восьмидесяти они разве что могут салютовать…

— Курса не имеют, держатся в точках выхода!

— Сорок семь кораблей!

В сознании командующего флотом «Синдиката Тенлосс» стали закрадываться смутные сомнения. На кой черт выводить два флота такой огромной численности и просто наблюдать? Или они решили атаковать двумя волнами и сейчас как раз выводят атакующие соединения?

— Пятьдесят шесть кораблей, сэр!

— Тип кораблей распознали⁈

— Так точно, сэр! Это… — оператор мотнул головой и зажмурил глаза, словно не верил в то, что увидел. — Ничего не понимаю, бред какой-то…

— Я тебе кишки выверну наизнанку через рот! — пообещал командующий, подходя к терминалу замешкавшегося подчиненного и самостоятельно взглянув на показания сенсоров. — Так, что тут у нас, что за разрушители? Как это ни одного разрушителя⁈

— Сэр, это преимущественно транспортные звездолеты, — промямлил оператор. — Различные типы грузовиков типа «Действие» и их вооруженные варианты типа «Перехватчик», супертранспорты куатовского производства, десятка два суллустианских кораблей… Согласно сканерам, больше половины из них вообще летающий металлолом!

— Сообщить на корабли! Противник намеревается атаковать нас брандерами! — сообразил командующий. — Немедленно поднять авиацию и…

— Сэр, количество кораблей достигло отметки ста пятидесяти транспортов! — сообщили на мостике. — Они выстроились напротив наших звездолетов, образуя стандартную «чашу» и…

— Что за бред тут происходит⁈ — пробормотал командующий флотом синдиката. — Даже если они все нападут на нас, мы расстреляем их…

— Сэр, корабли открыли грузовые трюмы и ангарные палубы! Регистрируем вывод наружу множества небольших объектов…

— А-а-а-а! — обрадовался командир флота. — Теперь все понятно. Решили атаковать нас с помощью своих ударных канонерок и бомбардировщиков! Сообщить на корабли — сделать упор на противо-истребительную защиту. Вернуть истребители ближе к кораблям и…

— Сэр! — побледнел старший помощник, ознакомившись с данными на тактическом пульте. — Это не МЛА!

— Тогда что это⁈

— Объекты приближаются к нам на большой скорости! — доложил оператор сканеров. — Дистанция шестьдесят единиц и быстро сокращается!

— Сэр, нужно уводить корабли! — в глазах старшего помощника возникла паника. — Нас атакуют самодвижущимися космическими минами!

В голове у командующего щелкнуло. На память пришли справочные сведения относительно этого типа оружия. Мощные двигатели, сенсорный кластер с распознаванием цели на дистанции в двести единиц, причем присутствовала функция каскадного реагирования. При таком подходе одна мина могла обнаружить цель, а остальные, получив от нее телеметрию — атаковать.

И сейчас на флот и верфи двигались сотни таких мин.

Тысячи.

Десятки тысяч.

Огромное облако самодвижущихся космических мин стремительно накрывало позиции флота «Синдиката Тенлосс». Вспышками озарились первые уничтоженные корабли и истребители.

Смертоносная туча космических мин, подобно рою опасных насекомых, ворвалась в строй синдикатовских кораблей, беспощадно уничтожая защитников и сами «Багалианские верфи».

— Высшие силы, если вы существуете, — прошептал командующий флотом, услышав, что потерял десять крейсеров в первую же минуту боя. — Спасите нас… Хотя бы…

Договорить он не успел — сразу десять космических мин атаковали уязвимые места его корабля. И флагманская «Нейтронная звезда» перестала существовать.

К тому моменту, как все космические мины перестали существовать, от огромного флота «Синдиката Тенлосс» остались лишь несколько кораблей, которые отчаянно молили в эфире об эвакуации.

И приблизившиеся к полуразрушенной верфи, дрейфующей на орбите планеты, боевые звездолеты Доминиона, корабли эскадры «Красная звезда», не остались безучастны мольбам о спасении. Они добили выживших.

А вслед за этим уничтожили и остатки верфей.

После чего заняли позицию над подконтрольной «Синдикату Тенлосс» планетой. Покрытая огромными промышленными агломерациями, где производились все необходимые запчасти для ремонта и модернизации кораблей на уничтоженной верфи, планета встречала свой рассвет.

В тот момент, когда начался орбитальный обстрел, утро на промышленном мире стало зеленым от турболазерного огня.

В алый его преобразил быстроходный звездный дредноут под командованием контр-адмирала Эрика Шохаши. Выбрав позицию, «Алый рассвет» выпустил по планете половину своего ракетно-торпедного боезапаса. И промышленная планета превратилась в брата-близнеца Мустафара.

Лишь после этого эскадра «Красная звезда» покинула систему, предварительно добив всех чудом спасшихся вражеских пилотов.

Контр-адмирал Эрик Шохаши отводил свои силы к решающей, генеральной битве против «Синдиката Тенлосс».

Все верно — уничтожение целого флота, верфи и промышленного комплекса размером с целую планету еще не являлось той самой вишенкой на торте мести за потерянного друга. Ведь контр-адмирал Шохаши обещал нанести удар туда, где его не будут ожидать.

А «Багалианские верфи»… В военные учебники Доминиона эта операция войдет под кодовым названием «Репетиция Мясника».

Просто напоминаю как выглядит быстроходный звездный дредноут «Алый рассвет».

В отличие от космического сражения за установление контроля за Эломом, наземное разворачивалось… Более затянуто.

Впрочем, разгромить за сутки почти полумиллионный гарнизон, это тоже задачка не из простых. Вот только, что на орбите, что на земле, стоило только воякам из КорпСека понять, что в ближайшее время их или медленно убьют, или быстро уничтожат, как они тут же начинали вопить о пощаде и сдавались в плен.

Впервые он видел, как сдаются целыми бригадами… При том, что сдавались «корпораты» танковым ротам и поддерживающим их марш-бросок коммандос, разведчикам и десантникам… При всем желании, будь у «корпоратов» хоть немного ума, они бы с легкостью перебили бы передовые силы вторжения.

Впрочем, с другой стороны, возможно они не хотели повторить судьбу главной базы «Консорциума Занна». Ее просто стерли с лица земли артиллеристы «Химеры». А запекшаяся выжженная турболазерами земля стала прекрасным подспорьем для высадки штурмовых легионов.

Сейчас дело за второй и последней базой «Консорциума Занна».

Она укрыта силовым щитом и бомбардировки с орбиты результата не дадут. Кинетические обстрелы ракетами и протонными торпедами большого вреда не наносят — у неприятеля развернуты системы лазерного перехвата, аналогичные тем, что стоят на кораблях Доминиона.

Да и сама база больше утоплена вглубь планеты, чем возведена на поверхности. По-видимому использовались старые катакомбы или шахты. Проблема заключалась в том, что почва в этом месте представляет из себя сотни метров базальта. И турболазерами и кинетическими снарядами можно очень долго пробивать естественный каменный щит.

Единственный способ взять базу под контроль — захватить наземные сооружения, обесточить щит и зенитные орудия, после чего… Что именно последует за этим не до конца ясно. Боевая задача стоит в захвате наземных построек. Дальше, судя по всему, она будет уточнена.

Впрочем, если будет штурм, то здесь уже танкисты не помогут. «Завоеватель» прекрасно себя показал как в бою, так и в стремительных марш-бросках. Но атаковать шахты ему не под силу.

Зато они могут проложить путь для идущих следом штурмовиков.

Если выживут…

При всей своей подготовке и знании материальной части «Завоевателя», избежать артиллерийского обстрела по площади они не смогли. Но, по крайней мере сумели раздавить сразу три минометных взвода, щедро намотав на гусеницы потроха их солдат. С этой позиции противник здоров трепал фланг парням из 501-го, и было делом чести помочь.

Помогли… Похоже в разгар помощи их и накрыли — неприятель вызвал огонь на свои позиции.

Ильман тяжело выдохнул и помотал головой. Неплохо их ударило, очень неплохо. Внутри танка царил дым, от которого резало в глазах, а дышать было практически невозможно.

Капитан Насбу почувствовал прибавку сил, когда вытолкал механика-водителя сквозь нижний эвакуационный люк. Использовать для этого передний, предназначенный для водителя танка по умолчанию, оказалось невозможно. Взрыв изуродовал его так, что без специального инструмента и не вскрыть.

Мозги туманило — он надышался гарью машины. Последний из экипажа, контуженного и раненного при обстреле. Ильман точно не знал сколько времени провел без сознания, когда вытащил со своего места механика-водителя и вытолкал его наружу. Но точно помнил, что нижний люк был открыт.

Сейчас же… Сейчас же единственными источниками света были до конца не сдохшие приборные панели в боевом отделении.

Напрягая память, он вспомнил… Да, кажется в них снова «прилетело», когда он уже был готов выползти. Лежать на крыше боевого отделения было не очень удобно — командирский визор впивался в спину. А еще все должно быть иначе…

Лишь спустя две секунды, закашливаясь от гари, он понял что произошло — его машину перевернуло при последнем попадании. Нижний эвакуационный люк оказался заклинен и заблокирован. Ну, вот и просчеты в конструкции повылазили…

Это радовало и печалило одновременно. Радовало с точки зрения прагматичности — ошибку обязательно найдут и исправят. Печалило же потому, что танк продолжал гореть.

Для танкистов их машины нередко становились гробами или крематориями. Вентиляций нещадно гудела стараясь выкачать дым, хладогент и прочие испарения технических жидкостей. Но она явно не справлялась…

Хм, еще одна недоработка.

Кое-как он сумел доползти до ящика с респираторами и натянул один из них на лицо. Если он намерен спастись, то ему будут нужны это десять минут чистого воздуха. Ну, или сколько осталось от взрыва.

По уцелевшим дисплеям он понял, что запаса воздуха ему точно хватит до конца жизни.

Повреждены реактор, контур охлаждения, накопители энергии. Есть протечки по топливу, хладогенту… Да тут и перечислять бессмысленно — машина как решето. Похоже, что защита все же не справилась. Хотелось бы знать чем именно противник их долбанул…

Ильман попытался выбить люк, но понял, что это бессмысленно — его перекосило в пазах и деформировало часть брони. Теперь он просто в огромном металлическом ящике, лежащем на крыше.

Люк мехвода в не лучшем состоянии. Через башню не выбраться — машина как раз и лежит корпусом на земле. Причем подбашенное отделение вырвало с корнем и сейчас он просто мог через дыру в верхней части машины потрогать опалённую траву и почву.

Все, финал. Если он не задохнется здесь, то точно сгорит, когда пламя охватит машину. Ильман поискал глазами свой бластер. Лучше застрелиться, чем почувствовать себя мясом нерфа во фритюре.

Отделение наполнили звуки сирены. Ильману не потребовалось даже смотреть на дисплее что именно отказало. Он сам программировал сигналы тревоги на прототипе. Они же перешли и на остальные машины.

Вторичный контур охлаждения реактора накрылся. Участь зажариться здесь стала еще реальнее. Хатт побери, да где же бластер⁈

Табельное оружие, словно нарочно, не хотело показываться на глаза. А, возможно, что его и нет здесь.

Ильман вспомнил что ему говорил его первый командир, когда он только начал осваивать танки.

«Всегда держи под рукой бластер или термальный детонатор. Уходить нужно на своих условиях. Машина твой друг и спаситель ровно до тех пор, пока ты не позволил ей пострадать настолько, что осталось только поджариться. И тебе еще повезет, если реактор с детонирует первым. Но в девяти случаях из десяти экипаж или задохнется или сгорит. Поверь, парень, сгореть заживо намного больнее, чем нажать спусковой крючок или активировать детонатор».

Его первым командиром был полковник Насбу. Человек, который в бронетехнике проводил больше времени, чем дома. Человек, который на своей шкуре познал что такое гореть в танке.

И все то, что Ильман испытал на своей шкуре, ни шло ни в сравнение с тем, что пережил за свою карьеру полковник. Как более опытный он и привил будущему капитану прописную истину экипажа подбитого танка: «Если не можешь покинуть подбитую машину, прикончи себя быстрее, чем это сделает огонь».

Но история показывает, что полковник Насбу не всегда был прав. Так просто Ильман сдаваться не собирался.

Сдернув с головы шлем, он что есть силы ударил по днищу, ставшему для него потолком. Грохота боя он не слышал. Возможно, что фронт сместился в другую сторону и есть надежда, что звон металла услышат, что помогут…

На чудо конечно надеяться не стоит, но если все же снаружи кто-то есть, он хотя бы сможет сказать что танк скоро рванет. И стоит отойти от него подальше. Сейчас это максимум, на что можно рассчитывать.

Без спец инструмента его не вытащить. И вряд ли кто-то из штурмовиков таскает с собой плазменный резак, чтобы прожечь броню или злополучный люк. Термическая взрывчатка могла бы помочь, но…

Он повторил стук, только в этот раз он бил ещё сильнее.

На чудо он не надеялся, но…

Устройство, которое не подавало жизни, внезапно разразилось треском помех.

Не веря своим глазам, Ильман посмотрел на комлинк. Работает! Алмазный порошок в бак, работает!

Ильман едва ли различал детали из-за слез в глазах, но клавишу активации наше и поднес микрофон к маске.

— Говорит капитан Насбу, рота «Завоевателей», бортовой номер сто семьдесят восемь. Машина перевернута, лишилась башни. Системы отказывают, скоро будет взрыв. Держитесь на расстоянии пятидесяти метров от танка, не меньше! К машине не подходить! Повторяю…

Оперируя одной рукой Ильман достал из чудом сохранившейся аптечки пара пневматических шприцов. Стимулятор и обезболивающие. Сначала стимулятор. Потом сразу же обезболивающие. Иначе мощнейшая химия, которая содержится во втором контейнере может вырубить. Все-таки для танкистов делали специальные препараты. Ведь нередко экипаж доставали из машин в ожогах по всему телу.

Ильман вколол шприцы почти одновременно и содрогнулся всем телом от ощущений которые пронзили его тело. Резкая боль от травм тут же сменилась умиротворяющей дремой.

Ильман, вколов «боевой коктейль», даже усмехнулся. Он вспомнил как полковник Насбу прикладывал пару курсантов в шлемофонах к броне танка, назидательно повторяя: «От болевого шока умереть нельзя. А вот от обильной кровопотери — да. Она и вызывает шок организма…»

— Повторяю, — после химии даже голос окреп. — Не приближаться к…

Судя по грохоту над головой, что-то упало на днище танка. Что-то не совсем тяжелое, но…

Следом раздался хруст, как будто от танка оторвали кусок чего-то важного. Металл жалобно застонал, но поддался. Хм… Реактор не так расплавляется, вообще-то… Может еще один «прилет»? Но где звук взрыва и ударная волна?

Над головой раздался вежливый такой стук.

Ильман зажмурился и мотнул головой. Галлюцинации?

Стук над головой повторился.

— Эй, танкист, ты там как, живой?

Голос сквозь броню доходил искаженным, но Ильман мог поклясться, что он женский. Это едва ли не поразило его больше, чем снаряд подбивший машину. Женщина у эфире? В армии? В бронетанковых войсках? Или, быть может она штурмовик? А почему сразу не Дарт Вейдер?

Но потом тут же вспомнил что в Доминион на службу принимали женщин и экзотов.

— Прочь! — закричал он, увидев, как беззвучно моргают дисплеи контроля реактора. — Сейчас рванет!

И в самом деле — раздался сильный взрыв… Вот только танк даже не шелохнулся. Что за дела?

— А ты не джедай часом? — поинтересовался голос.

— Эм… Нет… Вроде бы…

— Ну, ты себе нашивку сделай, что умеешь угадывать время взрыва реактора своего танка, — посоветовал голос. — И еще… Ты бы на дно лег и голову не подымал, хорошо?

— А? — Ильман отказывался верить в реальность происходящего. Может это уже предсмертное?

— По голове болванкой «н-на»! — передразнил его голос. — Укладывайся пониже. А еще лучше вообще на живот ложись, чтобы металл на кожу не попал!

«Какой металл?» — опешил Ильман.

— Да сместись ты подальше от нижнего люка, говорю! — повторил голос. — Сейчас разваривать тебя буду.

— Не надо меня разваривать, я не макароны! — запротестовал капитан Насбу. Нет, решительно, это предсмертная агония.

— Шутишь в горящем танке? — поинтересовался голос. — Молодец. Ты, когда по земле ходишь, до ядра планеты не проваливаешься?

— Нет… А с чего ты решила?

— Да подумала, что ты из бескара. Ну или некоторые твои части… У него тут танк в огне, а он про макароны шутит… А-а-а-а! Тебя ж контузило… Ладно, тут уже жарко становится, как бы парни не тушили. Буду резать…

«Кого резать?» — только и успел подумать Ильман.

А уже через пару секунд понял.

В задымленном отделении было темно. А затем стало светло — сразу, как только в днище появился вертикальный поток ослепительной энергии. Он во мгновение ока вырезал броню вокруг злополучного люка. И, вместо того, чтобы грохнуться внутрь, вылетел наружу, как пробка из бутылки с газировкой.

Боевое отделение залило естественное освещение, от которого он едва не ослеп. Глазам было больно, как и его телу, которое кто-то куда-то потащил… Потом сознание куда-то провалилось, когда боль нахлынула…

Следующее, что он увидел — это шлем штурм-медика, который совершенно бесчувственно вогнал ему в шею сразу несколько игл. По венам потекла ледяная жидкость…

— Стабилизировал, — сообщил штурм-медик. — Нужен эвакуационный транспорт — у него внутреннее кровотечение. В принципе, я бы и тут его подштопал…

— До тыла доживет? — поинтересовался подозрительно знакомый голос. Женский голос.

Закрывая бьющий в глаза свет, появилась рогатое лицо… поправка, не рогатое, просто строение головы такое…

— Полчаса есть, — сообщил штурм-медик. — Стимуляторы и физраствор вместе с кровезаменителем я подключил. Но, повторюсь, нужны хирурги.

— Спасибо, Колто, — тогрута хлопнула штурм-медика по наплечнику и тот мгновенно испарился. Зато оранжевое лицо с белыми разводами приблизилось. — Очнулся значит… И лежит тут такой, скромный. Ты разговорчивый только в горящих танках, капитан?

— Что произошло? — произнес он, облизывая пересохшие губы. Очень хотелось пить.

— Ну… Ты заработал выпивку от парней из 501-го, — закатила глаза тогрута. — Те минометы им сильно мешали. Но танк тебе придется новый выпрашивать. Этот… Слушай, он и до того, как я реактор оторвала, был не особо хорош собой. А как сгорел, так и вовсе лучше на металлолом продать.

— Экипаж…?

— Подобрали, все раненные, состояние не лучше твоего, но жить будут, — тогрута мило улыбнулась. — И, кстати говоря, мы взяли наземную базу противника. Сейчас пойдет потеха с теми, кто на глубине…

— Штурм? — спросил Ильман. Почему-то кроме как о задании ему не о чем было спрашивать.

— Я на маньяка похожа, чтобы отдавать такой приказ? — опешила тогрута.

— Есть немного, — признался Ильман. — Лицо в саже…

— Это не худшее, что у меня бывало на лице, — отмахнулась тогрута. — В общем…

— Леди Тано, — подбежал штурмовик. Судя по дополнительному оборудованию на броне — кто-то из командиров. — Трубы из резервуара подведены к стволу шахты. Мы готовы начинать.

— Начинайте, — пожала плечами женщина. — Тут жарко, пусть попьют…

— Есть! — клон исчез, как будто растворился.

— Попьют? — уточнил Ильман.

— Ага, — кивнула леди Тано. — Зачем тратить время и жизни на штурм шахты, если ее можно просто затопить вместе со всеми врагами?

Бывалого танкиста пробрала оторопь.

Видимо что-то отразилось на лице, так как тогрута криво усмехнулась, хлопнув его по плечу.

— Ну, бывай, танкист. Выздоравливай. А я свои две минуты перекура уже истратила. Пойду кого-нибудь из занновцев убью.

И сказано это было с такой простотой… Честно говоря, до самого госпиталя Ильман надеялся, что трясет его от ранения, а не от беззаботности тогруты в вопросе убийства врагов.

Ведь, когда начинаешь легко принимать тот факт, что тебе придется убить одного, десять, сто или тысячу врагов, и тебя совершенно не волнует как это сделать, лишь бы сделать, это уже повод задуматься над тем, все ли в порядке внутри твоей черепной коробки.

Генерал Каин выглядел изможденным. Но при этом, командир 501-го легиона умудрялся не проявлять свое истощение как-либо, кроме осунувшегося лица и залегших под глазами теней.

Штурм наземных баз «корпоратов» и «Консорциума Занна» дался ему нелегко. Несмотря на то, что планета была разделена на зоны ответственности более чем десяти штурмовых легионов и, как следствие, десяти генералов, именно Максимилиан Каин курировал общий ход наземной операции. Насколько мне известно, присоединившийся к 501-му легиону в этом сражении батальон «Ранкор», а, так же, 104-ый батальон «Волчья стая» прекрасно себя проявили.

Как и рота новых гусеничных танков «Завоеватель». Да, из строя выбыло больше половины бринтуинских танков, но сложно упрекать их экипажи или конструкции в этом. Защита танков не рассчитана на то, чтобы противостоять масс-драйверным снарядам размером с небольшой особняк, которые использовали бойцы «Консорциума». В принципе, не думаю, что вообще существует защита от подобного рода боеприпасов.

Вон, даже хваленые за свою многометровую броню тяжелые крейсера типа «Непобедимый» из таких орудий пробивались на раз. Причем насквозь. Порой даже вдоль.

Технология интересная, но в то же время бесполезная. Для каждой такой пушки нужны дорогостоящие (крейсер можно купить, притом не из дешевых) болванки, состоящие из смеси едва ли не сотни металлов. Благодаря им снаряды обладали поистине ужасающими свойствами.

Вот только, насколько нам известно, технологии изготовления подобных болванок, которые при попадании в цель ведут себя не хуже кумулятивно-фугасных снарядов, мандалорцами благополучно потеряны. Как и многое другое.

Но это лишь сопутствующие детали.

— Элом захвачен, адмирал, — сообщил Каин. — Семьдесят процентов наземного контингента противника сдались без боя. Базы и позиции боевиков «Консорциума Занна» взяты штурмом, защитники перебиты.

— Проясните произошедшее со второй базой «Консорциума», — попросил я. — Сведения, поступающие оттуда весьма… экстравагантны.

Если не сказать точнее — ошеломительны.

— Да, сэр, — Каин помассировал висок. — В наземном сражении мы разгромили неприятеля, сумели снять щит и загнали их в шахты. Или чем они там являются… подземелья, одним словом. Согласно показаний пленных «корпоратов», там двести этажей, склады и многое другое. Штурмовать это укрепление было бы потерей времени и людей. Леди Тано приказала проложить трубы от ближайшего к базе озера и подключить насосы.

— Озера? — уточнил я. Вообще-то Элом это засушливая и холодная планета. Наличие на ней растительности большая редкость. А озер на поверхности нет в принципе.

— Да, сэр. Леди Тано приказала растопить одно. Как оказалось, лед только первые десять метров, потом есть вода…

Ну надо же… Даже в справочнике с Оброа-скай указано, что все водоемы промерзли насквозь. Правда не было данных о промере глубин или чего-то подобного. Кажется, кто-то солгал в своих отчетах.

Что необычно для института на Оброа-скай. Впрочем, к этой организации у меня поднакопилось немало вопросов. Но заданы они будут в далеком будущем, сейчас не до них.

— В итоге, она затопила базу противника, — подытожил я.

— Именно так, сэр.

Интересный способ решить проблему с неприятелем, ушедшим в почву ради своего спасения. Прежде даже не задумывался ни о чем подобном. А ведь весьма и весьма эффективно.

— Наши потери, — затребовал я данные.

— Санитарные — три процента от общего числа штурмовиков и армейцев, — по памяти произнес Каин. — Погибло полпроцента от того, сколько участвовало в сражении наших разумных.

— Впечатляющая работа, генерал, — оценил я.

— Не только моя, сэр, — поморщился Каин. — Нам сильно помогли пилоты ударных канонерок и орбитальные обстрелы. Так что флотские как-никто другой так же заслужили похвалы.

Ну надо же…

Даже в Доминионе оставались следы того негласного противостояния между флотскими и сухопутными офицерами, что имелось со времен Империи. Да, дело уже отнюдь не в распределении бюджетов — из казны моего государства для финансирования обоих выделяется достаточно средств. А, учитывая, что уровень коррупции минимален (а каким он еще может быть, когда большая часть исполнителей являются верными государству клонами, действующими исключительно в его интересах?), то и оснований для «гешефтов», первопричины тяжбы между флотскими и сухопутными военачальниками, не существовало.

Поэтому, пусть и неудивительно, но довольно… необычно услышать из уст сухопутного военачальника с памятью одного из известнейших имперских офицеров, похвалу флотских.

— Транспортные корабли для перевозки военнопленных прибудут в ближайшее время, — продолжил я.

Несколько сотен тысяч бойцов и офицеров сил безопасности Корпоративного Сектора. Неплохой улов, на самом деле. Конечно, это подсчет только наземных сил, расквартированных на Эломе.

Экипажи захваченных нами кораблей (то, что осталось от тех самых команд) идут в отдельном докладе.

Прекрасно пополнение для наших трудовых колоний. А так же сотрудникам контрразведки будет с чем поработать. Не думаю, что отправленные сюда боевики КорпСека многое знают об обороне своего родного сектора, но уж какая-то информация точно имеется.

Лишней она не будет.

— С абордажами закончено, сэр, — продолжал Каин. — Все уцелевшие и боеспособные корабли противника в настоящий момент под нашим контролем. Некоторые способны к самостоятельному перемещению.

А это без малого сотня тяжелых крейсеров типа «Дредноут». Еще год назад это число составляло едва ли не половину от общего числа практически аналогичных кораблей из состава «Темных Сил», «Флота Катана». Его мы потеряли фактически без остатка. Но… Что-то мешает возродить его, кроме целесообразности экономии численности экипажа на каждом корабле?

Нет, ничего.

Но на данный момент я не вижу смысла вкладывать миллиарды в переделку «Дредноутов» имперской модели в «Дредноуты» «Флота Катана». Долго, дорого и бессмысленно. В прошлом мне были нужны эти корабли, потому что не было другого выбора, как увеличить свою мощь. Не было достаточного количества членов экипажей, чтобы комплектовать более мощные корабли…

Сейчас же, если эти звездолеты передать в СПО, то разумные для комплектования команд найдутся. Одновременно с тем, с какой скоростью звездолеты будут восстанавливаться на верфях. А последнее может быть весьма затяжным процессом…

— Корабли останутся здесь до полной проверки, — сообщил я. — Штаб-квартира направит на Элом военный контингент для установления присутствия и защиты планеты. Вместе с ними прибудет орбитальная ремонтная станция второй модели, чтобы обеспечить восстановление кораблей.

А так же команды ногри, которые проверять их сверху донизу и даже между переборками. Я верь в человеческую трусость и инстинкт самосохранения (все бойцы и офицеры Сил Безопасности Корпоративного Сектора, которых мы захватили, являются людьми). Массовая сдача в плен перед лицом неминуемой смерти вполне себе возможна и логична.

А еще я знаю своего врага и уверен, что он просчитал этот момент заблаговременно. Нужно лишь найти его «сюрпризы» и грамотно разыграть их в своих целях.

Так как контрразведка основательно зашивалась в вопросе борьбы с террористами и вражескими осведомителями, а корабли следовало проверить в максимально быстрые сроки, я обратился к Сверх-клану ногри. Религиозно почитающие сою службу лично мне, земляки Рукха с ног собьются, но найдут все, что не подходит под описание стандартного оборудования корабля.

Да, работали они обычно за пределами Доминиона и все их коммандос смерти обеспечивали нас огромным потоком информации (как-никак, а агентов людей или других гуманоидных рас, как и клонов, было недостаточно для того, чтобы охватить все интересующие нас моменты). И у них самих не было достаточно личного состава. Но правление Сверх-клана выделило тренирующийся молодняк, будущих коммандос-смерти. Во главе их инструкторов стояли те ногри, которых покойный оперативник Штебен сумел завербовать на гидроэлектростанции на Яларе. Признаюсь, уровень подготовки этих старых ногри повыше, чем у тех, что были мной встречены на Хоногре.

То, что «проверяющие» молоды, на самом деле ничего не значит. Я знаком с их программой подготовки — так даже штурмовиков не муштруют. Честно говоря, маловероятно, что не ногри смогли бы выдержать столь интенсивную подготовку тела и разума. Боевые навыки сочетаются с теоретической и практической подготовкой в области владения оружия, техникой, транспортными средствами и так далее…

В очередной раз у меня в голове мелькнула мысль о том, чтобы пойти на поводу у слухов и дать ногри возможность в самом деле служить в контрразведке. С их способностями многое могло бы измениться… Но была проблемка. Ногри не оперативники. Они агенты и диверсанты. Работа под прикрытием, что основное для оперативников СБД занятие, не для них.

— Сэр, если позволите, — Каин пригладил короткий ежик волос, быстро помассировав висок. — Я хотел бы написать представление о проявленной доблести 104-ым батальном. «Волчья стая» достойна того, чтобы быть развернутыми в полноценный гвардейский легион.

— Считаете так, генерал? — уточнил я.

— Да, сэр. Они успешны.

— Как и все наши штурмовики. Предрекая ваши доводы, хочу сказать, что знаю — «Волчья стая» действует на тридцать процентов эффективнее остальных не гвардейских легионов Штурмового Корпуса, — блеснул осведомленностью я. — Однако, гвардейские подразделения действуют с эффективностью от пятидесяти до семидесяти процентов выше, чем у обычных. И это стабильный показатель ожесточенных кампаний вроде Камино и Ротаны. Тот факт, что командиру Вольфу и его людям удалось взять в плен два легиона противника, еще не значит, что они уже готовы стать гвардейцами.

— Понимаю, сэр. Я лишь уверен в том, что Вольф из кожи вон вылезет, но если ему показать, что его успехи заметны нами, то он будет оправдывать этот аванс сторицей, — пояснил свою точку зрения Каин.

— Именно поэтому я не против развертывания батальона в более крупное подразделение, — пояснил я.

— Легион? — уточнил Каин.

— Оставьте командиру Вольфу пространство для личного роста, — попросил я. — Проконтролируйте развертывание 104-ого батальона в полнокровный полк, прикомандированный к 501-ому легиону. Раз уж Вольф хочет поразить нас своими талантами, то пусть учится у лучших.

— Да, сэр. Хорошая затея.

Надеюсь на это.

— Распределите нагрузку на подчиненных, генерал. И направляйтесь в свою каюту. Минимум десять часов сна. Это приказ.

Максимилиан Каин бросил на меня тяжелый взгляд. Я знал как много ему нужно сделать с дедлайном «еще вчера». Но так же прекрасно знал, что толку не будет, если он рухнет замертво.

— Да, сэр, — командир 501-го легиона козырнул и направился прочь с мостика моего флагмана.

— Мы здесь закончили, — произнес я, посмотрев сквозь центральный иллюминатор на поле боя на орбите Элома. — Подполковник Тиерс.

— Слушаю, сэр, — адъютант выскользнул из-за спинки кресла с автоматизмом дроида, стоило только Каину отойти.

— Проследите за тем, чтобы пережившие сражение «Непобедимые» были проверены ногри в первую очередь и максимально быстро направлены на объект «Преображение». Они будут нужны нам для финальной фазы операции «Игра на выбывание».

— Да, сэр. Я лично проконтролирую это.

— Иного и не ожидал от вас, Гродин, — ответил я. Мой телохранитель и адъютант отправится на один из секретных объектов Доминиона. Впервые, кстати говоря. — И еще, кое-что, мой друг.

— Да, сэр? — гвардеец смотрел на меня бесстрастно, но при этом в его взгляде виднелось гораздо большее, чем обычное уважение подчиненного к командиру. Без сомнения за все то время, что мы воевали бок о бок, он стал для меня одним из тех, кого без ошибки можно назвать другом.

— Будьте с ней предельно собраны и непредвзяты, — посоветовал я. — В противном случае ваше пребывание на объекте может показаться каторгой.

— Да, сэр, — ответил Тиерс. — Разрешите вопрос?

— Конечно.

На самом деле удивительно, что только один.

— Говоря «она», кого именно вы имеете ввиду?

А-а-а… Ну да, этот вопрос главнее остальных в сложившейся ситуации.

— Вы поймете с первой же встречи, подполковник, — заверил я. Тиерс молча козырнул и зашагал к выходу. — Капитан Тшель!

— Здесь, адмирал! — командир «Химеры» приблизился быстрым, но степенным шагом. Как и полагает опытному офицеру. Растет. Еще год назад он бы подбежал, вопя на весь мостик.

— Отзывайте авиацию кроме дежурной. Готовимся к прыжку сразу же, как только прибудут корабли СПО а шаттл подполковника Тиерса покинет борт корабля, — приказал я.

— Есть, сэр. Точка назначения?

— Точка встречи «Эпсилон». Нужно скорректировать наши дальнейшие планы относительно текущей кампании.

К исходу текущих суток «Химера» и корабле регулярного флота Доминиона, сдав пост звездолетам СПО, ушли в гиперпространственный прыжок.

Развязка кампании против «Консорциума Занна» приближалась с каждым днем.