Из Тени (Dragon Age)

Глава 27. Забытый мальчик

Этой звёздной ночью, пока весь прибрежный древний город спал, один дом на его территории не знал покоя. Именно на этот дом, пока его хозяин отсутствовал на встрече, и было совершено нападение неизвестными. И целью нападения стали не грабёж и диверсия, а похищение главной ценности для магистра — его сына. Узнав о нападении, родители не зря забеспокоились и поспешили вернуться, только они опоздали и ребёнка, которого из-за болезни они не решились брать с собой, дома уже не обнаружили. Собственная охрана не справилась со своей работой, не защитила.

Подавив очередной приступ сонливости, Безумец старался сконцентрироваться на книге, которую сейчас читал. Время суток и последствия от бурного вечера, дуэли, неумолимо тянули его в сон, однако сейчас маг не мог его себе позволить из-за стоящего в доме шума. Бегали слуги, бегали солдаты, маги-телохранители обыскивали округу, искали что-то сновидцу непонятное. Но громче этого всего периодически раздавался громогласным грохотом голос хозяина. Это и мешало мужчине предаться покою, и ему оставалось лишь ожидать.

Даже если бы Безумец захотел в суете поучаствовать, то не смог бы, потому что, прибыв домой и ознакомившись с ситуацией, магистр приказал солдатам всех присутствующих от слуг до учителя разогнать по комнатам, в которых они бы ожидали допроса. Вот и сновидец сидел в ожидании разговора с лордом при новых обстоятельствах, но он надеялся, что за прошедшее время Вирен остынет, и допрос пройдёт хоть сколько-то адекватно. Видя, в какую ярость впал магистр, когда они только-только вернулись домой, и помня постоянные проверки от его брата, маг не без оснований опасался, что его сделают главным подозреваемым и не будут ни в чём разбираться. А призывать магистра к благоразумию было бы бесполезно. К этому исходу мужчина подготовился, и рядом с ним сейчас лежала его походная сумка, уже собранная и приготовленная к побегу.

К счастью, опасения сомниари не сбылись.

Спустя время, когда уже и за окном начало светлеть, одиночество мага подошло к концу. В комнату вошёл Эйгон, прогнал пару солдат, что молчаливо стояли у двери на случай, если хромой маг задумает что-то дурное, и после уже посмотрел на самого временного хозяина этого места.

— Так и думал, что неспроста ты появился в том лесу так вовремя, — произнёс командир и подошёл ближе. — А ну говори, оборванец, куда твои подельники забрали ребёнка?!

На Безумца ни нависнувший над ним силуэт грозного командира, ни его повышенный тон не подействовали. Этих бездоказательных обвинений он ожидал и не было на нём вины, так что незачем ему было трястись от страха. Захлопнув книгу, сновидец лишь совсем спокойно посмотрел на того, кто в основном и не давала ему в доме покоя.

— Лорд Эйгон, если у вас есть доказательства моей вины в происходящем, вы обязаны в первую очередь предоставить их.

— Я тебе ничего не «обязан»!

— В таком случае и я не обязан отвечать на ваши вопросы, заданные в подобном тоне.

Командиру это, очевидно, не понравилось. Он пуще разозлился, даже побагровел, пока выбирал, что первым ему хочется сказать в адрес наглеца. Но наглец оказался быстрее.

— Не перекладывайте на меня ответственность за ваше халатное отношение к своим обязанностям, приведшее к катастрофе, милорд. Если вам нечего сказать в доказательство ваших обвинений, то займитесь лучшим делом и не тратьте моё время.

— Ты забываешься, дворняга! — Эйгон даже задохнулся от таких наглых слов со стороны вроде бы слабого беззащитного мага; это была уже его искренняя злость, а не просто попытка запугивания.

Однако дальнейшего обострения их конфликта не произошло.

— Хромой прав, — произнёс зашедший в комнату хозяин дома, видимо, расслышав часть этого разговора.

С появлением брата командир тут же присмирел, забыл про наглеца.

— Брат, нечего его слушать. С появления этого бродяги всё и пошло наперекосяк. Он вредил твоему сыну, и теперь мы видим зачем, — не унимался в своих обвинениях солдат.

— Если бы не он, мой сын бы уже стал одержимым. Зато ты не справился со своими обязанностями.

— Вину свою признаю. Но я тебе говорил, что нападавшие застали нас врасплох, я этого не ожидал.

Но Вирену сейчас было не до этого пустословия.

— Я возложил на тебя защиту своего дома и семьи. И «я не ожидал» это всё что ты можешь сказать в своё оправдание?! Да ты должен был сдохнуть, но не позволить похитить моего сына, своего племянника!!!

— Да, но…

— Venhedis! Ещё хоть одно слово — и ты пойдёшь вылизывать сапоги своим людям, которые, в отличие от тебя, оказались полезны и сумели захватить хотя бы одного!

Несмотря на совсем неравное положение в тевинтерском обществе и весьма тяжёлый характер главы рода, на которого также влияла не самая приятная работа, отношения двух братьев всё равно оставались очень хорошими. Вирен же назначил Эйгона не только командиром своих телохранителей, но и советником. Вот командир и не привык слышать такую грубость от старшего брата, даже напугался, но всё-таки затих в безмолвном подчинении, как и положено. Хотя, наверное, и успел побурчать, что его на этот раз не слушают.

Однако несмотря на то, что Эйгон совершил ошибку, за которую иных командиров особенно вспыльчивые хозяева могли и убить на месте в назидание другим телохранителям, Вирен не смог долго обвинять брата. Не прошло и минуты, а магистр уже растратил ту неистовую ярость, с которой зашёл в комнату, остыл.

— Спустись вниз и проследи, что бы тот кусок дерьма очухался. Я с ним ещё не закончил, — в конце концов генерал решил отослать брата подальше, чтоб на нём вновь не сорваться.

Понимая причину, Эйгон так же поспешил выполнить приказ.

Безумец, пока ещё не зная истинного положения дел, уже мог догадаться, что ситуация, видимо, безнадёжная. Вирена с детства готовили к должности магистра, а офицерское звание тем более должно научить стойко справляться с любой напастью, ведь на войне нештатные ситуации — явление постоянное, однако сейчас мужчина сбросил с себя весь официоз и даже не сдерживался в выражениях, сквернословил. Это показывает, насколько сильно по нему ударило похищение его единственного сына.

Разобравшись с подчинённым, лорд-магистр обернулся к учителю, но, как оказалось, не затем, чтобы устроить похожую разборку.

— Безумец, есть разговор. Иди за мной, — тоном, не похожим на свой собственный, произнёс Вирен.

Сновидец был убеждён, что люди, говорящие таким тоном, точно не тащат своих собеседников в подвал, где в пытках и истязаниях выбивают из жертвы признание в том, чего она не совершала. Так что он поднялся и похромал вслед за собеседником спокойно, без продумывания плана к отступлению.

Ныне в кабинете стоял какой-то нехороший затхлый запах. Отчасти потому что все форточки были плотно закрыты, и сюда не доходил приятный прохладный морской воздух совсем раннего утра. А отчасти от витавшего в воздухе запаха алкогольной продукции — его источником стало содержимое бутылки, которая влетела в стену и разбилась.

Вирен во время отпуска имел особое пристрастие к винной продукции, так что бутылка с хорошим вином была нередким гостем на рабочем столе. Но ныне бутылка стала жертвой ярости магистра, который, чтобы не поддаться манящему желанию разбавить гнетущее состояние алкогольным бредом, швырнул её в стену.

Разумеется, самого мужчину витавший в комнате запах ничуть не волновал.

Пока они шли до кабинета, магистр окончательно растерял былую ярость и теперь, почти отчаявшись, сидел за столом и тонул в тяжести собственных дум. Безумец отметил, что его наниматель выглядел очень паршиво. И если сновидец все эти часы провёл в дремотном ожидании, то вот магистр успел до истощения набегаться. Синяки под глазами были не только признаком необходимости сна, но и потери присущей ему жизненной энергии. Эту энергию вместе с магической Вирен израсходовал, пока ураганом носился по дому и округе, чтобы найти хоть какие-то следы применения магии нападавшими, почувствовать след своего сына. А на его рукавах так и не сменённого парадного костюма виднелась кровь, видимо, пленённого одного из нападавших, которого он собственноручно допрашивал.

И если собственную жену он отправил спать, напоив снотворным, чтобы в доме на несколько часов стало на одного горевавшего мага меньше, то сам мужчина даже не думал об отдыхе.

Сейчас генерал сидел и через силу пил особо концентрированное лириумное зелье. Безумец бы хотел его остановить, поскольку в данный момент они не где-то в центре боевых действий и не окружены смертельной опасностью, и нужды в столь сильном зелье просто нет. А то вдруг не рассчитает пропорции и вместо долгожданного прилива новых сил получит сильнейшую передозировку. Но кто он такой, что бы учить самого магистра, так что Безумец просто промолчал и продолжил ожидать разговора.

Сморщившись после последнего глотка, но всё ещё удерживая стакан в руках, Вирен наконец-то глянул на приглашённого гостя. Прищурился, задумался, а потом неописуемым усталым взглядом намертво вцепился в него.

— Сколько ты возьмёшь монет за поиск моего сына?

Столь прямолинейный вопрос да и сама его суть искренне удивили Безумца.

— Боюсь, я должен с недоверием отнестись к вашему вопросу. Разве я не считаюсь главным подозреваемым в случившемся, как самый чужой человек в этом доме, по словам лорда Эйгона? — даже переспросил сновидец, подозревая, а не хотят ли его подставить или каким-то образом «вывести на чистую воду».

Вирен на какое-то время смолк. Кажется, он имел очень сильное желание наброситься на хромого мага с запугиваниями, с угрозами и, возможно, сразу кулаками, ведь, как правильно подмечено, именно после его появления случилась эта катастрофа. Однако в последний момент магистр отказывается от этих обвинений.

— Ты невиновен. Все твои действия шли на пользу моему сыну — Круг это подтвердил. И именно твои заклинания первыми сообщили о чужом воздействии на него из Тени. Если бы только мои люди были расторопнее… — сожаление, что его телохранители не смогли уберечь самую главную его ценность в этом доме, вновь переходило в ярость.

Он решил, что как только он вернёт ребёнка домой, то сразу солдатам такую армейскую муштру устроит, чтобы каждый точно ещё сто раз пожалеет, что на самом деле не пошёл в армию, поскольку в битве против кунари у них будет больше шансов выжить, чем под гнётом разочаровавшегося в них магистра. И от этих мыслей Вирен оскалился и непроизвольно сжал руку, в которой держал стакан. В итоге стакан треснул, осколки посыпались на стол, вслед за ними закапала кровь, поскольку несколько осколков вонзились в руку мага, сильно её ранив. Но уставший мужчина к этому оказался безразличен, он начал неторопливо вытаскивать осколки, будто это не его рука болит и кровоточит. Много позже он наконец призвал лечебное заклинание.

— Вы запрашивали помощь у армейского гарнизона, что на территории города? — осторожно спросил Безумец, разбираясь в ситуации, чтобы понять, почему решили обратиться к нему.

Учитывая, какое влияние имеет Вирен, на уши поднять можно было весь город и всю армию, и поиски его сына пошли бы гораздо эффективнее.

— Вместе с запросом о помощи придётся сразу и заявление о моей отставке отправлять, — иронизируя, хмыкнул лорд-магистр.

Безумец хоть почти и не разбирался в армейских делах, но понял. Вирен не хочет, чтобы новость о похищении его сына разошлась по городу, став ударом по его репутации, вот он всю ночь так и торопился выйти на след похитителей. На самом деле в самом факте похищения нет ничего сверхпозорного, ведь у подобных ему людей немало врагов, и они и их семьи всегда подвержены опасности. Но нынешние неспокойные времена внесли свои коррективы. Узнав, что на одного из офицеров армии совершенно удачное нападение, общественность может всколыхнуться. Начнутся волнения, разжигаемые подстрекателями из венатори и кунари, мол, как такая армия может защитить страну, если их генералы и собственных сыновей защитить не могут. А такие волнения ослабшему от продолжительной войны, заполненному беженцами и утонувшему в сомнениях из-за Корифея Тевинтеру сейчас не нужны, поэтому архонт предпочтёт убрать подальше спровоцировавшего эти волнения командира.

Безумец уже не так категорично отнёсся к вопросу магистра, с которого начался их разговор. Если ещё окажется, что они даже след нападавших не смогли найти, то положение хозяина дома и правда безвыходное, и нет ничего удивительного, что он от отчаяния решил обратиться к постороннему магу.

— И вы считаете, что я способен как-то помочь в данной ситуации? Я же всего лишь нанятый учитель.

— Tireve eilud digitud, — Вирен с ухмылкой посмотрел на хромого мага, сказав тому не прибедняться. — Маги, которые «всего лишь», с такой лёгкостью не побеждают магистров на дуэлях. Ты перепугал всех присутствующих на встрече, а это впервые на моей памяти, — сам командир так же входил в число впечатлённых от увиденного.

Кажется, Вирен на встрече окончательно осознал насколько сильный маг энтропии этот хромой. Магистру даже до мурашек стало некомфортно от осознания, что тогда при их первом разговоре адская боль захватившая его — это на самом деле милость со стороны учителя. Судьба Нихалиаса его, конечно, не ждала, но кто знаете, настолько сильным мог бы выйти удар недооценённого мага.

— Я всего лишь отстоял свою честь, — глуповато пожимает плечами Безумец, а сам про себя довольно улыбается.

Однако теперь этой напущенной наивности Вирен уже не верил. Мужчина помнил, как решителен был маг, когда получил приглашение, а значит, знал, что его может ждать дуэль с самим магистром, но он не отпугнулся, видимо, потому что изначально не сомневался в своей победе.

— Не знаю, откуда у тебя такие силы и что ты ещё можешь, но спрашивать не буду. Всё равно не ответишь. Но что-то мне подсказывает, что и сына моего найти тебе под силу. Так что отвечай сразу, окажешь помощь в поисках или нет?!

Теперь когда уже никто не даст ему уходить от чёткого ответа, Безумцу пришлось задуматься.

В этом доме у него был чётко оговорённый список обязанностей, и сновидец не имел никакого желания выходить за его пределы. Обидно, конечно, что все его старания пошли насмарку из-за кучки неизвестных, и заодно было любопытно узнать, что происходит, поскольку на похищение ради шантажа это мало походило. Но обида и любопытство не стоят того, что бы ему ещё больше встревать в тевинтерские дела. Тем более заниматься поисками и тратить собственные силы на безвозмездной основе он не собирался, даже если имел возможность. Неуважением к себе было бы безвозмездно помогать всего лишь очередному лицемерному магистру, который никогда не упускал возможность унизить его по мелочам. Да, Вирен точно не скупится на оплату, но и Безумца денежные поощрения не интересовали, а чего-то другого стоящего магистр вряд ли способен предложить.

Всё шло к тому, что хромой маг, не любящий, когда его отвлекают делами, которые его самого никак не касаются, вот-вот озвучит отказ. Однако в последний момент к Безумцу приходит неожиданная идея. Идея, вероятно, глупая и обречённая на провал, но мужчине захотелось хотя бы попробовать помочь потомкам его родной Империи.

— Если вы допустите меня до всех подробностей произошедшего, я смогу оказать вам эффективную и своевременную помощь, — дал согласие сновидец.

— Сколько? — скупо повторил Вирен свой первый вопрос, хотя было видно, как он обрадовался согласию, даже его уставшие глаза приободрились. На того, кто способен одолеть даже магистра, мужчина возлагал большие надежды.

— Насколько вы можете помнить, денежные вознаграждения меня не интересуют.

— Тогда что? — ожидая долгих торгов, Вирен обессилено откинулся на спинку кресла и хмуро спросил.

Он, конечно, помнил странные условия от не менее странного мага и надеялся, что сегодня обойдётся без них, но увы.

Прежде чем ответить, Безумец выдержал небольшую паузу, за которую вновь стал выглядеть серьёзно и грозно, давая понять, что дальнейший разговор пройдёт уже на высоких тонах.

— Ещё совсем недавно на собрании Магистериума вы вели ожесточённый спор с магистром Герионом Алексиусом. Вы были против его предложения по дополнительному финансированию Кругов и склоняли остальных коллег на свою сторону.

— Какое это имеет значение? — хозяин, конечно, удивился от столь неожиданного упомянутого магистра-предателя, ныне уже покойного.

— Лорд Вирен, вы недолюбливаете магов Круга и утверждаете, что только усиление обороноспособности Тевинтера может спасти от рогатой угрозы. Но эта война длится в течение уже нескольких веков. И хотя относительно удачно: кунари до сих пор не могут закрепиться на ближайших территориях, но за это сдерживание Империя платит огромную цену — своим упадком.

Такие слова, разумеется, магистру не понравились. Он командующий армии — и не какому-то оборванцу читать ему лекции по военной ситуации в стране. Однако стоило Вирену вскинуть гневный взгляд, то он наткнулся на столь же опасный взгляд белых глаз. То же холодное спокойствие в глазах было у сновидца и во время вчерашней дуэли. С ним он, даже не дрогнув, убил мага-телохранителя, а потом почти до смерти пытал лорд-магистра. Помня это, Вирен испытал тревогу и волнение. Перед ним сидел маг, чужой, безродный, даже не лаэтан, но именно сейчас мужчине захотелось говорить с ним, как с себе подобным, как с… магистром.

— Думаешь, ты лучше нас знаешь, как Тевинтеру вести войну? — хоть Вирен и ответил с тем желанным презрением, но был очень сдержан.

— Я думаю, что за три сотни лет этой войны, даже гордость должна позволить любому тевинтерцу остановиться, подумать и, возможно, обернуться в прошлое, которым вы так дорожите. Кунари превосходят физически любого солдата, их судостроение шагнуло далеко вперёд, а их изобретения, способные топить чужие корабли, не оставляют и шанса для победы в открытом сражении. Так что попытки сравняться с ними в этих аспектах — заведомо провальная идея. Разве не лучше развивать своё исконное превосходство перед всем остальным миром — магию? Именно с помощью неё Древний Тевинтер когда-то захватил весь мир и правил им, — Безумец говорил серьёзно, развёрнуто, но ответа от магистра не ждал. Не тот собеседник перед ним, с которым можно было бы вступить в долгую и интересную полемику. Одной задушевной речью солдафона не пронять, поэтому сновидец хотел, чтобы его просто услышали и задумались над его словами. — Тем более не вам, лорд-магистр, нелестно отзываться в адрес магических наук. Уже дважды вы стали зависимы от магических знаний. Более того, как я уже говорил, в болезни ваше сына нет ничего особенного. Это, как и многое другое, было уже изучено великими сновидцами прошлого, а способы лечения задокументированы. И если бы ныне Тевинтер не только на словах чтил своё наследие, то нынешней ситуации не случилось бы, потому что ваш сын был бы уже здоров, — в очередной раз сделав паузу, Безумец наткнулся на весьма ошалелого магистра, с которых давно, видимо, так не разговаривали. — Подытоживая всё сказанное мной, я выставляю вам, лорд Вирен, такое условие: я задействую все свои возможности и знания, чтобы отыскать вашего сына и вернуть его домой живым. Вы же даёте клятву, что в случае моего успеха сделаете всё, чтобы проект магистра Гериона Алексиуса был принят Магистериумом, и проконтролируете его исполнение в долгосрочной перспективе. А закрепит наш договор клятвенный ритуал на крови.

— Таких ритуалов не существует!

— Как я уже говорил, великие сновидцы прошлого знали многое и были весьма щедры на документирование своих открытий.

«Всё, готов, выносите», — сейчас подумает любой, глянув на хозяина кабинета. Своим длинным монологом Безумец вогнал и без того усталого магистра в бездонную растерянность, а последними словами так вообще добил. Наниматель сидел, беззащитно на него смотрел и не мог ничего сделать. В нём бушевали и ярость от услышанного, и удивление от озвученного условия, и самое простое непонимание, и даже страх никуда не делся. Все эти эмоции были едины, ни одна не смогла одолеть другие, и в итоге они вогнали мужчину в оцепенение.

Безумец-то, конечно, был в восторге. Ошеломление другого магистра, своего соперника, ему польстило. Кажется, это в нём говорила всё-таки задетая всеми теми унижениями гордость.

И пусть Вирену требовалось время, чтобы всё обдумать, разрываясь от желаний согласиться на любую глупость от безысходности или погнать прочь этого шарлатана и лжеца. Однако, надо отдать ему должное, долго магистр не позволил себе думать. Он приучен к быстрому реагированию, и поэтому довольно-таки скоро уже принял решение.

— Для начала уточни, что из себя представляет ритуал, — буравя собеседника острым взглядом, спросил генерал, чтобы не упустить даже одного признака лжи.

— Озвученные клятвы закрепляются на теле обоих сторон клеймом, чаще — на руках. Данное клеймо схоже с энтропийной руной.

— Что ждёт нарушившего клятву?

Этот вопрос был ожидаемым, ведь Вирен не собирался сдерживать клятву, которая вынуждает его идти против своих убеждений.

Поддержать идею Алексиуса и прочих бесполезных учёнишек?! Да ещё чего! Этот задохлик не знает о чём говорит! Если бы Империя опиралась в своей военной компании на этих папирусных червей, то она давно бы уже пала!

— Невозможно сказать. Как морок никогда не контролируется до конца заклинателем, и он самостоятельно достаёт из разума жертвы самые сокровенные и страшные образы, так и клеймо действует индивидуально, в зависимости от особенностей сознания носителя. Многие боятся потерять знакомую связь с миром, поэтому часто сопорати лишаются зрения, слуха или возможности передвигаться, а маги помимо этого рискуют изуродовать собственные магические силы.

Такое описание последствий ритуала могло напугать даже военного магистра, того Безумец и добивался. Он хотел вызвать страх у собеседника, понимание, что на этот раз за свою клятву надо ответить. Нет, это было не сомнение в честности данного человека, а скорее осведомлённость, что магистрам на слово верить нельзя. В этом он был прав.

И слова сновидца действительно поубавили уверенность магистра, вселили веру, что такие последствия от ритуала очень даже правдоподобны. До скрежета зубов и сжатых до белизны костяшек пальцев ему не хотелось соглашаться на эту неизвестность.

Но если он откажется… найдёт ли он сына собственными силами?

Нет.

Остаётся лишь ценой собственной карьеры и репутации запрашивать помощь армии и, возможно, Круга.

Или…

Или согласиться на несуразное условие ненормального мага? Он… Он… Он за один сеанс сделал неисчислимо больше для ребёнка, чем весь Круг вместе взятый, он без страха выступил против магистерской семьи, он убил человека, даже не глядя на него, почти убил самого настоящего тевинтерского магистра.

И если кому-то под силу найти похищенного мальчика, так это ему…

— Хорошо! — в конце концов шикнул лорд, тем самым отгоняя от себя все сомнения. Он принял решение, а, значит, и незачем больше тратить время на сомнения. Они опасны. И время сейчас слишком ценно, чтобы медлить. — Я готов закрепить наш договор ритуалом, но имей ввиду, хромой, свою часть уговора я обязуюсь исполнить только в том случае, если мой сын вернётся домой живым и здоровым!

— Иного я от вас, лорд-магистр, и не посмел бы требовать.

Только получив эти слова, Вирен окончательно согласился.

— Что тебе потребуется? — спросил магистр, без восторга думая, сколько придётся отдать рабов на этот ритуал.

К счастью, задумка Безумца не ударила по его кошельку.

— Только кинжал и ваша рука.

Названный ритуал на магии крови прошёл весьма быстро. Оба участника обменялись клятвами, к уже озвученным один добавил требование молчать о природе тех способов, которые будут задействованы во время поисковой деятельности, а второй — грозился обнулить клятву, если Круг выяснит, что новоиспечённая метка оказывает какое-либо влияние, даже если уговор ещё не нарушен. Потом они сцепили порезанные раны, и уже совсем скоро, взглянув на собственные запястья, обнаружили там шрамированный узор. На самом деле «получение клейма» ещё сопровождалось эффектным представлением. Была боль, ощущение, что под кожей горит огонь, выжигает плоть. В какой-то момент красные магические нити кровавой магии окружили и сковали их руки, выглядели очень устрашающими. А усиливало дискомфорт окружение, что вдруг стало так враждебно и опасно, а нечто древнее и могущественное обрушилось на разум магов, пробирало чуть ли не до испарины на лбу.

Теперь же, ещё помня природный страх перед чем-то недосягаемо древним и великим, Вирен аккуратно изучал своё запястье и приударил в эмблематику, пока рассматривал «руну».

Безумец был намного спокоен. И не потому что он уже проводил подобный ритуал.

На самом деле в узоре на руке какого-то мистического смысла не было. Если бы лорд усердно поискал в архивах, то обнаружил, что метка всего лишь герб древнего влиятельного магистерского рода, который тринадцать веков назад так позорно оборвался вместе со смертью последнего главы, ведь главного наследника выгнали из семьи, а два других брата — сомнительная, но всё-таки последняя надежда рода — были убиты.

Той же честности было то самое сопровождение ритуала. Красные линии — это не более чем расточительная, но ныне необходимая трата крови на полностью декоративные эффекты. А гнетущая обстановка — всего лишь последствия от набора незаметно использованных заклинаний школы энтропии.

Вирен был прав, заклинаний, способных контролировать добросовестное исполнение клятв, не существует, по крайней мере таковых Безумцу не было известно. И этот ритуал — всего лишь громко названные чары, применяемые для магического шрамирования, распространённого у особо отбитых фанатиков, которые ради богов шли на истязание собственного тела.

Придумав выдвинутое Вирену условие, сновидец знал, что уповать на одно только честное слово — глупость. В высшем обществе не бывает понятия честности и чести, если только в искажённом лицемерием виде. Вот он и решил магистра напугать, чтобы тот ввиду своего очень ограниченного магического образования, даже не сомневался в реальности ритуала и неизбежности кары за нарушение клятвы. Сновидец же своей не нарушил — никакого вредного воздействия клеймо на лорда не оказывает ввиду своей примитивной природы.

Конечно, подобные меры не стопроцентный шанс успеха. Есть вероятность, что генерал обо всём догадается с помощью ли посторонних магов или, когда клятву нарушит, и обнаружит, что а наказания-то нет. Остаётся лишь надеяться, что впечатлился он сильно, и, разумеется, на честь тевинтерского мага. Если всё получится, значит, Безумец смог задать Магистериуму вектор направления в сторону настоящего уважения трудов своих великих предков, а не пустой болтовни. Если же нет… ну что ж, древний магистр хотя бы попытался.

Правда, чтобы свой план привести в исполнение, для начала сомниари придётся самому очень потрудиться и впервые за долгое время безукоризненно исполнить собственную клятву.

— Для начала мне бы хотелось знать, что стало известно со слов нападавшего, которого схватили, — закончив с клятвами, Безумец не стал медлить с поисками мальчика.

— Ничего полезного. Обычный бесполезный исполнитель.

— Но даже если он не знает личности заказчика и подробностей сделки, его рассказ о своей роли в нападении поможет восстановить картину произошедшего.

— Поможет, — хмыкнул Вирен, не давая хромому магу умничать. — Но он очень несговорчивый. Наверное, заказчик пообещал вытащить их на свободу, если они попадутся. Этого он и ждёт.

— А разве вы должны разглашать о пленнике?

— Если захочу запросить услуги магов-палачей для допроса — должен.

Теперь Безумец узнал ещё одну причину, по которой магистр обратился именно к нему. Убедившись, что физические увечья не сказались на сговорчивости пленника, Вирен решил задействовать магию. Но если он будет запрашивать помощь у минратовских тюремщиков для допроса нападавшего, придётся обнародовать информацию и о самом нападении. А огласки как раз лорд-магистр желал избежать, и его выбор пал на нанятого учителя. Он маг энтропии (и, похоже, маг крови) и весьма начитан, поэтому есть вероятность, что ему известны некоторые способы пыток.

Это так и оказалось.

— Мне знакомы заклинания подобной специфики, — сразу ответил Безумец и не стал спрашивать. Вирен так же не стал спрашивать, с чего бы хромой решил, что его помощь понадобится. Магистры друг друга без слов поняли. — Пленный расскажет всё, что нам необходимо, но должен предупредить — он не выживет.

— Если ты его действительно разговоришь, то можешь делать с ним всё, что захочешь, — отмахнулся генерал, поскольку он и не планировал выпускать врага, участвовавшего в похищении, живым из подвала дома.

Следуя за магистром, Безумец с интересом осматривал подвальные помещения. Это место очень древнее, часть огромной сети катакомб, что простирается под всем Минратосом. Прямые выходы в эту сеть отсюда навряд ли имеются: из соображений безопасности они завалены, но сновидец был уверен, что, если побродить подольше, какая-нибудь лазейка всё-таки найдётся. Магистры не были бы магистрами, если бы не продумали способ незаметно покидать собственный дом.

Безумец не мог сказать, какой размер площади подземелий во владении его нанимателя и куда ведёт очередной поворот, но точно мог сделать вывод, что последние поколения этого рода редко использовали катакомбы. Например, когда они наконец-то дошли до нужной комнаты, то оказалось, что она не сильно отличалась по обветшалости и пустоте от коридоров. Когда-то это место было богато украшено, в период расцвета Культа семи Богов использовалось для молитв, кровавых ритуалов и жертвоприношений в честь Драконов. Однако сейчас о былом предназначении осталось упоминание только в виде алтаря в середине комнаты и потёртых фресок на стенах, которые почти полностью стёрлись и слились с серостью камня.

Ритуалы оставляют после себя следы в Тени, а эльфы, принесённые в жертву во славу Богов, могут кричать очень громко, поэтому ритуальные помещения старались обустроить в самой глубокой и дальней части катакомб. Сегодня в эту заброшенную и пыльную комнату нынешний хозяин дома и притащил пленника из тех же соображений: какие бы крики ни раздались, на поверхности о них никто не узнает.

Безумец в последний раз осмотрел холодную комнату, про себя решил, что в какой-то момент истории домом владели маги, которые увлекались особо опасными ритуалами, потому что руны, чьи вырезанные в камне очертания нашлись у подножья алтаря, точно никогда не использовались для обычных религиозных ритуалов. Мужчина настолько увлёкся мыслями, что в архивах этой семейки и поныне могут храниться записи о предназначении этих рун, что пришлось самого себя одёрнуть, ведь были дела и поважнее, да и магистр никогда не допустит его в хранилище.

Пленник после прошлой попытки магистра выбить необходимую информацию уже пришёл в себя, но покорнее не выглядел. В его нахальном взгляде не было даже намёка на трепет перед титулованными магами. Либо он подобно Хоуку до безбашенности смелый и непокорный, либо просто глупый, верит обещаниям своего заказчика, что его спасут, и не понимает, что магия способна пытать не хуже пыточных инструментов.

Если побитый сопорати не предоставил соответственного почтения магистру, то уж не стоит ожидать, что он напугается невпечатляющего силуэта хромого мага. Сновидца он посчитал даже не достойным оскорблений, а потому раз взглянул, снова повернулся к лорду и, проявляя своё красноречие не по делу, опустился до оскорбления не только его, но и его похищеного сына, а так же жены. И если Вирен на такую провокацию не повёлся, то вот его брат, что так же находился здесь, не выдержал и пнул пленника.

Пнул сильно. Даже удивительно, что голова мужчины после такого не покатилась мячиком по полу отдельно от тела.

Безумец нахмурился, такого вымещения злости не оценил.

— Лорд Эйгон, если тело пленника сломается быстрее его разума, моя дальнейшая работа потеряет всякий смысл, — осудил сновидец поведение командира телохранителей, с подозрением смотря на него. Уж не специально ли он бил так, чтобы пленник навсегда замолчал…

Эти слова не остановили командира, который продолжал недобро с презрением коситься на нанятого учителя, и злиться. Зато заставил остановиться брат, против приказа которого он никак не мог пойти. Вот и пришлось Эйгону отойти в сторону.

Убедившись, что ему больше не мешают, Безумец расположился перед несостоявшимся захватчиком, которого вновь пришлось приводить в чувства.

— Снимите с него верхнюю одежду и принесите кинжал, — скомандовал сновидец рядом стоящим солдатам.

Вояки помедлили, удивились, тут же глянули на магистра. Но когда хозяин кивком подтвердил слушаться хромого, то они тут же засуетились, выполняя приказ.

Пленник до сих пор не видел в болезненном маге опасность, только плюнул в его сторону. Но он совсем не догадывался, что его вскоре ждёт…

Тот же способ выпытать из жертвы правду Безумец использовал на следопыте Инквизиции тогда, на озере Каленхад, ныне он повторил этот ритуал. И эффект был тот же. С увеличением безобразной раны на теле, пленный всё больше терял браваду, когда пальцы малефикара вцепились в рёбра, оцарапав их ногтями, он закричал.

И кричал он до тех пор пока мучитель не убедился, что больше пользы своими сведениями он не принесёт.

Кончилась и бравада, и смелость, и уверенность, что его спасут. По истечению недолгого и одновременно бесконечного времени этот не такой удачливый, как его соратники, вояка лежал на холодном полу, из последних сил откашливая кровь. Но хвататься за жизнь уже было бесполезно, поскольку применённая магия просто разрушила тело жертвы изнутри, и едва ли какой целитель смог спасти после такого ущерба.

— Cekorax… — ахнул Эйгон, на старом тевене обозвав сновидца палачом, пока тот, закончив работу, совсем обыденно стирал с рук кровь. — Он же использовал методику тайных ищеек архонта, — видимо, новость о произошедшей дуэли до командира не дошла, и поэтому умения хромого мага его особо сильно удивили.

Вирен же, напротив, промолчал. Ему было всё равно, что там использовал учитель. Подробности произошедшего он получил, убедился, что возможности сновидца он оценил верно, а остальное мужчину и не волновало. И уж, конечно же, его не волновала жизнь одного из похитителей его сына.

Ситуация прояснилась. В строго отведённый момент времени на сына магистра из Тени было совершенно нападение, что разрушило щиты, поставленные учителем, и позволило демону частично захватить контроль. Пока это не было одержимостью, мальчик просто оказался не способен сопротивляться голосу из Тени, последовал его приказу. Именно голос заставил его вечером покинуть собственную комнату и почти дом. Первыми заподозрили нечто неправильное маги-телохранители, почувствовали следы от рухнувшей с треском защиты, бросились искать ребёнка. Тогда бы всё благополучно и закончилось, мальчика бы ограничили в передвижении и стали дожидаться родителей, но вмешались посторонние, атаковав дом. Солдаты благополучно отбивались, всё-таки нападавшие оказались не грозной боевой единицей или убийцами магов, а обычными наёмниками, только вот ребёнок, ведённый демоном, в пылу неразберихи умудрился ускользнуть от охраны прямо в руки похитителей.

В то, что похищение произошло с целью дальнейшего шантажа или подрыва репутации магистра, Безумец уже не верил. Всё было завязано на болезни мальчика. Кажется, старый мэтр из Круга оказался прав, и в городе действительно орудует слабый, но хитрый демон, которому помогает маг, добровольно его призвавший или сам ставший уже одержимым. Именно этот демон и обострял болезни молодых магов.

— Неизвестный заказчик дал точные инструкции исполнителям, а значит, одновременное нападение и демона на мальчика, и наёмников — на дом не может быть случайностью, — теперь делился своими мыслями с магистром Безумец.

— Так же нападение было рассчитано с учётом твоего отсутствия в доме, поскольку никто другой своевременно не мог узнать о сломе защитных блоков и суметь их восстановить, — кривился Вирен от того, как же враг всё хорошо подготовил. — Но к чему такое открытое нападение, можно было выждать и найти более подходящий момент для похищения?

— Торопились. Ещё пару недель, и демон бы окончательно потерял связь с мальчиком.

— И что нам это даёт? — скептически хмыкнул Эйгон.

Теперь они знали подробности нападения, но едва ли это могло помочь поискам. Подосланные наёмники передали ребёнка доверенным людям заказчика около одного из входов в катакомбы. Большая вероятность, что его не попытаются вывести из города, но делу это не помогало, поскольку катакомбы пронизывают весь Минратос, и, куда увели мальчика, можно только гадать.

— Из-за спешки нападающими было совершенно достаточно грубых ошибок. Демон поступил очень неаккуратно, потерявшие стабильность силы мальчика снова должны заметно фонить. Я постараюсь изучить эти следы в Тени. Прошу дать мне несколько часов и возможность для сна.

— У нас нет для этого времени! — возмутился Вирен.

— Лорд Вирен, даже великие сомниари прошлого в полной мере управлять Тенью могли только во сне. В этом плане я от них ничем не отличаюсь. Тем более я советую и вам потратить это время на отдых. Уставшему магу намного тяжелее контролировать собственные силы, — Безумец дал почти дружеский совет, потому что на магистра без сожаления уже не взглянешь. Видимо, он всё-таки не рассчитал дозировку высококонцентрированного лириумного зелья.

— Мы можем опоздать, и мой сын уже станет одержимым!

— Так быстро демон им не овладеет, он слишком слаб, иначе бы ваш сын был одержим уже давно. Тем более не все мои защиты рухнули. На слом последних он тоже будет вынужден потратить время.

Хозяин дома в восторге от такого ответа, конечно, не был, желая уже сейчас отправиться на поиски. Только в дальнейшем он смолчал. Спешка бессмысленна, потому что им попросту некуда отправляться. Мужчина, конечно, послал своих людей к тому входу в катакомбы. Если им повезёт и они там хоть что-то обнаружат — хорошо, если нет (что вероятнее), остаётся только и надеяться на сновидца, а ему нужно время.

В конце концов Вирен согласился дать это время хромому магу и себе заодно. А то вдруг придётся отвоёвывать сына силой, а какой хоть из него сейчас боец?

Всё обсудив, Безумец направился на выход вслед за телохранителем, которому было приказано отвести его обратно в комнату, однако мужчина на несколько незначительных секунд задерживается, когда оказывается рядом с магистром.

— Демон не мог сам сломать защиту. Удар совершил кто-то отсюда, в непосредственный близости от мальчика, — эти тихие слова, озвученные шёпотом, предназначались только для лорда, поскольку подозрения о предательстве кого-то из жителей дома не должен услышать ни один житель дома.

Вирен понял эту секретность и только едва заметно кивнул. Но, разумеется, кивок не был формальностью, и маг с полной серьёзностью отнёсся к подозрениям сновидца.

С тех самых пор, как он попробовал побродить в воспоминаниях прошлого, самолично увидеть события Пятого Мора, а в итоге совершил ошибку по работе с духами и сильно наследил, вероятно, притянув ненужное внимание, Безумец старался очень аккуратно вести себя в Тени. Уж больно не нравились ему сны, которые отныне снились, своей закономерностью. Сложилось впечатление, что неизвестная сущность дремлющего мира потихоньку изучает его, чтобы найти самое опасное воспоминание и одним ударом захватить сновидца. И если это правда, а не просто его параноидальные мысли, то демон этот сильный и древний, поскольку столько времени скрываться от взора сомниари может только тот, кто с такими магами уже имел дело. Вот и Безумец, сколько бы ни пытался, не мог отыскать источник этих странных снов.

Именно эта неизвестность и держала в узде любопытство неугомонного учёного. Из-за чего даже попав в место, которое в нынешнее время (да и раньше — тоже) было основным оплотом магии, — Минратос — маг всё равно во многом сдерживал себя, не лез в дебри Тени. Но сегодня ему пришлось это сделать, применить свои знания, чтобы отыскать маленького мага в городе магов, как иголку в стоге сена. В восторге сновидец не был, но и не возмущался, в конце концов он сам на это подписался, сунул свой нос не в свои дела с надеждой, что его задумка о поддержке Кругов хотя бы частично увидит свет. Хотя сравнение его нынешних поисков с иголкой тоже неверно, поскольку аура мальчика ему была знакома, тем более от его сил, потерявших стабильность, опять фонило.

По времени сложно сказать, сколько у него ушло на эти поиски, поскольку в Тени нет времени, но сил было затрачено немало. Безумец даже порадовался своей предусмотрительности, что заранее договорился с нанимателем о безграничном доступе к лириумным зельям. А то после таких изысканий, ещё и проведённых в недопустимой спешке, он, проснувшись, сам будет выглядеть не лучше магистра.

Но зато такая спешка дала результат.

Однажды, всё больше удалившись вглубь Тени, Безумец наконец-то обнаружил знакомый след. Из-за неоценимой дали след этот был очень слаб. Видимо, ещё ребёнка держат под экранирующими или маскировочными амулетами или заклинаниями того же принципа действия. Но даже отсюда можно оценить состояние маленького мага. Что ж замученный отец может выдохнуть спокойно: его сын жив и в ближайшие время точно не станет одержимым — самые сильные блоки до сих пор сдерживают натиск демона. Узнав, что последняя линия обороны, сооружённая им, всё ещё работает, Безумец не мог не погордиться своим трудом. Увы, похвастаться этим в нынешнем мире ему было не перед кем: едва ли какой обычный маг вообще разберёт, что за руны он там наплёл.

Наблюдая за огоньком чужой магической природы, Безумец был в безопасности. Увы, этого результата недостаточно, чтобы хотя бы приблизительно, по ориентирам определить, в какой части города ребёнка запрятали. Так что пришлось аккуратно пробираться вперёд, чтобы очертания ауры стали чётче.

Приблизившись, мужчина обнаружил магические нити, что связали мальчика с существом из Тени. Ага, вот и следы виновника произошедшего нашлись. А демон оказался очень упрямый, всё никак не мог смириться, что нахрапом пробить паутину из чужих заклинаний ему попросту не хватает сил. Правда, что это за демон и где он находится, Безумец до сих пор не знал, но и не спешил это выяснять. Пусть уж до последнего существо не знает, что в его планы опять вмешались.

Хотя сейчас обстоятельства вмешались и в планы мужчины. На осторожного сновидца, который хотел узнать необходимое и уйти, вдруг нахлынуло нечто огромное. И если силы мальчика — это огонёк, то новые силы — это лесной бесконтрольный пожар. Буйство магии с непривычки могло ошарашить, напугать и оглушить. К счастью, Безумец справился, адаптировался к этой волне бесконтрольной энергии, однако когда понял, что произошло, не мог не удивляться. Это неожиданный порыв не был процессом самой Тени или атакой демона, это была даже не проснувшаяся метка, пока его тело в реальности спало, всё это безобразие исходило от мага… от мага ему подобного.

Безумец пытался собраться в собственных догадках. Источник этих сил точно маг, находится он в реальности и ещё не одержим. Он такой же похищенный, как и ребёнок, и находятся они оба в относительной близости? Очень на то похоже. Но эти силы… изуродованы. Источник некогда великих сил и возможностей ныне был… нет, ещё жив, жив физически, но вот его разум… сломан.

Забыв об осторожности и желании делать всё незаметно, Безумец постарался разобраться в этих волнах, что бесконтрольно разливаются по округе. Это не было ни атакой, ни каким-то осмысленным заклинанием. Кажется, эта вспышка стала всего лишь реакцией неизвестного на неожиданно обнаруженное вблизи присутствие другого сновидца, попыткой дотянуться, что-то сказать, молить о…

О спасении?

Нет, уже поздно. Разум жертвы необратимо сломлен, лишь последние проблески былой личности сдерживают наступление одержимости.

Скорее — о свободе, о долгожданном покое…

Разобравшись в этом, Безумец хотел ответить сородичу, чтобы творившийся хаос стих, больше не оглушал, и у мужчины появилась возможность получше во всё разобраться.

Хаос-то стих, но не сам, а оказался заглушен хозяином секрета и полностью исчез.

— Обычно в Тени всё происходит неспешно, безо всяких сюрпризов. Не сказал бы, что мне понравился новый сюрприз… но что-то в тебе есть, — раздался скучающий монотонный голос, позже показался и сам демон.

А вот и нашёлся один из ответов — виновник произошедшего, слабый, но коварный демон праздности. Смотря на жителя Тени, Безумец даже хмыкнул, потому что нисколько не верил его напущенному скучающему виду. Вопреки очень распространённому заблуждению демоны лени сами совсем не ленивы, а даже наоборот. Праздность самые хитрые из младших демонов, потому что из-за слабости предпочитают не вступать с жертвой в открытое противостояние, Желание коварнее, но они менее склонны к сложным хитросплетениям, и чаще давят на какие-то банальные природные желания, вроде похоти, что уж говорить про Гнев, которые за редким исключением едва разумны. И нынешний представитель лишь это подчёркивает. Мужчина уже не сомневался, что это тот самый демон, который и устроил в Минратосе эпидемию у детей с ослабленным контролем своих сил. Не в одиночку устроил, конечно. Действовать косвенно, исподтишка, незаметно доводить жертву до беспомощного состояния — это в стиле демонов праздности, но они слабее даже демонов желаний, и поэтому только в редких случаях могут нести массовую опасности, как Гордыня, Зависть, или уж тем более Кошмар, а, значит, ныне не обошлось без помощи со стороны.

Безумец не верил в спокойную манеру речи демона, хотя бы потому что это создание боится сновидца, забредшего на его территорию. Демон не то, что не видел в древнем маге аппетитную жертву, а даже соперника, потому что был уверен в своём поражении. И сейчас он старался просто отвадить любопытного сомниари. Мужчина так же оставался для него неизвестным, всего лишь кучкой энергии, потому что демон не осмелился лезть в его голову и воспоминания.

— Как твоё имя? Моё — Торпор, — начал любезничать житель дремлющего мира.

— Тебе его знать не обязательно, — магистр не повёлся на это, прекрасно зная, что демоны не способны к любезностям. Видимо, существо полезло в воспоминания подконтрольного ему мальчика и хотело через него по имени обнаружить и изучить вторженца.

— Как знаешь, — не изменяя себе в монотонности, ответил демон.

Убедившись, что новых хитростей существо не придумало, Безумец воспользовался тем, что его боятся, и вновь начал проникать на чужую территорию. Хозяин долго терпеть не стал и захотел его остановить.

— Тебе здесь делать нечего.

— Однако. Меня заинтересовал маг, который тебе не принадлежит.

— Этот маг принадлежал мне, мной он был найден раньше. Ныне он лишь спасён от вора, что ломает чужие старания.

— А если я захочу его получить? — Безумец всего лишь тянул время, а сам изучал окружение, как и планировал.

Сейчас ребёнка ему всё равно не освободить, не убив его и не сделав усмирённым: демон слишком сильно к нему прицепился. Чтобы мальчика спасти, нужно его найти в реальном мире, провести соответствующий ритуал, ослабив связь, и уже только потом думать, что с этим хитрым демоном праздности делать.

В Тени тяжело контролировать собственные эмоции, поэтому демон не поверил в серьёзность озвученных намерений.

— Не заполучишь, потому что он тебе не нужен. Ты всего лишь такой же маг… — не договорив, Торпор как-то подозрительно замер, изучил гостя, образно говоря, обнюхал его. — Или не маг. Ты пахнешь этим местом. Значит, не маг. Но и не как я… — тон демона сбился, выдавав, что его безразличие лишь напущено и на самом деле он боялся. — Уходи. Ты здесь ничего не найдёшь для себя, этот маг тебе не интересен, он слишком слаб, не для тебя, — пыталось существо спровадить подальше того, кого не могло понять.

Больше Безумец нервировать демона не стал, он уже узнал всё, что хотел. Надо возвращаться в реальность, порадовать результатами лорда, а самому подумать о случившемся. Почему слабый демон не признал в нём жителя недремлющего мира, неужели он настолько пропитан Тенью?

Стоял очень хороший день. Солнце дружелюбно светило над столицей могущественной Империи. А тёплый морской ветер неспешно плыл по улицам прекраснейшего города. Вся эта красота вместе со сладким запахом созревших фиников проникала в открытое окно светлого чистого помещения. Только вот юный маг, что лежал на кровати, едва ли мог увидеть хоть что-то хорошее. Он был бледен, истощён, выглядел болезненно после стольких-то дней проведённых в бессознательном состоянии. Он почти сливался с белым постельным бельём, и только его угольно-чёрные волосы пятном выделялись на фоне всей этой белизны. Такое же чёрное пятно было в душе юноши.

Смотря на белый потолок, маг безмолвно тонул в этой бездне. В голове его мелькали только воспоминания о той, кого он навсегда потерял. Его жизнь уже никогда не станет прежней. Однажды пошевелившись, маг в этом убедился. Его ноги отдали острой болью. Никогда он уже не сможет ходить нормально.

Сейчас его захватила апатия, безысходность. Но в первое своё пробуждение он был в ярости. Тогда, проснувшись и обнаружив себя в подобном беспомощном положении, юноша потребовал объяснений от крутившейся рядом рабыни. Глупая болтливая эльфийка рассказала слишком многое, чего только-только потерявшему всё человеку знать не нужно было. Как итог юноша прогнал рабыню, а сам в порыве отчаяния разбил стоящий на прикроватном столике графин с водой, и осколками порезал себе вены на руках.

Проснувшись вновь, юноша с сожалением узнал, что его успели спасти, перебинтовали запястья, а руки приковали к кровати, чтобы подобного не повторилось. А заместо болтливой рабыни, которую наверняка отправили на корм псам, ныне в комнате стояли грозные солдаты, следили, чтобы юнец не совершил ещё какую-нибудь глупость.

Как если не удачей назвать то, что в тот самый день, по тому самому участку тракта, на котором произошло нападение, передвигался и Верховный Жрец в окружении своей многочисленной охраны. Именно он обнаружил и притащил в город умирающего юнца. Кажется, кости его ног раздробились на сотни маленьких кусочков, такие травмы любой назвал бы несопоставимыми с жизнью, но целители Тевинтера совершили чудо. Влияние жреца и его состояние позволило собрать вокруг парня лучших мастеров целительного дела в кратчайший срок. В итоге маг не только был спасён, а как говорят, с трудом и после долгой реабилитации, но сможет даже ходить.

После всей проделанной работы, разумеется, ему никто не позволит просто так отказаться от жизни.

Когда-нибудь юноша оценит, что для него сделали. Но пока его утонувшее в горе и скорби сердце не желало этого спасения и этой жизни.

Однажды устало прикрыв глаза, он тяжело вздохнул, а тем временем по его бледному лицу побежали незримые слёзы.

Он не хотел этой жизни, ведь он не заслужил её. Не он должен был выжить. Не он.

Он был уверен, когда их нашли, она была ещё жива. Они должны были спасти её! Она должна была выжить и жить. Они оба должны были выжить… А не он. Не он, сильнейший маг, который на деле не смог защитить даже тех, кого любил, кому клялся…

Так нечестно… Так несправедливо… Так не должно было быть…

Но так было ожидаемо. Ведь юнец, которому пророчили великое будущее, намного ценнее. И он, бежавший от отцовских планов на собственную жизнь, снова стал лишь частью чьих-то планов. Жрец Тишины не из благородства же пошёл на такие траты ради его спасения.

Так и проходило время в безмолвных ожидании и раздумьях, пока однажды покой мага, за один день потерявшего всё, не был нарушен.

Даже если в лицо не знать главных религиозных деятелей Империи, едва ли можно ошибиться при встрече с ними. Зашедшего в комнату мужчину уже весьма почтенного возраста невозможно было ни с кем перепутать. Слишком уж богатой была его одежда и слишком статен вид. Маг, которому фактически принадлежит Империя, простираемая почти на всех известных землях, не мог себе позволить выглядеть никак иначе, как живая статуя, сошедшая с постамента. Он великий и недосягаемый, ведь он голос самого Думата. Он страшный и ужасный, ведь враги должны бояться величия Синода. Он беспощадный и коварный, ведь жрецы часть политической силы Тевинтера. Он манипулятор и прекрасный оратор, ведь работать с толпой надо уметь аккуратно. Он могущественный маг-сновидец, как бы подтверждающий, что боги всегда награждают верных их воле. И он мудрый и добрый дядюшка, который готов направить на путь истинный свою паству и всех верных Древним Богам.

При любых других обстоятельствах юноша испытал бы трепет, даже испуг от встречи со столь, без преувеличений, легендарной личностью, но сегодня он только отвернулся. Это возмутительно. За подобное пренебрежение Жрец вправе убить на месте оскорбившего его имперца. Но парня ныне смерть не страшила. Хотя, конечно, никто его не убьёт и это очевидно, ведь верный Думату столько средств потратил на его спасение.

Но ныне сам старик выразил милосердие. Мужчина не стал отчитывать юнца ни за прошлую, ни за нынешнюю выходку, понимал, что он едва ли способен сейчас думать здраво. Серьёзно поговорят они позже, а пока что жрец решил объяснить юноше, что от него ждёт. Как и ожидалось, это спасение не благородство. Старик посчитал их случайную встречу благословением богов и их волей, а юнца, ныне без рода и хромого, но всё с тем же огромным магическим потенциалом, буквально посланного ему. Он загорелся желанием воспитать своего наследника так, как угодно именно ему, чтобы однажды юнец обошёл всех соперников и занял место следующего Верховного Жреца, продолжив дело своего наставника и предшественника. Ну, и конечно, выпускать из собственной семьи мага с такой хорошей родословной он так же не планировал.

К этому плану юноша отнёсся всё так же с равнодушием, ему было всё равно. Этот жрец не первый, для кого он всего лишь часть плана. Парень смирился, только одна навязчивая мысль не давала ему покоя.

Собравшись с силами, молодой маг заявил, что если ему позволят выжить, то он никогда не передумает мстить и однажды убьёт тех, кто и уничтожил его жизнь. Думал юнец, что жрецу не понравятся такие слова, он будет его отговаривать или грозить гневом богов за помыслы об убийствах.

Но оказалось, что старику было важнее иметь в учениках и родственниках мага подобного невообразимого потенциала, чем жизни каких-то неизвестных глупцов. Если жажда мести, это единственное, что заставит потерявшего смысл жизни юнца подняться и двигаться дальше, а не резать вновь себе руки, то пусть будет так.

Чтобы в этом мире что-то значить и больше не повторить своей ошибки, приведшей к катастрофе, нужно учиться, совершенствовать себя, становиться сильнее. Юный маг отдаёт годы жизни на раскрытие своего таланта, подчиняется во всём новому наставнику, а взамен, когда он решит, что время для мести пришло, правосудие Империи закроет глаза на несколько жестоких убийств. Такое предложение сделал старый Жрец, и Фауст дал согласие…